Права человека: аспекты проблемы. Глава первая. ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА (А. А. Пронин)

§ 1. Человек и личность. Личность человека как бенефициант его прав и свобод

Человек – это биологический вид (homo sapiens (лат.) – человек разумный), живое существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе труда.

Понятием «индивид» обозначается человек как отдельный представитель вида, как единичное природное существо.

Человек – существо биосоциальное, то есть состоящее из двух компонентов: биологического и общественного. Понятие «индивид» содержит в себе биологический элемент, а личность – социальный. Личность человека понимается как совокупность его социальных черт, возникших в процессе взаимодействия с другими людьми. Человек не получает личность по наследству, а становится ею по мере своего развития, в процессе общения с другими людьми и обогащения себя опытом предыдущих поколений31.

Понятие личности по-разному определяется в различных общественных дисциплинах, и даже в одной дисциплине этот термин употребляется в различных значениях. Например, в философии он применяется, во-первых, как характеристика выдающихся исторических деятелей («герои» и «толпа»), во-вторых, как обозначение особых свойств человека в качестве оценки (оценочное понятие), в-третьих, как указание на имманентное свойство каждого человека индивидуально отражать социально-значимые черты данного общества.

Существуют различные версии возникновения термина «личность». Вот одна из них.

У древних греков слово «персона» означало маску, которую надевал актер в театре, а затем и самого актера и его роли. Слово «персона» в первоначальном его значении соответствует древнерусскому «личина»; отсюда и произошло современное слово «личность». И неспроста происхождение данного слова связано с театром. Деятельность человека в процессе жизни, с точки зрения социологов, есть непрерывное исполнение ролей.

Являясь участниками, субъектами различных правоотношений, выполняя разнообразные социальные роли, люди приобретают различные права.

Когда-то считали, что человека отличает от животного наличие религиозного духа. Основными признаками религиозного духа являются (в нисходящем порядке): вера в Бога; науки; искусства; различные религии, философские школы; фетишизм (религиозное поклонение неодушевленным предметам, которые, по представлениям верующих, наделены сверхъестественной силой); тотемы (словом «тотем» обозначаются животные, растения, предметы или явления природы, которые у родовых групп служили объектом религиозного почитания; каждый род носил имя своего тотема); табу (это слово у первобытных народов означало запрет делать что-либо или произносить определенное слово; нарушение этого запрета, как считалось, каралось сверхъестественными силами); магия, колдовство (это также проявление религиозного духа, отличающее человека от животного, равно как и ритуальное людоедство). Всякое одушевленное существо, обладающее хотя бы одним признаком из перечисленных выше, признавалось человеческим существом с гарантированным законом комплексом прав и свобод.

Ныне мы говорим, что из окружающего мира человека выделяют разум, воля и чувства.

§ 2. Человек как социально-правовая ценность

Интересная статья А. Алтаевой опубликована в газете «Уральский рабочий» в начале 2003 г. Вот с чего она начинается: «Когда сыну было три-четыре года, мы посещали "школу развития", отдавая дань не столько моде, сколько давней семейной традиции раннего развития детей. … Однажды, когда четырехлетние ученики уже приступили к начертанию своих первых каракулей, учительница сказала: "Сегодня мы научимся писать самое-самое главное слово". О чем вы подумали, уважаемые читатели? Лично я, пока ее рука не спеша выводила мелом плавные изгибы, вспоминала свое детство и гадала: "Мама"? Или, может быть, "Родина"? Но уверенно и крупно на доске красовалось: "Я"…»

«Каково же в действительности "самое главное слово"?» – задается вопросом А. Алтаева32.

Человечество проявляет интерес к самому себе, законам, по которым оно живет и взаимодействует с окружающей средой. Частицей этой общности является человек, обладающий разумом, волей, эмоциями, позволившими человечеству подняться над окружающим миром, рационально организовать собственное сообщество и обеспечить его прогресс. При этом возникает вопрос о соотношении интересов отдельного человека и всего общества. Казалось бы, ясно, что отдельно взятый человек в целях выживания социума должен подчинить свои личные интересы общественным с тем, чтобы эти интересы как бы слились воедино. Но такое подчинение личных интересов общественным могло бы привести к прекращению социального развития, которое возможно лишь при борьбе интересов.

Источником общественного развития является, как это ни парадоксально звучит, так называемое отклоняющееся (девиантное) поведение, когда отдельный человек или группа людей не соглашаются с принятыми в обществе стандартами поведения, выдвигают новые идеи, борются за них и побеждают33. Отклонения служат всеобщим стимулом развития и совершенствования живой природы. Благодаря им осуществляется естественный отбор, то есть выживание наиболее приспособленных к условиям внешней среды видов путем передачи оптимальных качеств следующим поколениям по наследству; в человеческом обществе эту роль выполняют социальные преобразования реформистского или революционного характера.

Отклонения могут иметь и негативное значение, если они ведут к дегенерации (вырождению) или препятствуют общественному развитию (например, преступность). Значение социальных отклонений определяет само общество, которое сначала, как правило, объявляет новые идеи безумными и преследует «еретиков». Если же новые идеи побеждают, то их носителей славословят и охотно руководствуются ими, пока не наступит новый виток общественного развития.

Независимо от того, как мы ответим на вопрос о происхождении человечества (результат естественного отбора, или творение Бога, или итог эксперимента, поставленного более высокой цивилизацией), необходимо признать каждого человека как абсолютную ценность. (И. Кант писал о «статусе самоценности», при этом указывая, что личность не должна быть орудием осуществления чьих-либо планов. Эта мысль интерпретируется следующим образом: «Как бы общество ни оценивало данного человека и как бы сам он ни относился к себе, он уже как личность имеет ценность в глазах государства и общества»34.)

Известна формула Макиавелли «Цель оправдывает средства». В международном праве закреплен другой основополагающий принцип: человек – цель, а не средство. Когда мы говорим «человек – цель, а не средство», то имеем в виду заботу общества и государства об охране прав и свобод каждого человека. В иерархии целей общества интересы человека должны быть поставлены на первое место. Разумеется, возможны государственные мероприятия, в какой-то мере ущемляющие интересы конкретного человека, если это делается во благо общества; при этом разумные ограничения прав человека должны соответствовать международно-правовым критериям таких ограничений, быть закрепленными в национальном законодательстве, проводиться в строго дозированных масштабах, когда другими методами решить ту или иную социальную задачу невозможно.

Международные пакты и декларации, такие как Всеобщая декларация прав человека ООН 1948 г., Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и др., способствуют тому, чтобы принцип «человек – цель, а не средство» стал основой каждого национального законодательства. Однако история и современность изобилуют примерами отрицания этого принципа, а в некоторых государствах такое отрицание стало краеугольным камнем внешней и внутренней политики. Оно базируется на утверждении, что общественный, общенациональный интерес важнее личного. Это постулат марксистско-ленинской идеологии, которая рассматривает человека как средство достижения общественно важных целей и требует от него жертв во имя светлого будущего. Эта идеология проповедует дух коллективизма в противоположность «буржуазному индивидуализму», якобы разъедающему и расчленяющему общество. Для коллективизма характерны: отказ человека от своих прав ради общественных интересов, готовность к самопожертвованию, дисциплина и иерархия в системе власти, игнорирование мнения меньшинства и преследование носителей этого мнения, сведение роли человека к функции «винтика» в механизме социального управления, нивелирование личностей путем их подчинения единым стандартам, создание «нового» – «социалистического» – человека, не способного противостоять властям и господствующей идеологии, строгая и мелочная регламентация всех сторон общественной и личной жизни, гипертрофированный социальный контроль и бюрократизация государственного аппарата.

Коллективизм есть коллективное начало в чем-либо (в деятельности и т. п.). После Октября 1917 г. данный принцип общности стал важнейшим принципом насаждавшейся морали и резко противопоставлялся индивидуализму, в нравственной ориентации которого марксистско-ленинская доктрина усматривала эгоизм – модель поведения, целиком определяемая мыслью о собственной пользе, выгоде, предпочтением своих интересов интересам других людей.

С «противопоставлением отдельного индивида обществу, интересов отдельной личности интересам общества» – индивидуализмом – боролись всегда и везде. К примеру, на селе все те, кто действительно умел трудиться на себя, трудиться самоотверженно, были обречены на ликвидацию без всякого приобщения к кооперации, без экономического «пристегивания» к новым процессам. Благосостояние и жизни многих, многих людей приносились в жертву идеала посредственности – единообразия, похожести.

Людям, подверженным самым низменным страстям, одержимым стремлением к грубому уравнительству, завистью, удавалось повелевать действиями и жизнью миллионов.

Весь ужас жертвенного социализма встает перед нами со страниц романа «Чевенгур» А. Платонова – одного из самых крупных и оригинальных русских писателей ХХ в. Герой романа Саша Дванов жаждет свирепой ликвидации старого «жлобского» хозяйства и призывает на сытые души оставшейся буржуазии всю беспощадность «страшного суда рабочей расправы»35; в соответствии с данными идеями в Чевенгуре и был потом назначен день «второго Пришествия», и местные твердокаменные пролетарии со «спокойным равнодушием мастера, бракующего человечество»36, благополучно отправили на небо, дав им предварительно причаститься, всех буржуев (домовладельцев) города, прострелив им для верности и проверки не только черепа, но и шеи. Это он, Саша Дванов, убежден, что «дело социальной революции – уничтожить личность», и от имени всемирного коммунизма заверяет: «Людям дадим мы железные души…»37

Итак, чевенгурцы решили «организовать» социализм (и даже коммунизм) в городе исключительно волевым, внеэкономическим путем: ликвидировали буржуазию, дважды расстреляв ее (сначала уничтожили тела, потом – души, искоренив тем самым не только «плоть нетрудовых элементов», но и, как пишет А. Платонов, «запасы накопленной вековой душевности»38, а сами начали жить ничего не делая, – таков принцип, иначе попадешь под обструкцию своих же товарищей. Делать ничего нельзя, ибо производство, по мысли чевенгурцев, приводит к продукту, а продукт – к эксплуатации. «Труд раз и навсегда объявлялся пережитком жадности и эксплуатационно-животным сладострастием, потому что труд способствует производству имущества»39. Чевенгурцы всю неделю «отдыхают», то есть мучаются от принципиального безделья; лишь один раз в неделю у них субботник, и по субботникам они выдирают старые сады и дома и переносят их ближе к центру города.

В Чевенгуре для социализма работает теперь одно лишь… солнце: «…за всех и для каждого работает единственно солнце, объявленное… всемирным пролетарием»40.

Уместно здесь привести мнение известного культуролога Ю. Лотмана, высказанное им в последнем в его жизни интервью. На вопрос «Что за явление – паразитизм?» Ю. Лотман ответил: «Это коллективизм»41.

Различные аспекты коллективизма рассматриваются социологами, политологами, юристами. Так, еще Гюстав Лебон высказывал мнение, что «"коллективистское государство" будет управлять всем посредством огромной армии чиновников, которые будут регламентировать малейшие подробности жизни граждан»42. Так было в СССР. Это явление сохраняется и в современной России. Несмотря на необходимость экономии средств на содержание огромной армии чиновников и клятвенные заверения властей о сокращении госаппарата, когорта чиновничества растет, процветает коррупция, издается масса инструкций, постановлений, циркуляров, целевых программ, которые, как правило, не исполняются из-за отсутствия средств и по многим другим причинам. Армия управленцев берет на себя функции, которые в развитом гражданском обществе реализуются путем саморегуляции этого общества.

С идеологией коллективизма связаны патернализм и этатизм, означающие, что государство «по-отечески» заботится о каждом своем подданном, содержит материально и поддерживает морально граждан, за что последние должны выказывать властям свою преданность. При этом власти как бы даруют гражданам некоторые права и свободы. В такой социальной системе человек превращается в средство достижения целей, выгодных и угодных властям. Но все же государству не безразлична судьба своих граждан, и оно должно всячески содействовать их благополучию, в частности оказывать материальную помощь и поддержку малоимущим, заботиться о здравоохранении, социальном обеспечении граждан, трудоустройстве безработных и т. д. Иными словами, государство должно быть социальным (ст. 7 Конституции РФ), хотя понятие социального государства неоднозначно. (Имеется некоторое противоречие между понятиями «гражданское общество» и «социальное государство». Первое не терпит государственного вмешательства, а второе претендует на такое вмешательство.)

Ломка общественного сознания, сформированного насаждавшимися идеалами псевдоколлективизма, все еще продолжается и идет трудно, болезненно. Самое трудное сейчас – это соединить «частное» и «особенное» со всеобщим и общечеловеческим, чтобы не превратиться в сообщество людей, преследующих только частные цели. То есть создать действительно цивилизованное, гуманное и демократическое общество; название, соответствующее его природе и сути, будет нетрудно подыскать. Общечеловеческое же по самому своему смыслу совпадает с индивидуальным, с тем, что близко и понятно каждому человеку, к какому бы классу, партии, идеологии или народу он себя ни относил. Как утверждают философы, «общечеловеческое обнаруживает себя… в масштабе не отдельной группы или всех их вместе, а индивидуального бытия каждого человека, то есть всегда конкретной человеческой личности»43. Общечеловеческое – это и общее чувство, связывающее людей в единую общность.

На смену извращенному коллективизму приходит здоровый, действительно необходимый. Это и социальная помощь слабым, инвалидам, и разнообразные добровольные общественные организации, движения и партии, членство в которых строится не на принуждении, а исключительно на доброй воле и желании людей.

Идеология индивидуализма традиционно связывается нами с понятием Запада. Царь-плотник прорубил нам окно в Европу. Немало хорошего и плохого хлынуло через оный проем. И тем не менее извечно меж нами, Западом и Россией, существовала некая стена – незримая, но куда более капитальная, нежели Берлинская или Великая Китайская. Об этом – размышления журналистки Камиллы Ротвейлер44.

Вот что она пишет.

Группа американских консультантов, входивших в команду Ельцина на президентских выборах 1996 г., решила сфотографироваться по окончании всего на Красной площади. Снимок появился во многих газетах. По-своему поразительное и многоговорящее фото. Было бы вполне естественным, если бы соратники по борьбе стояли обнявшись или, по крайней мере, сплоченно, плечом к плечу. Все-таки работали вместе, добились своего – победили! Но нет. Каждый из снявшихся стоит особняком, порознь, на почтительном расстоянии друг от друга.

В этом, по мысли К. Ротвейлер, и есть основа того, что изначально и принципиально разделяет нас. Там каждый индивид сам по себе, всегда один. Он прежде всего. Наиглавнейшее лицо, желающее, чтобы ему было хорошо и комфортно. Что касается остальных… Они могут представлять интерес постольку, поскольку полезны либо бесполезны или, на худой конец, вредны – лично для него, для его спокойствия и благополучия. И с ними могут быть те или иные контакты – но никак не общение.

Ну а ослепительные улыбки на лицах американцев (знаменитый «смайл»)? Это не более чем пристойная форма дистанцирования от всех прочих, заслон. Начни расспрашивать американца о делах – ответит: «О`кей!» – «Как жена? Как собака?» – «Все отлично». Между тем дела хуже некуда: потерял работу, жена смертельно больна, а собака издохла…

Но это никого не касается.

А у нас: «Дружно не грузно, а врозь хоть брось…»; «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке!»; «Эй, ухнем!», наконец. Эти формулы коллективного бытия воспринимаются нами как само собой разумеющееся. Ибо так, всем миром, сообща испокон веков решались на Руси все проблемы – и личные, и мировые.

И еще один маленький эпизод – из известного мультфилма У. Диснея «Белоснежка и семь гномов». Маршируют гномы. Сказочные, милые, забавные существа (трудолюбивые, честные бюргеры тож). Идут в ногу, след в след. И поют хором. Вслушайтесь, что они поют: «I go, I go» – «Я иду, я иду». Но почему же не «We go, We go» – «Мы идем, мы идем?» Ведь идут-то они не поодиночке!

Нам, вероятно, этого понять не дано.

Один из персонажей клоуна Вячеслава Полунина не стесняется своего одиночества… Нас всегда учили скрывать его, как нечто постыдное, ибо считалось, что одиночество – удел неполноценных, неспособных к дружному коллективному труду на общее благо. А на самом деле одиночество – всего лишь обратная сторона свободы. Хотя бы потому, что самые важные решения человек должен принимать сам и на самые главные вопросы – отвечать самому себе. В принципе люди, пытаясь выйти из первобытного стадного состояния, все еще решают главные задачи: учатся осмысленному и плодотворному одиночеству. Но тут наметились два основных варианта. Первый – это западный (условно говоря) герой-одиночка. Он всем, конечно, знаком; это ходячий набор навыков выживания. Джон Рэмбо. Последний бой-скаут. Крепкий орешек. Одинокий волк. Второй вариант – наш герой. Грустный, взъерошенный человечек в желтом балахоне. Он тоже один. Он обдумывает важный и очень печальный вопрос: если главное в этом мире – умение выжить, то стоит ли в нем вообще жить? Он уже хочет сделать следующий шаг от волка к человеку, чтобы одиночество перестало быть только выживанием.

О личных и общественных ценностях. Вся история человечества свидетельствует о том, что политики и власти постоянно используют человека в своих эгоистических целях, ссылаясь на то, что это необходимо в общественных интересах, а значит, и для блага этого человека. Люди идут на лишения и даже на смерть ради этого мистического всеобщего блага, но в конечном счете убеждаются, что их обманули. Всякая революция требует жертв якобы для великих целей. Свергнув диктатуру, революционеры могут удержать власть с помощью новой, еще более свирепой, диктатуры.

О жертвах новой диктатуры Ж. П. Марат сказал: «Чтобы помешать пролитию потоков крови, я настаиваю на пролитии нескольких ее капель»45. Но из капель крови постепенно образуется море. В сущности это оправдание всяких репрессий. Еще более четко сформулирована эта мысль В. И. Лениным, который утверждал, что диктатура пролетариата – это «ничем не ограниченная, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненная, непосредственно на насилие опирающаяся власть»46. Это определение на практике реализовалось в виде террора, продразверстки (насильственного изъятия продовольствия у крестьян), массовых расстрелов и преследований духовенства, представителей «господствующих классов», либеральной интеллигенции, офицерства, экспроприации их имущества. Имело место общее обесценивание человеческой жизни якобы во имя высшей цели – победы революции. Даже суд превращался в орудие классовой борьбы. В. И. Ленин писал: «Суд должен не устранить террор, обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его»47.

Никакие злодеи и преступники не натворили в мире столько зла, не пролили такие реки человеческой крови, как люди, возомнившие себя спасителями человечества (вспомним хотя бы Робеспьера). Крайней бесчеловечностью отличалось, к примеру, правление Великого Кормчего, одного из основателей китайской Компартии Мао Цзэдуна, правившего страной почти 30 лет. «Великий скачок» и «народные коммуны», устроенные им во второй половине 50-х гг. ХХ в., привели к страшному голоду и гибели 400 млн человек. Более 100 млн человек так или иначе пострадали во время культурной революции, спровоцированной Председателем Мао.

Здесь уместно в качестве комментария привести слова Г. С. Батыгина: «Что такое "народ", именем которого творятся кровавые преступления? Революционер видит за этим величественым словом не живых людей с их "мелкими" заботами, а идею народа, ради которой этих людей можно принудить к счастью. Более того, он одержим ненавистью к живым людям в такой же степени, в какой он предан идее. Ведь живой человек мучительно не соответствует ей, он – незрелый, несознательный, плотский». Революционеры «…уничтожают не соответствующих Идее (равно как и соответствующих ей) ради их же собственного блага»48.

В подтверждение этой мысли философа приведем цитату из «Революционного катехезиса» М. Бакунина и С. Нечаева, их проповедь самоотречения: «§ 1. Революционер – человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единым исключительным интересом, единою мыслью, единою страстью – революцией. <…> § 6. Суровый для себя, он должен быть суровым и для других. Все нежные, изнеживающие чувства родства, дружбы, любви, благодарности должны быть задавлены в нем единою холодной страстью революционного дела… Стремясь хладнокровно и неутомимо к этой цели, он должен быть готов и сам погибнуть и погубить своими руками все, что мешает ее достижению»49.

В «интересах народа» и для ускорения полной победы социализма проводилась политика индустриализации Советской страны (пятилетки), тогда как крестьянство голодало и уровень жизни в стране был крайне низким. Теми же интересами оправдывались «раскулачивание» и «коллективизация» сельского хозяйства (миллионы крестьян, в том числе среднего достатка, были лишены имущества и выселены в отдаленные районы, где многие из них погибли, а созданные колхозы оказались экономически неэффективными).

Но самые страшные примеры обесценивания человеческой жизни дает кампания по борьбе с «врагами народа». По различным данным, в период с 1937 по 1952 г. страна потеряла до 20 млн преданных партии функционеров и военачальников, простых граждан, ложно обвиненных в совершении контрреволюционных преступлений.

Люди бессмысленно приносились в жертву «высшим государственным интересам» в войнах, которые вели СССР и Россия. Война с Финляндией (1939 – 1940) была безусловно агрессивной. Она велась под предлогом необходимости отодвинуть границу на 30 – 40 км от Ленинграда, которому никто не угрожал. В этой бесславно закончившейся войне погибло около полумиллиона советских военнослужащих и еще большее количество было ранено.

Человеческая жизнь ничего не стоила и в годы Великой Отечественной войны. Когда немцы в октябре 1941 г. вырвались на подступы к Москве, только на Волоколамском шоссе за одни сутки «перемалывалась» дивизия ополченцев. Взятие Киева (подарок И. В. Сталину к 7 ноября 1943 г.) обошлось в 330 тыс. человеческих жизней. Поистине как в одной из песен Б. Окуджавы: нам нужна победа – «одна на всех, мы за ценой не постоим».

Широко известен приказ И. В. Сталина от 16 августа 1941 г. № 270, объявлявший всех попавших в плен предателями Родины (по окончании войны многие из них были расстреляны или сосланы в отдаленные районы Севера). Не менее известен приказ Сталина от 28 июля 1942 г. № 227, на основании которого были созданы заградотряды МВД, которые получили право расстреливать на месте без суда и следствия всех, кто отступал под натиском противника.

Между тем в Женеве установлен памятник генералу Дюфуру, не пролившему ни одной капли солдатской крови…

К сожалению, пока что и в наше время человеческая жизнь обесценивается и приносится в жертву чьим-то политическим интересам. Бесславная война в Чечне (1994 – 1996), закончившаяся полным поражением российской армии, войск МВД и ФСБ, унесла жизни около 2 тыс. российских солдат (по данным руководства Чечни – более 50 тыс. солдат) и несколько тысяч оставила калеками. Погибло около 100 тыс. мирных жителей. Грозный и вся республика – в руинах. Война в Чечне оправдывалась необходимостью борьбы с сепаратизмом, «восстановления конституционного порядка», сохранения единства Российского государства. Но людям была чужда идея насилия, применявшегося для достижения этой цели.

Ценность человеческой личности снижается в связи с культом денег, богатством на одном полюсе и обнищанием – на другом. В числе обнищавших – и деятели науки, искусства и культуры. Нельзя назвать иначе как унизительными оклады многих «бюджетников». В нашей стране человек постоянно подвергается обманным отчуждениям трудовых сбережений в результате конфискационных финансовых реформ. В декабре 1947 г. граждане потеряли все свои сбережения, превышавшие 10 тыс. рублей. Хрущевская деноминация 1961 г. принесла немалую выгоду государству, впрочем, как и деноминация 1997 г. Финансовый кризис, разразившийся в августе – сентябре 1998 г., сопровождался резким падением курса рубля, невиданным ростом цен, инфляцией, сокращением импорта, утратой доверия к России со стороны иностранных инвесторов, переводом валютных вкладов в рублевые по невыгодному для граждан принудительно установленному курсу. Все это говорит о крайне неуважительном отношении государства и финансовых магнатов к собственности граждан. Человек и здесь стал средством осуществления чьих-то планов и интересов.

Некоторые позитивные сдвиги, наметившиеся в 1990-е гг. (возможность критиковать власти, прекращение политических репрессий и др.), вряд ли можно назвать окончательно закрепленными. Говорить, что созданы реальные предпосылки к тому, чтобы человек не словах, а на деле стал высшей социальной ценностью, сегодня вряд ли возможно.

§ 3. Честь и достоинство. Достоинство человека как источник его прав и свобод

Человек – существо общественное, личность его формируется в процессе взаимодействий с себе подобными. Общество для человека являетсяусловием, средой его обитания. Что такое общество? Общество – это совокупность людей, объединенных исторически сложившимися формами совместной жизни и деятельности.

Только в результате общения человека с себе подобными сформировалось понятие «достоинство человека». Достоинство, с одной стороны, есть нравственная самооценка человеком своей связи с обществом, своего значения, права на уважение со стороны других, со стороны общества. С другой стороны, достоинство – это признание обществом социальной ценности, уникальности, неповторимости конкретного человека, значимости каждой конкретной личности как частицы человеческого сообщества.

Достоинство человека – источник его прав и свобод. Поэтому человеческое достоинство является основным понятием теории прав человека.

Согласно ст. 1 Всеобщей декларации прав человека, достоинство личности является стержневым элементом для признания прав и свобод человека. Оно квалифицируется как неотъемлемое свойство, так как присуще «всем членам человеческой семьи от рождения, определяет равенство их прав и свобод, поведение в отношении друг друга в духе братства»51.

Только обладание правами и свободами является той предпосылкой, которая дает человеку возможность самораскрыться, самореализоваться как личность. Права человека служат защите человеческого достоинства.

Во Всеобщей декларации прав человека отмечается также, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и их равных и неотъемлемых прав является основой свободы, справедливости и всеобщего мира.

Ст. 21 Конституции РФ гласит: достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Охраняется достоинство не только взрослого и дееспособного человека, но также ребенка и душевнобольного. Оскорбление таких лиц, даже ими не осознаваемое, – это тоже преступление.

В Конституции употребляется слово «ничто»: ничто не может служить основанием для умаления достоинства личности. Особенно остро стоит вопрос о защите достоинства личности в тех местах, где человек оказывается «в чужой власти», то есть становится объектом воспитания, лечения, – в больнице, тюрьме, армии, в обстановке строгой дисциплины и чинопочитания. Личность, ограниченная в правах или поставленная в служебную (иную) зависимость, особенно нуждается в уважении ее достоинства.

10 октября 2000 г. уполномоченным по правам человека в РФ был обнародован специальный доклад о нарушениях прав граждан сотрудниками Министерства внутренних дел Российской Федерации и уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации52. В докладе отмечается, что низкий уровень правовой культуры в стране в целом, утрата основных моральных ценностей, а также психология части людей, избравших своей работой службу в органах внутренних дел и учреждениях уголовно-исполнительной системы, являются причинами нарушения прав человека, унижения чести и личного достоинства тех, кто умышленно либо вследствие трагической ошибки попал в сферу действия криминального законодательства.

Анализ сообщений о нарушениях прав человека в России, публикуемых в периодической печати, позволил уполномоченному утверждать, что насильственные действия сотрудников милиции по отношению к задержанным, подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений получили широкое распространение.

Так, «Российская газета» поместила статью под названием «Избит до полусмерти в позе "конвертика"» о пытках в милиции. «Наказать за бесчинство милиционера, – говорится в статье, – сегодня практически невозможно. Масштаб проблемы столь велик, что вполне сопоставим с национальным бедствием»53.

Нередко проводимые прокуратурой проверки жалоб на недозволенное обращение сотрудников милиции с привлеченными к уголовной ответственности лицами носят формальный характер, ответы, как правило, заканчиваются словами: «основания для возбуждения уголовного дела отсутствуют» либо «факты не подтвердились». По данным уполномоченного по правам человека в РФ, в 1999 г. из всех жалоб, направленных в прокуратуру, восстановлены права заявителей лишь в 32,7 % случаев (по 61 жалобе), в том числе всего по 7 жалобам, связанным с незаконными методами воздействия. Причем только по 4 из них были возбуждены уголовные дела, в остальных случаях органы прокуратуры ограничились дополнительными проверками.

Представляется, что непредвзятому подходу к разрешению данных обращений препятствует то обстоятельство, что прокуратура в России, осуществляя надзор за законностью, одновременно поддерживает государственное обвинение по уголовным делам в суде. По словам уполномоченного, это обстоятельство объективно приводит к незаинтересованности данного ведомства в установлении фактов насилия в отношении обвиняемых и подсудимых, поскольку в случае подтверждения применения недозволенных методов ведения следствия будут поставлены под сомнение доказательства, положенные в основу обвинения. В результате заявители, требующие привлечения к уголовной ответственности работников правоохранительных органов, многократно обращаются в различные инстанции, безуспешно пытаясь восстановить законность и справедливость.

Гарантии личной свободы рассматриваются международным сообществом как ключевой момент в защите прав человека. Международно-правовые акты – Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, а также Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод – устанавливают важнейшие положения, которых должны придерживаться государства в этой сфере. При неукоснительном следовании принципу презумпции невиновности запрещается любое произвольное лишение свободы. Закрепляется также требование о том, чтобы каждый гражданин, задержанный по подозрению в совершении преступления, немедленно представал перед судом или судьей, правомочными давать санкцию на заключение гражданина под стражу.

Большое значение имеет также Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания и аналогичная европейская Конвенция. Согласно последней, государства-участники разрешают посещать места, где содержатся лица, лишенные свободы, Европейскому комитету по предупреждению пыток.

Приняты Минимальные стандартные правила ООН обращения с заключенными (1955), Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (1988), Правила ООН, касающиеся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы (1990), Европейские тюремные правила (1987) и др.

Международные стандарты признают, что предотвращение преступления может оправдать некоторое ограничение личной свободы. Однако, если индивид оказался в местах лишения свободы, ему должны быть предоставлены достойные условия содержания под стражей. Обращение с таким лицом должно основываться на соблюдении полного запрещения пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания. Все задержанные лица имеют право на гуманное отношение и уважение присущего им человеческого достоинства.

Международные стандарты не допускают пребывание лиц, лишенных свободы, в условиях переполненных людьми помещений и недостаточных запасов постельных принадлежностей и продуктов питания, неподобающего медицинского обслуживания, отсутствия возможностей для физических упражнений и отдыха, плохого санитарно-гигиенического состояния помещений, недостаточной защиты от неблагоприятных погодных условий. Необходимо иметь раздельные помещения для разных категорий лиц. Надзиратели в местах лишения свободы должны быть специально подготовлены для выполнения своих функций. В настоящее время Россия занимает первое место в мире по числу заключенных на душу населения: на 100 тыс. российских граждан приходится 750 лиц, содержащихся в местах лишения свободы.

Если в СССР для лиц, находящихся в местах лишения свободы, как правило, создавались рабочие места, и люди фактически своим трудом обеспечивали себе условия существования, то сейчас государство вынуждено кормить и содержать их за счет собственных финансов. Бюджетных средств, выделяемых на это, не хватает. Люди, находящиеся в следственных изоляторах и исправительных колониях, мерзнут и голодают. Как следствие – высокий уровень заболеваний.

Переполненность мест лишения свободы давно уже превратилась в одну из наболевших проблем России. В таких условиях обеспечение международных требований гуманизма и уважения к личности становится невозможным.

Согласно решению Европейского комитета по предупреждению пыток, камеры размером 4 м² и меньше являются неприемлемыми для содержания даже одного человека, а камеры размером 6 м² пригодны для размещения лишь одного лица. Между тем условия содержания в российских следственных изоляторах настолько ужасающи, что спецдокладчик ООН по пыткам назвал их «пыточными». Во многих следственных изоляторах (СИЗО) заключенные спят посменно, остро ощущается нехватка свежего воздуха, освещение недостаточное, а санитарно-гигиенические условия таковы, что камеры превратились в рассадник болезней.

Причинами сложившейся ситуации являются карательная политика государства в сфере уголовного преследования и соответствующий подход должностных лиц – судей, следователей и прокуроров – к решению вопроса о лишении свободы лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Традиционно господствует принцип «лучше пусть посидит». С таким человеком легче беседовать следователю, а получить признание или нужные показания от заключенных под стражу гораздо проще, они значительно ограничены в возможности использовать право на защиту. Целесообразность заключения под стражу обосновывается и тем, что человек не скроется от суда и следствия.

Как показала практика, имевшая место до вступления в силу с 1 июля 2002 г. нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судьи, приняв дело к производству, крайне редко изменяют избранную следователем меру пресечения. Кроме того, во многих случаях судом назначалось наказание, которое сводилось к уже фактически отбытому сроку заключения под стражу. Это часто происходило и тогда, когда за совершенные преступления, учитывая все обстоятельства по делу, можно было назначить наказание, не связанное с лишением свободы.

Среди факторов, способствующих нарушению прав осужденных, подозреваемых и обвиняемых, заключенных под стражу, особо выделяется сложившееся десятилетиями пренебрежительное отношение к личности заключенного со стороны персонала следственных изоляторов и исправительных колоний. Практически во всех жалобах уполномоченному по правам человека в РФ на условия содержания звучат одни и те же слова: «За людей здесь нас не считают». Поступающие к уполномоченному по правам человека жалобы на неправомерные действия сотрудников следственных изоляторов и аналогичные жалобы от уже осужденных лиц несколько отличаются друг от друга. Но подавляющее большинство и в той, и другой группе составляют заявления о неприемлемых условиях содержания. Нередки жалобы на непринятие администрацией мест лишения свободы мер по поводу избиения или систематических оскорблений заявителей со стороны сокамерников, на необоснованно наложенные наказания.

Имеются обращения, связанные с отсутствием надлежащей медицинской помощи. Согласно информации Главного управления исполнения наказаний (ГУИН) Министерства юстиции Российской Федерации, положение с организацией медицинской помощи подозреваемым, обвиняемым и осужденным оценивается как крайне напряженное и имеющее тенденцию к ухудшению. Продолжается увеличение количества туберкулезных больных, численность которых составляет свыше 96 тыс. человек54.

Скученность подозреваемых и обвиняемых, переполненность камер, необеспеченность индивидуальными спальными местами, нарушение иных санитарно-эпидемиологических норм ведет к распространению этого опасного заболевания. Этому же способствует и недостаточное питание осужденных. В учреждениях уголовно-исполнительной системы содержатся более 34 тыс. человек с пониженным весом и более 1,5 тыс. – с признаками дистрофии. Зафиксированы и случаи смерти от дистрофии.

По причине нехватки мест в специализированных противотуберкулезных учреждениях в 2000 г. 15 тыс. туберкулезных больных содержались в изолированных помещениях исправительных учреждений, а около 2 тыс. – среди здоровых осужденных.

Оснащение медицинской техникой не превышает 15 % от необходимого. Бюджетные средства для финансирования покупки медикаментов обеспечивали не более 20 – 30 % потребности.

В обстановке, когда государство не может создать нормальные условия содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных, особенно нетерпимой является все еще существующая практика нарушения прав человека, унижения достоинства личности и просто издевательств со стороны сотрудников уголовно-исполнительной системы.

О том, что это имеет место, свидетельствуют поступающие к уполномоченному как индивидуальные, так и коллективные жалобы осужденных и заключенных на условия содержания в местах лишения свободы.

В коллективной жалобе осужденных55, отбывающих наказание в учреждении ОЮ-241/23 Мурманской области, сообщается о нарушениях условий содержания в указанной исправительной колонии. В пищевом рационе нет и десятой части того, что положено, – фактически одна вода, в течение 10 дней выдавали по 150 граммов хлеба в сутки, сахар не выдавался в течение трех месяцев. В колонии свирепствует цинга, распространена дистрофия, некоторые осужденные падают в голодные обмороки.

Медицинский персонал отказывается лечить осужденных. Производственная база мала, работают лишь 100 человек из 1200, но и им платят по 15 – 40 рублей в месяц. При поступлении осужденных в учреждение администрация изымает у них почти все носильные вещи, не обеспечив стандартным комплектом одежды и обуви.

В ходе проведенной по обращению уполномоченного проверки доводов настоящей жалобы Управлением исполнения наказаний Минюста России по Мурманской области факты, изложенные осужденными, подтвердились.

В жалобах несовершеннолетних осужденных на условия содержания в следственном изоляторе 68/1 Тюмени говорится о том, что в камере площадью 20 м² постоянно находится до 10 человек56. Непрекращающиеся перебои в системе водоснабжения привели к тому, что среди заключенных распространились кожные болезни. Наряду со здоровыми людьми в камерах находятся больные, страдающие туберкулезом, гепатитом и другими заболеваниями. Сотрудники изолятора избивают и оскорбляют заключенных, ходят в грязной обуви по их постелям.

Жалобы на условия содержания и нарушения прав человека в лечебно-исправительном учреждении (ЛИУ-1) г. Свободного Амурской области57 поступили к уполномоченному по правам человека в РФ сразу от 20 осужденных, больных туберкулезом. Как только уезжает очередная комиссия, ЛИУ сразу же превращается в колонию строгого режима, хотя давно имеет статус лечебного учреждения. За малейшую провинность виновных выдворяют в штрафной изолятор, где зимой температура опускается ниже нуля, при этом отбирают у осужденных все теплые вещи. Осужденных избивают ногами и резиновыми палками. В жалобах предъявлялись претензии также к количеству и качеству пищи, отсутствию снабжения одеждой надлежащего образца, к работе магазина, расположенного на территории колонии. Проверка, проведенная прокуратурой Амурской области по просьбе уполномоченного, подтвердила нарушения режима содержания лечебно-исправительного учреждения № 1. По результатам проверки было внесено представление начальнику Управления исполнения наказаний (УИН) Минюста России по Амурской области.

В средствах массовой информации систематически появляются материалы о нарушениях прав человека в уголовно-исполнительных учреждениях.

Так, в «Парламентской газете» была опубликована статья под названием «Исправительная система нуждается в исправлении». «За последние десять лет, – говорится в статье, – через следственные изоляторы прошли 10 млн человек, или в два раза больше, чем они могут вместить. Почти 140 тыс. подозреваемых и обвиняемых не обеспечены спальными местами. Люди спят в две, а то и в три смены»58.

«Аргументы и факты» в статье «Русь кандальная» сообщают, что в России сейчас около 780 тыс. осужденных, а исправительных колоний – 737. «По нормативам, осужденных должны кормить на 16 руб. 40 коп. в сутки. В действительности же в среднем по России стоимость суточного пайка – 12 рублей, а в некоторых колониях и вовсе 5,5 руб.! …Стресс и недостаток питания провоцируют у осужденных сердечно-сосудистые и желудочные болезни, ухудшают состояние больных туберкулезом»59.

«Российская газета» в статье «Амнистия: в камерах станет еще теснее?» приводит слова генерал-лейтенанта Б. Л. Гронника, начальника Главного управления исполнения наказаний Минюста России по Иркутской области, охарактеризовавшего положение в следственных изоляторах достаточно коротко: ад. «Там скученность народа, туберкулез, СПИД и все вытекающие последствия. Реальных денег на питание в сутки осужденному причитается 5 рублей с копейками. Таких денег нет, и выходит только четыре. Обмундирования выдается на 150 рублей в год»60.

Заявления о нарушениях прав человека сотрудниками уголовно-исполнительной системы направляются в органы, к компетенции которых относится принятие соответствующих решений. Исполнение ставится на контроль. Тем не менее добиться положительного результата сложно. В ответах из управлений по исполнению наказаний Министерства юстиции Российской Федерации и из региональных прокуратур, осуществляющих надзор за соблюдением закона в местах лишения свободы, чаще всего сообщается о том, что факты не подтвердились (примерно 65 % полученных ответов). В остальных случаях доводы жалоб заявителей признаются обоснованными. Но это не означает, что права заявителей восстановлены, так как средств на содержание колоний и следственных изоляторов не хватает, и улучшить состояние мест лишения свободы кардинальным образом пока невозможно.

В качестве примера можно привести работу, проведенную по жалобе заключенного М. на нарушения прав подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в следственном изоляторе ИЗ-35/1 Калининградской области, адресованной уполномоченному61. Областной прокуратурой в ходе проверки установлено, что в течение продолжительного времени бюджетное финансирование уголовно-исполнительной системы Калининградской области осуществляется крайне неравномерно и недостаточно. Так, в 1999 – 2000 гг. коммунальные нужды учреждения ИЗ-35/1 профинансированы лишь на 42 % от минимально необходимых средств. При лимите наполнения в 635 человек на 19 апреля 2000 г. в учреждении содержался 1831 заключенный. Жалоба заявителя о скученности в камерах, необеспеченности части осужденных индивидуальными спальными местами, об однообразном питании, отсутствии мыла и т. д. признана обоснованной. Однако вследствие нехватки средств, выделяемых из бюджета на содержание исправительной колонии, указанные нарушения не могут быть полностью устранены.

Представляется, что реальные изменения к лучшему могут наступить лишь в результате совместных усилий президента, Федерального собрания, Правительства, Генеральной прокуратуры, Министерства юстиции, Министерства внутренних дел Российской Федерации. Иначе по-прежнему в аппарат уполномоченного будут приходить обычные ответы, подобные следующему: «В ходе проведенной проверки руководство следственного изолятора и представители Управления исполнения наказаний Минюста России по Калининградской области провели беседу с заключенным под стражу М., в ходе которой ему еще раз разъяснены условия содержания и объективные трудности в их обеспечении… Проведенной разъяснительной беседой М. удовлетворен и претензий к администрации учреждения ИЗ-35/1 не имеет, о чем сделал письменное заявление»62.

Удовлетворительных результатов удается добиться по жалобам на необоснованное этапирование либо по просьбе о переводе в другую колонию, а также на конкретные нарушения закона (например, непредоставление осужденному отпуска), допущенные сотрудниками уголовно- исполнительной системы. В этих случаях по письмам уполномоченного по правам человека в РФ компетентными органами принимаются положительные решения.

Уполномоченный по правам человека в РФ и сотрудники его аппарата неоднократно посещали места лишения свободы для проверки жалоб заключенных.

Так, 1 июня 1999 г. уполномоченный посетил учреждение УУ-163/5 Московской области, в котором содержатся осужденные женщины, в том числе беременные и матери с малолетними детьми. Целью посещения было ознакомление с деятельностью исправительной колонии и изучение условий содержания в ней лиц указанной категории, а также состояния материально-бытового обеспечения и социальной защиты детей.

Особое внимание привлекло положение, в котором оказались дети. Как сообщили сотрудники колонии, в централизованном порядке детям не выделяются ни одежда, ни игрушки. Во многом дом ребенка обязан более или менее нормальным функционированием помощи благотворительных организаций и отдельных граждан.

В России не имеется даже типового положения о доме ребенка на территории исправительных колоний, хотя таковых в уголовно-исполнительной системе десять, где находится около 480 малолетних детей63. Необходимость разработки и принятия такого положения Министерством юстиции РФ не подлежит сомнению.

Сообщения, получаемые от уполномоченных по правам человека, комитетов и комиссий по правам человека в субъектах Российской Федерации, также свидетельствуют о нарушениях прав граждан сотрудниками МВД России и уголовно-исполнительной системы.

Например, уполномоченный по правам человека в Свердловской области В. В. Машков в отчете о проделанной работе за 1999 г. отмечает, что наибольшее число жалоб (около 70 %) на нарушение прав и свобод жителей области приходится на действия правоохранительных органов и суда64. Преобладают заявления, в которых люди ищут защиту от произвола прежде всего сотрудников Министерства внутренних дел. Анализ преступлений, совершенных в Свердловской области представителями власти в связи с осуществлением ими должностных полномочий за 1997 – 1999 гг., показывает, что 63 % таких преступлений связаны с превышением должностных полномочий и сопровождаются насилием или причинением гражданам телесных повреждений.

Во всех этих делах, по информации уполномоченного по правам человека в Свердловской области, поражает демонстративное пренебрежительное отношение к законам со стороны работников правоохранительных органов, которые фактически бросают вызов общественному мнению.

Согласно ч. 1 ст. 3 Закона РФ «О милиции» (в ред. Федерального закона от 31.03.1999 № 68-ФЗ) деятельность милиции строится в соответствии с принципами уважения прав и свобод человека и гражданина, законности, гуманизма, гласности. Милиции запрещается прибегать к пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению (ч. 2 ст. 5 Закона «О милиции»). Всякое ограничение граждан в их правах и свободах милицией допустимо лишь на основаниях и в порядке, прямо предусмотренных законом (ч. 3 ст. 5 Закона).

Между тем, как следует, например, из информации председателя Комиссии по правам человека в Санкт-Петербурге М. М. Чулаки о работе Комиссии в 1999 г., «огромно количество жалоб на избиения в милиции. Не чувствуется усилий руководства нашего ГУВД и прокуратуры, направленных на пресечение этого зла, наоборот, усилия всегда направлены на защиту превратно понимаемой "чести мундира"»65.

О незаконном применении физической силы, избиениях, унижении человеческого достоинства в процессе задержания и в начальной стадии предварительного следствия сообщает в отчете о работе Комиссии по правам человека при губернаторе Иркутской области председатель комиссии Г. К. Хороших. «В апреле 1999 года в Куйбышевском РОВД г. Иркутска оперативники продержали более двух часов пристегнутым наручниками к батарее гражданина В. Мимо него ходили работники РОВД, посетители, и никто не обращал внимания на этот вопиющий факт беззакония. Нарушители (после обращения Комиссии по правам человека в прокуратуру) отделались дисциплинарной ответственностью, хотя было бы правомерным возбудить уголовное дело.

К сожалению, доказать факты избиения пострадавшим очень трудно: свидетелей, как правило, нет, побои "не снимают", а многие пострадавшие просто боятся жаловаться. Это приводит к тому, что в результате пыток подследственные подписывают все протоколы, затем отказываются от своих показаний, и дело либо начинает "рассыпаться ", либо волокититься в суде»66.

Согласно принципам международного права, признаваемым Российской Федерацией, существует презумпция виновности государства в случаях получения телесных повреждений задержанным в период его задержания. Другими словами, если человека задерживают органы правопорядка и в момент задержания этот человек не имеет каких-либо травм, и, после того как его задержали, травмы у него вдруг появляются, то без доказательств уже признается виновность органов, проведших задержание – до тех пор, пока они не докажут свою невиновность. Однако, как показывает общение с прокуратурой правозащитных организаций, и прокуроры, и следователи часто не знают не то что норм какого-то там, крайне от них далекого, международного права – они не знают и российского законодательства, имеют очень смутное представление о принципах и положениях своей настольной книги – УПК67. Но и это не все – даже тогда, когда они осведомлены о существовании той или иной статьи УПК, они вовсе не торопятся следовать ее указаниям, если это доставляет им какие-либо неудобства, – а кто их проверит? жена Цезаря выше всех подозрений! По мнению правозащитников, милицейским начальникам часто невдомек, что милиция обязана применять закон к себе самой точно так же, как к любому другому, его нарушающему68. Ничего подобного: милиция над законом. Обычный человек совершил преступление – следствие, суд, наказание. А если преступление совершил милиционер, то в большинстве случаев самое страшное, что ему грозит, – «порицание» товарищей и увольнение из органов.

Особого внимания заслуживает ситуация в Чечне, где обе стороны конфликта совершают грубейшие нарушения прав человека. Ставшее привычным за последние годы словосочетание «фильтрационный лагерь» ни в одном официальном документе не значится. Знаменитый лагерь в станице Чернокозово, расположенной в 15 км к юго-востоку от Грозного, например, в перечне ГУИН Минюст России числится следственным изолятором. По официальным заверениям, это единственный СИЗО в Чечне. И там содержатся только те люди, по которым начаты следственные действия.

Между тем, как удалось выяснить правозащитникам, «фильтров» в Чечне как минимум три – есть еще лагерь в Толстом-Юрте и в районе Урус-Мартана69.

По утверждению правозащитников, в ГУИНе эту информацию не опровергают и даже добавляют еще несколько адресов (станица Червленная, например). Только все это не СИЗО, а ИВС. Для несведущих звучит одинаково непонятно. Между тем для чиновников это совершенно разные учреждения. И изоляторы временного содержания (те самые ИВС) находятся уже в ведении не Минюста, а МВД, точнее, его структурного подразделения – Главного управления охраны общественного порядка (ГУОП).

Кроме того, СИЗО – более серьезное заведение: там размещаются те, кто уже находится под следствием. А в ИВС помещают всяких подозрительных лиц, то есть задержанных по подозрению в совершении какого-либо преступления. Это правило – общее для всей России.

То же самое происходит и в Чечне. Именно в ИВС проводится первая стадия «фильтрации». Условия содержания в этих изоляторах можно сравнить с реалиями пересыльной тюрьмы. В Толстой-Юрт, Урус-Мартан, Червленную и другие места доставляют всех, кто так или иначе вызывает подозрения, «фильтруют» и потом отправляют дальше. Если после проверки подтверждается, что задержанный как-то причастен к боевикам, то его отправляют в СИЗО.

Пытают ли в чеченских «фильтрах» – СИЗО и ИВС? Вот свидетельства их бывших узников, собранные «Международной амнистией».

Муса, бывший узник чернокозовского СИЗО: «Охранники начали избивать нас с той минуты, когда мы вошли в лагерь. В лагерном дворе было примерно 20 – 25 мужчин в масках, они стояли двумя рядами, образуя живую цепь, что-то вроде человеческого коридора. Нас толкали, заставляя идти сквозь этот коридор, и каждый из охранников бил нас дубинкой. Потом они приказали нам раздеться догола и втолкнули нас в морозильную комнату, которая раньше использовалась для замораживания мяса. Они продержали нас там голыми какое-то время, а потом приказали одеться и выйти. Мы вышли, и снаружи, в коридоре они опять стали нас избивать. Они и в камере продолжали нас бить. В течение этой первой ночи в лагере меня били четыре раза. На следующий день нас опять прогнали сквозь строй вооруженных солдат в масках, стоявших в коридоре перед нашими камерами. Некоторые охранники были вооружены кувалдами, у остальных были дубинки. Когда меня гнали сквозь их строй, кто-то ударил меня молотком по спине. Боль была настолько сильной, что я даже не чувствовал боли от остальных ударов дубинками…»70

Могамед, бывший узник чернокозовского СИЗО: «Во время допроса я дважды терял сознание. Когда я пришел в себя, они стали снова прикладывать два электрических провода к различным частям моего тела. Охранники нашли у меня в кармане коробочку с болеутоляющими таблетками. Я сказал им, что это лекарство от болезни сердца, которой я страдаю. Тогда они принялись бить меня по области сердца. Они ударили меня в область сердца пять или шесть раз»71.

Во время своих исследований в Ингушетии – республике, граничащей с Чечней, – «Международная амнистия» собрала показания многих людей, подобные процитированным выше и подтверждающие, что в «фильтрационных лагерях» задержанных мужчин, женщин и детей – привычно и систематически пытают: их насилуют, избивают кувалдами и дубинками, пытают электрическим током и слезоточивым газом, их зубы спиливают, а некоторых задержанных бьют одновременно по обоим ушам, так что лопаются барабанные перепонки. Задержанных прогоняют сквозь строй охранников, когда их «прописывают» в месте содержания под стражей или ведут из камеры в уборную. Все бывшие узники «фильтрационных лагерей», с которыми беседовал представитель «Международной амнистии», заявили, что, выпуская их, начальники «фильтрационных лагерей» угрожали, что, если они выступят с публичными разоблачениями, их родственников убьют72.

Война жертв не считает. И кто сейчас помнит, что «содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей» (ст. 4 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ).

В преамбуле Токийской декларации 1975 г. дается следующее определение пытки: «…умышленное, систематическое либо произвольное причинение физических или умственных страданий одним или несколькими лицами, действующими самостоятельно либо по приказу официального лица, с целью заставить другое лицо дать информацию, сделать признание или с иной целью»73.

Это определение можно сравнить с определением, данным в ст. 1 Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (1984). Согласно ему слово «"пытка" означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо…»74.

Права человека, нарушаемые в результате жестокого обращения или пыток, многочисленны. Эти нарушения касаются и политических, и неполитических задержанных и заключенных, в частности военных.

В стране, которая соблюдает права человека и в которой человек может быть признан виновным не иначе, как по приговору суда, пытки должны быть исключены из уголовного процесса. Вообще говоря, содержание понятия «пытка» является широким: им охватывается не только причинение физической боли, но также такое обращение, когда человеку угрожают, обходятся с ним предвзято, обманывают и даже когда ему предлагают различного рода соблазны.

Однако в реальной жизни все вышеперечисленное может быть расценено не как пытки, а лишь как некий травмирующий факт. Подобные трудности возникают даже в обществах с хорошо развитой и функционирующей правовой системой. В связи с этим очень важно, насколько общество само готово пересмотреть устоявшиеся понятия и свое отношение к данной проблеме.

Перед органами государственной власти Российской Федерации стоит важная задача реформирования структуры и деятельности правоохранительных органов, правовой базы (и начало этому положено) в целях обеспечения соблюдения прав человека сотрудниками органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы.

Необходимо принять меры по повышению уровня культуры и профессиональной подготовки работников органов внутренних дел и уголовно-исполнительной системы. В этих органах должны работать люди, для которых применение насилия к находящемуся в камере человеку считалось бы омерзительным действием. Следственные работники должны владеть различными приемами оперативной работы и дознания, позволяющими устанавливать истину не столько путем признательных показаний лица, сколько за счет объективных и иных доказательств. Следует четко конкретизировать пределы физического принуждения при задержании правонарушителя, так как не все работники органов внутренних дел верно толкуют положения ст. 13 и 14 Закона Российской Федерации «О милиции», предусматривающих основания и порядок применения физической силы и специальных средств к гражданам.

Эффективным средством предупреждения насилия является правильно организованный ведомственный контроль за деятельностью сотрудников милиции и уголовно-исполнительной системы, а также прокурорский надзор за обеспечением прав подозреваемых, обвиняемых, осужденных. В настоящее время ведомственный контроль значительно ослаблен. Из уголовных дел о превышении работниками этих ведомств своих служебных полномочий, ежегодно расследуемых органами прокуратуры, например, Москвы, лишь 20 % возбуждаются по материалам службы собственной безопасности органов внутренних дел. Остальные – по жалобам граждан75.

Заслуживают поддержки предложения правозащитных организаций: разработать нормативные акты, регулирующие порядок работы дежурного адвоката (защитника) или защитников из состава правозащитных организаций в отделениях милиции, отделах внутренних дел, изоляторах временного содержания; ввести обязательный нагрудный жетон с личным номером для всех сотрудников милиции, следственных изоляторов, работников пенитенциарных учреждений; предусмотреть обязательное вручение задержанным карточки с указанием их прав; ввести упрощенное производство по очевидным, с точки зрения доказанности, делам.

В целях исключения насилия и пыток в местах принудительного содержания лиц необходимо рассмотреть вопрос о создании независимой, не подведомственной МВД и Минюсту России специальной медицинской службы.

Задача работников этой службы – осуществлять медицинский контроль и осмотр лиц, поступающих и содержащихся в изоляторах временного содержания, следственных изоляторах. По требованию задержанного лица такой работник обязан был бы провести его медицинское освидетельствование и в отделении милиции.

При переводе из изолятора временного содержания в следственный изолятор и в учреждения уголовно-исполнительной системы должен осуществляться медицинский контроль с составлением и хранением необходимых медицинских документов в отношении каждого лица. Учреждение такой процедуры наряду с усилением прокурорского надзора могло бы способствовать улучшению обстановки в местах принудительного содержания граждан.

Необходимо менять стереотип мышления и действий следователей, прокурорских работников и судей. Арест, содержание под стражей, лишение свободы – это крайние меры, которые могут применяться лишь тогда, когда по обстоятельствам дела, личности подозреваемого, обвиняемого или подсудимого иные не могут быть использованы. Подписка о невыезде, поручительство, залог должны применяться более широко, нежели арест.

Судам следует использовать все виды наказаний, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации, а не только и не главным образом лишение свободы. Невозможно формировать гражданское демократическое общество, где значительная его часть (а это в большинстве своем молодые люди) познает следственные изоляторы, колонии и тюрьмы.

Государственной думой Российской Федерации наконец услышан призыв вернуться к рассмотрению проекта Федерального закона об общественном контроле за местами принудительного содержания граждан. Попытка снять с рассмотрения палаты Парламента данный законопроект ничего, кроме продолжающегося насилия и издевательств в отношении лиц, оказавшихся в пенитенциарной системе, не даст. 16 сентября 2003 г. Госдума РФ приняла в первом чтении законопроект об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, согласно которому правозащитники имеют право без предупреждения администрации проверять колонии и тюрьмы.

Только со вступлением в силу нового Уголовно-процессуального кодекса наконец воплощается в реальность норма ч. 2 ст. 22 Конституции Российской Федерации, в которой сказано, что арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускается только по судебному решению; до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Есть все основания для пересмотра санкций по отдельным статьям Уголовного кодекса Российской Федерации. Законодательной властью услышано предложение уполномоченного по правам человека РФ, с которым тот обращался в Государственную думу, о сокращении максимального срока лишения свободы по ч. 2 ст. 158 УК РФ с шести до пяти лет, что позволяет перевести это преступление из категории тяжких в категорию преступлений средней тяжести и производить предварительное расследование по данным делам в форме дознания76.

Услышано также и предложение уполномоченного по правам человека в РФ о пересмотре с учетом социально-экономической ситуации в стране некоторых положений Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ). В частности, Федеральным законом РФ от 9 марта 2001 г. № 25-ФЗ сняты ограничения в отношении посылок, передач и бандеролей женщинам и несовершеннолетним, отменены ограничения в использовании осужденными беременными женщинами, осужденными женщинами, имеющими при себе детей, осужденными, являющимися инвалидами первой или второй группы, а также осужденными, находящимися в лечебных исправительных учреждениях, денег для приобретения продуктов питания и предметов первой необходимости. Этим же законом исключена ч. 10 ст. 175 УИК РФ, предусматривавшая условно-досрочное освобождение лишь в том случае, когда осужденные переведены на облегченные условия отбывания наказания, а в ст. 178 УИК РФ предельный возраст ребенка как одно из условий досрочного освобождения матери поднят с восьми до четырнадцати лет. Этим же законом предусмотрена организация содержания в одной колонии разных категорий осужденных путем создания для этого изолированных участков с различными видами режима. Уголовно-процессуальным кодексом 2001 г. расширен перечень мер процессуального принуждения, не связанных с заключением под стражу. Так, введено понятие «домашнего ареста». Эти и другие меры по смягчению карательной практики отвечают интересам общества, приближают Россию к выполнению рекомендаций Совета Европы и международно-правовых актов в области осуществления правосудия и содержания заключенных. Вместе с тем предприняты шаги и регрессивного плана. Так, Федеральным законом от 10 января 2002 г. № 4-ФЗ пересмотрена ст. 5 Федерального закона «О введении в действие Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации» от 8 января 1997 г. № 2-ФЗ. Эта статья гласила, что положения УИК РФ о наказаниях в виде обязательных работ, ограничения свободы и ареста вводятся в действие «по мере создания необходимых условий для исполнения этих видов наказаний, но не позднее 2001 года»; теперь этот срок пролонгирован до 2004, 2005 и 2006 г. соответственно.

Правительству Российской Федерации необходимо планировать и выделять финансовые средства, необходимые для содержания лиц в следственных изоляторах и местах лишения свободы, соответствующих европейским стандартам. Инспекторы Совета Европы признают следственные изоляторы России местом, приравненным к пыточным камерам.

Без дополнительного финансирования не решить вопросы подбора кадров, способных по их профессиональным и нравственным качествам достойно выполнять возложенные на них функции.

Финансовые средства необходимы для ремонта и строительства зданий уголовно-исполнительной системы. На территории, например, Чукотского автономного округа вообще отсутствует помещение следственного изолятора. Арестованных приходится содержать в СИЗО Магадана и Хабаровска, что дорого обходится государству и создает сложности в работе следователей.

В целом же для решения всех вышеозначенных вопросов требуется принятие экономических, законодательных, организационных, воспитательных и иных мер.

Смысл и назначение органов внутренних дел и юстиции состоит в том, чтобы бороться с преступностью, обеспечивать общественный порядок и защищать законные права и интересы человека.

В специальном докладе уполномоченного по правам человека Российской Федерации «О нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности» от 17 июня 2000 г. была выражена серьезная обеспокоенность унижающими человеческое достоинство отношениями, систематическими издевательствами и глумлением со стороны офицеров и прапорщиков над военнослужащими, проходящими службу по призыву, недоведением до них положенных норм довольствия, отсутствием медицинской помощи при заболеваниях77. По мнению уполномоченного, указанные правонарушения грубо попирают воинский порядок и дисциплину, которые являются основой деятельности воинских формирований; снижают социальный престиж войск; как следствие, воинская служба, которая должна быть школой жизненной закалки молодого поколения, превращается в свою прямую противоположность – в рассадник насилия, жестокости, суперменства, правового нигилизма.

По мнению члена координационного совета Союза комитетов солдатских матерей России Иды Куклиной, военная служба нынче действительно оказалась непрестижной со всех точек зрения – не только вследствие «недостаточного финансирования», но главным образом из-за клановой чванливости генералитета, уродливой системы внутриармейских отношений, имманентно генерирующей коррупцию, насилие, произвол, двойные стандарты и лицемерие, унижение человеческой личности. Неестественным является положение, когда вся система обеспечения безопасности страны, стремящейся объявить себя рыночным, демократическим и правовым государством, в конечном итоге замыкается на военнослужащих по призыву, полностью исключенных из рыночной структуры трудовых отношений, не имеющих возможностей защитить себя от правового произвола. Получается, что в условиях рыночных отношений ответственность за безопасность страны на 45 – 50 % (исходя из соотношения офицерского и рядового состава) ложится на плечи юношей, абсолютно никак и ничем не защищенных в социальном отношении. Ратный труд солдат можно сравнить лишь с бесплатным трудом заключенных или крепостных. Но у рабов, одетых в камуфляж, не может быть внутренних стимулов к защите государства, которое объявляет себя свободным и в то же время лишает их всяких прав. Не могут призывники и составлять основу современных вооруженных сил: не тот контингент. Не может быть престижным положение призывного рабства, как не может быть престижным и общественный институт, каковым являются вооруженные силы, пытающийся оправдать это рабство патриотическими лозунгами во имя необходимости защиты национальных интересов. Недаром все потуги обеспечить военно-патриотическое воспитание на деле превращаются лишь в бессмысленную растрату средств налогоплательщиков. Военная реформа в России более всего нуждается не в деньгах, а в гражданском контроле78.

Не случайно и появление еще одного специального доклада уполномоченного – «О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами»79. Согласно выводам уполномоченного, врачей-психиатров и большинства правозащитных отечественных и зарубежных организаций, основной правовой акт, регламентирующий оказание психиатрической помощи, – Закон РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» – остался неизвестным не только для большинства населения страны, но и для медицинских организаций непсихиатрического профиля. Основополагающая идея акта – равноправие лиц с психическими расстройствами со всеми остальными гражданами – не реализована. Между тем граждане, страдающие психическими расстройствами, являются одной из самых уязвимых в правовом отношении категорий населения страны. Помещение в психиатрическую больницу влечет за собой потерю большего числа прав, чем тюремное заключение. При этом, по словам специалиста Гражданской комиссии по правам человека с 17-летним стажем работы в психиатрии Сергея Запускалова, «депутат Государственной думы не обладает такой полной абсолютной властью, как психиатр»80. Факты использования неадекватных методов лечения практически недоказуемы, поскольку объективных признаков психического нездоровья сегодня не существует. Диагноз и информацию о характере лечения ни больному, ни его родственникам не сообщают; соответствующая документация предоставляется только по постановлению суда.

Сотрудники Гражданской комиссии несколько раз сталкивались со случаями фальсификации документов и коррекции диагнозов. Основанием для принудительной госпитализации может стать, в частности, заявление родственников или соседей. Известно немало случаев, когда этим пользовались для сведения личных счетов или улучшения жилищных условий – при этом наиболее уязвимыми оказываются старики и дети. Одна из бывших пациенток московской психиатрической больницы сообщила, что врач пытками – обливанием холодной водой – вынуждал ее подписать документ о добровольной госпитализации.

Остро стоит проблема выбора лекарств для психиатрических больных. Сегодня широко применяются слабые наркотические средства – все они обладают побочными эффектами. Последствия их применения часто необратимы. Достаточно, например, одного приема детского препарата «Прозак», для того чтобы навсегда исключить возможность повышения интеллектуального коэффициента ребенка.

Проблему правонарушений в психиатрии сегодня приходится рассматривать в масштабе всего мирового сообщества. Только за 1998 г. во всем мире были осуждены за совершение уголовных преступлений по меньшей мере 100 психиатров, из них 69 – за мошенничество, 16 – за половые преступления, 5 – за убийства или покушения.

Чтобы избежать произвола со стороны психиатров, считают специалисты Гражданской комиссии по правам человека, необходимо создать систему рассмотрения жалоб пациентов и независимых расследований случаев правонарушений. Такая система была создана и сейчас успешно работает, например, в Австралии. Кроме того, перед получением разрешения на врачебную практику психиатры, психологи и психотерапевты должны подписывать «Клятву тех, кто занимается практикой душевного исцеления».

30 июля 2002 г. состоялось первое заседание новой секции экспертного совета при уполномоченном по правам человека в РФ, получившей название «Психиатрия и права человека»81. Вновь созданная структура призвана бороться с нарушениями прав граждан, страдающих психическими расстройствами. Руководителем секции стал Ю. Савенко, председатель Независимой психиатрической ассоциации (НПА); в ее состав вошли представители общественных и государственных организаций, органов власти, психиатры, психологи и юристы.

За последние десять лет число психически больных в России возросло более чем на треть и превысило 700 тыс. человек. В медицинских учреждениях на диспансерном наблюдении состоит более 4 млн человек. Между тем мониторинг, уже три года проводимый общественными организациями в различных регионах страны, данные Минздрава и аппарата уполномоченного по правам человека в РФ говорят о том, что правонарушений в области психиатрии становится все больше. Одновременно наблюдается резкое снижение уровня психиатрических экспертиз.

Российское общество игнорирует проблемы душевнобольных. По мнению экспертов НПА, к самым злободневным из них относятся: нехватка средств на питание пациентов, находящихся в больницах; использование несовременных препаратов, провоцирующих побочные эффекты; грубое нарушение норм жизненного пространства в стационарах (правительственная программа, предусматривавшая неотложные меры по совершенствованию психиатрической помощи на 1995 – 1997 гг., была профинансирована всего на 0,2 %); жестокое обращение с пациентами (иногда для их усмирения используют даже наручники); нарушение права больных на участие в выборах; несоблюдение врачебной тайны. По словам Ю. Савенко, начиная с 1995 г. российские власти возобновили политические преследования при помощи психиатрии в отношении религиозных диссидентов. Кроме того, участились случаи, когда людей, особенно пожилых, признают недееспособными и на этом основании отправляют в психоневрологические интернаты, а их квартиры достаются родственникам.

Чем же будет заниматься секция «Психиатрия и права человека» в первую очередь? Ее члены уверены в необходимости создания независимой от органов здравоохранения государственной службы защиты прав находящихся в психиатрических стационарах пациентов. Такая служба предусмотрена Законом «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». Данный закон действует с 1 января 1993 г., но служба не создана до сих пор. Кроме того, эксперты секции будут рассматривать вопросы соблюдения прав пациентов амбулаторной психиатрической службы, наркологических больных и их родственников, воспитанников детских интернатов, жителей психоневрологических интернатов и интернатов для лиц пожилого возраста.

Соблюдение и обеспечение прав человека в сфере психического здоровья – показатель не только цивилизованности общества в целом, но и реального состояния демократии в нем.

Выше уже говорилось, что достоинство субъективно (чувство собственного достоинства) и в то же время объективно (всеобщее признание и уважение человеческой личности). Принижая чужое достоинство, человек роняет собственную честь. Достоинство не вполне тождественно чести, под которой следует понимать положительную (главное в этом определении) моральную репутацию человека, признание его заслуг, всеобщее уважение. Любой человек имеет определенные заслуги, поэтому общество охраняет не только его достоинство, но и честь. Уголовный кодекс РФ вводит ответственность за преступления против чести и достоинства личности (оскорбление, клевета); как отягчающее обстоятельство оцениваются преступления, совершенные с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего.

Подытоживая сказанное, заметим: человек, каков он есть, достоинство его личности и бесконечное разнообразие человеческих личностей – вот первооснова правового общества, которое юристы призваны взращивать. Правовое общество необходимо строить исходя из этого основополагающего постулата.

§ 4. Происхождение и природа прав

Чем отличаются права и свободы? Если у меня есть право на что-то, это означает наличие соответствующей обязанности у власти. Если же у меня есть свобода на что-то, это значит, что есть такая ниша в моей жизни, в которую те, у кого есть власть, не должны вмешиваться. Мое право – это обязанность власти что-то сделать, моя свобода – это запрет ей действовать в какой-либо области.

Однако с точки зрения права свободы и права человека – понятия идентичные.

Профессор В. Д. Перевалов определяет права человека как естественные возможности индивида, обеспечивающие его жизнь, человеческое достоинство и свободу деятельности во всех сферах общественной жизни82. Иными словами, права человека – это часть самого человека, его сознания и самоуважения.

Итак, права человека – это соотношение «человек – власть». В каком-то смысле можно употреблять язык прав человека в отношениях между школьником и директором, родителем и ребенком, потому что здесь тоже какая-то власть, но отношения между равноправными партнерами не могут быть описаны на языке прав человека. Были такие попытки, но они оказались неудачными. И теперь, если кто-то говорит о правах человека, то он имеет в виду отношения «единица – власть».

Как справедливо указывает польский ученый Виктор Осятыньский, концепция прав человека зиждется на трех положениях:

• каждая власть ограниченна;

• каждый человек располагает своим автономным миром, вмешиваться в который не может никакая власть;

• каждый человек, защищая свои права, может предъявить претензии к государству83.

Возможность предъявления претензий является наиважнейшим аспектом прав человека. Человек без прав может просить, обращаться с петицией или умолять тех, от кого зависит его жизнь. Просьба, обращение с петициями, мольба есть результат неравенства положения, которое поощряет порабощение. Предъявление претензий, напротив, подразумевает определенное базовое соответствие человека в той или иной ситуации, несмотря на фактические и зачастую желательные различия в социальном положении и иерархии властей. Оно также подразумевает свободу. Раб или слуга умоляет, свободный индивидуум требует. Требование есть важный ингредиент человеческого достоинства.

Конец ознакомительного фрагмента.