Глава 2
Ханна
За два месяца до этого, 29 октября, воскресенье, 8 часов 21 минута
Ханна Маркс проснулась и поняла, что влюблена. Но она еще даже не подозревала в кого.
Она знала только, что речь ни в коем случае не идет о ее друге Симоне Кламме. Это еще больше сбивало ее с толку. От него она уже давно ждала предложения руки и сердца. Конечно, она еще не говорила ему об этом и даже не намекала. Они вместе уже более четырех лет, и Ханна постепенно склонялась к этому варианту.
Она откинула одеяло, уселась на кровати и растерянно потерла глаза. Что за странный сон ей приснился прошлой ночью? Она до сих пор ощущала приятное томление во всем теле и, мельком глянув в зеркало, обнаружила, что щеки у нее покраснели от возбуждения. Рыжие локоны так растрепались, словно Ханна всю ночь безудержно вертелась, даже розовые губы поблескивали и напухли, как после долгих поцелуев.
Сомнений не оставалось: Ханна влюбилась во сне. Нет, это был не эротический сон о каком-то незнакомце. Ничего подобного! И не о том, кого она знала, о коллеге, соседе или друге.
По правде сказать, она вообще не могла вспомнить, был ли во сне мужчина. Это было лишь чувство. Совершенно однозначное чувство влюбленности. Ощущение теплоты и безопасности, бабочек в животе, улыбок, хихиканья, безмерной радости и сумасшествия. И ощущение счастья, конечно, тоже.
Она спустила ноги на пол и некоторое время сидела на краю кровати. Ханна потрясла головой в надежде, что мысли там снова улягутся как надо, а воспоминания о смутном сне уйдут. Как ни приятно было это чувство, но ей сегодня утром нужна была ясная голова. Предстоял важный день.
Она вместе со своей коллегой и лучшей подругой Лизой вот уже полгода ремонтировала и обставляла запущенное помещение бывшего магазина на Эппендорфер-вег. Ханна составляла бизнес-план и подавала заявку на открытие собственного дела, делала сайт, даже нашла с помощью краудфандинга[9] значительные средства (к этому немного денег добавили родители Ханны и Лизы), разрабатывала план маркетинга и наружной рекламы, распечатывала флаеры, наклеивала на старый микроавтобус Лизы, «фольксваген», собственноручно нарисованный логотип и делала еще много всего.
Сегодня, в два часа дня, наконец-то все закончится. Они должны открыть свою фирму большой детской вечеринкой: «Мероприятия для шумной компании» – агентство по организации досуга для детей.
Эта идея уже давно привлекала Ханну, хотя она не решалась ее озвучить. Точнее, она мечтала об этом почти целых десять лет, с того самого дня, когда они с Лизой после обучения в одной группе на курсах, готовящих воспитательниц, стали работать в дневном детском саду.
Мизерная зарплата и очень неудобное рабочее время – только это не нравилось им с Лизой! Еще больше Ханна была недовольна условиями в этом детском саду: никогда не хватало денег на интересные игрушки и материалы для поделок, на экскурсии и дополнительные услуги вроде занятий спортивной гимнастикой или музыкой. Песочница во дворе зачастую была пустой, а разбитые качели – опасными для жизни.
Родители их маленьких подопечных были готовы оказать финансовую помощь, но по каким-то причинам, которые для Ханны и Лизы по сей день оставались загадкой, руководство детского сада наотрез отказалось принять средства от родителей. Работа в еще трех детских садах так и не принесла подругам удовлетворения: везде царили те же порядки. И в Ханне медленно, но неуклонно росло желание основать нечто свое. Она хотела сотворить что-то независимое от каких-либо директоров детских садов и заведующих, чтобы доставлять детям настоящую радость. Лиза и Ханна окружали бы своих подопечных заботой и любовью, и за это родители готовы были платить.
И вот около полугода назад Ханна после долгого обдумывания этой идеи посвятила в свой план Лизу и убедила ее, что они должны попытаться воплотить его в жизнь, а значит, уволиться с работы и заняться проектом «Шумная компания». Потому что иначе они никогда не узнают, смогло бы их предприятие стать успешным или нет. Как известно, в конце жизни человек всегда жалеет о том, чего не совершил, а не о том, что сделал.
После того как Ханна рассказала об этом Симону, тот назвал ее затею «полной ерундой» и заявил, что «на самом деле это не нужно миру». Он считал, что было безумием увольняться с такой надежной работы и устраивать «акцию камикадзе» только потому, что «у кого-то в голове полный вздор». При этом еще и втягивать в это подругу. В его глазах это было «верхом безответственности».
Иногда Ханна готова была с ним согласиться. Обычно это случалось после особенно напряженного рабочего дня, когда девушка корпела над бизнес-планом. Или вдруг у нее в душе зарождался страх, что рухнет в пропасть неудачи не только она сама, но и потащит за собой подругу, поставив на карту еще и будущее Лизы. Однако со временем Ханне удалось убедить не только себя, но и сгущающего краски друга в том, что, хотя в стране и разгар кризиса, который непосредственно коснулся Симона, недавно уволенного с редакторской должности в «Гамбургер нахрихтен» (шеф элегантно назвал это «свободной занятостью»), все же ее идея создать агентство, занимающееся досугом детей, гениальная.
Лиза и Ханна перед уходом с работы все же подсуетились и подготовили и раздали анкету двумстам родительским парам. С ее помощью девушки выяснили, чего именно хотят мамы и папы для своих отпрысков, сколько бы они могли заплатить за возможность беззаботно проводить освободившееся время, чтобы профессионально расти или добиться лучших результатов на чемпионате по гольфу.
Выводы, сделанные после опроса, – и сенсационный успех в области краудфандинга – наконец убедили даже Симона. Он вынужден был признаться Ханне, что даже если ее ожидания оправдаются лишь наполовину, то прибыль будет намного привлекательнее ее зарплаты воспитательницы.
В самом деле, план был весьма прост: Ханна и Лиза будут предлагать программу развлечения детей по вечерам, прежде всего в выходные, тем семьям, которые готовы или вынуждены за это платить. А их наименьшая почасовая ставка в шесть евро будет для родителей выгоднее, чем оплата услуг няни. Их программа – это гораздо больше, чем «входящий в оплату телевизор» или такой «присмотр за маленькими детьми», когда успехом является уже то, что никто из детей не погиб. В «Шумной компании» все должно быть иначе: море веселья и самые разнообразные развлечения. Они даже планировали устраивать один раз в месяц, с субботы на воскресенье, «праздник с ночевкой», чтобы у родителей появилась возможность оторваться на вечеринке или просто выспаться. А если на такие мероприятия будет спрос, их можно устраивать и чаще.
По крайней мере, так это себе представляли Ханна и Лиза. В группе должно быть максимум шестнадцать детей от трех до шести лет – по восемь на воспитательницу. Это действительно очень качественное обслуживание. Ведь на их предыдущих работах им часто приходилось следить вдвоем за двадцатью, а то и большим количеством маленьких сорвиголов. Теперь они могли бы делать действительно замечательные вещи: проводить время на отличных площадках для игр, устраивать поездки к оленям в заповедник Ниндорфер Гееге, смотреть фейерверки, посещать полицейские участки, Народную библиотеку Гамбурга и строительную площадку возле Университетской клиники Гамбург-Эппендорф, а летом – большие общественные бассейны для детей в городском парке, ездить на берег Эльбы и там бесплатно катать маленьких детей на пароме, а еще, еще…
А если погода испортится, как это часто бывает в Гамбурге, в их «лавке» на Эппендорфер-вег будет достаточно места для игр в помещении. В первом отделении располагались приемная, гардероб, кухонька и туалет с пеленальным столиком, а во втором отделении – истинном сердце «Шумной компании» – почти сорокаметровая квадратная игровая комната. Здесь Лиза и Ханна на прошлой неделе трудились не покладая рук и превратили комнату в настоящий детский рай. Тут были шведская стенка и толстые гимнастические маты, детский магазин и кухня, рыцарский замок с горкой (приобретенный на «eBay» буквально за пиво), мягкий стеганый угловой диван с одеялами и подушками, CD-плеер и книжки с картинками, шатер принцессы, сундук с костюмами, игрушечные машинки, кубики и принадлежности для поделок, детская косметика и многое другое.
На маленьком заднем дворе, который тоже принадлежал ранее магазину, стояли, конечно же, закрывающиеся песочницы и совершенно новые качели (тоже купленные на «eBay» за два пива). Кроме всего прочего, родители Ханны пожертвовали гамак, а родители Лизы – миниатюрную мебель для сада и кучу игрушек для песочницы.
Но вершиной всего – этим особенно гордилась Ханна – было то, что воспитательница, походив два месяца на уроки игры на гитаре, теперь могла музицировать вместе с детворой. Лиза же занималась темой «мини-диско», она разучила несколько простых хореографических номеров к любимым детским песням «Ковбой Джим из Техаса», «Вео-вео» и «Песня про меня». Их хорошо знают по аниматорским программам клубных отелей.
В общем, они действительно предусмотрели все, от чего может возликовать детское сердечко. И они по-настоящему верили в успех «Шумной компании». Нет, они даже нисколько не сомневались в нем.
Для обеих девушек не было проблемой необычное время работы: по вечерам и выходным. Лиза жила одна вот уже три года, хотя, по мнению Ханны, была очаровательной женщиной. Рост хоть и маловат – около метра шестидесяти пяти, – но фигурка – со всеми женскими прелестями, а ее растрепанные короткие черные волосы так и хотелось пригладить. Глаза – теплого янтарного цвета, а ее пухлые от природы губки были предметом зависти любого пластического хирурга, готового пойти на все, чтобы узнать, как сделать такие искусственным путем.
И все же в жизни Лизы подходящий мужчина не появлялся уже целую вечность, что, по ее собственным словам, ее «ничуть не беспокоило». Ханна не очень-то ей верила, но что касается работы в «Шумной компании», кандидатура Лизы, девушки независимой, конечно, подходила идеально.
Что же до самой Ханны, то до недавнего времени она считала, что без всяких проблем сможет работать по выходным, потому что Симон в основном пропадал в редакции. В этом они друг другу подходили, и это наверняка положительно сказалось бы на их отношениях. Пока у них не все было гладко, но Ханна надеялась, что это скоро изменится. Между тем Симон заверил Ханну, что вообще не видит никакой проблемы в том, что она целиком и полностью посвятит себя проекту. Она так до конца и не поняла, радоваться поддержке Симона или расстраиваться. Но потом решила, что стоит радоваться, потому что считала свое мнение относительно любой жизненной ситуации неизменно правильным.
– Ты ведь можешь к нам присоединиться! – предложила Ханна Симону. – У тебя же сейчас есть время. А если дело пойдет, как я и Лиза мечтаем, нам рано или поздно понадобятся помощники.
– В качестве кого я должен присоединиться? – спросил он. – Мне стоит оттачивать навыки накладывания детского макияжа? Или мне с завтрашнего утра придется наряжаться в клоунский костюм?
– Конечно нет! – со смехом ответила Ханна. – Ты был бы наверняка кем-то вроде Пеннивайза, от которого дети убегали бы с криками и плачем.
Она содрогнулась, вспомнив клоуна из романа ужасов Стивена Кинга «Оно».
– С чего это вдруг? – обиженно спросил Симон. – Я люблю детей!
– Да. Особенно когда они спят. Или когда ты их видишь в подзорную трубу где-то на горизонте.
– Пф-ф-ф!
Он обхватил Ханну обеими руками и крепко прижал к себе.
– Если у нас когда-нибудь появятся собственные дети, ты увидишь, что я вообще-то фантастический папа!
– Ты так считаешь?
Подколов Симона, Ханна рассмеялась: тот пощекотал ее.
На самом деле от подобных слов ее сердце замирало. «Собственные дети». Неужели он это серьезно? До сих пор они даже ни разу не говорили о свадьбе или хотя бы о том, чтобы жить в одной квартире. Симон торжественно вручил ей ключ от своего жилища на Хоэнфельде только полгода назад.
– Да, – коротко ответил Симон и чмокнул Ханну в кончик носа, – я в этом уверен.
– Буду ждать с нетерпением.
– Ну а что касается «Шумной компании», – к сожалению, почти сразу сменил тему разговора парень, – я, конечно, охотно что-то подскажу, помогу вам и организую с друзьями освещение в прессе. Но в отношении всего прочего… Мне хотелось бы подыскать место редактора.
– Или ты наконец-то напишешь бестселлер.
– Ну, на это я сейчас совершенно не настроен!
– Почему же? – поинтересовалась Ханна. – Я считаю, что сейчас для этого идеальное время!
– Идеальное?
– Ну да, тебе ведь пока нечего делать, но, несмотря на это, ты еще целых полгода будешь получать полный оклад. А вместе с компенсацией этих денег хватит даже на год. Думаю, ты настоящий счастливчик!
– Счастливчик? – Симон в растерянности уставился на нее.
– Ты сможешь целый год сидеть дома и писать роман, а тебе еще будут платить деньги! Об этом ведь каждый может только мечтать!
– Иногда ты чертовски действуешь мне на нервы этим своим «не было бы счастья, да несчастье помогло». – В голосе Симона улавливалось раздражение. – Ты же не представляешь, что значит оказаться на улице, потому что твоя профессия во время кризиса невостребована.
Ханна ничего больше не сказала, хотя и посчитала несправедливым то, что Симон совершенно забыл, как часто в последние годы она впадала в отчаяние из-за ситуаций в детских садах. И сам он до недавнего времени любил говорить о том, насколько важна и ответственна ее профессия и как несправедливо мала заработная плата.
Она даже не стала спрашивать Симона, не собирается ли он поискать тем временем другую работу, раз уж положение в сфере медиа оказалось настолько отчаянным. Это действительно ужасно, когда кажущаяся надежной профессия теряет всякую перспективу. Ханна не могла представить себя в такой ситуации, ведь она была обычной воспитательницей и даже не сдавала экзамены на аттестат зрелости. К тому же девушка обладала по-настоящему непоколебимым оптимизмом, который наполнял ее уверенностью, что после запертой двери обязательно попадется открытая и там ждут новые, еще лучшие перспективы. Но и этого она не сказала Симону, потому что могла представить, как тот в ответ пробубнит что-то вроде: «Избавь меня от этих избитых истин».
Нет, Симон должен ощутить это на собственной шкуре, а ей стоит оставаться в стороне. А пока это не кончится, пусть варится в собственном соку. Или на всякий случай приобретет себе костюм клоуна…
Найти новую работу в газете, журнале или интернет-издании пока казалось довольно сложной задачей. Симон пытался устроиться даже в самые маленькие издательства и уже несколько недель получал только отказы. От этого настроение у него не улучшилось. К тому же его беспокоило то, что их с Ханной отношения не налаживаются.
Пока она с воодушевлением и восторгом трудилась над созданием собственного агентства, у Симона с каждым днем, проведенным без дела дома, все больше портилось настроение. Втайне она мечтала, чтобы их отношения стали такими, какими были в самом начале, когда Симон сражал Ханну наповал чувством юмора, шармом и нежными словами.
Ханна познакомилась с ним в детском саду, когда он однажды забирал крестника. И между парнем и девушкой сразу пробежала искорка. В последующие недели Симон стал все чаще забирать мальчика из детского сада.
Случайно или намеренно? Скорее второе, ведь спустя два месяца он спросил у Ханны, как она смотрит на то, чтобы им встретиться и пойти куда-нибудь после работы.
– Если мне надо будет завести собственных детей, чтобы видеться с тобой чаще, то придется немного подождать, – произнес он. – В таком случае мы, наверное, многое бы потеряли.
Задумавшись над его оригинальным предложением, Ханна лишь мечтательно улыбнулась.
Всплыли воспоминания об их первом свидании: Симон пригласил ее на пикник на берегу Эльбы. Все вышло просто грандиозно! Неизвестно, кто в тот майский день сиял ярче – Симон или солнце. Они сидели на пляже на непромокаемом туристическом коврике с утра до ночи, смотрели на корабли и наслаждались вкусняшками, которые Симон притащил с собой в громадных сумках: ледяные белое вино и шампанское, фруктовые соки и вода, фрукты и сыр, чиабатта, салат, лично им приготовленные фрикадельки (лично-при-го-тов-лен-ные!), вяленая свинина, креветки в масле, ну и разнообразные антипасти – Симон воплотил в жизнь самую настоящую кейтеринговую программу, чтобы впечатлить Ханну. К тому же у него в пакетах были красивые бокалы, посуда, столовые приборы и тканевые салфетки. После наступления темноты он зажег два принесенных с собой факела. Ханне казалось, что она участница какого-то кулинарного шоу. Только это было кулинарное шоу на песке.
Потом первый поцелуй… Такой робкий и милый, волнующий и трепетный, его сердце при этом так колотилось, что даже Ханна это ощутила.
А когда они не целовались, Симон говорил. Он без остановки рассказывал об увлекательной работе в газете, о планах путешествовать по миру, которые он когда-нибудь воплотит, и о большом романе, который напишет, как только появится свободное время. Он смеялся, шутил, фантазировал, и все это очень нравилось Ханне. Сколько вдохновения, сколько страсти, сколько энтузиазма!
Однако вскоре после этого от рака умерла мать Симона, Хильда. А его отца не стало несколькими годами ранее. Когда Симон немного пришел в себя, в информационных службах начался кризис.
Одного из коллег просто вышвырнули из редакции, и Симон стал еще более неуверенным, унылым и подавленным, и в конце концов сбылись его самые худшие опасения – его уволили. Иногда Ханне даже казалось, что он сам «накликал» свое увольнение – так часто Симон упоминал об этом.
С тех пор он злился на жизнь, на судьбу и на самого себя, что Ханна, с одной стороны, могла понять, но с другой – замечала, что иногда это сильно действует ей на нервы. К тому же она была уверена, что Симон движется по неверному пути. Он считал бреднями рассуждения Ханны о том, что энергия каждого человека следует за его мыслями: с оптимистом случается только хорошее, с пессимистом – плохое. Но она точно знала, что так оно и есть. Тому, кто настраивается на негатив, вселенная подбрасывает соответствующие события.
По мнению Ханны, если как следует разобраться, у Симона вообще нет никаких поводов для нытья! Он молод и здоров, у него есть крыша над головой, достаточно еды, любимая девушка рядом. У многих людей в мире дела обстоят куда хуже! Она и в самом деле надеялась, что Симон станет прежним, как только у него появится новая работа.
Зазвенел домашний телефон, и мысли Ханны о Симоне развеялись. Она вскочила с постели и бросилась в коридор своей маленькой двухкомнатной квартирки в Локштедте. Аппарат стоял на комоде возле входной двери.
– Доброе утро! – защебетала ей в ухо Лиза, как только Ханна подняла трубку.
– Доброе утро! – ответила Ханна, сдержав зевок.
– Ох, мне очень жаль, если я тебя не разбудила!
– Ерунда! Я уже несколько часов как встала, – соврала она.
– Это хорошо, – перебила ее подруга.
– И что? Ты готова?
– Еще бы! Никак не могу дождаться!
– Тогда встречаемся в десять в нашем «магазине»?
– Даже в половине десятого, я уже почти готова.
– Хорошо, тогда я тоже потороплюсь. Мне стоит по пути что-нибудь купить?
– Если придешь раньше меня, забери у Вернке заказанные пончики и сахарное печенье.
Речь шла о пекарне, расположенной через дорогу, как раз напротив «Шумной компании».
– Я заберу, – сказала Лиза. – Еще что-нибудь?
Ханна ненадолго задумалась.
– Нет, все остальное на месте. Ящики с напитками, баллон с гелием для воздушных шаров и одноразовая посуда уже в машине Симона.
– Когда же он приедет?
– Он сказал, что около одиннадцати.
– Хорошо, – ответила Лиза, – тогда скоро увидимся!
– Да, до скорого!
Едва положив трубку, Ханна почувствовала, как странное томление из сна снова охватывает ее. Она улыбнулась – теперь она знала, что это было. Она действительно ночью влюбилась, совершенно однозначно.
Влюбилась в идею, что она с теперешнего момента больше не низкооплачиваемый персонал, а Ханна Маркс – гордая хозяйка агентства «Мероприятия для шумной компании»!