3. Падение
С восходом солнца жизнь в лагере персов забурлила. С неохотой оставив в шатре спящего Куруша, я отправилась в расположение женского конного отряда.
Территория, на которой располагались девушки-всадницы, была скрыта от нескромных мужских взглядов высокой изгородью. Проход тщательно охранялся и мужчин дальше гостевого двора не допускали. Даже царь не имел право заходить во внутренние покои девушек.
Шатры всадниц стояли вокруг манежа для тренировок. Конюшни находились неподалеку, но девушки сами за лошадьми не ухаживали. Доблестных воительниц окружал огромный штат прислуги.
«Тренировки, конечно, дело хорошее, – думала я по дороге. – Но я вовсе не хочу из-за них лишаться утренних ласк своего возлюбленного. Сейчас Куруш нежно прижал бы меня к себе. А может, проснувшись, сразу захотел бы осчастливить мое лоно своей крепкой плотью».
– Привет, Анника, – радушно приветствовали меня всадницы. – Будешь участвовать в скачках?
– Да, мне бы хотелось, – с энтузиазмом ответила я.
Воспользовавшись заминкой перед тренировкой, мы с девушками начали знакомиться. Всадницы называли свое имя, имя отца и род, из которого они происходили. К сожалению, я совсем ничего не знала о знатных персидских семьях. Но глядя, как девушки гордятся своими корнями, я невольно проникалась уважением к их прославленным предкам.
В качестве наставниц Леля приставила ко мне двух подружек Дарью и Маню. Дарья происходила из царского рода. Ее имя означало «победительница». Несмотря на знатное происхождение, она отличалась исключительной скромностью, простыми и приятными манерами.
Маня – родственница Дарьи. Ее имя можно перевести как «небеса». Это девушка удивительной красоты, с длинными русыми волосами и серыми выразительными глазами. Ее костюм для верховой езды был необычайно яркого голубого цвета с золотой отделкой.
– Какие красивые у тебя шаровары, – восхитилась я, осматривая ее одежду. – Наверное, в них очень удобно ездить верхом?
– Да, удобно, – согласилась Маня. – Я сама придумала такой фасон. Видишь, у остальных девочек брюки довольно узкие. Они плотно обтягивают ноги, как у всадников-мужчин. А я подумала, что будет гораздо красивей, если сшить шаровары из легкой ткани и уложить их под седло складками.
– Не могу пока судить, удобны ли твои шаровары для верховой езды. Но они потрясающе красивы. Я бы тоже такие хотела.
– А у меня здесь своя портниха, – похвасталась Маня. – Если хочешь, она и тебе сошьет такие шаровары.
– Девочки, хватит болтать, – строго прикрикнула на нас Леля. – Анника, садись на Искру.
Искра, молодая гнедая кобыла, нервно перебирала ногами и проявляла признаки беспокойства.
– Леля, ты уверена, что Анника с ней справится? – озабоченно спросила Маня. Но на ее вопрос никто не ответил.
Занятия у девушек начинались с краткой молитвы Богу Огня. Они читали ее на каком-то незнакомом мне языке. Потом Леля всех распределила на маленькие группы и дала задания. Дарья с Маней занимались вместе со мной и показывали упражнения. Конечно, мне было за ними не угнаться. Но я совершенно не переживала по этому поводу, радуясь тому, что теперь у меня появились подружки и мы с ними довольно весело проводили время.
Сделав необходимые распоряжения, Леля подошла ко мне.
– Анника, ты еще не передумала участвовать в скачках? – строго спросила она. – Видишь, ты самая слабая из нас. Понимаешь, что тебе не выиграть ни одного заезда? А сейчас ты только отвлекаешь нас от подготовки. Думаю, тебе лучше уйти с манежа и придумать себе какое-нибудь другое развлечение.
От ее замечания я густо покраснела. Конечно, Леля была права: скачки мне не выиграть. Но все равно, это не давало ей права так со мной обходиться.
– Я не уйду, – решительно ответила я.
– Тогда не обижайся. Садись на Искру. Попробую тебя хоть чему-то научить, – скомандовала Леля.
Я забралась на гнедую лошадку и стала выполнять все распоряжения своей учительницы. Искра возбужденно ржала и отказывалась подчиняться, а Леля гневно кричала на меня.
Я чувствовала, как мои уставшие ноги ослабевают, и удержаться в седле становится все труднее. В какой-то момент раздосадованная Леля нервно хлестнула лошадь по крупу. Искра резко вздыбилась и я, словно перышко сорвалась с ее спины.
Что происходило дальше, я знаю только по рассказам других девушек. Ударившись о землю, я потеряла сознание. Вдруг, словно из-под земли, на манеже появился Куруш. Он бережно переложил меня на щит и приказал отнести в свой шатер.
В себя я пришла только ночью. Огляделась, вокруг темнота. Лишь тусклая масляная лампа освещала обеспокоенное лицо Куруша. Увидев, что я очнулась, он со страхом посмотрел мне в глаза.
– Анника, слышишь меня? Можешь пошевелить пальцами?
Я крепко сжала кулаки.
– Чувствуешь свои ноги? – с тревогой спросил он.
– Да, ты гладишь меня по ногам. А что случилось?
– Ничего особенного, – со вздохом облегчения ответил он. – Просто ты сломала себе спину. Но сейчас все плохое уже позади. Я выкупил тебя у смерти. Оказывается, тебе предначертано погибнуть от падения с лошади. Я этого не знал. Сегодня у меня получилось спасти тебе жизнь. Но следующее падение может стать фатальным.
Произнеся это, он обессиленно упал на ложе рядом со мной и тут же заснул. А я напряженно обдумывала его слова.
«Неужели, он смог договориться со смертью?! – крутилось у меня в голове. – Только боги способны на это. И то, если Энлиль еще не сделал запись в Книге Судеб о переходе в мир иной. Видимо, древние боги благоволят нам».
Несколько дней мы с Курушем не выходили из царских покоев. Все свои силы он отдал ради моего исцеления. Казалось, сохранив мне жизнь и здоровье, он сам встал перед открытыми дверьми в загробный мир. А я легко порхала по шатру, ухаживая и ублажая своего спасителя.
Через три дня Куруш пошел на поправку.
– Анника, кажется, ты хотела участвовать в завтрашних скачках? – спросил он, с аппетитом поглощая приготовленный мною завтрак.
– Нет, нет, уже не хочу, – усердно замотала головой я. – Больше никаких лошадей.
– Я и не предлагаю тебе скакать. Ты будешь награждать победительниц, – объяснил он.
– Но, милый, я не имею на это права. Только царь или Верховный жрец могут раздавать призы. Ведь эти скачки – обряд, посвященный Богу Огня. А я вавилонянка. Разве я могу участвовать в вашем религиозном ритуале?
– Анника, если помнишь, в моей империи полная свобода вероисповедания. Персам все равно, каких Богов почитает человек. Главное, чтобы это не привело к нарушению государственных законов. Это ваш император Набонид устраивает гонения на жрецов и убивает людей за верность религии предков. Персы не такие дикари. Мы – народ цивилизованный. Так что, Анника, готовь наряд для участия в церемонии награждении, – не вызывающим возражения тоном ответил персидский царь.
После завтрака Куруш заметно повеселел. Жизненные силы возвращались к нему.
– Как приятно видеть тебя улыбающимся! – радовалась я. – Могу я как-то помочь тебе? Мне бы очень хотелось поделиться с тобой своими силами. Ведь теперь, благодаря твоим стараниям, у меня их так много.
– Мы так и будем передавать силы друг другу? – засмеялся он. – Впрочем, я знаю, как ты можешь помочь. Поиграй со мной.
Сказав это, он изящным жестом распахнул цветастый халат, обнажив свое восхитительное мужское достоинство. Не в силах оторвать взгляд от его просыпающейся плоти, я начала раздеваться.
Инанна учила, что жизненную силу можно представить маленьким огненным комочком. Надо почувствовать, как этот сгусток пламени рождается внизу живота, растет и крепнет, заполняя живительным теплом все тело. Отозвавшись на страстные ласки Куруша, пламенный комочек должен был вырваться из меня и раствориться в его обессиленном теле.
Последовав советам своей наставницы, я ощутила внутри себя маленький огненный шарик. Он согревал мой живот и весело разгорался, встречаясь с возбужденной плотью Куруша. Энергичные движения персидского царя уверенно вели меня за собой в мир блаженства. И, наконец, мое лоно оросилось его драгоценным семенем. Огненный сгусток выскользнул из меня и соединился с телом Куруша. Счастливая, я приникла к его горячей груди и сладко задремала.
– Не спи, я хочу продолжить, – нежно шептал он мне на ухо.
В тот же миг я почувствовала, как его мужская красота снова зашевелилась в моем лоне. И пламенный шарик, только уже заметно подросший, опять оказался в моем животике. Куруш сделал его еще горячее и вернул мне обратно.
Несколько раз сгусток жизненных сил переходил к Курушу и возвращался обратно ко мне, согревая нас обоих и разгоняя гнетущий мрак загробного мира. Лишь под утро, огонь укутал нас своим теплом и убаюкал ласковым светом.
– Теперь ты поняла, почему персы огнепоклонники? – прошептал мне Куруш.