ГЛАВА 4
У БОЙРОВ
После того, как Олег рассказал Данегору и Торсегу о черной птице, те понимающе переглянулись и приказали своим воинам как можно скорее отправляться в путь. Утро было промозглым и серым – моросил дождь и все вокруг было залито белесым туманом. Лошади, прежде резво скакавшие, теперь неохотно передвигали ноги и всадникам приходилось то и дело их понукать, чтобы они совсем не останавливались.
Видя уныние, охватившие всех после того, как стало известно о кружившей над ними ночью птице, Данегор приказал трубить в боевые роги и скакать с песней. Сначала не слишком-то дружно, но потом все громче и отчетливее воины затянули старую походную песню легаронцев. Они пели о славных правителях своего большого города, о былых сражениях, мудрости и бесстрашии воитель минувших веков. Вскоре и луры, которые не знали легаронских песен, стали им подпевать. А потом и они сами затянули балладу о героях Лур-Гора.
Настроение у воинов вскоре поднялось и тень зловещей птицы постепенно забылась, хотя бы на время. Никто из них не знал, что их ждет в западной пустыне и какие испытания им придется пройти. Но каждый знал, что наверняка это будет очень трудно и им понадобится все их мужество, чтобы не потерять твердость духа. Песни о былых славных победах помогали им его укрепить.
Олег с удивлением вслушивался в слова песни о великой битве союзных войск легаронцев, луров, людей-призраков и других народов с темными силами Врага в долине Тимериса. Эту песню отлично знали и луры, и дружина Легарона и она разносилась ветром далеко окрест. Когда воины запели о мужественном Пришельце, сразившем магией обретенного им жезла черные клинки врагов, Олег зарделся – он и не подозревал, что его самого воспоют менестрели Обжитого мира.
Данегор, ехавший рядом, сказал:
– Эту песню сочинил Митрас сразу же после твоего отъезда. Теперь ее знают во многих землях нашего мира. Как видишь, Митрас не только отличный воин, но и даровитый менестрель.
– Да, красивая песня, – согласился Олег, смущенно улыбаясь. – Только какой же я «воитель, мигом сокрушающий злейших врагов Легарона»?
– Не стоит преуменьшать свои заслуги, – вступил в разговор Торсег. – Все, о чем они поют – чистейшая правда. А если где-то сочинитель и слегка преувеличил, то у тебя еще будет шанс полностью оправдать твои воспетые способности – впереди новая жестокая битва.
Они снова замолчали, задумавшись о грядущем. Ближе к полудню туман рассеялся и прекратился назойливый дождь. Всадники поскакали резвее и снова в их сердца вернулись уверенность и бодрость.
Сделав пару коротких привалов, под вечер они достигли земель бойров. У широкого каменистого ручья, являвшегося зримой границей бойровского края, кончилась мощенная дорога. По другую сторону ручья виднелась лишь узкая, еле приметная в густой пожухлой траве тропинка.
– Теперь ехать станет намного труднее, – сказал Торсег, вглядываясь в противоположный берег ручья, поросший густыми зарослями колючих кустов.
– По-другому к западной пустыне не пройти, поэтому придется пробираться через эти колючки, – отозвался Данегор, тоже разглядывающий невысокие заросли.
По знаку правителей воины начали переправляться через ручей. Он оказался неглубоким, но его каменистое дно, поросшее водорослями, было скользским и лошади то и дело подскальзывались. Несколько всадников не удержались в седле и упали в воду, но в целом переправа прошла быстро и вскоре вся дружина уже продвигалась дальше.
Колючие кусты больно царапали ноги лошадей, поэтому Торсег приказал нескольким воинам спешиться и идти впереди – они должны были мечами прорубать проход в зарослях.
Местность была неровной. То и дело попадались болотистые участки, большие валуны, которые приходилось обходить. Все это в придачу к кустам крайне затрудняло путь. Бойров пока видно не было.
Все ближе надвигалась ночь, а места, подходящего для ночлега, они так и не нашли. Казалось, кусты, в которых неохотно брели их лошади, тянуться вокруг на многие мили. Пришлось дружине заночевать прямо в зарослях.
Ночью часовые не раз слышали подозрительные шорохи в кустах, но как только они устремлялись в том направлении, откуда слышался шум, он тут же стихал.
Как только забрезжил рассвет, затрубили подъем и воины стали готовиться продолжить путь.
Данегор, Олег и Торсег завтракали, расположившись прямо на траве, устланную легким ковриком.
– Ну и край! – сказал Олег, оглядываясь. – Как же здесь можно жить? Одни колючки, желтая трава… Даже пения птиц не слышно, да и вообще, по-моему, мы здесь не встретили пока ни одного живого существа.
– То, что здесь не видно и не слышно птиц, может, и к лучшему, – выразительно посмотрев на Олега, отозвался Данегор. – Но, кстати, насколько я слышал, земли бойров довольно обширны и не везде в них растут одни колючки. Вон разведчики, которые осматривали окрестности сегодня на рассвете, только что вернулись и говорят, что через пару сотен шагов к западу кусты начинают редеть. Скоро мы выйдем из этих дремучих зарослей.
– Скорее бы, нужно спешить, – сказал Торсег.
Он залпом осушил чашу с родниковой водой и встал. За ним и оба юноши отправились к своим лошадям – пора было снова отправляться в путь.
Тишина окружающих их колючих зарослей прерывалась лишь короткими выкриками – это главы отдельных отрядов отдавали приказы своим воинам, следя, чтобы те сохраняли боевой порядок и не отставали.
Разгорался солнечный день и прогалины между кустов действительно становились все шире. К полудню они выехали из уже успевших им порядком поднадоесть зарослей и оказались у края громадного оврага, тянувшегося впереди на сколько хватало глаз. Обойти овраг можно было только по тем же зарослям и решено было продвигаться дальше по его дну.
Держа лошадей под уздцы, воины спускались по довольно крутому склону оврага. Торсег и его луры спустились первыми и проехали чуть вперед, чтобы не мешать продвижению легаронцев. Олег остался с Данегором в хвосте дружины. Вдруг король, приложив руку к глазам, закрывая их от солнца, воскликнул:
– Похоже, Торсег встретил хозяев здешнего края!
Олег тоже увидел, что вдали, на дне оврага перед лурами стоят люди и бурно жестикулируют.
– Нужно подъехать поближе, – сказал он королю. – Если это бойры, то вряд ли их кто-то поймет, кроме меня.
Мальчик решительно направил коня вперед.
– Гляди, разговаривать с этими дикарями поехал! – сказал один из легаронских воинов своему другу Дирну, с которым они вместе только что пустились в овраг.
– Да кто ж наречье этих бойров разберет! – отозвался тот.
– Эх, ты, темнота! Разве ты не знаешь, что Пришельцу дан дар понимать все языки Обжитого мира?! Он не только разбирает речь любого народа, но и может говорить на всех наречиях.
– Что ж, может, до чего-то путного он с ними и договориться, но это навряд ли – чем они могут помочь, эти дикари? – сказал Дирн, следя за Олегом, который как раз поравнялся с Торсегом, пытающемся договориться с встречающими их воинами.
Олег убедился, что это действительно бойры. Их было много, несколько десятков. Коренастые, одетые в шкуры и кожаные набедренные повязки, бойры молча разглядывали луров и их предводителя. За плечами каждого дикаря висел лук, а колчаны у их поясов были битком набиты стрелами с каменными наконечниками. Когда Олег подъехал, все устремили взоры на него.
– Они что-то говорят, машут руками, как оголтелые, но ничего невозможно разобрать, – посетовал Торсег.
– Кто у вас главный? – громко спросил Олег, обращаясь к бойрам.
– Неужели Пришелец снова посетил наши земли?! – раздался низкий гортанный голос и из толпы бойров вышел невысокий человек в лохматой серой шкуре пустынного волка.
Черные волосы бойра были собраны на макушке в высокий хвост и в него были вплетены нитки каменных бус, которые при ходьбе дробно ударялись друг об друга. Рядом с изящными светлоглазыми лурами бойр казался низшим и уродливым существом. Его глубоко посаженные черные глаза-бусины словно сверла пронзали того, на кого устремлялся его взгляд. Лицо было суровым и некрасивым: приплюснытый нос, толстые губы, высокие скулы и маленький подбородок.
– Здравствуй, Ботхал! – поприветствовал вождя бойров Олег. – Давненько не виделись!
– Да, а когда наконец свиделись, то снова на мир наползает тьма, – ответил бойр. – Вы пробираетесь в западную пустыню?
Тон Ботхала был скорее утверждающим, чем вопросительным. Олег лишь кивнул, не сводя глаз с лица главы бойров.
– Что сейчас творится в западной пустыне, Ботхал? – спросил мальчик, отводя упавшие на лоб волосы. – Твой народ живет на самой границе с ней и наверняка вы что-либо заметили бы, если бы что стряслось?
– Много чего происходит каждый день, всего не расскажешь, – неохотно отозвался Ботхал. – Сейчас мы проводим вас к нашему селению, там ваши воины смогут отдохнуть, а ты и двое правителей будут говорить со мной.
Олег подумал, что все-таки у Ботхала странная манера изъясняться – не то он просил или предлагал, не то приказывал. «Наверное, все дело в их языке», – решил мальчик и передал Торсегу предложение бойра. Как раз в этот момент к ним присоединился Данегор и оба правителя попросили Олега передать, что они согласны сделать привал в селении бойров.
Как только Олег сказал Ботхалу об этом, тот дунул в костяную трубку и раздался пронзительный свист. Видимо, это было сигналом – все бойры, как один, развернулись и пошли вперед. Торсег и Данегор приказали воинам следовать за бойрами.
Они прошли овраг. За ним начался луг, поросший высокой коричнево-зеленой травой. Бойры, словно по волшебству, исчезли на ровном месте и идущие следом за ними воины растерянно оглядывались, пытаясь понять, куда же делись их провожатые. Лошади нервно ржали и перебирали копытами.
Конец ознакомительного фрагмента.