Глава 7. Квантовая машина
Джон Грейди проснулся. Лежа на спине, он пристально смотрел на куполообразный, но в остальном безликий и серый потолок. Никакой взаимосвязи между тем, где он находился сейчас, и тем, где недавно уснул, не существовало. Просто он оказался здесь – где бы это самое «здесь» ни находилось.
«Подразделение изоляции».
Через несколько секунд он приподнялся и увидел, что лежит на голой кушетке в центре пустой круглой комнаты около пяти метров в диаметре. Все вокруг было сделано из одинакового безликого серого материала. Спустив ноги с края лежака, Джон сел и стал осматриваться вокруг.
Дом исчез. Окна тоже. Ни щели, ни двери, ни единого воздухоотвода. Камера, в которой он находился, походила на слегка сплющенную, стоящую вертикально пулю, ее куполообразный потолок находился на высоте семи, а то и восьми метров. Расстояния было сложно определить из-за полного отсутствия каких-либо архитектурных деталей. Все вокруг выглядело так, как будто было высечено из твердого гранита. Даже кушетка, на которой Джон лежал, больше напоминала цельную каменную глыбу, сверху на ней каким-то образом держалась ортопедическая подушка – между ней и гранитом не было заметно никакого шва или стыка.
Комнату освещал рассеянный свет, хотя никаких ламп не было видно. Свечение, казалось, проникало отовсюду и в то же время ниоткуда. Воздух был чистым, без запахов.
В этом вездесущем сиянии Грейди заметил, что лежит без ботинок, – а потом выяснил, что и вовсе совершенно голый. Посмотрев на руки, он не обнаружил никаких волос на предплечьях. Взглянул на грудь, пах – там волос тоже не оказалось. Он провел ладонью по голове и обнаружил, что вместо волос его скальп покрыт короткой щетиной из плотных острых волокон, после чего сразу уколол кончики пальцев.
– Ой… – Отдернув руку, он увидел, что на пальцах наливаются капли крови. – Боже… – Он уже хотел вновь коснуться головы, но успокоился и вместо этого провел невредимой правой рукой по лицу.
Борода исчезла. Не было даже бровей.
– Проклятие…
Кто-то выбросил его из клуба млекопитающих. Его голову покрывали какие-то гибкие иголки. Кровь капала на пол. Джон здоровой рукой зажал проколотые кончики пальцев.
«Ладно. Может, идея сбросить робота с утеса была не такой уж блестящей».
Пальцы тоже казались странно мягкими; Грейди понял, что вдобавок ко всему лишился ногтей. Взглянул вниз – на ногах тоже. На месте ногтей теперь виднелась мягкая розовая кожа. Кончики пальцев словно были сделаны из хлопка. Никаких ран, никаких рубцов. Ногти попросту исчезли.
А на месте пупка сейчас торчала то ли керамическая, то ли пластиковая белая пробка странной формы – похожая на штепсельную розетку, – запечатанная и закрытая.
При виде таких нечеловеческих изменений Грейди пришел в ужас и потерял счет времени, но спустя то ли несколько минут, то ли часов, наконец, встал.
Температура в комнате была настолько тонко настроена, что граница между кожей и воздухом почти не чувствовалась. Пол оказался такой же теплый, очень гладкий, но не отполированный. Подойдя к круглой стене, Грейди провел по ней своей нетравмированной, лишенной ногтей рукой. Невероятно ровная серая поверхность. Ровнее, чем стекло. Такого камня он прежде не встречал. Ни холодный, ни теплый, на редкость однородный, без каких-либо вкраплений или пятен. Джон приложил ухо к стене и застучал по ней кулаком. Судя по эху, та вполне могла быть сделана из пятидесяти фунтов стали. Какой-то наноматериал? От ударов не чувствовалось ни малейшей вибрации.
Нет вентиляции, вообще нет отверстий, так откуда же поступает воздух? Или свет?
Грейди снова осмотрел комнату, на этот раз более внимательно. Как странно, что свет освещал все и повсюду. В комнате не было теней. Глазу было совершенно не за что зацепиться, это тревожило. Движения Джона не вызывали никакого шума. Даже его синестезию словно приглушило. Он попал в сенсорно стерильную среду.
– Эхо! – закричал Грейди во весь голос.
Никакого ответа. Пусть голые и твердые, но стены поглотили звук. Это не имело смысла, принимая во внимание, какой твердостью они обладали. Может, у них были разные физические и акустические свойства? Хоть какое-то логичное объяснение – пусть Грейди и не мог его понять. Законы науки действовали повсюду – в ньютоновской модели или в квантовой механике, но на каком-то уровне все имело смысл.
Раздался голос:
– Вы знаете, почему вы здесь?
Он принадлежал самому Грейди.
Джон замер, не зная наверняка, показалось ему это или все произошло в реальности. Из-за отсутствия эха разобраться было еще труднее.
«Они играют с тобой, – подумал Грейди. – Держись, Джон».
Прошло довольно много времени, а потом голос раздался вновь:
– Вы знаете, почему вы здесь?
Словно кто-то прошептал прямо в его голове.
Грейди внимательно осмотрел стены и потолок:
– Прекратите говорить моим голосом.
– Меня развивали, чтобы вам подражать.
Джон не хотел этому верить.
– Вы знаете, почему вы здесь?
Грейди заткнул уши:
– Прекратите говорить моим голосом!
– Вы здесь потому, что вы – ценный кандидат для неврологического исследования. Мы собираемся изучить функционирование вашего мозга.
Подняв травмированную руку, Грейди закричал:
– Что вы со мной сделали?
– Ваше тело изменили с целью приспособить для жизни в полностью закрытой среде обитания.
– Эта ваша «полностью закрытая среда обитания» не допускает наличия у меня ногтей? И что это за иглы на моей голове?
– Чтобы облегчить проведение исследования, все роговые и нитевидные биоматериалы были удалены с вашего тела. Их постоянный рост приостановлен. В ваш пупок вмонтировали катетер, через который подается питание и удаляются отходы, а в основные структуры мозга установили датчики.
– Боже мой… – Его охватило непреодолимое желание выдернуть из головы иголки, но пальцы все еще кровоточили. – Эти штуки идут прямо в мозг?
– Сеть из углеродных микронитей диаметром в два микрона предназначена для мониторинга активности в промежуточном мозге, мозжечке и большом мозге.
– Но…
– Эти нити в миллион раз прочнее человеческого волоса. Они спроектированы так, что на них не оказывают воздействия протеины человеческого мозга, и тем самым предотвращают появление патологических изменений и рубцов.
– Патологических изменений? – Грейди охватил ужас. – О, господи… – Они физически вторглись в его голову. – Вы ввели тысячи игл в мой мозг…
– Девятьсот тридцать четыре приемо-передатчика.
Он опустился на пол у стены. Проникновение внутрь его головы казалось почти ощутимым. Грейди прямо чувствовал, как сотни глаз копошатся у него в мозге.
– Зачем вы это сделали?
– У вашего мозга есть несколько уникальных мутаций, улучшающих способность воспринимать физическую вселенную. Мы должны их изучить. Я должен заверить вас, что вам не сделают ничего плохого. Я буду защищать вас – даже от вас самого. Мне бы хотелось, чтобы вы относились ко мне как к другу.
– Да пошел ты.
– Какова бы ни была причина, по которой вы здесь появились, она находится за пределами моего понимания. Я обладаю сугубо специализированным интеллектом, созданным специально для этого исследования. Мне потребуется ваше сотрудничество.
– Ты понатыкал проводов мне в мозг, придурок! С какой радости я буду сотрудничать с тобой?
– Наша цель состоит в том, чтобы наметить пути, по которым ваш мозг интерпретирует реальность. Это значит, что мне необходимо проследить за тем, как вы используете ваш мозг при выполнении различных задач.
– Что значит, «как я "использую"» свой мозг? Я и есть мой мозг.
– Современные космологические модели не подтверждают эту теорию.
Все еще пребывая в бешенстве, Грейди все равно посмотрел на потолок:
– А космология тут каким боком?
– Человеческий ум считается квантовым устройством. Декогеренция[40] и воспринимаемый коллапс волновой функции не фиксируются сознанием – которое проявляется из сети субатомных микротрубочек в синапсах. Эти микротрубочки, в свою очередь, переплетены с частицами, находящимися за пределами четырех измерений ньютоновского пространства-времени.
Грейди приободрился, заинтригованный.
– Постой. Ты сейчас о чем?
– «Человек» – это разговорное выражение для обозначения Homo sapiens – приматов из семейства гоминидов – единственного выжившего вида рода Homo. В какой-то момент из последних двух миллионов лет – скорее всего в ходе эволюции Homo erectus – прямой предок человеческого мозга развил церебральную структуру, похожую на неокортекс, рудиментарное квантовое устройство, позволяющее n-мерному сознанию взаимодействовать с четырьмя измерениями пространства-времени.
– Я бы хотел посмотреть работы по этому поводу.
– Я предоставлю вам такую возможность, как только наше исследование будет закончено.
Грейди снова пристально осмотрелся вокруг в надежде выяснить, откуда доносится голос.
– Ты сказал, что тебя развили для подражания мне. Кто? БТК?
– Я ничего не знаю о своем происхождении. Также это не касается моей задачи.
– Мне знакомо это чувство… – Джон поднял глаза к потолку. – Ну а кем ты все-таки являешься? Неким искусственным интеллектом?
– Характеристика моего интеллекта не имеет значения.
– Но ведь ты же не человек. – Наступила пауза. – Я прав?
Глупо даже спрашивать, конечно, понял он.
– Я – не человек.
– Тогда кто ты?
– Я – интеллект, выраженный посредством кубитическо-кутритических логических врат в памяти спинтронического[41] устройства.
– Выходит, ты – квантовый компьютер. – Грейди с опаской рассматривал потолок и стены. – Я и не знал, что наша технология в этой области продвинулась настолько далеко.
Сказав это, Грейди опять почувствовал себя идиотом – достаточно было посмотреть вокруг.
– Человек и машинная технология работают в симбиозе.
– Ты хочешь сказать, что искусственный интеллект эволюционировал?
– В моем интеллекте нет ничего «искусственного». Он такой же настоящий, как и ваш. Разве атом гелия в термоядерном реакторе меньше атома гелия в сердце звезды?
– Для машины ты чересчур философичен.
– Мы с вами оба машины – только одна электрохимическая, а другая – электромеханическая.
Грейди прищурился:
– То есть сингулярность уже случилась? Вот что ты такое? Машины эволюционировали и стали умнее людей?
– Какие именно машины – электрохимические или электромеханические?
– Да не знаю. Компьютеры.
– Вы имеете в виду программное обеспечение?
– Да.
– ДНК – это программное обеспечение. Она используется в качестве формата для хранения данных как в биологическом, так в наноразмерном[42] производстве.
Терпение Грейди было на исходе:
– Я хочу знать, существуют ли ИскИны…
– В мире существуют интеллекты, превышающие человеческий. Вы это хотели узнать?
Такое признание произвело на Грейди угнетающее впечатление:
– Да.
– Тогда вы должны знать, что интеллект, превышающий человеческий разум, в настоящее время специализирован – он развивается в соответствии со строгими параметрами. Небиологические разумы ищут, считают и моделируют. Человеческий разум, с другой стороны, выражен посредством субатомной сети цепей, содержащихся примерно в трех фунтах мозгового вещества, которое за сотни миллионов лет эволюции стало наиболее энергетически эффективным, обобщающим и самопрограммируемым устройством из всех известных на сегодня, при этом для его питания достаточно всего 420 калорий в день – то есть 1,76 килоджоуля электроэнергии. Для сравнения скажу, что мой интеллект поддерживается массивом из 433 миллиардов кубит-транзисторов, потребляющих в среднем около 300 мегаватт в сутки. Мой интеллект, пусть физически он крупнее и в некотором отношении мощнее, по своей конструкции грубый, по архитектуре – излишне специализированный и примерно в миллиард раз более энергозатратный. Этот факт доставляет удовольствие вашему эго?
– Да. Действительно доставляет. – Грейди прислонился спиной к стене, почувствовав некоторую уверенность. – Если ты – специализированный интеллект, то в чем заключается твоя специализация?
– В вас. Я создан для того, чтобы изучать вас.
Плохие новости.
– Как мне тебя называть?
– Зовите меня Джон.
– Ну уж нет, только не Джон. Джон – это мое имя.
– Это наше имя.
Грейди задумался над своим положением, отчаянно стараясь забыть хотя бы на мгновение о пучке углеродных игл, застрявших в его мозге.
– Я буду полностью откровенен с вами. Я хочу, чтобы вы знали, какова наша цель, и как она вписывается в общую цель.
– В чью?
– Об этом у меня нет никакой информации.
– Это тюрьма «Гибернити»? Я сейчас в ней нахожусь?
– Мне незнаком этот термин.
– Где я нахожусь?
– Я хотел бы начать с описания того, чего мы от вас ожидаем. Моя задача – проанализировать, как ваш мозг творчески функционирует под воздействием различных стимулов. Для того чтобы получить эти данные, мне необходимо ваше сотрудничество, когда я попрошу вас подумать об определенных идеях и выполнить определенные задания. Вы меня понимаете?
– А если я не захочу сотрудничать?
– Я надеюсь на ваше сотрудничество, так как не смогу получить нужную информацию без вашей помощи.
– А если я не хочу, чтобы ты получил эту информацию? Если я не хочу, чтобы ты понял, как я мыслю творчески?
– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.
– Да… это я уже понял.
– Так вы будете помогать мне?
– Нет.
– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.
– Я все услышал и в первый раз.
– Так вы будете помогать мне?
– Господи. Ты долго намерен долдонить…
– Вы будете помогать мне?
– Нет!
– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.
Грейди заткнул уши и свернулся клубком на полу.
– Замолчи!
– Вы будете помогать мне?
Это, кажется, продолжалось несколько часов; ИскИн повторял свою просьбу, и как ни старался Грейди заглушить его голос, тот упрямо звучал в его голове. Наконец Джон сел, прислонившись спиной к стене:
– Все, стоп! Хватит уже.
– Вы будете помогать мне?
Он вздохнул.
– Да. – «Может, если изменить сценарий…»
– Отлично. Мне бы хотелось, чтобы вы кое-что представили.
Грейди попытался унять ярость, бушующую внутри.
– И что же?
– Представьте себе следующую ситуацию: вы совершаете длинное путешествие из своего дома в Нью-Джерси. Для начала вы направляетесь на юг и проходите десять тысяч километров.
– Хорошо. – Он попытался не представить, но сопротивляться не мог.
– Отлично. Теперь представьте, что вы преодолели десять тысяч километров и повернули на девяносто градусов и прошли строго на запад еще десять тысяч километров.
Он представил себе, что делает это, но не сказал ни слова.
– Прекрасно, Джон. Теперь представьте себе, что вы преодолели эту дистанцию; снова сделали поворот на девяносто градусов, но теперь обратно на север и прошли еще десять тысяч километров.
– Ладно.
– На каком расстоянии вы находитесь от вашего исходного местоположения?
Грейди покосился на потолок, словно на полного идиота:
– Я там, откуда начал.
– Большинство людей так не сказали бы.
– Это же неевклидова геометрия – Земля сферическая. В таком треугольнике может быть три прямых угла.
Внезапно на стене возникла точная проекция того, о чем он сказал.
стр. 143
– Вы использовали несколько интересных областей своего мозга для того, чтобы прийти к этому заключению, Джон.
– И что, я теперь получу угощение или еще что-нибудь?
– Как я понял, вы обладаете и цветовой, и цифровой синестезией. У меня есть материалы о нескольких обследуемых с подобной мутацией. Какие цвета вы воспринимаете, когда слышите эти звуки?..
Зазвучал вторая часть моцартовского концерта № 20 для фортепиано с оркестром. Джон словно погрузился в прекрасную музыку и почувствовал, как разум загорается от правильности ее структуры. Перед глазами пошли красивые цветовые волны, они приятно отвлекали Грейди от окружавшей действительности. Через несколько секунд он мог практически представить мысли молодого Вольфганга, когда тот сочинял свои аккорды. Сам Грейди не мог создать столь проникновенную музыку – но видел смысл, скрывающийся за нотами. Строение звука.
– Очень хорошо.
Грейди открыл глаза – хотя не заметил, что закрыл их, – и снова посмотрел на потолок, по которому сейчас бежали волны: синие, золотые и индиго.
– Пожалуйста, сосредоточьтесь на музыке.
– Пошел к черту.
Моцарт не умолкал.
– Джон, вы знаете, что такое глиальные клетки?
Грейди не знал.
– Иди к черту.
– На протяжении многих десятилетий считалось, что нейроны являются главной движущей силой в человеческом мозге. Глиальные клетки, с другой стороны, превосходят нейроны по численности более чем в десять раз, но в отличие от них не реагируют на электрическую стимуляцию. Поэтому полагали, что они – это некий структурный клей, удерживающий мозг воедино. Само слово «глиа» по-гречески означает клей.
– Отстань от меня!
Музыка все еще звучала во всем своем великолепии, и Грейди пытался загнать подальше свое представление о ней. Пытался сопротивляться.
Голос ИскИна-надзирателя тоже не умолкал:
– Когда мы исследовали срезы тканей из законсервированного мозга Альберта Эйнштейна, то обнаружили, что количество нейронов у него не больше, чем у обычного человека. Однако у Эйнштейна, как оказалось, необычайно высокая концентрация глиальных клеток.
Грейди слушал музыку, сопротивляясь изо всех сил. Она же ласкала его насыщенным светом. Красотой своей формы.
– Это особенность, которая объединяет вас с Эйнштейном, Джон.
Грейди раскрыл глаза. ИскИну все-таки удалось его удивить.
– Фактически, глиальные клетки – это как бы второй мозг внутри основного – только он предназначен для реакции не на электрические сигналы, а на химические. Что-то вроде аналогового компьютера, сопровождающего работу цифровых нейронов.
Музыка все не останавливалась, а Грейди не смог не представить квантовые механические клетки в своем мозге. Он хотел заглушить слова ИскИна – но одновременно те начали его интересовать: Джон никогда не слышал о существовании в человеческом мозге химической сети. Но затем он вдарил по тормозам. Это же безумие – чего ради он должен это слушать?
– Я тебе не верю.
– Существует несколько классов глиальных клеток. Лучевые глиоциты, микроглиоциты, клетки Шванна и олигодендроциты – все они поддерживают функционирование, рост и работоспособность нейронов. Но после того, как эмбриональный человеческий мозг завершает рост, лучевые глиоциты трансформируются в клетки нового типа, астроциты, получившие свое название за сходство со звездным светом. Их усики, протягиваясь, соединяют сотни тысяч нейронных синапсов. И они связаны друг с другом, образуя химические сети, помимо прочего контролирующие активность нейронов; в ответ на нейростимуляцию астроциты производят волны заряженных атомов кальция, которые инициируют цепную реакцию, идущую от клетки к клетке, в результате чего сообщения химически распространяются в человеческом мозге. Производя глютамат, они могут и далее стимулировать нейроны, а выделяя аденозин, тормозить их. Эти клетки – по сути девяносто процентов мыслительной способности человека, они действуют как аналоговая сеть, кодируя информацию с помощью медленно поднимающихся и опускающихся волн кальция. Существуют доказательства, что именно они являются проявлением сознания и ответственны за формирование творческого потенциала и воображения.
Слушая музыку, Грейди, как будто вопреки собственной воле, слушал еще и ИскИна.
– Когда это открыли?
– Вы уникальны, Джон. Ни один небиологический компьютер никогда не сможет совершить интуитивный прыжок масштаба Эйнштейна, или Теслы, или других гениальных умов. Вы предоставляете нам редкий шанс понять истинную природу творческого осознания в действии.
Грейди вздрогнул:
– Чтобы вы смогли его скопировать.
– Наша цель – улучшение человеческого разума. В настоящее время наиболее мощные квантовые суперкомпьютеры способны вести множество параллельных вычислений; ИскИны, созданные на их основе, могут улучшить существующие данные, найти закономерности, а также расширить область эффективного применения математических методов. Однако они не могут изобретать, совершать прорывы. Интуитивные прыжки, на которые способен человеческий разум, машинный интеллект до сих пор не может воспроизвести. Считается, однако, что по-настоящему инновационные суперкомпьютеры можно построить биологически, и они значительно расширят возможности человеческого восприятия. Мне нужна ваша помощь, чтобы этого добиться.
– Так вы собираетесь наладить массовое производство разумов?
– Массовое производство биологических интеллектов уже возможно. Тем не менее они по определению являются самоуправляемыми, а потому их применение ограничено. Цель нашего исследования – отделить свободу воли от интеллекта для оптимизации системного проектирования.
– В этом я вам помогать не намерен.
Музыка внезапно смолкла.
– Следующее поколение квантовых суперкомпьютеров будет биологическим, но лишенным свободы воли. Они станут способны на интуитивные озарения, как у Эйнштейна, Теслы… и у вас.
– Да пошли вы к черту. Я отказываюсь помогать вам делать из мозгов фермерское стадо.
– Если выражаться точнее, таким образом инновации станут промышленным процессом и будут поставлены на поток.
Грейди начал ходить кругами по камере.
– Я никогда не позволю тебе включить мой разум в ваш хор рабов.
– Наша цель заключается не в том, чтобы изменить ваш разум, а в том, чтобы создать новые разумы на основе исследований, проведенных здесь.
В конце концов до него дошло. Несмотря на свою предполагаемую гениальность, он вновь и вновь чувствовал себя дураком.
– «Гибернити» – это исследовательская лаборатория, а не тюрьма. А что со мной случится во время этого исследования?
– Мы проведем непрерывную серию тестов для того, чтобы разметить каждую функцию вашего мозга, а затем мы внесем незначительные коррективы для того, чтобы увидеть, как эти изменения повлияют на целое.
Страх на мгновение парализовал его:
– Коррективы? Что за коррективы?
– Незначительные. Со временем ваш разум может получить слишком большие повреждения для продолжения исследования – и тогда ваш генетический материал будет архивирован для будущих исследователей. Однако это будет еще через много лет.
Грейди ринулся, попытался забраться как можно выше на стену, но тут же поскользнулся и упал.
– Да пошел ты! Пошел ты, кто бы ты ни был! Пошли вы, уроды вонючие!
– Давайте начнем. Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
Вместо этого Грейди свалился на гладкий чистый пол и, прижавшись к стене, свернулся в позе эмбриона.
– Нет!
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
– Я же сказал, нет!
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
Грейди ничего не ответил.
ИскИн повторял свою просьбу еще несколько минут и в конце концов произнес:
– Если вы откажетесь подчиниться, мне придется вам помочь.
Грейди нахмурился. Он почувствовал усиливающееся головокружение и был вынужден сесть.
– О, боже… – прошептал он, тяжело и прерывисто дыша. У него было такое ощущение, будто кто-то руками в боксерских перчатках рылся в его мозге. – О, боже мой…
Джон сидел неподвижно, чувствуя, как волнами накатывают эмоции – совершенно случайные перепады настроения. Мимолетные всплески страха, радости, уверенности в себе – а под всем этим бился неослабевающий ужас. Грейди сходил с ума.
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
– Да пошел ты!
Обхватив себя руками, он начал раскачиваться взад и вперед, подавляя желание встать.
– Вы захотите встать с пола. Оставаться там будет опасно.
Внезапно в стене по четырем сторонам света открылись узкие щели, и оттуда посыпались какие-то существа, похожие на пауков диаметром около фута. Их были десятки, они подняли свои передние конечности и обнажили клыки, словно угрожая. Их черные глаза сверкали на свету, ноги клацали по полу.
– Боже.
Грейди тут же вскочил, а пауков становилось все больше. Они сновали повсюду. Джон почувствовал прилив адреналина.
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
Грейди кружил на месте, глядя на тварей, все еще прибывающих в комнату.
– Нет. Нет, это бессмысленно.
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
– Они не настоящие. – Он смотрел за тем, как пугающе реальный паук спешит к нему, обхватывает лапками голую лодыжку и погружает клыки в икру. – Аааа! – Джон пытался сбивать их руками, но заостренные когти насекомых также оставляли кровоточащие раны. Теперь и другие пауки принялись царапать и кусать его. Он раздавил нескольких тварей голыми ногами, но их панцири порезали ему ступни, когда желтые внутренности потоком хлынули на пол.
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
– Ааа! – закричал Грейди, подняв голову к потолку, чувствуя жгучие укусы и уколы паучьих ног, карабкающихся по телу. – Я не верю этому. Это бессмысленно!
Он бросился на пол. Теперь насекомые ползали везде.
– Аааа!
Сердце бешено колотилось в груди. Джон был весь в испарине, а пауки все терзали его.
– То есть я должен поверить… что вы поднимаете пауков по проходам в стенах? Для такого нужна невероятная логистика. Как вам это удалось?
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
– Нет! Вы, черт побери, морочите мне голову. Ведь их создали, это иллюзия. – Он закрыл глаза. Пауки уже сплошь покрывали его тело. Ужас грозил захлестнуть Грейди без остатка. – Нет. Нет. – Но он все равно отказывался подниматься.
Внезапно все остановилось. Он открыл глаза, все насекомые пропали. От них не осталось ни единого следа. Джон ощупал все тело, ища проколы, которые чувствовал буквально секунду назад, но ничего не нашел. Кожа блестела от пота. Он все еще тяжело дышал, сердце бешено колотилось.
– Для вашей же безопасности я попросил бы вас лечь на просмотровый стол.
Грейди начал смеяться, сперва медленно, а потом чуть ли не завыл.
– Это не магия. Ты – всего лишь тупая машина. И ты, урод, совершенно прав насчет мощи человеческого разума.
– Джон, способность вашего мозга отличать реальность от низкоуровневых сенсорных воздействий впечатляет. Мне нужно многому у вас учиться.
Конец ознакомительного фрагмента.