Письмо 2 (из дневника сновидений)
Я осознался на берегу озера. Песок, в котором утопали мои голые ступни, был синим, а должен быть светло-розовым.
Я стоял на стороне леса. Толстые деревья тихо поскрипывали у меня за спиной, трогали друг друга своими листвяными лапами, передавая сообщения, как всегда что-то замышляли.
Крепость возвышалась напротив, на противоположном берегу. Единственный способ, которым я мог туда попасть – это перебраться через озеро. Идти сквозь перелесок к площади перед воротами, или идти даже рядом с лесом, было бы чревато.
– Лодка, – сказал я.
На поверхность воды тихо вынырнула лодка из резного дерева с морским змеем на носу. Но, подойдя к ней, я обнаружил, что в центре ее зияет огромная пробоина. После этого лодка затонула.
«Что-то явно не так. Синий песок и то, что осознался я не на площади. В Плане что-то сбилось, – подумал я».
И тут по земле под моими ногами и по мне самому проплыла огромная тень. Я поднял голову и увидел в голубом небе огромных китов, один из которых проплывал мимо солнца.
Я мог бы все исправить, но мне стало интересно, что происходит.
Я нырнул в озеро, переплыл его и, пройдя по тропинке вдоль стены из белого камня, оказался на площади.
Ворота были подняты. Я вошел внутрь и пошел вперед.
София в зеленом платье стояла на балконе особняка. Ее лицо было поднято к небу, к китам. Она по своему обыкновению водила руками по воздуху.
– Эй! – крикнул я, подойдя. – София!
Она посмотрела вниз.
– Киты? – спросил я.
– Они сейчас популярны, – ответила она. – Смотрю, как это выглядит.
София открыла калитку в ограде балкона, сделала шаг в воздух и плавно спустилась на землю. Я подошел к ней.
– А что с песком на озере?
– Синий лучше контрастирует в закатном солнце. Привет.
– Привет.
– Давно тебя не было.
– Два месяца.
– Ага. Я уж думала, куда ты пропал.
Я жестом пригласил ее следовать за мной на крепостную стену – захотелось взглянуть на бескрайний лес.
– Я был в центре мотивации.
– Центр мотивации? Что такое центр мотивации?
– Такое место, куда запирают людей, которые потеряли интерес к жизни и всяческое желание что-либо делать. Новейшие личностные технологии!
– Интересно, – протянула София.
– Не очень.
Мы дошли до лестницы справа от башни ворот, стали подниматься.
– Ну и что же?
– Ничего.
– А как ты туда попал? – усмехаясь, спросила она.
– Диана с Владом уговорили.
София остановилась, замерев на полушаге между ступенек, посмотрела на меня.
– Чего? – спросил я.
Она помотала головой и продолжила подъем.
Мы вышли на стену, и я подошел к парапету, облокотился на него, София встала рядом. Перед нами был непредсказуемый и загадочный лес, по макушкам деревьев до самого горизонта с шорохом бегала рябь. Справа у стены было видно озеро.
Я внимательно смотрел на изученные знакомые места, на Софию. Я понял – я соскучился.
– Два месяца, – глядя вдаль, заговорила она, – это долго.
– Специалисты – гуру-мотиваторы – решили, что у меня крайняя степень безразличия.
– И что ты теперь?
– Теперь я в больнице. Меня сбила машина в первый же день после возвращения.
– Выздоравливай.
– Спасибо.
– Так что не появлялся?
– Не знаю. Может быть, ежедневные занятия по самомотивации и самоактуализации меня слишком выматывали, – я посмеялся.
– Какой ужас, – София скорчила рожицу.
– Ага.
Мы помолчали.
– Я здесь, – сказал я и оттолкнулся руками от парапета. – Чем займемся? Наведем порядок? А то киты, ворота, песок… Испытание? Или полетим к звездам?
– Давай.
София вскинула руки, и киты один за другим стали исчезать. Я сказал «лодка», и лодка всплыла, прореха в ее дне затянулась. София махнула рукой вниз, и решетка ворот с лязгом опустилась. Я сказал «песок», и берег вновь стал светло-розовым. София указала рукой в сторону озера, перекрасив песок обратно.
– Мне так больше нравится.
– Ладно, – сказал я.
Мы спустились во двор.
– Ну что?
София повела рукой, двери казарм распахнулись, и двор стал заполняться десятками наших двойников. Половина осталась внизу во дворе, построившись вдоль стены отрядами, половина поднялась на стену.
– Какое испытание?
– Прошлое.
– Почему нет, – согласился я.
София хлопнула в ладоши.
За стеной в лесу раздалось жужжание, и на нее стали залетать серые полупрозрачные султанчики и как бы скатываться по ней вниз на землю, некоторые из них просачивались сквозь решетку ворот. Их становилось все больше. Все вместе они гудели, как рой каких-то насекомых. Султанчики обнимали наших двойников, кружились вокруг них.
Несколько султанчиков обняли меня и Софию.
Я сначала зажмурился, потом расслабился и открыл глаза. Султанчики мешали двигаться, порывами пыльного ветра заставляли глаза слезиться.
Я старался не обращать внимания на это кручение вокруг, не поддаваться желанию закрыться от бесконечной пыли, лезущей в глаза. Один раз руки непроизвольно дернулись к лицу, но я не позволил.
У Софии дела шли хорошо, она уже управилась с одним из султанчиков. Она всегда справлялась с этим испытанием лучше меня.
Вскоре и один из моих султанчиков замедлил кружение и стал опадать, опускаясь к земле, пока не превратился в тонкий слой пыли у моих ног. Затем я разобрался и со вторым.
Мы оглядели двор. Наши двойники в своем большинстве справлялись хорошо, а из леса больше ничего не появлялось.
Мы пошли в обход в поисках двойников, которым нужна помощь. Я к своим, София к своим.
– Смотри на меня, – говорил я самому себе, борющемуся с желанием спрятаться. – Ты знаешь, что делать. У тебя все получится.
Двойник распрямлялся, и я шел к следующему.
Так продолжалось, пока не осыпались все султанчики.
София хлопнула в ладоши, и двойники отправились в казармы.
На земле и тут и там лежали кучки пыли.
– Неплохо, – сказала София.
– Мы справились.
София выглядела задумчивой.
– Пойдем в поле. Покажешь мне своих китов, – предложил я.
– Они мне уже надоели.
София пошла вперед, я за ней. Мы обогнули особняк и вышли в поле, зашли в траву. София повела вокруг себя руками, трава умялась, и София легла. Я последовал ее примеру.
– Хочу звезды, – сказала София.
– Звезды, – сказал я.
День сменился ночью, и теперь над нами горели миллионы белых огоньков. Мы были чуть освещены и угадывались силуэтами. София, вытянув руку, сделала волнообразное движение кистью, и издалека до нас донесся шелест волн.
В темном небе над нами стали появляться бесформенные белесые пятна, постепенно превращающиеся в образы. Стало возможно различить большое количество людей. Они все стояли и смотрели в одну сторону. В той стороне пятно начало превращаться в двоих, держащихся за руки. Толпа белесых людей размахивала руками, парочка в центре не двигалась. Потом оказалось, что все люди сидят за столами, а руками они не размахивают, они чокаются. Это была свадьба.
– Я боялась, ты больше не придешь.
– С чего вдруг?
– Тебя так долго не было, ты никогда не пропадал так надолго. Я вдруг усомнилась. А что если я неправа со всеми своими: все просто происходит и все, – она спародировала сама себя. – Так или иначе, Диана тебе дорога. А я говорю на-пле-вать.
– И это тебя беспокоит? – я повернул голову к ее темному силуэту, еле видному на фоне травы.
– Ты мог меня послушать, и мои слова могли испортить тебе жизнь. И я ведь говорю просто так, походя: неважно, мы не можем знать, как и на что влияем.
– Зачем такие громкие слова? Испортить жизнь! Что это вообще значит? – весело спросил я.
– Не знаю. Тебя долго не было, и я думала, что ты в итоге сделал с этой свадьбой.
– Ничего я не сделал. Аккуратно, никого не обижая, поделился с Дианой своими предположениями.
– И что она?
– Я бы не сказал, что была рада.
– Какие возможности перед тобой открылись, а каких, возможно, ты себя навсегда лишил? Я могу сколько угодно повторять, что причины и следствия переоценены. Но все так взаимосвязано.
Я вздохнул, нащупал в траве руку Софии, сжал ее.
– Что даже пытаться понять, что с чем связано бессмысленно, – сказал я.
– И присуждать важность, и возлагать ответственность.
– Ага.
– Ну и ладно, – сказала она нарочито беззаботно.
– Все просто происходит и все.
– Крайняя степень безразличия, – она усмехнулась.
Я улыбнулся.
– Я цитирую тебя. Тебя бы вот в центр мотивации!
Мы помолчали. Образы на небе уже сменились, белесые картины двигались, обретая формы и распадаясь, не задерживаясь, дышали сами по себе. Вдали шумели перекаты прибоя.
– Спорить готова, – нарушила тишину София, – ты совершенно умозрительно согласился с этими гуру-мотиваторами, лишь бы уже выпустили.
– Именно так.
Она звонко рассмеялась.
Мы еще молча поиграли образами в небе, а потом я уснул.