4. Заншин
Готовность к действиям
Спускаясь по ступенькам вниз, «сыщица» услышала мелодию своего сотового и приложила трубку к уху:
– Юль, как дела? – бодро прозвучал голос Никанорова.
– Володя, все нормально! Вот со студии выхожу. А у вас там как? Нет ничего нового?
– У нас все по-старому, ухмыльнулся майор, – ты в курсе, что твоя сумка с вещами у меня в кабинете?
– Да, я ее у тебя забыла! – со смехом ответила девушка и простодушно добавила, – Но потом подумала, что в милиции не пропадет!
– Юль, я сумку у дежурного оставлю, а то можем не пересечься сегодня, а так – наверняка!
– Правильно, Владимир Николаевич! Заберу, как освобожусь.
– А какие планы на вечер? – поинтересовался Никаноров.
– Пойду к соседям по Викиному подъезду, а вдруг?
– Не советую, Юль. Отдохни лучше! Мои ребята всех опросили, и в ее доме, и в соседнем! Напрасная трата времени!
– Хорошо, тогда к Кузнецовым зайду, их дом рядом с телестудией! Не подскажешь номер квартиры?
После небольшой паузы (по-видимому, заглянув в Дело) Никаноров сообщил точный адрес любовника Наумовой, пожелав удачи. И «сыщица» направилась в соседнюю девятиэтажку, именно там проживала семья Кузнецовых.
После короткой канареечной трели, дверь распахнулась, и сначала Юля почувствовала аппетитный запах жареного мяса и лука, а в следующее мгновение увидела хозяйку квартиры в длинном ярко-синем шелковом халате и ободком на голове.
– Здравствуйте, Елена Васильевна, – гостья виновато улыбнулась, – я к Вам пришла по делу.
– Здравствуй, Юлия! – Кузнецова удивленно подняла брови, – Проходи, – и добавила, – давай на кухню, а то у меня котлеты сгорят!
«Сыщица» кивнула в знак согласия и прошла по коридору за хозяйкой. Дома у Кузнецовых она никогда не была. Их нечастое общение ограничивалось случайными встречами в кафе или на улице. Правда года два назад, когда Юля проводила телевизионный кулинарный конкурс в рамках своей авторской передачи для женщин, Елена принимала активное участие в его организации, предоставив не только помещение своего ресторана, но и призы для победителей. А Юля, в свою очередь, сделала ресторану рекламу. В итоге, обе стороны телевизионным проектом остались довольны. Поэтому, сейчас к разговору об убийстве Вики Наумовой журналистка решила подойти издалека, боясь, что Кузнецова может отказаться говорить на эту деликатную тему, связанную с неверностью ее мужа.
– Елена Васильевна, а почему Ваш ресторан называется «Селена»? Это в честь спутника Земли?
– Нет, – Кузнецова отвернулась от плиты и внимательно посмотрела на девушку, – Луна тут ни причем, муж так назвал в честь нас: СЕргей и ЛЕНА, – она вздохнула, – ты из-за Вики пришла?
– Да, – честно призналась Юля, – и хотя у Вас нет повода ее жалеть, я хочу разобраться в случившемся и, если удастся, найти убийцу!
– Напрасно ты думаешь, что мне ее не жалко. Девушка молодая была, умная, красивая… И родителям ее искренне сочувствую, – она тяжело вздохнула, – не смотря на то, что по вине Виктории, у нас семья распадалась, смерти я ей не желала, – Елена вытерла руки о вафельное полотенце и села рядом с гостьей, – знаешь что? Давай поужинаем, – доброжелательно предложила она, кивнув в сторону сковородки.
– Давайте, – улыбнулась девушка, – пахнет очень аппетитно!
– И должно быть вкусно! – хозяйка тут же встала и быстро накрыла на стол, расставив красивые тарелки с веточками сирени, – Я люблю готовить и делаю это с удовольствием.
Положив золотистые котлеты и пюре, она задумалась и, подняв указательный палец вверх, будто что-то вспоминая, достала из навесного буфета бутылку грузинского вина:
– Давай помянем твою подругу, – предложила она.
Юля кивнула, и женщины, не чокаясь, пригубили терпкий напиток.
– Какой насыщенный вкус, – оценила бордовую жидкость гостья.
– «Мукузани» – любимое вино Сталина! – с достоинством сообщила Елена, закусывая.
– Елена Васильевна, – начала «сыщица», – у Вас есть какие-нибудь предположения, кто хотел смерти Наумовой?
– Юль, конечно, не на брудершафт, но мы с тобой все-таки выпили, поэтому, переходи на «ты»! – улыбнулась женщина. Журналистка согласно кивнула:
– Хорошо.
Кузнецова задумалась потом, медленно прожевав пищу, уже серьезно ответила на вопрос:
– Не замечала я, чтоб у Виктории были враги, по крайней мере, явные, – она посмотрела в окно и продолжила, – по себе скажу, когда у нас в ресторане проверки были из санэпидемстанции, все было законно, никаких придирок, ни намеков на взятки (что, кстати, до Наумовой было всегда). И от других предпринимателей я не слышала, чтоб главный санитарный врач пользовалась своим служебным положением, – Кузнецова махнула головой, – не было такого. Получается, что единственный человек в нашем городе, кто мог ее ненавидеть – это я. И, как назло, алиби у меня нет! – женщина вздохнула. – Я же не знала, что в этот день задумал убийца совершить свое злодеяние, и не спеша, болталась по магазинам, – Елена подперла ладонью подбородок, внимательно посмотрела на гостью и печально вздохнула, – наверное, меня посадят, – обреченно добавила она.
– И никто из знакомых не встретился? – почему-то с надеждой спросила Юлия, – Вспомни хорошенько!
– Нет, знакомые все на работе в это время, а продавцы на часы не смотрят, чтоб подтвердить, когда я в магазине была: в два или три часа? Главное, – она усмехнулась, – собирались с Сережкой вместе на ферму поехать. Накануне, в воскресенье, все обговорили и распланировали, а он в понедельник утром позвонил и заявляет: «Ну, чего тебе таскаться за двенадцать километров, я сам быстро смотаюсь. А у тебя и так дома дел полно: у Никиты скоро экзамены, потом выпускной…»
– Кстати, а где ваш сын?
– В школе, – разведя руки, ответила женщина, – считай, месяц остался до последнего звонка.
– А Никита был в курсе, что у отца, – Юля замолчала, подбирая в уме слова, – роман с Викторией.
– Не знаю… Мы не обсуждали это при детях, – Елена тяжело вздохнула и отвернулась к окну.
«Дочку вспомнила», – мелькнула у журналистки догадка.
– А потом, вряд ли Никите до этого. У него такая жаркая пора сейчас! Сначала – экзамены, потом поступление… Еще и девушка появилась, – трогательно добавила Кузнецова, – первая любовь.
– Да? – улыбнулась гостья, то ли радуясь за парня, то ли, за то, что Елена отвлеклась от тяжелых мыслей о погибшей девочке.
– Мам! – послышался голос из коридора, и обе женщины вздрогнули от неожиданности, в проеме появился высокий молодой человек, – Здрасти! – он доброжелательно посмотрел на Юлю.
– Вот мой красавец, легок на помине! – сообщила Елена и с нежностью посмотрела на сына, – Никитка, это – Юлия Симонова – журналист с телевидения, ты ее помнишь?
– Конечно, помню! – он улыбнулся, – Вы же передачу делали для женщин! Мама всегда ее смотрела, – юноша перевел взгляд на мать. Гостья тоже глянула на хозяйку и радостно кивнула.
– А на кулинарном конкурсе в нашем ресторане Вы меня за один столик вместе со своей дочкой посадили! – продолжил Никита, – Вот мы тогда с ней объелись до отвала! – он усмехнулся, – Помню, все блюда попробовали! По-моему, Марта ее зовут, да?
– Правильно, – Юля внимательно посмотрела на парня и покачала головой, – неужели тот светловолосый подросток так вырос и возмужал? – и, переведя взгляд на Лену, добавила, – Очень похож на тебя! Но все равно, ни за что бы не узнала, если бы встретила на улице.
– Да, Никита очень повзрослел за последние два года! Возмужал наш мальчик, – она потрепала сына за волосы, – а твоей доченьке уже сколько? – имея в виду Марту, спросила собеседница.
– Уже девять в марте исполнилось…
– А нашей Кристиночке одиннадцать было бы в мае, – проговорила хозяйка и закрыла лицо руками.
– Мам, – парень резко повернулся к матери и трогательно ее обнял, будто защищая от всех.
– Все нормально, – Елена погладила сына по руке, – ты садись, я тебя обедом покормлю.
Он тут же послушно сел за стол, не отрывая заботливый взгляд от своей родительницы. А Юля, справедливо посчитав, что аудиенция закончена и сегодня она уже никакой информации не получит, поднялась из-за стола и, поблагодарив Кузнецову за угощение, стала прощаться. Никита вежливо предложил проводить гостью, но она корректно отказалась. Выйдя из подъезда, «сыщица» поспешила в Управление внутренних дел. Доброжелательный дежурный вручил журналистке ее походную сумку, и девушка, вздохнув полной грудью свежий вечерний воздух, направилась к Зеленской.
– Думала, ты уже не придешь, – открыв входную дверь, сообщила Анжелка и предложила поужинать.
– Нет, меня Кузнецова накормила! – улыбаясь, проговорила Юля и, увидев разочарование на лице подруги, поспешно добавила, – Давай чай попьем и поболтаем!
Вспоминая общих друзей и знакомых, потом курьезные случаи, связанные с работой на телевидении, подруги не заметили, что время перевалило уже за полночь.
– Слушай, Анжелика, а где твой сын? – вдруг вспомнив, спросила Юля.
– У моих родителей, – спокойно ответила собеседница, – Димке нравится у них жить. Ты же знаешь, как у нас на телеке, то съемки поздние, то эфир. А там бабушка накормит, уроки проверит, в школу отведет. Он у нас на каратэ теперь ходит. Короче, всем хорошо, – она улыбнулась, – а мне надо личную жизнь устраивать!
– Что-то я не вижу, – подмигнула Юля.
– Кого? – не поняла иронии подруга.
– Твоей личной жизни! – засмеялась гостья, – Ни одной мужской вещи в квартире, хоть бы попался один носок сорок пятого размера!
– Почему один?
– Второй с веревки улетел! – пошутила подруга.
– Ой, Симонова, не знаешь, что ли, как тут кого-то приличного и стоящего найти? Военный городок – небольшой, холостых мужиков можно по пальцам пересчитать, а, сколько нас, девушек, еще и уже свободных! Такая жесткая конкуренция! – Анжелка тоже рассмеялась.
– Ну, ты-то у нас – красавица! Колись, есть же мужичок?
– Есть, но только он – женатый. И этим все сказано! Бывает у меня редко, а мне-то хочется серьезных отношений, в этом году тридцать! Поезд, как говорится, уже уходит, – Анжела грустно посмотрела на подругу.
– Женатый? – покачала гостья головой, – А говорила, что, будь ты на месте Елены Кузнецовой, выдернула бы космы у Виктории! А у тебя никто не выдернет? – усмехнулась она.
– Не выдернет! – уверенно ответила Анжелика, – Я со своим мужчиной по ресторанам не хожу!
– Это, моя дорогая, называется: система двойных стандартов! Типа, мне можно, а других за такой же поступок осуждаю!
– Ладно, не умничай, – Зеленская вздохнула, – я не виновата, что влюбилась в семейного мужчину.
– А у Жени Губиной, как? Помню, когда, я осенью уезжала из Советска, она собиралась выйти замуж. Что-то, не сложилось? – поинтересовалась Юля судьбой другой коллеги.
– Да, расстались они перед самым новым годом, – вздохнула Зеленская, – наобещал ей тот жених золотые горы, а потом банально слинял, подлец. Я точно знаю, что у нее сейчас кто-то есть, но Женька его активно скрывает. Наверное, тоже женатый…
Поболтав еще немного времени, подруги легли спать.
Разбудил Юлю телефонный звонок. Спросонья нащупав мобильный телефон на прикроватной тумбочки, она шепотом произнесла:
– Слушаю.
– Спишь, помощница? – поинтересовался Никаноров, – А у нас тут новость! – он интригующе замолчал.
– Какая? – уже бодро спросила девушка. Сна как не бывало, – Володь, не томи! Говори, какая новость?
– Приходи на работу и все узнаешь! – засмеялся он, но после короткой паузы все-таки сообщил заинтригованной сотруднице, – Наш криминалист вчера нашел под ногтем указательного пальца левой руки у Наумовой кусочек кожи и запекшую кровь! Сейчас делают анализы! Симонова, представляешь, какая удача! У нас появилась улика!
– Значит, – энергично соображая, ответила Юля, – у нападавшего на Вику должна остаться царапина от ногтя?
– Точно! Теперь мы будем искать нашего «меченого»!
Как только закончился разговор с начальником уголовного розыска, «сыщица» глянула на часы и покачала головой, уже восемь утра. Пожалуй, пора за работу! Накинув Анжелкин халат, она вышла из «детской» комнаты и увидела через открытую дверь в ванной подругу, старательно подкрашивающую ресницы перед зеркалом.
– Доброе утро! – гостья улыбнулась, – А меня, почему не разбудила?
– Привет! – Зеленская опустила руку с кисточкой от туши, – Я заглянула в комнату, а ты так сладко спала, что я подумала, пусть девчонка отдохнет, а мне на съемку надо! Завтрак я оставила для тебя на столе! Когда будешь уходить, просто захлопнешь входную дверь!
Перекусив заботливо приготовленными на столе бутербродами и выпив чашку уже остывающего какао, Юля оделась и отправилась в Управление внутренних дел.
В кабинете Никанорова Юля увидела опергруппу в полном составе. Майор махнул ей рукой:
– Что, как не родная? – усмехнулся он, – Заходи! Мы только начали.
Журналистка поздоровалась со всеми, тихо прошла и села на свободный стул.
Лейтенант Гриценко опять стоял «навытяжку»:
– А я еще в прошлый раз обратил внимание, товарищ майор, что у него левая кисть забинтована. Спрашиваю: «Что с рукой?», а он так недовольно мне отвечает: «Ящик вон стал поднимать. Ржавым гвоздем поранился, боюсь, чтоб заражения не было».
– Кто – «он»? – моментально заинтересовалась девушка.
– Наш подозреваемый директор рынка Алихан Кумаров! – улыбаясь, ответил Никаноров, – Может он, конечно, и гвоздем поцарапался, все может быть! Но ты, Юрий, – он уже серьезно посмотрел на своего подчиненного, – давай рой землю и ищи улики!
– Есть, товарищ майор!
– Ну а ты, Юлия, чем нас сегодня порадуешь? – и все офицеры посмотрели на новую сотрудницу.
– Я пока анализирую факты, – спокойно начала журналистка, – сегодня пойду на телестудию и отсмотрю последнее интервью Наумовой. Если что-то будет интересное, сразу доложу!
– У Кузнецовых вчера была?
– Ну, конечно, я к ним зашла и пообщалась. Только, – девушка пристально посмотрела на майора, – Елена Васильевна не похожа на убийцу, несмотря на то, – Юля медленно перевела взгляд на Маслова, – что у нее нет фактического алиби. И потом, нам же Виктория перед смертью сказала: «Он колол», имея в виду, нападавшего на нее мужчину.
– Нет, Юлия, – Никаноров почесал затылок, – исключать женщин из числа подозреваемых мы не будем! Как знать, – он посмотрел на подчиненных, – Наумова была в тяжелом состоянии и могла иметь в виду, говоря «Он», просто человека или преступника.
– Владимир Николаевич, а в квартире Наумовой ничего не пропало? – поинтересовалась Симонова.
– Ты считаешь, что надо проверить на предмет кражи? – майор усмехнулся, – Это не логично. Разве вор стал бы наносить двенадцать ножевых ранений, чтоб утащить пару колец и серьги?
– Я вчера узнала, что Виктория недавно продала дом своей бабушки, который достался ей по наследству! – Юля с вызовом посмотрела на офицеров, – Вы что, не слышали?
– Маслов, – Никаноров сдвинул брови и посмотрел сурово на подчиненного, – ты в курсе этого?
– Володь, – начал растерянно старлей и тут же поправился, – товарищ майор, мать потерпевшей ничего не говорила про продажу дома. Я сегодня же выясню все подробности!
– Разузнай! – уже более миролюбиво проговорил начальник и, не глядя на Юлю, произнес, – Учитесь работать с «народом» у новой сотрудницы! Что же тебе, – обратился он к старшему лейтенанту, – школьная подруга Наумовой ничего не сказала про продажу недвижимости?
– Емелина?
– Ну да!
– Может она и не знает, – задумчиво произнес Маслов, – такие вещи не афишируют. А тебе, Юль, кто сказал?
– Анжелика Зеленская с телестудии!
– Тогда, ясно, – кивнул Александр, – у нее же мать в районной регистрационной палате работает!
– Так, орлы, – подытожил Никаноров, – чтоб после обеда доложили мне о результатах расследования. А ты, Юля, работай по своему плану! Если что узнаешь интересное – позвони.
Подходя к телестудии, Юля глянула на часы, оставался час до съемки. На узкой лестничной площадке между этажами стояли несколько человек и курили.
– Симонова, привет! Какими судьбами в наших краях? – весело окликнул ее худощавый паренек.
– Миша, здравствуй! – улыбнулась коллеге журналистка и поздоровалась с остальными сотрудниками телестудии.
– А я сегодня глянул в журнал и не поверил своим глазам: выезд с Симоновой! – радостно продолжил юноша.
– Значит, сегодня ты – мой оператор?
– Ага! Только еще нам рано ехать!
– Да, я к девчонкам в тематическую редакцию иду, поболтаю полчасика! А с тобой по дороге пообщаемся! – пообещала журналистка и направилась в сторону редакции, а Миша Лопатин помахал рукой в знак согласия. Заглянув в отсмотровую, Юля увидела Аню, склонившуюся над столом, а на экране монитора – что-то говорившая Вика Наумова.
– Привет! – гостья зашла в помещение и грустно кивнула в сторону аппаратуры, – Интересное что-нибудь есть?
– Привет! – ответила подруга, – Пока ничего особенного, обычное интервью. Даже не верится, что спустя пару часов, Виктория уже будет находиться в реанимации. Жалко ее…
– Ольга брала интервью только в кабинете у Наумовой в Санэпидемстанции? А подсъемка какая-нибудь есть?
– Я только начала смотреть исходный материал. Давай промотаем и глянем, что там дальше, – предложила Сорокина и, заметив, что Юля согласно кивнула, нажала на перемотку.
– Стоп, Аня! – резко ткнув палец в экран, остановила ее коллега, – Кажется, они уже на рынке, да?
– Точно, это – Центральный рынок! – прищурившись, ответила девушка.
– Поставь на «паузу», – перебив ее, четко скомандовала журналистка и уставилась на монитор. На переднем плане стояли две ее подруги: с микрофоном в руке – корреспондентка Оля Мищенко и главный санитарный врач района Виктория Валентиновна Наумова. Вокруг, как это обычно бывает в общественных местах при появлении съемочной группы, собрался народ, большей частью женщины: и покупатели, и продавцы. Поэтому, Юля сразу заметила среди женского контингента светло-русую голову паренька, стоявшего в стороне и не мигающим взглядом, наблюдавшим за «телевизионщиками». Без сомнения, это был Никита Кузнецов, и «сыщица» вздохнула:
– Давай посмотрим, что там дальше, – расстроено, попросила она подругу, и Аня опять нажала на кнопку «play». На экране показались планы прилавков с фруктами и овощами, потом мясной павильон, и опять пару раз среди зевак в объектив видеокамеры попал Никита.
«Не похоже, чтоб он покупал продукты, – озадаченно подумала про юношу „сыщица“, – что же его задержало на рынке, и чем он так интересовался? Или кем?» Поблагодарив коллегу, Юля отправилась к Зеленской в тематическую редакцию.
– Привет, а где Анжелка? – спросила она Женю Губину, одиноко сидящую в кабинете с бокалом в руке.
– Зеленская еще со съемки не вернулась, – улыбнулась девушка и предложила попить чай.
– Нет, спасибо, – отказалась гостья и вдруг вспомнив, проговорила, – Жень, а у Мищенко есть сотовый?
– Да, она недавно купила! Тебе дать ее номер? – и девушка стала перелистывать свою записную книжку.
– А у тебя, значит, еще нет? – наблюдательная коллега кивнула на потрепанный блокнотик.
– Да зарплаты у нас, сама знаешь, какие! На телефон еще накопить надо! Правда, директор телестудии обещал всех корреспондентов обеспечить мобильниками, – Женя уныло вздохнула, – но «обещанного три года ждут», и тут же скомандовала, – записывай!
Получив номер своей бывшей сотрудницы, Юля тут же его набрала и через пару гудков услышала знакомый голос:
– Слушаю Вас!
– Ольга, привет! Это Симонова!
– Юлька, здравствуй! – обрадовано вскрикнула Оля, – Ты откуда номер мой знаешь?
– Женя дала, я у вас тут на телестудии!
– В Советске?
– Да! Как твой папа? Мне сказали…
– Юль, спасибо! Уже лучше, – возбужденно перебила ее коллега, – а ты, сколько еще там пробудешь? Мы увидимся? Я через два дня вернусь!
– Приехала сюда на один день, но уже торчу вторые сутки. Ты же знаешь, что Наумову убили?
– Какую Наумову? – в голосе Ольги послышалось искреннее удивление.
– Главного санитарного врача, – настала очередь изумиться Юли, – ты же у нее семнадцатого апреля интервью брала, а, буквально, через час на нее напали в собственной квартире…
– Да что ты? – вскрикнула девушка.
– Оля, вы после рынка случайно не подвозили Наумову домой? – с надеждой спросила «сыщица».
– Нет, мы торопились.
– Куда?
– Мы уже заканчивали снимать на базаре, когда Ирина Викторовна со студии позвонила и сказала, чтоб мы срочно возвращались, «вылезла» еще одна съемка! А у Виктории Валентиновны в этот момент, как назло, у туфли каблук сломался, – собеседница сделала паузу.
– И что же было дальше?
– Мне было неудобно ее оставить, но Наумова убедила нас, что доберется домой сама, – продолжила, слегка оправдываясь, Ольга, – потом она из сумочки достала мобильный телефон и позвонила. А когда мы уже в машину с оператором сели, к ней Кумаров подошел…
– Это директор рынка?
– Да! Я посмотрела через боковое зеркальце, в тот момент, когда мы уже отъезжали, она в его «БМВ» садилась!
«Вот это да!» – удивилась Юля и попрощавшись с коллегой, спросила у сидевшей рядом Женьки:
– Подруга, ты мне свободную кассету на прокат дашь? А то мне на съемку сейчас ехать.
– Конечно, – улыбнулась Губина и полезла в ящик стола, – Юля, что там, у Ольги с отцом?
– Он идет на поправку, все хорошо!
Дверь в редакцию распахнулась, и вошла довольная Зеленская, держа в руке большой пакет:
– Симонова, рыбу жареную любишь? – спросила она, кивнув на свою ношу, – Я рыболовецкую артель снимала, так они меня, представляете, свежим уловом нагрузили!
Будто подтверждая слова журналистки, в пакете что-то активно зашевелилось, и Анжелка от неожиданности бросила его на пол.
– Я люблю! – просунув голову в дверь, сообщила Аня и, подмигнув, добавила, – Только есть, а не чистить!
– Да, ладно, лентяйки, я сама приготовлю! – кивнула она на «успокоившийся» пакет, – Приглашаю сегодня всех на ужин! – оглядев свой маленький дружный коллектив, торжественно закончила Зеленская.
– Мы – «за», правда, Симонова? – ответила за всех Сорокина. Юля, улыбаясь, кивнула головой.
– Я сегодня не смогу, – уныло проговорила Женя, – принесите мне завтра кусочек! Не все же слопаете, обжоры?
– Принесу, – пообещала Анжела, а Юля, прихватив кассету, пошла в комнату операторов.
По дороге в филиал «Нефтегазмета» Миша без умолка рассказывал о своей предстоящей свадьбе, и девушка искренне порадовалась за своего оператора. Он принадлежал к категории «дамских» любимчиков: симпатичный и доброжелательный, Миша Лопатин никогда не отказывал в помощи. Все журналистки на студии наперебой ставили его на выезд, потому что парень хорошо снимал и был совершенно неконфликтным. Юля вспомнила, что когда уезжала из Советска, именно Лопатин помогал ей разбирать мебель и снимать над окнами карнизы. Причем, совершенно бескорыстно. А добрые дела она никогда не забывала.
– Миш, ты не знаешь, кто снимал в понедельник интервью с главным санитарным врачом, а потом Центральный рынок? – спросила журналистка, как только парень замолчал.
– С Ольгой Мищенко? – уточнил оператор.
– Да.
– Так это я снимал! Помню, такой день загруженный был, – он вздохнул, – думали, что после рынка на обед пойдем, а Суворова позвонила Ольге на сотовый и сообщила, что появилась еще одна съемка. Я еще переживал, что аккумулятор у камеры сядет…
Конец ознакомительного фрагмента.