Пять
Слова Дмитрия «ты от меня не отделаешься» имели отношение не только к нашему рухнувшему романтическому прошлому. Когда я сказала, что не хочу быть причиной его неприятностей, я именно это и имела в виду. Если стражи найдут меня, моя судьба будет мало отличаться от той, которой я сейчас пыталась избежать. Но Дмитрий? Он делал лишь первые шаги к тому, чтобы наше общество приняло его. Конечно, и сейчас он в значительной степени навредил себе, однако по-прежнему имел шансы добиться своего. Если он не захочет возвращаться ко двору или жить среди людей, то может вернуться в Сибирь, к своей семье. Там, на безлюдных просторах, его будет трудно найти. Община очень закрытая, и им не составит труда спрятать его, если на него объявят охоту. Другое дело – оставаться со мной; по-моему, для него это наихудший вариант. От меня требуется одно – постараться убедить его.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал Дмитрий после примерно часа езды по дороге.
Мы мало разговаривали, оба погрузившись в свои мысли. Проехав по нескольким проселочным дорогам, мы в конце концов оказались на шоссе, связывающем отдельные штаты, и теперь мчались… Я понятия не имела куда. Я смотрела в окно, размышляя обо всех своих бедах и о том, как мне в одиночку уладить их.
– А?
Мне почудилось, что он еле заметно улыбнулся, хотя это казалось полным абсурдом – ведь сейчас его ситуация была хуже, чем когда-либо с тех пор, как он возвратился из состояния стригоя.
– Ничего у тебя не получится, – добавил он. – Ты строишь планы, как избавиться от меня, скорее всего, когда остановимся для дозаправки. Тебе кажется, что, может, тогда у тебя появится шанс сбежать.
С ума сойти! Действительно, об этом я и думала. Он и раньше обладал способностью читать мои мысли, вот только теперь это не радовало.
Я повела рукой по сторонам:
– Все это – пустая трата времени.
– Неужели? А что, лучше было оставаться взаперти и дожидаться, пока тебя казнят? Только не начинай снова о том, что это слишком опасно для меня.
Я сердито посмотрела на него.
– Дело вовсе не только в тебе. Скрыться – не единственное, к чему я стремлюсь. Как я восстановлю свое доброе имя, если буду прятаться где-то у черта на куличках, куда, не сомневаюсь, ты меня везешь? Надо решать проблемы при дворе.
– И там у тебя много друзей, которые займутся этим. Они смогут действовать решительнее, зная, что ты в безопасности.
– Меня вот что интересует: почему никто не рассказал мне об этом… ну, в смысле, почему Лисса не рассказала? Зачем скрыла все от меня? Тебе не кажется, что от меня было бы больше толку, если бы я была подготовлена?
– Нам предстояло сражаться, не тебе, – ответил Дмитрий. – Мы опасались, что если ты узнаешь, то можешь каким-то образом нас выдать.
– Я ни за что не проговорилась бы!
– Сознательно? Конечно нет. Но если бы стали заметны твое возбуждение или беспокойство, твои стражи могли бы насторожиться.
– Ладно, теперь, когда мы уже едем, можешь сказать куда? Я права? Это какое-то глухое, удаленное место?
Никакого ответа.
Я прищурилась, не сводя с него взгляда.
– Ненавижу, когда меня отодвигают в сторону.
Еле заметная улыбка на его губах стала чуть шире.
– У меня есть собственная теория: чем меньше ты знаешь, тем вернее любопытство будет удерживать тебя при мне.
– Глупость какая! – возмутилась я, хотя, честно говоря, его теория не была лишена смысла. Я вздохнула. – Когда, черт побери, все вышло из-под контроля? Когда вы взяли все на себя? Обычно я придумываю идиотские, невыполнимые планы. И считала, что в этом деле я генерал, а выходит, что едва-едва лейтенант.
Он начал что-то говорить, но потом внезапно замер; на лице возникло это настороженное, смертоносное выражение стража. Он выругался по-русски.
– Что случилось? – встревожилась я, немедленно выкинув из головы всякие мысли об идиотских планах.
Встречные фары осветили его лицо, и я увидела, что он смотрит в зеркало заднего обзора.
– За нами хвост. Не думал, что это произойдет так скоро.
– Ты уверен?
Уже заметно стемнело, количество машин на шоссе возросло. Трудно представить, как можно заметить один подозрительный автомобиль среди такого множества, но… Это же был Дмитрий.
Он снова выругался и внезапно резко развернулся, заставив меня вцепиться в приборную доску. Резко пересек две полосы, едва не врезавшись в минивэн, отреагировавший на это сердитыми гудками. Прямо перед нами оказался выезд, и Дмитрий съехал с автострады, чуть не сбив перила ограждения. Послышались новые гудки, и, оглянувшись, я увидела фары автомобиля, в точности повторившего наш безумный маневр.
– Двор, видимо, очень быстро разослал сообщения, – сказал Дмитрий. – И кто-то для них наблюдает за междуштатными магистралями.
– Может, лучше выехать обратно на местные дороги?
Он покачал головой:
– Это чересчур нас задержит. Проблем бы не было, если бы мы успели сменить автомобиль, но они слишком быстро нашли нас. Нужно раздобыть новую машину здесь. До границы Мериленда это самый крупный город.
Согласно указателю, мы находились в Гаррисберге, штат Пенсильвания, и Дмитрий умело вел машину по забитой дороге с оживленной торговлей по сторонам; наш хвост не отставал.
– Как ты собираешься заполучить новую машину? – настороженно спросила я.
Он проигнорировал мой вопрос.
– Слушай внимательно. Это очень, очень важно – чтобы ты сделала все в точности так, как я скажу. Никакой импровизации. Никаких споров. В том автомобиле стражи, и к этому моменту они уже предупредили всех здешних стражей – возможно, даже и человеческую полицию.
– Но если полиция схватит нас – будет еще больше проблем.
– Алхимики все уладят и обеспечат, чтобы мы снова оказались в руках мороев.
Алхимики. Я могла бы и догадаться, что без них тут не обойдется. Они представляли собой тайное сообщество людей, защищающих интересы мороев и дампиров, обеспечивающих сокрытие от человечества сам факт нашего существования. Конечно, алхимики делали это не по доброте душевной. Они считали нас дурными, противоестественными созданиями и главным образом стремились добиться того, чтобы мы оставались на периферии человеческого общества. Беглые «преступники» вроде нас создавали проблему, в решении которой они определенно захотят помочь мороям.
Голос Дмитрия звучал твердо и повелительно, взгляд его неустанно скользил по сторонам дороги.
– Что бы ты ни думала по поводу того, что за тебя все решают, как бы ни огорчалась из-за этого, ты знаешь – и мне известно, что ты знаешь, – что я ни разу не подводил тебя, когда на кону стояла наша жизнь. Ты доверяла мне раньше. Доверься и теперь.
Мне хотелось сказать ему, что он не совсем прав. Однажды он подвел меня – когда позволил стригою одолеть себя, продемонстрировав тем самым собственную небезупречность; тогда его невероятный, божественный образ в моем сознании разбился вдребезги. Но что касается моей жизни? Да, он всегда обеспечивал мою безопасность. Даже когда он был стригоем, я до конца не верила, что он может убить меня. В ночь нападения на Академию, ту самую, когда его превратили в стригоя, он тоже велел мне беспрекословно повиноваться ему, не задавая вопросов; тогда это означало уйти, предоставив ему сражаться со стригоями, но я подчинилась.
– Ладно, – ответила я. – Сделаю все, что скажешь. Только не надо разговаривать со мной свысока. Больше я не твоя студентка. Теперь мы равны.
На мгновение оторвавшись от дороги, он бросил на меня удивленный взгляд:
– Мы всегда были равны, Роза.
Растаяв, я не сообразила, что ответить, а потом уже было поздно – он снова стал сама деловитость.
– Вон. Видишь вывеску кинотеатра?
Я повела взглядом по сторонам дороги. В ночи светились вывески множества ресторанов и магазинов, но наконец я заметила то, что он имел в виду.
«ЗАПАДНОЕ КИНО».
– Да.
– Там и встретимся.
Мы что, разделяемся? Я хотела этого, но не в такой ситуации, не перед лицом опасности. Однако я обещала не спорить и прикусила язык.
– Если меня не будет через полчаса, позвони вот по этому номеру и дальше действуй самостоятельно.
Дмитрий достал из кармана пыльника и протянул мне клочок бумаги с нацарапанным на нем телефонным номером; мне он был незнаком.
«Если меня не будет через полчаса». Это мне совсем не понравилось, и у меня вырвался возглас протеста:
– Что ты имеешь в виду, говоря… Ох!
Дмитрий снова резко развернулся и проехал на красный свет, едва не сшибив уйму машин. Водители снова загудели, но для нашего хвоста этот маневр оказался слишком неожиданным. Преследователи со свистом пронеслись мимо и притормозили, ища место, где можно развернуться.
Дмитрий между тем завел машину на маленькую парковку при галерее магазинов, где автомобили стояли почти впритирку. Я взглянула на часы, чтобы получить представление о том, сколько сейчас времени у людей. Почти восемь вечера. У мороев начало дня, у людей – время развлечений. Проехав мимо нескольких входов в галерею, Дмитрий наконец остановился около одного из них и гибким, плавным движением выбрался из автомобиля. Я быстро последовала за ним.
– Вот тут мы и разойдемся. – Он устремился к входу в магазин. – Внутри не мешкай, но и не беги. Не привлекай внимания. Смешайся с толпой. Поболтайся здесь немного, а потом уходи через любую дверь, кроме этой, держась рядом с какой-нибудь группой людей. И иди к кинотеатру.
Мы вошли в галерею.
– Давай!
Как будто опасаясь, что я не смогу двинуться с места, он легонько подтолкнул меня к эскалатору, а сам затерялся в толпе на том же этаже. Я наконец стряхнула с себя оторопь и поднялась по эскалатору. Приобретение быстрых рефлексов и инстинктивных реакций – часть нашего обучения. Я оттачивала эти навыки в Академии, в своих путешествиях и с Дмитрием.
Меня долго и упорно учили ускользать от врага, и сейчас все это знание ожило. Больше всего хотелось обернуться и посмотреть, не преследуют ли меня, но это определенно привлекло бы внимание. Логично рассуждая, мы по крайней мере на пару минут обошли преследователей. Они должны были развернуться, подъехать к галерее и кружить по парковке в поисках нашей машины – это если они догадались, что мы скрылись в магазине. Вряд ли в Гаррисберге столько мороев, чтобы быстро мобилизовать большое количество стражей. Но и тем, которые преследовали нас, придется разделиться – одни будут охранять входы, другие обыскивать галерею. Здесь столько дверей, что за всеми не уследишь; угадать, через какую именно я выйду, – это вопрос чистого везения.
Я шла довольно быстро, обходя парочки, семьи с детскими колясками и хихикающих подростков. Эти последние вызывали у меня зависть – их жизнь казалась намного легче моей. Еще я проходила мимо бесчисленных магазинчиков, не вникая в то, что там продается. Впереди возник центр галереи с отходящими в разные стороны коридорами.
Оказавшись рядом с магазином аксессуаров, я зашла внутрь и сделала вид, что интересуюсь головными повязками. Незаметно оглянулась, но не увидела ничего бросающегося в глаза. Никто не остановился; никто не вошел следом за мной в магазин. Там еще стояла большая корзина с надписью «Распродажа», наполненная самыми разными предметами. Среди них была бейсболка для девушек, ярко-розовая, со звездой впереди, выложенной из разноцветных стразов. Жуть!
Я купила ее – спасибо стражам, которые после ареста не отняли у меня завалявшуюся в кармане мелочь; наверное, посчитали, что для подкупа этого мало. Еще я купила резинку для конского хвоста, все время искоса поглядывая на дверь. Прежде чем уйти, я стянула резинкой волосы и надела бейсболку. Может, это и выглядело глупо – маскироваться подобным образом, но волосы позволяли легко опознать меня – темно-коричневые, почти черные, свисающие до середины спины (в последнее время мне было не до стрижки). Фактически, с учетом моих бросающихся в глаза волос и роста Дмитрия, мы были бы очень заметной парой, если бы расхаживали здесь вместе.
Я снова слилась с потоком покупателей, вскоре добралась до центра галереи и не колеблясь свернула влево, в «Мейси»[1]. Там я ощутила некоторую неловкость из-за своей шапки и пожалела, что у меня не было времени подыскать что-нибудь более стильное. Несколько минут спустя, заметив стража, я, напротив, порадовалась своему выбору.
Он стоял около лотка, которые всегда можно увидеть в центре торговых галерей, и делал вид, что интересуется футлярами сотовых телефонов. Я узнала его по тому, как он ухитрялся проявлять интерес к футляру с изображением зебры и в то же время скользить взглядом по сторонам. Хорошо, что с достаточно близкого расстояния дампиры всегда могут отличить друг друга от людей. В общем-то, наши расы выглядят одинаково, и все же я всегда могла опознать своего.
Стараясь не глядеть прямо на него, я почувствовала на себе его взгляд. Мне этот страж был незнаком; надо полагать, я ему тоже. Наверное, он видел лишь фотографию и выискивал девушек с моими приметными волосами. Придав себе максимально беспечный вид, я ленивым шагом прошла мимо стража, глядя в окна, позволяющие мне, не оборачиваясь, видеть его. Сердце колотилось как бешеное. Стражам дано право убить меня при первом же столкновении. Интересно, это распространяется и на центр галереи магазинов? Ну, выяснять это у меня желания не было.
Пройдя мимо лотка, я немного прибавила шагу. В «Мейси» была собственная наружная дверь, и теперь настало время выяснить, разумно ли я поступила, выйдя не через нее, а двинувшись в этом направлении. Я прошла по галерее, спустилась по эскалатору и устремилась к выходу на первом этаже – пройдя мимо очень милой секции, где продавались красивые береты и мягкие фетровые шляпы. Я остановилась рядом с ней, не в целях сменить головной убор, а потому, что это позволило мне пристроиться к группе девушек, тоже направляющихся к выходу.
Мы покинули магазин вместе. Мои глаза быстро приспособились к смене освещения. Вокруг было множество людей, но снова ничто меня не настораживало. Девушки остановились, чтобы поболтать, создавая для меня хорошее прикрытие. Справа виднелась оживленная улица, по которой мы с Дмитрием приехали, а оттуда добраться до кинотеатра не составляло труда. Я вздохнула с облегчением и пересекла парковку, по-прежнему шаря взглядом по сторонам.
Чем дальше я отходила от галереи, тем меньше людей было на парковке. Фонари тускло освещали ее, но это не помешало нарастать довольно жуткому ощущению по мере того, как вокруг становилось все тише и тише. Импульсивно мне хотелось свернуть на улицу и по ней выйти к кинотеатру, однако спустя мгновение я решила, что это слишком привлечет ко мне внимание. Идя прямо через парковку, я гораздо быстрее доберусь до кинотеатра.
Так и оказалось – почти. Завидев кинотеатр, я осознала, что избавиться от преследования мне не удалось. Неподалеку впереди тень от фонарного столба выглядела неестественно – слишком широкой. Кто-то прятался за столбом. Не верилось, что по чистому совпадению какой-то страж выбрал это место в надежде, что мы с Дмитрием пройдем мимо. Более вероятно, что кто-то раньше заметил меня и забежал вперед, чтобы устроить засаду.
Я продолжала идти, стараясь не слишком заметно замедлять шаг, хотя все мышцы в теле напряглись для атаки. Я должна атаковать первой, должна управлять ситуацией.
Момент настал за несколько секунд до того, как сидящий в засаде собрался, по моим предположениям, напасть на меня. Я прыгнула вперед и отшвырнула его к ближайшему автомобилю. Это оказался незнакомый мне дампир. Да, он от неожиданности оторопел. Правда, оторопь стала обоюдной, когда включилась сигнализация машины, огласив ревом ночь. Я вздрогнула, но тем не менее врезала своему противнику в челюсть.
От сильного удара он приложился головой к автомобилю, но стойко выдержал это и тут же оттолкнул меня, пытаясь освободиться. Он был сильнее, а я споткнулась, но равновесия не потеряла. Недостаток силы я возмещала скоростью. Ни один его удар не задел меня, впрочем, это не слишком радовало. Дурацкая сигнализация все еще продолжала вопить и, без сомнения, в итоге должна была привлечь внимание других стражей или человеческой полиции.
Я обежала автомобиль, страж погнался за мной, но остановился, когда мы оказались с противоположных сторон. Можно было подумать, это такая игра. Он пытался предугадать, в какую сторону я двинусь, я делала то же самое. В тусклом свете я разглядела нечто удивительное: за поясом у него был пистолет. Кровь заледенела у меня в жилах. Стражи редко носили пистолеты, хотя были обучены использовать их. Кол – вот оружие, которое мы предпочитаем. В конце концов, наше дело – убивать стригоев, а для этих целей пистолеты неэффективны. Но против меня? Да. Пистолет упростил бы его задачу, но мне почему-то казалось, что он не решается использовать его. Сигнализация машины могла включиться, если кто-то просто подошел слишком близко, но пистолетный выстрел? Тут же последует звонок в полицию. Этот парень не станет палить, пока может обойтись без этого, – но, конечно, выстрелит, если у него не останется другого выхода. Нужно торопиться.
Я метнулась к передней части автомобиля, страж попытался перехватить меня, но потом, к его удивлению, я вспрыгнула на капот (потому что, честно говоря, ничто уже не могло заставить сигнализацию вопить громче). Воспользовавшись мимолетным преимуществом, я обрушилась на противника, свалила на землю и уселась ему на живот, руками сжимая шею. Он извивался, пытаясь стряхнуть меня, и едва не преуспел в этом. Наконец нехватка воздуха сделала свое дело. Он перестал дергаться и потерял сознание. Тогда я отпустила его.
На мгновение перед моим внутренним взором возникла Мередит. Когда мы покидали двор, я применила к ней ту же технику. Я почти воочию увидела, как она распростерлась на земле, и почувствовала укол вины. Но тут же стряхнула это чувство. С Мередит все в порядке. И сейчас передо мной не Мередит. И вообще все это ерунда. Имеет значение лишь то, что страж больше не представляет для меня препятствия. Я должна убираться отсюда, и побыстрее.
Не глядя, преследует ли меня кто-нибудь еще, я рванула через парковку к кинотеатру. Остановилась лишь раз, когда воющий автомобиль остался позади, и спряталась за другой машиной. Около стража пока никого не было, но на ближней к галерее части парковки наблюдалась некоторая деятельность. Я не стала задерживаться, чтобы разглядеть, что там происходит. В любом случае ничего хорошего мне это не сулило.
Через пару минут я добралась до кинотеатра, тяжело дыша больше от страха, чем от быстрого бега. Спасибо Дмитрию – он помог мне выработать выносливость. Но где же он сам? Вокруг шатались любители кино, либо дожидаясь билетов, либо обсуждая только что увиденный фильм. Некоторые бросали на меня любопытные взгляды – видимо, из-за моего взъерошенного вида. Никаких признаков Дмитрия не обнаруживалось.
Часов у меня не было. Сколько времени прошло с тех пор, как мы разделились? Уж конечно не полчаса. Я обошла кинотеатр, стараясь затеряться в толпе и выискивая Дмитрия или новых преследователей. Ничего. Минуты убегали прочь. Я сунула руку в карман и коснулась бумаги с телефонным номером. Уходи, велел он мне. Уходи и позвони по этому номеру. Конечно, сотового телефона у меня нет, но в данный момент это волновало меня меньше всего…
– Роза!
К обочине подрулил автомобиль, из окна высунул голову Дмитрий, и я чуть не рухнула от облегчения. Ну, не рухнула, конечно. На самом деле, не тратя впустую ни секунды, я бросилась к машине и забралась на пассажирское сиденье. Без единого слова он нажал на газ и отъехал от кинотеатра на главную улицу.
Поначалу мы молчали. Он был заметно взвинчен и вел машину так быстро, как это было возможно, не привлекая внимания полиции. Одновременно он все время поглядывал в зеркало заднего обзора.
– Кто-нибудь нас преследует? – спросила я наконец, когда он выехал на шоссе.
– Не похоже. Уйдет какое-то время, прежде чем они вычислят, в каком автомобиле мы уехали.
Сначала я не обратила внимания, но теперь разглядела, что мы сидели в «хонде-аккорд», тоже выглядевшей весьма заурядно. Ключей в замке зажигания не было.
– Ты накоротко замкнул провода? – спросила я, но тут же перефразировала вопрос: – Ты что, угнал машину?
– Интересные у тебя представления о морали. Сбежать из тюрьмы – это нормально. Но стоит угнать машину, и ты возмущаешься.
– Не столько возмущаюсь, сколько удивлена. – Я откинулась на сиденье. – Я боялась… понимаешь, был момент, когда я боялась, что ты не появишься. Что они схватили тебя или еще что-нибудь произошло.
– Нет. Большая часть времени ушла на то, чтобы незаметно найти подходящую машину.
Последовала пауза.
– Ты не спрашиваешь, что произошло со мной, – с оттенком раздражения заметила я.
– Зачем? Ты здесь. Вот что важно.
– Мне пришлось драться.
– Вижу. У тебя рукав порван.
Я оглядела себя. Черт, и впрямь порван. И еще я лишилась бейсболки. Ну, невелика потеря.
– Тебя не интересуют подробности?
Его взгляд был неотрывно прикован к дороге.
– Я и так знаю. Ты одолела своего врага, сделав это быстро и правильно. Потому что ты в этом мастер.
Я задумалась над его словами. Они прозвучали сухо, по-деловому… и тем не менее улыбка тронула мои губы.
– Ладно. И что теперь, генерал? Тебе не кажется, что они изучат отчеты об украденных машинах и вычислят наш номерной знак?
– Скорее всего. Но к этому времени мы уже обзаведемся новым автомобилем… о котором им ничего не будет известно.
– Откуда тебе знать?
– Через несколько часов мы кое с кем встречаемся.
– Проклятье! Я и впрямь ненавижу узнавать обо всем последней.
«Несколько часов» привели нас в Роанок, штат Виргиния. В пути обошлось без приключений. Когда в поле зрения появился город, я заметила, что Дмитрий вглядывается в указатели съездов с магистрали. Найдя тот, который искал, он свернул на боковую дорогу, проверил, нет ли хвоста, но ничего не обнаружил. Мы снова выехали на улицу с торговыми заведениями по сторонам, и он подрулил к «Макдоналдсу», стоящему чуть в стороне от остальных зданий.
– Вряд ли это просто перерыв на обед?
– Это, – ответил он, – место, откуда начнется следующая часть нашего пути.
Он поехал вокруг парковки ресторана, взглядом выискивая что-то, хотя поначалу я не понимала, что именно. Я заметила ее на мгновение раньше его. В дальнем углу парковки, прислонившись к желтовато-коричневому внедорожнику, спиной к нам стояла женщина. Я разглядела лишь темную рубашку и взъерошенные светлые волосы до плеч.
Дмитрий подъехал к месту рядом с ее машиной, нажал на тормоза, и я выскочила из машины. Я узнала ее еще до того, как она повернулась.
– Сидни?
Это прозвучало как вопрос, хотя я не сомневалась, что это она.
Она повернула голову, и я увидела знакомое – человеческое – лицо с карими глазами, которые на солнце приобретали желтоватый оттенок, и еле заметной золотистой татуировкой на щеке.
– Привет, Роза. – Она грустно улыбнулась мне, демонстрируя пакет от «Макдоналдса». – Я подумала, вы проголодаетесь.