3. Чешское Сопротивление
Внутри страны все антигитлеровские силы и движение Сопротивления можно разделить на три основные части:
1. Так называемое «военное» сопротивление, членами которого являлись в основном офицеры и генералы распущенной чешской армии, не смирившиеся с германским режимом.
2. «Гражданское» сопротивление, представленное различными политическими партиями и движениями, а также крупными профсоюзными организациями.
3. Различные вооруженные, но крайне малочисленные группы разведчиков и парашютистов, заброшенных на территорию Протектората Богемия и Моравия [9] как западными союзниками, так и со стороны СССР, а также часто на их базе организованные небольшие партизанские отряды. Эти группы по своей численности непосредственно до начала восстания в мае 1945 года мало когда превышали десяток человек, и как некое партизанское движение поэтому никак не могут сравниваться с партизанскими силами, действовавшими во время Второй мировой войны на оккупированной территории, например, Советского Союза или Югославии. Данный факт можно объяснить как небольшими размерами и типично европейской густонаселенностью територии Протектората, отсутствием в нем больших и удаленных лесных или горных массивов, позволяющих укрывать крупные вооруженные соединения, так главным образом и достаточно цивилизованным «сожительством» миролюбивого чешского населения и немецких властей, при котором, особенно в сельских районах, люди не проявляли особого интереса к политике вообще, а тем более к активному участию в каких-либо формах вооруженного сопротивления режиму. К тому же жизнь под управлением немцев для чехов ничем новым не являлась – за исключением последних двадцати лет самостоятельности, до этого несколько столетий они именно так и существовали.
Третья по данному списку часть движения сопротивления далее уже не будет рассматриваться в контексте в качестве отдельной силы восстания, несмотря на то что в процессе развития событий численность данных отрядов значительно выросла, а боевая активность усилилась[10], так как к концу апреля 1945 года практически все эти групировки либо прямо управлялись извне, либо находились под влиянием или в непосредственном подчинении одного из двух вышеописанных крыльев внутреннего сопротивления. Поэтому на этих более влиятельных и многочисленных группах остановимся более подробно.
«Военное подполье» возникло на территории бывшей Чешской Республики практически сразу после присоединения страны к Третьему рейху и официального провозглашения Протектората Богемия и Моравия [11]. Организация военного движения сопротивления под названием «Оборона Народа» по своему составу и организации отвечала структуре распущенной чехословацкой армии, и первым командиром ее официально считался генерал Йозеф Белый, действовавший под псевдонимом Атаман. Благодаря существовавшей в то время в Чехословакии, а до этого и в Австро-Венгерской монархии всеобщей воинской обязанности большинство взрослого мужского населения Протектората Богемия и Моравия прошло начальную воинскую подготовку, немало людей более старшего возраста также имело и опыт активных боевых действий во время Первой мировой войны и Гражданской войны в России [12]. Чешская армия не была уничтожена или разбита в бою, а была просто распущена [13], включая и все звенья командного состава. Эти факты позволили «военному сопротивлению» достаточно быстро выстроить организованную и хорошо состыкованную сеть по целой территории Протектората, разделенную по армейской методике на большие и меньшие подразделения в зависимости от величины населенных пунктов, в которых располагались ячейки организации, и соответственно количеству потенциальных «призывников» в данных местах.
В то время мало кто в мире в действительности представлял себе на что способна новая армия Германии и каковы планы Адольфа Гитлера на ближайшее будущее. То же самое можно сказать и о реальных планах коммунистического правительства СССР и его Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Чешские генералы не являлись в этом исключением, поэтому первоначальной целью чешского «военного сопротивления» являлась быстрая подготовка противогерманского восстания на территории Протектората в координации с предполагаемым наступлением западных союзников, прежде всего Англии и Франции, официально объявивших Германии войну после нападения последней на Польшу в сентябре 1939 года. Но в скором времени неожиданная атака Польши и со стороны СССР с востока, а впоследствии и успешная кампания немецких вооруженных сил в Западной Европе показали полную несостоятельность подобных планов. Поняв это, организация переключила свою работу на поиск контактов с разведслужбами прежде всего западных союзников, передачу им разведданных, организацию нелегальной [14] переброски за границу военных специалистов, прежде всего обученных летчиков, многие из которых впоследствии участвовали в боевых действиях против Германии в составе вооруженных сил Франции и Великобритании. Подобного рода деятельность, естественно, долго не осталась без внимания немецких спецслужб. Генерал Белый – Атаман был арестован в 1940 году, после проведения следствия он был обвинен в государственной измене и казнен 27 сентября 1941 года, в то время когда война уже была в полном разгаре и на Восточном фронте, против СССР.
К началу 1942 года гестапо удалось практически разбить связанную структуру «военного сопротивления» на территории Протектората Богемия и Моравия, тем не менее в крупных городах ослабленные ячейки все-таки продолжали свое существование, что впоследствии помогло значительно ускорить и организовать мобилизацию сил повстанцев в мае 1945 года. После гибели генерала Белого его место на позиции командующего «Обороны Народа» занял генерал Зденек Новак, он был арестован в июне 1944 года. Следующим был генерал Сильвестр Блага, которому также не долго удалось скрываться от вездесущего гестапо. Наконец в октябре 1944 года во главе движения «военного сопротивления» встал генерал Франтишек Слунечко, псевдоним Алекс, который успешно продержался на нелегальном положении вплоть до начала восстания в мае 1945 года.
30 апреля 1945 генерал Слунечко совместно с подполковником генштаба Раймундем Мразеком организовали в Праге один из основных командных пунктов восстания – штаб «Алекс». Вторым военным командным пунктом в городе являлся штаб «Бартош», организованный бывшим начальником отдела разведки «Обороны Народа» подполковником Франтишком Бюргерем (и названный его псевдонимом – Бартош) совместно с представителем бывших «Русских Легионеров» генералом Карлом Кутлвашером (см. в разделе «Личности»).
Штаб «Алекс» при этом, по замыслу, должен был заниматься организацией и подготовкой к восстанию частей, находящихся в ведении «военного» крыла сопротивления вне территории Праги; находившийся в формальном подчинении штаба «Алекс», штаб генерала Кутлвашера «Бартош» получал в свое распоряжение военизированные или по-военному организованные части, находившиеся прямо на территории столицы. Такими частями прежде всего являлись имеющие собственное вооружение немногочисленные военнослужащие протекторатного правительственного войска, чешская полиция и жандармерия, погранично-таможенная служба, а также члены чешских отрядов противовоздушной обороны – Люфтшутц [15] и сочувствующие движению лица из рядов бывших военных.
Изначальное сложение и структура гражданского или так называемого политического движения сопротивления на территории Протектората Богемия и Моравия были крайне пестрыми. Различные политические партии или движения, существовавшие как официально, так и на нелегальном положении, часто провозглашали прямо противоположные друг другу цели и устремления, как правило, защищая при этом интересы определенных слоев населения. В целом политическое сопротивление можно также внутренне разделить на левое и правое крыло, единственным объединяющим фактором которых являлось совместное неприятие действующего германского режима на территории Протектората и желание обновления самостоятельности и независимости страны, но вот во взглядах на дальнейшее будущее нового государства, как и на его возможные границы, их позиции сильно расходились…
Крайне левыми, безусловно, являлись коммунистическая партия Чехословакии на нелегальном положении и сочувствующие ей граждане, различные рабочие ячейки на крупных предприятиях и некоторые профсоюзные организации, также находившиеся под сильным влиянием коммунистической партии. В отличие от разнородных демократов, националистов или социалистов в «правом» крыле сопротивления, коммунисты были хорошо организованы. Несмотря на нелегальное положение партии, имели функционирующую и взаимосвязанную сеть ячеек по всей стране, взаимодействовали с заброшенными в тыл противника советскими разведывательными и подрывными группами, имели налаженную связь с вооруженными силами и партийными органами СССР. Все это, естественно, не без помощи последних. Цели коммунистического движения также были предельно ясными – освобождение от германской оккупации[16] и организация на территории освобожденной Чехословакии [17] государства рабочих и крестьян по образу и подобию Советского Союза. Как подходящая сила освобождения, с точки зрения коммунистов, в расчет, естественно, приходила только Красная Армия. Свои основные задачи коммунистическое движение сопротивления видело главным образом во всяческом содействии продвижению советских войск, в том числе и способом вооруженной борьбы на местах, а также в пресечении попыток различных «правобуржуазных» элементов в активном взаимодействии с западными союзниками с целью установления в будущем на освобожденной территории страны какого-либо иного государственного строя, не входившего в планы местных коммунистов и их коллег из Советского Союза. Прокоммунистическое «левое» крыло сопротивления являлось впоследствии одним из главных и значительных самостоятельных участников восстания, сыграло в нем свою немаловажную роль, а также оказало решающее влияние непосредственно на его конечные результаты и последствия.
До конца 1942 года «правые» крылья движения сопротивления внутри страны практически никак не соприкасались с левыми и не пытались организовать какую-либо совместную деятельность. Либерально-демократические или националистические круги различного толка представляли главным образом интересы средних и высших слоев населения, и исходя из этого их связь с рабочим классом и крестьянством, соответственно как и с представляющими их организациями, была крайне слаба. К тому же внутренне правые еще были разделены как не полным соответствием взглядов между различными партиями и организациями, так к тому же еще и территориальным членением на «чешские» и «моравские» группы. Первым толчком к совместному и организованному противодействию германским властям скорее всего послужило покушение на Рейнхарда Гейдриха 27 мая 1942 года в Праге[18], осуществленное группой чешских парашютистов-добровольцев, тренированных за границей и заброшенных в Протекторат из Англии. Но лишь к самому концу 1944 года, под влиянием правительства президента Эдварда Бенеша в эмиграции, внутри страны наметилась тенденция к сплочению и разнородных правых сил, главным органом которых должна была стать новоизбранная Чешская Народная рада – совет, в который бы входили представители всех антигитлеровских политических сил на территории Протектората Богемия и Моравия и который, по мнению организаторов, являлся бы прообразом будущего правительства свободной Чехословакии (см. приложение «Состав ЧНР»).
Само покушение на главу германской администрации Протектората было задумано и спланировано чехословацким президентом в английской эмиграции Эдвардом Бенешем и его ближайшими соратниками главным образом с целью обратить на себя внимание союзников по антигитлеровской коалиции и хоть как-то подтвердить свою легитимность в качестве правительства в эмиграции, а заодно показать им же, что и на территории Протектората Богемия и Моравия тоже существует движение Сопротивления. Дело в том, что до этого фактически никаких явных признаков хоть какой-то активной борьбы населения Протектората с так называемой германской оккупацией видно не было, зато активная помощь высокоразвитой чешской промышленности и сельского хозяйства военным усилиям Третьего рейха была просто огромна, а установленная и начатая именно Гейдрихом национальная программа «превращения чехов в немцев» начала успешно воплощаться в жизнь, опять же без особых протестов со стороны в подавляющем большинстве лояльного к властям местного населения. На территории собственно Протектората, а не только отсоединенных от Чехии судетских земель, находилось достаточно большое количество этнического немецкого населения и смешанных чешско-немецких семей, а сами чехи, еще совсем недавно (до 1918 года) являвшиеся гражданами Австрии, во вновь установленных немецких порядках опять же не видели ничего для себя особо нового или сильно необычного, как и в немецком языке в качестве (пока) второго государственного. К тому же расовой комиссией при Имперском Управлении безопасности (РСХА), после проведенных исследований, чехи были признаны расово чистым арийским народом, даже появилась формулировка о том, что «чехи, это в общем-то тоже немцы, которые в силу различных причин и исторических ошибок не говорят на немецком языке и подлежат возвращению к своим немецким корням», вот так. Соответственно данным условиям жители Протектората Богемия и Моравия не подвергались какому-либо особо жесткому обращению со стороны новых властей, а на фоне феноменальных успехов германской армии на Западном, а в начальной стадии боевых действий и Восточном фронте какая-либо деятельность чешского сопротивления начала вообще снижаться до нулевой отметки. Активистам различных крыльев антигитлеровского движения было все труднее заинтересовать в своей деятельности обычных граждан, которых и так все устраивало, а народные антинемецкие настроения в самом начале сороковых годов уже ограничивались лишь передаваемыми из уст в уста анекдотами или газетными публикациями, что в общем соответствовало норме жизни и в Габсбургской Австрии. Находящееся в Лондоне «чехословацкое правительство в эмиграции» примерно через год после своего отъезда из страны практически потеряло всяческое влияние на происходящее в Протекторате, а распространяемая им пропаганда перестала интересовать жителей, так как создающие ее люди явно были слишком далеки от реальности на месте.
Все эти факты, естественно, не остались без внимания соответствующих спецслужб западных союзников, какие-либо операции для поддержания почти несуществующего или слишком пассивного движения Сопротивления в Протекторате или прекратились совсем, или были сведены к минимуму, как были урезаны и различные субсидии чехословацкому правительству в британской эмиграции в пользу усиления помощи оккупированной Польше и Югославии (а с 1943 года и Италии), где повстанческое движение действительно имело значительные размеры и заслуживало всяческой поддержки. В довершение всего в начале 1942 года на территории СССР под руководством подполковника Людвика Свободы и находящихся там в эмиграции чехословацких коммунистов начала свое формирование новая чехословацкая армия за границей, изначально составляемая из многочисленных военнопленных и перебежчиков, главным образом словаков [19]. Формирование и оснащение этих воинских частей проходило быстро и успешно, а главное, целиком на средства Советского Союза. Одновременно с этим в СССР образовывался и некий, естественно прокоммунистический, комитет чехословацких эмигрантов, дистанцирующийся в своих действиях от «своего правительства» в Лондоне. В этой ситуации англичане вообще начали серьезно задумываться о целесообразности содержания президента Бенеша, его кабинета, целого правительства в эмиграции и целого штаба его несуществующей армии, так как фактически все созданные из чехословаков воинские части уже находились в составе британских вооруженных сил и, соответственно, ими же обеспечивались и управлялись, а чехословацкое правительство в Лондоне являлось таковым только лишь по названию.
В таком виде данная ситуация устраивала всех, видимо, даже на обеих сторонах баррикады, кроме как, по вполне понятным причинам, самого чехословацкого «президента в эмиграции» Эдварда Бенеша и его соратников. Организацией покушения на Гейдриха профессиональный политик Бенеш решил пойти «ва-банк», чтобы удержать свою позицию в глазах Запада и показать наличие активного сопротивления в Протекторате, несмотря на то что вся операция целиком планировалась и осуществлялась извне. С точки зрения Бенеша, он в любом случае ничего не терял – при срыве целого плана все останется просто как было, не считая потери еще пары парашютистов, при успехе же операции можно было ожидать оживления интереса к чешскому вопросу со стороны Запада, а тем и к нему и его правительству. Более того, Бенеш и его люди в Лондоне преднамеренно не информировали о готовящемся покушении представителей чешского сопротивления в Протекторате, с которыми лондонское правительство находилось в постоянном радиоконтакте в основном через передатчики забрасываемых из Англии разведгрупп. О задании прибывших парашютистов Габчика и Кубиша представители сопротивления в Протекторате узнали лишь в самый последний момент перед проведением покушения, да и то от самих диверсантов, когда последним стало ясно, что проведение данной акции будет невозможно без дополнительной помощи от людей на месте.
Представители чешского сопротивления на территории страны немедленно засыпали Лондон радиодепешами с требованиями отменить приказ к покушению. Они апеллировали главным образом к тому, что лондонское правительство не имеет представления о реальной ситуации в стране, а физическая ликвидация одного из германских политических лидеров, пусть и очень высокого ранга, никак не изменит к лучшему ситуацию в Протекторате, напротив, по уже известным примерам с оккупированных территорий Польши, СССР или Югославии подобные акции лишь вызовут жестокий ответ с немецкой стороны, главными жертвами которого станут обычные жители Протектората. Кроме того, вследствие подобных акций можно ожидать лишь резкого ужесточения режима и тем еще большие трудности в действиях сопротивления. В то время как на место ликвидированного гитлеровского функционера просто придет новый. Но Эдвард Бенеш решил идти к достижению своих собственных целей в буквальном смысле «по трупам», приказ на ликвидацию обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха парашютистам был подтвержден, и покушение проведено, несмотря на все протесты на месте. В конце концов самому Бенешу и его людям в Лондоне было нечего бояться…. их гестапо за это не наказало… Зато все самые худшие ожидания оппозиции на месте более чем подтвердились – недалеко от Праги карателями была сожжена целая деревня Лидице и со всем населением из-за подозрения, что в ней скрывались убийцы Гейдриха, по всей стране проведены массовые репрессии и аресты, в результате которых чешское сопротивление было практически уничтожено, тысячи людей попали в концлагеря и тюрьмы, многие лишились жизни. Тем не менее в результате всего этого Бенеш достиг своей цели – массовые казни, учиненные карателями СС в Лидице, подняли волну негодования в мировой прессе, а Протекторат Богемия и Моравия и происходящие там кровавые события заполнили первые полосы британских и американских газет. Эдвард Бенеш со своим «правительством» был снова в поле зрения, с ним снова говорили, его снова приглашали, он выступал по радио, с ним считались, его снова щедро субсидировали… А в самом Протекторате, предсказуемо из-за резкого увеличения репрессий против населения со стороны властей, ухудшились условия жизни, вследствие чего усилились и антигерманские настроения, начало возрождаться и объединяться антигитлеровское подполье, люди стали снова интересоваться радиопередачами лондонского правительства, снова набирающего вес в деятельности сопротивления.
Тем не менее, а это является одним из решающих факторов в ходе рассматриваемых далее событий мая 1945 года, вплоть до начала самого восстания, различные крылья внутреннего чешского движения Сопротивления так и не имели между собой реально функционирующей связи, ни одно из крыльев сопротивления нельзя назвать ни основным, ни ведущим, ни руководящим, ни одно серьезно не готовилось к какому-либо организованному выступлению против режима, а соответственно не имело и никакого плана для подобного мероприятия [20], ни одно в действительности не располагало нужными для этого организованными силами и материалом, и в то же время каждое из направлений сопротивления продолжало преследовать и пропагандировать свои собственные цели. Планируемое создание Чешской Народной рады являлось только зародышем какой-либо совместной деятельности различных направлений чешского сопротивления, на развитие которого уже не оставалось времени, а о существовании которого даже далеко не все участвующие в оном сопротивлении были должным образом информированы. Сама рада вплоть до начала мая 1945 являлась в действительности лишь дискуссионным собранием представителей различных групп (причем еще не всех), абсолютно без какой-либо реальной власти и влияния. То есть:
НЕПОСРЕДСТВЕННО К МОМЕНТУ НАЧАЛА САМОГО ВОССТАНИЯ В ПРАГЕ, КАК И НА ВСЕЙ ОСТАЛЬНОЙ ТЕРРИТОРИИ ПРОТЕКТОРАТА БОГЕМИЯ И МОРАВИЯ, НЕ СУЩЕСТВОВАЛО ЕДИНОГО ОРГАНИЗОВАННОГО ДВИЖЕНИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ ИЛИ ОРГАНА, ИМ УПРАВЛЯЮЩЕГО.
И это является голым историческим фактом, несмотря на все послевоенные попытки утверждать обратное, а главным образом представлять Чешскую Народную раду (которая уже в процессе самого восстания в Праге и далее находилась под сильным влиянием коммунистического крыла) в качестве изначально главной, ведущей и организационной силы того, что впоследствии будет названо «Чешским Народным восстанием» в мае 1945 года. А одним из главных доказательств данного исторического факта является само появление в Праге Первой дивизии РОА и ее участие в пражских событиях в том виде, как это произошло.