Глава 1
Шла Вторая Мировая война. На протяжении нескольких лет ультиматумов и сражений на оккупированных территориях победители продолжали переделывать мир, стирая зыбкие границы сложившейся истории. Многие войска переживали тяжелые потери: гибли люди, раненые оставались калеками на всю жизнь.
В городе Гатчине, на самой его окраине, где заканчивался парк, и начиналась снежная равнина, случайные очевидцы стали свидетелями трагедии, о которой потом долгое время слагались легенды. И по сей день, информация об этом происшествии строго засекречена.
Дело было зимой. На том месте, где произошло странное событие извилистая речушка, скрывавшаяся под слепящим снежным покровом, ждала весны. Она жаждала вырваться на свободу из под толщи льда. Название ее звучало угрожающе – Чёрная!
В момент, когда произошло происшествие, всё случилось в мгновенье ока. Немецкий лётчик вермахта по имени Ганс находился на грани жизни и смерти. Уцепившись за штурвал железного монстра – истребителя германских военно-воздушных сил, он молил Бога о пощаде. Одна из пуль срикошетила ему в голову и, чудом не продырявив мозги, сильно расцарапала лоб. Хлынувшая кровь мешала пилоту ориентироваться на местности, но он из последних сил пытался удержать одномоторный самолёт в горизонтальном положении.
Фюзеляж и правое крыло были уже сильно изрешечены пулями и многочисленными осколками от разорвавшихся снарядов. Двадцати пяти миллиметровая зенитная пушка советского производства безжалостно оставляла «шрамы» на неуправляемой «машине». Мотор все чаще давал сбои и, вскоре из него показались языки пламени.
Покинуть кабину горящего истребителя Ганс не смел. Имея возможность катапультироваться, он предпочел выполнить приказ командования эскадрильи. Ему следовало доставить посылку в Берлин, где его должен был встретить личный адъютант министра авиации Геринга.
Для молодого летчика, чей послужной список составлял менее двух недель, приказ о вылете в столицу стал большой неожиданностью. Он не мог понять, за что ему была оказана такая честь? На аэродроме в тот момент находилось, как минимум пять асов люфтваффе. Только они, по мнению «счастливчика», и были достойны выполнить столь ответственное поручение высшего командования страны.
По причине малого количества налёта часов, в боевых действиях под Ленинградом Гансу еще не приходилось участвовать. В период обучения в лётном училище он получил допуск только к управлению самолетом, а вот боевые вылеты ему были недоступны. В связи с этим ему приходилось наматывать круги по ночам, дабы скорее устранить этот пробел.
Молодого летчика среди ночи вызвали в штаб к командиру эскадрильи Шульцу. В бункере в тот момент находились ещё два человека, но они были в штатском.
Войдя внутрь помещения и доложив комэску о своём прибытии, Ганс обратил внимание на его странное поведение. Тот с благоговением смотрел на присутствующих и с неподдельной вежливостью общался с ними. Летчик стоял возле двери, и ему показалось, что те обсуждали его возраст. С трудом, но удалось услышать обрывки фраз с цифрой, соответствующей его году рождения. Шульц при этом разводил руками и оправдывался.
Вдруг невысокий пожилой мужчина в пенсне, одетый в чёрное кожаное пальто с меховым воротником, достал из портфеля небольшую шкатулку и, подойдя к Гансу, тихим голосом произнес:
– С этого момента, мой друг, исход войны с русской армией зависит только от вас. – Он нахмурил брови и передал шкатулку в руки летчику. – О, нет, это не выдумка, милейший, – продолжил он, – Ситуация на фронтах, как вам известно, накалена до предела. Красная армия перешла в контрнаступление и со дня на день может прорвать кольцо блокады. Вот тогда её будет не остановить! Я не скептик, а практик. Люблю доверять фактам. А они – вещь упрямая. Поэтому мы заранее должны побеспокоиться о сохранности этой уникальной вещицы, которая, без сомнения, будет иметь огромное значение для Германии, а точнее для всего человечества. Нет, нет, я не оговорился, – беспокойно оборачиваясь к остальным, пояснил он, – Более сорока лет я изучаю образцы минералов прилетевших из космоса. Именно оттуда и взялся экземпляр, который лежит в шкатулке. На протяжении долгого времени он принадлежал русским. Хотелось бы уточнить, эта археологическая находка до конца не изучена мной, но её неземное происхождение я смогу подтвердить не только доводами, но и зафиксированными выводами. Они сделаны мной после определенных опытов. – Переминаясь с ноги на ногу, старик стал хмуриться и оправдываться. Перечислив некоторые факты своей деятельности, он перешел к оглашению задания. – Этот объект обладает сверхъестественной силой и ваша задача, Ганс, срочно доставить посылку до места назначения. На вас возлагается важная миссия, а посему прошу вас не подвести меня! Адрес и фамилия получателя указаны на крышке шкатулки. Вперед, милейший, вас ждут великие дела! Вы отправляетесь в Берлин! В столице имеется всё необходимое для дальнейшего изучения минерала и современные лаборатории с великолепными специалистами. Я тоже вскоре должен присоединиться к ним. За мной пришлют самолёт. К сожалению, не могу знать, когда именно это произойдёт. – Профессор задумался на мгновенье, а затем удрученным голосом добавил, – Ну вот, молодой человек, теперь все зависит от ваших стараний. Да, чуть не забыл самое главное. Если во время полёта над вражеской территорией произойдёт нештатная ситуация, то я думаю, вы догадываетесь, чем это может обернуться? В этом случае вам необходимо будет уничтожить шкатулку. Вы поняли меня? Уничтожить! Для этой цели, в ней предусмотрено взрывное устройство огромной мощности. Способ приведения его в действие прост – одно нажатие красной кнопки и шкатулки нет, как нет и всего вокруг. – Он приподнял бровь, завел глаза вверх и указательным пальцем сделал грозящий жест. – Но это только на самый крайний случай. Надеюсь, до этого дело не дойдёт. Итак, вам всё понятно, Ганс?
– Так точно! – ответил летчик, – Разрешите выполнять?
– Э нет. Подождите, не торопитесь. Я хочу уточнить некоторые детали. Если все же случится что-то непоправимое, то вы ни в коем случае не должны покидать самолет! До момента уничтожения самородка оставайтесь на месте. Вот теперь всё. Выполняйте!
К Гансу подошел командир эскадрильи и добавил к сказанному:
– Вот вам карта с указанными на ней координатами наших аэродромов, они обозначены чёрным карандашом, там и будете производить дозаправку самолёта. Вопросы есть?
Гансу было все понятно. Ответив, он попросил разрешение идти, отдал честь и без промедления удалился.
Выйдя из помещения, пилот увидел, что пурга разыгралась не на шутку. Снежные заносы мешали свободно передвигаться. Из-за жгучего мороза дыхание было затруднено. Ледяные снежинки вонзались Гансу в щёки и губы, его нос покраснел. Он снял меховую перчатку и растер лицо. Решив поскорее добраться до кабины самолета, ускорил шаг.
А «железный монстр» тем временем смирно дожидался своего хозяина. Маскировочной сетки на нем уже не было. Вокруг летательного аппарата нехотя сновали механики. Один из них стоял на стремянке и что-то подкручивал в носовой части самолёта, где располагались мотор и лопасти винта. Когда он заметил Ганса, то резко прекратил свою работу. Повертев в руках инструмент, механик с негодованием отозвался о стуже и невыносимых условиях работы. Ганса его замечания мало волновали, он был озадачен приказом. Окинув взором местность, он жестом попрощался и попросил всех отойти.
На полевом аэродроме снегоуборочная техника старательно дочищала взлетную полосу. Спустя только десять минут пилоту удалось согреться. Когда поступила долгожданная команда на взлёт, он запустил двигатель. Ганс вывел «железного коня» на условную взлётную полосу, разогнал его и воспарил в небо.
«Машина» вела себя смирно. Монотонный гул мотора убаюкивал усталого летчика. Набрав максимальную высоту, Ганс расслабился и предался воспоминаниям. Он летел в сторону дома. Подумав о матери, на глаза стали наворачиваться слёзы. Прошло уже три года, с тех пор, как они расстались. Ему захотелось хоть на мгновенье очутиться рядом, посмотреть в ее добрые, большие глаза, послушать ласковый голос, обнять и прижать её к сердцу.
Всю жизнь они прожили с ней вместе в замечательном городке Дрездене, от которого до Берлина, по меркам лётчика, можно было рукой подать. Всего сто восемнадцать миль. Час полета и Ганс очутился бы вновь в родном краю.
С воспоминаниями о матери пришли мысли и об отце. Лихорадка, которую он подцепил, находясь в Африке в археологической экспедиции, сгубила его, так и не дав в полной мере насладиться отцовством. В ту пору Гансу только исполнилось три года. Сын, как две капли воды был похож на отца, но не только внешне. Мать часто называла мальчугана упрямцем, когда тот делал все по-своему. Эти отцовские черты характера проявлялись уже с рождения.
По окончании школы, не дождавшись одобрения самого родного человека, Ганс поступил на курсы военных лётчиков в Берлине и остался там жить. После обучения его сразу призвали на фронт. Он встал на путь взрослого человека, так и не повидавшись с матерью. Именно из-за этого он чувствовал вину перед ней.
Погрузившись в воспоминания, пилот стал мысленно разговаривать:
– Дорогая мамочка, прости своего непутёвого сына. Вот закончится война, и я больше от тебя никуда не уеду. Обещаю. И заживём мы с тобой! Я очень, очень тебя люблю. Не знаю, простила ли ты мне моё самовольство, но я надеюсь, что все же поймешь и не станешь корить своего упрямца. Прости, мамочка, прости.
Нахлынувшая ностальгия обуяла сознание Ганса, и он с трудом смог вернуться в реальность. Посмотрев вниз, его взору открылись очертания крупного населённого пункта. Стали отчетливо просматриваться объекты. Узловая железнодорожная станция была до отказа забита эшелонами. Велась разгрузка тяжёлой военной техники. Вереница из танков и самоходных установок тянулась в направлении Ленинграда. Высота полёта истребителя была оптимальной и не позволяла русским зенитчикам заметить и сбить Мессершмитт. Гансу можно было бы и дальше предаваться воспоминаниям, но в этот момент «машина» резко забарахлила. Упала мощность двигателя, раздался странный скрежет из носовой части и самолет стал терять высоту. Винт продолжал крутиться, но частота его вращения сократилась.
– Вот это номер! – подумал Ганс. – Так и знал, что эти горе-механики в спешке напортачат! Наверняка забыли докрутить гайки в моторе, – продолжал ругаться пилот, пытаясь механическим путём поднять мощность двигателя. Он уже не обращал внимания на позиции Красной армии, огневые точки которой располагались по всему периметру города.
Одержимый одной целью реанимировать «машину», Ганс направил все усилия на устранение неполадок. Продолжая снижаться, самолёт оказался в зоне досягаемости для обстрела. Заметив его, вражеская сторона открыла массированный огонь из зенитных пушек. Снаряды рвались в воздухе, в непосредственной близости от истребителя. Осколки, словно град, барабанили по фюзеляжу, крыльям, оперению и шасси Мессершмитта, разрывая всё в клочья. Маневрировать в таких сложных условиях было практически невозможно. Участь пилота и его боевой «машины» была предрешена. В голове Ганса промелькнула мысль:
– Прав был старикашка, русские и впрямь перешли в наступление. Вон их оказывается сколько! А нас ведь усиленно убеждают в обратном: мол, немецкая армия непобедима, у нас нет достойного соперника, арийская раса будет властвовать по всему миру! Эх, а на самом-то деле все не так! Море крови и горы трупов с одной и другой стороны. Ради чего, спрашивается, столько человеческих жертв? Теперь им ещё и мою жизнь подавай! – Ганс стал причитать, понимая, что дела обстоят совсем плохо. – Я не хочу умирать, мне еще многое хотелось бы сделать! Да обо мне после войны никто и не вспомнит! – Он стал накручивать себя домыслами. – Скорей всего меня объявят дезертиром, а матери вообще ничего не сообщат. Было бы из-за чего помирать-то, – пилот усмехнулся, – Из-за какого-то оплавленного куска метеорита! Эка невидаль! И что в нём такого необычного и сверхъестественного? Подумаешь, упал на Землю. Что теперь, погибать в самом расцвете сил? Эх, как жаль!
Ганс отпустил штурвал. Дальнейшая борьба за жизнь ему показалась бессмысленной. Дрожащими руками он вынул из-за пазухи шкатулку и открыл ее. Овальный камень бирюзового цвета оказался в его ладони. Через мгновенье самородок «ожил» и стал пульсировать яркими вспышками, меняя цвет. Переливаясь от зелёного к фиолетовому, он мелькал и синими огоньками. При этом Ганс ощущал легкую вибрацию. От ладони через руку и далее по всему телу побежала дрожь. Это было похоже на действие слабого электрического тока, а когда оно достигло головы пилота, он услышал голос:
– Чего изволите?
Пилот чуть не лишился дара речи! Когда он очухался, то стал бегло оглядывать самолет. Собеседника видно не было, а кабина, озарённая ярким светом, как будто изменилась, она расширилась и стала размером с приличную комнату. Гансу, у которого недавно струилась кровь со лба, показалось, что боль постепенно стала проходить. Раны начали постепенно затягиваться. Ощущение полного выздоровления пришло с ощупыванием руками больного места. У Ганса появилось ощущение, что время внезапно остановилось. Уже не было слышно ни шума мотора, ни свиста ветра, ни быстро приближающейся земли. Только голос, повторяющий одни и те же вопросы, доносился неизвестно откуда. Это было какое-то наваждение или галлюцинации! Ганс не понимал, что происходит в его голове. Он подумал, что лишился рассудка из-за страха потерять собственную жизнь. Но, решив, что все же он уже умер и надеясь, что попал в рай, бедный летчик сделал вывод, что с ним разговаривает сам Всевышний. На его вопрос о желаниях, Ганс произнес сам того не ожидая нелепую просьбу:
– Я бы хотел оказаться в той эпохе, когда по земле бегали динозавры. Там где нет лютой зимы и человеческой несправедливости. Я очень хочу жить. Неважно где! Всевышний, помоги!
Отчаявшийся лётчик положил самородок обратно в шкатулку и приготовился отойти в мир иной.
В ушах прозвучал голос:
– Будет исполнено. Выполняю.
В этот момент объятый пламенем самолёт врезался в ледяную поверхность реки Чёрная. Прогремел оглушительный взрыв. Истребитель ушёл под воду, а над местом падения образовалось необычное бирюзовое облако. Спустя минуту оно испарилось, так же внезапно, как и появилось.