Глава 1
Придется запастись терпением, подождать и по-смотреть, что будет».
Эту фразу Гай ненавидел теперь больше всего на свете. Как, черт побери, он мог запастись терпением, когда весь его мир перевернулся с ног на голову?!
Но так сказал уже второй специалист. И третий, к которому Гай обращался в эти несколько месяцев! И хотя рекомендацию «подождать и посмотреть, не вернется ли к вам ваше обоняние само по себе» многие сочли бы самой разумной, она никак не могла быть разумной для парфюмера. Гай просто не мог работать без обоняния!
Он скрывал свою потерю уже три месяца. Но рано или поздно все откроется – это только вопрос времени. И тогда все станет очень сложно. Партнер Гая давно мечтает принять предложение крупной компании купить его предприятие. До сих пор Гай сопротивлялся. Он хотел по-прежнему работать над тем, что желали получить его клиенты, хотел по-прежнему поддерживать местных поставщиков. Но его болезнь даст Филиппу аргумент, против которого трудно будет возражать. Как может «Джи Эль Перфьюмс» продолжать работать, если ее главный исследователь и руководитель остался, что называется, без носа?
«Черт, черт, черт!»
Гай рассчитывал, что этот третий специалист сможет ему помочь, предложит нечто большее, чем подождать и посмотреть, не пройдет ли все это само, потому что это могло случиться только из-за какого-то треклятого вируса! Он спокойно сидел, пока эти мерзкие трубки торчали у него в носу. Он принимал витамины. Он даже пытался найти в Интернете хоть что-нибудь, хоть какие-то рекомендации! Но получил только это: «Подождем. Посмотрим, что будет». И даже того хуже! Специалист сказал, что может пройти года три, прежде чем обоняние вернется, но даже тогда оно не восстановится полностью.
Три года?!
Уже эти три месяца были для него нескончаемой пыткой. А перспектива провести так вот три года…
Да он и не мог ждать три года! Его предприятие не может стоять на месте. Надо разрабатывать новые ароматы или развивать уже разработанные. Иначе как они смогут конкурировать на рынке? Тогда все пойдет прахом и его люди потеряют работу. А ведь они всегда поддерживали его, верили в его мечты. Они даже покорно приняли снижение зарплаты, чтобы предприятие удержалось в трудные времена. Как же можно предать их?
Конечно, можно найти кого-то, кто стал бы его «носом»… Но тогда самому придется выполнять другую работу – заняться административными делами, маркетингом. Гай всегда старался передать эти функции кому-то еще, потому что чувствовал себя счастливым, когда, сидя в своей лаборатории, изобретал новые ароматы. Нанять другого парфюмера – значит дать предприятию возможность идти вперед. Но, с другой стороны, это значит распрощаться со своей мечтой. Дело всей его жизни превратится просто в работу. Он не сможет заниматься тем, что любит больше всего на свете, тем, что по утрам поднимало его с постели, дарило ему радость.
Он знал, что это нехорошо, эгоистично, но вряд ли он сможет вынести такое существование.
Слава богу, Гай успел составить формулу нового аромата до того, как потерял обоняние. Это позволит им продержаться несколько месяцев. А потом останется лишь надеяться – вопреки всему и вся, – что произойдет чудо и его проблема решится. Что найдется специалист, который сможет ему помочь.
А пока ему надо взять себя в руки и улыбаться, быть любезным, добродушным Гаем Лефевром, лучшим мужчиной на свадьбе своего брата. Он не должен показать, что его собственная жизнь превратилась в ночной кошмар, и омрачить свадьбу Хэва и Элли.
«Улыбайся, – сказал он себе, – и так, чтобы твоя улыбка казалась искренней».
Считается, что он пришел сюда, чтобы срезать розы для украшения стола, а не чтобы по секрету звонить ларингологам и в тоске бродить по розарию. Так что лучше заняться розами, пока кто-нибудь не заявился, чтобы выяснить, почему его так долго нет.
– Шерил, это просто чудо! Именно так я и представляла себе настоящий французский замок. Ты получила фотографии, которые я послала тебе? – спросила Эмбер.
– Да. Высокие окна и древний камень. Очень впечатляет.
– Внутри он немного пообветшал, – заметила Эмбер, – но небольшой ремонт поправит дело. Заменить выцветшие занавески, покрасить стены белой с розоватым оттенком краской, покрыть лаком панели. А в вестибюле стоит такой замечательный канделябр! Если его почистить, он будет просто великолепен!
Шерил рассмеялась:
– Не говори мне, что собираешься уговорить Элли сдать тебе замок для какого-нибудь званого вечера.
– Это очень заманчиво, – призналась Эмбер. – Знаешь, сколько заплатил бы кое-кто за выходные во французском замке? Или за обед в стиле Марии-Антуанетты?
– Да что ты говоришь! Ты приехала, чтобы развлекаться на свадьбе, а занимаешься тем, что присматриваешь место для какого-нибудь благотворительного бала!
– Ну да. Это замечательное место, Шер. А кухня! Она огромна. И пол покрыт старинной плиткой. А шкафы, выкрашенные кремовой краской, – наверняка ручной работы. А медные сковородки, а полированный деревянный стол! Я сама рада была бы иметь такую кухню.
– Хорошо, что папарацци тебя не слышат, – поддразнила Шерил. – Если бы они узнали, что светская львица Бэмби Винн хочет, чтобы ее одомашнили…
– Надеюсь, ты им этого не скажешь, – поморщилась Эмбер.
Она знала, что ее лучшая подруга абсолютно надежна и никогда не продаст ее прессе. Она отогнала мысль о том, что действительно хотела бы, чтобы кто-нибудь ее «одомашнил», – хотела бы возиться на кухне, готовить обед для своей семьи, быть центром чьего-то мира…
Смешно! Она вела роскошную жизнь, какой позавидовали бы многие. Уютная квартира в фешенебельном районе Лондона. Добрые друзья, с которыми можно пообедать и пройтись по магазинам. Приглашения на вечера к знаменитостям и премьеры фильмов. Она – хозяйка своего времени. Если Эмбер вдруг придет в голову заняться шопингом в Милане, Париже или Нью-Йорке, ей достаточно просто прыгнуть в самолет. У нее нет никаких проблем, она в приличных отношениях со всей своей родней.
Так откуда это ощущение усталости, это желание приземлиться?
Она встряхнулась.
– А эти розы в саду! Никогда не видела сразу столько роз. Знаешь тот парфюмерный магазин в Ковент-Гардене, который так нравится мне? А тут еще лучше! Каждый вдох – как розовый нектар. – Она вдруг наклонилась, взяла одну розу и глубоко вдохнула ее аромат. – Это, кажется, самый лучший запах на свете!
Гай обогнул угол и не поверил своим глазам.
Вера?..
Здравый смысл сказал ему, что, конечно, нет. Хэв никогда не позвал бы на свою свадьбу его бывшую жену. И если Элли и знакома с ней по работе, то вряд ли они – подруги. Элли никак нельзя обвинить в капризности, а вот его бывшая жена оказалась капризным, эгоистичным существом. С его стороны было очень глупо позволить чувствам возобладать над разумом, в результате он не увидел, что это за штучка, прежде чем они поженились.
Женщина повернулась, и Гай почувствовал, что у него перехватило дыхание.
Это была не Вера. Хотя эта женщина внешне очень похожа на его бывшую супругу. Такая же высокая, ноги тоже, кажется, до самого неба. Такая же прическа: темные распущенные локоны. И хотя Гай уже научился не действовать по велению мгновения, ему очень захотелось узнать, такие ли же эти локоны мягкие и шелковистые? И он готов был поклясться, что темные очки на женщине скрывают такие же огромные голубые глаза, увеличенные контактными линзами и наложенными на веки тенями.
Явно из числа гостей. Вероятно, подружка Элли – выглядит как любимица прессы. Элегантна даже в джинсах и майке. Бродит среди роз, весело болтает с кем-то по мобильному телефону и жестикулирует свободной рукой. Кажется, у нее нет ни забот, ни хлопот…
И вдруг девушка, к его ужасу, остановилась и сорвала розу.
Вот это уже никуда не годится! Гай не возражает, когда кто-то гуляет среди его роз, но ему не нравится, когда кто-то их трогает. Что она будет делать дальше? Удовлетворив свой каприз, бросит розу на землю и наступит на нее?
Он быстро подошел к незнакомке:
– Прошу прощения!
Женщина подняла голову.
– Прости, мне надо идти. Я позвоню тебе позже, – сказала она в телефон, выключила его, а потом рассеянно улыбнулась Гаю: – Извините. Вам что-нибудь нужно?
Он указал на розу в ее руке:
– Вам не кажется, что сначала нужно было спросить разрешения?
Женщина нахмурилась:
– Она красивая, и… цветы для всех! Не думаю, что Элли и Хэв будут сердиться из-за того, что я сорвала одну розу, чтобы поставить у себя в комнате.
– Этот сад принадлежит не им, а мне, – заметил Гай.
– О! – Женщина покраснела, и ее щеки стали такими же розовыми, как цветок в ее руке. – Ну что ж… В таком случае прошу прощения. – Она пожала плечами и обезоруживающе нежно улыбнулась. – Мне кажется, теперь уже поздно спрашивать разрешения.
Она подняла очки высоко на лоб, и Гай почувствовал, как его тело напряглось. Ее глаза оказались вовсе не голубые, а темно-карие и очень, очень большие. И она, в отличие от Веры, почти не употребляет косметику. Только немного губной помады. Да ей и не надо! Эта женщина принадлежит к числу самых красивых созданий, которых Гай когда-либо видел в жизни.
И конечно, она знает, как хороша, потому что чуть-чуть склонила голову, чтобы понюхать розу, и подняла на него глаза. Идеально кокетливая поза – в стиле его бывшей жены.
– Действительно, удивительно нежный аромат, – сказала женщина.
Он это знал. Только больше не чувствовал его. Только что-то, вроде призрака аромата, скорее воспоминание, чем ощущение. А воспоминания ему недостаточно.
– Да, – процедил он сквозь сжатые зубы.
– Я не думала, что розы в конце сентября еще цветут. – Она пожала плечами и улыбнулась.
Гай знал, что должен быть с ней вежлив: она – гость в его доме. И не ее вина, что он больше не чувствует запахи. И не ее вина, что она напомнила ему Веру… Но эта женщина действительно наступила ему на все мозоли! Он буквально с ума сходил от отчаяния, потому что не мог решить свою главную проблему. А чего ему стоили усилия, когда он пытался скрыть эту проблему от тех, кого любил! Ведь у них достаточно и своих забот, и Гай не хотел, чтобы они волновались еще и из-за него. И это тоже не прибавляло ему благодушия.
– Если вы не знаете, где находитесь, прошу вас посмотреть на карту, – заметил он, – а также впредь не уничтожать мои розы.
Он повернулся и, больше не глядя на нее, пошел прочь. Ему нужно было уйти отсюда. Немедленно! Розы для Элли подождут.
Эмбер смотрела в спину удаляющемуся мужчине.
Ну и ну! Что она такого сделала? Или это розы – победительницы конкурса, а он – садовод или что-то в этом роде? Тогда понятно, почему здесь столько роз. Хотя разве садоводы не гордятся тем, что разводят розы самых разных сортов? А эти розы в большинстве своем одного и того же цвета – кремовые у сердцевины и темно-розовые по краям.
И почему он сказал, что это его сад? Ведь розарий – часть замкового парка. Или он работает тут садовником столько лет, что уже считает этот сад своим? И эта еле сдерживаемая злоба – из-за одной розы? Странно!
И все-таки Эмбер было немного совестно. Мужчина прав в том, что она тут в гостях и должна была удержаться и не срывать для себя розу. Или, по крайней мере, сначала надо было спросить разрешения.
Ну, не важно. Она расспросит Элли о ее красавце садовнике. Интересно, он когда-нибудь улыбается? Потому что, хотя он сердился и ворчал, она заметила, как он хорош собой. Светлые волосы, глаза цвета вечернего неба, прекрасное телосложение.
Она закатила глаза. Достаточно некрасиво рвать розы без разрешения. Но соблазнить садовника подруги – это уже чересчур! Кроме того, после той ужасной статьи в «Жизни знаменитостей», где рассказывалось обо всех мужчинах, с которыми Эмбер имела дела в прошлом году, она решила взять отпуск на некоторое время.
Она вернулась в свою комнату, налила в стакан воды, опустила в него розу и поставила на столик у своей кровати.
Тут так красиво! Ну да, стены надо бы заново покрасить, тяжелые бархатные занавески выцвели, ковер кое-где обтрепался. Зато кровать – просто как у сказочной принцессы. Вообще все здесь буквально дышит историей. А из окна ее комнаты открывается удивительный вид на розарий. В такой комнате можно быть счастливой. Можно вставать рано-рано и смотреть, как солнце всходит над садом…
Повезло Элли! Все это у нее есть.
И ей тоже повезло: у нее есть подруга, которая может пригласить ее пожить в таком прекрасном месте.
Эмбер спустилась в кухню. Элли сидела за кухонным столом с девушкой, которую Эмбер не видела целую вечность.
– Джина! – Она крепко обняла ее и расцеловала в обе щеки. – Когда ты приехала?
– Вышла из такси десять минут назад.
Эмбер подняла глаза к небу.
– Я могла быть твоим таксистом. Могла подождать тебя в аэропорту и подвезти сюда. Но это не важно… – Она снова обняла подругу. – Я так рада, что снова вижу тебя!
– Есть горячий кофе, если хочешь, – сказала Элли с улыбкой.
– Спасибо. – Она налила себе чашку кофе, добавила немного молока. – Кстати, Элли, мне очень жаль, но я, кажется, расстроила твоего садовника.
– Моего садовника? – с удивлением переспросила Элли.
– Он увидел, что я сорвала одну розу, и рассердился.
Элли нахмурилась:
– У меня нет са… Подожди. Высокий красивый блондин?
– Да. – Эмбер пожала плечами. – Красивый. Несомненно. Мог бы быть красивым, если бы так не злился.
Элли удивленно подняла брови:
– Гай никогда не злится.
– Кто такой Гай? – спросила Эмбер.
– Брат Хэва. Это его замок.
Ой! Значит, это действительно его сад. Эмбер прикусила губу.
– В таком случае я должна перед ним извиниться.
– Извини, это я виновата. Надо было предупредить тебя, что он очень дорожит своими розами и поэтому их лучше не трогать.
– Он профессиональный садовод?
– Парфюмер. Ты слышала о «Джи Эль Перфьюмс»? Так вот это он! Гай Лефевр.
– «Джи Эль Перфьюмс»? – встрепенулась Джина. – Они делают сказочный гель для душа! С цитрусовыми ароматами. Как раз на прошлой неделе об этом была статья в «Жизни знаменитостей», там говорилось, каким успехом пользуется их продукция.
Эмбер хмыкнула:
– Об этом издании даже не упоминай!
Джина обняла ее:
– Да уж! Они здорово тебя прославили в прошлом месяце.
– Представления не имею, как они узнали, что Рауль поссорился со мной. Готова поклясться, они прослушивали мой мобильный телефон! – Эмбер старалась выдерживать веселый тон, но на самом деле ей было очень обидно. Рауль очень скверно обошелся с ней. Она думала, что он может оказаться Тем Единственным, а он оказался таким же лжецом и неудачником, как все прочие. – Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном. Так это он производит эти ароматы?
Элли кивнула:
– Это был первый аромат, который Гай разработал для этой компании. Сначала выпустили крем после бритья, потом Гай создал целую серию. А знаешь, Джина, он хочет поговорить с тобой, потому что ему понравились лейблы, которые ты сделала для нас. Он говорил что-то о новом проекте.
– Правда? Мне было бы интересно поработать для него, – радостно сказала Джина. – Его ароматы превосходны. Для меня было бы большой удачей получить возможность поработать с ним над дизайном упаковок для его новой продукции.
Хэв вошел в кухню, обнял свою будущую жену и поцеловал ее.
– Ты не видела Гая, моя прелесть?
– Нет. Но мы только что говорили о нем, какой он талантливый парфюмер, – ответила Элли.
– Значит, он, скорее всего, заперся в лаборатории, – сказал Хэв и еще раз поцеловал ее. – Пойду вытащу его, потому что нас ждут горячие минуты с барбекю.
– Какой дивный каламбур! – смеясь, воскликнула Элли. – Горячие минуты с барбекю. – И, посмотрев на часы, добавила: – А нам пора приниматься за салаты.
– Я с вами в ваших кухонных заботах, – сказала Эмбер, когда Хэв ушел. – Первостепенное – первым делом! Что у вас есть для пудинга?
– Пудинга? – Элли широко раскрыла глаза. – О боже! Я совсем забыла про пудинг![1]
– Ты завтра выходишь замуж, и у тебя забот по горло, разве можно помнить обо всем? – заметила Эмбер.
Элли вздохнула:
– Лучше я просто поеду в деревню и куплю что-нибудь в магазинчике у Николь. Она делает лучшие торты на свете.
Но Эмбер не могла отказаться от удовольствия приготовить что-нибудь значительное в этой кухне. И она сказала:
– Я могла бы приготовить пудинг. В прошлом месяце на открытии выставки у нас был потрясающий пудинг. – И она показала несколько фотографий на своем мобильном телефоне.
– На вид просто фантастика! – заметила Джина.
– А на вкус еще лучше. Где тут можно купить хорошие фрукты?
– На ферме у Николь, – сказала Элли.
– Тогда я поехала. Элли, может быть, тебе удастся уговорить твоего свирепого будущего деверя пожертвовать три розы? Я скоро вернусь. Кстати, тебе купить что-нибудь?
– Нет.
Но Эмбер видела, что Элли просто стесняется. Если эта Николь готовит прекрасные торты, может быть, она продает и шоколад? Или в крайнем случае шоколадные кексы?
Эмбер быстро приобрела все, что ей было нужно, вернулась в замок, вошла в кухню и завязала волосы в конский хвост.
– Да, кстати, пока я не забыла. Это тебя порадует, – сказала она, улыбаясь, и протянула Элли шоколад.
– Ты просто прелесть! А я получила то, о чем ты просила. – И Элли показала три розы.
– Фантастика! Ну, я приступаю. – Эмбер аккуратно смазала лепестки роз яичным белком, опустила в сахарную глазурь и поставила подсыхать. Пока Джина и Элли занимались салатами, она сделала меренги и смешала начинку. – Это надо соединить вместе в последнюю минуту, иначе все засохнет и станет невкусным, – сказала она, – так что я сделаю это, когда гости уже почти покончат с остальными блюдами. Ладно?
– Прекрасно, – сказала Элли и обняла ее. – И почему «Жизнь знаменитостей» представляет тебя такой беззаботной персоной? Они понятия не имеют, какова ты на самом деле.
Эмбер прекрасно знала – почему. Она отказалась встречаться с одним из журналистов из этого издания, и, хотя ей казалось, что она сделала это весьма тактично, он затаил обиду. В результате любимым делом журнала, по-видимому, стало покусывать Эмбер. Поначалу она старалась не замечать ехидные заголовки вроде: «Когда же Бэмби Винн найдет свою любовь?», но со временем все это начинало ее злить. Самое правильное – не обращать внимания.
– Кому интересно, что пишет «Жизнь знаменитостей»? – сказала она беззаботно, взяла поднос с хлебом и понесла на террасу.
Хэв уже готовил что-то на гриле, а Гай разливал вино для гостей, которые должны были ночевать в замке.
Он молча протянул ей бокал. Она решила, что сейчас самое время поговорить с ним. Она действительно была не права с этой розой, а Элли и Хэву совсем ни к чему были натянутые отношения между гостями на их свадьбе.
– Гай, я должна извиниться перед вами за то, что рвала ваши цветы без разрешения. И была настолько невежлива, что даже не назвала себя, когда мы встретились. Теперь я знаю, что вы – брат Хэва и знаю ваше имя. А мое имя – Эмбер Винн. Я очень рада познакомиться с вами. – И она протянула ему руку для рукопожатия.
На минуту ей показалось, что он ее проигнорирует, но он ответил на ее рукопожатие. И когда его рука коснулась ее руки, в ней вдруг вспыхнуло желание. Удивление в его глазах сказало ей, что он испытал то же самое.
Забавно…
Однако Эмбер тут же напомнила себе, что решила взять отпуск от мужчин. Все ее романы были сплошной неудачей, и она хотела отдохнуть от них хотя бы полгода.
– Я тоже должен извиниться перед вами, Эмбер, – к ее удивлению, сказал Гай. – Вы – гость. Я не должен был на вас кричать. Мое единственное оправдание – я был в очень скверном настроении.
– А ваши розы очень важны для вас, – кивнула Эмбер. – Я думала, может быть, вы – садовник. Но вы, как я поняла, парфюмер?
Гай, кажется, немного удивился, поняв, что она говорила о нем с Элли.
– Вообще говоря, да.
– Можно? – спросила она, указав на стул рядом с ним. Он кивнул, и она села. – У вас очень красивый сад и очень красивый дом. Спасибо, что позволили мне остановиться тут.
Он пожал плечами:
– Вы – гость на свадьбе. Друзья моей будущей невестки – друзья семьи.
К собственному удивлению, Гай настолько расслабился, что вступил с Эмбер Винн в разговор. А когда она попросила его рассказать побольше о его розах, ему на какой-то безумный миг показалось, что он почувствовал их запах. Или то был запах ее кожи?..
Нет. Конечно нет! Вирус, который Гай подхватил три месяца назад, отнял у него способность ощущать запахи. Но все равно – эта женщина заинтересовала его. И увлекла. Но подобному увлечению он не мог отдаться – по крайней мере, до тех пор, пока его жизнь снова не войдет в привычное русло. Кроме того, Эмбер приехала сюда только на несколько дней, и вряд ли их пути когда-нибудь опять пересекутся. Так зачем начинать что-то, что он не намерен продолжать?
Когда Элли и Джина стали убирать со стола, Эмбер встала и начала помогать им, чего Гай никак не ожидал. Например, Вера сочла бы, что, будучи гостьей, не обязана помогать.
И еще больше Гай удивился, когда Эмбер сказала:
– Я сейчас вернусь. Я тут отвечаю за пудинг, – улыбнулась и ушла.
И какой пудинг! Она вернулась с подносом, на котором лежали две меренги со сливочно-фруктовой начинкой, украшенные сверху засахаренными лепестками роз и фруктами.
– Так вот зачем Элли нужны были розы! – улыбнулся Гай, когда она положила кусок пудинга на его тарелку.
Она смутилась:
– Я приношу свои извинения, но они казались просто идеальными для этого – кремовые в середине и темно-розовые по краям.
– И вам, наверное, не просто было их засахарить.
– Это маленькая деталь, но очень важная, – просто сказала она.
– А вы заботитесь о маленьких деталях, – заметил Гай.
Этого он тоже не ожидал. Он представлял Эмбер как беззаботную, бездумную бездельницу. И как она умудрилась создать о себе такое неверное впечатление? Чтобы скрыть смущение, он обратился к пудингу:
– Выглядит очень аппетитно. Вы кулинар?
Она покачала головой:
– Просто люблю иногда повозиться на кухне. Но быть профессиональным кулинаром – значит работать не покладая рук. Это не по мне.
– Чем же вы занимаетесь? – спросил он, вдруг почувствовав к ней интерес.
– Организую светские торжества.
– Организуете светские торжества?
– Так я познакомилась с Элли. Пару лет назад она пришла на один из моих вечеров, и мы подружились.
– Значит, вы – светская женщина! – сделал вывод Гай. Выходит, он все-таки был прав. Она наверняка любимица прессы. Как и его бывшая жена…
– Вообще-то да. Но не верьте всему тому, что обо мне пишут.
– А о вас часто пишут?
Ее лицо казалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел. Обычно Гай просматривал лишь деловые новости, в основном в Интернете, потому что это отнимало меньше времени, чем пролистывание газет. И уж точно никогда не читал светской хроники и сплетен о жизни знаменитостей. Вырезки из таких статей попадали к нему, только если в них упоминалась «Джи Эль Перфьюмс».
Филипп, его партнер, был недоволен, между прочим, малым количеством рекламы их продукции в светских журналах, но Гай был сыт прессой по горло и не хотел давать журналистам возможность копаться в его жизни.
– Наша Бэмби – любимица всех, кто пишет о знаменитостях, – сказала Джина, подойдя к Эмбер сзади и обняв ее за шею.
– Бэмби? – Вопрос вырвался у Гая прежде, чем он смог удержаться.
– Да, Бэмби! Потому что у нее такие большие темные глаза и такие длинные ноги, – пояснила Джина. – Если бы наша Эмбер не была такой душкой, мы бы возненавидели ее за красоту. Нам всем приходится себя приукрашивать. А ей – нет. Она может появиться после недельного недосыпа, одетая в мешковину, – и все-таки будет выглядеть привлекательной. Как же несправедливо нас одаривает жизнь!
Эмбер рассмеялась:
– Благодарю за комплимент, Джина! Но виновата тут моя мама, потому что передала мне свои гены. А если бы мне удалось заставить тебя отказаться от твоего принципа «Я художница и поэтому должна одеваться в черное» и одеться так, чтобы стала заметна твоя фарфоровая кожа, прекрасные темно-русые волосы и замечательные огромные глаза, из желающих познакомиться с тобой мужчин выстроилась бы огромная очередь – отсюда и до самого Парижа.
– Ни в коем случае, – покачала головой Джина. – Я – художница.
– Вот видите! – сказала Эмбер и закатила глаза. – Гай, скажите Джине, что она очень хороша.
– Очень хороша, – покорно подтвердил Гай. Джи на, и правда, была очень мила. Но Эмбер была великолепна. Рядом с ней любая женщина казалась дурнушкой.
И это его раздражало. Он уже пережил нечто подобное. Позволил сердцу возобладать над разумом, когда встретил красавицу – любимицу прессы. А через месяц женился на ней. И потом пожалел об этом…
Не то чтобы у него было намерение вступать в какие-то отношения с Эмбер. Гай не хотел вступать ни в какие отношения сейчас, когда вся его жизнь буквально висела на волоске. Надо сосредоточиться на своей карьере, на поисках средства вернуть себе обоняние. И нельзя позволять своим мужским инстинктам мешать этому.