Глава 3
Ночь на пятницу выдалась теплая и безветренная. После отбоя из войсковой части выехала группа лейтенанта Челика Араса, в которую входили водитель реактивной системы залпового огня «Сакарья», наводчик и отделение охранения. В 22.40 микроавтобус прибыл в рощу на окраине поселка Гардан.
Бойцы высадились, и транспорт, ведомый офицером штаба бригады, тут же вернулся обратно в часть. Группа сложила мешки и обосновалась на опушке. До подъезда установки «Т-122» и бронетранспортера оставалось еще почти полтора часа.
Лейтенант Арас вызвал по спутниковой связи начальника разведки бригады майора Дагара.
– «Даг», я – «Туна»!
– На связи, – ответил майор. – Можешь обходиться без позывных. Нас ни перехватить, ни запеленговать невозможно.
– Мы на месте, господин майор.
– Отлично. Автобус ушел в часть?
– Так точно!
– До подхода техники час пятнадцать. Используйте это время для оборудования полевого лагеря. Палатки следует поставить так, чтобы их не было видно с воздуха, замаскировать, парням попусту не шастать по лесу.
– Слушаюсь, господин майор.
– По моим данным, колонна техники, ожидаемая вами, может подойти раньше предполагаемого срока. Будьте готовы встретить ее с двадцати трех тридцати.
– Да, господин майор.
– Повторяю, с военнослужащими, которые доставят технику, обращение только по званиям. Никто ничьих имен знать не должен.
– Установка будет заряжена? Или снаряды утром подвезет капитан Конкер?
– «Сакарья» будет заряжена. Два пусковых пакета по двадцать реактивных снарядов с дальностью стрельбы до двадцати километров.
– Понял. Вы так и не довели информацию по корректировщику. Мне известно лишь, что он находится в Сирии.
– Да, корректировщик в Сирии. Он работает, определяет цели, свяжется с тобой сразу, как только выполнит первую часть общего задания по акции. Его позывной тебе известен. Напомню – «Шафан». Твой передадим ему при ближайшем сеансе связи. Так что все пока идет по плану.
– Да, господин майор.
– Как настроение подчиненных?
– Боевое. Это ведь отборные солдаты.
– Мы постарались дать тебе именно таких. Подготовленных и технически, и психологически. С ними у тебя проблем не будет. Каждый предупрежден о последствиях даже малейшего неповиновения тебе. Это касается и тех людей, которых подбирали вы с командиром батареи.
– У меня нет вопросов, господин майор.
– Следующий сеанс связи после принятия техники и убытия перегонщиков.
– Понял.
– До связи, лейтенант.
– До связи, господин майор.
Арас привел станцию в режим ожидания и отдал приказ на построение. Бойцы в полной экипировке выполнили его в считаные секунды. Они встали по подгруппам – огневой и охранения – и даже по ранжиру внутри них.
Лейтенант остался доволен такой оперативностью. Он понял, что ему действительно подобрали самых лучших солдат.
Он прошелся вдоль строя и проговорил:
– Сейчас, бойцы, занимаемся разбивкой лагеря. У нас есть одноместная палатка и две – на четверых. Первая, понятно, для меня. Ее ставьте в кустах, где молодые деревья, слева и справа от нее – четырехместные палатки. Сверху натягиваете маскировочную сеть. Ее размеров достаточно, чтобы накрыть все палатки. Оружие и снаряжение держите при себе. В тридцати метрах в глубину рощи на юг вы копаете яму для отправления естественных потребностей, сооружаете помост, все это тоже накрываете небольшой маскировочной сетью. Подход к отхожему месту производить каждый раз с разных сторон, чтобы не оставить тропы. Воду держать у моей палатки, там же в контейнерах пайки. Расчет по порядку и режиму охранения временного лагеря я определю совместно с сержантом Катыком.
– Есть, господин лейтенант, – рявкнул командир отделения охранения.
Арас усмехнулся.
– Здесь необязательно кричать. Да и строевые формальности можно оставить, так как мы находимся в особых условиях. При проведении обозначенных работ всем соблюдать меры безопасности. Я посмотрю, где оборудовать укрытия для техники либо применить уже имеющиеся, естественные. На всю эту работу у вас один час. С двадцати трех тридцати быть в готовности принять установку и разведывательную машину. Вопросы?
– Никак нет, – ответил за всех сержант Катык.
– Разобрать инструмент и приступить к работе! Вперед!
Бойцы разошлись и приступили к подготовке мест для палаток.
Лейтенант же вышел к дороге, по которой должна была прибыть техника. Место для укрытия реактивной установки и легкого бронетранспортера он нашел сразу же. Это была неглубокая балка с пологими склонами, по краям которых росли молодые деревья.
Лейтенант довольно цокнул языком. Не придется копать капониры. Грунт здесь каменистый. Это долгая и тяжелая работа. Конечно, ему лично напрягаться не пришлось бы, но потеря времени крайне нежелательна.
Он обошел всю рощу. Здесь было тихо, спокойно. Она находилась в километре от окраины поселка. На поле, отделявшем ее от населенного пункта, а также грунтовой дороге, по которой прибыла группа, в изобилии торчали таблички с надписью «Не входить! Заминировано!». Инженерно-саперная рота на всякий случай установила предупреждающие знаки еще на трех соседних полях, хотя на самом деле никаких мин и растяжек нигде не было.
Руководство тщательно готовилось к предстоящей акции, постоянно подчеркивало ее особое значение. Вот этого лейтенант до сих пор никак не мог понять. В чем именно особенность этой вот конкретной акции с применением всего одной установки залпового огня, ее отличие от множества других, куда более масштабных? Но забивать голову Арас не стал.
Командование считает данную акцию особо важной, ну и пусть. Это на руку лейтенанту. Он выполнит задание и получит повышение. А к нему и солидное денежное вознаграждение. Нечего тут думать. Работать надо.
Когда он вышел на опушку, то палатки уже стояли, маскировочная сеть была натянута, но не до конца выполняла свою роль. Даже с изрядного расстояния были видны прорехи в лоскутах сетки.
Арас посмотрел на часы. 23.20. Есть еще десять минут.
Он подозвал сержанта Катыка.
– Плохая маскировка, сержант, не находишь?
Сержант пожал плечами.
– А что сделать, раз нам дали такую сеть? А вторая совсем маленькая. Надо бы две большие, тогда перекрыли бы прорехи.
– У нас одна такая, но лагерь должен иметь хорошую маскировку. Распорядись, чтобы твои люди аккуратно, не в одном месте нарезали мелких веток. Потом, после приема техники, набросаем их поверх сетки.
– Разумное решение.
– А ты ожидал от меня иного?
– Извините, господин лейтенант.
– У тебя десять минут.
Сержант бросился к подчиненным, и те бесплотными тенями разошлись по лесу. Спустя десять минут охапки свежесрубленных веток лежали у палаток.
Арас отдал команду:
– Стройся!
Потом он вывел группу к дороге и приказал рассредоточиться в кустах, что и было выполнено.
Сам лейтенант остался у края дороги и поглядывал на север.
В 23.30 между холмами мелькнули первые лучи света, затем послышался характерный звук работы двигателя немецкого автомобиля «МАН», на базе которого были установлены пусковые пакеты. А через пять минут, в 23.35, колонна из трех машин остановилась напротив Араса. В нее входили собственно установка, четырехколесный бронетранспортер с турелью, на которой был установлен пулемет, и внедорожник.
Из внедорожника вышел старший, в звании капитана.
Он подошел к лейтенанту, козырнул и проговорил:
– Документы!
– У нас нет документов. Вас должны были предупредить об этом.
– Все верно. Позывной командира бригады?
– «Алтам»!
– Начальника разведки?
– «Даг»!
– Минуту. – Капитан повернулся, подал рукой сигнал старшему лейтенанту, и тот скрылся в чреве бронетранспортера.
– Подождите, лейтенант.
– Без проблем, господин капитан.
Показался старший лейтенант.
– Все в порядке, капитан.
Тот повернулся к Арасу.
– Где ваши люди?
– Рядом, в кустарнике.
– Не заметил. Это хорошо. Итак, я передаю вам реактивную систему залпового огня Т-122 «Сакарья», полностью готовую к применению, пусковые контейнеры, которые заполнены реактивными снарядами SR-122 фугасного типа. В общем-то, «Сакарья» – аналог российского «Града» с некоторыми изменениями, базой в том числе. Но снаряды одни и те же.
– Мне это известно. Я знаю ТТХ установки Т-122.
Конец ознакомительного фрагмента.