Часть третья
Девяносто процентов рекламы не работает
Никто даже не смотрит
В молодости мой отец пошел работать в полицию.
В первый день всех новобранцев собрали в большом учебном классе.
Потом пришел полицейский инспектор.
Он сказал всем достать тетради и записывать за ним с доски.
В это время в класс зашел мужчина и передал ему записку.
Инспектор положил записку в карман и продолжил писать.
Закончив, он повернулся к классу.
«Давайте посмотрим, насколько вы наблюдательны», – сказал инспектор.
«Недавно в класс заходил мужчина. Какого он был роста?».
Тишина.
«Хорошо. Какого он был возраста?» – продолжил инспектор.
Тишина.
«ОК, сколько он весил?»
Тишина.
«Какого цвета была у него рубашка?»
Тишина.
«Был ли на нем галстук? Если да, то какой: узорчатый или в полоску?»
Тишина.
«Он был заросший или гладко выбритый?
Какого цвета у него туфли?
Какой рукой он передал мне сообщение: правой или левой?»
Никто не проронил ни слова.
Инспектор со стуком положил мел на стол.
«Вы все сказали, что хотите быть полицейскими.
Это значит, что вы не можете себя вести, как обычные граждане.
Вы не можете ходить вокруг с открытым ртом.
Вы не можете терять бдительность.
Вы ВСЕГДА должны быть в курсе происходящего».
Конечно, никто из тех новобранцев не обратил внимания на мужчину, передавшего инспектору записку: в этом и заключалась идея.
Инспектор знал, что они все еще мыслили и действовали как гражданские лица.
И были способны сконцентрироваться только на чем-то одном.
Вот почему он попросил их писать в тетрадях.
Чтобы показать, насколько они невнимательны.
Это послужило хорошим уроком для моего отца.
Он понял, что полицейский должен быть в курсе всего.
Особенно того, на что никто не обращает внимания.
Он должен обращать внимание на все.
К сожалению, в рекламе мы редко имеем дело с полицейскими.
В большинстве своем – с обычными людьми.
Которые ничего не замечают.
Которые одномоментно интересуются только чем-то одним.
Подвержены влиянию отвлекающих факторов.
И являются полной противоположностью полицейских.
Тем не менее мы относимся к потребителям, как к полицейским.
Обученным замечать каждую деталь каждого рекламного сообщения.
Название бренда, тонкий намек, иронический подтекст, шрифт, тип анимации, музыку, персонажей, игру света, монтаж.
Когда на самом деле они даже не смотрят.
Не интересуются и не хотят интересоваться.
Потому что они не бдительные полицейские.
Они рассеянные и невнимательные штатские.
Поэтому проблема заключается не в том, как создать хорошую рекламу.
А в том, как привлечь к ней внимание.
Великобритания ежегодно тратит 18,3 миллиарда фунтов стерлингов на все виды рекламы.
По данным соцопросов, 4 процента респондентов запомнили позитивную рекламу, 7 – негативную и 89 процентов затруднились с ответом.
В данном случае тревожная цифра не 7 процентов (эффективная реклама не обязательно должна нравиться).
Тревожная цифра – 89 процентов.
Поскольку она означает, что 9 из 10 рекламных сообщений остаются незамеченными – как мужчина, передавший инспектору записку на глазах у целого класса новобранцев.
И если мы не хотим быть частью выброшенных на ветер 16,3 миллиарда, то должны изменить свой подход к рекламе.
Потому что на самом деле важно не то, насколько она хороша.
А то, обратят ли на нее внимание.
Какой мне в этом интерес?
Недавно молодая женщина по имени Дэни попросила меня провести семинар для некоего «Совета креативной молодежи».
«Какой мне в этом интерес?» – спросил я.
Дэни выглядела слегка шокированной.
Она спросила меня, что я имею в виду.
«Вы хотите, чтобы я обучил вас тонкостям работы с рекламой.
Но вы не научитесь этому пассивно, просто сидя и слушая.
Учатся только на практике.
Поэтому считайте это рекламной задачей.
Рекламная задача всегда включает вопрос: как побудить кого-то действовать (или думать) так, как вы хотите?
Отсюда простое уравнение: “Какой им от этого интерес?”
Его и нужно решить.
Поэтому взгляните на ситуацию как на рекламную задачу.
Вы хотите, чтобы я пришел и провел у вас семинар.
Хорошо.
Но почему я должен это делать?
Как вы можете меня заинтересовать?
В данном случае я – потребитель.
А вы – менеджер, маркетолог, креативная команда или рекламное агентство.
Как вы можете сделать для меня привлекательным семинар для “Совета креативной молодежи”?
Не торопитесь с ответом.
Подумайте хорошенько и дайте мне знать».
Через две недели я получил от нее электронное письмо.
В нем говорилось: «Я думала над вашим вопросом “Какой мне от этого интерес?”
Боюсь, что мы не можем предложить вам что-то такое, чего у вас уже нет».
На самом деле это означало: «Мы не можем придумать причину, по которой вам следует это сделать, но, пожалуйста, сделайте».
Давайте переведем это на язык рекламного бизнеса.
Предположим, что мы пытаемся выиграть контракт на рекламное обслуживание автодилера.
Через две недели мы даем клиенту ответ.
«Мы ничего не смогли придумать, поэтому вот наша рекламная кампания».
И показываем им постер с надписью:
«МЫ НЕ МОЖЕМ ПРИДУМАТЬ ПРИЧИНУ, ПО КОТОРОЙ ВАМ СЛЕДУЕТ КУПИТЬ ЭТОТ АВТОМОБИЛЬ, НО, ПОЖАЛУЙСТА, КУПИТЕ ЕГО».
Какова вероятность, что этот постер сработает?
Какова вероятность, что клиент на него купится?
Какова вероятность, что мы выиграем контракт?
И, наконец, какова вероятность, что мы вообще не вылетим с работы?
Не слишком профессиональный подход, верно?
Потому что профессионал никогда не скажет: «Я не могу придумать идею».
Он должен придумать идею.
Просто потому, что он профессионал.
И он берет за эту работу деньги.
Профессионал мыслит так.
Все является рекламной задачей.
Все является возможностью проявить креативность.
Все является способом побудить людей действовать или думать в нужном нам направлении.
Если вы сидите в аудитории и ждете, пока преподаватель все разжует и положит вам в рот, тогда вы не профессионал.
Вы – студент.
В этом нет ничего плохого, если вас такая ситуация устраивает.
Но если вы хотите стать профессионалом, то должны перестать быть студентом.
Вас должны перестать кормить из ложечки.
И это первый урок, который должен усвоить «Совет креативной молодежи».
Я имею в виду семинар.
Вымысел эффективнее правды
Капитан Джон Каннингем командовал эскадрильей ночных истребителей.
Во время операции Blitz его эскадрилья сбила в два раза больше вражеских самолетов, чем другие подразделения.
Все знали, в чем секрет Каннингема.
У него было отличное зрение, потому что он ел много моркови.
А морковь богата витамином А.
Это улучшает световую чувствительность сетчатки и помогает быстро адаптироваться к темноте после ярких вспышек света.
В те дни еще мало кто знал о витаминах.
Поэтому сенсационная новость облетела все газеты.
Каннингем стал знаменитостью.
Днем он всегда носил солнцезащитные очки.
И снимал их только ночью, во время полетов.
Это сохраняло остроту ночного зрения.
Естественно, у Каннингема она была выше, чем у остальных людей, глаза которых целый день подвергались воздействию яркого света.
Что сделало его лучшим ночным асом.
Хотя, это не совсем так.
Эскадрилья Каннингема действительно сбила в два раза больше вражеских самолетов, чем другие.
Но его зрение не имело к этому отношения.
Это была чистая пропаганда.
На самом деле Королевские ВВС разработали комбинированную радиолокационную систему.
Одна ее часть базировалась на земле, определяя местонахождение вражеских бомбардировщиков.
Другая находилась в самолете, направляя пилота на конкретную цель.
Это была первая в мире система подобного рода.
А эскадрилья Каннингема первой ее испытывала.
Если бы противник об этом узнал, он принял бы контрмеры.
Поэтому британское правительство намеренно его дезинформировало.
Каннингем стал национальным героем.
Вражеские шпионы докладывали Германии, что причиной столь сокрушительных потерь немецкой авиации был Каннингем «Кошачий Глаз».
И долгое время немцы велись на эту историю.
Они потеряли немало бомбардировщиков, прежде чем узнали правду.
Потому что простая ложь часто более эффективна, чем сложная правда.
По крайней мере в том, что касается массовых коммуникаций.
И неважно, что это вымысел.
Важно, захочет ли в него поверить целевая аудитория.
А на большинство людей больше действует то, что будоражит воображение, а не ум.
Этим блестяще пользовалась Маргарет Тэтчер.
Вот почему она три раза подряд одерживала победу на выборах.
Как-то я слушал ее беседу с корреспондентом ВВС на тему экономики.
Он прямо спросил у Тэтчер, почему она отклонила предложение своего кабинета по финансовой политике.
Она ответила что-то вроде этого: «Вы знаете, мы, женщины, всегда отвечаем за ведение домашнего хозяйства.
Поэтому я думаю, что мы лучше мужчин распоряжаемся деньгами».
Конечно, читатели Guardian были возмущены таким заявлением.
Но многие и многие домохозяйки по всей стране энергично закивали головами в знак согласия.
А домохозяек намного больше, чем читателей Guardian.
И они понимали, о чем говорила госпожа Тэтчер.
Неважно, было ли ее заявление правдой.
Важно, что целевая аудитория захотела в него поверить.
В рекламной индустрии это большая проблема.
Мы слишком умные.
И мы думаем, что реклама тоже должна быть умной.
Мы имеем высшее образование и предлагаем решения, которые считаем резонными для интеллектуальных, образованных людей.
Таких, как мы.
В этом-то и проблема.
За пределами Сохо, в реальном мире, большинство людей не похожи на нас.
Их не интересуют закономерности медиа-пространства Лондона.
Более того, им на них наплевать.
Поэтому если мы хотим сделать что-то, что работает для них, то должны забыть о том, что работает для нас.
Мы должны сделать что-то, что проникнет в их мир.
Не то, во что можем поверить мы.
А то, во что захотят поверить они.
Сантехник и рекламщик
Как-то я обедал с Аланом Томпсоном, директором Haystack Group.
Это компания-посредник с годовым оборотом в сотни миллионов фунтов.
Но Алан рассказывал о более интересных вещах.
Его отцу 80 с лишним лет.
Когда на улице сильно похолодало, он включил центральное отопление.
Бойлер работал, но батареи оставались ледяными.
Дом замерзал.
Мужчине пришлось надеть пальто, перчатки и шарф.
Было так холодно, что изо рта шел пар.
Для пожилого человека это серьезно.
Поэтому он открыл «Желтые страницы» и вызвал сантехника.
Сантехник пришел и сделал то, что обычно делают в таких случаях.
Он присвистнул и покачал головой.
«Ну и ну! Это же совсем старый бойлер», – сказал он.
«Да, он у меня уже целую вечность», – подтвердил отец Алана.
Сантехник прошелся по дому и проверил все трубы.
Потом вытащил молоток.
Ударил им пару раз по одной из труб и подождал.
Трубы начали нагреваться.
Постепенно во всем доме стало тепло.
«Все в порядке, – сказал сантехник. – Просто у вас в трубах были завоздушины».
Отец Алана был ему очень благодарен.
«Большое спасибо, – сказал он. – Сколько я вам должен?»
«Нисколько», – ответил сантехник.
«Но я же должен заплатить за ремонт отопления».
«Нет, я не могу брать с вас деньги только за то, что ударил по трубе молотком».
«Мне как-то неудобно», – сказал отец Алана.
«Слушайте, это действительно очень старый бойлер.
Если повезет, эту зиму он вам еще послужит, но его все равно нужно менять, – ответил сантехник.
Просто вызовите меня, когда соберетесь это сделать. Это все, о чем я прошу».
Алан спросил у отца, как он собирается поступить.
«Я не думаю, что буду прозванивать объявления, – ответил отец. – Даже если кто-то и предлагает более дешевые услуги, я не знаю, могу ли им доверять.
А этому сантехнику я доверяю, потому что он не обманул меня при первой удобной возможности. Так что я просто вызову его и не буду торговаться».
Какое замечательное маркетинговое мышление.
Этот сантехник не думает о том, как быстро «навариться».
Он создает бренд.
Он использует свое конкурентное преимущество.
Которое заключается в следующем: он честный, порядочный сантехник, и ему можно доверять.
Учитывая, что большинство людей ничего не смыслят в сантехнических работах.
Учитывая, что по телевизору сплошь и рядом рассказывают истории о недобросовестных сантехниках.
Учитывая, какие у нас холодные зимы.
Учитывая все это, он избрал замечательную стратегию.
Конечно, доверие клиентов – это то, о чем мечтает большинство продавцов товаров и услуг.
Но этот парень не просто мечтает – он действует.
Он обошел всех конкурентов, причем без саморекламы.
И завоевал клиента, который теперь бесплатно его рекламирует.
Разве это не гениально?
Вы можете сказать: «Все это хорошо, но мы не сантехники. Что дальше?»
Нигель Богль был когда-то директором рекламного агентства TBWA.
Периодически к нему обращались клиенты других агентств.
Когда они были недовольны их работой.
И в считанные недели нужно было разработать новую рекламную кампанию.
Нигель внимательно выслушивал их проблему.
А потом говорил: «Я понимаю вашу проблему и действительно хотел бы вам помочь. Но, думаю, что у вас есть более фундаментальные задачи, чем вовремя выйти в эфир.
Здесь нужна тщательно продуманная стратегия. Если делать все наспех, толку не будет.
Мы не сможем проявить себя с лучшей стороны, и вы будете разочарованы.
Но я понимаю, что у вас есть коммерческие обязательства, которые нужно выполнять.
Поэтому, если хотите, я порекомендую вам агентство, которое сделает эту работу приемлемо и в короткие сроки.
А когда у вас будет больше времени, мы с удовольствием покажем, что мы действительно можем для вас сделать».
Возможно, вы думаете, что он спятил, отдавая клиента своим конкурентам.
Но так ли это?
Разве он использует не ту же стратегию, что и сантехник?
Какова вероятность, что другое агентство блестяще справится с задачей в подобных обстоятельствах?
Небольшая.
В лучшем случае результат будет удовлетворительным.
И клиент не сможет избавиться от мысли, что ему следовало прислушаться к совету Нигеля и воспользоваться услугами TBWA.
Он возьмет эту компанию на заметку.
И разместит у нее следующий заказ.
Теперь баланс отношений изменился.
Теперь Нигель и TBWA – это надежный советчик, а не поставщик услуг.
Вы доверяете Нигелю так же, как и сантехнику.
Вот почему в итоге он открыл собственное агентство.
И вот почему компания Bartle Bogle Hegarty превратилась в международную корпорацию с ежегодным оборотом в 1,5 миллиарда фунтов стерлингов.
Главное – не качество, а ширина
Моя карьера в рекламе началась с агентства BMP в Паддингтоне.
У нас работал замечательный и уже немолодой водитель-курьер по имени Джордж – маленький, пузатый и лысый кокни с сиплым голосом.
Он постоянно проворачивал какие-то дела и торговал сомнительным товаром.
Однажды Джордж заглянул в креативный отдел и подошел ко мне.
«Слушай, Дейв, ты ведь любишь книги?» – спросил он.
Я сказал, что люблю.
«У меня в машине есть несколько больших книг. Хочешь их купить?»
Я поинтересовался, что за книги и кто автор.
«Я в этом ничего не понимаю, но они три или четыре дюйма в толщину, около фута в ширину и два фута в длину. В два раза больше этой. Так как, хочешь их купить?» – повторил свой вопрос Джордж.
Тогда мне это показалось странным.
Неужели Джордж на самом деле думал, что главное в книгах – это их размер?
И что книжные магазины разделены на две секции?
«Большие книги» и «Маленькие книги»?
Если вы очень любите книги, вы идете в секцию «Большие книги».
Если не очень, то в секцию «Маленькие книги».
Нам это кажется глупым.
Но не спешите с выводами.
Если это глупо, то почему мы так же относимся к своей работе?
Я общаюсь с сотрудниками разных рекламных агентств Лондона, и они постоянно заполняют табель учета рабочего времени.
Это журнал, где отмечают количество отработанных дней и часов.
Не качество работы, заметьте.
А количество затраченного на нее времени.
Агентства определяют норму времени обслуживания одного клиента.
И исходя из нее набирают персонал.
Я слышу это повсеместно.
«Мы не можем позволить себе старшего менеджера по планированию рекламных кампаний; мы можем позволить себе только начинающего специалиста».
«Арт-директор может работать над этим только полдня, мы и так превышаем бюджет».
«Копирайтер не может написать еще одну статью, он отработал оплаченное время».
Одна сплошная бухгалтерия.
Это сумасшествие или что?
Эйнштейн сказал: «Не все стоящее можно посчитать и не все, что можно посчитать, чего-то стоит».
Но мы об этом не помним.
Как раз наоборот.
Мы ставим стоимость выше ценности.
И забываем о первом правиле рекламы.
Неважно, сколько на нее затрачено.
Важно, что из нее вынесут люди.
Представьте, если бы мы обо всем так судили.
Фильмы:
«Нет, я не хочу смотреть этот фильм, он длится всего 97 минут.
Лучше вот этот – 122 минуты».
Рестораны:
«Официант, можно мне меню с информацией о трудозатратах фермера на выращивание этих овощей и часовой ставке повара»?
Искусство:
«Я не хочу идти в Лувр, потому что “Мона Лиза” всего восемнадцать дюймов в ширину. Напротив Гайд-парка есть галерея с действительно большими картинами. Пойдем лучше туда».
Если мы измеряем ценности деньгами, то используем не тот критерий.
В других сферах жизни мы судим по качеству.
Насколько что-то хорошо.
В рекламе же мы все больше судим по количеству.
Сколько мы в нее вкладываем?
Мы выполняем свою работу так же, как Джордж продавал книги.
Телескоп потребителя
Когда я учился в школе, то обычно после уроков шел к бабушке.
Пока мы с ней болтали, она заваривала чай.
Набирала ложкой листья из банки с чаем и засыпала их в заварник.
Однажды она показала мне коробку чайных пакетиков, которую выиграла в лотерее в доме ветеранов.
До этого мы никогда не видели чайных пакетиков и не знали, что это такое.
Мы сели и стали думать.
Зачем расфасовывать чай в маленькие бумажные мешочки?
«Наверно, чтобы его не нужно было отмерять ложкой», – наконец сказал я.
«Теперь мы знаем, что один пакетик – это одна чайная ложка».
Так мы и решили.
И теперь каждый раз, когда нам хотелось выпить чаю, бабушка срезала верхушку чайных пакетиков и высыпала их содержимое в заварник.
Помните: мы никогда не слышали о чайных пакетиках.
И о том, что они просто опускаются в чашку и заливаются кипятком.
Вам это, должно быть, кажется очевидным.
Вы не можете представить себе мир без чайных пакетиков.
Как кто-то может о них не знать?
Но так уж устроены люди.
Мы считаем, что все видят мир так же, как и мы.
На самом деле мы видим его через призму своих знаний.
Пока мы о чем-то не знаем, для нас это не существует как возможность.
А когда узнаем, для нас не существует возможность того, что кто-то об этом не знает.
Мы не можем мыслить в обратном направлении.
Вот почему, прежде чем приступить к разработке рекламной кампании, мы собираемся всей командой.
И записываем все, что знаем о продукте, бренде и рынке.
На тот момент, когда мы получили заказ.
До того, как начали исследование.
Потому что фактически это единственное время, когда мы можем взглянуть на ситуацию глазами потребителя.
Чем больше мы ее изучаем, тем больше отдаляемся от уровня знаний потребителя.
К уровню знаний клиента.
И чем больше мы это делаем, тем меньше от нас пользы.
Клиентам не нужен кто-то, кто знает то же, что и они.
Им нужен кто-то, кто знает то, чего они не знают.
Кто-то, кто сможет проникнуть в мир потребителя.
Кто-то, кто понимает мышление потребителя.
Это то же самое, что смотреть в телескоп с разных сторон.
Клиенты, естественно, смотрят с той, которая увеличивает бренд или продукт.
Пока он не заполнит весь их мир.
А потребитель смотрит с другой стороны.
Для него бренд/продукт может быть крошечной, едва различимой деталью.
Как можно вращаться в чьем-то мире, не понимая его?
Это все та же игра с нулевой суммой.
Чем больше у вас знаний, тем меньше неведения.
С одной стороны, это хорошо.
С другой, вы никогда уже не сможете мыслить по-прежнему.
Конечно, мы можем провести исследование потребительских предпочтений.
Но этим будут заниматься маркетологи, которым платят за то, чтобы они сидели в кабинетах и усердно думали.
Реклама никогда не рассчитана на людей с таким мышлением.
Так что это искусственная ситуация.
Которая может увести нас от реальности.
Реальности, существовавшей до того, как мы начали исследование.
Когда мы смотрели в телескоп с позиции потребителя.
Невозможно приобретать знания и оставаться в неведении.
Конец ознакомительного фрагмента.