Глава 5
Десима смогла крепко поспать два часа, прежде чем ее разбудил шум в соседней спальне.
Но Пру не звала ее – просто громко разговаривала в жару. Ее лоб пылал, она ворочалась в постели со стонами и кашлем. То, что Пру не проснулась, беспокоило Десиму – это могло означать, что девушка серьезно больна.
Все, что она могла делать, – это сидеть у кровати, смачивая лоб и губы Пру губкой и шепча слова утешения.
С площадки доносились тихие звуки шагов и бормотание голосов. Его лордство не спал, занимаясь Бейтсом. Было утешительно, что другие тоже не спят в тихом простуженном доме.
Глядя на огонь, Десима внезапно подумала, как ей повезло, что Эдам Грантам оказался именно таким человеком. Ей и в голову не приходило, что джентльмен – аристократ! – мог так спокойно и уверенно справляться с домашним хозяйством и ухаживать за больными.
Когда часы пробили три, вода почти кончилась, а огонь догорал в камине. Десима подбросила в огонь полено и взяла кувшин.
Дверь комнаты Бейтса напротив была открыта, и пламя свечей отбрасывало полосы света в темный коридор. Десима заглянула внутрь – грум лежал неподвижно, с закрытыми глазами. Десима на цыпочках вышла на площадку и замерла при звуке приближающихся шагов. Эдам появился из коридора, который она считала ведущим в уборную, не ся предмет, скромно прикрытый полотенцем.
При виде ее он улыбнулся; его зубы блеснули в полумраке коридора.
– Доброе утро, Десима.
Она отвела взгляд от ночного горшка, сосредоточив его на роскошном парчовом халате Эдама: черные драконы извивались на алом фоне, извергая из пастей золотые струи. Это выглядело экзотично и в высшей степени по-мужски.
– Как великолепно!
– Благодарю вас, мисс Росс. – Улыбка Эдама была откровенно игривой.
– Я имела в виду ваш халат, – объяснила Десима и вдруг с ужасом осознала, что не надела свой халат и только тонкая ночная сорочка прикрывает ее тело от заинтересованного взгляда виконта.
– Это великолепно, – оценил Эдам.
Судя по блеску глаз, ум Эдама был занят чем угодно, только не больными. Десима почувствовала, что краснеет, и со страхом поняла, что ее соски торчат под тонким хлопком.
– Я должна принести воды, – пробормотала Десима, скользнув вниз по лестнице скорее поспешно, чем с достоинством.
– Может быть, поставите чайник? – с надеждой бросил он ей вслед.
– Хорошо, – отозвалась она.
Десима наполнила кувшин и поставила чайник, греясь у плиты.
К счастью, Эдама наверху не оказалось. Десима надела халат из тонкого шелка.
Губы Пру пересохли от жара, Десима поднесла чашку к ее губам, и та с жадностью припала к ней. В воду было подмешано немного порошка от головной боли. Утолив жажду, Пру откинулась на подушки, а Десима села рядом, чтобы смочить ей лоб лавандовой водой.
Позади открылась дверь, и, прежде чем Десима успела обернуться, тяжелый парчовый халат мягко опустился ей на плечи.
– Что…
– Ш-ш. – Эдам поставил чашку чая на столик у кровати. – У меня два таких халата. Если вы просунете руки в рукава, мы сможем закатать их.
Десима встала и закуталась в халат из тяжелого янтарного шелка, украшенного замысловатым рисунком из орхидей и лилий, коричневых, золотых и цвета слоновой кости.
– Какой красивый, – похвалила она. Халат полностью закрыл ей ноги, а руки исчезли в глубоких рукавах.
– Позвольте мне. – Эдам уверенно закатал ей рукава. – Вот. Теперь, если мы приспособим пояс… Куда он делся? – Его руки шарили вдоль талии Десимы, ища свисающие концы пояса, и ее прикрытая шелком грудь коснулась его груди, вызвав у нее внутреннюю дрожь. На этот раз у нее не было сомнений в том, почему заторчали ее соски.
– Я сделаю это сама! – Десима выхватила у него из рук концы пояса и завязала их бантом. – Благодарю вас.
Рядом беспокойно зашевелилась Пру, и она повернулась к ней, радуясь предлогу. Эдам внезапно стал слишком близким, слишком большим, слишком горячим и, главное, слишком мужчиной, поэтому ей хотелось остаться одной и разобраться со странными новыми ощущениями.
Десима смочила лоб больной лавандовой водой и обернулась назад с неловкой улыбкой.
– Мне не следовало разговаривать, – прошептала она. – Думаю, это ее беспокоит.
Эдам всего лишь улыбнулся, и в следующий момент дверь мягко закрылась за ним.
Часы пробили шесть, Эдам заморгал и выпрямился в кресле, поморщившись, когда запротестовали его затекшие мышцы. Бейтс, наконец, поддался усталости и теперь крепко спал, сотрясая воздух могучим храпом.
Нужно было позаботиться о четырех лошадях, принести дрова и уголь, развести огонь и приготовить пищу, помимо того, что может понадобиться Бейтсу. Он сосредоточенно решал, с чего начать, и определил первым номером топливо, затем лошадей, потом все остальное. А позже он примет горячую ванну с пенящимся мылом, приготовив заранее пару турецких полотенец, нагретых у камина.
«А кто, – спросил себя Эдам и зевал, рискуя вывихнуть челюсть, – собирается притащить все эти ведра воды, найти и согреть полотенца?» Сколько он платит своей прислуге? Явно недостаточно, судя по его теперешнему опыту ведения домашнего хозяйства.
Эдам представил, как Десима трет ему спину, скребет щеткой плечи в массе пены, прикасаясь… Стоп! Что с ним происходит? Эдам печально усмехнулся. Это не составляло особой тайны, но почему его возбуждает длинноногая, веснушчатая, засидевшаяся в девицах барышня?
Он походил по площадке. Тишина. Открыв дверь, Эдам увидел Десиму, спящую на стуле в неудобной позе, склонив верхнюю часть тела на кровать рядом с Пру. Подойдя к кровати с другой стороны, он положил ладонь на лоб горничной. Лоб был теплым, но влажным, и она спала крепко и спокойно. Лихорадка прошла.
Эдам стоял, глядя на Десиму и удивляясь волне жалости, которая нахлынула на него, вытеснив эротические мысли. Сгорбившаяся и съежившаяся, уткнувшаяся в одеяло лицом, с упавшей на подушку прядью волос, колышущейся от ее легкого дыхания, она между тем выглядела восхитительно.
Наклонившись, Эдам осторожно поднял девушку и понес в ее спальню. Уложил Десиму в постель, снял с ног лайковые шлепанцы и укрыл ее одеялом. Она не шевельнулась.
Эдам обнаружил, что тяжело дышит, как будто тащил Десиму наверх целую милю. Черт возьми! Джентльмены не забавляются с девственницами, нашедшими убежище под их кровом.
Казалось, Десима не имеет понятия о флирте, думал Эдам. Она держалась абсолютно непринужденно во время их импровизированного вальса, едва не окончившегося поцелуем, а ночью на площадке выглядела совершенно невинной, хотя и смущенной его поддразниваниями.
Почему она не замужем? Он не встречал таких высоких женщин, но в обществе много высоких джентльменов, которые так же, как он, были бы очарованы ее своеобразной красотой, грацией и шармом.
Быть может, у нее нет денег? Отсутствие приданого было бы препятствием для большинства красивых девушек, но ее одежда, качество кареты и присутствие двух кучеров опровергали это предположение.
Бросив долгий взгляд на фигуру в кровати, Эдам пошел разводить огонь в других каминах, затем быстро умылся холодной водой в своей спальне и спустился выполнять ожидавшие его домашние обязанности.
Десима просыпалась медленно – ей не хотелось покидать теплую, мягкую кровать с шелковыми простынями. Шелковые простыни? Ее глаза внезапно открылись. Нет, это не шелковые простыни – ее ноги были укутаны в роскошную ткань восточного халата.
– Каким образом я вернулась в кровать? – Десима села, разглядывая комнату при ясном и холодном утреннем свете. Одеяло было подвернуто, шлепанцы аккуратно стояли у камина, а огонь весело потрескивал за решеткой. – О боже! Он на руках отнес меня в кровать!
Судорожно глотнув, Десима отбросила одеяло.
Странное ощущение жара внутри вернулось. Десима чувствовала беспокойство и напряжение. Конечно, она не могла сама улечься в постель, иначе она бы это помнила.
Господи! Пру! Ей не следует прохлаждаться в постели, борясь с неприличным влечением к Эдаму Грантаму, когда она должна ухаживать за своей бедной горничной. Десима выбралась из кровати и поспешила в соседнюю комнату.
– Пру? Ты проснулась?
– М-м-м? Мисс Десси? О, моя голова!
Десима с тревогой коснулась ее лба, с облегчением убедившись, что он хоть и горячий, но влажный. Застывшее ночью недоуменное выражение исчезло с лица горничной.
– Лежи спокойно, Пру, у тебя еще сильный жар. Хочешь чашку чаю?
– Да, пожалуйста, мисс Десси. – Пру попыталась сесть, и Десима помогла ей прислониться к подушкам. – Но вы не должны ухаживать за мной. Где служанка?
– Здесь нет прислуги, Пру. Дай мне накинуть эту шаль тебе на плечи. Мы в занесенном снегом доме лорда Уэстона с ним и его грумом, который сломал ногу. – Пру удивленно заморгала, но вроде бы поняла, что ей сказали. – Я найду тебе какой-нибудь завтрак, а потом ты умоешься и наденешь свежую ночную сорочку.
Эдама внизу она не обнаружила, но в кухне горела плита, а у двери стоял штабель сырых дров.
Через двадцать минут Десима уже поднималась по лестнице с подносом. Она нашла молоко, все еще свежее на вкус благодаря холоду, и согрела его на плите, добавив к нему нарезанный хлеб, сахар и немного корицы. Горло Пру, вероятно, сможет это выдержать.
Пру все съела и выпила чай. Десима приободрилась, но после похода через площадку в уборную горничной внезапно снова стало дурно, и Десиме пришлось буквально тащить ее в кровать. Девушка заснула, прежде чем успела закутаться в одеяло.
Десима вернулась в свою комнату, надела зимние туфли, накинула на плечи плотную шаль и поспешила вниз. Пора снова встретиться с его лордством.
Эдам вытер рукавом рубашки вспотевший лоб и приступил к обихаживанию второй каретной лошади. Он вычистил четыре стойла, накормил и напоил животных.
Тяжелый физический труд пошел ему на пользу. Работа отвлекала от мыслей о том, что делать с оказавшейся в его доме леди и как решить проблему отсутствия прислуги.
Позади скрипнула дверь, и долгожданный аромат защекотал его ноздри.
– Кофе? – осведомилась Десима, ставя глиняную кружку на край кормушки. – Я приготовила черный с сахаром, но могу добавить молока.
Эдам нырнул под лошадиную шею, чтобы дотянуться до кружки, сознавая, что сделал это, чтобы не смотреть на Десиму и не подходить к ней слишком близко.
– Все в порядке, благодарю вас. Вы хорошо спали?
– Да. Спасибо за то, что уложили меня в кровать. – Никаких хождений вокруг да около! Она произнесла это вполне спокойно и даже несколько холодновато.
– Вы выглядели усталой. Я подумал, что вам нужно поспать как следует, и ваша горничная выглядела уже совсем неплохо.
– Я накормила ее хлебом с молоком, но она еще слаба, как котенок. – Казалось, голос Десимы доносится издалека.
Эдам нырнул назад под шею серой и обнаружил, что мисс Росс исчезла.
– Доброе утро, красавец! Да, ты красивый парень! Могу я спросить, откуда ты знаешь, что у меня в кармане сахар? – ворковала Десима в стойле Лиса.
Пробормотав ругательство, Эдам последовал за ней и был несказанно удивлен, увидев, что девушка спокойно кормит коня сахаром и при этом почесывает его за ухом. На морде жеребца было выражение сонного удовольствия, хотя при появлении Эдама он покосился в его сторону.
– Ах ты старый мошенник, – упрекнул коня Эдам. – У него репутация кусачего, но только посмотрите на него, – добавил он, обращаясь к Десиме. – Этот хитрец млеет, словно кошка.
– Достаточно, – твердо сказала Десима, отряхнув ладони. – Иначе ты растолстеешь. Он действительно ласковый, как кошка, – и нуждается в поощрении. Уверена, что вас он не кусает?
– Нет.
Эдам настороженно разглядывал Десиму. На ней было простое коричневое платье, на плечи она набросила большую шерстяную шаль, завязав ее на талии. Лента стягивала сзади ее волосы в длинный хвост, спускающийся на спину, на руках не было перчаток. Нос покраснел от холода, несколько пушистых прядей волос упало на щеки, и Эдам подумал, что она выглядит очаровательно. Почему? Ее платье было простым, не говоря уже о прическе, ни пудры, ни духов, ни драгоценностей. Она не сделала ни малейшей попытки приукрасить себя. С тенями усталости под глазами и рукавом, обслюнявленным Лисом, она отнюдь не походила на леди, но при этом выглядела прелестной и невероятно желанной.
– Что не так? – Десима с беспокойством смотрела на него. – Почему вы нахмурились?
– Сожалею. Лис обслюнявил весь ваш рукав. – Эдам глотнул горячий кофе. – Не стойте там – вы простудитесь.
– Нет, если буду выполнять какую-нибудь работу. – Сняв с полки щетку и гребешок, она похлопала Лиса по плечу. – Ну, хватит есть.
– Вы не можете ухаживать за моими лошадьми!
– Почему нет? Я всегда с удовольствием это делаю.
Десима проводила щеткой и гребнем по шее лошади длинными резкими движениями. Эдам наблюдал как зачарованный. У нее были сильные руки, она не гладила шею щеткой, а массировала кожу и мускулы.
Сильная, уверенная, высокая, по-своему женственная. Эдам смотрел на нее и сравнивал с богиней или амазонкой с длинными ногами и пышной гривой волос.
– У него холодные ноги. – Нагнувшись, Десима проводила руками по ногам Лиса. – Вроде бы он вчера ничего не растянул.
– Отлично. – Эдам не знал, что и сказать.
– Вы уже закончили с другими? Я не прочь позавтракать. – Это была не жалоба, а всего лишь веселое замечание.
– Нет, осталось полторы лошади. – И шагнул назад, чтобы покончить с работой. Он молился, чтобы каким-нибудь чудом миссис Читти появилась, прежде чем ему станет известно о Десиме что-нибудь еще привлекательное.
– Я обгоню вас, – сказала она. – Как зовут вашу вторую охотничью лошадь?
– Аякс.
– Давайте посмотрим, кто первый доберется до хвоста Аякса.
Смеясь, Эдам двинулся вперед. Они встретились в стойле Аякса.
Десима оказалась прижатой к плечу Аякса – мощный корпус лошади не поддавался ее спине. Эдам оказался прямо перед ней – в его глазах был насмешливый вызов.
Его рубашка была расстегнута на шее, демонстрируя дразнящий блеск темных волос; закатанные рукава обнажали сильные мускулистые руки, поднятые в притворной угрозе. Ее словно обдало жаром мужского тела, с его возбуждающим запахом свежего пота и кожи.
Десима подумала, что она никогда в жизни не видела более «мужского» зрелища. Внезапно она осознала, что не может совладать с собой, играя с непонятными ей силами, и выставит себя в глупом свете, что бы ни произошло дальше.
– Вы выиграли. Пойду готовить завтрак. – Она очень надеялась, что ее уход из конюшни выглядит достойно.