Помоги моему врагу. I (Инна Разина)

Всё началось с курсов живописи. Моя подружка Владка уже давно на них подсела и еженедельно оставляла там, впрочем, не очень большую сумму. А если учесть, как она радовалась очередному шедевру и сколько положительных эмоций получала, то курсы явно стоили своих денег.

Вначале я скептически относилась к её увлечению. Но со временем рисунки подружки становились всё уверенней и уже вполне годились не только для украшения стен моей дачи, но и для подарков близким и дальним знакомым. И тогда моё сомнение плавно переросло в удивление, а потом в гордость за Владку. И даже в некоторую досаду, что полгода назад не поддалась на уговоры и не пошла на занятия вместе с ней.

Неугомонная подружка до сих пор пыталась меня соблазнить, взахлёб делясь восхищёнными отзывами. Её результаты действительно впечатляли, особенно учитывая проведённые за одной партой школьные годы и наши вымученные каракули на уроках рисования. Зато сейчас Владка демонстрировала нешуточный прогресс. Так что, глядя на неё, в глубине души я уже была готова присоединиться, но из врождённого упрямства пока упиралась.

– Нет, ты только послушай, как загадочно звучит! – восторженный Владкин голос легко перекрывал гул, стоящий в кафе. Мы встретились в нём после работы, и подружка сразу перешла в наступление. Видимо, чувствовала, что ещё немного, и я сломаюсь. – Интуитивный портрет в технике сухая кисть!

– Действительно загадочно. Что значит сухая кисть? – вяло сопротивлялась я.

– Понятия не имею, но очень хочу узнать! И тебе ведь тоже интересно, у тебя глаза блестят.

– Просто я немного простужена. А почему интуитивный? Вы уже рисовали Мэрилин Монро, ты мне показывала – обычный портрет.

– Ну, никакой в тебе романтики, Катерина. Сколько лет тебя знаю, а до сих пор удивляюсь. А с Монро был совсем другой мастер-класс, на этот я ещё не ходила, – Владка вытянула из сумки листок бумаги. – Вот слушай, что пишут, специально для тебя распечатала с их сайта. «Поскольку на данном мастер-классе не будет заданного образца, то до последнего момента сохраняется интрига, что за портрет у вас получится. Будет ли это мужчина или женщина, знакомое или неизвестное вам лицо, а вполне возможно, это окажется автопортрет». Ну разве тебе не интересно? – почти в отчаянии воскликнула подруга.

– Звучит вроде ничего, – нехотя согласилась я, и Владка сразу взяла быка за рога.

– Вот и отлично! Твоё «вроде ничего» в переводе на русский значит «очень даже». Так что жду тебя завтра в полседьмого у метро. Сейчас позвоню и запишу нас на этот курс.

– Погоди, давай как-нибудь потом, – попробовала я притормозить. Но подружка быстро достала телефон и стала набирать номер, не обращая внимания на мои слабые протесты. Больше не желая спорить, я подумала: «Может и в самом деле сходить? Всё равно собиралась посмотреть на это дело изнутри. А если получится какая-нибудь мазня, тоже хорошо – Владка наконец от меня отстанет».

В результате следующим вечером я дождалась у метро вечно опаздывающую подружку, и мы отправились на мастер-класс. Помещение школы живописи располагалось в центре города в подвале старого дома, но было уютным и хорошо организованным. Мы заняли места за длинным столом поближе к преподавателю. Комната постепенно заполнялась людьми, и я поразилась, сколько желающих приобщиться к искусству набралось в обычный будний вечер.

Наконец в зал вошла ведущая курса – милая улыбчивая женщина. Она хорошо поддерживала атмосферу дружелюбия, комфорта и расслабления. Это напоминало своеобразную арт-терапию. Казалось, все проблемы остались далеко позади, беспокойные мысли улетучились, присутствовала лишь спокойная радость и удовольствие.

К большому удивлению, у меня что-то получалось. Было странно и забавно наблюдать, как схематичный набросок медленно обретал объём и жизнь. Сначала я никак не могла понять, мужское или женское лицо рисую, и попеременно склонялась то к одному, то к другому варианту. Но когда на портрете проявились жёстко очерченные скулы и квадратный подбородок, стало ясно, кто это.

Преподавательница постоянно ходила между рядами, помогая, подсказывая и подбадривая участников. Она подошла и ко мне, немного поизучала мой рисунок и спросила:

– Это не первый ваш портрет?

– Вообще-то, первый.

– Отлично получилось, очень живое лицо.

– Просто вы хорошо объясняете, – польстила я ей, что, впрочем, было правдой. Она улыбнулась и уточнила:

– А как у вас с настроением? Мужчина кажется немного сердитым. Никого из ваших знакомых не напоминает?

Я отрицательно качнула головой, и когда ведущая отошла, стала разглядывать своё творение. Странно, но мне человек на портрете совсем не казался сердитым. Я ткнула локтем Владку, сидящую на соседнем стуле и старательно выводящую буйные кудри у молодой женщины на своём рисунке. Она оторвалась от увлекательного занятия и повернулась ко мне.

– Посмотри, он выглядит сердитым?

Подружка ненадолго задумалась, потом сморщила нос.

– Ну, если честно, он и правда какой-то мрачный или напряжённый. Даже не знаю…

Я с досадой пожала плечами – мрачный, так мрачный. Хорошо, что у меня вообще хоть что-то вышло.

Справа раздался громкий смех, один из учеников – мужчина в возрасте – показывал желающим свой рисунок. Похоже, он нарушил пропорции человеческого лица, которые в самом начале объяснила ведущая, и злоупотребил чёрной краской, в результате портрет напоминал обитателя зоопарка. Но преподавательница и тут нашла слова похвалы и поддержки, обратив внимание на удачные детали.

Мастер-класс подходил к концу, люди с удовольствием демонстрировали друг другу то, что у них получилось. Стоило отметить, что за исключением мужчины, который всё равно остался доволен своим «шедевром», результаты остальных вполне впечатляли. Лица на портретах были интересными, естественными и живыми.

– И так каждый раз! – заметила Владка, – Причём даже когда рисуем с одного образца, у каждого выходит своя, отличная от других картина. Со своим настроением, своей цветовой гаммой и своим характером!

Пока мы добирались до дома на метро, а жили мы в соседних подъездах, подружка всячески выпытывала у меня впечатления от сегодняшнего вечера. И когда я рассеянно похвалила курсы – злополучный портрет почему-то не выходил из головы, вызывая лёгкое беспокойство, она обрадовалась и сразу стала строить дальнейшие планы. Я её немного остудила, сообщив, что мне нужна передышка. Но не возражала чуть позже посетить ещё один мастер-класс. Впрочем, Владка осталась довольна и этим.

Примерно две следующих недели интуитивный портрет часто занимал мои мысли. Я периодически его доставала и подолгу разглядывала, пытаясь понять, что он может означать. Вернее, кого? Бывая у меня, Владка тоже строила свои предположения. Её бурная фантазия превращала мужчину с портрета то в человека, которым я сама была в прошлой жизни, то в суженого мне в этой.

Посмеиваясь над подружкой, я старалась определиться с чувствами, которые вызывал во мне рисунок. Но ничего похожего на её версии не ощущала – ни духовного родства, ни тем более каких-то романтических порывов. Скорее, это было похоже на жгучее любопытство от интересной, но неподдающейся загадки, и всё ту же странную тревогу. В конце концов, гадания на кофейной гуще мне надоели. Я прекратила попытки расшифровать этот ребус и с досады засунула портрет в дальний угол секретера.

В тот день, поздно вечером, я возвращалась одна с курсов живописи. Владка как обычно собиралась со мной, но на этот раз ей срочно пришлось менять планы. Подружку пригласил на свидание новый кавалер. И она, хоть и после некоторых раздумий, всё же предпочла его мастер-классу.

Погода для ранней весны стояла на удивление тёплая, я медленно брела по полупустынной улице, стараясь подольше растянуть приятную прогулку. Оставался последний переулок перед метро, когда меня быстро обогнал парень и свернул в темноту.

Я шагнула к обочине, намереваясь перейти дорогу, как вдруг рядом резко затормозила большая чёрная машина. С пассажирского сиденья выбрался мужчина и обратился ко мне:

– Девушка, вы тут никого не видели? – его раздражённый голос немного озадачил, может, у него что-нибудь украли? Пока я думала, что ответить, из машины выглянул водитель и позвал мужчину:

– Матвей Григорьевич, да нет здесь никого!

Тот отмахнулся и снова повернулся ко мне.

– Так что, видели или нет?

Я пожала плечами.

– Только парень свернул в переулок, и всё.

– Я же говорю, он всегда где-то рядом! – зло произнёс мужчина. Водитель с неудовольствием взглянул на меня и продолжил увещевать своего спутника:

– Если девушке не почудилось, скорее всего, это просто прохожий. Ну что ему тут делать?

– Очередную пакость, что же ещё? Мы можем туда попасть? – он кивнул в сторону тёмного проёма между домами.

– Вы же видите, здесь шлагбаум. Пока будем объезжать, он всё равно удерёт. Поехали домой.

Не обращая больше на меня внимания, мужчины загрузились в машину. Глядя, как она удаляется, я недоумённо покачала головой – кого только не встретишь на улицах нашего города. Когда всё же решила перейти дорогу, мимо меня на большой скорости промчался мотоцикл. Я невольно отшатнулась и посмотрела ему вслед, но в тусклом свете фонарей смогла разглядеть лишь ярко-красный шлем водителя.

В следующий раз Владка вытащила меня на курсы через неделю. Я хотела выбраться туда попозже, но она, испытывая вину за то, что изменила любимому рисованию с кавалером, решила отыграться на мне. И я, устав от её напора, согласилась.

– Вот что ты за человек, и мёртвого уговоришь, – ворчала, шагая с подружкой в сторону подвала, – я сегодня не успела пообедать и теперь, вместо рисования, буду думать о еде. У меня в желудке урчит.

– Надо было сразу соглашаться, а не в последний момент. Тогда бы успела всё спланировать, – резонно заметила Владка и взглянула на часы. – Ладно, накормлю тебя, времени у нас хватит. В доме, где наша школа, есть кафе. Давно собиралась туда заглянуть, вот сейчас и посмотрим.

– Где это? Я не видела никаких вывесок.

– С другой стороны, где главный вход. Там разные офисы, а на первом этаже кафе.

Через несколько минут мы устроились за столиком. Изучив меню, сделали заказ, и в его ожидании я с любопытством огляделась по сторонам. Обычно мы перекусывали в самой школе живописи, в одной из комнат всегда был накрыт лёгкий фуршет: чай, кофе и разные сладости. Но очень удобно, что рядом есть и кафе.

Зал был оформлен сдержанно, но со вкусом. Я обратила внимание, что большинство посетителей, как мужчин, так и женщин, одето в строгом деловом стиле. Видимо в здании располагались серьёзные офисы, и публика в заведении была в основном оттуда.

Продолжая вертеть головой, я неожиданно заметила у окна мужчину, который неделю назад расспрашивал меня ночью о прохожих. Сейчас он ел в одиночестве всё с тем же мрачным выражением лица. Как там его звали? Я напрягла память – а, кажется, Матвей Григорьевич. Словно почувствовав мой взгляд, мужчина поднял голову. Встретился со мной глазами, нахмурился, будто что-то вспоминая, и быстро отвернулся. «Интересно, нашёл он того, кого искал?» – подумала я, и сама же удивилась своему интересу. В это время принесли еду, и я сразу переключилась на неё, до начала занятий оставалось совсем мало времени.

На этот раз мы рисовали маслом горный пейзаж. Сейчас, после двух месяцев в школе живописи, я уже разделяла восторги подружки. И хотя считала себя гораздо менее эмоциональной, чем она, тоже ощущала особый настрой в процессе рисования. Но как только мы вышли на улицу, чувство радости быстро сменилось недовольством. Проливной дождь совсем не способствовал хорошему настроению. Да ещё у Владки очень вовремя заело зонт, и она, ругаясь, отчаянно трясла его, пока я старалась прикрыть нас обеих от льющейся с неба воды.

Рядом притормозила машина, плавно открылось окно, и мужской голос поинтересовался:

– Помощь нужна?

– До метро подбросите? – моментально среагировала подружка.

– Садитесь быстрей, подброшу, – ответил мужчина, но я уже успела его разглядеть и схватила Владку за рукав.

– Спасибо, мы как-нибудь сами, здесь близко.

– Ты что? – возмущённо зашипела она. – Мы же вымокнем до нитки и картины намочим.

– Картины хорошо упакованы, – я продолжала упираться.

– Они – да, а я? – подружка открыла заднюю дверь, мгновенно залезла в машину и уставилась на меня. – Давай скорее, салон зальёшь.

Оставаться дальше на улице было глупо, и я тоже забралась внутрь.

За рулём был тот же водитель, что и в прошлый раз, а Матвей Григорьевич повернулся к нам и спросил:

– Не сильно промокли? Вас точно у метро высадить? Можем отвезти, куда вам надо.

– Нет, нет, спасибо. У метро нам удобно, – быстро произнесла я, стараясь опередить Владку. Она покосилась на меня, но не стала возражать. Мужчина кивнул и отвернулся, больше он не произнёс ни слова. Впрочем, езды здесь было всего несколько минут.

На эскалаторе подружка устроила мне разнос:

– Ты что такая дикая? Совсем разучилась знакомиться? Приличный мужик предложил подвезти, а ты шарахаешься!

– Откуда знаешь, что он приличный?

– Да я его несколько раз уже встречала. У него офис в доме, где наши курсы.

– А что за фирма? – против воли уточнила я.

– Понятия не имею, просто слышала, как он кого-то приглашал к себе и показывал на это здание.

– Это ничего не значит, в офисах разные люди работают.

– Что-то ты какая-то странная, – задумчиво протянула подружка. – Тоже с ним сталкивалась?

Я удивилась про себя – ну и нюх у Владки, но рассказывать о ночной встрече с Матвеем Григорьевичем не захотела и просто отмахнулась от неё.

Следующие две недели я не ходила на рисование, ощущая смутное сопротивление и беспокойство. Но, в конце концов, желание снова взять в руки кисть пересилило – выбрав на сайте школы интересный мастер-класс, я позвонила Владке. По дороге подружка рассказала, что пока ездила на курсы без меня, ещё пару раз видела Матвея Григорьевича.

– У него, похоже, рабочий день заканчивается примерно в то время, когда и наши занятия.

– Так поздно? – удивилась я. И быстро перевела тему разговора на другое, обсуждать мужчину почему-то совсем не хотелось.

Когда мы вышли на улицу после рисования, я сразу заметила знакомую машину, припаркованную у обочины немного левее нашего подвала. Водитель прогуливался рядом и курил. Я подхватила Владку под руку и потащила к метро, но как назло у неё зазвонил мобильный. Подружка достала его и остановилась. Она вела оживлённый разговор, а я ждала и нервно оглядывалась. Слава богу, хозяин машины пока не появлялся.

Посетители курсов уже все разошлись, когда Владка наконец отключила телефон, повернула голову и вдруг улыбнулась и кивнула. Я машинально проследила за её взглядом и поморщилась. Матвей Григорьевич стоял у своего автомобиля и смотрел в нашу сторону.

– Добрый вечер, вас подвезти? – очень вежливо спросил он у подружки. Ну уж нет! Сегодня погода была отличная, и я больше не собиралась пользоваться его помощью, даже если Владка со мной не согласится. Пусть тогда едет сама! Она бросила на меня вопросительный взгляд, но разглядев выражение моего лица, поблагодарила мужчину и отказалась. Тот не стал настаивать и сел в машину.

– Интересно, пока я была одна, он ни разу не предложил меня подвезти, – задумчиво произнесла подружка, шагая рядом. Не успела она закончить фразу, как сзади завизжали тормоза, и послышались приглушённые хлопки. Мы быстро обернулись и оцепенели – на наших глазах разворачивалась сцена из крутого боевика.

Тёмная иномарка слегка притормозила рядом с набирающей скорость машиной Матвея Григорьевича. Мы услышали ещё один хлопок, и вдруг переднее стекло BMW покрылось сетью трещин. Водитель резко вывернул руль, и автомобиль упёрся носом в высокий бордюр. Иномарка газанула, промчалась мимо нас и свернула в подворотню.

Несколько секунд мы стояли столбом, опешив от того, что увидели. Потом посмотрели друг на друга и дружно бросились к машине. У той как раз открылись двери, и на улицу выбрались оба её пассажира, живые и почти невредимые. Матвей Григорьевич прижимал к ладони носовой платок в пятнах крови. Водитель быстро шагнул к нему и нервно спросил:

– Вас всё-таки зацепило?

– Ерунда, стеклом порезался. Ты молодец, Степан, вовремя среагировал.

Пока они общались, я услышала сзади шум и обернулась. Из той самой подворотни выехал на большой скорости мотоциклист в красном шлеме и унёсся в темноту.

– Чёрт, опять красный шлем… – машинально пробормотала я, повернула голову и вздрогнула, встретившись глазами с Матвеем Григорьевичем.

– Какой ещё красный шлем? – спросил он и впился в меня взглядом.

Домой мы с Владкой попали нескоро. Нам пришлось дожидаться полиции, как единственным свидетелям происшествия, а потом ехать в отделение и отвечать на бесконечные вопросы. Со мной беседовали ещё дольше, потому что оба раза мотоциклиста в красном шлеме видела я одна.

Среди ночи, полностью замученные, мы выбрались из дежурной части на улицу и остановились в растерянности. Хлопнула дверь, и к нам подошёл Матвей Григорьевич. Вот уж кто выглядел совсем не усталым, а наоборот, очень активным. Деловито взглянул на часы и произнёс:

– Я вызвал такси, сейчас подъедет, – дождался машины, дал водителю купюру и приказал развезти нас по домам.

Следующие несколько дней я посвятила тому, чтобы забыть всё, что случилось. Всеми силами пыталась отвлечься от навязчивого мысленного прокручивания одного и того же сюжета. И у меня почти получилось. Правда для этого пришлось с головой погрузиться в работу и совсем не общаться с Владкой, которая сейчас была способна говорить только о покушении.

Но когда в конце недели на мой мобильный позвонили с неизвестного номера, и я услышала в трубке мужской голос, сразу поняла, что все усилия оказались напрасными.

– Здравствуйте, Катерина. Это Матвей Григорьевич.

Он мог не представляться, я и так его узнала, обречённо поздоровалась и замолчала, ожидая продолжения. Мужчина кашлянул и спросил:

– Мне нужно с вами поговорить, мы могли бы встретиться?

– Говорите, слушаю вас, – вот чего мне точно не хотелось, так это с ним встречаться. Он снова прочистил горло.

– Лучше не по телефону. Скажите, где вы работаете, я подъеду завтра вечером, если удобно?

– Откуда вы узнали мой номер? – ответила я вопросом на вопрос, хотя и догадывалась, откуда.

– Ну… от полиции конечно.

– И домашний адрес тоже узнали?

– Узнал, – покаялся он, впрочем, без особого смущения.

– Тогда подъезжайте не на работу, а к моему дому к восьми вечера.

– Спасибо, – он сразу отключился, а я осталась стоять с трубкой в руке, гадая, что ему от меня нужно.

Мужчина был точен, на следующий вечер его машина остановилась у подъезда в пять минут девятого. Я увидела её в окно и спустилась вниз. Пока ждала, когда он выйдет мне навстречу, обратила внимание, что переднее стекло BMW уже заменили. Больше никаких повреждений на автомобиле не было, по крайней мере, я ничего такого не заметила.

Матвей Григорьевич поздоровался и предложил:

– Может, поговорим в кафе? Тут неподалёку есть неплохое заведение.

– Не стоит, – я решила с ним не церемониться. – Я устала после работы и хочу отдохнуть дома. Думаю, наш разговор не займёт много времени. Слушаю вас.

– Хорошо, – он не стал спорить, хотя и недовольно поморщился. – Тогда сразу к делу. Читал ваши показания, вы писали, что не сможете узнать парня, который свернул в переулок тем вечером, когда мы впервые встретились. Хочу всё-таки уточнить, вы действительно его не запомнили или просто решили не связываться с полицией?

Я только открыла рот, чтобы ответить, но он меня перебил:

– Пожалуйста, не спешите. Это очень важно! Я прекрасно пойму, если вы не хотите усложнять себе жизнь. Но у меня на кону очень много, и я готов материально компенсировать вам все неудобства.

– Не стоит продолжать, – оборвала я его, – даже если бы вы угадали с причиной, деньги не изменили бы моего решения. Но я, и правда, не могу вам помочь. Поймите, было темно, я видела его мельком со спины. Ну как в такой ситуации можно опознать человека?

Он немного посверлил меня взглядом и кивнул.

– Что ж, очень жаль. Извините за предложение денег. Дело даже не в покушении на меня. Всё это тянется уже давно, и пора ему закончится. Если что-нибудь вспомните, звоните в любое время, – он протянул визитку, я взяла её и сунула в карман.

Последние пару недель я упорно отклоняла Владкины предложения посетить школу живописи. И объясняла это тем, что хочу поскорее отойти от злополучного происшествия.

– Ты что, теперь совсем не будешь ходить на рисование? – не выдержала она. – И всё из-за того случая? Не понимаю, он что, так сильно на тебя повлиял?

– Ничего подобного, просто даю себе время забыть.

– И долго будешь забывать? Так ты скорее забудешь, как держать в руках кисть!

– Ну чего пристала? Как раз собиралась тебе звонить, в субботу будет интересный рисунок, пойдём?

– Конечно, пойдём. Мне он тоже понравился. Я нас запишу, – обрадовалась подружка и отключилась.

В выходные занятия начинались раньше, чем в будни. Мы с Владкой встретились заранее, хотели сначала прогуляться по художественной лавке, расположенной недалеко. Я решила, что пора обзаводиться собственными холстами и красками и начинать рисовать дома.

Магазинчик оказался небольшим, мы быстро изучили ассортимент, купили кое-что и подошли к нашему подвалу за час до начала курсов.

– Пойдём пока посидим в кафе, времени ещё полно, – предложила Владка. Я согласилась, вспомнив, что сегодня выходной, и шансов встретиться с нежелательными личностями очень мало. Действительно, кафе было полупустым, а немногочисленные посетители в джинсах и футболках совсем не напоминали предыдущую деловую публику.

Напившись кофе и немного перекусив, мы направились к выходу и нос к носу столкнулись с Матвеем Григорьевичем. «Ну он и трудоголик, даже в выходной на работе!» – мысленно возмущалась я, пока подружка мило беседовала с мужчиной. Когда мы наконец расстались, она насмешливо спросила:

– Ты чего стояла такой букой и даже пары слов не сказала?

– Зато ты болтала за двоих! Зачем рассказала, когда мы заканчиваем?

– Так спросил человек, мне что, молчать, как партизан?

– Какой из тебя партизан, ты же все секреты сразу выболтаешь, – всё ещё злилась я.

– Да ладно, – хмыкнула подружка, – мы же теперь как родные, такое вместе пережили. Чего друг друга сторониться?

– Вовсе не вместе, мы-то были только зрителями, – упрямо уточнила я.

– Ага, зрителями! Вот пустил бы убийца в нашу сторону очередь, чтобы не оставлять свидетелей, и каюк таким зрителям! Так что мы с тобой самые непосредственные участники событий, и не спорь.

– Хорошо, не буду. Но и знакомиться с ним ближе не хочу.

– Да что с тобой такое? Обычно ты просто не обращаешь внимания на тех, кто тебе безразличен.

– Вот и на него не собираюсь обращать внимание.

– Ну-ну, тешь себя иллюзиями, только со стороны совсем другое видно. Слишком ты перебарщиваешь, на равнодушие не очень похоже.

– Хватит! – снова разозлилась я. – Сеанс психоаналитики закончен, платить за него всё равно не буду, так что не старайся.

– Да я по дружбе, бесплатно, – рассмеялась подружка и отстала от меня.

Всё время занятий Владкины слова не выходили у меня из головы, не давая сосредоточиться на рисовании. Я вспоминала своё поведение в последнее время и была вынуждена признать, что подружка оказалась права. То, как я себя вела, действительно выглядело необычно. Только я не считала причиной самого Матвея Григорьевича. Дело было в странной тревоге и смутном ощущении беспокойства, которые преследовали меня с самого первого дня знакомства с мужчиной. Я не делилась с Владкой этими чувствами – не зная их, она могла сделать из моих поступков неверные выводы. И не только она! Так что надо срочно менять своё поведение. Приняв решение, мне удалось отвлечься от неприятных мыслей и закончить картину.

Когда мы вышли на улицу, подружка хмыкнула и махнула головой.

– Вот зачем человек спрашивал, хотел нас дождаться.

Действительно водительская дверь стоящего у обочины BMW распахнулась, из машины выбрался Матвей Григорьевич и подошёл к нам.

– Садитесь, девушки, подвезу вас до дома. Сегодня я сам за рулём.

Владка испытывающе посмотрела на меня, а я, вспомнив о своём решении, спокойно кивнула и полезла в салон. Когда мы проехали два квартала, подружка вдруг воскликнула:

– Ой! Стойте! Мне же не надо домой. Меня Пашка ждёт на соседней станции, мы в кино собирались после курсов. Высадите меня здесь, я отсюда быстро к нему дойду.

– Ты мне не говорила об этом, – тихо прошептала я.

– Да хотела сказать, но забыла. Хорошо хоть далеко не уехала!

Она выскочила из машины и весело помахала мне рукой. Я сцепила зубы от злости – ладно, так просто ей это не пройдёт! Подняла голову и встретила внимательный взгляд Матвея Григорьевича в зеркале заднего вида.

– Катерина, не возражаете, если мы по дороге к вам домой заедем в кафе?

Я чуть не брякнула «Зачем?», но вовремя спохватилась и мило произнесла:

– Почему бы и нет? Я не прочь перекусить после занятий.

А мужчина вдруг улыбнулся, и от его мягкой и немного ироничной улыбки у меня возникло ощущение, что он видит меня насквозь.

Это не добавило комфорта моему и так напряжённому состоянию, я невольно смутилась и опустила глаза. И сразу пожалела, что согласилась на кафе. Тем более, заведение, у которого мы остановились, назвать кафе можно было с большой натяжкой – настоящий ресторан, и ещё из дорогих. А у меня под ногтями осталась масляная краска, да и вещи на мне были из тех, что не жалко испачкать. Я же собиралась на рисование, а не на свидание.

И снова показалось, что Матвей Григорьевич догадался о моих сомнениях – он попросил менеджера посадить нас подальше от всех, в самое тихое место. Тот выполнил просьбу и проводил нас к столику, отделённому от общего зала двумя китайскими ширмами.

Первые несколько минут ожидания заказа мой спутник молчал, периодически бросая на меня изучающие взгляды. Когда тишина за столом уже стала давить на нервы, он начал разговор.

– Давно вы рисуете?

– Всего несколько месяцев.

– И как, получается?

– Мне трудно судить, вроде бы получается.

– Не будет наглостью с моей стороны попросить у вас в подарок картину? – неожиданно спросил Матвей Григорьевич.

– Нет! – восклицание вырвалось у меня ещё до того, как я успела обдумать его слова. И, конечно же, мой отказ прозвучал слишком резко. Но он не обиделся, наоборот улыбнулся. Удивительно, но за этот вечер я увидела больше его улыбок, чем за все предыдущие наши встречи. Да я вообще не помнила, улыбался ли он раньше хоть раз.

– Мне просто неудобно, я не считаю, что рисую достаточно хорошо, чтобы дарить свои картины, – попыталась я смягчить отказ.

– Понятно, – кивнул мужчина и предложил: – Екатерина, может, перейдём на «ты»?

– Не стоит, – и опять язык опередил мои мысли. Я покраснела – да что ж со мной сегодня происходит? А он рассмеялся.

– У меня такое чувство, что я вам чем-то не нравлюсь.

– И поэтому вы пригласили меня в ресторан? Логично!

И снова в ответ весёлый смех.

– Не только поэтому, но воспользуюсь случаем и спрошу, я угадал?

– Нет.

Матвей Григорьевич усмехнулся и покачал головой.

– Думаю, вы просто пытаетесь быть вежливой.

– Не очень-то у меня получается, – злясь на себя, пробормотала я.

– Вот и не старайтесь. Говорите, что думаете, мне так гораздо больше нравится.

– Уверены, что вам понравится всё, что я скажу?

Он немного помолчал, задумчиво меня разглядывая, и ответил:

– Мне почему-то кажется, что вы не можете сказать ничего обидного для меня. Странное ощущение, у меня такое в первый раз.

Я так опешила от его слов, что даже не нашлась, что ответить. Просто молчала, смущённо глядя в стол. Официант принёс заказ и прервал этот мучительный и неловкий для меня разговор.

Оставшееся время Матвей Григорьевич больше пребывал в своих мыслях, чем беседовал со мной. Меня это вполне устраивало, я быстро расправилась с десертом и поднялась. Мой спутник тоже не стал задерживаться, проводил меня до машины и довёз до дома. Потянувшись к ручке двери, я снова встретила в зеркале его взгляд. Кивнула, выбралась из машины и пошла к подъезду. Внутри меня бушевала целая буря эмоций, но я не стала с ними разбираться, а сразу отправилась спать.