Раздел второй. Мужчины и женщины в глазах общества
Глава 4. Половые и гендерные стереотипы
4.1. Образы мужчин и женщин в массовом сознании
Веками у людей складывались стереотипные представления об образе мужчины и женщины, которые до сих пор распространяются на всех представителей того или иного пола, независимо от их индивидуальных особенностей и возраста. Эти стереотипы можно условно разделить на половые (различия, идущие от природы мужчины и женщины) и гендерные (различия, сформированные под влиянием социума).
Половые стереотипы отражают представления о мужественности – женственности и касаются прежде всего антропометрических характеристик. В массовом сознании женщины, по сравнению с мужчинами, ниже ростом, имеют меньшую массу тела, узкие плечи и широкий таз, меньшую мышечную силу. Распространено также мнение, что женщины выносливее мужчин и т. д.
К психофизиологическим характеристикам, дифференцирующим в массовом сознании мужчин от женщин, относятся агрессивность, доминантность, уверенность в себе, независимость, смелость, грубость, активность и логичность мышления мужчин и зависимость, кротость, боязливость, мечтательность, суеверность, эмпатичность, тревожность и эмоциональность женщин
И. Броверман с соавторами (Browerman et al., 1972) попросили юношей и девушек дать характеристики типичным мужчине и женщине. В результате для тех и других выявился различный набор качеств (табл. 4.1).
Полоролевые стереотипы в немалой степени присущи и профессионалам, близко знакомым с психологией. И. Броверман с коллегами изучил описания мужчин и женщин, данные клиническими практиками, психиатрами и социальными работниками. Обнаружилась общая для них установка, что компетентность больше присуща мужчине, чем женщине. Женщины же характеризовались как более послушные, менее объективные и подверженные внешнему влиянию, менее агрессивные и состязательные, легко раздражающиеся по незначительным поводам. Ф. Гейс (Geis F., 1993) показано, что во многих случаях психологи игнорировали или преуменьшали проявление агрессии женщинами и заботливости мужчинами.
Дж. Макки и А. Шериффс (McKee, Sheriffs, 1957) пришли к выводу, что типично мужской образ – это набор черт, связанный с социально не ограничивающим стилем поведения, компетенцией и рациональными способностями, активностью и эффективностью. Типично женский образ, напротив, включает социальные и коммуникативные умения, теплоту и эмоциональную поддержку. В целом мужчинам приписывается больше положительных качеств, чем женщинам. При этом авторы считают, что чрезмерная акцентуация как типично маскулинных, так и типично фемининных черт приобретает уже негативную оценочную окраску: типично отрицательными качествами мужчин признаются грубость, авторитаризм, излишний рационализм и т. п., женщин – формализм, пассивность, излишняя эмоциональность и т. п.
Обнаружено также, что мужчины демонстрируют гораздо большую согласованность в отношении типично мужских качеств, чем женщины – женских.
Женщина с мужским образованием и даже в мужском платье должна оставаться женственной и никогда не пренебрегать развитием лучших дарований своей женской природы.
Дж. Уильямс (Williams J., 1999; Williams J., Best D., 1990) предложил испытуемым из 25 стран использовать 300 наиболее употребительных прилагательных, описывающих личностные черты, для характеристики мужчин и женщин. Выявилось, что мужчинам приписывались 48 слов, а женщинам – 25 (табл. 4.2).
Вильямс отметил, что процент культурных сходств в характеристиках, которые дают мужчинам и женщинам, в 25 странах очень высок.
Наконец, в одной из последних работ (Prentice, Carrance, 2002) приводятся характеристики, типичные и нетипичные для мужчин и женщин с точки зрения гендерных стереотипов (табл. 4.3).
При этом в ряде стран при описании мужчин и женщин имеется своя специфика. Например, в Нигерии слова «заносчивый», «грубый», «ленивый», «шумный» были отнесены к женщинам. В Японии «хвастливыми», «несносными» и «неорганизованными» тоже были женщины. В одних странах (Германия, Малайзия) дифференцировка полов была резко выраженной, в других (Индия, Шотландия) – слабо выраженной. В ряде стран описание мужчин было более отрицательным.
Исследование гендерных стереотипов в сознании народов соха (Якутия. – Е. И.) А. И. Егоровой показало, что в образе «традиционной женщины» и «традиционного мужчины» завышались маскулинные и фемининные черты соответственно (т. е. они характеризовались андрогинностью)… автостереотипы женщин в целом оказались менее традиционны и консервативны, чем стереотипы мужчин, ибо, по мнению автора, эмансипация в семье соха осуществляется скорее через женщин, чем через мужчин.
Интересным оказалось, что при составлении своего индивидуального портрета 25 % женщин употребили прилагательные, более характерные для описания типичных мужчин, а такое же количество мужчин описали себя как типичных женщин. В описаниях лучшего друга мужчины и женщины одинаково хотели видеть мужчину-друга, соответствующего описанию типичного мужчины, а женщину-подругу – соответствующей описанию типичной женщины.
Сходные данные получены и другими психологами (Street et al. S., 1995).
В. Г. Горчакова (2000) выявила, что в стереотипном массовом сознании женщина воспринимается как носитель эстетической функции: красивая, обаятельная, женственная. Об этом заявили 60 % женщин и 68 % мужчин. Мужчина в общественном сознании должен быть мужественным, сильным, надежным. Так считают 69 % женщин и 61 % мужчин.
Если проанализировать представления о личностных качествах мужчин и женщин с точки зрения их привлекательности, то явное преимущество останется за женщинами. Мужчина, несмотря на ряд имеющихся достоинств, предстает этаким монстром: агрессивный, амбициозный, грубый, дерзкий, заносчивый, жестокий, неотесанный, несносный, эгоцентричный, ленивый, хвастливый, тупоголовый, самоуверенный, недобрый. По сравнению с ним женщина – просто ангел; она, как пишут Е. М. Зуйкова и Р. И. Ерусланова (2001), добра, гуманна, демократична, отрицательно относится к насилию, остро переживает несправедливость, более отзывчива к чужим переживаниям, легче поддается воспитанию. Кроме того, она мягкосердечная, спокойная, привлекательная, покорная. По сравнению с этими достоинствами забывчивость, несдержанность, истеричность, депрессивность, вспыльчивость, завистливость, болтливость являются просто маленькими женскими слабостями.
Между тем А. Маслоу считает, что понятия «мужское» и «женское» не отражают сущности явления, которое они должны раскрывать. Они только вводят людей в заблуждение, так как качества, которые в обществе считаются присущими мужчине, подчас в большей степени обнаруживаются у женщин, и наоборот.
4.2. Возрастные особенности формирования половых и гендерных стереотипов
Т. И. Юферева (1982) полагает, что основной сферой жизнедеятельности, в которой формируются представления подростков об образах мужчин и женщин, является сфера взаимоотношений с противоположным полом. Представления об образе мужчин и женщин в каждом возрасте отражают отдельные аспекты общения: в VII–VIII классах – семейно-бытовые взаимоотношения (девочки и мальчики, характеризуя образ женщины, перечисляют ее обязанности как хозяйки, а характеризуя образ мужчины – как мужа, отца, подчеркивают в основном его роль как помощника жены по хозяйству). У подростков, отмечает Т. И. Юферева, представления о мужественности – женственности, очевидно, являются просто усвоенными соответствующими взглядами взрослых и не играют существенной роли в регуляции их поведения.
Несколько отличное мнение высказывается И. С. Коном (2001). Он считает, что в подростковом и юношеском возрасте соответствующие нормативные представления о мужественности особенно жестки и стереотипны; желая утвердиться в мужской роли, мальчик всячески подчеркивает свое отличие от женщин, стараясь преодолеть все, что может быть воспринято как проявление женственности. У взрослых эта поляризация ослабевает. Мужчина начинает ценить в себе и другие качества: терпимость, способность понять другого, эмоциональную отзывчивость, которые раньше расценивались им как признак слабости.
У старших школьников представления о мужественности – женственности базируются на взаимоотношениях с ровесниками противоположного пола, в ходе которых происходит осознание себя как представителя определенного пола, своих потребностей, связанных с сексуальным развитием. Эти представления проверяются на практике, в непосредственном общении с противоположным полом. Однако это лишь начало формирования представления о понятии «психологический пол», касающегося только сферы взаимоотношений со сверстниками противоположного пола.
По мнению восьмиклассниц и девятиклассниц, мужчина должен быть смелым, сильным, настойчивым, гордым, рыцарем (должен ухаживать за девушкой и защищать ее, уважать женский пол, быть снисходительным, внимательным, благородным по отношению к женщине). Женщина, по мнению девочек, должна быть ласковой, нежной, мягкой, но, озвучивая эти характеристики, девочки, как правило, не трансформируют их в эталон поведения по отношению к мужчине.
Мальчики всех возрастов не отметили в большинстве случаев особых качеств, выражающих отношение мужчины к женщине и, наоборот, женщины к мужчине. Однако для них было характерным придание при описании образа женщин особенностей их внешнего облика (красота, элегантность, аккуратность).
В исследовании Т. А. Арканцевой и Е. М. Дубовской (1999) выявлены сходные характеристики мужчин и женщин, данные подростками.
Идеальный мужчина в представлении подростков – это маскулинный тип с присущими ему качествами смелости, силы, выносливости, уверенности, ответственности, а женщина – андрогинный тип: нежная, ласковая, заботливая, мягкая, но в то же время активная, ответственная, уверенная.
Однако выявилось и отличие по сравнению с данными, полученными Т. И. Юферевой. Вместо семейно-бытовой сферы при описании мужчины на первое место вышли его личностные характеристики, а семейно-ролевые характеристики отошли на последнее место. То же произошло и при описании женщины, но в меньшей степени. Повысилась роль универсальных признаков при описании идеальной женщины.
В. Е. Каган (1989) опрашивал школьников VII–X классов трех регионов страны, какими они представляют себе большинство мужчин и женщин. Стереотипы мужественности, описываемые девочками, и женственности, описываемые мальчиками, во многом оказались сходными. Для того и другого стереотипа были характерны доброта, отзывчивость, справедливость, честность, самостоятельность, обаятельность. Сходство по ряду признаков обнаружилось и при описании мальчиками мужественности и девочками – женственности; это решительность, энергичность, уверенность. Различия же состояли в следующем (табл. 4.4).
Многие из отмеченных подростками качеств соответствуют списку мужских и женских качеств из работы Уильямса и Беста. Нельзя, однако, не отметить, что имеется очень много совпадающих характеристик мужчин и женщин, что свидетельствует, вероятно, о еще не сформировавшихся стереотипах мужчины и женщины у детей этого возраста. Кроме того, женщинам часто приписывались «мужские» качества (уверенность, энергичность, решительность), а мужчинам – «женские» (доброта, отзывчивость, обаятельность). Таким образом, характеристика мужчин и женщин у подростков в исследовании Е. В. Кагана получилась скорее андрогинной.
В целом автор отмечает, что стереотипы женственности более сходны у мальчиков и девочек, чем стереотипы мужественности. Негативные характеристики (непривлекательный, враждебный, раздражительный, черствый, эгоистичный, несправедливый, неискренний) включены только в стереотипы своего пола, причем в основном это выражено у мальчиков.
И. С. Клецина (1998) в результате опроса 70 студенток выявила характеристики, которые приписывались мужчинам и женщинам чаще всего (табл. 4.5).
В целом и эти данные подтверждают устойчивость гендерных стереотипов в сознании женщин.
Для выявления общих тенденций гендерного развития личности у современной молодежи нами было проведено исследование среди студентов вуза. Использование методики «Полоролевые портреты» показало, что большинство девушек реального представителя мужского пола воспринимает недостаточно позитивно (лишь 44 % качеств принимается). Анализ содержания структуры психологического пола показывает его неопределенность (по терминологии С. Бем). т. е. низкую выраженность маскулинных и фемининных черт. Идеальный мужской образ наделяется девушками андрогинным психологическим полом, в структуре которого маскулинные характеристики заметно преобладают над фемининными.
В отличие от мужских представителей женский образ воспринимается большинством девушек более позитивно (принимается 68 % качеств), однако тип психологического пола также приближается к неопределенному. Характерным является преобладание в структуре психологического пола маскулинных черт над фемининными как в образе реальной, так и идеальной женщины, что говорит о явной тенденции девушек быть более маскулинными, не выходя за границы андрогинного типа.
Юноши, в отличие от девушек, наделяют образ реального мужчины ярко выраженной маскулинностью и фемининностью с преобладанием маскулинности в структуре андрогинного психологического пола. Женский образ воспринимается большинством юношей как фемининный или андрогинный (с преобладанием женских качеств над мужскими). Примечательно, что идеальный женский образ видится юношами более маскулинным, но остается в рамках андрогинного психологического пола с перевесом фемининных характеристик. Более привлекательным является для юношей мужской образ, который оценивается ими более позитивно по сравнению с женским (73 % черт мужского поведения и 50 % характеристик женского поведения оценивается позитивно).
Таким образом, большинство юношей более позитивно воспринимают женщин, нежели девушки мужчин, хотя обе стороны представителей своего пола оценивают выше, чем противоположный, что указывает на некоторую конкуренцию и напряженность в гендерных отношениях. Юноши описывают психополовое поведение более четко и определенно, девушки – более неопределенно и размыто. Это отражает определенные трудности гендерной социализации девушек, направленные в сторону утверждения своей активности и самодостаточности, несмотря на то что юношами это приветствуется при условии сохранения также черт фемининности. В целом и девушки и юноши обнаруживают невысокую подверженность традиционным гендерным стереотипам, наблюдается постепенная их трансформация в направлении снятия их былого противостояния и жесткой иерархичности в пользу мужского пола, все более ценной становится маскулинность. Такие тенденции способствуют развитию партнерских отношений между полами. Однако для развития отношений по типу сотрудничества необходимо более высокое принятие представителей противоположного пола, способность к эмпатии. В противном случае партнерство между полами приобретет исключительно активно-конкурентный характер, поддерживающий напряженность гендерных отношений.
Различия в оценках себя и лиц противоположного пола по личностным качествам. В ряде исследований выявлен фаворитизм в отношении своего пола, который проявляется в более высокой оценке личности представителей своего пола. Он проявляется уже у двухлетних детей, которым предлагали описать положительные характеристики, относящиеся к их собственному полу, и отрицательные, относящиеся к противоположному полу (Kuhn et al., 1978). Аналогичные результаты были получены и на детях от 5 до 12 лет (Martin C., 1989; McAninch et al., 1993). Младшие школьники проводят четкие различия между полами, используя психологические категории и приписывая своему полу положительные характеристики, а отрицательные – противоположному полу (Serbin et al., 1993).
А. А. Никитина и Н. К. Радина (2007) изучали, как студенты – юноши и девушки – представляют образ «настоящей мужественности». Выявлено, что и те и другие приписывают «настоящему мужчине» эмоциональную, физическую и умственную твердость (по Ш. Берн) и успешность. Однако выявлены и различия в представлениях девушек и юношей. Девушки по сравнению с юношами в 3 раза чаще употребляли характеристики, раскрывающие «социальные качества» мужчины (галантность, хорошее воспитание, отсутствие вредных привычек, наличие чувства юмора). Но девушки в 4 раза чаще приписывали образу мужчины и типично женские черты (нежность, чуткость, терпеливость, открытость).
Юноши в 3,5 раза чаще употребляли характеристики, описывающие внешний вид «настоящих мужчин» (красив и хорошо выглядит, одевается со вкусом или небрежно одет, обладает мужественным тембром голоса, средних лет с проседью и др.). Таким образом, юноши более склонны к стереотипному представлению «настоящего мужчины», воспринимают его как «успешного добытчика».
4.3. Значение полоролевых и гендерных стереотипов
Гендерные стереотипы касаются и той роли, которое общество навязывает лицам мужского и женского пола в различных сферах жизнедеятельности. Это, прежде всего, стереотипы, касающиеся распределения семейных ролей: для женщины более значимой является роль домохозяйки, матери. Частная жизнь для нее важнее, чем профессиональная или политическая карьера. Мужчинам предписывается материальное обеспечение семьи, но при этом для них важным является включенность в общественную жизнь, профессиональная успешность.
Другие гендерные стереотипы касаются профессиональной сферы: женщинам предписывается исполнительская и обслуживающая деятельность (образование, здравоохранение, торговля, социально-бытовая сфера), для мужчин более подходит инструментальная сфера деятельности, техника, творческая и руководящая работа, а также тяжелая физическая работа.
Наконец, существуют стереотипы, касающиеся политической деятельности: большинство людей считают, что политика – не женское дело.
Изучение вопросов, связанных с различными аспектами полоролевых стереотипов, имеет как теоретическое, так и практическое значение. Неслучайно вопросы полоролевых стереотипов обсуждались еще древними философами. Так, на жестком разделении функций между мужчинами и женщинами настаивал Лукиан, который писал, что, создав мужчину и женщину, природа предпочла, чтобы они оставались верными своему естеству, т. е. чтобы ни женщины не вели себя вопреки природе, как мужчины, ни мужчины непристойно не изнеживались.
В наше время Дж. Мани и П. Такер (2001) позитивные моменты в гендерных стереотипах видят в том, что они поддерживают межличностное и межгрупповое взаимопонимание и сотрудничество. При этом они отмечают, что данные стереотипы должны быть не только ригидными, но и гибкими, чтобы, с одной стороны, обеспечивать устойчивость представлений, а с другой – не останавливать развитие общества.
Сама природа позаботилась о том, чтобы половина населения – женщины – максимум своей энергии отдавала семье, чтобы вторая половина – мужчины – высвобождала время и энергию для общественной деятельности, требующей не «тела», а подлинно человеческих качеств, проявляющихся в политической, хозяйственной, военной, научной деятельности.
Но, с другой стороны, чрезмерное акцентирование половых различий, жесткое противопоставление мужского и женского начала, традиционно осуществляемое с давних времен, тоже имеет свои недостатки. Как пишет И. С. Кон (1981), «издавна шел спор, считать ли более желательной поляризацию мужского и женского начала, при максимальном совпадении индивидуальных качеств с соответствующим культурным стереотипом (сильный, грубый, энергичный мужчина и слабая, нежная, пассивная женщина), или, напротив, их преодоление и сочетание в одном лице (сильный, но одновременно мягкий мужчина и нежная, но вместе с тем самостоятельная женщина)? Причем на более высоких уровнях развития культуры и философской рефлексии предпочтение обычно отдается второй модели, сулящей большую степень взаимопонимания полов, тогда как в первом случае их отношения мыслятся как иерархические, основанные на господстве и подчинении» (с. 53). Как тут не вспомнить: «Да убоится жена мужа своего».
Важно учитывать два основных направления, связанных с гендером: преувеличивающие и игнорирующие различия между женщинами и мужчинами. Рашел Хар-Мастин и Джеан Марасек (1988) называют их альфа– и бета-предубеждениями.
Альфа-предубеждения предполагают, что существуют реальные и качественные различия между характеристиками, ориентациями, возможностями, ценностями мужчин и женщин. Исследователи, придерживающиеся этой позиции, «поляризуют» женщин и мужчин; при этом поддерживаются различные роли, базирующиеся на «естественном природном» основании. Примеры альфа-предубеждений: концепция об особом, «женском», способе мышления (Belenky M. F. et al., 1986); теории о неотъемлемых особенностях поведения женщин – заботливости и поддержке (Chodorow N., 1978), об их особом моральном сознании и этике. Примеры альфа-предубеждений можно найти в социобиологии и эндокринологии. Обнаруженные здесь гендерные различия объясняются генетическим (биологическим) детерминизмом или влиянием андрогенов на функционирование мозга. Например, промискуитет и социальное доминирование мужчин интерпретируются как природные явления, уходящие корнями в генетическое выживание вида или инстинкты.
На основании современных данных биологии был сделан вывод: нет доказательств, что в основе различий поведения мужчин и женщин лежат биологические факторы (Bleier R., 1984, 1988).
Альфа-предубеждения могут оказаться полезными в том случае, когда надо сформулировать новые исследовательские задачи, связанные со спецификой жизненного опыта женщин в отличие от социальной жизни мужчин.
Бета-предубеждения игнорируют и минимизируют различия между мужчинами и женщинами. Как правило, в психологических исследованиях игнорируются проблемы, связанные с содержанием жизни женщин. Предполагают, что исследования, основанные на мужской выборке, могут быть обобщены для объяснений поведения и переживания женщин. Преуменьшение различий приводит к иллюзии, что женщины имеют равный с мужчинами доступ к материальным ресурсам, равные возможности в отношении работы и руководящей деятельности.
В последние годы представления о мужских и женских половых ролях подвергаются критике со стороны ряда авторов. Ф. Л. Джейс (2001) полагает, что закрепляясь, гендерные стереотипы способствуют доминирующему положению мужчин и дискриминации женщин. Больше того, приверженцы новой точки зрения считают, что традиционные половые роли ограничивают и сдерживают развитие не только женщин, но и мужчин. Они служат источником психической напряженности мужчин и непригодны для воспитания мальчиков. Указывается, что эти стереотипы не подходят большинству мужчин. Кроме того, они вредны, потому что мужчины, не принимающие их, подвергаются общественному осуждению, те же, кто пытается им следовать, совершают над собой насилие. Дж. Плек (Pleck J., 1978) даже придерживается мнения, что, за исключением агрессивности, мужчины и женщины похожи друг на друга в своем поведении, и их не следует дифференцировать по характеру половых ролей.
Надо признать, что существующие в обществе гендерные стереотипы действительно могут играть негативную роль, во многом искажая истинную картину.
Первый отрицательный эффект состоит в том, что существующие стереотипы образов мужчин и женщин дают эффект увеличительного стекла, поскольку различия между мужчинами и женщинами подчеркиваются в гораздо большей степени, чем они есть в действительности. Так, К. Мартин (1987) в одной группе предложил мужчинам и женщинам отметить, какими качествами из сорока предложенных (среди которых были «типично мужские», «типично женские» и «нейтральные») они обладают. Во второй группе мужчинам и женщинам было предложено определить, какому проценту мужчин и женщин присуще каждое из сорока качеств. В первой группе, где опрашиваемые оценивали сами себя, половые различия выявились только по пяти качествам: эгоцентризм, цинизм, сопереживание, плаксивость, суетливость. Во второй группе различия между мужчинами и женщинами обнаружились по всем качествам. Показано, однако, что мужчины и женщины воспринимают гендерные различия довольно значительными в тех областях, где их пол рассматривается положительно, а при рассмотрении негативных сторон различия стараются преуменьшить (Eagly, Mladnic, 1989).
Второй отрицательный эффект половых стереотипов – это разная интерпретация и оценка одного и того же события в зависимости от того, к какому полу принадлежит участник этого события, что наглядно проявилось при восприятии взрослыми детей разного пола.
Дж. Кондри и С. Кондри (Condry J., Condry S., 1976) проделали любопытный эксперимент: испытуемым показывали фильм о девятимесячном ребенке; при этом одной половине зрителей говорилось, что этот ребенок – мальчик, а другой половине – что девочка. В одном из показанных эпизодов ребенок начинал кричать после того, как из коробки внезапно выпрыгивал попрыгунчик. Те, кто считал ребенка мальчиком, воспринимали его «рассерженным», а те, кто считал ребенка девочкой, воспринимали ее «испугавшейся».
Опрос родителей, проведенный через сутки после рождения ребенка, показал, что девочки воспринимались более мягкими, миловидными, более похожими на мать; при этом отцы были более стереотипными в таких оценках (Rubin J. et al., 1974).
Маленькие девочки, по мнению взрослых, имеют более приятную внешность, чем мальчики. Миловидных младенцев в большинстве случаев считают девочками (Hildebrand K., Fitzerald H., 1979).
Дж. Рубин с коллегами (Rubin et al., 1974) опросили родителей, имевших однодневный опыт общения со своим младенцем в первый день его появления на свет. Младенцы мужского и женского пола не различались в оценках по активности и другим поведенческим признакам. Однако девочек описывали как маленьких, хорошеньких, красивеньких, а мальчиков как более настороженных, уверенных и сильных.
Характерно, что уже пятилетние дети обладают стереотипным восприятием детей разного пола. К. Смит и Л. Барклай (Smith K., Barclay L., 1979) показали, что одного и того же ребенка пятилетние дети описывали как большого, некрасивого, шумного и сильного, если считали его мальчиком, и как красивую, спокойную, слабую, если считали его девочкой.
Сходный эффект выявлен и при оценке родителями способностей своих детей. Экклз (Eccles, 1984) показала, что родители, исходя из существующего стереотипа, считают способности сына к математике выше, чем дочери, даже в том случае, когда их успеваемость одинакова.
В исследованиях ряда авторов показано, что хорошая успеваемость по математике мальчиков объясняется их родителями имеющимися у мальчиков способностями, а такая же успеваемость девочек – их старанием. Вероятно, это действительно может иметь место, но не всегда.
Этот эффект гендерных стереотипов проявляется и в том, что из единичного случая делаются далеко идущие обобщения. Например, стоит женщине-водителю совершить нарушение правил дорожного движения, как мужчины сразу восклицают: «Я же говорил, что женщины не умеют водить машину!» Здесь проявляется эффект пристрастного отношения к той группе, к которой принадлежит оценивающий. Вильямс и Бест (Williams, Best, 1986) установили, что женщины неизменно демонстрировали более положительное отношение к женщинам, чем то, которое демонстрировали по отношению к женщинам мужчины, а мужчины в свою очередь также неизменно демонстрировали более позитивное, чем женщины, отношение к мужчинам.
Третий отрицательный эффект гендерных стереотипов заключается в торможении развития тех качеств, которые не соответствуют данному полоролевому стереотипу.
Считается, например, пишет Н. Н. Обозов (1997), что мужчина должен быть выдержанным, уравновешенным, беспристрастным во взаимоотношениях с другими людьми. Женщина же может позволить себе каприз, а когда ее обидят, она может и поплакать. Большая эмоциональность женщин является одним из устойчивых гендерных стереотипов. М. Джекмен и М. Сентер (Jackman M., Senter M., 1981) выявили, что только 22 % мужчин думали, что оба пола в равной степени эмоциональны. Из оставшихся 78 % соотношение тех, кто считал более эмоциональными женщин, и тех, кто считал более эмоциональными мужчин, составляло соответственно 15:1. Ответы женщин оказались идентичными.
Для лица мужского пола прослезиться – значит нарушить норму мужественности. В результате у мальчиков может развиться фемифобия, т. е. страх перед проявлением у себя женственности. У взрослых мужчин появление этого страха может быть обусловлено представлениями, что гомосексуализм присущ мужчинам с чертами женственности (O’Neil J., 1990). Поэтому мужчины с выраженным традиционным подходом к мужской роли могут считать, что раз мужчина не должен быть эмоциональным, то незачем совершенствовать экспрессивные способности и способность понимать эмоции других. В результате природные различия между мужчинами и женщинами еще больше увеличиваются.
4.4. Оценка достигаемых мужчинами и женщинами результатов. Сексизм
Социолог Андре Мишель определяет сексизм как позицию или действие, которое принижает, исключает, недооценивает или стереотипизирует людей по признаку пола.
Выделяют два вида сексизма: враждебный (унизительный, умаляющий достоинства и возможности личности того или иного пола) и доброжелательный (покровительственный паттернализм). В основном, говоря о сексизме, имеют в виду отношение к женщинам, а именно недооценку женщин на фоне переоценки мужчин. В недалеком прошлом сексизм выражался в виде ограничения доступа женщин к некоторым профессиям; в поощрении их работы в качестве так называемых розовых воротничков, отводя им по преимуществу такие обязанности, как уход за детьми, семьей, больными. В результате чего, считает А. Мишель, женщины теряют уверенность в себе, самостоятельность, отчуждают себя от решения многих проблем в обществе, а само общество теряет значительный людской потенциал.
В многочисленных исследованиях показано, что результаты деятельности мужчин оцениваются, как правило, выше, чем такие же результаты, достигнутые женщинами. Это не что иное, как проявление сексизма в отношении женщин (принижение роли женщин в обществе).
Все знаменитые женщины, по мнению О. Вейнингера, стали таковыми потому, что вследствие половой пикантности все, что ими создается, привлекает большее внимание, чем при равных условиях созданное мужчинами. Кроме того, к творениям женщины относятся более снисходительно, не предъявляется больших требований. Женщины достигают известности за то произведение, которое вряд ли было бы отмечено, если бы оно было создано мужчиной.
Как отмечает К. Део (Deaux K., 1976), в соответствии с полоролевыми стереотипами хорошее выполнение задачи, высокий результат в чем-либо, достигнутый мужчиной, чаще всего объясняют его способностями, а точно такой же результат, достигнутый женщиной, объясняется ее старанием (усилиями), случайной удачей или другими нестабильными причинами. При этом, как показала С. Кислер (Kiesler S., 1975), фактор «усилие» у мужчин расценивается как стабильный, как необходимое условие естественной мужской потребности в достижении, как средство преодоления барьеров и трудностей, возникающих на пути достижения цели.
Део и Эмсвиллер (Deux, Emswiller, 1974) заметили, что одинаковые результаты работы мужчин и женщин не объясняются с точки зрения одних и тех же атрибуций. Результаты деятельности мужчины, работавшего над «мужским заданием», как правило, приписываются навыкам, а такие же точно результаты женщины считаются следствием везения. Наблюдение Фелдман-Саммерса и Кислера (Feldman-Summers, Kiesler, 1974) показало, что мужчины приписывали больше способностей врачу-мужчине, чем врачу-женщине. Мужчины также приписывали успех врача-женщины легкости лечения и большим усилиям.
Характерно, что даже женщины, по некоторым данным, имеют некоторую предубежденность против самих себя, например, в сфере научной деятельности: студентки колледжей при оценке статей, подписанных будто бы мужчинами или женщинами, отдали предпочтение первым (Goldberg P., 1968). В эксперименте, где испытуемые обоего пола должны были оценить предлагаемые им на обозрение картины, одни из которых были якобы написаны мужчинами, а другие – женщинами, первенство тоже было отдано картинам «мужчин» (Pheterson et al., 1971). В последние годы, однако, ситуация кардинально изменилась. Д. Майерс (2000) детально изучавший этот вопрос, как и Э. Игли (Eagly A., 1994) не выявили различий в оценках результатов труда мужчин и женщин. Возможно, отвечавшие учитывали, что быть антифеминистом теперь не модно и поэтому скрывали свое истинное отношение к возможностям женщин. Во всяком случае, Дженет Свим c соавторами (Swim et al., 1995) считает, что скрытый сексизм все еще существует.
Лайза Стрейер и я (Paludi, Strauer, 1985) специально изучали взаимодействие женственности и мужественности с полом участников исследований. Мы опросили 300 студентов колледжа (150 женщин и 150 мужчин) и попросили их оценить научную статью по психологии женщин (студенты колледжа рассматривали данную область как женскую), по политике (мужская сфера) или образованию (нейтральная тема). Каждая статья была подписана женским именем (Джоан Т. Маккей), мужским именем (Джон Т. Маккей) либо на ней вообще не было имени и стояли одни инициалы (Дж. Т. Маккей) или имя, которое могло быть как мужским, так и женским (Крис Т. Маккей).
Мы установили, что участники более позитивно оценивали ту статью, которую, как предполагалось, написал мужчина. Кроме того, мы обнаружили, каким образом женщины и мужчины строили предположения о поле Крис Т. и безымянного автора: 87 % участников приписывали статью по политике мужчине и 96 % приписывали статью по психологии женщин автору женщине.
Резкой критике сексизим подвергается сторонниками феминизма. Отмечается, что маскулинизированная культура деформирует не только женщин, но и мужчин. «Сильный мужчина пытается утвердиться за счет “слабой” женщины, ее подавления как личности и унижения. Но господин и раб всегда зависят друг от друга: порабощая, нельзя быть свободным» («Феминизм: перспективы…», 1992, с. 12). Читая подобное, невольно задаешься вопросом: в каком веке живут пишущие это? Неужели и в наше время все женщины подавляются и унижаются?
Конец ознакомительного фрагмента.