Глава III
Политическая власть и политическая элита
§ 1. Понятие власти, её признаки, структура, ресурсы и виды
§ 2. Проблема легитимности политической власти
§ 3. Политическая элита: понятие и структура, теории политических элит
§ 4. Рекрутирование элит и политическое лидерство
§ 1. Понятие власти, её признаки, структура, ресурсы и виды
Предметом политологии, как известно, является власть. Власть – вечная и неотъемлемая часть жизни людей и человеческих сообществ, одно из их фундаментальных начал. Любое устойчивое (а иногда и неустойчивое) объединение людей – семья, трудовой или учебный коллектив, различного рода организации и сообщества, государство – не может существовать, воспроизводиться без выстроенной внутри него системы властных отношений.
В политической науке принято понимание власти как определенного отношения между объектами и как процесса, вокруг этих отношений складывающегося. Известно, что любое взаимодействие двух или более объектов неизбежно делает их зависимыми друг от друга.
Анри Бергсон
(1859–1941)
Мартин Хайдеггер
(1889–1976)
Власть – это особый тип зависимости взаимодействующих сторон, когда одна из них обладает устойчивым правом на распоряжение (управление) второй. Власть – явление многоликое в проявлениях и многосущностное в своей основе. На сегодняшний день сложилось несколько основных подходов к определению феномена власти. Причем, поскольку власть – определение общеисторическое, фундаментально значимое для всех времен и народов, – её осмысление никогда не было монополией собственно политической науки. Феномен власти во всё времена вызывал стойкий непреходящий интерес у философов, историков, психологов, да и просто мыслящих людей из мира политики и вне её.
Уже в XX веке о сущности власти размышляли философы А. Бергсон и Н. Бердяев, М. Хайдеггер и Д. Камю, психологи К.Г. Юнг и Э. Фромм, экономисты Ф. фон Хайек и Дж. Гелбрейт, социологи П. Сорокин и Т. Парсонс, историк Ф. Бродель, этнограф М. Мид и лингвист С. Шмитцер и многие другие мыслители. Высказанные ими идеи оказали и продолжают оказывать заметное влияние на развитие политологии, на политологическую интерпретацию ключевой категории нашей науки.
Что же касается собственно политологических трактовок, то основные из них таковы. В телеологическом ((от латинского tеleо – цель) определении реализован так называемый деятельностный подход. Он характеризует власть как способность достигать поставленные цели, получать запланированные заранее результаты. Уязвимым местом телеологической трактовки является то, что она отличается наибольшей широтой, поскольку вольно или невольно распространяется не только на отношения между людьми, но и на взаимодействие человека с окружающим миром, с природой.
Карл Густав Юнг
(1875–1961)
Джон Ке́ннет Ге́лбрейт
(1908–2006)
Фернан Бродель
(1902–1985)
Согласно близкой телеологической бихевиористской (от английского behave – двигаться, действовать) трактовке власть – это особый тип поведения, реализуя который, одни люди командуют, а другие – подчиняются. Бихевиористский подход требует рассматривать отношения власти исключительно как разновидность межличностного взаимодействия, обращая сугубое внимание именно на индивидуальную мотивацию участия в отношениях власти. Люди стремятся установить властную зависимость между собой, подчиняясь своим внутренним потребностям, желаниям, страстям, прочим побуждающим к действию импульсам, которые, в свою очередь, порождаются присущим индивидам стремлением (волей) к власти и обладанием некой «политической энергией». Известно, что возможные мотивы участия индивида в социальных связях довольно многообразны. Поэтому власть для человека – это не только средство непосредственно улучшить свою жизнь (обрести или укрепить богатство, престиж, свободу, безопасность и т. п.). Это ещё и значимая самоцель, позволяющая получать удовольствие и даже наслаждение от самого обладания ею. Поскольку же к властвованию, так или иначе, стремятся все люди, то политическая власть – во всем многообразии отношений, деятельностей институтов – складывается как результат столкновения, противоборства индивидуальных многообразных воль к власти, как некий баланс политических сил.
Интерес представляет большая группа разнообразных психологизаторских версий власти. В соответствии с ними источник властных проявлений следует искать исключительно в человеческой психике. Автор теории и методологии психоанализа, самый известный за пределами науки психолог Зигмунд Фрейд трактовал стремление к власти как сублимативное (замещающее, иллюзорно-компенсаторное) проявление подавленного либидо, представляющего собой подверженное трансформации влечение преимущественно сексуального характера. В дальнейшем К. Юнг развил и углубил идеи 3. Фрейда, предложив более широкую трактовку природы власти как проявление психической энергии во всех её формах. В рамках фрейдизма и неофрейдизма сложились представления о том, что в психике человека формируются структуры, делающие его предрасположенным к подчинению, к отказу от свободы ради личной защищенности и успокоения с помощью любви и преданности властителю.
С существенно иных позиций рассматривается власть в структуралистской интерпретации. Если бихевиоризм и психологизм требуют идти в понимании власти снизу вверх, от индивидов к обществу, то системный метод выводит власть не из индивидуальных отношений, а из сущности социальной системы, трактует её как проявление универсальных качеств любых систем, таких, прежде всего, как иерархичность и субординация, подчинение части целому.
Родственно системному структурно-функционалистское понимание власти, согласно которому она есть главный способ и инструмент самоорганизации человеческих сообществ, основанный на целесообразности разделения функций правления и подчинения.
Без власти невозможно совместное существование людей, их любая содеятельность, любое сосуществование. Строение общества таково, что с неизбежностью предполагает существование управленческих и исполнительских социальных позиций и ролей. С помощью власти общество поддерживает свою жизнеспособность и обеспечивает возможность развиваться.
Несколько особняком стоят трактовки власти, производные от идеалистических философских систем. При всех различиях социальной философии Платона и Э. Канта, Г. Гегеля и Ф. Шеллинга, С.М. Соловьева и И. Ильина их объединяет понимание общественной истории как самовоплощение (саморазвертывание, опредмечивание) универсальных духовных сущностей (идей, идеалов, символов веры, иных абстрактов). Явление власти – одно из таких воплощений. Это значит, что сущность власти находится вне её самой.
Иммануи́л Кант
(1724–1804)
Георг Вильгельм Фридрих Гегель
(1770–1831)
Фридрих Вильгельм Йозеф фон Шеллинг
(1775–1854)
Философско-идеалистические трактовки по доктринальным основаниям близки к религиозно-богословским, которые мы, по понятным причинам, не можем рассматривать в одном ряду с научными, но которые, развиваясь параллельно, оказывают заметное влияние на собственно теоретическое осмысление проблем власти. Все вышеприведенные трактовки власти скорее дополняют, нежели противоречат друг другу. Если попытаться их свести воедино, то станет ясно следующее:
1) наличие властных отношений в обществе есть факт необходимый и закономерный;
2) предпосылки (основания) власти можно разделить на две группы:
а) объективные – обусловленные системной организацией общества и его потребностями в поддержании целостности, устойчивости;
б) субъективные – обусловленные природой человека, его индивидуальными потребностями, наклонностями, страстями, его волей;
3) главной особенностью властных отношений является их асимметричность: это означает, что одна из сторон отношения обязательно доминирует над другой, что их статус в рамках отношения изначально и необратимо разнокачественен.
Структура власти. Независимо от уровня, масштаба и повода, по которому складываются властные отношения, их атрибутивными (обязательными) элементами являются: субъект, объект, ресурсы (источники) и процесс, приводящий в движение все её элементы и характеризующийся механизмом и способами взаимодействия субъекта и объекта, а также их взаимозависимостью со средой, в которой этот процесс протекает.
Субъектом власти может быть любой непосредственный носитель, агент власти, выполняющий её активное, направляющее начало. Для возникновения властных отношений необходимо, чтобы субъект обладал рядом качеств. Прежде всего, это стремление властвовать, воля к власти, проявляемая в приказах или распоряжениях. Далеко не все люди обладают потребностью подчинять себе, из каких бы то ни было побуждений, других людей, принимать управленческие решения, нести ответственность за подвластный им объект. Помимо желания руководить и готовности брать на себя связанную с этим ответственность, субъект власти должен также обладать: соответствующей компетенцией, волей к действию и авторитетом. Кроме того, он должен иметь доступ к ресурсам власти (о них смотри ниже) и умение пользоваться ими. И, наконец, важную роль играет требование соприродности объекту властвования: субъект и объект должны быть способны составить в процессе осуществления власти целостную социальную систему, единую идентичность – невозможно управлять тем, что тебе чуждо.
Субъекты политической власти имеют, как правило, сложную, многоуровневую структуру: её первичными факторами являются индивиды, вторичными – политические организации, субъектами наиболее высокого уровня, непосредственно представляющими во властных отношениях различные общественные группы и весь народ, – политические элиты и лидеры. Связь между этими уровнями редко бывает простой и ясной. Распределение субъективной функции между ними в виде разделения зон ответственности и предписания объемов полномочий обычно происходит под влиянием множества обстоятельств – неоднозначных и зачастую противоречивых. Нередки конфликты внутри субъектов власти со сложным внутренним строением.
Субъект власти облекает содержание властного отношения в форму приказа (распоряжения; команды, указания). Любой приказ содержит в себе, во-первых, предписание для объекта власти; во-вторых, указание санкций; которые влекут за собой выполнение или невыполнение распоряжения. От приказа, от характера содержавшихся в нем требований во многом зависит отношение к нему объекта, исполнителя приказа – второго важнейшего элемента власти.
Объект власти также может быть отдельным человеком, группой лиц, социальным сообществом или институтом. Доминирование воли властвующего субъекта не является единственным условием возникновения отношений власти. Точно так же необходимо, чтобы объект проявил волю к подчинению. Отсутствие такой воли невозможно компенсировать ни ярко выраженной волей субъекта к властвованию, ни сколь угодно мощными средствами принуждения. В конечном счете, у объекта властной воли всегда есть пусть крайний, но все же выбор – погибнуть, но не подчиниться (что нашло, в частности, свое выражение в свободолюбивом лозунге «лучше умереть стоя, чем жить на коленях»). Кстати, иногда именно будущий объект властвования выступает инициатором установления властных отношений между ним и потенциальным субъектом власти. Осознание зависимости власти от покорности населения нашло свое практическое политическое выражение в так называемых акциях гражданского неповиновения, широко используемых в современном мире как средство ненасильственной борьбы. Пассивность этой формы неприятия существующей власти вовсе не является признаком слабости сопротивляющихся. Замечательным примером эффективности гражданского неповиновения из новейшей истории служит обретение в 1950 г. независимости Индией в результате массовых кампаний неповиновения колониальным британским властям. В ходе национально-освободительной борьбы жителей Индии сложилась целая политическая философия ненасильственного сопротивления угнетению. Её называют гандизмом по имени Махатмы Ганди – выдающегося политического лидера и мыслителя XX века.
Мохандас Карамчанд «Махатма» Ганди
(1869–1948)
Этот пример доказывает, что различия в том, как объект относится к субъекту властвования, простираются в широком диапазоне: от ожесточенного сопротивления, борьбы на уничтожение до добровольного, воспринимаемого с радостью повиновения. Явление подчинения так же органично для человеческих отношений, как и руководство (властвование, доминирование). Наибольшую подвластность, готовность подчиняться (а в своих наиболее последовательных формах – и получать от этого удовольствие) обеспечивает политическая культура патриархального и подданнического типов. А преобладание в обществе людей, привыкших повиноваться, поклонников так называемой «твердой руки», является благоприятной питательной средой для формирования авторитарных и тоталитарных режимов.
Мотивация подчинения может быть достаточно разнообразной. В самом общем виде мотивы, обусловливающие подчинение, делятся на «кнут» и «пряник», то есть, на стимулы отрицательные и положительные. К первым относятся: страх перед санкциями за предполагаемое невыполнение властного распоряжения; долголетняя привычка к повиновению, превратившаяся в качество личности; стремление избежать необходимости самому принимать решения и нести за них ответственность. Ко вторым – заинтересованность в выполнении распоряжений; осознанная убежденность в необходимости и полезности подчинения; реальный авторитет носителя власти у подчиненных, признание его личностного превосходства, идентификация объекта с субъектом власти. Все эти мотивы существенно влияют на силу власти, т. е. способность её субъекта влиять на объект.
Наиболее стабильной является власть, построенная на интересе. Личная заинтересованность побуждает подчиненных к добровольному выполнению распоряжений, делает излишним контроль и применение негативных санкций. Она способствует развитию у людей других типов мотивации подчинения: на основе убежденности, авторитета и идентификации.
Одной из наиболее благоприятных для власти мотиваций подчинения является авторитет. Он формируется на базе общей заинтересованности объекта и субъекта власти и убежденности подчиненных в особых способностях руководителя. Авторитет представляет собой наиболее ценимые качества, которыми подчиненные наделяют – обоснованно или нет – руководителя и которые отодвигают их повиноваться без угрозы санкций или убеждения. Авторитет означает уважение к руководящей личности, институту, правящему социальному слою, доверие к ним. Причем, авторитет может быть истинным, когда субъект властвования действительно обладает теми качествами, которыми его наделяют подчиненные, и ложным, основанным на заблуждениях относительно него. В зависимости от тех качеств, которые лежат в его основе, авторитет бывает научным (качество учености), деловым (компетентность, навыки, опыт), моральным (высокие нравственные качества), религиозным (святость), статусным (уважение к должности) и т. д. В целом, можно утверждать, что без авторитета никакая и ничья власть не может быть прочной и эффективной.
Власть, основанная на интересах, убежденности и авторитете, часто перерастает в идентификацию подчиненного с руководителем. В этом случае достигается максимальная сила власти и субъект воспринимается объектом как свой представитель и защитник. Субъективная идентификация исполнителей с руководителем может объясняться двумя причинами:
1) быть следствием реального двойственного положения людей в отношениях власти, как это имеет место в демократически устроенных организациях, где индивиды выступают и субъектом власти (выбирают и контролируют руководство), и её объектом (исполняют решения руководящих инстанций). В этом случае оба агента власти совпадают, хотя и не полностью;
2) выступать результатом общности интересов и ценностей руководителя и исполнителя и возникновения у последнего чувства единения со всей организацией или группой.
Субъект и объект характеризуют крайние полюса, активные начала структуры власти. Причем, само деление людей на субъектов и объектов, начальников и подчиненных во многом условно, релятивно (переменчиво): в одном отношении человек выступает руководителем, в другом – подчиненным; внутри отношений власти происходит своеобразный «перелив» субъектной функции.
Власть как право и способность властвующего субъекта подчинять своей воле людей и целые социальные сообщества никогда не возникает на пустом месте, из ничего, а всегда опирается на вполне реальные предпосылки. В политологии для обозначения таких предпосылок используют понятие «ресурсы власти» (употребляется также термин «источники»).
В широком смысле ресурсы власти – это все то, что способствует реализации воли субъекта к властвованию, воли объекта к подчинению; это средства и способы, с помощью которых устанавливаются и воспроизводятся властные отношения.
Из приведенного определения можно понять, во-первых, что ресурс – это потенциальный источник власти, который еще нужно актуализировать, привести в действие; во-вторых, что для возникновения отношений властвования должно существовать неравенство людей в доступе к ресурсам власти, их неравномерное распределение.
Питер Майкл Блау
(1918–2002)
В политических науках принято использовать более узкую трактовку: ресурсы власти – это те средства, использование которых обеспечивает влияние на объект власти в соответствии с целями субъекта. То есть ресурсом можно считать лишь то, что целенаправленно используется субъектом в этом качестве.
Ресурсы могут быть объектами как материальными, так и духовными. Они могут использоваться как для поощрения, так и для наказания или убеждения субъектом объекта власти. Согласно авторитетной в политических науках теории «социального обмена» (П. Блау и др.) в основе власти лежит неравномерное распределение дефицитных ресурсов. Люди, которые не имеют необходимых ресурсов или обладают ими в недостаточной мере, получают их в обмен на исполнение распоряжений обладателей ресурсов. Тем самым они попадают в зависимость от других, подчиняются им. Ресурсы используются в качестве позитивных (предоставление благ) и негативных (лишение представляет собой способность превращать определенные жизненные ресурсы во влияние в системе взаимосвязанных агентов).
Типология ресурсов власти. Легко понять, что типология ресурсов власти должна быть аналогична структуре потребностей человека и социума, ибо нуждаться можно только в том, стремиться только к тому, что является предметом действительной потребности. Поскольку же человеческие потребности и многообразны, и разнообразны, таковы и ресурсы власти.
Амитай Этциони
(1929)
Существует несколько классификаций ресурсов. Так, согласно модели, предложенной А. Этциони, они делятся на утилитарные, принудительные и нормативные.
Утилитарные ресурсы – это материальные и другие социальные блага – связанные с повседневными интересами людей. С их помощью власть, особенно государственная, может «покупать» не только отдельных политиков, но и целые слои населения. Эти ресурсы используются как для поощрения, так и для наказания (например, уменьшение зарплаты недобросовестным работникам).
В качестве принудительных ресурсов обычно выступают меры наказания, используемые в тех случаях, когда не срабатывают ресурсы утилитарные. Это, например, судебное преследование участников забастовки, не побоявшихся экономических санкций.
Нормативные ресурсы включают средства воздействия на внутренний мир, ценностные ориентации и нормы поведения человека. Они призваны убедить подчиненных в общности интересов руководителя и исполнителей, обеспечить одобрение действий субъекта власти, принятие его требований. Если первые два вида ресурсов связаны с воздействием на реальные обстоятельства и через них на поведение людей, то третий ресурс – с влиянием непосредственно на сознание человека.
Другим распространенным и плодотворным для понимания специфики различных видов власти является деление ресурсов в соответствии с важнейшими сферами жизнедеятельности на экономические, социальные, политико-силовые и культурно-информационные.
Экономические ресурсы – это материальные ценности, необходимые для общественного производства и потребления, деньги, как их всеобщий эквивалент, средства производства, плодородные земли, полезные ископаемые, продукты питания и т. п. Чаще всего экономические ресурсы выражаются посредством института собственности.
Социальные ресурсы – способность повышения (или понижения) социального статуса или ранга, места в социальной стратификации. Важным показателем этого вида ресурсности является престиж той или иной социальной позиции, статуса. В зависимости от ценностных ориентаций, преобладающих в конкретный момент в обществе, критерии престижности могут сильно изменяться, но сам принцип иерархичности и пирамидальное строение социальной структуры сохраняется неукоснительно. Социальные ресурсы частично совпадают с экономическими ресурсами. Так, например, доход и богатство, являясь экономическим ресурсом, вместе с тем, характеризуют и социальный статус, социальный ресурс. Однако социальные ресурсы включают и такие показатели, как должность, репутацию, образование, происхождение этническое, конфессиональное, территориальное, корпоративное и проч., социальное обеспечение и др. Важной характеристикой и мерой социального ресурса является то, что в обиходном языке мы называем «связями» – широтой формальных и неформальных контактов, знакомств, «вхожести» в различные места.
Элвин (Олвин) Тоффлер
(1928)
Культурно-информационные ресурсы – знания и информация, а также средства их получения и распространения: институты науки и образования, средства массовой информации (СМИ) и др. Как считает известный американский ученый О. Тоффлер, в конце XX – начале XXI веков именно «знания и информация становятся важнейшим ресурсом власти. Уже сегодня в постиндустриальных странах знания, в силу своих преимуществ (бесконечности, общедоступности, демократичности), подчинили силу и богатство и стали определяющим фактором функционирования власти». В ходе общественного развития такие традиционные ресурсы власти, как сила и богатство, утрачивают свое влияние, хотя и не исчезают полностью. Истинную же власть приобретают знания и информация. Конечно, далеко не во всех странах знания и информация имеют приоритет над экономическими, социальными и силовыми ресурсами, однако тенденция повышения значимости культурно-информационных ресурсов как источника власти проявляется в современном мире достаточно отчетливо.
Силовые ресурсы – это оружие и аппарат физического принуждения, специально подготовленные для этого люди. В государстве их ядро составляют армия, полиция, службы безопасности, суд и прокуратура. Этот вид ресурсов традиционно считается наиболее эффективным источником власти, поскольку его использование способно лишить человека высших ценностей – жизни, свободы и имущества. Однако существуют и заметные ограничения в использовании этого ресурса. На них тонко указал еще в XIX веке выдающийся французский политик Ш. Талейран: «Со штыками можно добиться чего угодно, но на них нельзя сидеть». Действительно, если захват власти с помощью насилия – дело не такое уж сложное, то организация стабильно функционирующей системы управления с опорой только на «штыки» невозможна, по крайней мере на длительный период.
Шарль Морис де Талейран-Перигор
(1754–1838)
Эксплуатация лишь одного вида ресурсов, как правило, не дает эффекта. Субъекты власти должны применять различные ресурсы в комплексе. Особенно это относится к крупным политическим субъектам, например, к государству, которое использует в большей или меньшей степени все названные выше ресурсы. Комплексность использования дает эффект аккумуляции ресурсов власти, когда эффективная эксплуатация одного вида ресурсов автоматически облегчает и доступ к другим. Так, получение образования в авторитетном, престижном учебном заведении дает не только возможности профессиональной карьеры, но и соответствующие связи, вводит человека в круг влиятельных людей.
Виды власти. Типология видов власти аналогична вышеприведенной типологии ее ресурсов, т. к. и то и другое содержательно привязано к основным сферам жизнедеятельности людей. Поэтому одной из наиболее содержательных классификаций власти является её деление в соответствии с ресурсами, на которых она основывается на экономическую, социальную, духовно-информационную, принудительную (которую часто называют политической в узком значении этого слова, хотя это не совсем точно) и политическую в широком, собственном значении этого слова.
Экономическая власть – это контроль над экономическими ресурсами, собственность на различного рода материальные ценности. В обычные, относительно спокойные периоды общественного развития экономическая власть доминирует над другими видами власти, поскольку «экономический контроль – это не просто контроль одной из областей человеческой жизни, никак не связанной с остальными, это контроль над средствами достижения всех наших целей» (Ф.А. Хайек).
Фридрих Август фон Хайек
(1899–1992)
С экономической властью тесно связана власть социальная. Если экономическая власть предполагает распределение материальных благ, то социальная – распределение положения в социальной структуре, статусов, должностей, льгот и привилегий. Современные государства с помощью социальной политики могут влиять на социальный статус широких слоев населения, вызывая тем самым их лояльность и поддержку.
Духовная власть основывается на духовном авторитете и влиянии. Этот вид власти может достигать больших значений, особенно в периоды кризисов политического и экономического строя, когда общество острее обычного нуждается в духовной и психологической опоре. Наиболее традиционный и влиятельный институт духовной власти в мире – это церкви, религиозные объединения. Большим духовным влиянием пользуются деятели литературы и искусства, науки и философии.
Информационно-коммуникаторская власть – это власть над людьми, осуществляемая с помощью научных знаний и информации. В современных условиях без опоры на знания власть в обществе не может быть эффективной. Знания используются как для подготовки правительственных решений, так и для непосредственного воздействия на сознание людей для обеспечения их лояльности и поддержки правительства. Такое воздействие осуществляется через институты социализации (школу, другие общеобразовательные учреждения, просветительские общества, ассоциации и т. д.), а также с помощью СМИ. Массовые коммуникации являются в наше время не только мощным средством, инструментом властного воздействия, но и относительно самостоятельным институтом власти. Не случайно прессу иногда называют «четвертой властью». Информационная власть способна служить разным целям: не только распространению объективных сведений о деятельности правительства, положении общества, но и манипулированию, основанному на специальных методах обмана, на управлении сознанием и поведением людей вопреки их интересам, а нередко и воле.
Принудительная власть опирается на силовые ресурсы, означает контроль за людьми с помощью применения или угрозы применения физической силы. Принудительная власть, как уже упоминалось, нередко отождествляется с властью политической. Безусловно, легальное использование силы в масштабах всего общества является одним из важнейших отличительных признаков политической власти. Однако насилие, физическое принуждение могут использоваться и неполитической властью, например, в отношениях между рабовладельцами и рабами, между деспотом – главой семьи и её членами, между главарем и членами преступной шайки и т. п.
И, наконец, перейдем к власти политической. Характеристика отличительных признаков политической власти:
1) легальность в использовании силы в пределах государства;
2) верховенство, обязательность решений для всякой иной власти. Политическая власть может ограничить влияние мощных финансово-экономических корпораций, СМИ и других структур или же вовсе ликвидировать их, хотя это нельзя понимать буквально – как её всевластие, полную свободу действий в отношении других видов власти;
3) публичность, то есть всеобщность и безличность. Это означает, что политическая власть, во-первых, в отличие от приватной, личной власти, которая существует в небольших группах, от имени всего общества обращается с помощью права ко всем гражданам, она принципиально не локализуема; во-вторых, выражает себя, прежде всего, не через волю отдельных людей, а через властное влияние специальных институтов (власть как «совокупность кресел»);
4) моноцентричностъ, наличие единого центра принятия решений. В отличие от политической власти экономическая, социальная, духовная и информационная власти полицентричны. Причем, если в демократическом обществе плюрализм этих видов власти легализован, то в других случаях полицентричность все равно существует, но в неформальном виде. Впрочем, моноцентричностъ политической власти не означает отсутствие в её системе различных центров влияния, противоречий, конкуренции между ними. Но все они встроены в единую, формализованную иерархию, в пирамидальную структуру взаимозависимостей;
5) особое многообразие ресурсов. Политическая власть, и особенно государство, использует не только принуждение, но и экономические, социальные и культурно-информационные ресурсы.
Между различными видами власти существует сложная, многосторонняя связь. Более того, они способны конвертироваться друг в друга, хотя условия конвертации зависят от системных характеристик общественного строя, и сама конвертация далеко не всегда возможна.
Слияние политической, экономической, социальной и духовно-информационной властей при командной роли политики наблюдается в тоталитарных государствах. Демократический же строй предполагает разделение, как самих этих властей, так и каждой из них: в экономике – наличие множества конкурирующих центров влияния; в политике – разделение власти между государством, партиями и группами интересов, а также самой государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную; в духовной сфере – доступность образования, культурно-информационный «плюрализм».
§ 2. Проблема легитимности политической власти
Восприятие власти и её оценка со стороны объекта не менее важна, чем её восприятие и оценка субъектом. Применительно к политической власти в силу её всеобщности и общеобязательности это относится в первую очередь. Для описания и анализа отношения населения к политической власти, прежде всего, к её ключевому институту – государству, в политологии используется понятие «легитимности».
Легитимность – это принятие населением формы и сути существующей власти, признание её правомерной и справедливой и согласие ей подчиняться. Она связана с наличием у власти должного авторитета, верой подавляющего большинства населения в то, что существующий порядок является если не наилучшим, то, по крайней мере, приемлемым для данной страны, с признанием де-факто основополагающих политических ценностей.
Сам термин «легитимность» иногда переводят как «узако-ненность». Такой перевод не до конца точен. Законность, понимаемая как действие через закон, юридические процедуры и в соответствии с ними, отражается категорией «легальность». «Легитимность» и «легальность» близкие, но не тождественные понятия. Первое из них носит оценочно-этический и политический характер, второе – юридический и этически нейтральный. Любая власть, издающая законы, даже самые непопулярные, и обеспечивающая их осуществление, – легальна. В то же время она может быть нелегитимной, т. е. не приниматься народом, издавать законы по своему усмотрению и использовать их как орудие организованного насилия. Причем, в обществе может существовать не только нелегитимная, но и нелегальная власть, например, власть мафиозных структур.
Таким образом, в политологии принято различать легитимность юридическую и фактическую. И только их совпадение обеспечивает власти полную, достаточную легитимность. В этом смысле показательна роль ритуальных, знаковых форм политического поведения. Признание власти со стороны населения вовсе не обязательно должно носить восторженный, да и вообще – эмоционально окрашенный характер. Однако всегда существуют принятые формы выражения лояльности или нелояльности власти к ее субъектам.
Большой вклад в теорию легитимации господства (власти) внес М. Вебер. Он выделил три типа легитимности власти, отражающих особенности мотивов подчинения.
1. Традиционная легитимность. Она обретается благодаря обычаям, привычке повиноваться власти, вере в непоколебимость и священность издревле существующих порядков. Традиционное господство характерно для монархий. По своей мотивации оно во многом схоже с отношениями в патриархальной семье, основанными на беспрекословном повиновении старшим и на личном, неофициальном характере взаимоотношений. Традиционная легитимность отличается прочностью. Как считал М. Вебер, для стабильности демократии полезно сохранение наследственного монарха, подкрепляющего авторитет государства многовековыми традициями почитания власти.
2. Харизматическая легитимность. Она основана на вере в исключительные качества, чудесный дар, то есть, в харизму руководителя, который иногда даже обожествляется, создается культ его личности. Харизматический способ легитимации часто используется в периоды революционных перемен, когда новая власть для признания населением не может опереться на авторитет традиций или же демократически выраженную волю большинства. В этом случае сознательно культивируется величие самой личности вождя, авторитет которого освящают институты власти, способствуют их признанию и принятию населением. Харизматическая легитимность базируется на эмоциональном, личностном отношении вождя и массы.
3. Легальная или рационально-правовая легитимность. Её источником выступает рационально понятый интерес, который побуждает людей подчиняться решениям правительства, сформированного по общепризнанным правилам, т. е. на основе демократических процедур. В таком государстве подчиняются не личности руководителя, а законам, в рамках которых избираются и действуют представители власти. Рационально-правовая легитимность характерна для демократических государств. Это – институциональная легитимность, основанная на доверии граждан к устройству государства, а не к отдельным лидерам (персональная легитимность).
Разумеется, легитимность власти не ограничивается её тремя ставшими классическими типами. Существуют и другие способы легитимации и, соответственно, типы легитимности. Например, в XX веке распространение получил особый тип легитимности – идеологическая легитимность. Её суть состоит в оправдании власти с помощью идеологии, вносимой в массовое сознание. Идеология обосновывает соответствие власти интересам народа, нации или класса. В зависимости от того, к кому апеллирует идеология и какие идеи она использует, идеологическая легитимность может быть классовой или националистической. Идеологическая легитимность основывается на воздействии на сознание и подсознание людей с помощью методов убеждения и внушения. Однако в отличие от рационально-правовой легитимности, апеллирующей к сознанию, разуму, она – однонаправленный процесс, не предполагающий обратных связей, активного участия граждан в выработке идеологии.
В политической истории любого народа случались и случаются перерывы легитимности – в форме революций, переворотов, оккупаций и т. п. Рано или поздно происходит смена государственного устройства, системы институтов власти, что также влечет утрату ею, хотя бы частичную, легитимности. Постепенно, по мере утверждения, укоренения новой власти, происходит её легитимация.
Такой подход к проблеме легитимности политической власти объясняется тем, что объектом легитимации, то есть, признания населением, выступают не только политические институты. Легитимными в глазах населения должны выступать все элементы политической системы: конкретные политические лидеры, правящая политическая элита общества, политический режим и его нормативная основа.
§ 3. Политическая элита: понятие и структура, теории политических элит
В реальной политической жизни мы постоянно сталкиваемся с тем, что власть принадлежит не всем, а относительно немногочисленной группе людей, от решений которых зависит судьба общества в целом. Такое правящее меньшинство принято называть политической элитой.
Что же такое политическая элита? Слово «элита» происходит от французского еlitе – лучшее, отборное. В этимологическом значении этот термин используется довольно широко, обозначая лучшие сорта семян, пород животных, а также лучших представителей профессиональных, этнических, культурных общностей.
Таким образом, когда говорят об элите, имеется в виду стратификация, иерархия, то есть неравенство. Поэтому все существующие теории элит неизбежно делят общество на неравные группы: тех, которые в силу естественных, социальных отличий более способны к политике, и тех, кто менее к ней расположен. Именно первую часть общества называют политической элитой.
Гаэтано Моска
(1858–1941)
Политическая элита – это немногочисленная общественная группа, концентрирующая в своих руках значительный объем политической власти, непосредственно участвующая в принятии и осуществлении решений, связанных с государственной властью или воздействием на неё.
Идеи о властвующем меньшинстве и подчиненном, управляемом большинстве известны со времен Древнего мира. Ещё Платон при описании идеального государства выделял слой философов-правителей, считая их правление необходимым условием идеального государственного устройства. Однако вид детально разработанной концепции собственно теории элит они приобрели лишь в конце XIX – начале XX века.
Одним из первых привлек внимание к данной теме Г. Моска. Изучая как историю, так и современное ему общество, он пришел к выводу, что власть в обществе осуществляется особым организованным меньшинством. Это организованное меньшинство получило название политического класса. Необходимыми критериями для вхождения в него Г. Моска называл способность к руководству людьми, моральное, интеллектуальное и материальное превосходство. При анализе структуры и динамики правящего класса итальянский политолог отметил две присущие ему тенденции: аристократическую и демократическую. Первая проявляется в том, что стоящие у власти стремятся закрепить свое господство и передать власть по наследству. Обновление элиты при этом происходит крайне медленно. Вторая тенденция наблюдается тогда, когда в обществе происходят изменения в соотношении политических сил. Находящиеся у власти отчасти утрачивают свое значение, и тогда изменения в составе правящего класса происходят путем пополнения его рядов наиболее способными к управлению и активными представителями низших слоев общества. Г. Моска выделяет три способа, с помощью которых правящий класс закрепляет и обновляет себя: наследование власти, выбор политического руководства и кооптацию. Любой политический класс, считал он, стремится к сохранению и воспроизводству своей власти путем наследования. Однако в обществе всегда есть другие политические силы, которые стремятся к власти, используя для этого систему выборов. Для общества желательно поддержание равновесия двух путей формирования политического класса. Такое равновесие обеспечивает преемственность и компетентность политического руководства, а также постоянное обновление правящего класса.
Вильфредо Парето
(1848–1923)
Практически в это же время над теорией элит работал другой итальянский ученый – В. Парето, который отмечал, что политическое руководство должно осуществляться немногочисленным общественным слоем, представители которого обладают выдающимися психическими и интеллектуальными качествами. В. Парето выделил следующие особенности политической элиты:
1. Правящий слой делится на элиту и контрэлиту. Элита осуществляет непосредственное управление политической жизнью общества. Контрэлита состоит из людей, которые обладают необходимым потенциалом для вхождения в правящий класс, но в силу особенностей социальной структуры и прочих препятствий не имеют возможности сделать это.
2. Главным двигателем политического развития общества является циркуляция (круговорот) двух типов элит: «лис» и «львов». Первый тип состоит из политиков, отличающихся гибкостью в своих действиях, склонных к компромиссу и мирному решению противоречий. Второй тип – это решительные и опирающиеся на силовое решение политики. «Лисы» задействованы в стабильные и мирные периоды общественного развития, однако в моменты крупных социальных потрясений власть, как правило, переходит ко «львам».
Михельс Роберт
(1876–1936)
Существенный вклад в исследование социальных механизмов, которые приводят общество к выделению слоя людей, осуществляющих политическое руководство, внес Р. Михельс, сформулировавший «железный закон олигархии».
Анализируя социальные отношения, он пришел к выводу о невозможности прямой демократии, прямого господства масс. Следствием этого является делегирование от масс отдельных членов в специальные органы для выражения и защиты их интересов. С появлением представительных органов власти, политических партий происходит отрыв элиты от масс (олигархизация)
и превращение ее в замкнутую касту. Выделившаяся элита постепенно начинает стремиться к удовлетворению в первую очередь своих узких интересов и сохранению приобретенных привилегий. В то же время основная масса слишком некомпетентна в вопросах управления, политически пассивна, и поэтому не в состоянии существенно повлиять на ситуацию.
В силу этого, по мнению Р. Михельса, любое общество, демократическое или тоталитарное, управляется всегда достаточно узким слоем политической элиты, большинство же граждан отчуждены от власти.
Работы Г. Моски, В. Парето, Р Михельса положили начало интенсивной научной работе, направленной на раскрытие механизмов и закономерностей функционирования политических элит. В настоящее время можно выделить несколько групп теорий элит:
I. Макиавеллистские теории элит. Макиавеллистские концепции элит, к которым относятся воззрения В. Парето, Г. Моски, Р Михельса и других, исторически были первыми цельными теориями. Они и сегодня оказывают существенное влияние на развитие политической науки. К основным элементам теории элит данной школы относят следующие положения:
а) общество закономерно делится на правящее меньшинство и управляемое большинство. В основе деления лежит естественное неравенство людей по талантам и способностям, интеллекту и богатству;
б) элита представляет собой сплоченную группу, отличающуюся исключительными качествами и способностями, осознающую свое превосходство над другими;
в) развитие любого общества направляется и зависит от политической элиты;
г) главное предназначение политической элиты – принятие важнейших политических решений;
д) формирование и смена элит идет в борьбе за власть. При изменении общественных форм и типов государства происходят лишь персональные перестановки, но властные отношения сохраняются.
Макиавеллистскую теорию критикуют за: единичную трактовку борьбы за власть, недооценку активности масс и их способности к политической деятельности, преувеличение роли политических руководителей, игнорирование либеральных ценностей, свободы выбора. Устранить подобные недостатки стремятся другие теории элит.
II. Ценностные теории. Ценностные концепции также рассматривают элиту как привилегированный социальный слой, в силу своих качеств призванный к политическому управлению. Однако они стремятся сгладить различие между жесткими положениями макиавеллистской школы и современной демократической реальностью. В целом подобные трактовки роли политической элиты разнообразны, однако имеют и ряд общих черт:
а) элита – наиболее важная общественная группа, так как она в наибольшей степени обладает качествами, которые необходимы для осуществления властных полномочий;
б) процесс формирования элиты – способ привлечения наиболее способных к осуществлению власти;
в) существование элиты не противоречит принципам демократии. Люди различны по своим качествам и при равенстве возможностей не исключаются различные итоги деятельности.
Согласно ценностной трактовке роли и значения элиты в политической жизни именно развитие общества, новые запросы и требования с его стороны вызывают изменения в составе элиты. С ходом политического процесса постепенно исчезает необходимость в той или иной политической линии. Поэтому носители устаревших политических принципов удаляются и заменяются современными политиками, соответствующими данной обстановке. Таким образом, формирование элиты имеет ценностно-рациональный характер.
Дэвид Рисмэн
(1909–2003)
Чарльз Райт Миллс
(1916–1962)
В целом ценностная концепция роли политической элиты считается большинством исследователей наиболее соответствующей современным установкам.
III. Теории плюрализма элит. Представители концепций плюрализма элит (О. Штаммер, Д. Рисмэн, Сюзанна Келлер и др.) подвергают пересмотру ряд представлений о роли и месте политической элиты. Основными положениями теорий плюрализма являются следующие утверждения:
а) отрицание элиты как единой привилегированной относительно сплоченной группы. Существует множество элит. Плюрализм элит определяется общественным разделением труда;
б) доступ в руководящий слой открывают не только богатство и высокий социальный статус, но прежде всего, личные способности, знания, активность и т. п.;
в) деление общества на элиту и массу условно, часто размыто;
г) элиты выполняют функции, связанные с управлением, а не с политическим господством;
д) элиты подготовлены к управлению конкретными общественными процессами, что предотвращает создание устойчивого элитарного строя.
В качестве недостатков плюралистических теорий можно выделить недооценку жесткости политической борьбы, недооценку разности влияния различных общественных групп, многие из которых вообще не представлены в составе политической элиты.
IV. Леволиберальные теории. Леволиберальные концепции элит (Ч.Р. Миллс) во многом сходны с теориями макиавеллистского направления – в том, что настаивают на единстве политической элиты, её относительно постоянном составе, прочной внутренней структуре, групповом самосознании. Однако леволиберальные исследователи оценивают все эти моменты критически, делая упор, главным образом, на негативных последствиях подобной ситуации в обществе.
К основным особенностям леволиберальных теорий элит относят следующие черты:
а) глубокое отличие между элитой и массой;
б) групповая сплоченность и разнообразие состава властвующей элиты (политики, высшее офицерство, верхушка бизнеса и т. д.);
в) главный элитообразующий признак – не выдающиеся индивидуальные качества, а обладание руководящей должностью;
г) рекрутирование (формирование) элиты осуществляется из своей среды.
Главным недостатком этого рода теорий можно назвать чрезмерно резкую критику существования и деятельности политической элиты, которая во многом упрощает реальный политический процесс.
§ 4. Рекрутирование элит и политическое лидерство
Рекрутирование политической элиты имеет большое значение в плане её социальной представительности, эффективности действий, общественного авторитета и т. д.
Система рекрутирования элиты – это механизм отбора в правящую элиту, на руководящие должности в партии или государстве.
В политологии выделяются две основные системы рекрутирования элит – система гильдий и антрепренерская система. Отличительными чертами системы гильдий являются:
а) закрытость, отбор претендентов на более высокие посты в основном из нижестоящих слоев самой элиты: медленный путь наверх;
б) высокая степень институционализации процесса отбора, наличие многочисленных формальных требований для занятия должностей (возраст, пол, партийность);
в) небольшой, относительно открытый круг электората (людей, осуществляющих отбор кадров);
г) тенденция к воспроизводству уже существующего типа лидерства.
Один из наиболее типичных вариантов системы гильдий – номенклатурная система, которая характеризуется отсутствием конкурентной борьбы, излишней идеологизацией, политизацией и т. д.
Антрепренерская система характеризуется:
а) открытостью, широкими возможностями для представителей различных социальных групп претендовать на место в элите;
б) небольшим числом институциональных фильтров;
в) широким кругом электората;
г) высокой конкурентностью отбора и первостепенной значимостью индивидуальных качеств претендента.
У каждой системы отбора есть свои положительные и отрицательные стороны. Если антрепренерская система в большей степени приспособлена к динамизму современной жизни, то система гильдий склонна к бюрократизации, консерватизму; в первой – большая степень риска, во второй – большая уравновешенность при принятии решений, меньшая вероятность внутреннего конфликта, стремление к консенсусу и преемственности.
Поэтому наиболее приемлемым для общества является сочетание этих двух систем в процессе формирования политической элиты.
Феномен лидерства интересовал человеческое общество с древнейших времен, что объясняется огромной ролью, которую лидер, вождь, герой играл в процессе развития общественной жизни. Лидерству посвящено большое количество работ в различных отраслях современного научного знания. Современной науке прежде всего интересно практическое применение полученных знаний, разработка соответствующих методик эффективного руководства, отбора и подготовки лидеров.
Феномен лидерства основан на широком спектре объективных предпосылок, которые присущи любой сложноорганизованной системе, как общественной, так и биологической. Наиболее важна потребность в самоорганизации, обеспечении единства действий отдельных элементов системы, что позволяет обеспечить её устойчивость и эффективность. Самоорганизация осуществляется за счет вертикальных связей управления – подчинения и горизонтальных связей, одноуровневых отношений.
В современной политологии существует несколько подходов к определению политического лидерства:
1) лидерство – постоянное, приоритетное влияние со стороны определенного лица на все общество, организацию или группу;
2) лидерство – это управленческий статус, социальная позиция, связанная с принятием властных решений;
3) политическое лидерство – это особого рода предпринимательство, осуществляемое на политическом рынке, при котором политические предприниматели в конкурентной борьбе обменивают свои программы решения общественных задач и способы их реализации на руководящие должности;
4) политический лидер – это символ общности и образец политического поведения группы, способный реализовать её интересы с помощью власти.
Политическое лидерство выполняет ряд важнейших функций. К ним относится:
– определение и формулирование интересов социальных групп, целей социальной и политической деятельности, выявление способов и методов реализации интересов и достижения целей (программная функция);
– процесс выработки и принятия политических решений (управленческая функция);
– мобилизация масс на достижение политических целей, распределение социальных ролей в обществе (мобилизационная функция);
– интеграция общества, объединение масс, обеспечение национального единства (интегративная функция);
– коммуникация власти и масс, убеждение общественности в правильности принимаемых властных решений, легитимизация власти.
Рассмотрение личности политического лидера предполагает анализ его:
1) представлений о самом себе или Я-концепции;
2) мотивов и потребностей, влияющих на политическое поведение;
3) системы важнейших политических убеждений;
4) стиля принятия решений;
5) устойчивость к стрессу;
6) биографический анализ;
7) стиль межличностных отношений.
Затруднительность в объяснении феномена политического лидерства вызывает к жизни несколько вариантов выделения типов лидеров. Многие исследователи опираются на типологию М. Вебера. Он выделил три типа лидерства:
– традиционное – основывается на освященной веками традиции подчинения; подчинённые привычно считают существующий тип руководителя (монарх, вождь) правильным;
– харизматическое лидерство – основано на личных способностях, которыми обладает лидер. Эти качества могут быть как действительными, так и приписываемыми;
– легальное лидерство – предполагает избрание лидера демократическим путем, когда он набирает большинство голосов и таким образом легитимность его власти рационально обосновывается. Сам Вебер считал, что только лидер-харизматик является двигателем основных политических процессов, он политик по призванию.
Другую типологию дала Херманн Маргарет Дж., она различает четыре типа лидера:
– лидер-«знаменосец» обладает привлекательными личными качествами, способен увлечь людей стремлением к некоему идеалу;
– лидер-«служитель» стремится следовать требованиям своих избирателей, служить обществу, интересы которого отстаивает;
– лидер-«торговец» обладает способностью ярко подать свои программы и идеи, привлечь к ним внимание;
– лидер-«пожарный» ориентирован на решение наиболее тяжелых проблем текущего момента.
Действительная жизнь, как правило, не дает примеров того или иного типа лидера в чистом виде. Политическая деятельность представляет собой постоянно меняющиеся соотношения различных типов поведения лидера, которое различно в зависимости от хода политического процесса.