Введение
Политическая экология
Как отвратительна эта дикая умирающая природа! Это я, только я один могу сделать ее приятной и живой; осушим эти болота, оживим эти мертвые воды, заставим их течь, сделаем из них ручьи… Своим искусством человек раскрывает то, что она (природа) таила в лоне своем; сколько неведомых сокровищ, сколько новых богатств!
Можно, пожалуй, сказать, что назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания.
1
Наука экология (греч. – изучение окружающей среды) с момента своего возникновения была ориентирована на познание взаимосвязей организмов со средой обитания. Однако уже вскоре стало очевидно, что пришла пора всерьез продумать обостряющийся конфликт цивилизации с природой.
Так, наряду с биоэкологией возникла техноэкология (её называют ещё экологией человека и социальной экологией). Эта дисциплина призвана не только изучать проблемы, но и рекомендовать практические мероприятия для предвидения и преодоления экологических кризисов.
С первой исследовательской задачей удается более или менее успешно справляться. Рекомендации экологов сами по себе бывают вполне резонными – с точки зрения охраны природы. Однако есть еще интересы государства, производства, занятости. А вот учесть в комплексе интересы не только природы, но и общества оказывается подчас непосильной задачей. Чаще всего приходится пренебрегать экологией.
Без органичного синтеза естествознания и обществоведения не выработать систему рациональных мероприятий по охране природы, а значит, и здоровья людей. Нередко можно услышать, что основы такой экологической теории разработал В.И. Вернадский в своем учении о ноосфере, торжестве разума («нус», «ноос», греч. – разум).
Увы, такого учения у Владимира Ивановича нет. Он создал гениальное учение о биосфере, области жизни на планете, о геологической роли живого вещества (совокупности организмов). А вот о ноосфере только мечтал.
При досужих общих рассуждениях можно изобретать красивые гипотезы, в частности, предполагая, будто когда-то существовало гармоничное единство природы и общества. Увы, в действительности даже у людей позднего каменного века возникали экологические кризисы в связи с широким использованием огня, захватом наиболее пригодных для обитания земель и вымирания крупных млекопитающих.
Для того чтобы принимать конструктивные решения, а не пребывать в мире умозрений, приходится учитывать конкретную социальную ситуацию и природную обстановку в определенном регионе.
При капитализме, так же как при более ранних типах общественного устройства, неизбежен хищнический подход к природным ресурсам. И это вполне понятно. Здесь превыше всего интересы бизнеса, прибыли, наживы, увеличения капиталов. Значит, надо развивать производство.
Следующие приоритеты социальные – чтобы избежать волнений трудящихся и по возможности повышать жизненный уровень большинства населения, тоже необходимо развивать производство.
А это означает более активное использование природных ресурсов и, следовательно, их истощение при загрязнении отходами окружающей среды.
Правда, есть возможность свести загрязнение к минимуму, а почти все естественные богатства восполнять. Но и первое и в особенности второе – мероприятия затратные и не дающие прибыли. Следовательно, при капитализме неизбежно постоянное обострение экологических проблем вплоть до наступления кризисных ситуаций.
А что же – при социализме?
2
В плановой системе экономики, при национализации средств производства, богатств культуры и природы, есть прекрасная возможность учитывать прежде всего интересы народа на долговременную перспективу. Это означает, что экологические проблемы могут быть решены.
Однако в СССР, во второй половине ХХ века, они рассматривались в первую очередь в пропагандистском аспекте. Логика была безупречной: у нас природу берегут, ибо она – достояние всеобщее, а капиталисты ее злостно губят ради личных корыстных интересов. Но жизнь, как известно, редко укладывается в узкие пределы логических схем.
Экологическая политика в нашей стране со времен Хрущева была подчинена идеологической пропаганде. Постоянно повторялось, что при капитализме природа страдает, а при социализме расцветает. Делалась оговорка: имеются отдельные частные недостатки, оплошности, злоупотребления.
Для придания подобным утверждениям убедительности цензура тщательно отбирала факты. С этой процедурой и мне довелось вплотную познакомиться 35 лет назад, при подготовке к изданию книг «Планета обретает разум. Биосфера – техносфера» и «Перестройка биосферы».
Первая, совсем было запрещенная к выпуску цензурным отделом, вышла в свет со значительными купюрами. Сказалась неожиданная поддержка Борушко – заместителя председателя комитета по печати БССР, а также философов АН БССР. Во второй мне предложили изъять негативные примеры, относящиеся к СССР, даже со ссылками на «Правду», «Известия». Пытался уговаривать:
– Проблемы родной природы меня беспокоят больше, чем в разных там США и ФРГ!
А в ответ:
– Не будьте наивны. Там используют вашу работу для очернения образа Советского Союза.
Признаться, тогда я не принимал такой довод всерьез. Считал, что бдительность идеологических «блюстителей» нелепа. Тем более что у нас ширилось движение защитников природы, начали публиковать труды отечественных и зарубежных ученых, посвященные экологическим проблемам. Например, вышла отличная книга Д.Л. Арманда «Нам и внукам».
Вот что он писал: «При освоении целины в Казахстане и Западной Сибири были случаи, когда вследствие недостаточной изученности земель ошибочно распахивались угодья, служившие неплохими пастбищами, но малопригодные для пашни. К ним относятся пастбища крутосклонные, на песчаных почвах и солонцах. Превращенные в пашню, они давали очень низкие урожаи, становились жертвой эрозии, дефляции и дальнейшего засоления. Тогда нерадивые хозяева, вместо того чтобы произвести на них коренные мелиорации и перейти к специализированным методам обработки, забрасывали их в залежь. Однако такие залежи не возвращаются в фонд кормовых угодий. На них растут преимущественно сорняки».
Казалось бы, полезная информация, справедливая критика с последующими рекомендациями. При чем тут наши зарубежные недруги? Как они могут воспользоваться подобными сведениями в политических целях? Тем более что у них своих экологических проблем невпроворот.
Однако мне пришлось по-иному взглянуть на былые придирки советской цензуры после того, как в 1991 году у нас издали книгу американских авторов М. Фешбаха и А. Френдли-младшего «Экоцид в СССР». Оказалось, что экологическое направление было одним из главных в холодной войне против Советского Союза. Наступление наших врагов на этом фронте проходило массированно и успешно.
3
«Экоцид в СССР» – ошеломляющее название. Что такое «экоцид»? По-видимому, что-то подобное геноциду, но только по отношению не к народу, а к природе. Но если уничтожают среду обитания, то обрекают на деградацию и вымирание живущие здесь народы.
Таков политико-экологический посыл уже самой обложки книги. Подсознательно или осознанно читатель сразу же делает вывод: СССР – империя зла!
Эта объемистая работа насыщена разнообразными, порой страшными, а то и недавно рассекреченными сведениями о бедственном положении природы и здравоохранения в СССР. В книге верно выбран главный критерий состояния окружающей среды: здоровье и качество жизни.
С 1970 го по 1989 год смертность среди трудоспособного населения в нашей стране увеличилась с 399 до 480 человек на сто тысяч – главным образом, за счет сердечных приступов и раковых заболеваний. Особенно быстро «прогрессировал» рак, что наводило на мысль о непосредственной связи заболевания с химическим и радиационным загрязнением биосферы.
Из общего числа мужчин, умирающих от заболеваний дыхательных путей, лица моложе 60 лет в СССР составляют 30 %, тогда как во Франции – 7 %, а в Японии – меньше 4 %. В 1988 году детская смертность в Союзе была в 27 раз выше, чем во Франции, причем от заболеваний дыхательных путей советские дети умирали в 55 раз чаще. И хотя расходы на медицину неуклонно возрастали, никаких положительных результатов это не приносило.
Не говоря уж об отсутствии новых технических средств для диагностики и лечения, все больше ощущалась нехватка даже таких мелочей, как специальная бумага для электрокардиограмм или пленка для рентгеноскопии. Красноречивый штрих: «В 1991 году руководители советского здравоохранения были вынуждены признать, что отечественная промышленность в состоянии удовлетворить лишь 19 % годового спроса на медикаменты».
На такой почве буйно расцвели разного рода кудесники и экстрасенсы, целители и «телепсихотерапевты», магистры черной и белой магии, «заряжатели» воды и газет. Изумляясь этому феномену, авторы находят ему объяснение: «Те, кто искренне верил в свои панацеи, и те, кто беззастенчиво надувал своих сограждан, помогли обнаружить одну основополагающую истину: после семи десятилетий самообольщений советская медицина переживала глубокий кризис…»
Самообольщение, по их мнению, выразилось прежде всего в непомерном увеличении количества медицинских работников в ущерб их качеству. Однако, заметим, ниже сами авторы утверждают нечто иное:
«Джулиан Хаксли, ознакомившись с состоянием советского здравоохранения в 1931 г., очень верно определил его как близкое к общему уровню других европейских стран». «Советские медики даже в ужасные годы второй мировой войны добились действительно впечатляющих успехов». Выходит, до какого-то периода наше здравоохранение развивалось успешно! До какого? Вот в чем вопрос. И что изменилось затем? Почему?
Можно ли утверждать, будто за все последние восемь десятилетий в стране наблюдался упадок медицины? Бывали у нас и времена подъема. Но авторы, даже вопреки приведенным ими фактам, огульно отождествляют социализм с мраком и злом, а капитализм – со светом и добром.
Вся книга пропитана антисоветским духом. Полный приоритет идеологии над экологией. Получается не объективное научное исследование, а предвзятая «агитка». И если прежде в нашей стране стремились показать ужасы капиталистической системы и достоинства социализма, то теперь – наоборот. Причем книгу с клеветой на Советский Союз издают не где-нибудь, а у нас, да еще с восторженным предисловием академика от литературы (а тогда – главного редактора «Нового мира» С.П. Залыгина).
Ложь, вывернутая наизнанку, еще не становится правдой. Она даже бывает еще более отвратительной и гнусной. Это с полной определенностью показали последние годы перестройки и реформ, когда мы перешли от власти трудящихся (социализм, народная демократия) к господству богатых (капитализм, буржуазная демократия). Именно тогда здоровье народа и охрана природы пришли в полнейший упадок!
Надо признать: советская пропаганда была отчасти права. Во-первых, она защищала интересы своей страны, а не США. Во-вторых, капиталистические державы во главе с США наносили самые страшные удары по биосфере. Слаборазвитые страны стали объектом жестокой экологической (а не только экономической) эксплуатации. Они превратились в поставщиков сырья и дешевой рабочей силы, в места размещения вредных производств и свалок ядовитых отходов.
4
Поучительные примеры политэкологии демонстрируют М. Фешбах и А. Френдли-младший. Например, ссылаются на утверждение писателя О. Сулейменова, будто «Казахстан превратился в кучу отбросов, куда Россия сваливала свой мусор».
Мне доводилось слышать выступление этого бывшего депутата Верховного Совета СССР. Утверждаю: приведенное высказывание – спекуляция на экологии. Авторы дважды пространно пишут о «повороте с севера нескольких крупных сибирских рек на юг». На самом деле такого проекта не было и быть не могло. Речь шла о переброске всего нескольких процентов стока!
В отличие от Фешбаха и Френдли, а также от многих других, пишущих об экологических проблемах в СССР, я с ними знаком не только по литературе или журналистским набегам. Работая в Белорусском Полесье, я наблюдал последствия осушения болот, а в Северном Казахстане – печальные результаты тотального наступления на целину. В связи с проектом переброски части стока сибирских рек на юг, я, будучи главным гидрогеологом Аральской партии, изучал ситуацию в Приаралье. Побывал и на Семипалатинском полигоне. В Союзе писателей СССР несколько лет руководил секцией охраны природы. Как инженер-геолог многие годы исследовал проблемы взаимоотношений цивилизаций с природой, написав несколько монографий на эту тему.
В данной книге нам еще предстоит обсудить и осмыслить непростые экологические проблемы в разных аспектах: социальном, экономическом, политическом, научно-техническом. Говоря о прошлом, не будем забывать, что оно почти во всем определяет наше настоящее и предопределяет будущее.
Экологические темы не теряют своей актуальности со временем. Тем более когда они обретают важное политическое значение.
Выскажу мысль, которая может показаться спорной: благополучие природы не слишком сильно зависит от социального строя.
При феодализме и капитализме, демократиях и монархиях отношения человека и природы чреваты постоянными конфликтами. Порой ситуация становится катастрофической. Многое зависит от культурного и нравственного состояния общества, ответственности и компетенции власть имущих, международного и внутреннего положения страны.
Плановая система хозяйства и общенародная собственность на средства производства при централизованном управлении предоставляет наиболее благоприятные возможности для рациональной эксплуатации и охраны природных богатств. Но ведь возможности ещё надо уметь реализовать…
В любом обществе проявляются два типа экологической активности. Один нацелен на расхищение национальных богатств (конечно, включая природу) ради личной или групповой выгоды; другой – на их охрану и рациональное использование на благо нынешних и грядущих поколений. Ясно: разрушать и разворовывать легче, чем создавать и беречь. Поэтому государство должно вырабатывать и претворять в жизнь законы, ограничивающие алчную активность.
На Западе укоренялось экологическое воспитание и образование, внедрялись экологичные технологии, ужесточались природоохранные законы. Это дало положительные результаты. Хотя они слишком часто обеспечивают свое благополучие за счет других стран и народов.
По сообщению ИТАР-ТАСС, десяток лет назад несколько германских фирм переправили ядохимикаты к нам вместо того, чтобы заплатить крупную сумму за их утилизацию. Нет сомнения, что некоторые наши толстосумы существенно обогатились за счет отравления родимой земли. Такова беспощадная политэкология капитализма: избавляться от вредных производств в собственных пределах за счет зависимых и слаборазвитых стран.
Политэкология – сильное оружие в идеологической войне.
На первый взгляд может показаться, что радетели за охрану родной природы – подлинные патриоты, правдолюбцы, далекие от грязных политических игр. Однако на деле получается не совсем так. Хотели они того или нет, а в результате их активной пропаганды в период перестройки единственным результатом стало расчленение Советского Союза.
Обратите внимание, как сразу же после 1991 года словно разом исчезли у нас все экологические проблемы. Неужели всё тотчас изменилось к лучшему? Нет, конечно же. Правда, грянул экономический кризис, множество промышленных предприятий было закрыто. Но многострадальной нашей природе от этого не стало легче. А русский народ стал вымирать с невиданной для мирного времени скоростью.
5
В середине XIX века политэкономия Маркса провозгласила кризис буржуазного общества и неизбежность социалистических революций. Доля истины в том была. Однако теоретик явно недооценил последствия научно-технического прогресса и приспособительные возможности буржуазных демократий.
Теперь есть все основания с позиций политэкологии говорить о глобальном кризисе технической цивилизации. Возникла своеобразная форма эксплуатации одних государств другими. Теперь она выражается в истощении природных ресурсов зависимых стран, размещении на чужих территориях ядовитых свалок и экологически вредных производств, грозящих техногенными катастрофами.
Самое печальное, нет – самое трагичное, что к числу таких экологических колоний относится и Российская Федерация. И дело не только в том, что мы поставляем первичные ресурсы (нефть, газ, лесоматериалы) и энергозатратную продукцию (алюминий и некоторые другие металлы). У нас в развале – сельское хозяйство, и мы зависим от поставок из-за рубежа продуктов питания. Резко снизился научно-технический потенциал страны.
Распродажа национальных природных богатств приносит выгоду ничтожному числу ничтожных людей, а урон наносит не только нынешним, но и будущим поколениям россиян. Ведь у нас уменьшаются не только природные, но и демографические ресурсы.
Экологическая трагедия сказывается в первую очередь на эксплуатируемых народах, на слаборазвитых государствах, имеющих продажных правителей. Однако в последующей перспективе скорое и бесславное вымирание грозит всему человечеству. Ибо биосфера – едина. Техногенные язвы существенно сказываются на ее здоровье. Тем более что они распространяются все шире.
Возможно, когда-нибудь политэкология станет приоритетной наукой. Только надо помнить: уловки и хитрости во взаимоотношениях с биосферой – дело безнадежное. Природа – это сама правда. Биосфера несравненно древнее и, пожалуй, мудрее нас. Мы обязаны чтить ее законы и действовать ради ее блага. Только так можно выжить на Земле.