Глава 5
Награда
Чем ближе я подъезжал к воротам крепости, тем лучше становилось мое настроение. Задание я выполнил и даже перевыполнил. А с непонятными Камнями разберемся. Пусть лежат себе, есть-пить не просят. Ворота, строго по уставу, были закрыты. Бетонная змейка перед воротами заставила сбросить скорость до минимума. Даже Джаггернаут, следующая эволюция Рыцаря, не смог бы пробиться через нее, не потеряв скорости. А в зоне обстрела для нежити это верная смерть. Возле ворот бдел часовой – коренастый крепыш невысокого роста, но настолько широкий в плечах, что напоминал тумбу. Рыжая бородища, заплетенная в три косы, нос картошкой, маленькие глаза, теряющиеся под надбровными дугами. Короче, типичный гном. Конкретно этого звали Фимли, и знали мы друг друга с момента моего появления в крепости. Пыхтя раскуренной трубкой, он расшиперился в проеме и, пытаясь говорить шепотом, спросил:
– Ну, что принес?
Сама идея гнома говорить шепотом была изначально обречена на провал. Вместо громкого гулкого баса вышло то же самое, но как будто в ведро, и оттого получилось еще громче. Однако подобные мелочи Фимли не волновали. Сейчас гном был во власти азарта, я чувствовал его возбуждение и нетерпение.
– А фигли нам, – не смог не подколоть его я. – Что, отец, ставки-то большие?
– Кому и полушка ставка, – буркнул обидевшийся гном. – С тобой разве чего выспоришь? Сам заморыш, так еще стрелялок себе наделал и думает из них Мертвых Рыцарей завалить. Я тебе так скажу, фиговиной твоей можно нежитя свалить, токмо ежли схватить ее за тонкий конец и лупить тварь, пока не подохнет.
Фимли любил прикинуться эдакой деревенщиной, признающей в качестве оружия только дедову секиру. Однако он сам ходил со мной на стрельбище и знал, на что способна моя винтовка. Просто ему до жути хотелось разговорить меня, чтобы первым узнать о результатах моей вылазки. Ажиотаж споров и ставок на то, кого я добуду, охватил крепость еще пару недель назад, когда я начал регулярно выезжать в тундру, изучать маршруты патрулей. И сегодня он достиг своего апогея.
– Капитан в крепости? – нарочито небрежно спросил я гнома.
– Да тут он, куда ж ему деться-то, – аж сплюнул от досады Фимли, понимая, что колоться я не намерен. Протиснувшись мимо посмурневшего стража ворот, я первым делом отправился в казарму. Следовало почистить оружие, помыться и переодеться. А капитан никуда не денется. Ему наверняка уже доложили, что я вернулся. Как бы ни был строг комендант крепости, он понимал, что дергать человека, не дав ему даже умыться, не стоит.
Однако перед тем как пойти мыться-бриться, следовало заскочить к оперативному дежурному. Не хватало еще, чтобы из-за меня пострадал кто-нибудь, ведь нежить обязательно пойдет по следам квада. Поэтому я, заскочив в штаб, по-быстрому описал ситуацию, не вдаваясь в подробности своей добычи. Дежурил сегодня один из замов капитана, гном по прозвищу Одноглаз, командовавший ротой бойцов ближнего боя. Как его звали по-настоящему, никто уже и не помнил, но лучшего рубаку найти в крепости было сложно, даже несмотря на потерю одного глаза, что и дало ему новое имя. Выходя, я услышал, как он рычит в трубку полевого телефона, ставя на уши все близлежащие крепости, подобные нашей. И это правильно, лучше перебдеть, чем хоронить друзей.
Почистив на скорую руку винтовку, я подхватил чистую одежду и отправился мыться. Душ и туалет были достаточно современными. Ну, в реалиях этого мира, конечно. У нас это что-то вроде середины восьмидесятых. Труба с рассекателем, смеситель с двумя вентилями, где никогда не поймаешь, когда пойдет холодная вода, а чуть крутанул – все, уже кипяток.
Помывшись и переодевшись, я подошел к своей кровати, на которой оставил сидор. Народу в казарме собралось гораздо больше, чем обычно в это время дня. И все старательно игнорировали меня и мой вещмешок. Нет, тронуть без меня его никто не тронул бы. Но тайна, скрытая в нем, так и манила взрослых уже мужиков, многие из которых полтинник разменяли, а то и больше.
Подхватив сидор с койки, я спросил, не обращаясь ни к кому лично:
– Капитана никто не видел?
– Да вроде у себя был, – выдержав паузу в пяток секунд, ответил старший из егерей и снова занялся невероятно занятным чтивом, которое держал в руках. Ага, альманах «Пушки и мортиры», выпускаемый в Вышграде, – очень увлекательное чтение для нэко, который презирает все стреляющие железяки. Особенно увлекательное в полутемной казарме.
Подавив улыбку, я благодарно кивнул егерю и, закинув сидор за спину, пошел в донжон, где располагался кабинет коменданта. Быстро поднявшись на нужный этаж, брякнул пальцами по косяку и, не дожидаясь приглашения, открыл дверь.
– Разрешите? – спросил, уже переступая порог.
Обычно капитан не жаловал нахальство и отсутствие субординации, но сегодня был мой день, и он это знал.
– Вошел уже, – с показным недовольством буркнул нэко. – Садись. Чай будешь?
Это наша с ним небольшая традиция: если мы разговариваем, то всегда пьем чай. В кабинете стоял небольшой электрический самовар. И всегда имелся хороший зеленый чай. Капитан отмерил пару ложек в фарфоровый заварник, стоящий рядом с ним. Судя по тому, что самовар уже нагрелся, меня ждали. Пока чай заваривался, появились две пиалы из костяного фарфора, ваза со сладостями и тарелочка с дольками мармелада. Вот так вот. Сначала отправляют убивать монстров, а потом кормят сладостями. Поэтому, подождав, пока мне нальют чай в пиалу, я забросил в рот сразу две конфеты. В глазах капитана сверкнула усмешка. Я вернул ее, поймав его взгляд. Пободавшись с десяток секунд, мы одновременно рассмеялись. Я не пытался противопоставить себя коту. Он об этом знал и воспринимал все как шалость неразумного котенка.
– Принес? – отсмеявшись, спросил капитан.
Отставив в сторонку пиалу с чаем, я развязал сидор и, предварительно вынув шкатулку, выложил на стол свою добычу. Кот развязал и заглянул сначала в один мешок, затем во второй.
– Кто? – делано безразличным голосом задал он вопрос.
– Лич и Мертвый Рыцарь, – пожал я плечами.
– Ты идиот? – Голос капитана вдруг стал подозрительно мягким. А по моим чувствам буквально стеганула поднимающаяся волна бешенства, – Или тебе срочно захотелось сдохнуть? Ну, так сказал бы мне, я б тебя в нужнике утопил. Немного воняет, но результат тот же, как если в одиночку воевать с Личем. Да и ходить далеко не надо.
– Командир, там было два Рыцаря. И выбора не осталось. Эта тварь собиралась ударить чем-то по моему холму. – Я поставил чашку на стол. – Даже если бы я пережил само попадание, нежить засекла бы меня. И тогда драться с ними пришлось бы в чистом поле.
– Может, ты и прав. – Капитан резко успокоился. – Вот именно поэтому мы и не используем такой тип маскировки. Откуда там вообще взялся Лич?
Достав из кармана шкатулку, я открыл ее и протянул коту. Тот, взяв ящик за донышко одной рукой, другой поводил над Камнями, как будто выбирая, какой взять. Но не тронул их, а уставился на меня в упор, сверля прокурорским взглядом.
– Их было четыре, где еще один?
– Четвертый был белый, с эмпатией. При всем уважении, командир, эта добыча в зачет не идет, и вам я показываю ее только потому, что доверяю. Да и не нравятся мне Камни почему-то. А тот был обычным, прозрачным, без всяких включений.
– Я тебе верю. Но если у тебя есть сомнения в этом Камне, лучше скажи сейчас. В этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть.
– Что с ними не так? Я чувствую какое-то отторжение, но объяснить не могу.
– Да, эмпатия тебе в жизни еще пригодится, – хмыкнул в усы нэко. – Ты знаешь, что бывает, если монстр убьет мага?
– Знаю. Он начинает стремительно прогрессировать. Чем старше и сильнее был маг, тем мощнее и опаснее будет монстр.
– Это работает и по-другому. Если скормить нежити малолетнего аватара младше десяти лет, эффект будет похожим. Чем моложе убитый аватар, тем быстрее тварь прогрессирует. Вот только это не проходит просто так. В монстре начинают развиваться безумие, жажда крови, убийств. Высшая нежить разумна, хоть и стремится уничтожить все живое, но тут у них словно крышу сносит. И они кидаются на всех, несмотря на разницу в силе. И еще в сердце у таких обязательно будет Камень. Только он будет Проклятым. И если кто-либо его поглотит, станет гораздо сильнее, чем обычно. Эти Камни вообще сильнее своих обычных аналогов. Но рано или поздно безумие сожрет проглотившего. И он превратится в алчущую крови тварь.
– Ну, слава судьбе, что я их не тронул. Как-то не хочется становиться маньяком, у меня еще обширные планы на эту жизнь. – Я постарался незаметно унять дрожь в руках, вовсю бравируя. Капитан хмыкнул, глядя на мои потуги, и спросил:
– Что ты собираешься с ними делать? Ты прав, это твоя добыча, ни я, ни братство претендовать на них не можем.
Я не герой, не ведающий страха, но и трусом себя не считаю. Когда я лежал на холме, покрытом зачарованным ловчим шиповником, всаживая пули в Лича, мне было страшно. Малейшая оплошность могла стоить жизни. Не успею убить Лича, и он меня сожжет или заморозит, а может быть, расплавит кислотой. Арсенал у этих тварей богатый. Запоздаешь спрыгнуть с холма или недостаточно далеко убежишь, попадешь в лапы шиповника. Уж лучше Лич. Я видел трупы в зарослях, когда готовил засаду. Высушенные тела с раззявленными в беззвучном крике ртами. Умирали жертвы страшно и долго. Но я знал, на что шел, это был осознанный риск.
А сейчас капитан предложил мне забрать эти Камни себе. Хотя прекрасно понимал, какой это искус. Мгновенно стать сильнее в несколько раз. Угу, а потом сойти с ума и пойти всех резать, и не здесь, практически в Пустоши, в окружении опытных бойцов, а там, в лицее, среди подростков. Ну уж нет!
– Командир, я хочу сделать пожертвование в пользу братства. У меня тут завалялось три Камня Душ. Не соизволите ли принять их в дар? – От Камней надо избавляться, однозначно. Ну а с паршивой овцы хоть шерсти клок. Глядишь, и подкинут чего.
Командир достал из тумбы графин, наполовину наполненный янтарной жидкостью, и пару граненых стаканов. Налил по половине и один подвинул ко мне.
– Ты хочешь переложить эту проблему на плечи братства, поскольку сам побоялся искать решение. Думаешь, мы все здесь идеалисты, и ни у кого не возникнет соблазна стать сильнее? Или считаешь, что все испугаются возможного безумия? Оно то ли будет, то ли нет, а сила вот она, только руку протяни. И не смотри на меня волком. Кровавое безумие настигает каждого, поглотившего такой Камень, но знают об этом немногие. Ты часто слышал о погибших малолетних аватарах?
– Нет, но это не значит, что их не было.
– Храм Жизни следит за каждым появившимся аватаром. У Храма свои возможности для наблюдения. Они не вмешиваются, но всегда знают, где появился маленький аватар. А вот массовые убийства малолетних детей Храм не смог бы игнорировать. Как минимум поставили бы в известность Службу надзора за детьми. А это означает расследование и казнь всех причастных к появлению таких Камней. Но подобной информации нет. Это означает, что откармливают монстров где-то в глубинке. При минимальном штате в Храме Жизни. Кто бы что ни говорил, там тоже работают люди. И один подонок может скрыть частые смерти маленьких аватаров. Вот только кем нужно быть, чтобы периодически скармливать монстру маленького ребенка? И как можно ему задурить голову, чтобы он не попытался сбежать?
Я прекрасно представлял, о чем говорит капитан. Перед глазами стояли кадры из телепередач. ИГИЛ, дети-шахиды, дети, играющие в футбол отрезанной головой. Взрослые фанатики готовы на все во имя своих убеждений. И дети, как наиболее восприимчивые, у них всегда в цене.
– Ладно, я понял. Оставлять тут Камни нельзя.
– Я вижу только один выход. Привлечь Службу имперской безопасности. Сдать им Камни, и пусть сами ищут преступников. – В чувствах кота сквозили легкая неприязнь к ищейкам управления и уверенность в правильности решения.
– Вот только они своими допросами всю душу вынут. – По понятным причинам встречаться с имперской безопасностью мне хотелось меньше всего.
– «Эта добыча в зачет не идет». Чьи слова? Значит, и действовать тоже тебе. Я не знаю, почему ты опасаешься СИБ. Это дело твое. Но сегодня ты должен написать рапорт на имя регионального командующего отделением. Считай это приказом. – Кот встал, подошел к окну. – А сейчас давай о твоих основных трофеях. А то бойцы со ставками уже совсем с ума походили. – Фокс! – крикнул нэко. После короткой возни дверь открылась, являя бессменного помощника и адъютанта капитана. Это был ярко-рыжий зверолюд, а если точнее, лис-кумихо. Натурой он обладал неугомонной, характером пронырливым, и даже не стоило сомневаться, кто вообще затеял тотализатор.
– Подготовь приказ: по результатам испытания аватар Фальк зачисляется в состав отряда «Пепельные вороны» как вольный диверсант. Подтвержденные результаты испытания таковы: Лич один, Мертвый Рыцарь один, Кентавров пять. – В приемной началась нешуточная возня. Похоже, мало кто сомневался, что я завалю Рыцаря, и большинство поставило на это. Сейчас это большинство желало получить свой выигрыш. А доморощенный букмекер отбивался, утверждая, что результат идет комплектом, а раз не угадали точный состав, то и выигрыша не видать.
– Передай Петровичу, чтобы приготовил все. Новый брат вступает в наши ряды, – продолжил капитан, не обращая внимания на шум. Фокс, так и не произнеся ни слова, кивнул и вышел из кабинета. Зато в приемной он сразу начал орать, выгоняя всех. Через пару минут шумная толпа, прокатившись по коридорам и лестницам, высыпала на улицу. И сразу же пошли разборки, кто сколько кому должен.
– Они не подерутся? – Было немного непривычно наблюдать такое поведение обычно спокойных воинов.
– Нет. Это традиция – делать ставки на исход испытания соискателя на место в отряде. Есть даже рейтинг отрядов по добытой новичками нежити. И ты сегодня значительно поднял наш уровень. Петрович будет счастлив до обморока.
Порывшись в выдвижном ящике, командир бросил на стол несколько нашивок со светло-серым вороном. Сверху аккуратно положил небольшой серебряный значок. На нем был изображен символ отряда «Пепельные вороны» – летящий ворон, держащий в лапах косу. И ниже буквы «БПВ».
– Я думал, он радуется, только если удается чего-нибудь зажилить.
Петрович был местным завхозом и замом по тылу в одном лице и имел характер прижимистый, даже где-то скупой.
– Как это ни странно, но он хранитель традиций нашего братства и отвечает за проведение всех ритуалов. Хотя иногда мне кажется, что половину он выдумал сам. Так что готовься, он от тебя не отстанет, пока не выполнишь все, что положено, причем идеально.
Я поставил стакан, который вертел в руках, подхватил со стола шкатулку с Камнями, встал и первым вышел из кабинета.
Для церемонии во дворе крепости возвели помост. Видом он напоминал эшафот, об этом я и спросил капитана.
– А это он и есть. На нем принимаем в братство, на нем же и казним, если братство предашь, – усмехнулся кот. – Или тебя что-то не устраивает?
– Да нет, все нормально, – в свою очередь хмыкнул я. – Сугубо прикладное использование данного сооружения меня не смущает.
– Ну и славно. Тогда, пожалуй, начнем.
Мы взобрались на помост к уже стоящим там Петровичу с громадной книгой под мышкой и отрядному лекарю Сидорову. К слову, мастер клистирной трубки и касторки был аватаром и благодаря мне уже четыре года носил прозвище Айболит. Сначала сильно обижался, когда я троллил его стихами Чуковского. А потом махнул рукой, да и мне уже надоело. К слову, специалистом он был отличным. И именно он собрал меня буквально по частям, когда я появился в крепости.
Толпа солдат внизу шумела, обсуждая результаты пари и предвкушая будущую пьянку. По случаю принятия меня в братство завхоз выкатил пару бочек пива. На такую толпу это, конечно, немного, но и мы как бы на военном объекте. А вот по паре-тройке кружек для поднятия настроения – хватит всем. Возле бочек отирались гномы.
Капитан подошел к краю помоста и рявкнул:
– Тихо! – Толпа мгновенно умолкла. – Все вы знаете, зачем мы здесь собрались. – Он сделал паузу и обвел взглядом отряд. – Но сначала о плохом. Пиво отменяется. – В воздух вырвался дружный грустный вздох гномов.
– Фальк завалил Лича, – тем временем продолжил капитан, – и нежить придет мстить. Поэтому удвоить патрули и маневренной группе быть готовой выдвинуться по первому сигналу. Прибьем тварей, тогда и отметим все сразу. Теперь о хорошем. Фальк завалил Лича, – в толпе послышались смешки, – и его свиту. И хоть подтвердить он может только одного Рыцаря, второй тоже склеил копыта. Тем самым соискатель Фальк выполнил условия приема в наш отряд и братство. Приказываю зачислить аватара Александра Соколова, позывной «Фальк», в вольный отряд «Пепельные вороны» в звании рядовой на должность егеря-диверсанта. Присвоить Фальку статус вольного бойца и снять с довольствия в связи с отправкой его к месту обучения. Хранителю истории братства сделать соответствующие записи в книге истории отряда. Штатному лекарю нанести Фальку на тело положенные знаки принадлежности к отряду «Пепельные вороны». – Капитан повернулся ко мне и протянул руку: – Добро пожаловать, боец.
Я крепко пожал коту руку, затем повернулся к толпе и сказал:
– Спасибо. Обещаю не посрамить честь отряда.
Бойцы взревели, послышались свист и предложения, что именно я должен сделать в столице, дабы честь отряда не пострадала. Однако если следовать этим советам, пострадает сама столица. Алкоголь в ней закончится, все мужики будут ходить с набитыми мордами, а женщины окажутся беременными. И только так можно не уронить эту самую пресловутую честь.
Петрович закончил делать записи в своей книге и подозвал меня расписаться. Я поставил красивую закорючку и тем самым юридически стал «вороном». Особых обязанностей это в себе не заключало, так как я оставался несовершеннолетним. А вот некоторые права давало. Например, на ношение оружия. Как боец отряда я мог спокойно носить с собой короткоствольное огнестрельное и холодное оружие. Не то чтобы в этом была необходимость в столице, но запас, как говорится, карман не тянет.
Подошедший Айболит хлопнул меня по плечу и сказал раздеваться по пояс. Быстро скинув куртку и стянув футболку, я повернулся к лекарю левым плечом. Тот положил на него ладонь, и под ней довольно сильно зажгло. Через пару секунд жжение утихло, и на этом месте я увидел знак отряда с подписью внизу «Фальк» и сегодняшней датой.
Тем временем доктор спросил, хочу ли я прибавить добычу к трофеям. Я ответил согласием, и через несколько секунд мой змей вырос на два знака. Дело в том, что у вольных отрядов довольно специфическая система измерения «у кого хвост змея длиннее». На правой руке от кисти по часовой стрелке наносится тату змея, на тело которого набиваются знаки добытых трофеев. Чем больше трофеев, тем длиннее змей, и постепенно он закручивается по спирали вдоль руки. На моем сейчас было всего три знака: дендроид в виде схематичного зеленого дерева, Лич в виде костяной руки, держащей сгусток огня, и Рыцарь в виде копья. Некоторые бойцы в погоне за славой набивали на змея все, включая самую мелочь типа Кентавров и Наездников. Но позеров не уважали и за достойных живых не считали. А при случае могли и в морду дать.
Закончив, доктор поздравил меня со вступлением в отряд и сразу отправился по своим делам. Я поблагодарил его и, одевшись, спросил:
– Уже все?
Капитан бросил на меня ехидный взгляд и ответил:
– Почти. Тихо! – снова рыкнул кумихо. И, обращаясь к бойцам, сказал: – Все вы помните Рика Снежного и его наследие. Как командир отряда я предлагаю передать наследие Фальку. В одиночку убив Лича со свитой, он доказал, что достоин стать наследником Рика. Прошу высказаться старейшин братства.
Тишина стояла гробовая. Про Рика Снежного, одного из основателей отряда, я слышал много рассказов. Судя по ним, он был полный отморозок в прямом смысле этого слова. Аватар, владеющий силой льда и проводящий дерзкие и эффективные вылазки на территорию, занятую нежитью. Льды вечной мерзлоты становились его союзниками и помогали в бою. Но вот про его наследие я ничего не знал.
– А что, вылазка вполне в духе Рика, – первым нарушил тишину сотник егерей зверолюд Тихонов. Он происходил из сибирского рода берсеркеров, был медведем, и иначе как Потапыч его не называли. – Как по мне, так достоин.
Народ зашумел, припоминая истории диверсий Снежного и сравнивая их с моей. Все громче начали раздаваться выкрики: «Достоин!»
– А ну тихо! – гулким басом рявкнул Торин. И когда народ притих, продолжил: – Достоин.
Бойцы заулыбались. Сомневающихся в решении мастера не было. Это прорвало плотину. Все старейшины отряда по очереди объявили меня достойным принять наследие.
– Быть по сему, – подытожил капитан. – Боец Фальк, прими эту силу. Применяй ее мудро и не опозорь памяти одного из создателей нашего отряда. Он защищал жизнь от нежити, так будь достоин.
Несмотря на запредельное количество пафоса в словах и эмоциях капитана, они не казались мне смешными. Потому как в открытой шкатулке в руках кота лежало три камня. Два кристалла с базами. И третий – светло-голубой Камень Души чуть меньшего размера, чем добытые мной. Сила льда. А кристаллы – явно базы с техниками. За такой набор половина живущих отдала бы свою правую руку. Вторая половина отдала бы обе. И сейчас это предлагали мне. Просто так.
Я с трудом сглотнул комок в резко пересохшем горле. Подняв глаза, посмотрел на капитана. Он явно наслаждался моим ошарашенным видом. В его эмоциях взяло верх довольство от удачно проведенной акции.
– Почему я? – хрипло спросил у него.
– А почему нет? – усмехнулся кот. Потом серьезно ответил: – Понимаешь, Рик был своеобразным человеком и силой владел так же. У него имелся свой собственный стиль, сведения он записал в эти кристаллы. Без них в Камне всего лишь обычная сила льда, как и десятки таких же. Значит, овладеть полностью наследием может только аватар. А вы схожи даже по характеру. Поэтому бери, оно по праву твое.
Немного дрожащей рукой я взял Камень и, повернувшись к толпе, накрыл его второй рукой. Волна холода устремилась от ладоней вверх по рукам и разошлась по всему телу. Пара секунд дикой стужи, потом она отступила, угнездившись в районе солнечного сплетения и оставив ощущение небольшого прохладного комочка. Еще через несколько мгновений и это прошло. Но появилось чувство, что стихия отзовется, стоит ее позвать.
Капитан закрыл коробку с кристаллами и придержал меня, пошатнувшегося от отката поглощения. Сунув коробку мне в руки, он дал указание бойцам помочь новому члену братства дойти до казармы и объявил церемонию закрытой. На ватных ногах, поддерживаемый Торином, я доплелся до своей койки. Рухнув на нее, закрыл глаза от избытка чувств. Сегодня безумный день, и он еще не закончился.
– Полежи хотя бы с полчаса. Приди в себя, никуда она не денется, – с усмешкой пробасил Торин.
– Сумасшедший денек, – отозвался я, не открывая глаз. – Спасибо. За все.
Гном еще раз хмыкнул в бороду, хлопнул по плечу своей ручищей, больше похожей на лопату, и ушел, оставив меня в одиночестве. Случившееся накрыло с головой. Настроение скакало от эйфории «а вот сейчас я всем покажу» до полного неприятия реальности «да вы бредите, ребята, так не бывает». Расслабившись, я начал делать дыхательную гимнастику, успокаивая бушующее море чувств. У меня сегодня еще имелись дела, и следовало привести себя в норму.
Постепенно размеренное дыхание выровняло эмоции, и с кровати я поднялся уже спокойным и готовым к новым свершениям. Действительно, чего это я так расчувствовался? Идет нормальный для мэрисьюшного попаданца процесс становления Супер Нагибатором. Как собирать гарем принцесс, не имея в загашнике какой-нибудь читерской способности? Значит, улыбаемся и машем. А если есть еще плюшки, то наше ОАО «МС попадейшн» всегда готово у вас их принять на безвозмездной основе, то есть даром.
Взбодрившись такими размышлениями, я закинул обе шкатулки в сидор, привел себя в порядок и отправился в гости.