Глава 5. Союз
Суровая, но относительно спокойная зима, в этом году близилась к концу, не принеся за собой привычных разрушений. Дома из камней и обожженного дерева, выстроенные людьми, справлялись с задачей согревать своих хозяев, и в долине и в эльфийском лесу. Всего за несколько лет из маленького человеческого поселения на опушке северного леса, что стоял на самом краю Мирры, вырос целый город. Вокруг, расстраивая свои селения, разрастался Валис Флюминис, который в будущем мог стать великим государством. Нет, мир не был достигнут на континенте. Постоянные вспышки и атаки пугали даже самых храбрых людей, ставших на защиту своих близких. Красные воины пытались захватить людей на окраинах Валиса, но кара в виде драконов настигала их в одночасье. Люди, внутри союза, были вовсе не беззащитны, а что творилось за пределами охраняемых территорий, никого не волновало.
Союз с драконами выдался действительно верным решением, хотя все подданные и боялись, что король Эл был просто околдован в их замке, все обернулось как нельзя лучше. Крылатые змеи защищали границы и предупреждали жителей об опасности, даже природной, так что смертные стали чувствовать себя в безопасности и занимались своими полями и скотом. В первый же день альянса из огненной страны прибыли два серебристо-белых дракона в боевой броне для защиты союзников, а король эльфов сам ходил в горы к золотому дракону, который учил его и наставлял. Аураса обучала магии высших стихий, истории вселенной и искусству войны. Эльфы были обязаны делиться частью знаний с смертными. Для гордых эльфов было тяжелым испытанием учить дикарей держать и изготавливать оружие, ведь эльфы сами всему учились и не хотели теперь передавать секреты своего мастерства. Но Аураса настояла, что таковы условия союза, в котором каждый сыграет свою роль.
Противясь этому, эльфы не стали делится секретами изготовления оружия со смертными, всё равно ведь были подвержены тщеславию и не хотели, что бы кто-то по повторял или менял их бессмертные прекрасные творения. Так, люди всей Мирры, способные воевать, оставались в зависимости и подчинении у бессмертного народа. Среди эльфов не было злых, как и не было истинно добрых. Эльфы держат в себе баланс сил в мире, сих души – сосредоточие всего светлого и темного, золотая середина. Бессмертные могут использовать ту или иную часть своей души, не подвергаясь при этом каким либо изменениям. Проще говоря, если эльф сделал что-то скверное во имя добра, то злым он не станет, а дальше будет таким, как был. Эльфы – изначальный свет Востока, их путь во тьму возможен, но долог и мучителен, настолько, что история Мирры не ведает ничего о Темных эльфах. Люди – они другие. Если смертный стал на путь зла, то уже не свернет обратно и никакие силы не помогут, а с пути света их сбить легко, достаточно всего лишь поманить.
Так и вышло, что в первые голы защиты драконов эльфы и люди разделились, передав кое-какие знания, бессмертный народ ушел в свой лес. Некоторые бессмертные уходили в другие места, почувствовав себя вольными и только изредка возвращались обратно, а люди возвели стены и ограды, выбрали своего правителя и не хотели ничьего господства над собой.
Со времени заключения союза прошло уже более полвека, а людей в этой стране стало видимо не видимо, и слышали они от путников, что подобные им мирные люди живут по всей Мирре, и казалось им, что ждут их новые страны и неведомые богатства по другую сторону от туманных гор. И стало им думаться, что мало места такому великому народу в этой долине и не нуждаются они ни в драконах ни в эльфах. Доблесть и отвага, или глупость и жадность застлали им глаза и умы. Считали смертные, что время их защитников давно прошло и пора бы им не лезть со своими советами. Так думали, конечно, не все. Кто-то любил эльфов или даже драконов, восхищался ими. Но некоторые даже думали, что крылатые змеи могли бы и поделится своими богатствами и силой, с меньшими братьями своими. Так посеяли люди Валиса первое семя раздора в Мирре.
Эльфам не было дела до человеческой жадности, пока их дома это не касалось. Бессмертный народ не желал ничего завоевывать и не ведал, что опасность может грозить от смертных людей.
Элджернон проводил множество дней, а иногда и ночей в стране драконов. Серебряный капитан Фальк, доносил его до ледяного моста, а там в замке с хрустальным троном он чувствовал себя как дома, и даже лучше. Спокойствие и умиротворение приносили ему эти путешествия, но никак не одиночество как в Идрисе. Золотой дракон проводила все время с королем, лежа на каменном балконе, каждый вечер, что он оставался и разговаривал с ней. Драконы видели больше чем Эл и читали души людей как и его собственную, по этому предупреждала она постоянно эльфа, что придёт время оставить людей окончательно, ибо в душах их боязнь рабства сыграет вскоре злую шутку со всеми народами.
– Нам, драконам, действительно недолго осталось быть в этом мире, даже по вашим меркам. Но еще не одно поколение людей сменится, прежде чем мы покинем свою страну. Они живут, стареют и умирают слишком быстро, пока их придания рассказывают о вас и нас как о спасителях и защитниках, но красных воинов давно уже не видят жители Валиса. Им боятся нечего и не много зим пройдет еще до того как их дети станут считать себя рабами и захотят освободиться от господ, которыми вы будете им казаться. В природу смертных заложено противится всему не похожему и необъяснимому, перечить всякому превосходству кроме них самих. Придёт время и их затуманенный взор будет обращаться к западу, война станет единственным доступным способом достижения своего и нет смысла вам препятствовать этому, вы враги для них потому что бессмертны.
Все эти пророчества расстраивали короля и дракона тоже, как он мог судить, но добиться ответов от Аурасы было сложнее, чем от Эвы, в свое время. Кстати о ней, он думал и спрашивал чаще всего, чем вызывал негодование дракона:
– Не моя забота знать, где сейчас твоя королева, и тебе не стоит этим голову забивать. Занимайся делом, чем достойнее и величественнее ты станешь, тем быстрее вы встретитесь, возможно, даже, что она не понимает толком, сколько времени уже прошло. Чем старше ты, тем менее значительным становится течение лет для бессмертного. Или терпение твое иссякло? Может, хочешь выбрать себе жену из своего народа? Задавала коварные вопросы, золотая дракониха. – Слышно мне как шепчут эльфы об одиночестве своего короля и отсутствии наследника. Ведь некоторые боятся, что ты сойдешь с ума, а замены нет. Женившись сейчас на ком то, ты успокоишь эти волнения, ведь у твоего отца в таком возрасте уже была жена. Или взять человеческую женщину, например, дабы сплотить ваши народы, ведь многие из твоих подданных сейчас так делают. Политически выгодный брак, вполне понятное дело, хотя и новое для вашего мира. Такие мысли часто приходят в голову короля людей. А, может, выберем из кого-то более далекого? Есть маги в одиноких селениях – очень хорошая партия для короля-волшебника. Коль так нетерпелив ты или устал, найди женщину достойную и женись, а Эва, возвратившись из своих странствий, поймет все и уйдет дальше. Война – ее главное предназначение, а не твоя постель.
– Даже слушать это противно мне, ведь вы должны помогать и учить мудрости, а не контролировать мои сердечные терзания. Я не ищу себе невесту, ведь мне обещана королева, а мой народ поймет это, даже если я не женюсь никогда. Мне осталось лишь не сильно подвергаться опасности, дабы не оставит свой народ без источника жизни.
– Тогда не ной, сконцентрируйся на магии, ветер, например, управляй им, не дай мне улететь с этого обрыва. – Раскрывая крылья, проговорил дракон. И они продолжили свои тренировки.
Занятия, по правде, были тяжким испытанием для короля. Магия высших стихий не подчинялась ему и, порой, даже самые простые заклинания вызывали усталость настолько сильную, что все тело ломило, как от лихорадки, которой эльфы не подвержены.
Драконы опробовали на нем магию всех стихий, что бы удостовериться в том, что именно Север станет ему подчиняться. Стоит ли вспоминать, что использования огня, чуть не стало причиной потери единственного сильного правителя на континенте. Сила Элджернона была основана на севере, как и предполагалось, земля, снег и лед, вот чем мог управлять молодой король.
С каждым годом драконы все больше его испытывали, а король терял терпение и веру, но исправно подчинялся всем их требованиям, он видел результат, хотя каждое новое задание угнетало его. Порой, он даже жалел, что вернулся в Штормовой замок, для нового испытания, потому как дракониха копалась в его душе, заставляя искать силу, которой не было. Одиночество толкало его в пропасть отчаянья, но вера в будущее заставляла вернуться и бороться дальше за свою судьбу.
Новые пятьдесят зим уже опустошали поля, и шел последний год испытания Эвы, близился конец этого пути. Лето в тот год выдалось особенно засушливым, а недовольный слабым урожаем народ Валисов стал роптать против правителя и эльфов пуще прежнего. Король долины, Ургунт, был дружен с эльфийским царем и его подданными, и не стал еще, подобно своим соплеменникам, видеть в драконах врагов, которых необходимо изгнать или победить и сделать своими собаками.
Валисы требовали от него расторгнуть союз с эльфами, а часть людей, даже хотела уйти за горы, в новые страны, что виделись им в своих мечтах. Были, конечно, и те, кого все устраивало и изменений им не хотелось.
Жадность уже завладела сердцами смертных и те, кто хотел нового порядка, просто жаждал власти, а те, кто шли за ними – просто были глупы и наивны, поверив сладким обещаниям.
На границе между лесом и Валисом Элджернон часто устраивал королевские пиры, что бы лично обсудить с Ургунтом то, что велели драконы, ведь смертным вход в их страну был воспрещен. В основном, речи вели о возможной войне с красными воинами и о торговле между Северным лесом и Валисом, что особо разрослась в последнее время.
В этот роковой вечер, когда алчные заговорщики решили напасть на Ургунта как раз и был такой ужин, а мятежники задумали убрать сразу две помехи, своего короля и эльфийского в придачу. Только приближенные к правителю Валиса люди, знали о месте и времени встречи королей. Но, к сожалению именно они позарились на власть над Валисами, а потому передали все подробности вечерней трапезы в тенистом саду на границе еще менее достойным особам, которые за малую плату готовы были убивать. Злодеи должны были неожиданно напасть на короля и его гостя, незаметно убрав их с пути.
Конечно, первому советнику, а главное – племяннику Ургунта, Красу, было страшновато доверять такое важное дело кому-либо, но больше всех на свете он боялся эльфийского царя, что по слухам был демоном в бою и сам учил всех смертных и бессмертных стражников воевать. Говорили, что еще несколько поколений назад, когда драконы не были их защитниками и эльфы сами отбивали нападения красных воинов, Эл, верхом на своем огромном коне, мог срубить шесть голов одним ударом тяжелого двуручного меча.
Послать кого-либо было более мудрым решением еще потому, что в случае неудачи – предатель не выживет, ведь эльфы никогда не простят покушение на своего короля, а Крас выйдет сухим из воды, никто не узнает, кто именно отдает приказы.
Казалось бы, все продумано и любой исход ему на руку, ведь такое нападение повлечет за собой раздор между народами, крах доверия, а когда ворота в лесу закроют, ему будет гораздо проще увести за собой людей или заставить их воевать и порабощать. Но, коварный разум не мог предвидеть всего. Например, что Аураса чувствует тревогу и даже без предвидения знает, что необходимо вмешаться. Как никогда пристально следила она за правителем северных лесов, от которого зависело так много в этом мире. Эва видела замысел людей о бунте против собственного правителя, но не наблюдала за ним как положено, в этот момент Эл был в штормовом замке и отвлекал ее внимание от окружающего мира полностью.
Сегодня короля особенно интересовало, кто убирает эти замки, если в них живут драконы? Кто помогает им же одевать боевые доспехи, которые были почти бессмысленным украшением с такой чешуей, и он пожалел тысячу рабов дворфов, которые тут жили и занимались этим, даже хотел кинуться их защищать, но решил не испытывать терпение дракона. Всё же он никогда не видел этих карликов и никакого отношения к ним не имел, а золотой дракон, объяснила, что живут они тут по своей воле и считают честью служить драконам. Дворфы жили тут до драконов, а может и до предыдущих хозяев, это была их родина, и карлики никогда не покидали Огненную страну.
Эва никогда не оставалась одна в стране драконов, как только уходил Эл – появлялся старый дракон и был очень разговорчив (иногда всеми тремя головами), и сам был так взбудоражен скорым отдыхом, что все они, бывало, спорили между собой. Иногда ей казалось, что Аурас сошел с ума еще больше прежнего за время своего уединения в пещерах.
Но, сегодня он тоже был чем-то встревожен, что беспокоило ее еще больше, ведь драконов мало волновали интриги, происходящие в мире людей, а значит это касалось ее или Эла. Королева пыталась спросить, но старый дракон молчал.
В этот вечер эльфийский царь ушел с тренировки, на которой, к ее счастью, смог блокировать двенадцать драконов и не дать им взлететь, через ледяной мост в Валис сам, без сопровождения или охраны. Он встречался с королем людей Ургунтом для обсуждения защиты союзников, что смущало ее, ведь будь она действительно драконом, отчитываться перед смертным за сохранение жизней всех его людей – унизительно, но король эльфов считал, что союз с ними так же важен и должен быть на равных. Больше всего всем драконам без исключения не нравилось то, что он ушел туда без стражи, не желая пугать смертных, приведя в их дом крылатых змеев, хотя король без свиты ходить не должен.
Как только он ушел Эва приняла свой облик и пришел Аурас, оба стали тревожно смотреть в даль в сторону долины, провожая взглядом Элджернона на столько далеко на сколько это было возможно, хотя за туманной завесой даже их сильное зрение не помогало разглядеть сад, в котором проходил пир. Он был создан с помощью магии Идриса и никто не смог бы подслушать или подсмотреть за переговорами с помощью магии.
Благодаря драконьей власти надо льдом и огнем, ледяной мост заканчивался уже за пределами гор и призрачной завесой, на окраине Валиса, королю оставалось переправиться лишь на другую сторону долины. Прекрасный белый Пегас ждал его у подножья гор, быстрый как северный ветер, огромный, под стать самому Элджернону, был ему больше другом, чем конем. Через ручей он пошел пешком, взяв Пегаса за поводья, Эл едва доставал до его спины, не смотря на свой, огромный даже для эльфа рост. Он думал о вечере, когда Эва прислала Пегаса ему с такими словами: «великий конь для великого воина, будет тебе другом и помощником, а в самые тяжкие минуты напомнит обо мне, береги его до моего возвращения ибо Пегас – мое животное».
Так и было, рядом с Ангом, так звали Пегаса, Элджернону всегда было спокойно и безопасно, в битве не было равных им по силе и скорости, а в тихие дни не так съедало его одиночество. Так, с размышлениями о прошлом и о том, что приведет его в будущее, о котором он мечтал по сей день, Эл спустился к границе долины, Валис, как называли ее люди, сел на своего могучего, крылатого, скакуна помчался к саду на границе двух королевств.
Страна людей была велика и не смотря на скорость Анга понадобилось несколько часов, чтобы достичь ее противоположного края, хотя на обычной лошади это могло занять несколько дней. До родного дома Эла, Пегасу лететь еще пять дней и ночей, ведь Идрис располагался на берегу бескрайнего моря, на самом краю Мирры.
Вот короля встречает стража у гранитной крепостной стены, на строительстве которой настояли люди, понимая уже тогда, что вечных союзов не бывает и, запрещая эльфам передвигаться по своим городам без разрешения. За стеной был разбит тенистый сад с фруктовыми деревьями, душистыми цветами и фонтанами у каменных троп. Именно он разделял два государства и использовался лишь для этого совета. Северные эльфы уже несколько десятилетий не тревожили людей частыми визитами, поэтому тут бывали лишь те, кто совместно с смертными следил за садом и стражники ворот Валиса.
Эл заходя, удивился количеству вооруженных людей в шатре, король Ургунт всегда приходил в сопровождении из-за того, что его подданные опасались дикого лесного короля, что никак не обижало эльфа, а даже забавляло, но сегодня стражников было значительно больше, и это настораживало.
Ургунт, после обычного приветствия, тоже не скрывал своего замешательства.
– Не сердись повелитель лесных земель, обратился старый король к эльфу. – Мой племянник, с каждым годом, становиться все более осторожным, переживает за своего старика. Ургунт улыбался, как только могут выражать радушие старики, глядя на более молодое поколение. Но, увы, Эл не был молод и наивен, поэтому от него не скрылось то, что правитель людей сам боится. Вот только Элджернону было не доступно понять, чего или кого именно страшится его друг, оставалось только надеяться, что Ургунт не попал под влияние своих советников и не стал видеть в эльфах угрозу. Еще одна война им всем была ни к чему. Но, эльфийский король промолчал, решив скрыть свои подозрения дабы не обидеть друга.
Советник Ургунта, Крас, сопровождавший его обычно, не смог прибыть во время и заменил себя доброй частью войска Валиса. Дюжину солдат, окружала шатер, да еще и таких нескладных, что правителю людей было неловко перед высокородным эльфом. Конечно, человеческий король, выращенный на любви и уважении к союзу не смог заподозрить не ладное, думая, что все в округе так же счастливы и довольны как он сам. Эл, в свою очередь, увидев замешательство своего друга, расслабился и заметно успокоился, ведь сам еще не сталкивался с человеческим предательством и коварностью. Король не внял предупреждению драконов, и не мог предположить, что подданные могут напасть на своего короля Ургунта. В лесном народе такое было не возможно.
Пока все шло своим чередом, люди ели и пили, а короли беседовали о торговле мехом, что в последние года стал очень популярным среди эльфов, из-за того, что в северную часть Мирры стали приходить все более холодные зимы. Валисы охотились в своих долинах на крупную дичь и делали прекрасные материи из шкур и шерсти своей добычи, продавая их эльфам за камни и драгоценности, что те собирали и делали на побережье северного моря. Эльфы вообще любили все сверкающее, хотя часто не придавали ценности этим предметам, так же они любили красивые одежды и всегда честно и щедро платили за красивые материалы. Случалось даже, какой-нибудь портнихе шить наряд для самого эльфийского короля, что обеспечивало безбедную жизнь даже для ее детей. За сотню лет развития и соседства между городами выстроились рыночные отношения выгодные всем. Только драконы не участвовали в этом, просто брали скот как дань, который трусливые люди оставляли у подножья гор, предварительно хорошенько откормив.
Время шло уже за полночь, но никто и не думал расходиться, даже короли, расслабившись, изрядно выпили золотого искристого вина из огненного царства, что принес Эл, только стражники Ургунта стали то и дело отлучатся. Пришло время, когда заговорщики решили воплотить свой план.
Шатер освещался лампами и свечами, наполненными раскаленными камнями из драконьего царства, что никогда не гасли и излучали теплый свет. Еще днем их связали тонкой, незаметной нитью, а конец оставили на улице у задней стены шатра. В принципе стражи полагались на свою силу и количество, дюжины человек вполне должно было хватить, чтобы победить сильного воина и престарелого короля, но слухи о силе и ловкости эльфийского царя заставляли их использовать такие уловки. Если потянуть за оставшийся конец веревки, камни из перевёрнутых ламп вызовут пожар, так как вокруг шатра и внутри него разлита смола, а драконий огонь невозможно погасить. Такой жар если и не убьет Элджернона, то покалечит настолько, что заговорщики смогут всадить в него хоть сотню мечей, не опасаясь его гнева.
Ургунт был уже давно сильно пьян от избытка золотого вина, которое могло увеселить даже дракона, не то что старого смертного, а Эл, не смотря на свою врожденную стойкость, не сильно отставал от своего товарища и веселился, забыв о своей привычной мрачности и задумчивости.
Вспыхнул свет, и искорки огня полетели в разные стороны, обжигая кожу Эла, который в ужасе смотрел на драконьи угли, разбросанные в лужах смолы и масла вокруг него. От них расходился костер, пожирая все на всем пути. Огонь распространялся так быстро, что спустя секунды, не смотря на свой огромный рост, король не мог уже переступить стену пламени или перепрыгнуть ее, тем более, что он не мог просто так бросить короля Ургунта, который потерял сознание, надышавшись дымом. Эльфу пришлось спасать их обоих. Элджернон поднял старика на руки и начал проходить сквозь огонь, укрываясь одним плащом, который не помогал от обжигающего пламени. Первыми сгорели волосы и мех на его плаще, а температура воздуха стала такой, что корона его накалилась и неистово обжигала кожу Эла. Сотню раз за долю секунды король успел пожалеть о том, что сам научил людей как безопасно добывать драконий камень для разжигания костров. Ему же это обернулось страданиями и болью, как и предупреждали драконы. Возможно, беспечность принесла ему погибель, смерть казалась в этот момент самым подходящим выходом. Боль была невыносимая, но он пытался идти сквозь огонь, за стеной которого он мог еще видеть очертания людей, и они отнюдь не бросались на помощь своему королю, они готовили оружие.
Конец ознакомительного фрагмента.