4
Старший уполномоченный Вася Мышкин шел к начальнику отдела, как на казнь. С ним здоровались коллеги, как нарочно снующие по коридору, и ему казалось, что про него уже все всё знают, но молчат, предвкушая будущие насмешки. Он подошел к кабинету майора Аверкина и подумал: «А если что, пойду в участковые. Там всегда некомплект. И зарплата больше». Мышкин не успел постучать в дверь. Начальник сам вышел ему навстречу. Под мышкой у него была папка. И по выражению лица было понятно, что ему было не до Мышкина. Но он все-таки начал задавать вопросы, увлекая опера за собой по коридору.
– Ну, чего у тебя? – спросил он.
– Вот нашли адрес, откуда был вывезен мусор. Сейчас пойдем туда. Покопаем…
– Нашли, говоришь, адрес? И где это?
– На Заре Свободы. Тут недалеко, пешком четверть часа.
Незаметно они приблизились к выходу.
– Недалеко, говоришь?
– Ага.
– Тогда я возьму машину. А вы пешком сбегаете…
– Никак нет.
– Что никак нет? Почему никак нет? – остановился начальник перед выходом наружу.
– Ее угнали, – выдохнул Вася, опуская глаза в пол.
– То есть как угнали? Не понял.
– Я вам все объясню. Утром, когда я поехал на свалку, для беседы со свидетелями, не доехал до места километра три, в баке закончился бензин. Оставил машину на обочине, и добрался до свалки на мусоровозе. А когда возвращался на мусоровозе обратно, машины на том месте, где я ее оставил, уже не было.
– Да? – начальник с любопытством оглядел подчиненного, толкнул ладошкой входную дверь и вышел на крыльцо, увлекая за собой и его. – Ну а это, по-вашему, что? – махнул рукой Аверкин на прижавшийся к высокому забору УАЗ.
– Ну, дела-а! И водила вышел?..
– Другого взяли. Тот достал уже своими отгулами да самовольными отлучками, – многозначительно проговорил начальник. – И вы посерьезней, пожалуйста, и побыстрей копайте. Сейчас нам наверняка еще что-нибудь в управлении подкинут.
– Понял – копать быстрей! – радостный Мышкин мышкой юркнул в раскрывшуюся перед ним дверь.
Приняв серьезный вид и затаив на Ольгу обиду, Вася вошел в свой кабинет.
– О, вернулся! А я думала, что тебя уже расстреляли, – оторвалась от компьютера напарница.
– Не могла сказать, что машину забрали? Надо поиздеваться, покуражиться!
– Так до тебя то не дозвониться, то слова не даешь вымолвить… а если честно – это тебе за морг.
– Ишь ты, какая мстительная. Так. Пойдем на адрес вместе. Как говорится, одна голова хорошо, а две тоже неплохо. Детали обмозгуем по дороге.
– Почему пойдем? Пешком, что ли?
– Пешком, машина под начальником, – сказал Вася Мышкин, доставая из стола черную кожаную папку с блестящими молниями.
Они вышли за ворота и направились по садящемуся за дома солнцу. Рабочий день подходил к концу, и идти куда-то расспрашивать граждан о том о сем не очень-то хотелось. Но старший лейтенант Мышкин в данный момент был непреклонным и целеустремленным.
– Так. С чего начнем? – спросил он напарницу.
– Ну, я думаю, сначала надо обойти вокруг дома. Определить, где стоял контейнер. На его месте должны же быть какие-то остатки мусора. Что и поможет нам определить квартиру, где производится ремонт.
– Это, понятно, выясним. По заключению экспертов смерть наступила между двадцатью и двадцатью двумя часами от поражения электрическим током. Возникает вопрос: что делал труп в столь позднее время на строительном объекте? Работал?
– Вполне возможно. У многих гастарбайтеров трехсменный график работы. Здесь много нюансов. Бывают работы вахтовым методом. Бывают сутки через трое, два через два… Так что это время для выполнения работ вполне подходит.
– Ага. Когда все соседи собираются спать. Нет. Это время не самое подходящее для производства работ.
– Давай сначала выясним личность покойника. Где, в какой фирме он работал. Познакомимся с начальством, с его коллегами и потом будем строить версии, – выразила свое мнение Ольга.
– Ладно, пусть будет по-твоему. Кстати, вот и этот дом.
– А вон и квартира, где производится ремонт, – сказала Ольга, перешагивая через лужу. – Окна новые поставлены. Одни на всем фасаде.
– Раз, два, три, – сосчитал Вася этажи, – идем на третий этаж?
– Идем.
Они подошли к дверям. Ольга нажала на домофоне первую квартиру. Но вызов шел, а ответа не было. Тогда она нажала на вторую квартиру – то же самое.
– Дай я попробую. – Вася подвинул Ольгу в сторонку и нажал пятую квартиру. Трубку сняли.
– Вам кого? – послышался вопрос из домофона.
– Нам бы на третий этаж, где ремонт, – сказала скороговоркой Ольга.
– Вот туда и звоните. Мы-то при чем? – послышалось в ответ, и снова надо было нажимать другую квартиру.
– Стоп, – сказал старший и ткнул пальцем в табличку с номерами. – Сколько на этаже квартир?
– Три или четыре, – ответила Ольга.
– Так, если три, тогда это будет девятая. А если девятая, тогда окна выходят на другой фасад. Тогда надо набирать восьмую, – сказал Вася и нажал восьмую.
– О, у вас открылось логическое мышление! – подковырнула Ольга.
Сигнал прекратился. В приемнике что-то щелкнуло, и послышалась нецензурная брань, которую с трудом можно было разобрать:
– …Какого еще надо? Все кончилось!.. Бабок нет, пошел на…!
– Так я тебе п-принес водяры! Т-ты чего, забыл, братан? Открывай давай, в рот меня чих-пых!.. – пьяным заплетающимся языком проговорил Вася, что очень развеселило Ольгу.
– А… это ты, Митяй? Я че, тя куда посылал, что ли? – переспросил голос. – Ты же от меня еще вчера свалил.
– Какой на хрен вчера! Тебе похмельнуться надо… у тебя уже башню сносит. Давай открывай.
– Ты че, один? – переспросил голос. Вася замешкался, но тут же нашелся.
– Не, не один, с телкой. Сам же просил притащить.
– Я просил? Да ну на…! Во, бля, набрался… Короче телку гони на…! А сам заходи. Понял меня?
– П-понял, – ответил Вася, и домофон забулькал мелодию. Дверь раскрылась, из нее выходила хорошо одетая дама среднего возраста.
– Мы п-пройдем… – не выходя из образа, проговорил Вася. Дама сердито вздохнула и, проходя мимо них, прошептала:
– Алкашьё несчастное!
Как неприятно было слышать дерзкий шепот гражданки! Но пришлось проглотить и эту горькую пилюлю, потому что они в данное время были в гражданской одежде.
Поднявшись на третий этаж, коллеги поняли, что логическое мышление Васю подвело. Новенькая дверь, с пластиковыми откосами, где, вероятней всего, производился ремонт, значилась под цифрой десять. На звонок никто не отвечал. Они попробовали стучать, но это тоже не помогло, за красивой дверью была тишина.
– Ну, что, пощупаем соседей? – спросил старший.
– Давай попробуем. – Ольга нажала на соседний звонок. К их радости, дверь сразу же раскрылась. По-видимому, сосед все это время через глазок наблюдал за их действиями. В дверях появился совсем еще не старый дед, в трико и футболке. На ногах были ширпотребовские тапочки. Он молча, вопросительно смотрел на молодых людей.
– Здравствуйте! – догадалась начать диалог Ольга. – Вы не подскажете, что за фирма производит ремонт? – Ольга кивнула на красивую дверь. Сосед пожал плечами так, что его голова почти вся убралась в туловище.
– Вы не в курсе, здесь ремонт в какой стадии? – спросил Вася. – В начале, в середине или в завершении?
– Слава богу, кажется в завегшении, – вдруг заговорил дед, перекрестившись. – Ой! До чего же они задолбали! Ни днем, ни ночью никакого покоя! Долбают и долбают, стучат и стучат! – дед разошелся не на шутку. – Я и в домоупгавление звонил! И в милицию, и участковому. Все газводят гуками, мол, до двадцати тгех имеют пгаво шуметь. Шуметь, но не так же! Не отбойным же молотком, в конце-то концов! Хоть бы закон какой пгиняли по такому делу. Все законы, все пготив ногмального человека! Все подогнано под этих долбил!
– Так они только до двадцати трех работали? – перебила деда Ольга. – Позже не долбили?
– Не долбили, так скгебли! До утга, бывало, скгебут и скгебут, скгебут и скгебут!
– А чего они там скребли-то? – переспросил Вася, сочувствуя деду и давая тем самым выпустить накопившийся пар, чтобы можно было перейти к более плодотворной беседе.
– Стены скгебли. Спегва зачищали, потом шпаклевали, навегное. Не знаю. Я к ним не заглядывал. Двое молодых мужиков тут габотали да девочка пги них… но та не долго была. Навегное, свое сделала, по пгофессии, да и ушла. Сегодня утгом мне на лестнице встгетилась. Их спгашивала, а мне почем знать, где они. Мне они не докладывали, в какую стогону напгавились. Их уже тгетий день нету, и слава богу.
– Она ничего им передать не просила? – спросила Ольга. – Ну, там… номер телефона или записку какую?
– Нет. Пгавда, когда уходила, выматегила их в тги этажа! – дед засмеялся. – Уж мне этак и не повтогить даже.
– Ну, а больше к ним никто не заходил? Начальство какое-нибудь?
– Да заезжал один, всегда в чистой одежде. Похожий на начальника. Он им всегда матегиалы подвозил. Как начинают заносить, так у меня по всей квагтиге сквозняки гуляют. Не знаешь, куда деться.
– А он не хозяин квартиры? – встрял в диалог Вася.
– Не-е. Хозяин – Сегежка Егошин. Может, слыхали?
– Хоккеист что ли? – переспросил Вася.
– Он самый. Только он все вгемя в газъездах. Гедко бывает дома. Он им ключи отдал, чтобы габотали, а сам укатил куда-то иггать ли, на сбогы ли.
– Он что, один живет?
– Один. Жена бгосила. Не нгавилось, что муж все вгемя в газъездах.
– Ну, ладно. Если эта девочка, или кто-то из рабочих, или из начальства сюда придет, вы не могли бы нам позвонить по этому телефону? – Ольга подала деду бумажку.
– А вы сами-то кто такие будете? – спросил дед.
– Мы из уголовного розыска, – сообщила деду Ольга и, раскрыв удостоверение, поднесла к глазам собеседника.
– А-а-а, – протянул растерянно дед. – Неужто с Сегегой чего?
– Нет. С Серегой, должно быть, все в порядке. А сосед из восьмой квартиры, не знаете, давно в запое? – в свою очередь спросил Вася.
– Толян, что ли? Когда как. То пьет неделю-дгугую смегтным поем, то полгода в гот не бегет, – ответил дед и закашлялся. – Сквозит тут.
– Ну, что же… Спасибо за информацию. Не смеем больше задерживать. До свидания! – попрощался с дедом Вася.
– До свидания! – сказала Ольга и, поправив сумочку на плече, пошла вслед за коллегой.
– До свидания. Я понял вас. Как что замечу, позвоню. – Дед захлопнул за собой дверь.
Коллеги вышли из душного подъезда на волю.
– Хитроватый дедок. Ты не находишь? – спросил напарницу Вася.
– Я тоже заметила. Он ни разу не посмотрел в глаза. Надо было подольше с ним поговорить.
– Дольше не надо. Спугнем. В следующий раз, когда влезем глубже, тогда и поговорим. А пока пусть подумает, переосмыслит. Ты правильно сделала, что корки показала. Он сразу на Серегу перешел, хотя того и близко в данное время нет. Он явно знает больше, чем говорит.
Они обогнули дом и по натоптанной прямо через газон тропинке вышли на тротуар. Ольга оглянулась на новые, выделяющиеся из всех остальных окна и остановилась.
– Слушай, начальник, ты ничего не заметил? – спросила она, поправляя волосы.
– Средняя створка на лоджии распахнута, – с готовностью ответил Вася.
– Угу, – кивнула Ольга. – Значит, они ушли не навсегда. Иначе бы все было закупорено капитально.
– Правильно мыслишь, Соколова! Сейчас покупаем две газеты с объявлениями, вносим абонентскую плату за мобильники, чтобы в процессе расследования не было накладок, и вперед за орденами.
– А зачем две-то газеты? – спросила Ольга.
– Чтобы ускорить поиск этих деятелей, как минимум, в два раза.
– А-а. Потом в офис? – она взглянула на часы. Было начало седьмого вечера.
– Нет, потом домой. Завтра в офис. Желательно к восьми. – Серьезно ответил на вопрос коллеги старший лейтенант Мышкин.
После изнурительного лазания по деревьям при помощи когтей Семен Львович на следующее утро не мог подняться с постели. У него не только ломило ноги, но и все остальные детали организма. Пролежав до полудня, он с трудом выбрался из-под одеяла и со стоном встал на ноги. Тапочки надевать не стал, было не до них. Он знал, что появившаяся боль во всем организме – это не какое-то заболевание, которое надо лечить при помощи докторов, – это была боль спортивная, от физической перегрузки, и чтобы снять ее, нужно было принять горячий душ. Он взял из шкафа чистое белье и направился в ванную. Пока мылся, ему в голову пришла интересная мысль: а что, если воровка таскает золотишко не в гнезда, а туда, на лоджию?! Есть много примеров, когда животных натаскивали для совершения краж. Например, обезьяны, собаки, крысы очень даже склонны к таким действиям и через лакомства легко поддаются дрессировке. А по интеллекту, говорят ученые, вороны очень близки к человеку.
Тут уж Семен Львович забыл о боли в мышцах и суставах. Он вышел из ванной и, вытираясь на ходу большим махровым полотенцем, в голом виде вышел на лоджию.
Апрельский полдень был в разгаре. Вороны на проводе не оказалось. Но створка на лоджии соседней девятиэтажки так и оставалась распахнутой настежь, впрочем, как и на других, расположенных на фасаде этого дома. «Надо немедленно приобрести бинокль», – подумал Семен Львович и пошел одеваться. После того, как он постоял голышом на лоджии, его взял озноб. Чтобы не заболеть всерьез, Семен Львович прошел в кухню, достал из холодильника графинчик с водкой и, налив из него полстакана, выпил без закуски. Выглянув в окно, он увидел воровку, сидевшую на проводе с поблескивающим колечком в клюве. Она огляделась по сторонам и нырнула в тот самый проем на третьем этаже. Через минуту она вылетела обратно, но, как прежде, чистить клюв о провод не стала. «Наверное, на сей раз не покормили», – подумал Замятин, потирая восторженно ладони. Он налил еще полстакана и выпил за свою светлую голову. Затем достал из холодильника вареную курицу и, не разогрев, жадно принялся ее поглощать.
Насытившись, Семен Львович быстро оделся, прошел в залу, достал из секретера шкатулку, отсчитал десять тысяч и спрятал ее обратно.
В магазине «Мобилка» он долго ходил вокруг витрин, выбирая телефон с видеокамерой, что очень обеспокоило юных продавщиц.
– Вам что-нибудь подсказать? – обратилась к покупателю одна из прелестниц. Принадлежавший ей бархатный голос сочетался с ее красотой. И Семен Львович невольно несколько мгновений полюбовался ею.
– Да, да, подсказать… мне… – он почувствовал, что выпитая водка сейчас работала не в его пользу, но телефон с камерой ему был необходим.
– Что бы вы хотели приобрести?..
– Мне нужен телефон с камерой. Чтобы объектив мог приближать метров этак на пятьдесят. Но и не дорогой, в пределах десяти тысяч. Вообще-то телефон у меня есть, – он достал из кармана старенький «Siemens». – Вот, видите? Есть. Но мне нужен с камерой… Понимаешь?
Продавщице неприятно было разговаривать с пожилым человеком, да еще и подвыпившим. Она попросту решила его направить в соседний отдел.
– Тогда, быть может, вам приобрести просто камеру? Если телефон уже есть.
– Точно, камеру! Как же это я сам-то не допер? Покажите мне камеру.
– А это в другом отделе. Вот туда пройдите, за колонну, и увидите… – указала продавщица, куда нужно ему следовать за камерой. Она подошла к коллеге по работе, и искоса глядя в спину покупателя, тихо поведала:
– Старпер, блин, типа продвинутый, телефон с камерой захотел. От самого водкой тащит и чесноком за сотни верст. Продай такому, он наковыряет чего-нибудь и обратно притащит. А оно мне надо?
– Да уж… – подхватила разговор вторая прелестница, – со мной тоже был такой случай…
Через полчаса Семен Львович стал обладателем видеокамеры за пятьдесят тысяч рублей. Благодаря завалявшемуся в потайном кармане паспорту гражданина России, ему оформили кредит со скидкой три процента, как почетному пенсионеру, и в довесок подарили рекламные буклеты бесплатно.
Придя домой, он, не раздеваясь, прошел в кухню и выглянул в окно. На проводе было пусто. Он распечатал коробку с видеокамерой. Взял ее и направил в окно. Покрутив объектив и ничего не разглядев, Семен Львович сел перед столом и принялся изучать инструкцию для пользователя.
Ровно в девять утра в кабинет к операм Ольге и Васе вошел их прямой начальник, майор Аверкин.
– Доброе утро, молодежь.
– Здравия желаем, товарищ майор! – привстав со стульев, синхронно поздоровались подчиненные.
– Ну, что у вас по трупу? – спросил майор миролюбиво.
Старший лейтенант Мышкин изложил сложившуюся ситуацию на сегодняшний день. Аверкин внимательно выслушал доклад и прошелся задумчиво туда-сюда по кабинету.
– Так. То, что зацепку нашли – это замечательно. А вот насчет объявлений в газете – это, пожалуй, глупо. Представьте себе, сколько сейчас всяческих фирм и предпринимателей в нашем полумиллионном городе! Мало того, сколько разного рода посредников развелось. Ведь у одного работника два-три, а то и пятеро на шее сидят. Вон у Тимофеева три отдела вертятся круглосуточно, борются с аферистами и мошенниками! А их меньше не становится. Так что через объявления искать, я вам скажу, – занятие бесполезное.
– Тогда, может, в засаде поторчать? Кто-нибудь должен же появиться. Вот хотя бы та девочка… – предложила Ольга.
– Тоже вариант, – поддержал ее мысль начальник.
– И у меня вариант, – словно ученик, поднял руку Мышкин.
– Ну, излагай.
– Думаю попробовать через спорткомитет связаться с самим хозяином квартиры Сергеем Егошиным. Может быть, он эту квартиру продал, а новый хозяин ремонт производит. Я почему так думаю? Вот ты бы, Оля, отдала ключи от своей квартиры незнакомым людям? Пусть даже строителям?
– Разве что хорошим знакомым.
– Либо кто-то из строителей ему хорошо знаком, либо квартира продана.
– Егошин. Что-то знакомое. Это не он за наш «Алмаз» выступает? – спросил Аверкин.
– Он самый.
– Тогда еще проще. Вычислите через компьютер его начальников и договоритесь о встрече с ним.
– Так дед сказал, что он на сборах каких-то. Может, где-нибудь в Европе…
– Вот и узнайте. Компьютер-то вам зачем выдан? Ну, до свидания. И насчет засады – я не против.
– Тогда нам «девятку» хотя бы, а то на УАЗе сразу засекут.
– Дадим «девятку». Только сначала хозяина прозондируйте. Ладно, пока, – оглянулся в дверях начальник. Вася и Оля переглянулись.
– Чего это он сегодня такой покладистый? – спросил Вася.
– Теряюсь в догадках, – ответила Ольга, пододвигая к себе клавиатуру компьютера.
Изучив инструкцию, Семен Львович настроил видеокамеру и вышел на лоджию. Он приблизил окна девятиэтажки к глазу до такой степени, что сквозь прозрачные гардины можно было рассмотреть мебель, расставленную в квартирах. Он навел объектив на окна, интересующие его как сыщика и, не рассмотрев через них ничего кроме голых стен, разочарованно опустил камеру.
«Ну, ладно, – подумал Семен Львович, – будем поджидать домушницу».
Просидев у окна часа два, сыскарь положил голову на подоконник и задремал. Когда очнулся, за окном были уже вечерние сумерки. Так и не засняв воровку с уликой в клюве, он принялся готовить ужин.
Ранним утром следующего дня Семену Львовичу удалось-таки заснять воровку с золотой цепочкой в клюве, нырнувшую в распахнутую створку новенького евроокна! Он несколько раз отматывал кадры назад и с детским интересом просматривал снятый им впервые в его жизни интересный сюжет. «Потом можно будет Лысенкову послать, – подумал Семен Львович, – может, премию за это дело присудит. Вот еще бы момент кражи запечатлеть, да твоих хозяев на месте преступления! Вот это было бы кино! За это бы точно премию дали, возможно, даже посмертно». – На этой лирической ноте он остановил свои размышления и, что-то вспомнив, метнулся к дверям. Через несколько секунд он уже давил на кнопку звонка Светланы Михайловны.
Соседка незамедлительно распахнула перед ним дверь. Ее голова, как обычно, была обвешана бигудями.
– Доброе утро, Семен Львович! – с опережением, нараспев проговорила соседка.
– Доброе, доброе.
– Что, опять пойдем лазить по деревьям? После прогулки с вами я спала как убитая.
– Нет. Сегодня не будем лазить по деревьям.
– Вы уже нашли золото?! – всплеснула она руками.
– Да, я нашел золото. Но для того, чтобы были веские тому доказательства, мне необходимо попросить у вас… – Замятин на этом месте замялся, но собрался и выпалил: – Мне необходимо попросить у вас ваше обручальное кольцо.
– Пожалуйста. Но зачем? – спросила соседка.
– Для проведения эксперимента.
– Я надеюсь, вы его мне вскоре вернете? – В ее вопросе угадывались нотки сомнения.
– Вернем. Это я вам обещаю. И кольцо, и цепочку. Но по окончании эксперимента.
– Ну, тогда берите, – она подала соседу правую руку. Тот принялся снимать кольцо с затекшего пальца. Но оно никак не поддавалось.
– Давайте пройдем в ванную… – попросил соседку Семен Львович.
– Зачем? – насторожилась та.
– Надо. Пройдемте же. – Взяв за руку, сосед почти насильно затащил соседку в ванную комнату.
Там он покрутил головой, увидел мыло, открыв воду, смочил его и намылил палец с кольцом.
– Вы думаете, таким образом его снимете?
– Думаю. Потерпите немного. – Сыскарь принялся ожесточенно скручивать кольцо с пальца соседки. Она морщилась от боли, но терпела. Ей даже было немного приятно находиться в уединении с далеко еще нестарым мужчиной. В конце концов кольцо соскользнуло с отекшего пальца, и соседи облегченно вздохнули. Семен Львович сполоснул его под струей холодной воды, высушил руки полотенцем и потер кольцо об рукав.
– Ну, я… это… пойду?
– Да, да идите, экспериментируйте, – разглядывая вмятину на безымянном пальце, ответила Светлана Михайловна.
Дома Замятин вытащил кресло в прихожую. Поставил его так, чтобы в оставленную узкую щель в дверях залы была видна полка стенки, где будет лежать начищенное до блеска кольцо. Затем он, зная, что у ворон сильно развито обоняние, раскрошил на подоконнике лоджии старый плавленый сырок и, подавив в себе волнение, уселся с камерой в кресло.
В течение часа Семен Львович на цыпочках подходил к кухонному окну, чтобы узреть воровку, сидящую на проводе. Больше всего он боялся, что солнце перестанет светить в окна его квартиры, и она не заметит блеска золота. Но он не знал того, что эта ворона слыла аристократкой среди других ворон и не признавала протухшей пищи из мусорного контейнера. Потому, почувствовав сырный запах, она вскоре оказалась на лоджии Семена Львовича.
Сидя в кресле с камерой наготове, он, словно снайпер, терпеливо выжидал появление противника. Он даже слышал какие-то шорохи, доносившиеся из лоджии, но, не нарушая маскировки, сдерживая дыхание, упорно продолжал выжидать.
Часа три просидел Замятин в засаде. Проснулся он от холода. Из раскрытой балконной двери тянуло вечерней прохладой, а отопление было отключено. Он встал с кресла, поднял с пола оброненную им камеру, осмотрел ее и пошел в залу. Кольцо лежало на месте. Он прошел на лоджию и там проделал несколько гимнастических упражнений. Повернувшись в пол-оборота, он с удивлением увидел на подоконнике блестевшую вместо раскрошенного им сыра золотую цепочку.