Глава 3
К сожалению, случилось так, что поездка в Хаверс-Таун оказалась совершенно неудачной. Джону Маркусу, правда, посчастливилось дожить до весьма преклонного возраста – девяноста шести лет. Он был прикован к постели, но ума отнюдь не лишился и прекрасно помнил могилу.
– Я ухаживал за ней почти шестьдесят восемь лет, – с гордостью поведал он собравшимся.
– Спаситель небесный! – воскликнула Реджи. – Да это задолго до того, как ты родился, дядя Джейсон!
– Верно, – кивнул Джон. – А мне было тогда тринадцать. Совсем мальчишка! Перепоручил это своему племяннику, когда ушел на покой. Никому другому не доверил бы, уж это точно. Он что, ленится?! Уж я его, мальчишку!
– Нет, Джон, конечно, нет, – поспешил заверить Джейсон, хотя понятия не имел, так ли это, ибо вот уже тридцать лет как не был на могиле. Но к чему зря волновать старика? – Он очень старается, Джон, и превосходный работник. Я им доволен, – добавил он.
– Мы счастливы наконец отыскать того, кому хоть что-то известно об этой могиле, – вставила Реджи, спеша перейти к делу, ради которого они здесь появились. – Мы все умираем от любопытства. Хотелось бы поскорее услышать, кто там лежит.
Маркус нахмурился.
– Кто? Но, леди и джентльмены, откуда мне знать?
Удивленное и разочарованное молчание последовало за его заявлением. Такого они не ожидали.
– Но в таком случае почему вы ухаживали за могилой? – не выдержал наконец Дерек.
– Потому что она просила.
– Она? – повторил Джейсон.
– Ну да. Ваша бабушка, милорд. Для этой доброй леди я был готов на все! Душу бы отдал за нее. Как и все в Хаверстоне. Люди ее обожали… не то что вашего дедушку. По крайней мере они так к нему не относились, когда тот был молод.
Брови присутствующих дружно взметнулись вверх.
– Простите? – негодующе выдавил Джейсон, готовый броситься на защиту семейной чести. Но Джон Маркус, слишком старый, чтобы бояться гнева Мэлори, только ухмыльнулся.
– Я не хотел оскорбить вас, милорд, но первый маркиз… уж больно он сухарем был! Такой чопорный, словно аршин проглотил! Хотя… вряд ли он особенно отличался от других аристократов своего пошиба. Сам король пожаловал ему Хаверстон, но он словно не замечал здешних обитателей. Предпочитал жить в Лондоне и приезжал раз в год, чтобы получить отчет от управляющего, наглого щеголя, который правил Хаверстоном, как тиран, и всячески изводил людей, да еще и воровал, набивая себе карманы.
– Достаточно резкое суждение о человеке, который не может оправдаться, – сухо заметил Джейсон.
Джон равнодушно пожал плечами:
– Все это чистая правда, так что не обижайтесь. Но так было до тех пор, пока маркиз не встретил леди Анну и не женился. Она изменила его, словно волшебной палочкой взмахнула. Научила радоваться мелочам, смягчила характер, возвысила душу. Словом, он будто на свет заново родился. Из унылого мрачного обиталища Хаверстон превратился в место, которое люди с гордостью называли своим домом. Как жаль, что гнусные слухи…
– Слухи? – нахмурилась Реджи. – А, о том, что она была цыганкой?
– Вот именно. Только потому, что маркиза выглядела и говорила, как нездешние жители, и перед самым ее появлением в округе кочевали цыгане, некоторые люди повторяли эту глупую сказку. Но маркиз положил конец пересудам, женившись на леди Анне. Как ни крути, а такой аристократ, как он, не возьмет себе в жены девушку низкородную, настолько ниже его по положению.
Джейсон успел заметить улыбку Дерека, прежде чем тот ответил:
– Зависит от аристократа.
Джейсон послал сыну предостерегающий взгляд. Ни к чему остальным знать, что и он поставил зов сердца превыше долга.
Джон покачал головой:
– В те времена такое было просто немыслимо, лорд Дерек. Может быть, теперь да, но в то время подобный скандал мог просто уничтожить человека.
– Да, но сплетни так и остались сплетнями, – объявил Джейсон, – поскольку ничего так и не было доказано. Однако злые языки не унимаются, в противном случае мы ничего не знали бы. Но, как вы говорите, теперь уже не имеет значения, была ли Анна Мэлори цыганкой или испанкой, как утверждают многие. Только она могла бы ответить правдиво, но дедушка и бабушка скончались еще до моего рождения. Печально, что я никогда их не видел.
– Я сама всегда хотела узнать о ней правду, – поддакнула Эми. – Помню, как меня завораживали эти истории, и, прежде чем спросите почему, вспомните, что я, по мнению старших, точная ее копия. Интересно, вправду ли она родилась цыганкой… хотелось бы, чтобы все так и было. Тогда этим можно бы объяснить мои безошибочные инстинкты и необыкновенную удачливость. А я никогда не ошибаюсь! Наверное, это была настоящая любовь!
– Черт, если это так, я рад, что наш предок оказался таким смелым! – воскликнул Дерек. – Не которым мужчинам для этого требуются годы… и годы… и…
От Джейсона не укрылся тонкий намек, и прежде чем кто-то успел понять, в чем дело, он многозначительно пробасил:
– Кажется, Дерек, ты собирался пройтись по магазинам? Не опоздаешь?
На что сын не ответил, только без малейшего раскаяния улыбнулся, очевидно, ничуть не расстроенный замаскированной отповедью. Джейсон незаметно вздохнул, зная, что Дерек просто подшучивает над ним. По правде говоря, он был единственным, кто хоть изредка осмеливался поддеть главу семьи. Кроме того, ни один родич, не зная, каково истинное место Молли в жизни отца и сына, не понимал, над чем подсмеивается Дерек. К тому же он знал, сколько усилий прилагал отец, чтобы уговорить Молли дать согласие на брак.
– Черт, почему я не додумалась сделать это с Анной Мэлори! – досадливо пробурчала Эми, чем вновь привлекла всеобщее внимание.
– Что сделать? – хором вопросили Мэлори.
– Поспорить, что мы узнаем правду о ней. Кто хочет побиться об заклад?
– Предпочитаю, чтобы все догадки и домыслы на этом и закончились, – неожиданно перебил ее Джейсон.
– Неужели ты не хочешь узнать правду, дядя? – охнула Эми.
– Я этого не сказал, дорогая. Просто не хочу, чтобы эта история стала первым твоим поражением и испортила великолепный список твоих побед. Вряд ли хоть что-то прольет свет на эту тайну. Ты первая будешь вне себя от обиды и горя, если это случится, не так ли?
Эми вместо ответа вздохнула, чем, однако, нисколько не разубедила его в своей решимости. Слишком хорошо знал Джейсон, что никакие препятствия, препоны и преграды в жизни еще не помешали Эми следовать своей интуиции, никогда ее не подводившей.