Глава 1
Над морем тихо спускалась ночь. Солнце медленно, как будто зацепившись за тучи, опускалось к линии горизонта, подсвечивая небо: где-то жёлтым, где-то оранжевым, а ближе к кромке воды багровым цветом. Вода быстро, как по мановению волшебной палочки меняла свой цвет, становясь всё темнее и темнее. Легкий ветерок доносил солоноватый приятный морской воздух.
На набережной было тихо. Санаторий постепенно начинал засыпать. На пляже оставались редкие купающиеся, любители ночной тишины и прохладной воды.
Надя, уставшая за день, стояла, держась за металлическое ограждение. Ветер раздувал её белокурые волосы собранные шарфом. Поправив сползающую с плеча кофту, она задумчиво, печально смотрела вдаль, наблюдая за солнцем, утопающим в темнеющих, почти чёрных волнах моря и слушала бесконечную музыку прибоя.
Спать совсем не хотелось. Такой красивый закат, такая тишина! От всей этой красоты на душе должно быть истинное блаженство, ощущение счастья, но его нет. Нет ни блаженства, ни счастья, есть только боль и страдание, от которых хочется уплыть далеко, далеко, опустится на глубину и раствориться там, забыв обо всём!
Неотрывно глядя на небо, Надя печально размышляла:
– Я думаю о величие Бога сотворившего эту красоту и о том, как мы должны быть счастливы, что живем, дышим, видим всё это, но нет ни радости, ни наслаждения, ни счастья. Ничего нет! Только одна пустота, наполненная такой же темнотой, как ночное море. Доченька, родная моя, где ты сейчас, что с тобой, куда судьба забросила тебя, зачем разлучила нас? Как мне тяжело жить и ничего не знать о тебе. Господи, только бы тебя нашли живой.
Надя тихо вздохнула. Слёз, чтобы плакать, уже давно не было. За последний год она, кажется, выплакала все до капельки.
Ещё немного постояв и дождавшись, когда солнце полностью скроется за линией горизонта, не спеша она пошла в санаторий. Нужно идти ложиться спать, завтра к ней приезжает лучшая подруга – Ольга. Они очень давно не виделись и вот сейчас, при первой же возможности, узнав, что у Нади случилась беда, она бросила всё и едет поддержать подругу.
Возвращаясь в свой корпус, Надя медленно шла по центральной аллее. Закончился ещё один день, а вместе с ним и все хлопоты. Детский санаторий, в котором она сейчас жила и работала, был переполнен больными детьми. Мало кто нарушал режим и установленные правила, поэтому после отбоя на улице можно было встретить только родителей и то, спешащих к своим детям.
Подумав о подруге, Надя вспомнила те годы жизни, что они провели вместе. Как это было давно, какое лёгкое и свободное было время! Впереди была – целая жизнь! Сколько они вместе мечтали о будущей работе, о семье, о любви и конечно, как они мечтали и хотели простого женского счастья. Они были уверенны, что у них будет всё, всё – что нужно женщине! И что в итоге? Пройдена лучшая половина жизни, а они так и не познали этого простого женского счастья, любви.
Надя познала счастье материнства, но вырастив дочь, потеряла её и сейчас не знает, как с этим жить дальше. Она вообще перестала что-то чувствовать и уже привыкла жить как робот: просыпаясь, заставляла себя встать, встав, заставляла себя умыться и позавтракать. В свободные от работы дни, не вспомнив, что нужно поесть, могла просидеть у окна, глядя в одну точку, целый день, а когда что-то делала или говорила, то просто не осознавала что говорит или делает. С ней могли разговаривать, а она не слышала собеседника и витала где-то далеко-далеко в своих мыслях. Всегда весёлая, активная женщина совсем перестала проявлять эмоции и радоваться жизни. Вроде бы живёт, но как то не осознано – на автомате, и чувствует, что с каждым днём жить становится всё тяжелее и тяжелее. Просыпаясь утром и до боли сжимая зубы, заставляла себя встать и идти в следующий день. Её удерживает на этом свете только одно – это надежда и вера! Несмотря ни на что Надя верит, что её дочь найдётся, вернётся к ней, и они ещё будут счастливы!
Её близкая подруга Ольга по своей глупости потеряла возможность стать матерью и теперь живёт одна, и только мечтает и ждёт своего счастья.
Подруги вместе учились в медицинском институте и всё время обучения не расставались ни на один день. Девушки быстро сблизились не только из-за того что вместе учились и жили, а из-за того, что у них очень много было общего. Они любили читать одни книги, смотреть одни и те же фильмы, они одинаково не любили ходить на шумные дискотеки, а предпочитали уединение и тишину. Все интересы у них были общими, хотя внешне они были очень разные.
Надя, со светло-русыми волосами, с каким-то необычным золотым оттенком, и красивыми природными кудрями. Ольга в шутку называла её «Златовлаской». Надя вся была какая-то светлая: светлые волосы, светло-зелёные, даже немного бирюзовые глаза, но она не была бесцветной, потому что природа очень ярко очертила её чёрные, с красивым изгибом, брови и подарила густые длинные ресницы. Она совсем не красила глаза, потому что в этом не было необходимости, она только подкрашивала, немного полноватые приподнятые к уголкам, губы. Из-за этой особенности строения губ, она всегда выглядела улыбающейся. Она и в самом деле раньше всегда улыбалась, была очень весёлой и интересной девушкой!
Ольга – не сказать что полная противоположность своей подруге, но она от природы была яркой. Её тёмно-каштановые волосы всегда выглядели так, как будто лёгкий ветерок приподнимает их. У неё большие серые глаза, но они, скорее тёмные, чем светлые и ресницы хоть и были чёрными, но не такие густые и длинные, как у подруги и она всегда обильно подкрашивала их тушью. Что раскрасила ей природа, так это губы! Полные, как будто немного приоткрытые губы, всегда были алыми до блеска.
Девушки были очень дружны, и всё время обучения были вместе и не расставались даже на каникулах!
Глава 2
После окончания института жизнь развела подруг по разным дорожкам. Ольга осталась в Москве и работала в частной стоматологической клинике, а Надя вернулась на свою родину в деревню с красивым названием Радостная, недалеко от города Снежинска.
Как Ольга не уговаривала подругу, Надя не захотела оставаться в столице и решила вернуться домой к родителям, которые сейчас жили с бабушкой. Она решила вернуться туда, где провела своё детство!
Пытаясь объяснить подруге причину, почему она не остаётся в очень крупной стоматологической клинике, отказывается от большой зарплаты и жизни в столице, Надя в очередной раз с досадой произнесла:
– Оля, я тебе уже не раз объяснялась, почему не остаюсь здесь, а возвращаюсь домой. Пойми, я маме обещала!
Подруга, искренне удивляясь такому решению, в полном несогласии и непонимании, спросила:
– Надя, кем ты там собираешься работать?
– Врачом конечно!
– Но ты же сказала, что родители переехали из вашего города в деревню к бабушке!
– Ну и что?
– Как «что»? Ты же едешь в деревню!
– Да, в самую настоящую деревню!
Ольга, не желая расставаться с Надей и до конца не принимая её решения, растеряно произнесла:
– Разве там для тебя будет нормальная работа?
Надя, видя непонимание своей близкой подруги и, пытаясь в очередной раз объяснить ей своё желание вернуться к родным, ответила:
– Во-первых, я очень соскучилась и хочу домой. Во-вторых, у нас в деревне большая больница, для меня работа уже есть. Мама написала, что Семён Григорьевич – наш главный врач, сделал заявку на стоматологическое оборудование. У меня будет свой кабинет, так что не переживай, у меня будет своя стоматологическая клиника!
– Надя, не смеши меня, пожалуйста, – стоматологическая клиника! Мне кажется, что ты, когда всем вылечишь зубы, будешь работать там обычным фельдшером. Сколько там народу живёт?
– Нет, Оля, ты просто не представляешь масштабов нашей деревни. Она только по названию деревня, а по всем документам – рабочий посёлок. В нашей больнице есть своя операционная и стационар. Я буду работать на две ставки. Наши с тобой курсы и приобретенная практика массажистов мне помогут, а дальше будет видно!
С грустью глядя на подругу, вздохнув, Ольга спросила:
– И что, мы теперь будем только переписываться, а как же наша дружба? Как я без тебя?!
За столько лет проведённые вместе девушки очень сблизились и сроднились, стали как сиамские близнецы, и вот наступил момент, когда им нужно расстаться, а от предстоящей разлуки так грустно и печально, что хоть плачь!
Надя села на кровать рядом с запечалившейся подругой и приобняв её, немного раскачиваясь, улыбнулась и ответила:
– Мы будем не только переписываться, мы будем ездить друг к другу в гости. Пойми, подруга, меня очень ждут дома! Я одна из сестёр ещё не замужем, свободная, не привязанная к семье и какому-нибудь городу. Вот на меня и надеются родители. Папа говорит, что я их единственная надежда! У сестёр уже свои семья и они устроили свою жизнь, а я, как говорит мама, одна из дочерей мыкаюсь как неприкаянная. Вот и хочу вернуться в родной дом, к маме с папой. Кроме меня просто некому! Бабушка у нас уже старенькая, хоть и очень даже ещё ничего, но помощи уже требует. Ей трудно одной содержать большой дом и хозяйство. Поэтому мама с папой и перебрались к ней.
– Всё равно не могу понять почему? Почему именно ты должна возвращаться и, вообще, зачем возвращаться? С бабушкой сейчас твои родители, они ей и помогут. Тебе-то, зачем туда ехать, что за самопожертвование?!
– Никакое это – не самопожертвование. Ты не представляешь как там красиво, а главное тихо и спокойно. Там совсем другая жизнь, другой ритм. Да, что я тебе рассказываю, ты и сама всё видела!
– Видела! Мне и в самом деле очень понравилось, но это было на каникулах, когда мы отдыхали, а чтобы постоянно там жить – нет, ни за что!
– Оля, бабушка с нетерпением ждёт, чтобы я приехала! Она столько лет прожила одна, хотя всю жизнь мечтала о большой семье под одной крышей. Устала она от одиночества, от пустоты в доме. Я очень хорошо её понимаю и счастлива, что хоть на старости лет могу порадовать её таким малым.
– Надя, многие старики живут одни и это нормально!
– Оля, подруженька моя дорогая, подумай только, что в этом нормального?! Живёт семья, в которой есть всё, а самое главное дети. И вдруг ничего не остаётся! Дети вырастают, у каждого своя жизнь, своя семья. Любая опека и забота теряет всякий смысл, потому что не о ком заботиться и некого опекать. Дети разъезжаются, и родители остаются одни. Ты только представь как это тяжело! Было всё и вдруг ничего не осталось. Пока с бабушкой жил сын, мой дядя, родители не волновались за неё, но он уехал в Крым, и она осталась одна. В жизни любого пожилого человека наступает такой момент, когда он, как маленький ребёнок, уже просто не справляется, казалось бы, с привычными ежедневными делами. Баба Катя и так очень долго прожила одна и никого собой не обременяла, а сейчас, ей просто необходима наша помощь. Родители вышли на пенсию, почему бы не уехать к ней в деревню?
– Надя, ладно родители – это я понимаю и поддерживаю. Пошли на пенсию и переехали. Им самим может быть в деревне на свежем воздухе будет лучше, но тебе-то, зачем туда ехать? Молодой, красивой, в полном расцвете сил, дипломированному специалисту и похоронить себя в деревне!
– Я не собираюсь себя там хоронить, я собираюсь там жить и работать!
Переведя взгляд на быстро бегущие облака за окном, Надя тихо, спокойно проговорила:
– Ты знаешь, Оль, я хорошо помню, как мне бабушка рассказывала, что очень тяжело жить одной в большом доме, особенно зимой. Летом хоть огород, хозяйство отвлекает, а как заканчиваются все заготовки, все летние хлопоты по хозяйству, так и наступает тоска, страшная тоска, чувство ненужности и одиночества просто съедает.
– Всё равно не понимаю!
– Оля, я очень удивляюсь твоему отношению к родителям. Я не хочу тебя обидеть, но моя семья для меня всё и жить в Москве мне совсем не хочется! Я устала от большого города, от постоянного гула огромного количества всевозможного транспорта, уж про воздух я и не говорю. А дома меня ждут и тоскуют, и я очень соскучилась, не поверишь, так хочу домой!
– Не обижаюсь, но верю с трудом!
Надя, задумавшись, замерла. Ольга посмотрела на неё и, вздохнув, подумала о том, что не отговорить ей подругу, потому что она всей душой, всем сердцем, там – дома, со своей семьёй. Искренне переживая из-за предстоящей разлуки, она с грустью произнесла:
– Я думала, что по окончанию института ты всё-таки передумаешь. Надеялась, что столичная жизнь тебе понравится, и ты не сможешь отсюда уехать.
– Нет, я всегда знала, что вернусь домой! Пойми, Оля, у меня там всё: мама, папа, бабушка и сестра с семьёй. У меня племянник растёт, а я его видела последний раз, когда ему было только пять. Мы же семья и должны быть рядом. Я по-другому не могу!
– А я, как не странно, могу! Могу и не хочу возвращаться домой. Что я там увижу: серые дома, одни старики, молодёжи совсем не осталось. Хоть и городок, не деревня как у тебя, но всё-таки провинция. Я хочу остаться в Москве, хочу здесь жить и работать, а к маме буду ездить в гости.
– В этом нет ничего удивительного, каждый выбирает свой путь, по нему и идёт! Может быть, это и есть судьба?
– Эту судьбу ты запросто можешь изменить, оставшись в Москве!
– Не хочу я ничего менять, Оленька!
Ольга понимала, что подруга уезжает, и видеться они будут редко. В тоже время она понимала, что каждый человек идёт по выбранной им дорожке и как бы она не мечтала, но Надя уедет. Уедет туда, где живёт её семья, где она правила своё детство. Где у неё остались друзья, о которых она тоже вспоминала и грустила, особенно первые годы обучения.
С унынием глядя на подругу, цепляясь хоть за маленькую, но надежду, Ольга сказала:
– Но ты же там, в этой деревне, никого не знаешь?
Надя удивлённо посмотрела на неё и радостно ответила:
– Почему? Я, до поступления в институт, гостила у бабушки каждое лето и вообще все каникулы проводила там. Мы с Любашей больше всех жили у неё в деревне. У нас с сестрой там много друзей и знакомых. У меня была одна близкая подруга – Зойка. Мы с ней крепко дружили, тогда и до сих пор переписываемся.
– Да знаю я!
– Что же тогда говоришь, что у меня там никого из друзей не осталось?
– Надь, мне просто обидно!
– Оленька, подружка моя дорогая, тебя мне никто не заменит, и я всегда буду тебе писать, а по возможности приезжать в гости. Ты вот через год пойдёшь в отпуск и приезжай ко мне погостить, хоть ненадолго.
Ольга с грустью спросила:
– Приглашаешь?
– Да, приглашаю!
Загрустив, Ольга села у окна, глядя на быстро бегущие облака, а Надя, продолжая собирать вещи, вспомнила о своей подруге детства – Зое.
Глава 3
Готовясь к выпускным экзаменам в школе, Надя с Зоей строили планы, мечтая о своём будущем. Для Нади вопрос – где учиться, никогда не стоял, она с детства любила играть в доктора. Лечила сначала кукол и своего любимого плюшевого мишку, а когда подросла и стала старше, несла в дом раненых птичек, котят, щенят. Из-за её пристрастия всем помочь, всех вылечить, в их доме всегда было много животных. Мама никогда не возражала и не ругала её за это, а во всём помогала и поддерживала. Последние годы, Надя увлеклась стоматологией. Кукол уже не лечила, а вот подруг, родителей и младшую сестру замучила, проверяя их зубы.
Её подруга – Зоя, с самого детства мечтала стать актрисой, но очень самокритично относилась к себе. Она понимала, что со своей уж очень скромной внешностью, маленьким ростом, рыжими, как огонёк волосами и курносым, сильно вздёрнутым носиком, независимо от времени года, обсыпанным веснушками, эта мечта может так и остаться неосуществимой. Сидя перед зеркалом и подводя серые глаза чёрным карандашом, чтобы сделать своё лицо ярче, Зоя приговаривала:
– Ну и что, что я рыжая! В любом случае я совсем не страшная, я даже очень симпатичная и интересная девушка. А цвет такой, так это как раз для того, чтобы выделить меня в толпе. Может быть, как раз это и понравится приёмной комиссии?
До самого последнего момента Зоя не могла решить для себя, куда поступать и кем быть. Её мама, настаивая на серьёзной профессии и ставя Надю в пример, говорила:
– Зоя, доченька, посмотри на свою подружку, на Надю. Она будет врачом, куда как с добром и зарплата хорошая, и уважение людей.
– Мама, я люблю театр!
– Зоя, дочка, ради Бога подумай! Из тебя же не выйдет никогда артистки, ты уже взрослая, сама должна это понимать.
– Мама, я думала над этим и не раз! А как посмотрю кино, так опять охота в артистки. Напрасно ты думаешь, что я не подойду по внешним данным. Я ведь понимаю, что ты именно поэтому меня отговариваешь. Мама, но там, не все красавицы! В кино нужны всякие: и красивые, и не очень. Так что не ругайся, но я всё-таки попробую.
С досадой глядя на дочь, мама понимала, что когда рухнут её мечты, она будет переживать, потому что очень ранимая и чувствительная девушка. Она очень жалела и хотела предостеречь её от разочарований, пытаясь уговорить, в очередной раз убеждала:
– Зря ты Зоя всё это затеяла, ох зря! Ведь сама потом будешь волноваться и расстраиваться. Подумай хорошенько, а если всё-таки не поступишь? Целый год потеряешь!
– Мама, как обидно, что ты не понимаешь меня!
– Если поступишь в артистки, то уже не вернёшься никогда!
Заулыбавшись, Зоя произнесла:
– Спасибо, что всё-таки веришь в меня!
Мама, качая головой, печально смотрела на дочь, отлично понимая, что её не переубедить, и она сделает по-своему. Хотя знала, что всё напрасно! С наступлением весны и бес того веснушчатое лицо у Зои стало совсем рыжим и выглядела она не как девушка, а как подросток. Отчаявшись, мама сказала:
– Зоя, доченька, ты хотя бы подумай заранее, что будешь делать, если не поступишь в артистки!
– Мама, я что-нибудь придумаю!
– И что? Зоя, времени думать уже совсем не остаётся!
– Есть у меня одна мысль, так что ты не переживай! Если я не поступлю в артистки, то пойду в Культпросветучилище.
– И кем ты будешь, когда отучишься?
– Окончу училище и смогу работать директором клуба!
– Сразу директором?
– Ну не сразу, конечно! Смогу вести театральный кружок и сама учувствовать в спектаклях.
Удивлённо глядя на дочь, мама проговорила:
– Да-к у нас и клуба-то давно нет, сколько лет как закрыли! Где ж ты будешь работать?
– Потом буду думать над этим вопросом, нужно сначала отучиться.
Расстраиваясь из-за выбора дочери, мама причитала:
– Ой, Зоя, Зоя, нет, чтобы пойти куда-нибудь и получить нормальную профессию, чтобы потом работать на хорошей должности, а клуб – это баловство! Когда наиграешься, что будешь делать?
Но у подруг уже всё было решено, и что-то менять они совсем не хотели. Хотя и профессии для себя выбрали совершенно разные. Всё-таки характеры очень влияют на выбор! Спокойная, рассудительная Надя и профессию выбрала для себя серьёзную, хотя в семье врачей не было никогда. А задорная и энергичная Зоя и в будущем не хотела останавливаться, всё неслась куда-то. Поэтому её выбор и был связан с театральными подмостками.
Успешно сдав экзамены в школе, Зоя с Надей уехали в Москву. Поселились в небольшую, дешёвую по Московским ценам гостиницу и на следующий же день пошли с документами по своим учебным заведениям.
Надя сдала документы в Московский государственный медико-стоматологический университет и успешно поступила. Получила место в общежитии и начала жить студенческой жизнью.
Зоя не поступила, завалилась сразу же на первом туре. Рассердившись на весь белый свет, сдала документы в Культпросветучилище и была зачислена. Но из Москвы ей пришлось уехать. Это для неё было неприятным сюрпризом, потому что приёмная комиссия работала в Москве, а училище находилось в пригороде, там было и общежитие. Она никак не ожидала, что будет жить и учиться ни в самой Москве!
Первое время подруги виделись часто. Каждые выходные Зоя приезжала в Москву на электричке и девушки гуляли. Постепенно эти встречи становились всё реже и реже. У Зои в училище появились новые подруги, общие интересы и общее обучение сблизили их. А Надя очень много времени посвящала занятиям, и когда Зоя приезжала к ней в гости, эти встречи были не долгими, наспех.
Учиться Наде было трудно. Очень многое приходилось учить наизусть, зазубривая трудновыговариваемые слова, огромное количество формул, всевозможных задач, особенно по химии. У неё по химии в школе всегда была пятёрка, и ей казалось, что она знает её очень хорошо, но химия в институте и в школе – это совершенно разные вещи! То, что им преподавали в институте, не входило в школьную программу, и она начала изучать её практически с нуля. Всё было совершенно иным.
У Нади если и было свободное время, то она тратила его на дополнительную подготовку к очередной лекции. Благодаря тому, что она быстро усваивала новый материал, училась хорошо и все экзамены, и зачёты сдавала в срок. Но, несмотря на тяжелые, порой непосильные нагрузки, учиться было очень интересно!
Постепенно, подруги, увлечённые каждая своим ремеслом, разошлись по разным дорожкам, но часто созванивались и интересовались жизнью друг друга. Сообщая о своих новостях, Надя всегда повторяла одно и то же: учусь, зубрю, никуда не хожу, с утра до ночи сижу в институте или в библиотеке. Зоя же весело рассказывала, как ей нравится всё, что им преподают и то кем она будет в дальнейшем. Надя слушала подругу и радовалась, что она всё-таки смогла найти себя и одновременно воплотить мечты детства в реальность. Казалось совсем рядом, но одновременно так далеко друг от друга были теперь девушки.
Так учёба развела близких подруг, которые с самого детства дружили и расставались, когда Надя уезжала домой в Снежинск, на очередной учебный год. Пока они были вместе, думали, что никогда не расстанутся, не смогут жить друг без друга, но время не стоит на месте, детство закончилось, началась взрослая жизнь.
Рядом с Надей теперь каждую минуту была Ольга. Они познакомились ещё на вступительных экзаменах: сидели рядом в одной аудитории, вместе волновались в ожидании зачисления, вместе радовались, когда у них всё получилось. Учились девушки в одной группе и, сдружившись, попросились жить в общежитии вместе. Всё делили поровну: и учёбу, и быт. Долгие годы обучения были рядом, всегда и во всём поддерживая и помогая друг другу, но окончилась учёба в институте, они получили профессии и расстались. Надя уехала работать в родную деревню, а Ольга осталась в Москве.
Они обе, очень сильно переживали из-за предстоящего расставания, но, увы, жизнь развела их по разным дорожкам. Развела, но не разорвала их отношения! Несмотря на расстояние, они остались подругами и несли эту дружбу через всю жизнь.
Как это замечательно, что есть друзья! Друзья, от воспоминания о которых, чувствуешь внутреннюю радость, радость от того, что ты не один. Очень важно знать, что ты кому-то нужен, осознавать свою, хоть и небольшую, но значимость для кого-то. Есть родители, сестры, но этого недостаточно. Без друга, жизнь неполноценна!
В жизни Нади не было обид и разочарований, ей не пришлось испытать предательства. Всегда рядом с ней был надёжный друг – сначала Зоя, потом Оля и та, и другая, если ей было плохо, одинаково говорили: «Не раскисай, ты справишься! Вот увидишь, завтра будет лучше!» Надя считала себя счастливой, потому что знала, что всегда, когда ей будет плохо, они будут рядом!
На определённом этапе нашего жизненного пути нам встречаются разные люди. Некоторые из них просто проходят мимо, не оставив в нашей судьбе никакого следа, а некоторые живут, если не рядом с нами, то в наших душах всю жизнь! И неправда если говорят, что детская и юношеская дружба должна оставаться в детстве, что всё это – баловство. Если дружба настоящая, то она может пройти с человеком через всю жизнь! Хотя понимание своих чувств, эмоций и отношения друг к другу, люди начинают постигать, взрослея и только повзрослев, могут понять – где друг настоящий, а где лживый и завидующий тебе человек. Если человек искренне рад тому, что у друга жизнь складывается лучше чем у него и при этом, не завидуя ему чёрной завистью и не желая зла более успешному другу, стремится сделать для себя выводы и старается добиться такого же успеха, то такой человек, такие отношения и есть настоящие!
Глава 4
После окончания училища Зоя возвращалась домой к родителям. Она была полна решимости – восстановить клуб в родной деревне и работать в нём всю свою жизнь. У неё было столько планов, что она мысленно расставляла их в очередь, чтобы планомерно воплощать в жизнь.
Зоя так долго прощалась с подругами, что опоздала на свой поезд. Ей пришлось поменять билет на следующий день. Предстояло ждать целые сутки! Из общежития, в котором она жила – выписали, подруги – разъехались, даже Нади не было в Москве. Она с подругой Ольгой уехала на каникулы к её маме. Как не прискорбно, но поехать некуда! Пришлось сидеть и ждать своего поезда на вокзале. Несколько раз у неё проверяли документы, билет и несколько раз ей пришлось объяснять причину долгого нахождения в зале ожидания вокзала.
Она сдала вещи в камеру хранения и слонялась от безделья. Чтобы убить время и подышать свежим воздухом, часто выходила на улицу прогуляться. Проходя по полупустому перрону, заметила сидящего на скамейке молодого, симпатичного парня. Он одиноко сидел, не глядя ни на кого, у ног стояла небольшая дорожная сумка. Несколько раз, пройдя мимо скучающего парня, Зоя села на его лавочку. Он, не заметив этого, даже не шелохнулся. Немного посидев молча, она проговорила:
– Здравствуйте!
Парень повернулся, посмотрел и в ответ только кивнул. Зоя пододвинулась ближе и осторожно спросила:
– Я смотрю, вы давно сидите, тоже поезд ждёте?
Не глядя на неё, парень холодно ответил:
– Ну, не самолёт же!
– Ну да, глупый вопрос, что можно ждать на железнодорожном вокзале?
Не обращая внимания на то с какой неохотой парень отвечал, девушка продолжала спрашивать:
– А вы, на какой поезд?
Не глядя на неё, вздохнув, он ответил:
– До Снежинска!
Зоя обрадовавшись, что встретила попутчика, радостно воскликнула:
– Надо же, мы ждём один поезд! Здорово!
Парень посмотрел на неё, не понимая, чему она так обрадовалась, а Зоя продолжала возбуждённо говорить:
– Я еду до станции Радостная, она перед городом Снежинск!
Парень улыбнулся, глядя на возбуждённую, непонятно чему обрадовавшуюся девушку и спросил:
– Долго до него ехать?
Зоя, с готовностью продолжать начатый разговор, ответила:
– Почти двое суток.
– Далеко!
Замерев, пристально глядя на него, она с интересом спросила:
– Вы что, едете и не знаете сколько ехать?
Печально улыбнувшись, парень ответил:
– Нет!
Зое было очень интересно узнать, почему он едет в Снежинск, если даже не знает, где он находится, и продолжала спрашивать:
– Вы в гости или домой?
Вздохнув и почему-то отвернувшись в сторону, парень свёл брови и сердито ответил:
– Вам не всё равно?
Зоя обиделась. Было не очень приятно услышать почти грубый ответ. Надув губы она отодвинулась. Видя, что парень совсем не хочет разговаривать, замолчала глядя на редко проходящих пассажиров. Но обида была напускной, потому что она отлично понимала, что лезет не в свои дела и молодому человеку это не понравилось.
Парень взглянул на её веснушчатое, как солнце лицо и, улыбнувшись, спросил:
– Вы, обиделись?
Не глядя на него, немного задрав курносый носик, Зоя как можно безразличнее ответила:
– Нет, сама виновата! Вяжусь к незнакомому человеку. Просто я здесь уже почти сутки, скучно очень.
Чтобы как-то загладить свою вину, улыбаясь, парень сказал:
– Мне тоже скучно, давайте познакомимся. Я Слава, а вас как зовут?
Забыв о своих обидах, повернувшись к нему, девушка обрадованно ответила:
– Зоя!
Парень ей очень понравился: тёмные волосы, серые глаза и смотрел он как-то по-доброму. Он пододвинулся ближе и спросил:
– Вы, к кому едете?
– Я еду домой!
– Домой – это хорошо! Что в Москве делали?
– Закончила учёбу и возвращаюсь. Буду в родной деревне работать директором клуба!
С улыбкой посмотрев на Зою, Слава пропел:
– Ого-го-го!
Девушка застеснялась и добавила:
– Сначала, правда, клуб нужно восстановить!
Сдерживая улыбку, молодой человек проговорил:
– А-а, понятно!
– Зря, Вы, так иронизируете! Мне в отделе культуры нашего района обещали помочь всем необходимым.
Поняв, что своими словами опять обижает девушку, посерьёзнев Слава сказал:
– Ну, если так, то здорово! Интересная у вас работа – живая!
Зоя, почувствовав одобрение и поддержку с его стороны, пододвинулась ближе и с радостным восторгом произнесла:
– Да, очень интересная! У меня столько планов, просто громадьё! Не терпится начать воплощать их в жизнь.
– Интересная у вас будет жизнь!
– Да, очень! А вы к кому едите в Снежинск?
Слава замолчал, опустив голову. Зоя наклонилась и с интересом заглянула ему в глаза. Он посмотрел в её тёмно-серые, немного кошачьи глаза и ответил:
– Ни к кому, просто купил билет туда, потому что название понравилось.
Зоя в растерянности смотрела на него. От удивления широко раскрыв глаза с изумлением спросила:
– Как? Что вы там будете делать?
– Ещё не знаю!
Слава отвалился на спинку лавочки, и с его спины съехала наброшенная ветровка. Зоя увидела, что у него по локоть нет левой руки. От испуга она даже откачнулась в сторону. Лицо стало испуганно сочувственным и, не отводя глаз от его руки, она медленно со страхом спросила:
– Где ж вы сможете работать с одной рукой?
Поправляя куртку, Слава печально улыбнулся и виновато посмотрел на Зою. Понимая, что напугал девушку, спокойно ответил:
– Посмотрим!
Объявили посадку на их поезд. Зоя заспешила, быстро сказав:
– Я побежала за вещами. Ой! Они же у меня в камере хранения! В поезде увидимся!
Она быстро встала и почти бегом поспешила в здание вокзала. Вдогонку услышала:
– Я в восьмом вагоне!
Не сообразив сразу, что они едут в одном выгоне, Зоя из-за всех сил бежала в камеру хранения, в страхе опоздать ещё и на этот поезд. Успев всё сделать, к вагону подбежала за десять минут до отправления. Запыхавшись, остановилась и судорожно начала вытаскивать билет.
Проводница, следившая за ней, улыбнулась и спокойно сказала:
– Куда так торопитесь девушка? Отдышитесь немного, у нас ещё уйма времени.
Зоя, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы, вскинула на неё глаза и недоверчиво спросила:
– Да?
Проверяя билет, проводница в ответ только кивнула. Зоя, пытаясь немного унять волнение, выдохнула. Стараясь успокоиться, огляделась по сторонам и вошла в вагон. В поисках своего места медленно шла по узкому проходу, перешагивая через вытянутые ноги пассажиров. Найдя нужный номер, спрятала вещи под лавку и села, печально глядя в окно. С непонятной тревогой она думала о парне, с которым сейчас познакомилась.
Чувствуя, что немного успокоила сильно колотящиеся сердце, бросила взгляд на вокзал и высокие дома, виднеющиеся из-за него. Смотрела в окно и прощалась с Москвой, со своим училищем, понимая, что не скоро всё это увидит вновь, да и увидит ли когда-нибудь? Поезд тронулся, резко дёрнув с места. За окном сначала медленно, потом быстрее и быстрее, удалялись дома. С грустью и одновременно с радостью, она провожала взглядом мелькающую за окном Москву.
Глава 5
Глядя в окно поезда, Зоя сидела без движения, пока не услышала громкий голос проводницы:
– Приготовили билеты на проверку!
Повернулась и только тогда увидела сидящего на боковом сидении Славу. Он смотрел на неё и улыбался открытой, доброй улыбкой. Зоя лишь сейчас, вспомнив его слова, сообразила, что они едут в одном вагоне! Он встал и прошёл к ней. Сев на свободный диван, улыбаясь, смотрел на удивлённую девушку.
Проводница проверила билеты, поворчала, что он сидит не на своём месте, но выгонять не стала, вагон был полупустой, поэтому ушла, оставив их в покое.
Зоя проводила её взглядом и, посмотрев на Славу, сказала:
– Правда, хорошо, что со мной пока нет соседей?
– Да, поболтаем дорогой!
Слава снял ветровку и сидел в кофте с заправленным рукавом в брюки. Невольно, Зоя опять посмотрела на руку. Заметив это, он спросил:
– Что, страшно смотреть?
Не зная, что ответить, Зоя виновато пожала плечами. Он спокойно сказал:
– Да, ты, Зой, не стесняйся, я уже привык. Это поначалу было страшно, а позже я уже думал, что хорошо хоть не правая!
Со стеснением, осторожно, Зоя спросила:
– Это у тебя травма?
Слава спокойно ответил:
– Да, поездом отрезало!
Задрожавшим голосом, девушка произнесла:
– Как поездом?
– По своей же глупости. Сам виноват, дурак!
– Расскажи, Слав.
Он даже обрадовался и спросил:
– Тебе, правда, интересно?
– Да, конечно, и интересно, и жалко тебя!
Посерьёзнев и сведя брови, Слава твёрдо произнёс:
– Вот жалеть меня как раз и не нужно! Главное, что я вообще остался жив, а рука что – проживу как-нибудь.
Видя, что Зоя с интересом ждёт его рассказа, навалился на стол и чтобы никто не услышал, тихо спросил:
– Ты, точно хочешь, чтобы я тебе рассказал?
Пододвинувшись вперёд и покивав, уверенно, но очень тихо она ответила:
– Точно!
Слава посмотрел по сторонам и, убедившись, что на них никто не обращает внимания, почему-то отвернулся к окну и начал рассказывать:
– Я на заводе работал в кузнечном цеху. Завод был большой, можно сказать – огромный. По территории завода ходили поезда, железнодорожная развязка как на приличном вокзале, но порядок передвижения рабочих очень строгий. Поэтому поводу даже отдельный инструктаж проводится. Для людей специальные переходы настроены, всевозможные указатели. У меня перерыв обеденный начался, а накануне мы с ребятами ходили в кино и я не успел до закрытия магазина купить сигарет. Дотерпев до обеда, решил сбегать в киоск за проходной, а ребята пошли в столовую занимать очередь. Я поторопился и рванул напрямик – через пути. Как нарочно шнурок развязался! Второй ногой я на него наступил и запнулся, упал и ударился головой. Очнулся от гудка приближающегося паровоза. Кинулся, да ни в ту сторону, не успел, и поезд зацепил меня. Руку сразу как бритвой отрезало, ровненько так, не поверишь, сначала даже больно не было! Стою, смотрю на свою руку, лежащую на земле, и понять не могу, что произошло, а ноге тепло-тепло стало – это кровь так сильно бежала. Очнулся я только через несколько часов в больнице.
Услышав тоненький писк, Слава прервал свой рассказ. Повернулся и увидел, что Зоя залезла на диван с ногами, обхватила их руками и, прижавшись к коленям, тихо плачет, глядя на него огромными глазами. Он, не зная, что делать, смотрел на неё в растерянности. Обвёл взглядом по сторонам и увидел на боковом сидении пожилого мужчину. Мужчина, укоризненно глядя на него, указательным пальцем сильно постучал себе по лбу. Тогда Слава понял, что своим рассказом испугал девушку и взволновано, потеряно спросил:
– Зой, ты что? Не надо, не плачь!
Вытащил из кармана измятый платок и подал ей. Зоя вытерла глаза, нос и, всхлипывая, спросила:
– Почему тебе её не пришили?
– Хватит об этом, не надо!
– Нет, ты мне ответь, я теперь хочу знать!
Слава, покосившись на мужчину, молчал. Мужчина постучал по карману, проверяя наличие спичек, и ушёл в тамбур. Проводив его взглядом, Слава ответил:
– Лето было – жара. Поздно, не успели. Да и крови я много потерял.
– При чём здесь жара?
– Если бы была зима, можно было бы попробовать оторванную руку сохранить в снегу – заморозить. Нервные окончания замерзают, но остаются живыми, а так.
– Что потом было?
Слава, поглядывая на неё и не зная как себя вести в данной ситуации, спросил:
– Зой, может не нужно больше?
Она вытерла глаза и твёрдо ответила:
– Нет, рассказывай!
Вздохнув и с тревогой поглядывая на девушку, Слава не уверенно продолжал говорить:
– Потом я долго лежал в больнице, много начальства приходило ко мне с завода. Это ж непроизводственная травма, хорошо хоть больничный лист оплатили. Я ж в обед по собственной инициативе, не обращая внимания на все предупредительные щиты, полез туда. Из больницы вышел, меня на проходную определили работать, но я не смог. Все, особенно девчонки, идут мимо улыбаются, глазки строят, а как увидят руку, сморщатся и отворачиваются, будто я прокажённый. В общем, решил я уволиться и уехать. Рванул в Москву.
Слава замолчал, печально глядя в окно на быстро мелькающий лес. Наблюдая за грустно смотрящим вдаль и ничего там не видящим Славой, немного подождав, Зоя спросила:
– И как Москва?
– Да никак! Помыкался полгода, ничего не нашёл, деньги заканчивались, вот и поехал куда глаза глядят.
Слава замолчал, продолжая смотреть в окно. Зоя посидела немного молча, не радостно наблюдая за ним и сказала:
– Вот, Слава, ты говоришь, что жалеть тебя не надо, а я не могу, мне жалко! Так жалко, что хоть плачь!
Он растерянно взглянул на неё. Зоя вытерла наполнившиеся слезами глаза и, навалившись вперёд на стол, глядя ему прямо в лицо, не мигая сказала:
– Не могу я так! Мне жалко тебя, очень! Хочется прижать к себе, посочувствовать, пожалеть.
Она замолчала, но видя удивлённый взгляд, тронутого её словами Славы, опустить глаза и добавила:
– Как брата!
Он, улыбнувшись, медленно, нараспев сказал:
– А-а!
Поняв смысл её слов и, видя, как она застеснялась, он молчал и улыбался. Зоя не обращая внимания на его улыбку, спросила:
– Почему ты не поехал домой к родителям?
Посерьёзнев Слава ответил:
– Нет у меня никого!
Зоя растерявшись, часто заморгав, спросила:
– Как это?
Он отвернулся и, не отрывая взгляда от пейзажа за окном, спокойно, как-то отрешённо, ответил:
– Детдомовский я!
Зоя от сочувствия и сострадания даже сморщилась. Грустно глядя на него, в сердцах произнесла:
– О, Господи, навалится же всё на одного!
– Да уж!
Они замолчали. Глядя в окно сидели задумавшись. Не поворачиваясь, Слава тихо сказал:
– Хорошая ты девчонка, Зайка! Жаль, что выйдешь в своей деревне, и не увидимся мы с тобой больше никогда.
Она разволновалась от его слов ещё больше, чем от рассказа. Сидела тихо, украдкой поглядывая на Славу, понимая, что чувствует в нём родного человека требующего её помощи, внимания, и лихорадочно начала думать, что делать, как ему помочь? Ей казалось, что если она выйдет на своей станции, а он уедет дальше, то всю оставшуюся жизнь она не сможет забыть его и будет от этого мучиться. Ей стало страшно за его будущие и, немного успокоившись, Зоя предложила:
– Вот что, Слав, поехали со мной!
Он удивлённо вскинул глаза. Она, совсем не таясь, смотрела ласково, открыто. Понимая всю безнадёжность ситуации, вздохнув, Слава спросил:
– Куда?
Она не мигая и, не отводя взгляда, уверенно ответила:
– В нашу деревню.
Вздохнув он промолчал. Зоя, пытаясь его убедить, продолжала возбуждённо говорить:
– Ты не думай, у нас уже давно не деревня, а большой посёлок. Мы все её так просто называем, как бы ласково, как привыкли. У нас там очень хорошо, красиво, а какая тишина, ты не представляешь!
Слава улыбаясь, посмотрел на неё и спросил:
– И что я там буду делать, в вашей деревне-посёлке?
Зоя пристально глядя ему в глаза, твёрдо ответила:
– У нас председатель очень хороший! Он для тебя что-нибудь придумает, обязательно, ты не сомневайся!
Слава ласково посмотрел на Зою и, взяв её за руку, произнёс:
– Спасибо, тебе Зайчонок!
Услышав второй раз такое ласковое и нежное к себе обращение, она очень застеснялась и вся покраснела. Казалось, что покраснела даже кожа на голове и от этого волосы стали ещё рыжее. Слава смотрел на неё, улыбаясь, и с грустью думал:
– Какая солнечная, добрая девчонка. Если бы меня такая душевная девушка смогла полюбить!
Но посерьёзнев, резко приказал себе:
– Не мечтай об этом – ты инвалид и ты никому нужен!
Они долго сидели молча. На следующей станции вошло много пассажиров, и заняли все свободные места. Зоя со Славой подолгу стояли в тамбуре, разговаривая. Вместе ели пирожки, которые разносила по поезду буфетчица и о чём-то смеялись.
Глава 6
Приближалась станция Радостная, оставалось меньше часа пути. Зоя засуетилась, готовясь к выходу и посмотрев на Славу так, как будто у них уже всё было решено, сказала:
– Всё, Слав, пора, пошли собирать вещи.
Удивлённо и в тоже время радостно, Слава смотрел на Зою, не понимая до конца того что происходит. Видя его замешательство, она уверенно произнесла:
– Чё стоишь как вкопанный? Скоро наша станция, иди, бери свою сумку.
Глядя ей в глаза, Слава нерешительно спросил:
– Я думал, ты пошутила!
– Какие шутки, я вполне серьёзно, пойдём, а то опоздаем!
Слава продолжал стоять, внимательно глядя на девушку. Зоя быстро, волнуясь, сказала:
– Что стоишь, опоздаем, пошли собираться!
Но видя, что он продолжает стоять в растерянности и не может решиться, Зоя тихо проговорила:
– Славик, пойми, я не могу отпускать тебя одного! Я теперь буду постоянно думать о тебе, переживать. Избавь меня от этой муки, пожалуйста!
Он крепко сжал Зоину кисть и радостно сказал:
– Я согласен! Я еду с тобой! Я тоже не хочу с тобой расставаться!
На удивление проводницы они вдвоём вышли из поезда. Увидев в его руках сумку, она громко прокричала:
– Молодой человек – это ещё не ваша станция, заходите скорее в вагон, сейчас поезд тронется, вам нужно ехать дальше!
Он повернулся и громко ответил:
– Нет, мне не нужно дальше, я приехал домой!
Поезд тронулся, а они ещё долго стояли, провожая его взглядом. Когда последний вагон скрылся за поворотом и, вокруг стало тихо, Слава повернулся к Зое и нежно глядя ей в глаза спросил:
– Зой, как-то страшновато! Ты уверена, что мы поступаем правильно?
Улыбнувшись, она твердо ответила:
– Да, уверенна!
Со страхом и волнение, Слава спросил:
– Где же я буду жить, вдруг ничего не найдётся?
Зоя посмотрела на него и, борясь со своей застенчивостью, робко произнесла:
– Знаешь что, Слав, а пойдём сразу ко мне!
Он подошёл ближе, поставил сумку на асфальт и взял её за руку. Пристально глядя в глаза спросил:
– Что ты скажешь своим родителям?
Она, стесняясь но, не отворачиваясь, смотрела на него. Слава чувствовал как ей тяжело, но сам не решался что-то предложить. Напряжённо ждал. Зоя несмело произнесла:
– Скажу, что приехала не одна!
Он пристально смотрел в глаза и, горячо дыша в лицо, взволнованно продолжал спрашивать:
– А с кем?
Немного помолчав, но сердцем чувствуя, что он хочет того же, стыдливо промолвила:
– С женихом!
Зардевшись сильным румянцем, быстро, скороговоркой добавила:
– Если ты, конечно, не возражаешь?
Слава нежно смотрел на неё и улыбался. Видя как ей неловко от сказанного, ласково произнёс:
– Зайка, я, с большим удовольствием! Ты мне очень понравилась, ещё на скамейке на вокзале, но я бы сам никогда не решился тебе это предложить!
Стараясь незаметно выдохнуть воздух, Зоя спросила:
– Почему?
Нежно сжимая её пальцы, он ответил:
– Не хочу навязываться, кому нужен инвалид!
Уже немного успокоившись от того, что смогла всё это сказать, Зоя серьёзно ответила:
– Во-первых, ты не инвалид! Во-вторых, ты нужен мне!
Он прижал её голову к своей груди, а Зоя продолжала говорить:
– Знаешь, как мне страшно было предлагать это? Ты такой красивый парень, а я всегда была невзрачной, не симпатичной девчонкой. Сама удивляюсь, как решилась на такое!
Слава, плечом отодвинув Зоину голову, посмотрел в её глаза и сказал:
– Ты самая симпатичная и самая лучшая девчонка на всём белом свете! Ты молодец, Зайка, спасибо тебе!
– За что?
– За то, что решилась! Ты хотя бы понимаешь, что сейчас решила нашу судьбу?! Если бы ты промолчала, постеснялась или побоялась, то я как бы этого не хотел, никогда ничего не сказал и не предложил. Я за это время столько видел и столько слышал, что уже давно для себя решил, что буду один, что никогда не смогу кого-то сделать счастливым, если даже полюблю. Спасибо тебе, моя хорошая!
Он ещё сильнее обнял её и прижал к себе. Они постояли немного, и пошли на автобусную остановку. Зоя шла и говорила:
– Ты знаешь, Слав, я ведь случайно села на этот поезд! На свой опоздала, пришлось сдать билет и ждать сутки.
Посмотрев на неё с улыбкой, Слава ответил:
– Я думаю, что это произошло не случайно – это судьба! Зоя, ты об этом не думала?
– Нет, ещё не думала! У меня в голове всё перепуталось от счастья, так что я вообще мало о чём сейчас могу думать.
Первые нежные поцелуи и настоящие признания в любви пришли позже. Сначала была симпатия, забота и доброта, а позже пришла настоящая любовь! На свадьбе при криках горько они оба стеснялись и опускали глаза, удивляя гостей своей скромностью. Только через полгода от первой, по-настоящему счастливой ночи, у них родился сын Илья!
Родители полюбили Славу, и он платил им тем же. За три года совместной жизни с родителями, на их участке поставили для себя дом и стали жить рядом, но отдельно. Хозяйство вели вместе, всегда были рядом и во всём помогали друг другу. Они любили, и это была – настоящая любовь, ни жалость, ни благодарность, – а любовь! Они жили счастливо!
Глава 7
Надя вернулась домой, в родную деревню Радостная. Бабушка не болела, она просто сильно изменилась, похудела. Нет, даже не похудела, а высохла, стала ниже ростом и двигалась только при помощи батожка, но бодрилась и старалась не показать своей слабости. Увидев внучку, очень обрадовалась: обняла, расцеловала её, приговаривая:
– Как хорошо, когда птенцы возвращаются в родное гнездо!
Тяжело вздохнув, вытерла слёзы и ушла на диван. Надя посмотрела на неё и, отойдя в сторону, тихо спросила у мамы:
– Мам, что с ней? Почему она плачет?
Анна Семёновна поманив дочку на улицу и чтобы не услышала бабушка, сказала:
– Это она от радости. Ничего успокоится. Ты вернулась домой, теперь нам будет не так одиноко!
Озабоченно поглядывая по сторонам, Надя тихо спросила:
– Мама, а с папой что?
Насторожившись, Анна Семёновна с удивлением посмотрела на мужа и спросила:
– А что с ним? Он ни на что не жалуется!
– Давно у врача были?
Задумавшись, мама пожала плечами и ответила:
– Зачем туда ходить, если ничего не болит?
– Ну, вот что! Мне это совсем не нравится. Устроюсь на работу, всё узнаю и вам, как пенсионерам, проведём обследование.
– Почто время на нас тратить-то, дочка?
– Мама, ты как маленькая!
Анна Семёновна засмеялась и, покачивая головой, произнесла:
– Наденька, я всё поверить не могу что ты у нас доктор! Чудно как-то!
Надя обняла маму за плечи и, заглядывая в доброе заботливое лицо, нежно сказала:
– Привыкай, мамочка!
Прижавшись к Наде, Анна Семёновна проговорила:
– Всё-таки как хорошо, что ты вернулась!
Глава 8
Когда Надя вернулась в деревню, Зоиному сыну было уже больше двух лет. За это время подруга сумела не только построить свою семью и родить сына, но и восстановить клуб. На крыльях любви Зоя развила такую бурную деятельность, что в кратчайшие сроки смогла выбить в районе всё необходимое для строительства и дальнейшей работы клуба. У неё проявились такие сильные организаторские способности, что под руководством совсем молоденькой девчонки из руин поднялся клуб, и в нём забурлила активная жизнь.
Из бывших одноклассников, живущих в деревне, нашлись соратники, которые во всём помогали ей. Для работы в клубе Зоя нашла себе помощника. Списавшись с ребятами из своей группы по училищу отыскала того, кто ещё не нашёл своё место в жизни и, с согласия председателя колхоза, вызвала к себе на работу. Приехал парнишка небольшого роста, худенький, маленький, с крупными очками, но так виртуозно играющий и на баяне, и на фортепьяно, что его сразу все полюбили. Вдвоём они организовали большой хор из числа голосистых односельчан и проводили многочасовые репетиции, почти поселившись в клубе. Зоя преподавала вокал и наконец-то смогла осуществить мечту всей своей жизни – открыла театральный кружок! Через полгода после открытия клуба они уже подготовили такой концерт, что на него приехали представители из районной администрации, а после выступления в районной газете посвятили им всю первую страницу!
Все эти годы Надя с Зоей переписывались и, несмотря на то, что они долго не виделись, они продолжали чувствовать себя подругами.
Приезд Нади для Зои был большим праздником! Они встретились в тот же вечер. Зоя накрыла стол и с мужем ждали гостью. После праздничного ужина, когда Слава забрал сынишку и ушёл, подруги разговаривали. Так они просидели до самого утра, говорили и говорили без-умолку. Казалось, что им не хватило ночи, чтобы всё рассказать о своей жизни, пока они были вдалеке друг от друга.
Подруги виделись очень часто. Пока Надя не вышла на работу, всё свободное время проводила в клубе. С интересом слушала эмоциональную, возбуждённую подругу и, восхищаясь её энтузиазмом, говорила:
– Зойка, какая ты молодец!
Та с радостью и полной самооценкой своей деятельности, гордо подняв голову, отвечала:
– Да, я сама собой горжусь!
Искренне удивляясь, Надя спросила:
– Зоя, откуда у тебя такая организаторская жилка появилась? Ты же в детстве была как все мы, ничего особенного не проявляла!
– Знаешь, Надь, мне кажется это после того, как я услышала рассказ Славы, про его жизнь. Я как подумала о том, что он уже пережил и что его ждёт впереди: один, ни друзей, ни семьи и едет в никуда, вот и решила тогда, что не дам ему сгинуть! Так захотелось сделать всё, чтобы он жил как человек, чтобы его любили и заботились о нём. Как вспомню то своё душевное состояние, понимаю, что что-то во мне тогда произошло, как будто крылья кто-то развязал, и я была готова сотворить любое чудо!
Надя приобняла подругу и радостно сказала:
– Молодец, Зойка, главное, что ты счастлива от того что сделала и что делаешь не только для родных и близких, но и для всех нас. Ты бы слышала, как про тебя говорят мои родители. Папа вообще сказал, что благодаря таким людям как ты деревня никогда не умрёт!
– Да, мне когда в районе вручали грамоту, сказали, что молодые специалисты начали проситься в наш колхоз. Слух о том, что у нас есть чем заполнить свой досуг, разнёсся быстро. У меня в планах гастроли!
– Какие гастроли?
– Районные власти просят проехать по соседним деревням с концертами! Хочу подобрать программу так, чтобы было задействовано немного народу, но всесторонне и попробовать организовать выезды.
– А почему немного народу? По-моему, желающих выступить будет предостаточно.
– Желающие-то будут, я и не сомневаюсь, но не отпустят, все же работают! Вот закончится уборочная, дороги встанут и поедем.
– Здорово!
– Да, здорово! Только ты, Надюха, в стороне не оставайся, тоже приобщайся к искусству.
Засмеявшись, Надя спросила:
– Я-то с какого боку к искусству? Я ничего не умею!
– Ты?! Надь, ты что, в самом деле, так думаешь? А стихи! Вспомни, как ты читала Пушкина, слёзы на глаза наворачивались. Я вообще считаю, что это – твоё! Так что готовься, будешь в концертах читать стихи.
– Не смеши меня, подруга! Кому интересно слушать какие-то стихи? А ты молодец и Слава мне твой понравился, а Илюша вообще – просто прелесть!
– Да уж, моя семья – моя гордость и моё счастье! Думаем о втором ребёнке, но на кого я клуб оставлю, кто будет вести кружки, готовить концерты? Вот оно служение искусству!
Подруги замолчали, услышав, что к клубу подъехал мотоцикл. Подскочив, Зоя подбежала к окну и радостно сказала:
– Мой Славик приехал!
Надя выглянула в окно и, не скрывая своего удивления, спросила:
– Он что – один на мотоцикле?
– Да, он с одной рукой ездит на папином мотоцикле. Сам изловчился, да так лихо получается!
Надя посмотрела на подругу, на её, вдруг ставшее нежным и заботливым лицо и, улыбнувшись, спросила:
– Зой, ты его сильно любишь?
Не отрывая взгляда от мужа, сидевшего на мотоцикле и ждавшего её, Зоя ласково ответила:
– Да, очень!
С любовью и нежностью глядя на мужа, продолжала:
– Я его просто безумно люблю! Правда по-настоящему поняла, что такое любовь, я только после свадьбы и то ни сразу.
– Как это?
– Я никому не говорила, да и не скажу никогда, мы ж с ним всего двое суток были знакомы!
Надя в изумлении посмотрела на подругу и, не скрывая своего удивления, спросила:
– Как двое суток?
Зоя повернулась и, улыбнувшись, ответила:
– Вот так, подруга! Мы познакомились с ним на перроне перед посадкой в поезд на Снежинск. Дорогой он мне всё рассказал про себя, про свою жизнь и я сразу же в него влюбилась. Но он такой красивый, высокий, что я сама не могла поверить в своё счастье. Наверное – это судьба, потому что он не поехал дальше, а вышел вместе со мной. Домой я его привела и представила уже как своего жениха! Мама сначала плакала, как увидела его, а потом свыклась. Сейчас в нём просто души ни чает!
С улыбкой и восхищением Надя произнесла:
– Ну, ты даёшь, Зойка! Это что, как в кино – один день и вся жизнь?
– Получается что так! Ты не поверишь, мы первый раз поцеловались с ним на свадьбе! Это уж позже над собой смеялись. Славик говорил, что я хороший режиссёр, а срежиссировать репетицию с поцелуем заранее не смогла. Так что пришлось нам целоваться без репетиции. Он мне так и говорит, что я режиссёр нашей жизни! Я не раз думала о том, как я смогла так смело позвать его с собой? Получается, что это я ему предложение сделала, а не он мне!
С улыбкой глядя на счастливую подругу, Надя с восхищением, ласково произнесла:
– Зойка, подружка моя дорогая, какая разница кто кому сделал предложение, главное вы любите и смогли навстречу друг друга сделать первый шаг, а всё остальное – ерунда, кем-то придуманные правила.
– Да, Надя, ты права! Я теперь точно знаю, что когда принимаешь человека таким какой он есть, когда не можешь без него дышать, когда сердце наполняется радостью, только от того что мы вместе, что мы рядом, вот это, подруженька, и есть самая настоящая любовь!
Глава 9
По возвращению домой Надя решила сразу же выйти на работу и начала со знакомства с главврачом – Семёном Григорьевичем. Усадив её напротив себя, он долго молча смотрел на неё. Она была очень симпатичной девушкой: длинные золотистые волосы собраны в косу, из-под чуть косой чёлки на него поглядывали красивые, необычного цвета глаза. От стеснения, она постоянно опускала их, взмахивая густыми чёрными ресницами, как веером. Её внешность притягивала к себе своим обаянием и застенчивостью.
Поглядывая на молчавшего Семёна Григорьевича, Надя осторожно рассматривала его: добрый, но немного суетливый мужчина, с приятным, хотя и очень печальным лицом, не молод, седоват, внешне уставший и унылый, но красивые карие глаза были горящими и сверкающими.
От долгого молчания Наде стало неловко и от волнения, она начала покусывать нижнюю губу, изредка вскидывая на Семёна Григорьевича глаза. Он, улыбнувшись, произнёс:
– Милости просим в наш коллектив, с нетерпение ждали вашего приезда Надежда Анатольевна!
В ответ Надя только кивнула. Он, улыбнувшись, продолжал говорить:
– Оборудование для вашего кабинета привезут только через неделю. Так, что пока отдыхайте! Вы ведь недавно приехали?
Она коротко, застенчиво, ответила:
– Да!
– Вот и отдохните немного.
– Хорошо спасибо!
Немного поколебавшись, Надя спросила:
– Только я хотела узнать?
Он внимательно посмотрел на неё и сказал:
– Спрашивайте не стесняйтесь!
– Я хотела бы проверить состояние здоровья своего отца!
– Что с ним, он заболел?
– Он ни на что жалуется, но по всем симптомам у него сахарный диабет.
– Вот как! В таком случае завтра утром приводите его. Положим на пару деньков и возьмём все анализы, сделаем сахарную кривую. Обследуем его и всё выясним. Проблем нет, я это только приветствую! Их – пенсионеров, знаете ли, в больницу не зазовёшь.
– Спасибо! Тогда у меня всё, больше вопросов нет.
Встав со стула, она стеснительно попрощалась:
– До свидания!
Не оборачиваясь, вышла из кабинета. Семён Григорьевич проводил её взглядом и ещё долго сидел задумчиво глядя на дверь.
В коридоре Надю встретила полная брюнетка в белом халате. Она почему-то зло взглянула на неё и, не ответив на приветствие, дёрнув плечами, прошла мимо. Надя в недоумении проводила её взглядом. Рядом с ней остановилась молоденькая девушка и, поправляя завернувшийся воротник халата, не поздоровавшись, полушёпотом проговорила:
– Не обращайте внимания – это жена Семёна Григорьевича. Она в каждой женщине видит потенциальную соперницу.
Повернувшись и с интересом рассматривая Надю, девушка выпалила как из пулемёта:
– Ой, простите, я не поздоровалась! Здравствуйте! Вы наш новый доктор?
Улыбнувшись, Надя ответила:
– Да!
– Вы, будете лечить наши зубы?
– Да!
– Здорово! Не нужно будет теперь ездить в район. Но ваш кабинет ещё не готов!
– Я знаю, через неделю начну работать, а пока займусь здоровьем отца, завтра приведу его в больницу на обследование.
– Это хорошо! Меня Семён Григорьевич отправлял весной с заданием, и я обходила пенсионеров, приглашала пройти полное обследование, но пришли единицы. Им же некогда, у них же хозяйство!
Надя спросила:
– Вас как зовут?
– Я Лена – медсестра! А Вы Надежда Анатольевна?
– Да!
– Надежда Анатольевна, а можно я к вам попрошусь медсестрой? Я очень хочу поработать в стоматологии! Надоели эти уколы, капельницы. Пожалуйста!
Лена сложила перед собой руки, умоляющи глядя на Надю. Но та, пожав плечами ответила:
– Не знаю, как главврач решит! Извините Леночка, но это ни в моей компетенции.
– Но если что, Вы, не будете возражать?
Улыбнувшись, Надя ответила:
– Я не буду возражать!
– Спасибо, спасибо, Надежда Анатольевна!
Не попрощавшись, девушка быстро пошла по коридору. Надя, постояв немного в одиночестве, ушла домой.
Родители с бабушкой сидели за накрытым столом под большим кустом сирени и ждали её возвращения. Надя радостно вошла в калитку и, подходя, на ходу весело сообщила:
– Всё, мои дорогие, хочу вам доложить, что меня ждут в больнице. Меня очень ждут и всё готовят к моему выходу! Через неделю, как только прибудет оборудование – я приступаю к работе. Для меня приготовили отдельный кабинет, отремонтировали и покрасили его. Честно говоря, я даже не ожидала, что всё так быстро получится. Я так рада!
Улыбнувшись, мама сказала:
– Ну и славненько, доченька, значит, скоро всё наладится! Садись, мы тебя ждали, будем обедать.
Глава 10
На следующий день, как и было условлено с главврачом, Надя привела отца на обследование. На её удивление, он даже не спросил зачем! Молча кивнул, побрился, оделся и пошёл.
Два дня, пока он был в больнице на обследовании, Надя провела рядом с ним. Познакомилась со всем персоналом. Сестричка Леночка с удовольствием её знакомила со всеми и всё в больнице показывала.
Как Леночка не старалась, как не просилась, но её не перевели в помощь к Наде. Из-за нехватки персонала стоматологический кабинет вообще осталась без медсестры!
После очередного посещения отца, Надя зашла в кабинет к главврачу и спросила:
– Семён Григорьевич, а как я буду работать без медсестры? Мы почему-то с вами не обсудили этот вопрос!
Понимая её беспокойство, он внимательно посмотрел на Надю и, вздохнув, ответил:
– Надежда Анатольевна, персонала в больнице катастрофически не хватает, поэтому, голубушка, начните работать одна, а дальше посмотрим.
Растерянно глядя на него, со страхом и тревогой, Надя проговорила:
– Но есть такие операции, которые в две руки мне просто не сделать!
Семён Григорьевич понимая, что Надя ещё слишком молода, совсем не имеет опыта, ей очень трудно и страшно, поэтому пытаясь успокоить и поддержать её, как можно спокойнее ответил:
– Надежда Анатольевна, не волнуйтесь, на отдельные – особые случаи, будете брать в помощь операционную медсестру – Аллу. Об этом не беспокойтесь, мы не бросим вас на произвол судьбы, во всём будем помогать. На все необходимые операции у вас будут помощники! Только о таких больных я должен знать заранее, чтобы спланировать работу и поставить их в график плановых операций. Вы главное начинайте, Надежда Анатольевна, а постепенно всё рассосётся.
Несмотря на его попытку успокоить её, Надя вышла из кабинета расстроенная. Но делать нечего, эти первые трудности, выпавшие на её долю нужно преодолевать и начинать работать.
Пройдя в конец коридора, к своему свежевыкрашенному белой краской кабинету, и открыв дверь, она увидела двух мужчин монтирующих оборудование. Посмотрев на вошедшую Надю один из них спросил:
– Посмотрите, так будет удобно?
Она подошла к уже установленному креслу, держась за высокую мягкую спинку, посмотрела в окно и ответила:
– Да, хорошо. Спасибо!
Мужчина подошёл к столу и, взяв бумаги, обращаясь к ней сказал:
– Ну, тогда, ещё пара часов и мы всё закончим. Вот бумаги, пока подпишите их у главного врача.
Надя покачала головой и твёрдо ответила:
– Всё сделаете, я проверю, тогда и подпишем. Не нужно спешить, сначала соберите установку.
Мужчина молча посмотрел на неё и, отложив бумаги в сторону, продолжил работу. Она, чтобы не мешать, вышла из кабинета. Ей нужно было зайти к терапевту, чтобы узнать результаты обследования отца.
Ирина Максимовна: очень приятная, средних лет женщина, внимательно посмотрев на Надю своими маленькими, глубоко посажёными глазками, выглядывающими из-под узеньких, как ниточка бровей, отодвинула в сторону чью-то карточку и сказала:
– Проходите, Надежда Анатольевна!
Пододвинув к себе новую, подписанную карандашом, папку подождала, пока Надя опустится на стул и пристально глядя на неё, тихо произнесла:
– Надежда Анатольевна, извините, что приходится говорить вам такие неприятные вещи, но я вынуждена сообщить…
И замолчала недоговорив. Надя, остановив дыхание со страхом замерла, понимая, что сейчас ей сообщат что-то страшное. Где-то далеко в глубине души надеясь, что её подозрения напрасны и у папы не нашли ничего серьёзного. Но слова доктора прозвучали как приговор:
– Надежда Анатольевна, я как доктор доктору хочу сказать вам, что дела у вашего папы не очень хорошие.
Надя с трудом прошептала:
– Что вы обнаружили?
– Надежда Анатольевна, Вы, только раньше времени не волнуйтесь! С сахаром вы оказались правы – скачки до семнадцати. Диабет и сильно запущенный, отсюда всё вытекающее.
Надя, держась за сиденье стула, сжимала его с такой силой, что заломило пальцы. Видя, что Ирина Максимовна уходит от сути вопроса, взволнованно сказала:
– Но это – не приговор! Сахар можно стабилизировать и поддерживать в дальнейшем. С этим можно жить! Что ещё?
Ирина Максимовна вздохнула и с сожалением произнесла:
– Да, Вы, правы! Мне очень жаль, но вторая совершенно не зависящая от сахара болячка уже на много серьёзнее!
– Что, что???
– Слишком поздно вы привели его!
У Нади появиться на глазах слёзы, Ирина Максимовна подала ей бумажную салфетку и ответила:
– Как ни прискорбно мне об этом сообщать, но у него рак пищевода!
В растерянности Надя произнесла:
– Но он хорошо кушает, глотает без труда.
– Надежда Анатольевна, голубушка, вы же понимаете, что на той стадии, на которой он сейчас находится, видимых признаков ещё просто нет!
– Тогда операция!
Доктор, видя её состояние, старалась говорить как-то помягче. Но как помягче можно сообщать такие страшные новости? В данной ситуации как не подбирай слова, они в любом случае будут страшным приговором.
– Поздно! Уже поздно, голубушка!
– Сколько ему осталось?
– Полгода, год! Счёт пойдёт с того момента, как он откажется от пищи, будет только пить.
Надя, закрыв лицо руками, заплакала. Ирина Максимовна подошла, села на стул рядом с ней и ласково, по-матерински произнесла:
– Надюша, не нужно так плакать. Держитесь! Вам нужно набраться терпения, сил, вам ведь всё придётся рассказать маме.
– А как же папа?
– Я как лечащий врач сама поговорю с ним. Скажите, чтобы завтра утром он пришёл ко мне!
Надя поднялась и, забыв попрощаться, вышла из кабинета. Ушла в туалет, умылась, смыв небольшой макияж, подержала лицо под сушилкой для рук и немного успокоившись, пошла в свой кабинет.
Мужчины закончили монтаж и собирали инструменты. Она молча села на высокий стул и проверила работу стоматологической установки. Проконтролировав исправность аппарата, молча взяла бумаги и ушла к главврачу.
Семён Григорьевич был в своём кабинете. Постучав, она тихо вошла, положила перед ним Акт выполненных работ и товарную накладную. Он, не задавая вопросов, взглянул на неё и молча подписал. Забирая подписанные документы, она заметила на его столе медицинскую карту отца. Семён Григорьевич поймав её взгляд спокойно сказал:
– Вы, Надежда Анатольевна, проводите механиков и возвращайтесь ко мне. Есть о чём поговорить!
Надя, не спрашивая ни слова, быстро ушла. С нетерпением дождавшись, когда закончившие работу мужчины соберутся, быстро закрыла дверь и бегом побежала в кабинет к главврачу.
У двери она остановилась, чтобы перевести дыхание. Дверь была немного приоткрыта, и она услышала голос Ирины Максимовны. Она возбуждённо говорила:
– Семён Григорьевич, – это чистой воды авантюра! На такой стадии операции не делают, да при таком сахаре! И вообще, вы что, хотите, чтобы он у вас на столе умер? Вам это нужно?
Надя замерла, перестав дышать. Семён Григорьевич, явно взволнованно, отвечал:
– Но если есть хоть один шанс, я считаю, что его нужно использовать!
Боясь пошевелиться, Надя вся сжалась. К ней подошла медсестра Леночка и замерла рядом. Надя показала ей знаком, чтобы она молчала. Нараспев, не спеша молодой, но уже довольно опытный хирург, Андрей Васильевич сказал:
– Я согласен с Семёном Григорьевичем. Если есть хоть один шанс его нужно использовать!
Леночка, наклонившись к Наде, пропела в ухо:
– О ком они?
Из-за двери раздался громкий голос Семёна Григорьевича:
– Надежда Анатольевна, что вы там стоите, заходите!
Надя осторожно вошла в кабинет. В нём находились все врачи больницы, которые были в это время на работе и пришёл в свой выходной Андрей Васильевич. Семён Григорьевич, глядя на взволнованную Надю, указал ей на стул и начал говорить:
– Мы здесь посоветовались с коллегами, но сразу скажу, что не все согласны с моим мнением.
Надя молчала и в ожидании смотрела на него. Он, обвёл всех взглядом и произнёс:
– Я предлагаю сделать операцию вашему отцу!
Посмотрел на молчавшую, взволнованную Надю, и настойчиво продолжил говорить:
– Могу сразу сказать, что шансов немного, но если получится, то он ещё поживёт и не один годок!
Надя, сжимая руками кромку стула, выдавила из себя:
– Что для этого нужно?
– Его согласие и согласие членов семьи.
– Хорошо, я согласна! В остальном тоже не сомневайтесь. Если есть хоть малейший шанс, я согласна его использовать!
Ирина Максимовна взмахнув рукой, улыбаясь, произнесла:
– Ну, ещё одна революционерка в нашей больнице! Ладно, раз так, я тоже даю своё согласие!
Семён Григорьевич повернулся к сидящей в стороне жене Андрея Васильевича – Наталье Ивановне (она работает невропатологом в больнице) и сказал:
– Наталья Ивановна, оформите всё как заседание комиссии, раз всё уже решили, и вызовите из отпуска анестезиолога.
Взглянув на Надю, добавил:
– Вам, Надежда Анатольевна, нужно завтра привести папу и маму ко мне. Жена обязательно должна дать своё согласие на операцию.
Надя взволнованная вышла из кабинета. Переодевшись, поспешила домой. Всю дорогу шла и готовила себя к встрече с родителями, пытаясь настроиться на спокойный разговор. Но как не старалась, психотренинг, когда касается родного, близкого человека, не помогал.
Подходя к дому, она увидела сидящего на лавочке отца. Подойдя ближе, разволновалась так, что не смогла даже поздороваться. Молча села рядом, руками теребя ручку сумки. Отец не поворачиваясь, спокойно сказал:
– Надя, доченька, ты не волнуйся всё нормально! Ты просто скажи – сколько мне осталось?
Закусив губу, чтобы не разрыдаться, она сидела молча. Отец опять спросил:
– Надюша, дочка, я уже давно знаю, что чем-то болею, скажи, я хоть годок-то ещё потопчусь?
Обняв его, Надя расплакалась. Отец, похлопывая её по плечу, ласково сказал:
– Тихо, дочка, тихо, маму испугаешь.
Надя, всхлипывая и вытирая льющиеся из глаз слёзы, тыльной стороной ладони, очень сбивчиво начала говорить:
– Потопчемся, папка, потопчемся. Я в этом просто уверена! Семён Григорьевич берётся за операцию.
– Ну, тогда, что же ты плачешь, Надюша?
– Операция слишком сложная! Почему ты как заболел не пошёл в больницу?
– Думал само пройдёт, рассосётся.
– Завтра тебе к Семёну Григорьевичу, будут оформлять в стационар. Начнут готовить к операции. У тебя ещё сахар высокий его ещё нужно привести в норму, потом всё остальное.
– Вот видишь, дочка, всё не так плохо, ещё поборемся!
– Поборемся, папка, обязательно поборемся! Как-то нужно всё сказать маме, её согласие на операцию потребуется.
Задумавшись, папа спросил:
– Может, мы ей скажем, что у меня аппендицит?
Прижимаясь к отцу, Надя ответила:
– Нет, папочка, нельзя!
Они оба замолчали, услышав где-то за спиной тихий писк. Встали, вошли во двор. За забором на корточках прижавшись спиной к столбу, сидела мама. Она плакала тихо, беззвучно, закрывая рот двумя руками, а из больших светло-зелёных глаз катились крупные слёзы. Надя, не выдержав кинулась к ней, упала на колени и, стараясь не плакать, виновато улыбаясь, начала уговаривать:
– Мамочка, милая, не надо! Не плачь так, всё будет хорошо!
Папа подошёл к ним, присел рядом на корточки и спокойно сказал:
– Аннушка, родная, не плачь! Григорьич мне сделает операцию и всё будет нормально!
Но она, переводя взгляд с мужа на дочку, продолжала плакать, но, уже не закрывая рот. Услышав плачь во дворе, из дома вышла напуганная бабушка и с крыльца громко крикнула:
– А ну, пока не переполошили всех собак в деревне, быстро в дом!
Мама от этих слов немного пришла в себя и, взявшись за руку мужа, встала. Они вместе медленно пошли в дом. Пропуская их мимо себя, бабушка вошла последней, плотно прикрыв за собой дверь. Опередив всех на кухне, сильно опираясь на костыль, прошла в комнату и закрыла открытое окно. Села в центре, накрытого красивой гобеленовой скатертью стола, и твёрдо сказала:
– Садитесь, сказывайте, что случилось?
Надя чувствовала, с какой тревогой мама ждала её слов, и от этого волновалась ещё больше. Стараясь держаться спокойной начала говорить:
– Папа болен и ему нужна срочная операция!
Бабушка посмотрела на всех и, обратившись к дочери, строго сказала:
– Что, ты, рёв устроила на всю деревню? Сделают операцию, и будет как новый!
Надя посмотрела на бабушку с благодарностью. Умеет же она своим железным характером всех успокоить и вселить надежду!
Вечер прошёл в безмолвии. Никто не мог и не хотел разговаривать. Все очень переживали и молчком пытались переболеть последние не радостные новости. Надя почувствовала, что она как будто разделилась на две половинки. Одна ходит по дому, делает все дела, а вторая смотрит на всё происходящее как бы со стороны, наблюдая за домочадцами. Выбрав удобный момент, чтобы никто не услышал, позвонила сёстрам и сообщила неприятную новость.
Вечером, когда все легли спать, её как накрыло тоской и страхом. Понимая, что придётся обо всём что происходит, говорить и обсуждать, что-то объяснять маме, бабушке, а ей так страшно и так не хочется, чтобы всё это происходило с ними, что она не сдержалась и тихо заплакала. Закрыв глаза и пытаясь успокоиться, она шептала:
– Я не хочу, не хочу, чтобы папа умирал! Почему, мой добрый и заботливый папа?
Стараясь держаться, ругала и убеждала себя:
– Молчи, не смей даже думать о плохом! Всё будет хорошо, всё получится. Операция пройдёт удачно, и он будет жить. Мой папа будет жить ещё долго, и мы все ещё будем счастливы!
Она уговаривала, успокаивала себя, но страшные мысли лезли и лезли в голову, изъедая душу как червь.
Утром, немного успокоившись и настроившись на трудный день, Надя повела родителей в больницу. Папу сразу же положили в палату, а с мамой долго разговаривала Ирина Максимовна пытаясь её настроить на то, чтобы она не думала о плохом, а ждала и надеялась. Но ничего не помогало и только после того, как ей поставили укол, она немного успокоилась и её на машине скорой помощи отправили домой. Дома её уже ждала приехавшая Вера и телеграмма от Любы.
Глава 11
Пытаясь отвлечься от холодящих душу мыслей, Надя начала готовить свой кабинет к работе. Через два дня у неё приём первого больного!
Всё подготовив к назначенному дню, она с нетерпением ждала начала приёма. Несколько раз выходила из кабинета с бумагами, изображая занятость, чтобы посмотреть есть под её дверью кто-нибудь или нет, но прошло уже три часа, и не один пациент не постучался в её двери. Надя не расстраивалась, она знала, что это нормальная практика, потому что к новому врачу люди боятся идти, а здесь не просто врач, здесь – Надя, молоденькая девчонка, которая совсем недавно носилась на велосипеде с мальчишками и была первой заводилой в деревне.
Сидя на высоком стуле, она смотрела в окно. В дверь постучали. Встав и поправив халат, Надя громко произнесла:
– Войдите!
В кабинет вошёл Семён Григорьевич, он был без халата. Увидев его, она вздохнула и, опустившись на стул, сказала:
– А – это, Вы, Семён Григорьевич?
– Да! Вы, что ещё не начали работать?
– Я-то начала, только пациентов нет!
– Да? А я не спешу, думаю подойти к вам попозже, когда вы будете посвободнее.
Надя, не понимая, вопросительно смотрела на него. Он, переминаясь с ноги на ногу, сказал:
– Я с таким нетерпением ждал, когда вы начнёте работать. Зуб замучил, а ехать в район совсем некогда, да и не хотелось. Вас ждал!
Надя удивлённо смотрела на него. Он, проходя вперёд, спросил:
– Мне можно пройти? Куда садиться?
Наконец-то поняв его, она обрадованно сказала:
– Да, конечно, садитесь в кресло!
Семён Григорьевич обошёл Надю и сел на удобное высокое кресло. Пальцем ткнул в рот, показывая на больной зуб. Надевая перчатки, успокоившись, она произнесла:
– Сидите спокойно, я всё посмотрю сама.
Ковыряясь в его зубах, она что-то постоянно записывала в карточку. Закончив, произнесла:
– Что же вы, Семён Григорьевич, так запустили свои зубы? У вас шесть проблемных зубов! Один из них на удаление и камни, их тоже нужно обязательно убрать.
Он слушал и удивлённо смотрел на неё. Дослушав, с сожалением произнёс:
– А я думал, что у меня только один зуб болит, а с остальными всё нормально! Они же не болят?!
– Зачем ждать, когда заболят? Мы всё вылечим, вы за ними правильно будете ухаживать, и не будет больше проблем. Ну, что лечим?
– Да, только начните с больного!
– Не беспокойтесь, с больного зуба и начнём! В больной зуб я на три дня заложу лекарство, а пока вылечим соседний.
Семён Григорьевич в ответ только мигал глазами, боясь кивнуть. Надя больше часа колдовала над ним. Закончив, сняла перчатки и радостно произнесла:
– На сегодня всё! Я прочистила каналы, заложила лекарство, через три дня придёте на приём. Если всё будет нормально, поставим постоянную пломбу. Час не кушать! Не советую оттягивать и обязательно подойти через три дня, даже если перестанет болеть. Помните, что лекарство разрушит зуб, если держать дольше!
– Спасибо, Надежда Анатольевна, я понял и сделаю всё, как вы сказали. Вы знаете, а мне совсем не было больно!
– Не всегда бывает больно. К тому же, Семён Григорьевич, у нас очень хорошее обезболивающее.
Ласково глядя на неё, он произнёс:
– Не скажите, Надежда Анатольевна, это у вас руки такие!
Надя, вставая со стула, в ответ только улыбнулась. Но понимая его пристальный взгляд, отвернулась засмущавшись.
Глава 12
Операция прошла удачно и отцу дали гарантию на несколько лет жизни! Постепенно забылись все пережитые тревоги и опасения, прошёл страх, и опять установилась спокойная, размеренная жизнь. В семье опять наступил покой.
Надя была очень рада тому, что всё удачно закончилось. Мама с папой занимались садом и домашним хозяйством, а бабушка уже мало что могла делать: ослабели глаза, руки, ноги долго не держали, поэтому весь день она проводила дома у телевизора, даже в город к старшей внучке – Вере, совсем перестала ездить, но радовалась, когда она приезжала к ним. Особенно бабушка любила, когда к ней привозили правнука. Лёша был добрым и умным мальчиком. Приезжая в деревню не носился с мальчишками, а тихо сидел с книгой или разговаривал с бабушкой, с интересом слушая её бесконечные рассказы.
Надя начала работать и ей всё очень нравилось! Люди в деревне её приняли, поверили и уже без страха приходили на приём. Первые полгода о дополнительной работе массажистом, как она планировала, не было сил даже думать. Одна, без медсестры, она так уставала, что приходя домой падала на кровать не в силах что-то делать.
Наблюдая за дочерью и жалея её, мама говорила:
– Надюша, разве так можно? Ты вся в работе! Нужно как-то о себе подумать, свою личную жизнь уже пора налаживать, да и нам с папой уже давно хотелось бы твоих деток понянчить, а то Лёша уже вырос, а Кирюша вообще вдалеке от нас растёт. На тебя у нас, одна надежда.
В ответ Надя только улыбалась и никогда ничего им не говорила. Она была замкнутой и всегда всё держала в себе.
Они жили тихо и спокойно, так ровно и размеренно, что не было ни беспокойства, ни волнения! Жизнь ровно, как вода по стеклу, текла дальше.
Однажды вечером, вернувшись с работы, Надя подсела поближе к маме, виновато посмотрела на папу и, со стеснением, проговорила:
– Мам, пап, я хочу с вами поговорить.
Улыбнувшись, мама сказала:
– Давай, доченька, сейчас налью чайку и рассказывай что стряслось. Толя, пододвигайся ближе.
Семья расположилась за столом. Надя, пряча глаза, долго не могла решиться. Папа, удивляясь поведению дочери, взял её за руку и сказал:
– Надюша, говори. Смелее, мы же все свои!
Она подняла на них глаза и, краснея, проговорила:
– Мы с Семёном любим друг друга и хотим пожениться.
Анна Семёновна посмотрела на мужа и, с непониманием сведя брови, спросила:
– Подожди, подожди, не поняла, какой это – Семён?
Надя молчала. Папа сурово посмотрел на дочь и, покачав головой, строго произнёс:
– Надя, он женат и у него дети. Ему их нужно растить и поднимать, а не на молоденькой девчонке жениться!
Поняв о ком идёт речь, мама взмахнула руками и чуть не заплакав проговорила:
– Доченька, да как же так? Почему он, ведь он же старый?!
– Мама, сердцу не прикажешь!
Папа строго посмотрел сначала на жену, потом на дочь и сказал:
– Аня, возраст здесь совсем ни при чём! Здесь в другом проблема – у него семья, дети. Так что, Надя, в данной ситуации хочешь, не хочешь, а сердцу приказать должна!
Мама, качая головой, приговаривала:
– Доченька, ты только подумай, они с женой прожили всего десять лет, а ведь он её тоже когда-то любил. А сейчас что, встретил тебя и разлюбил?
– Мама, он её никогда не любил! Женился, потому что она была беременна. Он сказал, что женился на ней из чувства долга.
Отец не на шутку рассердился и ещё строже произнёс:
– Он ещё такие вещи тебе говорит! Дочка, ты сама подумай: первый сын у него по чувству долга, а второй? Второго он родил, по какому долгу или может быть всё-таки по чувству. Надя, ребёнку всего три года! Дочка, подумай, разве тебе такой нужен муж?
Тихо заплакав, мама сказала:
– Надюша, девочка моя, на чужом несчастье – счастья не построишь!
– Но я не могу, мне нужно за него замуж!
Папа, не поняв её, переспросил:
– Чего ты не можешь, почему нужно?
Опустив глаза, Надя со страхом произнесла:
– Я беременная!
Отец сердито смотрел на дочь. Глубоко вздохнув, резко сказал:
– Ах, вот в чём дело! Он опять решил выполнить долг!
Надя посмотрела на отца и, заплакав, растерянно произнесла:
– Пап, ну зачем ты так?
Не обращая внимания на слёзы жены и дочери, он твёрдо сказал:
– В общем, такое наше решение! Ты его забудь и никому про вашу любовь не говори, а ребёнка вырастим без него!
– Но я люблю его!
Папа с сочувствием посмотрел на дочь, погладил по голове и немного смягчившись, сказал:
– Надя, девочка моя, не нужно. Ненужно разбивать семью. Ты позже, когда сама станешь мамой, поймёшь, что отказавшись от него, поступила правильно!
Надя заплакала. Мама подсела к ней, обняла за плечи и ласково сказала:
– Не плачь, Наденька, не надо! Папа прав. Вот увидишь, пройдёт немного времени, и ты поймёшь это сама. Сейчас тебе кажется, что мы рушим твоё счастье, мешаем тебе, но потерпи немножко и сама со всем разберёшься.
Тяжело вздохнув, папа произнёс:
– Не плачь, Надя, не надо. Ты мне лучше скажи: о вас с ним кто-нибудь знает?
Надя всхлипывая, сквозь слёзы ответила:
– Нет никто!
Одобрительно кивнув, он опять спросил:
– А он знает?
Отец не стал уточнять, о чём должен знать Семён Григорьевич, но Надя, отлично поняв вопрос, коротко ответила:
– Нет!
Мама, вздохнув с облегчение, сказала:
– Вот и хорошо! Хорошо, что никто не знает кто отец ребёнка. Ты дочка не обижайся на нас, но это – единственно правильное решение. Родная моя, Наденька, не сироти двоих детей!
Папа встал, погладил по голове дочь и ласково проговорил:
– Сейчас иди спать. Завтра выходной, вот обо всём и потолкуем, а на сегодня нервов всем достаточно. Утро вечером мудренее!
Вопреки ожиданию родителей на следующее утро Надя встала бодрой, весёлой и с улыбкой вышла к завтраку. Мама, поглядывая на дочь, с опаской спросила:
– Надюша, что ты решила?
Присаживаясь к столу, дочь спокойно ответила:
– Мои дорогие, вы как всегда правы! Поэтому больше говорить на эту тему нет смысла. Будем дальше жить и ждать ребёнка.
Мама, улыбнувшись и успокоившись, посмотрела на мужа. За спиной послышался строгий голос бабы Кати:
– Я не поняла, почему к нам кто-то приезжает, а я не знаю?
Она подошла к столу и опустилась на стул с помощью зятя. Удобно устроившись, посмотрела на внучку и спросила:
– Ну, сказывайте, кого мы ждём?
Надя пододвинулась к ней, взяла за руку и, заглядывая, в когда-то такие же светло-зелёные как у неё, а сейчас с годами потускневшие глаза, с улыбкой и покоем ответила:
– Бабуль, дело в том, что у меня будет ребёнок.
Бабушка, глядя на внучку замерла на секунду и, радостно улыбнувшись, сказала:
– Ребёнок! Я дождусь ещё одного правнука! Ну и, слава Богу, а то я уж и не чаяла.
Немного помолчав и о чём-то подумав, спросила:
– Отец-то кто?
– Бабуль, а зачем нам отец? Мы без него вырастим и воспитаем!
Бабушка вкрадчиво посмотрела на Надю и сказала:
– Тебе виднее, внучка, сама смотри: тебе жить, тебе перед людьми и ребёнком держать ответ!
Посмотрев на родителей, Надя сказала:
– Я вот что решила!
Все замерли в ожидании, а она спокойно произнесла:
– Завтра оформляю отпуск и уезжаю в Москву к подруге. Срок у меня две с половиной недели, поэтому, когда вернусь, никто и не догадается.
Бабушка, с пониманием кивая, спросила:
– Папаша-то знает о ребёнке?
– Нет, никто кроме вас не знает!
– Ну, если не хочешь чтобы он узнал, тогда хорошо, правильно придумала. Так и сделай!
Обдумав слова родителей, Надя поняла, что они правы и приняла единственно-верное решение. Она отлично отдавала отчёт своим действиям. Приняв решение не сообщать Семёну о беременности, она понимала, что по своей собственной воле отнимает от этого мужчины право знать и заботиться о своём ребёнке. Не только заботиться, но и нести ответственность и за неё, и за ребёнка. Осознавая, что полностью отняв у него эту возможность, берёт на себя бремя ответственности и заботы в одиночку. Принимая это решение, Надя знала, что сможет вырастить ребёнка, потому что рядом любимые родители и они никогда не оставят её и всегда помогут. Единственное, что её волновало, так это то, что своего ещё не рождённого ребёнка она уже лишила отца в любых его проявлениях!
Глава 13
Вечером, когда семья закончила ужин, и Надя собиралась убирать со стола, в гости зашла Зоя. Пригласив подругу к столу, она налила ей чай и, пододвинув вазочку с клубничным вареньем, села напротив. Зоя, обильно намазывая варенье на кусок чёрного хлеба и припевая его чаем, возбуждённо рассказывала подруге про новую постановку, которую она начала ставить в клубе. С полным ртом она говорила:
– Надя, у меня в спектакле будет роль доктора, который ухаживает за очень больным мужчиной. Он лётчик. Потом они влюбляются, мужчина выздоравливает и они женятся.
Надя молча слушала. Зоя, доев всё варенье, пододвинула к себе тарелку с квашеной капустой, заправленной репчатым луком с маслом и чайной ложкой начала есть её. Не поднимая на подругу глаз, с аппетитом ела и радостно продолжала говорить:
– Так вот, я хочу пригласить тебя на главную роль!
Удивившись, Надя спросила:
– Почему меня? Сама играй!
Доев всю капусту, Зоя принялась за оставшиеся на блюдечке не доеденные в ужин два солёных огурчика и, чмокая от наслаждения, ответила:
– Я не могу, по сюжету героиня красивая!
У плиты на стуле сидела бабушка и, наблюдая за Зоей, улыбалась. Когда всё доев, Зоя окину пустой стол взглядом, усмехаясь, Надя спросила:
– Слушай подруга, а ты к врачу не хочешь сходить!
– К кому, к невропатологу?
Засмеявшись, Надя спросила:
– Почему к невропатологу?
Пожав плечами, Зоя ответила:
– Не знаю, может быть, ты думаешь, что я ненормальная!
Надя, поглядывая на улыбающуюся бабушку, сказала:
– Да нет, подруга, ты вполне нормальная, только беременная!
Зоя замерла, глядя на улыбающуюся Надю и бабу Катю и, нараспев, шёпотом спросила:
– Ты, с чего взяла?
– Заметно, невооружённым глазом.
Зоя задумалась глядя в потолок, как будто что-то подсчитывая и кивая, произнесла:
– Слушай, Надь, а ведь у меня задержка и уже не первый месяц!
– И что ты сидишь?
– Я со своей работой совсем забыла обо всём!
– Зойка, завтра же к врачу. Поняла?! Пообещай мне, что сходишь обязательно!
– Обещаю, схожу. Вот для Славика будет сюрприз! Он меня уже целый год уговаривает, а я всё подожди да подожди. Вот и дождались, получается! Слушай, Надь, а я ведь совсем ничего не чувствую, меня не тошнит, ничего не кружится, совсем ничего не изменилось во мне, почему?
Вместо Нади ответила бабушка:
– Это потому что девку ты носишь под сердцем. Девочка она что? Красавица, умница, вот бабоньки и расцветают с ними сами как цветы, а не мучаются всякими там вашими токсикозами.
Зоя улыбнувшись, погладила живот и нараспев произнесла:
– Девочка – это хорошо, значит, Иришка будет!
Как будто вспомнив то зачем пришла, спросила у Нади:
– Да-к что, будешь героиней?
Виновато улыбнувшись, Надя ответила:
– Нет, подруга, через три дня еду в отпуск в Москву.
Не скрывая удивления, Зоя спросила:
– Что за спешка? Ты ж не планировала никуда ехать?
– Письмо получила от парня, с которым встречалась раньше, зовёт приехать.
С подозрением глядя на Надю и на бабушку, Зоя спросила:
– Ты ж говорила, что у тебя никого не было, что зубрёжкой занималась всё годы и даже смотреть, ни на кого не было времени?!
Надя, видя подозрения подруги, спокойно ответила:
– Мы как-то расстались с ним не очень хорошо, хотя планировали пожениться. Я думала, что больше никогда не увидимся, поэтому и не рассказывала ничего про него.
Удовлетворившись ответом, Зоя сказала:
– Ну, раз так, Надюха, то поезжай. Счастливого свиданьица!
Видя, что Зоя поверила, Надя успокоилась. Её план начал действовать! Провожая подругу, она подумала, что и ей не нужно знать истинную причину отпуска – это будет их семейной тайной.
Утром в больнице, Надя написала заявление на отпуск и, уезжая, сказала маме:
– Ближе к концу отпуска я пришлю вам телеграмму. Не пугайтесь, в тексте будет сообщение о том, что я выхожу замуж. На больницу тоже пришлю телеграмму о продлении отпуска.
Мама, в недоумении глядя на дочь, спросила:
– Надя, не поняла, зачем?
– Я решила, что так будет лучше. Тётя Шура, прежде чем принести телеграмму вам, покажет её всей деревне. Потом я вернусь без мужа, но с ребёнком. Не хочу лишних объяснений с Семёном. По-другому я не смогу ему объяснить, что это – не его ребёнок.
Грустно вздохнув, мама ответила:
– Я поняла, тебя доченька! А если у нас спросят про твоего жениха, что говорить-то?
– Скажите, что это парень, с которым я училась в институте и больше вы ничего не знаете. Да и не переживай, мамочка, если что, то Зойка всем объяснит, она же теперь в курсе про жениха!
– Хорошо, всё сделаем как надо.
Глава 14
Ольга встречала подругу в Шереметьево. Увидевшись, первый раз после окончания института, они радостно обнялись. Так обнявшись, мешая проходящим мимо людям, и вышли из аэропорта на автомобильную парковку.
Ольга подвела Надю к машине и, радостно улыбаясь, сказала:
– Смотри, подруга, – это моя машина!
Надя посмотрела на красную, совершенно новую машину и восторженно произнесла:
– Какая красивая!
– Да, а главное, что совсем новенькая!
Видя радость и гордость подруги за себя, Надя весело сказала:
– Здорово и ты сама водишь?
– Конечно, с моей работой без машины нельзя.
– Почему?
– Иногда приходится выезжать на дом к клиентам.
– Вот как! И как ты лечишь зубы без стоматологической установки?
– Очень просто! Сейчас вся установка помещается в небольшом чемоданчике и работает от обычной розетки. Очень мобильно и удобно!
– Здорово, я о таких даже не знала!
– Поехали, ты ещё моей квартиры не видела!
– Ты, что купила квартиру?!
– Нет что ты, Надь, мне таких денег быстро не заработать. Я снимаю, но очень хорошую и отдельную квартиру. Я тебе говорила не уезжай! Здесь в Москве перспективы, а что у вас там в деревне?
– У нас в деревне – жизнь, Оленька, – жизнь, со своими радостями и горестями. Ты лучше расскажи, замуж не выскочила?
– Нет что ты, Надюша! Я ещё не жила, чтобы связывать себя цепями. Не хочу пока! А ты?
– Я не вышла и уже, наверное, не выйду никогда!
– Почему на себе ставишь крест?
– Беременная я, Оля!
– Да, ты, что! Какой срок?
– Маленький, почти три недели.
– Ты приехала аборт сделать?
– Нет, я собираюсь рожать!
– Рожать? Отец-то ребёнка в курсе?
– Нет, Оль, я для этого и уехала. Хочу обмануть его, чтобы он не понял, что это его ребёнок.
– Ну, Надь, ты даёшь! Не ожидала от тебя таково. Он хоть нормальный?
– Конечно, он вполне нормальный, образованный, здоровый, без вредных привычек человек, только с женой и двумя детьми!
– Вот это да! Ты всегда говорила нам с девчонками, что последнее дело отбивать отца у детей, а сама?
– Я и не собираюсь его отбивать. Пусть живёт, как и жил с женой и со своими детьми, а это мой ребёнок и он ничего никогда не узнает о нём!
– Ну, подруга, ты даёшь, вот это сюрприз!
Они подъехали к новой высотке. Надя вышла из машины и подняла голову на дом, но сквозь бьющие в глаза лучи солнца так и не увидела края дома. Они поднялись на семнадцатый этаж. Квартира Наде очень понравилась: просторная, светлая и очень уютная, хотя мебели в ней было мало, и выглядела она пустоватой.
Ольга усадила подругу за стол и включила чайник. Когда вода закипела, чайник засвистел. Надя повернулась, посмотрела на него и сказала:
– Какой чайник интересный, у нас таких ещё нет! Нужно будет маме купить в подарок.
– Ладно, про чайник потом. Рассказывай!
– Что рассказывать?
– Кто он такой и почему ты не хочешь делать аборт?
– Оля, какая разница, кто он такой – главное, что у меня будет ребёнок!
Надя сказала это с таким упоением, что Ольга, улыбнувшись, произнесла:
– На второй вопрос можешь не отвечать, и так всё ясно! Родители знают?
– Да, конечно! Они одни и знают. Больше никто!
– Понятно! Ты надолго? Я поняла твой план, поэтому думаю двумя, что двумя, тремя неделями тут не обойдёшься.
– Да, ты права, поэтому я планирую прожить у тебя не меньше двух месяцев. Не выгонишь?
– Ты, что? Я только рада буду! Может быть, мы за это время найдём тебе настоящего жениха, и ты по-настоящему выйдешь замуж!
Надя рассмеялась и ответила радостной подруге:
– Нет, не надо! Достаточно и того, что я скажу, что был жених и сплыл.
– Надь, а давай придумаем какую-нибудь романтическую историю, чтобы тебя ещё все и пожалели.
– Нет, зачем? Я не собираюсь никому, ничего рассказывать.
– Зря, а то так могло бы интересно получиться!
Улыбаясь подруге, Ольга выставила на стол коробку конфет, и сев напротив, радостно смотрела на неё, понимая, как она соскучилась.
Отпив ароматный чай и съев конфету, Надя сказала:
– Оля, ты совсем не изменилась ни внешне, ни по характеру, всё такая же мечтательница!
– Ладно тебе – не изменилась; целый год прошёл!
– Нет, совсем не изменилась! Я же вижу, что ты такая же, как и была всегда.
– А ты, Надь, изменилась, стала какой-то серьёзной что ли?
Засмеявшись, Надя ответила:
– Беременной я стала! Ладно, что мы всё обо мне, да обо мне, расскажи о себе, о своей жизни.
Пожав плечами, Ольга ответила:
– У меня, в моей жизни, нет ничего интересного: работа и дом. В последнее время – это вся моя жизнь!
– И что, за целый год у тебя не было ни одного ухажёра? Ни за что не поверю!
– Почему? Были два романа. Особенно от первого я долго отойти не могла. Влюбилась по уши!
Ольга замолчала глядя вдаль. Надя подождала немного и спросила:
– И что дальше?
– Всё!
– Как всё?
– Так! Он оказался женатым, со мной просто иногда проводил время.
– Что дальше?
– Да ничего! Я ему сказала, что люблю его и хочу от него ребёнка. Я не писала тебе, что была беременная.
Надя с испугом посмотрела на подругу и с дрожью в голосе осторожно спросила:
– Как была? Что случилось?
Надя взволнованно сидела в ожидании. Ольга вздохнув, не поднимая глаз, ответила:
– Он заставил сделать аборт!
– Как он мог заставить тебя?
– Он сынок нашего главного врача, если бы я не согласилась, он выгнал бы меня из клиники.
– Ну и зря! Нашла бы другую работу, а ребёнок был бы уже!
– Чтобы я с ним сейчас делала? Где бы работала, на что, на какие деньги снимала квартиру?
– Уехала бы к матери!
– Не поверишь, стыдно было ей сказать об этом!
– Глупая ты, она же мама, поняла бы тебя!
– Не знаю, не знаю, но я как забеременела, пока думки разные думала, не зная, что делать, ездила домой.
– И что?
– Приехала, увидела, как она работает со своим хозяйством с утра до ночи, вся измотанная, постаревшая. Пыталась уговорить её сократить всё, пожить немного для себя. Даже пробовала убедить, что не выгодно держать такое хозяйство, особенно корову! Я ей и так, и сяк. На листке бумаги разложила всю арифметику: сколько она тратит на содержание коровы и сколько ей нужно молока в год. Цифра получилась такая, что даже я ахнула, а она нет и всё. Так что ничего не получилось!
– Причём здесь корова и твой ребёнок?
– При том, что мы с ней поругались! Она сказала, что это её жизнь, и она как хочет, так и живёт, что в мою жизнь она не лезет и не хочет, чтобы я лезла в её. Я уехала и сделала аборт!
– Всё равно зря!
– Я испугалась! На какие деньги я жила бы и растила ребёнка?
Категорически не соглашаясь с подругой, Надя проговорила:
– В таком случае, приехала бы ко мне!
– Нет, Надь, я ни для того в Москве осталась, чтобы через год уехать из неё с ребёнком. Ещё успею, вся жизнь впереди!
Надя, прожив в Москве два месяца, вернулась домой. Подруги расстались, и увиделись вновь, только через несколько лет.
Глава 15
После возвращения Нади домой, ни у кого кроме гинеколога, не возникло вопросов по её беременности. Она вернулась с обменной картой и полным обследованием. Гинеколог, совсем молоденькая, но очень пытливая доктор, поправляя постоянно съезжающие очки с маленького вздёрнутого носика, при очередном обследовании говорила:
– Каждый раз, когда осматриваю вас, удивляюсь. Если бы не московский светила я бы поставила срок больше чем указано в карте.
Но Надя только улыбалась в ответ и приговаривала:
– Может быть, у меня богатырь будет!
Почти через семь месяцев после возвращения из Москвы, Надя родила девочку: маленькую, хорошенькую как куколка!
После смерти бабушки, которая так и не успела увидеть правнучку, девочку назвали Катей, Катюшей. Она была единственной отрадой и отдушиной для бабушки Ани, и помогла ей переболеть смерть матери.
После похорон бабы Кати, Анна Семёновна долго не могла прийти в себя. Надя ощущала себя в тупике, не зная и, не понимая, как помочь матери, которая слушала длинные увещевания дочери, а потом отвечала:
– Надя, дочка, я умом всё понимаю и полностью согласна с тобой, но как подумаю, что мы так мало любили бабушку, так мало помогали ей, то чувствую себя виноватой. Меня это сейчас так мучает, я просто не знаю что делать. Такая печаль и грусть по ней! Как всё это преодолеть и пережить?
Конец ознакомительного фрагмента.