4. В ОДИН ИЗ ПОНЕДЕЛЬНИКОВ
В один из понедельников, рано утром, дверь нашего ломбарда наконец открыла низенькая блондинка – Белоснежка. В тот же день, ее рыжеволосая напарница – Ариель, вылетела в отпуск из местного аэропорта «Храброво», о чем мне своевременно доложил Киля, проводивший девушку прямо до двери зала ожидания. Слежка за рыжеволосой Ариель велась нами уже несколько дней и доставляла всем немало хлопот. Подобно почетному караулу мы по очереди дежурили возле дома девушки, и уже изрядно подустали от тусклой однообразной жизни этой особы. Как только самолет Ариель оказался в небе, операция «Ломбард» перешла во вторую, решающую фазу.
Бодрым шагом я шел по улице имени «Десятилетия без советской власти», и наблюдал, как вдоль тротуара неспешно зажигались ртутные лампы фонарей, прикрученных к железобетонным стойкам линий электропередач. В середине улицы опоры, сделанные из бетона, заканчивались, и вместо них, начинались старые фонари, стойки которых были сделаны из дерева. С заменой этих опор, городские власти почему-то не спешили. По древней коммунальной традиции, видимо, на замену этих фонарей просто банально не хватило денег, или была какая-то другая причина, не известная среднестатистическому горожанину.
На улице было довольно людно, я шел по узкому тротуару, то и дело расходясь с темными силуэтами случайных прохожих, срезавшими свой путь по этому переулку в направлении проспекта «Молодости Ленина». Подойдя ближе к выезду на центральную улицу, где деревянные опоры снова превращались в железобетонные, и где стоял распределительный щит, названный кем-то, как РП-51, я остановился, достал из черной сумки, висевшей на моем плече инструмент, положил его на землю, натянул на руки желтые диэлектрические перчатки. Накидывая оранжевую жилетку на плечи, я аккуратно огляделся по сторонам. Прохожие шли по улице мимо распредящика РП-51, не обращая на мою деятельность никакого внимания. В своем наряде монтажника я вполне походил на заправского работника служб ЖКХ. Стараясь и дальше не привлекать к себе особого внимания, я со знанием дела подставил зубило в щель между дверкой РП-51 и ее корпусом, прямо под край замка, и ударил молотком. Дверка без труда открылась. Достав из своей сумки здоровые «бокарезы», я откусил ими одну жилу из трех проводов, выходивших из толстого черного кабеля, который по моим расчетам должен был отвечать за энергоснабжение всего ломбарда. Но вопреки ожиданиям, вместо требуемого светильника, закрепленного на здании ломбарда, и служившего ориентиром правильности моих действий, в тот самый момент, когда я перекусил кабель, потухла вся улица «Десятилетия без советской власти», а лампа на ломбарде продолжала гореть. Пришлось вернуть провод на свое законное место. Фонари вдоль улицы стали снова лениво зажигаться своими огнями.
Моя вторая попытка обнаружения кабеля электропитания все-таки увенчалась успехом и светильник на здании ломбарда наконец погас. Я снова огляделся по сторонам и убедившись, что рядом на тротуаре возле меня нет прохожих, в обход предохранителей, все тем же кабелем, питающим ломбард, несколько раз коснулся клемм высоковольтных проводов. Из распредящика РП-51 полетел фонтан искр. Довольный проделанным, я аккуратно прикрыл дверцу ящика и поспешил в середину улицы «Десятилетия без советской власти».
На встречу мне, со стороны проспекта «Молодости Ленина» в переулок завернул четвероногий силуэт, похожий на влюбленную парочку. Пройдя вглубь улицы, влюбленные, следуя закону подлости, зачем-то остановились именно напротив нужной мне деревянной опоры с торчащим на ее верхотуре светильником. Я посмотрел на часы, время работало против меня. Нацеловавшись вдоволь, влюбленная парочка поспешила дальше по улице, а я вынырнул из тьмы в свет и направился к запланированному ранее фонарю. На часах было без пятнадцати семь. Уже на ходу я достал из сумки железные «клещи», и приблизившись к опере сразу принялся ими быстро откусывать проволоку на железобетонных приставках-пасынках, между которыми был зажат деревянный столб. Откусив клещами два последних витка проволоки, я огляделся по сторонам и толкнул ногой деревянную стойку фонаря, но вместо того, чтобы перегородить улицу, фонарный столб приблизился к земле и завис на проводах. Я залез на мусорные баки, на которые по моим расчетам и должна была рухнуть эта проклятая опора, и откусил клещами один из магистральных проводов, мешавших приземлению столба. Оттягиваемая проводом с другой стороны опора наконец поддалась и упала на землю. Я с облегчением вздохнул и спрятал свой инструмент в сумку на плече.
На улице совсем стемнело. С мусорных баков было видно, как в начало улицы «Десятилетия без советской власти», освещая себе путь фарами, повернула машина. Я посмотрел на часы. Время было то самое. Укрывшись за мусорными баками, недалеко от лежащей на земле деревянной стойки фонаря, я решил дождаться приближающейся машины инкассаторов.
Доехав до моей поваленной опоры, машина инкассаторов остановилась и из нее вышло два курьера-охранника, один остался стоять у открытой водительской двери, другой подошел к заваленной опоре, снял с пояса рацию и произнес в нее:
– 1252, не могу подъехать к 357, обрушилась линия ЛЭП, следую маршрутом код 215, как слышите.
– 1252, вас поняла, следуйте, – донеслось из рации.
Охранники погрузились в свою машину и начали сдавать задним ходом по улице «Десятилетия без советской власти». Я достал из кармана свой мобильный телефон и набрал номер Кили:
– Все в порядке, иду пить кофе, – сказал я.
– Тебя понял, скоро буду, – ответил Киля и повесил трубку.
Я направился по улице «Десятилетия без советской власти» прямо к кафе, что было напротив ломбарда. Впереди меня из двора на улицу выехал наш темно-зеленый Мерседес – Бисмарк.
Подъехав к ломбарду из Бисмарка вышло два курьера-охранника в черной униформе. Один был очень похож на Килю, другой на Медведя. Они поднялись по ступенькам крыльца и исчезли за входной дверью заведения. Через несколько минут эти же охранники вынырнули из двери ломбарда и направились к своей машине. Киля держал в своей руке маленький мешочек с выручкой, а Медведь тащил на себе большой опечатанный мешок с чем-то явно тяжелым. Затем ребята сели в машину и выехали на проспект «Молодости Ленина» с тремя плотными полосами движения.