Глава 1
Створки лифта разошлись в стороны, и полковник Дуглас оказался в длинном коридоре на последнем этаже главного здания «World Oil Company».
Тяжелый взгляд полковника упал на натертый до зеркального блеска пол, затем на расставленные в шахматном порядке кадки с декоративными пальмами и прочими растениями, после – на подвешенные под потолком клетки с тропическими птичками, типа колибри и тукана, и его губы скривились в неприятной усмешке.
Тяжелые армейские ботинки застучали по полу, и птицы, заметив нового человека, принялись каждая на свой лад приветствовать его.
– А ну заткнулись! – метнул грозный взгляд Дуглас на одну из клеток, и обитавший в ней какаду подавился своим криком.
Вслед за попугаем умолкли и другие его птицы, и в коридоре воцарилась тишина.
В конце коридор перешел в просторный холл, вдоль двух стен которого были расставлены кожаные кресла, предназначенные для посетителей, ожидающих свой очереди.
Третья же стена представляла собой панорамное окно, из которого открывался захватывающий дух вид на Нью-Йорк, а перед ним располагалось рабочее место секретаря, отделенное от приходящих посетителей широкой и длинной стойкой.
Полковник, мельком скользнув взглядом по выглядывающей из-за стойки рыжеволосой женской голове, направился прямиком к левой от него двери.
– Мистер Робинсон просил вас подождать, полковник Дуглас! – произнесла секретарь, не отрывая глаз от экрана.
Полковник едва слышно фыркнул и, проигнорировав ее слова, подошел к двери и дернул за ручку.
Против его ожиданий дверь осталась на месте. Дуглас дернул еще раз, сильнее, но дверь не поддалась.
– Я ведь сказала: мистер Робинсон просит вас подождать, полковник Дуглас! – повторила секретарь.
Полковник развернулся и, тяжело ступая, подошел к стойке. Опершись на нее своими черными ладонями, мужчина нагнулся вперед и, не скрывая угрозы, произнес:
– Я – полковник ВМС США, и президент США в моем лице требует немедленной встречи с мистером Робинсоном. Я думаю, не стоит объяснять, каковы будут последствия вашего отказа!
Секретарь заправила за ухо сбившуюся рыжую прядь, повернулась вместе со стулом в сторону полковника и, глядя на него лучистыми зелеными глазами, ответила:
– Даже если бы вы представляли самого Господа Бога, то мистер Робинсон не стал бы менять график своей работы ради вашей с ним встречи! – девушка белозубо улыбнулась и указала на ряд кресел возле двери: – Присаживайтесь, пожалуйста!
Полковник с хрустом сжал левую руку в кулак, но сдержался и, отвернувшись от секретаря, проследовал к указанному ею креслу.
– Чай? Кофе? Молоко? Чего-то покрепче? – произнесла Дугласу в спину секретарь.
Полковник ничего не ответил. Не пристало ему, как какому-то обычному клерку, коротать время, потягивая кофе!
Сев в кресло, Дуглас положил папку, что держал до этого у себя под мышкой, на колени и замер, подобно скульптуре, вырезанной из камня.
Секретарь, все еще ожидавшая ответа, хмыкнула и вернулась к монитору, на котором отображались бесконечные ряды цифр, разобраться в которых полковник не смог бы даже будь у него время.
Нет, но каков этот наглец?! Кто он такой, этот Клиффорд Робинсон, чтобы заставлять себя ждать полковника ВМС США? И не просто полковника, а личного представителя Президента!
Впрочем, ответ на этот вопрос был весьма прост. Клиффорд Робинсон – владелец крупнейшей корпорации в мире, «World Oil Company», тем или иным образом контролировавшей семьдесят пять процентов мировых запасов нефти и газа. Ежегодный доход, который приносила эта компания своему владельцу, выражался суммой с девятью нолями, а состояние Клиффорда Робинсона, являвшегося богатейшим человеком мира, составляло порядка пятисот миллиардов долларов.
Однако деньги Робинсону приносили не только нефть с газом. Также миллиардер владел сетью гипермаркетов, раскинувшейся по всему миру, несколькими ведущими брендами одежды, имел доли в ведущих компьютерных корпорациях, вкладывал деньги в успешные голливудские фильмы и получал их с большими процентами и многое другое.
Круг интересов Робинсона был воистину широк, и, что самое удивительное, он ни разу не вложил деньги в проект, который оказался бы провальным.
При этом Клиффорд не забывал и о благотворительности. Он содержал несколько тысяч приютов для бездомных в разных странах мира, каждую неделю раздавал бесплатные обеды в трущобах какого-нибудь латиноамериканского голоса, раздавал гранты талантливым юношам и девушкам из бедных африканских стран, давая им возможность получить образование и вырваться из нищеты.
В общем, влияние Клиффорда Робинсона базировалось не только на деньгах, которые он зарабатывал, но и на любви народных масс, превозносивших его как благодетеля и чуть ли не как нового Иисуса Христа.
Именно поэтому с ним приходилось считаться даже президенту США. И именно поэтому на поклон к Робинсону шли все кандидаты в конгрессмены и сенаторы.
«Ничего, еще придет час, и ты поплатишься за то, что пытался подмять под себя нашу демократию!» – сжав кулак до хруста в костях, подумал полковник.
Вскоре после этого у секретаря что-то тихо тренькнуло, она прижала ладонь к уху и, судя по всему, выслушала какие-то указания.
– Мистер Робинсон готов вас принять, полковник Дуглас! – повернувшись на стуле, произнесла девушка.
Полковник встал и направился к двери. От его взгляда не укрылось, что перед тем, как она распахнулась, рука секретаря скользнула под стол.
«Вот стерва!» – подумал Дуглас. – «Так, значит, ты в любую секунду могла открыть мне дверь!»
Дернув на себя ручку, полковник отворил дверь и вошел в кабинет Клиффорда Робинсона.
Кабинет этот был не чета рабочему кабинету полковника. Просторное помещение, двадцать на десять метров, с панорамным окном во всю стену, на котором ежеминутно менялось изображение, от ледяных пустынь Арктики до жарких просторов Сахары. Три другие стены были украшены огромными картинами великих художников прошлого и современности, а по углам кабинета были расставлены скульптуры, изображавшие обнаженных атлетов и атлеток. В центре же помещения стоял длинный стол на десять персон, перпендикулярно которому расположился еще один стол из красного дерева, за которым и восседал Клиффорд Робинсон.
– Рад вас видеть, полковник Дуглас! – на толстом лице миллиардера появилась ледяная улыбка. – Присаживайтесь, пожалуйста! – указал он на самое дальнее от себя кресло.
– И я рад вас видеть, мистер Робинсон! – такой же морозной улыбкой ответил полковник, прошагав вдоль стола и опустившись в кресло рядом со столом Робинсона.
Улыбка на мгновение сползла с лица миллиардера, но затем появилась на нем вновь.
– Желаете чего-нибудь выпить? – спросил он у полковника, опускаясь в свое кресло.
– Нет, спасибо! – ответил Дуглас. – Предпочту перейти сразу к делу! – он открыл свою папку и, пролистав ее, вынул лист бумаги с нанесенным на нее машинописным текстом. – Как вы это объясните? – спросил полковник, протягивая бумагу Робинсону.
Миллиардер ухватил листок своими жирными как сосиски пальцами, водрузил очки, болтавшиеся на цепочке, на свой нос и пробежался по строкам текста.
– И что здесь нуждается в объяснении? – кладя бумагу себе на стол, спросил Робинсон. – По-моему, все изложено довольно четко!
– То есть вы не отрицаете, что выставили правительству Соединенных Штатов ультиматум?
– Ультиматум? – улыбка Робинсона стала еще шире, навеяв отчего-то Дугласу мысль о чеширском коте. – Вы так это называете?
– А какое название предпочитаете вы? – поднял свои брови полковник.
– Я? – переспросил миллиардер. – Я бы назвал это деловым предложением!
– Речь идет о вопросе государственной важности, причем тут бизнес? – нахмурился Дуглас.
– Это для вас и таких как вы – это вопрос государственной важности! – откинувшись на спинку стула и сложив пухлые ручки на выдающемся пузе, ответил Робинсон. – А для меня это защита моих инвестиций!
– Инвестиций? Позвольте напомнить вам, мистер Робинсон, что Штаты вполне могут справиться и без ваших денег, которые вы, кстати сказать, пускаете и на весьма сомнительные проекты. В частности, – Дуглас для вида заглянул в свою папку, – на поддержку «Красного Сектора» в Иране.
Полковник поднял глаза и с удовлетворением отметил, что улыбка полностью исчезла с лица Робинсона. Взгляд миллиардера стал колючим, а поза из расслабленной превратилась в напряженную.
– Боитесь, что проамериканское правительство вновь рухнет, как это уже было, полковник? – подавшись вперед, процедил Робинсон.
– Бояться следует вам, Клиффорд! – также наклонившись вперед, произнес полковник Дуглас. – ЦРУ очень не любит тех, кто работает против него!
– А вот русские и китайцы, наоборот, очень таких любят! – рассмеялся в ответ миллиардер. – Да и европейцы лишь на словах поддерживают Штаты. Уверяю вас, они будут премного довольны, если вас щелкнут по носу!
– Думаете, ваши связи смогут защитить вас в случае чего?
– Не знаю! – обезоруживающе улыбнулся Робинсон. – Но я знаю точно, что вам, полковник, ошибки не простят. А пенсия у вас, насколько я знаю, пока что выходит совсем крошечной!
Эти слова были сродни удару под дых. Дуглас почувствовал, как его глаза застилает гнев. Ему нестерпимо хотелось выпрыгнуть из своего кресла, наброситься на этого спесивого сноба и от души врезать ему, заставив харкать кровью на дорогущий паркет.
Но Робинсон был прав: руководство не простит Дугласу ошибки, а содержать семью на свою пенсию полковник не сможет. Делать же что-либо другое он попросту не умеет.
На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Робинсон снисходительно поглядывал на игравшего желваками полковника и ждал, когда тот заговорит.
Но Дуглас решил не уступать в этом вопросе богачу, и после нескольких минут звенящей тишины Робинсон произнес:
– Вы правы, полковник, в том, что правительство Соединенных Штатов могло бы запустить проект, о котором идет речь, и без моих денежных вливаний. Разумеется, это потребовало бы урезания других расходов, повышения налогов, снижения пособий по безработице и других пособий, что привело бы к росту социальной напряженности, – не без улыбки подчеркнул миллиардер, – но правительство справилось бы. Но дело ведь не в деньгах!
– А в чем же? – сверкнул глазами Дуглас.
– В гении доктора Фокса! – широко улыбнувшись, ответил ему Робинсон. – Как вы и сами знаете, именно благодаря ему была запущена первая часть проекта. Но все чертежи и выкладки были утеряны вместе с ним, и восстановить лабораторию после инцидента было весьма непросто.
Вот теперь полковник понял, откуда ветер дует, и уже знал, какая фраза последует дальше.
– Именно мои люди, взращенные моим Денверским университетом, помогли вашему правительству воссоздать работу доктора Фокса! – чеканя местоимения, произнес Робинсон. – Они отдали три года этой работе. Три года, которые могли потратить на другие разработки. Но я переориентировал их именно на эту работу в обмен на гарантии того, что часть прибыли от экспедиции, если таковая будет, достанется мне. И я хочу, чтобы в ней участвовали мои люди. Не то чтобы я не доверяю Президенту и правительству, – издал миллиардер короткий смешок, – но все же …, – он не закончил фразу, но и без этого все было ясно.
– Правительство и лично Президент безмерно благодарны вам, мистер Робинсон! – произнес в ответ полковник. – Но данная экспедиция является большей частью спасательной, и участвовать в ней должны профессионалы. Вы так не думаете?
– Думаю, думаю! – подобно китайскому болванчику, закивал головой мистер Робинсон. – Но неужели вы думаете, что я не могу предложить вам настоящих профессионалов своего дела?
Миллиардер, сузив свои глаза, отчего его пухлые щеки сделались еще больше и стали напоминать щеки раскормленного хомяка, взглянул на полковника. Дуглас ответил ему взглядом, преисполненным нескрываемой неприязнью.
Кабинет вновь на минуту погрузился в тишину, и ее вновь первым нарушил мистер Робинсон.
– Что ж, я вижу, вы не настроены на конструктивный диалог, полковник! – произнес он. – Видимо, мне стоит предложить полученные моими учеными разработки кому-нибудь другому. К примеру, России или Китаю.
– Вы не посмеете! – выдавил из себя полковник, чувствуя, как его карьеру военного заволакивает туман неопределенности. – Это приведет к Третьей Мировой!
– Это должно меня напугать? – хмыкнул в ответ Робинсон. – Мой личный бункер ничуть не уступает бункеру под Белым Домом или Пентагоном. Мне не страшна ядерная война. Как не страшна она ни России, ни Китаю, ни Евросоюзу. Малая Мировая война показала, что у Штатов нет того военного преимущества, которым они, по их мнению, обладали, – миллиардер дотронулся до своего рабочего телефона и, дождавшись ответа секретаря, произнес: – Шерон, дорогуша, проводи полковника Дугласа к выходу из здания!
– Хорошо, мистер Робинсон! – ответила девушка.
Снаружи донесся цокот каблуков, и через пару секунд дверь кабинета отворилась.
Кадык Дугласа нервно дернулся, полковник оглянулся на вошедшую девушку, а затем вновь повернулся к Робинсону.
– Хорошо. Каковы ваши условия? – выдавил из себя Дуглас.
Миллиардер кивнул секретарю, и та скрылась в холле.
– Мои условия не такие уж и невыполнимые! – произнес Робинсон. – Помимо двух ученых, чьи кандидатуры уже одобрены правительством, я хочу отправить в экспедицию еще пятерых своих людей. Все они будут профессионалами и не станут вам обузой. Уверяю!
– Имена этих людей? – сверля богача взглядом, спросил полковник.
– Мой секретарь вышлет их вам позже, полковник! – довольно облизнул губы Робинсон. – А теперь не смею вас задерживать. Вы свободны! – и он небрежным жестом указал полковнику на дверь.
Дуглас проглотил оскорбление и, медленно поднявшись из кресла, вышел из кабинета.
Секретарь подскочила со своего места и кинулась к нему, но полковник решительным жестом остановил ее.
– Я сам найду выход! – произнес он и отправился по коридору в сторону лифта.
«Ты еще заплатишь мне за это, Робинсон!» – думал полковник под трели птиц, которые, как и их хозяин, похоже, просто издевались над ним.
***
Дождавшись, когда камера в лифте показала, что полковник Дуглас поехал на первый этаж, Клиффорд Робинсон нажал на кнопку под столешницей, и одна из скульптур, образчиком для которой служила легендарная прыгунья в длину Мари-Анж Драпо, уехала вниз, а на ее месте возник невысокий худощавый человечек в фиолетовом костюме и с козлиной бородкой, за которую он себя беспрестанно дергал.
– Ты все слышал, Тобиас? – взглянул на мужчину Клиффорд, доставая из нижнего ящика своего стола засахаренный арахис.
– Разумеется, мистер Робинсон! – кивнул мужчина, обходя стол и занимая кресло, недавно покинутое полковником Дугласом. – Но позвольте заметить, что было весьма рискованно напрямую заявлять о возможности продать наши разработки Российской империи. Про Китай упомянуть можно было, но русских американцы, вернее, американские политики, никогда на дух не переносили!
– На Китай он бы так не отреагировал! – отправляя пригоршню арахиса себе в рот, заметил Робинсон. – К тому же я позвал тебя не за тем, чтобы ты указывал мне, что делать!
– Я вовсе не собирался этого делать, мистер Робинсон! – в очередной раз дернул себя за бороду Тобиас. – Но вы наняли меня в качестве своего советника, и если я не буду давать советы, то стану вам не нужен. А мне бы этого не хотелось!
– Вернее сказать, тебе бы не хотелось лишиться тех денег, что приносит тебе твоя нынешняя должность! – поправил своего помощника Клиффорд.
– Я служу вам не только ради денег, мистер Робинсон! – скрестил руки на груди Тобиас. – Я верю, что вы именно тот человек, что способен преобразовать этот мир к лучшему. Вот почему я согласился работать на вас!
– Пусть будет так! – махнул рукой миллиардер и захрустел орешками.
Его помощник терпеливо ждал, когда босс насладится и перейдет к делу. При этом он ни единым жестом не выразил своего нетерпения. Если, конечно, не считать дергания себя за бороду, но эту привычку Тобиаса Клиффорд уже давно перестал замечать.
Удовлетворив в полной мере свою потребность в сладком, Клиффорд убрал наполовину опустошенное блюдечко обратно в ящик, вытер руки и губы салфеткой, взятой из подставки на столе, и, внимательно посмотрев на своего помощника, спросил:
– Ты понимаешь, в чем состоит твоя задача?
– В полной мере, – коротко кивнул Тобиас.
– И что можешь предложить?
Тобиас, не спрашивая разрешения босса, перегнулся через стол и взял в руку пульт управления экраном. Несколько ловких движений, и окно, только что демонстрировавшее им прелестную лисицу с добычей в зубах, превратилось в огромный портрет средних лет мужчины с сосредоточенно сдвинутыми бровями и пронзительным взглядом карих глаз.
– Кто это? – глядя на явно не раз сломанный нос мужчины, спросил Клиффорд у помощника.
– Настоящего имени этого человека никто не знает! – ответил ему Тобиас. – На настоящий момент он живет в Сиднее под именем Эдвина Уайта. Но ранее он был известен как Неуязвимый.
Клиффорд задумчиво пощелкал жирными пальцами. Названное помощником прозвище было ему определенно знакомо, но он никак не мог припомнить откуда.
Тобиас, не то разгадав затруднения босса, не то просто устав ждать, продолжил:
– Этот человек почти пятнадцать лет считался лучшим наемником в мире. При том, что проработал в этой сфере чуть больше двадцати. Первые лучи славы озарили его, – Тобиас вынул из кармана пиджака блокнот и заглянул в свой конспект, – в 2022 году, когда он во главе отряда наемников в двадцать голов взял под контроль Иерусалим во время очередного палестино-израильского конфликта.
Вот теперь Клиффорд начал припоминать рассказы об этом человеке. Разумеется, миллиардер не занимался тем, что собирал слухи о всяких наемниках, но о Неуязвимом много говорили даже на солидных, более того, государственных, телеканалах.
– А уже через пару дней, – продолжал тем временем рассказ Тобиас, – он обратил свое оружие против арабов и выбил их не только из Иерусалима, но и с прилегающих к нему территорий, увеличив, таким образом, площадь еврейского государства.
– Ты хочешь сказать, его перекупили? – сдвинул брови Клиффорд. – Не думаю, что мне нужен такой человек, будь он хоть трижды лучшим!
– Не совсем, – покачал головой Тобиас. – Евреи, разумеется, заплатили Неуязвимому больше, чем арабы, но дело не в этом. У этого наемника весьма четкий моральный кодекс, что, в общем-то, достаточно удивительно для человека такого рода занятий: он всегда выполняет то, за что взялся, даже если другая сторона предложит ему больше. Просто арабы не верили, что он сможет выбить израильтян из города, вот и заключили сделку только на освобождение Иерусалима. Евреи же вовремя подсуетились и переманили Неуязвимого на свою сторону.
Клиффорд потер свой подбородок. Собственно, раздумывать над этой кандидатурой долго не следовало: именно этот наемник и должен возглавить его отряд.
– Хорошо! – кивнул миллиардер. – Пусть будет Неуязвимый. Давай следующего кандидата!
Неожиданно для Клиффорда Тобиас замялся и несколько секунд крутил блокнот в руках, словно не мог подобрать слов, чтобы что-то сказать.
– Боюсь, – наконец выдавил он из себя, – что подбор остальных кандидатур придется оставить Неуязвимому. В противном случае, насколько мне известно, он не возьмется за работу.
– Вот как? – вскинул брови Клиффорд. – Неужели он настолько хорош, чтобы диктовать мне свои условия?
– Мы можем обойтись без него, – ответил ему помощник. – Мы можем собрать лучших из лучших. Но если мы не согласимся на его условия, то самого лучшего мы не получим. И да, – добавил он после небольшой паузы, – он действительно настолько хорош!
Пролистав свой блокнот, Тобиас остановился где-то в середине и, пробежав глазами данные, произнес:
– Позвольте рассказать вам всего о паре эпизодов из его бурной жизни. Эпизод первый: 2033 год. Место действия: Алжир. Благодаря широкой сети осведомителей и шпионов ЦРУ стало известно о том, что группировка «Последние воины пророка» получила в свое распоряжение малую ядерную бомбу и собирается взорвать ее где-то на территории Штатов. Еще был известен срок, в течение которого это произойдет: семь дней. А более ничего: ни где она спрятана, ни как ее будут переправлять, ни местонахождение хотя бы одного реального члена группировки.
Тобиас поднял глаза на босса, словно хотел убедиться, что тот внимательно слушает его, и Клиффорд нетерпеливо дернул подбородком. Мол, чего молчишь, продолжай.
– Тогда ЦРУ обратилось к Неуязвимому. Наемник запросил двадцать миллионов долларов за свою работу, но выполнил ее на отлично. За три дня он не только нашел тайник с бомбой, но и обезвредил ее, и устранил пятерых лидеров «Последних воинов», и сдал американцам местонахождение еще двух сотен членов группировки.
– Неплохо, – хмыкнул в ответ Клиффорд. – Но, возможно, он был в тесном контакте с этими фанатиками, потому так быстро и выполнил задание.
– Возможно! – согласился с боссом Тобиас. – Тогда приведу второй пример. Неуязвимый три года, как отошел от дел, но ни одна из ведущих разведок мира не оставила его в покое. Американцы, русские, китайцы и европейцы по меньшей мере двадцать раз пытались выкрасть его и доставить на территорию своего государства.
– И..? – поторопил умолкшего помощника Клиффорд.
– Тщательно очищенный от мяса череп каждого из агентов был доставлен его начальнику прямиком в кабинет! – растянул губы в тонкой улыбке Тобиас. – Лично для меня это лучшее доказательство того, что Неуязвимый – лучший из лучших.
Для Клиффорда, пожалуй, тоже. Скорчив для вида задумчивое лицо на пару мгновений, миллиардер затем кивнул:
– Добро. Свяжись с этим Неуязвимым и предложи ему работу.
– Будет исполнено!
Тобиас встал из-за стола, вернулся на то место, где стояла скульптура обнаженной спортсменки, притопнул ногой, и лифт унес его вниз, вернув статую на ее законное место.
Клиффорд еще несколько секунд глядел в ту сторону, а затем поднялся из кресла и подошел к окну, экран с которого пропал при приближении человека, открывая вид на город и опускающуюся на него ночь.
– Скоро, очень скоро вы все будете молиться на меня! – пробормотал себе под нос миллиардер, представляя перед собой толпы не только нью-йоркцев, но и всех жителей Земли.
***
Двигатели вертолета еще не успели остановить свое вращение, как полковник Дуглас распахнул дверь кабины и соскочил на бетон взлетной площадки.
– Как все прошло, сэр? – подбежал к Дугласу его заместитель, подполковник Осборн Пирсон.
– Хреново! – сплюнул сквозь зубы полковник. – Этот чертов Робинсон имел наглость угрожать нашей стране, если мы не примем его условия!
– И нам пришлось их принять? – с легким недоверием произнес Пирсон.
– Пришлось! – хмуро ответил ему полковник, шагая к выходу с крыши здания. – Мы не имеем права рисковать. Только познав тайны, что скрывает Контур, мы сможем вернуть нашей стране былое величие!