Вы здесь

Плутократова идиллия. VI (Иван Троцкий, 2017)

VI

Аркадий Аркадьевич Федорович как всегда явился домой в семь вечера. Любил вкусно, не спеша поужинать. Он взял за обязанность запивать кушанье лимонным, а иногда яблочным соком. Никогда не баловал себя сладостями и чрезмерно жирной пищей. Регулярные пробежки, бассейн в субботу. От установленного графика не откланялся ни на шаг. Блюда всякий раз ему готовила красавица-жена. И так каждый божий день, без изменений. Но только не в этот раз. Супруги не было. Уехала к маме. Следующая их встреча только в суде, на рассмотрении дела по расторжению брака. Приходится вспоминать, как это – готовить самому. Взбивать яйца, жарить бекон, нарезать лук. Я и забыл, сколько отнимает этот невыносимый, но жизненно необходимый процесс! После трех лет супружества, развод – классика. Никак вместе с женой не могли определиться – можно ли смешивать кипяченную воду с некипяченой. Каждый верил противоположной информации из интернет-статей. В итоге купили каждому по чайнику.

Тем не менее, едва его беспокоил бракоразводный процесс.

Все думы его занимало сегодняшнее письмо. Кто мог нас с папой сдать? Это дело такой давности… Кто-то из своих? А кто знал, кроме мамы? Наверняка забыл про какого-то гада, затаившего на меня злобу! Может враги отца? Не может быть, папа – был исключительным. А им-то что! Сволочам только повод подай!

Необходимо позвонить маме.

Аркадий плотно поужинал. Первый «блин» вышел комом, но довольно сносным и съедобным.

Поднял с лакированной тумбы телефон, перенес сей предмет на свое любимое мягкое кресло белоснежного оттенка. Не спеша, слегка нервничая, набрал ее номер.


– Да? – прозвучал долгожданный ответ.

– Это я, мама, привет!

– Привет, Аркаша!

– Как поживаешь?

– Как всегда, ничего хорошего. Только вот один к тебе вопрос, а ты именно какой Аркаша, который сын или муж?

– Вот за что и люблю тебя, мама, никогда не изменяешь своему чувству юмора. Так держать, старушка, – смех послышался с двух концов телефонных трубок.

– Все хорошо, сыночек. А вы как поживаете? Как Катя?

– Ничего. Разводимся.

– Ах! И что, эта змея хочет из тебя все соки выжать?

– Да, нет. Не все, только половину моего царства…

– Какого такого царства?

– Ну, имущества.

– Вот ведьма.

– Да ладно, я не держу на нее зла, ну, как не держу. Мам, я вот что хотел спросить…

– А Оленьку, что, ей отдадут?

– Конечно, суд всегда на стороне материнских слез.

– Вот же пройдохи продажные. Чем матери лучше мужиков? Да ничем, хлебом не корми, а дай покомандовать мужиками. И сыновьями, и мужьями, да и отцами тоже!

– Мам, но ты ведь сама женщина, что ты говорить такое!

– Вот на этих основаниях имею полное право так утверждать. Как так не мне знать всю правду о дочерях Евиных. С тех времен все мужчин и подставляем, а они бедные, гады эдакие, все нас слушают!

– Полно тебе. У меня вот какой к тебе вопрос, наисерьезнейший. У папы были враги?

После минутной паузы:

– Да какие у него враги, у этого святого человека! Как можно даже мысль подобную допустить в свою пустую голову!

– Точно?

– Как можно сомневаться в том, что…

– Ладно, ладно, верю.

– Как работа?

– Все хорошо, мам. Не без трудностей, но хорошо.

– Молодец, сынок. Мы с папой всегда гордились тобой. И до сих пор гордимся. Я и папа. Он с небес на нас посматривает, как мы тут держимся, и гордится. Поминает добрыми словами.

– Хорошо, мама, мне пора, еще дела.

– В двенадцатом часу-то?

– Да-да. Спокойной ночи.

– Ах, весь в отца. Спокойной ночи.


Только сейчас он спохватился. Кошачья миска не тронута. Где же она пропадает второй день?

Аркадий рыщет по всей квартире. Принюхивается, улавливает некий тухлый запах из-под дивана. Обнаруживает слегка гнилой труп кошки.

– Лолита! – вырвалось из его уст.

Почти плача, он обнял ее словно младенца. Ее крошечная головка, вися на остатках кожи, отвалилась, покатившись по полу к стене.

– Что? Как? Почему шея была переломана? – задался он вопросом.

Не глядя на поздний вечер, Федорович сел в свой автомобиль, помчался в свою деревню в сорока километрах от города. Открыл гараж, достал лопату и коробку из-под обуви. Закопал Лолиту под деревом.


– Света! Светочка!

– Да, Аркадий Аркадьевич? Вы меня напугали, честное слово! Чего раскричались так?

– Помнишь вчерашнее письмо? Ты уже выкинула его или еще нет?

– Как же выкинула, вот же оно у Вас на столе лежит!

– А, точно.

– Хм, Свет, знаешь этот адрес?

– Грибоедова? В Минске? – удивилась секретарша.

– Можешь быть свободна.

– Хорошо, Аркадий Аркадьевич. Однако, дивное что-то твориться.

Вопреки ее удивлению, улица, носившая такое название, в городе Минске наличествует.

Федорович, все бросив, направился на расследование.

– Светлана Михайловна, я ухожу, не знаю, когда буду.

– Хорошо, но ведь Вам еще столько работ прочитать!

– Обойдется, еще время на эту муть тратить! – шустро схватил пальто и направился к своему автомобилю.

Прибыл по необходимому адресу – жилой девятиэтажный дом, расположенный около государственного музыкального колледжа. Зашел в нужный дом, поднялся на шестой этаж. Постучал в дверь, никто не отворил. «Кто стучит – тому откроют» оказалось враками, – подумал Аркадий. Чуть было дернул ручку двери, а она возьми, да отвались.

– Что вы так все стучите? – вышел древний старик из соседней двери.

– Я к вашему соседу, не открывает. Может его дома просто нет?

– А как зовут вашего друга?

– Если бы я знал.

– Вы не знаете имя собственного друга?

– Да не друг он мне, не понимаю, с чего вы вдруг взяли, что ваш сосед мне друг?

– С какого лешего вы решили, что у этого жилья есть хозяин?

– А что, его нет?

– Тут давно никто не живет, лет пять точно, а может и все восемь. Последним здесь жил Леша Мамай с семьей, потом еще какой-то парень, но не долго.

– Какой еще Мамай?

– Да вы его не знаете.

– Так зачем вы называете его имя? А, ну ладно, – не дал он ответить старику.

Аркадий вышел из таинственного дома и направился в ларек за сигаретами, забыв, что бросил курить как два года, по настоянию любимой жены.

– И чего было спрашивать про соседа, если никто там давно не живет? Остается только пожать плечами.

Аркадий позвонил своему приятелю милиционеру. Тоже – тишина. Решился разузнать по имени адресата, но вовремя спохватился, – Аркадий Укупник? Н-да… как раньше не заметил, дурак старый…Дешево, однако хитро.