Глава 2
На другой день Владимир совершал утренний моцион – от дома на Малом проспекте Васильевского острова (рядом с седьмой линией) до места работы (ВНИИРА). Всероссийский научно-исследовательский институт радиоаппаратуры находился недалеко от конца проспекта.
Кандидат наук не подозревал, что за этим передвижением наблюдает от своего подъезда через бинокль его старший брат.
Наконец, Малый проспект свернул чуть вправо, и Владимир пропал из виду. Фёдор опустил бинокль и проговорил:
– Остаётся надеяться, что и на дальнейшем отрезке пути ему не встретится Даша!
…Володя ещё издали увидел у обочины такси, а рядом с ним – знакомую фигуру блондинки, стоявшей к нему спиной и читающей какую-то книгу. Учёный подошёл поближе и разглядел читательницу.
– Дашуля, привет! Что читаешь?
– С добрым утром, Володя. Ты, знаю, ценитель интеллектуальных женщин.
– Какое сложное слово сумела выговорить! – рассмеялся младший Пичугин. – Наверно, целый день тренировалась?!
Пока он смеялся, собеседница вручила книгу.
– «Нелинейные дифференциальные уравнения», – прочитал Владимир и захохотал пуще прежнего. – Зачем сразу нелинейные, если ты, дура, ещё в линейных не разобралась?!
Затем вернул книгу:
– Надо было читать ленинскую работу «Материализм и эмпириокритицизм». Звучит солиднее.
– А ты спроси что-нибудь.
– Сложное спрашивать не буду, – усмехнулся кандидат наук. – А то «схлопочешь» от перенапряжения инсульт, как… сама знаешь, кто! Скажи-ка, интеллектуалка ты наша, когда умер дедушка Ленин?
– Ой! А я об этом не знала! – вполне натурально удивилась натуральная блондинка.
«Ну и дура!» – мысленно воскликнул интеллигент. Он даже не заметил, что эта фраза использовалась в кинокомедии «Джентльмены удачи».
(Кстати, интеллектуально извращённый автор предлагает на эту тему диалог под рубрикой «Джентльмены у дачи»:
«– Девушка, а, девушка! А как Вас зовут?
– Таня.
– А меня – ФЕДя!
– ФЕДора или ФЕДосья?»)
Затем с максимально серьёзным (насколько это было возможно) видом Володя изрёк:
– Это потому, Дашенька, что для тебя «Ленин всегда живой!»
Кокетка рассмеялась:
– Ой, Вовик! Ты такой смешной! При чём здесь автор твоей «солидной» книжки? Я про лениного дедушку Богдана Трофимовича.
«Вовик» тоже рассмеялся:
– Остроумно, … или остро глупо?! Это ты сейчас сострИла или на полном серьёзе?
– На частичном серьёзе. По крайней мере, внешне.
– Юмор у тебя, пожалуй, есть. … Точнее, появился. А где ж он раньше был?
– Павел Петрович не требовал от своей любовницы остроумия. А уж эрудиции – подавно!
– Так у тебя эрудиция завелась?! Тогда скажи, кто был главным теоретиком того сложного слова, которое идёт вслед за «материализмом»?
– Тонко подмечено! – похвалили блондинка. – Намекаемое слово, действительно, сложное. Причём, не только в буквальном смысле, но и в переносном, то есть в грамматическом. А идеолог трудновыговариваемого эмпириокритицизма – незаслуженно забытый австрийский физик и философ Эрнст Мах…
Младший Пичугин от удивления открыл рот. Но тут новоиспечённая эрудитка воскликнула:
– О! Идея… Минутку… Готово! Внимание! Выношу на суд придирчивого слушателя только что состряпанное стихотворение!
«Поэтесса-стряпуха» откашлялась и преувеличенно торжественно продекламировала:
– Очень был известен Мах, нО…
Больше знаменит Махно!
«Придирчивый слушатель» вновь расхохотался, затем, подражая собеседнице, проговорил:
– О! У меня тоже идея! Наисвежайшая загадка:
«Что сказал Нестор Иванович любимой девушке?»
– Понятия не имею! Но думаю, что нелюбимой девушке он сказал: «Гуляй, Поля!»
– Ответ засчитан, уточнение принимается!
Не лишне будет пояснить, что знаменитый (больше, чем Мах!) анархист Нестор Иванович Махно родился и вырос в селе Гуляйполе ранее упоминаемой Запорожской области.
Красотка решила «добить» собеседника (в хорошем смысле!):
– Я даже знаю причину ссоры двух любящих сердец!
– Поделись.
– Можно, хоть я и не инфузория! … Махно приревновал потому, что нашёл у Поли шинель. И впоследствии у него «завелась» вместо Поли – Эстер.
Володя сквозь смех подумал: «Пожалуй, этой острячке и эрудитке можно доверить рождение и воспитание моего будущего ребёнка!» Затем поинтересовался:
– Ты, конечно, оказалась здесь совершенно случайно?
– Конечно. Совершенно случайно остановила такси и попросила довезти до угла Малого проспекта и улицы Шевченко.
– … На которой находится моя любимая 30-я школа!
«… ранее носившая имя того же Тараса Григорьевича!» – мысленно добавила блондинка, но благоразумно промолчала.
– Понятно! Как только услышала про дедушкино завещание, на тебя «любовь нечаянно нагрянула»!
– «Любовь к трём апельсинам», – уточнила красотка, – … и одному «лимону»!
Пичугин рассмеялся:
– «Лимон» – в евро?
– Я ж не грабительница! … Всего лишь в долларах.
– А апельсины в чём?
– Апельсины – в золотистой кожуре.
– Совести у тебя нет! – возмутился далеко не богатый интеллигент.
– На нет и суда нет!
– Зато если совесть есть, – усмехнулся Володя, – то дело может дойти до суда!
– Андрей Дмитриевич в этом лично убедился!
Малоизвестный физик понял намёк на широко известного коллегу академика Сахарова.
– В настоящий момент я требуемым миллионом не располагаю.
– Кто бы сомневался! – улыбнулась красотка. – Отдашь после получения наследства. Между прочим, не такие уж бешеные деньги. Если их разбить на 18 лет до совершеннолетия твоего будущего сына, то получится примерно сто пятьдесят баксов в день.
– Полтора часа работы (не сочти за намёк) шлюхи.
– Это – «нетто». А с учётом «брутто» – часа четыре.
– А если вместо будущего сына ты родишь будущую дочку?
– Значит, нам обеим не повезёт. Ведь в завещании твоего деда ничего не сказано про ребёнка женского пола.
– Я плодить нищету не собираюсь!
– Будем считать, что я этот намёк на аборт не слышала.
– А намёк на алименты с кандидатской зарплаты?
– Услышала, поняла и согласилась. Даже если за предстоящее «алиментное» время ты станешь доктором наук или академиком.
– Если стану, то на радостях, возможно, ещё немного накину… И где будем размножаться? В такси?
– Мысль неплохая, но несвоевременная! – заметила собеседница и постучала пальцем по своим часам.
Володя взглянул на свои и воскликнул:
– Пять минут до начала работы!
– За мной! – воскликнула почти что будущая мать и села в такси.
Опаздывающий последовал за ней, и транспортное средство тронулось.
– Сколько с меня? – спросил пассажир.
– За всё заплачено, – ответил таксист.
– Я не альфонс!
– Тогда отдашь с «лимона» «линкольна»! – предложила пассажирка.
Володя понял намёк на пять долларов.
– А чтобы заполучить этот «цитрусовый фрукт», приходи сегодня в другой «фрукт» – «Абрикос». Это отель по адресу: Невский,106. Жду в холле в полдень плюс-минус пять минут.
Такси остановилось у проходной ВНИИРА. Работник этой организации выскочил наружу, но вдруг остановился:
– Я же в полдень работаю! … То есть обедаю, но на работе.
– Пообедаешь в отеле. Если и задержишься, то ненадолго. За час управимся.
На работу Владимир Пичугин хоть и впритык, но успел. Вскоре он вспомнил последнюю фразу будущей любовницы и, улыбнувшись, подумал:
«Делу время, постели час!»
Через полчаса будущего отца посетила мысль:
«А вдруг я сейчас беседовал с дашкиной сестрой-близняшкой?! А в „Абрикос“ пойду оплодотворять настоящую Дашу!! Надо будет проверить!»
…В отель он вошёл одновременно с полуденным выстрелом пушки Петропавловской крепости. Интеллектуальная (или псевдоинтеллектуальная?!) блондинка уже его ждала. Они прошли в номер. На столе ароматно дымился вполне съедобный на вид (и как вскоре выяснилось, на вкус) обед. Судя по количеству кроватей, номер был рассчитан на двоих.
– За двоих заплатила? – догадался гость.
– Раз уж ты столь щепетилен, то приплюсую счёт к «таксомоторному линкольну».
– Уже начала тратить миллион, а он ещё даже не зародился!
– Пока он зародится, обед остынет.
Разнополые интеллигенты (по крайней мере, кавалер) помыли руки и приступили к трапезе. Володя мысленно отметил, что мурманская кассирша держится за столом как… парижская кассирша. Впрочем, обучить подобному этикету можно за пару часов!
Наконец, подошли к главному – одной из двух кроватей. Раздевалась красотка так, как это делала, видимо, ежедневно перед сном. Её партнёр вспомнил высказывания своего деда о «мурманской кудеснице». Процесс раздевания та превращала в целый спектакль. Изображала то робость, то бесстыдство, то чередование того и другого. Иногда мяукала, рычала, кукарекала. Частенько престарелый бизнесмен бросался не неё до окончания раздевания. Получалось, что сейчас раздевается не Даша, а её интеллектуальная «таксомоторная» близняшка. Но с другой стороны это может быть и Даша, которую обучили за всё ту же пару часов «человекообразному» раздеванию. А вот интеллекту нельзя обучить даже за сутки!
Наконец, на обоих партнёрах осталось только то, что носят на пляжах. Несколько секунд оба колебались. Наконец, менее закомплексованая блондинка произнесла:
– Как писали Вадим Сергеевич Шефнер и придуманный им Павел Александрович Белобрысов,
«она, забыв девичью честь,
с себя скидает всё, что есть!»
«Девица» скинула «всё, что есть», то есть бюстгальтер и трусы. Зритель не успел налюбоваться, как дама юркнула под одеяло. Володя решил, что «костюм Евы» гармонирует с «костюмом Адама» и последовал её примеру. Проявив несколько «положенных» ласк, он приступил к идентификации соседки по кровати:
– Назови-ка, милая Дашенька, сАмого известного сына севильского цирюльника.
– Экзамен под одеялом?! Это так возбуждает! – томно проговорила «забывшая девичью честь», плавно заключая партнёра в объятья. – Но даже очень озабоченные профессорА, когда принимают в постели экзамены у не очень подготовленных студенток не требуют, чтобы ответ был информативным.
Володя понял, что перед ним не очаровавшая его
интеллектуалка, а вульгарная Даша Травкина, умело скрывающая свою вульгарность, но так и не ставшая эрудиткой.
«Пора вырываться из окружения!» – подумал кандидат наук, окружённый дашиным вниманием и… самОй Дашей.
Но тут прелестница показала, как сдают экзамены «не очень подготовленные студентки», если им очень нужны отличные оценки. У Володи не поднялась рука оттолкнуть женщину, зато поднялось нечто другое и устремилось в нужном ей направлении. Уже становясь отцом, учёный подумал: «Надо будет её сестрёнку тоже „осчастливить“ дитём, правда, потом жениться!»
– Надеюсь, теперь нас трое, – проговорила «осчастливленная», – но для страховки надо ещё две попытки, … как в прыжках в высоту.
– С удовольствием! Только ответь на вопрос: «Как звать…»
– Погоди! Я ещё на прошлый вопрос не ответила. Самый знаменитый сын севильского цирюльника был зарождён в ночь, которую смело можно назвать «бартоломеевской»!
Пичугин-младший аж обалдел! Псевдоэрудитка оказалась сАмой что ни на есть эрудиткой! Сумела угадать хоть и великого, но далеко не широко известного испанского художника. Бартоломе Эстебан Мурильо был сыном парикмахера из Севильи, хотя скорее всего его отцом не был Фигаро.
– Ты, наверно, хотел узнать, «как звать» специалиста, изготовивший документы на имя Дарьи Марковны Травкиной?
Володя решил не говорить о своих подозрениях о наличии у своей визави (в переводе с французского «находящейся (а в данном случае – лежащей) напротив») мифической сестры-близняшки.
– Ну-у… где-то так…
– Увы! Подобная информация всегда конфиденциальна.
– Ну и
«как Вас теперь называть?»
– Неплохой фильм, – разгадала намёк блондинка-эрудитка. – И Владислав Игнатьевич, как всегда, бесподобен! (Пичугин помнил, что великий Стржельчик играл в данном фильме.) … Называть меня по-прежнему на «ты» и «Дашей».
– А в Мурманске, Даша, ты хоть раз бывала?
– Была, например, несколько дней на улице Павлова, … родильный дом №2.
– И кого ты там родила?!
– Не столько родила, сколько родилась… Ой! Почти тебя процитировала!
– А чтО я такого сказал?
– «Осмелился напомнить», что Оксана «не только родилась, но и родила!».
Володя подумал: «Выходит, это тЫ была у нас дОма, когда позвонил нотариус с сообщением о завещании деда. И до этого тоже ты! А засылать к нам умную сестрёнку, не зная о завещании нет никакого смысла! Значит, идею наличия близняшки можно похоронить, не тратясь на похороны!
– Тебя до конца работы отпустили? – поинтересовалась партнёрша по переговорам и не только.
– Ой! А я о работе уже забыл!
Пока Володя поспешно одевался, съёмщица номера внесла предложение (не брачное, а внебрачное!):
– Доживём до понедельника (разговор происходил в пятницу), и «поживём» на этом же месте в то же время.
– А я готов и в выходные потрудиться.
– Не советую дразнить Федю.
– Он же о нашем «ворковании» не догадывается!
– Ещё как догадывается! Я позвонила вчера вечером, когда тебя не было рядом и в процессе разговора изрекла несколько сравнительно умных фраз… Чтобы всё было по-честному.
– Да знаешь, что я с тобой за это сделаю?!
– Целуй, только побыстрее, не то выговор «схлопочешь»!
Кандидат наук (и кандидат в прогульщики!) преувеличенно поспешно «чмокнул» догадливую в щёку и столь же поспешно вышел.
…В понедельник полуденный выстрел грянул, когда визитёр стучался в дверь знакомого номера. Любовница была в хоть и скромном, но облегающем халате, который подчёркивал её прекрасные формы. Но посетителя интересовали не они, а содержание!
– Скажи-ка, «условная» Даша, кто такая Лемниската Бернулли?
– Это такая оригиналка, которая выбрала своим псевдонимом кривую четвёртого порядка, названную в честь швейцарского математика Якоба Бернулли и имеющую форму лежащей восьмёрки, то есть знака бесконечности.
– Пожалуй, я тебя напрасно критиковал за некомпетентность в области дифференциальных уравнений.
– Дейл Карнеги считал, что любая критика напрасна. Но против конструктивной критики я ничего не имею. А моя некомпетентность в указанной области всё же имеет место, но она очень относительна.
Володя улыбнулся:
– Если бы в своё время ты сказала дедушке последнюю фразу, то у него случился бы инсульт без всякого секса! … Ой! Меня, кажется, не туда занесло!
– Будем считать, что после этого вынесло туда, куда надо!
– У тебя, конечно, «верхнее»?
Интеллектуалка, естественно, поняла намёк на высшее образование и ответила:
– Это в составе американских Великих озёр – Верхнее, а у меня всего лишь высшее.
– И какой ВУЗ ты, Даша, осчастливила?
– Раз «Даша», то мурманский рыболовецкий институт… Если таковой существует. Короче! Нам обоим не выгодно, чтобы ты узнал, кто я такая. Иначе в случае зачатия мальчика Фёдор через тебя выйдет на меня. После чего в лучшем случае организует мне выкидыш, а в худшем – выкинет меня из этого мира! … А теперь – прошу к столу!
За обедом Володя выдал домашнюю заготовку:
– Дашенька, ты не могла бы «обозвать» тремя словами пятерых следующих французов: Эмиль Золя, Анатоль Франс, Ромен Роллан, Эдмон Ростан и Марсель Пруст?
– Все они дрейфусары.
(Так называли сторонников невинно осуждённого за шпионаж и впоследствии оправданного еврея Альфреда Дрейфуса.)
– Всё, конечно, верно, но…
– … получилось не смешно!
– мгновенно срифмовала прелестница.
Володя расхохотался:
– Теперь – смешно!
– А подразумеваемый более или менее смешной ответ «дрейф у Сары» не соответствует вопросу – в нём не три слова, а два с предлогом.
Володя «разразился» комплиментом:
– Точность – вежливость… королев!
– Разве, что бензоколонки!
…А твоя загадка не очень понятна широким трудящимся массам. Вот если бы заменить «дрейф» предыдущей буквой…
Младший Пичугин снова рассмеялся:
– Юмор у тебя «гусарский»!
– Ну, так прояви себя, как гусар! – кокетливо проговорила отобедавшая, вставая из-за стола.
Вдруг она элегантно, но быстро скинула халат и метнула его через стол в восхищённого кавалера. Пока тот снимал халат с головы, «обнажённая маха» проследовала к постели поступью королевы (но не бензоколонки!). Когда она избавлялась от последней части туалета (левой лакированной туфли), на неё набросился избавившийся от халата на голове Володя. Он попытался овладеть партнёршей, не прибегая к постели (что часто осуществлял любвеобильный дедушка). Красавица сперва оказала партнёрскую помощь – помогла раздеться до пояса, … причём снизу! Но затем навязала собственный сценарий – сделала подсечку и повалила опешившего соперника (а вовсе не партнёра!) на кровать. В результате стало не ясно, кто кем овладел! … Затем издала победный клич:
– Вовик! Я наверху… блаженства!
И тут же оказалась внизу. Бурные (но уже не сопровождаемые сексом) поцелуи и стоны продолжались ещё минут пять, затем оба в изнеможении оставили друг друга в покое.
– Не ожидал! – проговорил интеллигент.
– Что я окажусь сверху?
– От себя такого не ожидал!
– Это потому, что в прошлый раз ты в основном работал в постели головой… Кстати, твоя голова в настоящий момент требуется в другом месте.
– Тогда до завтра? – спросил Володя, одеваясь.
– После сегодняшнего нам лучше… отдохнуть получше. Поэтому – до послепослезавтра, то есть до четверговой петропавловской пушки.