Глава 6
Ева таки уговорила Всеслава поехать в «Молох».
Найдя нужную улицу и дом, они долго безуспешно пытались воспользоваться переговорным устройством, установленным на двери без всяких опознавательных знаков, стучали – никакого ответа.
– Действовать напролом в случае с мошенниками от «черной магии» – гиблое дело, – вздохнул сыщик. – Маги и колдуны – народ тонкий. К ним индивидуальный подход требуется.
Ева вынуждена была согласиться.
Смирнов решительно отверг ее предложение внедриться в общество последователей культа под видом начинающей приверженки финикийского бога.
– Нет уж! – отрезал он. – Еще тебя потом разыскивай! Хватит с меня Комлевой. Сначала надо выяснить, с кем мы имеем дело.
– Так друид же сказал, что у них одна шайка-лейка.
– Какой он друид? – фыркнул сыщик. – Обыкновенный лентяй, который ищет легких заработков да покуривает травку для кайфа. Наплел на пустой голове кучу дурацких косичек, навешал желудей и прикрывается красивыми фразами о духовности! Терпеть не могу дешевого маскарада. Жалко, что он еще настойки из мухоморов не пьет для погружения в нирвану.
– Зря смеешься, – возразила Ева. – Во-первых, ты путаешь нирвану с наркотическим трансом, а во-вторых… ненецкие шаманы, например, перед тем как ворожить, не обходятся без мухоморов. И вообще, грибы – источник трансцендентального опыта!
– Что-что?
– Я тебе дома все подробно расскажу. Сейчас речь не о шаманском зелье, а о пропавшей женщине. Может быть, ее похитили для какого-нибудь ритуала, требующего человеческой жертвы? Это и называется утолить жажду Молоха. Чего он жаждет, по-твоему, кроме крови?
– Тебе виднее, – саркастически улыбнулся Всеслав. – Ты лучше разбираешься в финикийских обычаях. Только зачем такие сложности – привести новых посетителей, выбрать среди них будущую жертву, да еще и объявить об этом при всех? Куча свидетелей! Это все равно что выдать себя с потрохами. Не проще ли выкрасть на улице прохожего, прикончить, и концы в воду?
– Какой неприкрытый цинизм, – возмутилась Ева. – Слушать противно.
– Я рассуждаю с точки зрения преступников.
– Они никого не боятся в последнее время. Хоть эта «Алая маска», к примеру: который месяц безнаказанно орудует среди бела дня.
– Но у них, по крайней мере, нет офиса, куда может прийти любознательный оперативник и накрыть всю банду.
– Веский аргумент! – засмеялась Ева. – Убедительный. Ладно, Смирнов, этот раунд ты выиграл.
– Мы не на ринге.
– Правда? О-о, как я до сих пор заблуждалась! Тогда поехали в тепличное хозяйство, сделаем вид, что ищем работу.
– Говорил тебе, одевайся скромнее, – проворчал Смирнов. – Дама в модной изящной дубленке и сапожках из натуральной замши со стильными пряжками хочет трудиться в теплицах. Кто поверит?
– В жизни чего только не бывает, – бодро шагая к метро, заявила Ева. – Не отставай!
Сыщик смирился. Они вышли на «Щелковской», быстро отыскали внутри одного из дворов указанный в адресе дом. Пристроенное с торца крыльцо и вывеску над дверью увидели сразу.
– «Хозяйство Зеленая Роща», – вслух прочитала Ева, дергая дверь.
И здесь их подстерегала неудача – дверь оказалась закрыта, на стук никто не откликнулся.
Дворничиха, разгребающая снег, неодобрительно косилась на Всеслава и Еву.
– Скажите, пожалуйста, – вежливо обратился к ней сыщик, – почему здесь закрыто? Мы приехали по объявлению, работу ищем.
– Опоздали, – оторвалась от своего занятия женщина в потертом черном тулупе. Она оперлась на лопату и угрюмо уставилась на посетителей. – Они уже давно закрылись. Набрали штат!
– Как? – ахнула Ева. – Мы позвонили, нам велели прийти на собеседование.
Дворничиха с сомнением смотрела на весьма прилично одетых людей.
– Наша фирма разорилась, – пришел Еве на помощь Смирнов. – Срочно нужно выплачивать долги. Согласны на любую работу!
– Тогда поезжайте к ним, прямо в Зеленую Рощу, – недоверчиво качая головой, посоветовала дворничиха. – Может, возьмут еще. Только там плотют не так уж много.
– А когда эта контора закрылась?
– Да… почитай, на прошлой неделе. До весны. Весной у них новые теплицы открываются, опять набор будет.
– Вот досада! – притворно сокрушался сыщик. – Не повезло. Наша знакомая получила здесь работу, мы тоже решили попытать счастья. Вы ее не запомнили случайно?
Он достал из кармана фотографию Марины, протянул дворничихе. Та сняла толстую варежку, двумя пальцами взяла снимок, поднесла к глазам.
– Нет… не помню. Сюда много народу разного приходило, я не присматривалась.
– Это дней десять назад было, – подсказала Ева. – Тогда контора еще работала?
– Кажись, да. – Дворничиха вернула фотографию и надела варежку. Ее брови, ресницы и пушок над верхней губой покрылись инеем. – Только женщины вашей я не помню.
– Это «Хозяйство Зеленая Роща» помещение выкупило или арендовало? – спросил сыщик.
– Снимали временно. Тут раньше детские кружки были, от ЖЭКа, детишек обучали мастерить, модели самолетов делать, воздушных змеев. Мой парнишка сюда ходил. Потом финансы урезали, ребят выгнали, а помещение стали сдавать. Сначала тут швейная мастерская обосновалась, немного поработали и съехали, так и пошло: то одно, то другое.
– Почему же эти тепличники вывеску не сняли?
– Забыли, наверное. Приедут, снимут, – она никуда не денется. А может, у них срок аренды до весны? Тогда пусть висит. Люди приходят, спрашивают.
– А каких-нибудь происшествий тут в последнее время не случалось? Несчастных случаев? Под машину никто не попадал?
Дворничиха хмыкнула, повела глазами.
– Вы работу ищете или… вашу знакомую? Может, вы из милиции?
– Не-е-ет! – воскликнула Ева. – Разве мы похожи на ментов?
– Вы, дамочка, не похожи, а вот мужчина очень даже смахивает. Ну, какая разница? Все одно я вам ничего не скажу, потому как ничего особенного у нас тут не случалось. Пьяница замерз третьего дня, пацаны драку устроили, пес у бабульки с первого этажа сбежал и потерялся – так ведь вас это не интересует.
– Какой пес? – ухватился за ниточку Смирнов.
– Шавка рыженькая, кудлатая, Люськой зовут. Я бабке сколько раз говорила, нельзя собаке человеческое имя давать! Неприлично это. А она выйдет, спустит шавку с поводка, а потом кричит на весь двор: «Люська! Люська!» Видать, кто-то обиделся, прибил собачонку или отвез куда.
– Помнишь, у метро рыженькая собачка бегала? – обратился сыщик к Еве. – С ошейником?
Та подняла брови от удивления, но послушно кивнула, подтверждая.
– Точно! Может, это Люська?
– Тьфу ты! Тьфу! – в сердцах сплюнула дворничиха. – Вот ведь назвали шавку! Она паршивенькая – лапы кривые, уши обвислые, хвост как у крысы. Смотреть противно. Бабку только жалко, убивается.
– Давай зайдем к хозяйке собаки, – предложила Ева. – Скажем, что мы ее Люську видели.
Смирнов улыбнулся – молодец, мол, догадалась, к чему он ведет.
– Идите, – махнула рукой дворничиха. – Второй подъезд, синяя дверь. Бабка постаралась, обновила. Ей, видите ли, так нравится.
Бабкину квартиру они нашли без труда – ярко-синий цвет сразу бросился в глаза, как только вошли в парадное.
– Зачем ты придумал про собачку? – шепотом спросила Ева.
– А как иначе расположить к себе сердобольную старушку? И дворничиха не сказала бы адреса. Увидишь, бабка нас примет с небывалым радушием и выболтает все, что знает.
– Или не знает, – скептически поджала губы Ева.
На звонок открыла маленькая кругленькая старушка с румяными щеками. Услышав о Люське, она засуетилась, пригласила Всеслава и Еву в комнату, тесную от старой мебели, плюшевых портьер и всевозможных безделушек. Гости едва поместились за круглым столом, уставленным вазами и подсвечниками.
– Я электричество экономлю, – объяснила пожилая дама. – Пенсия маленькая, а дети не помогают. Да бог с ними! Хоть бы сами прокормились. Так где вы видели мою Люську?
Слово за слово, выяснилось, что рыженькая собачка, которая «бегала у метро», совершенно не похожа на пропавшую Люську. Но старушка уже прониклась благодарностью к Смирнову и Еве – не поленились, пришли, уважили пожилого человека. Сие нынче редкость.
Она охотно рассказала о «Хозяйстве Зеленая Роща» все, что ей было известно.
– Сидела там женщина, хорошая, вежливая, записывала на работу желающих. Не всех, а кто прошел собеседование. Многие уходили ни с чем. Потом, когда набрали нужное количество людей, контору, или… как это теперь называется… офис, закрыли. Я своей племяннице посоветовала обратиться в это хозяйство, но ей отказали.
Ева изобразила такое огорчение, что пожилая дама растрогалась, принялась ее успокаивать.
– Вы весной приходите! Они опять будут сотрудников набирать.
– Откуда вы знаете?
– Так моей племяннице сказали. Да и вывеска осталась!
Сыщик задал старушке вопрос о происшествиях и несчастных случаях. Она развела руками, повторила сказанное дворничихой. Напоследок он показал ей фотографию Марины. Бабулька долго щурилась, сетовала на разбитые очки, извинялась.
– Даже если видела, не признаю, сынок! Я черты лица не различаю без очков-то, сдачу в магазине сосчитать не могу. А на новые пока денег нету.
Уходя, Ева достала из кошелька пару купюр, протянула старушке.
– Возьмите, сделайте себе очки.
Та застеснялась, но деньги взяла со слезами на глазах.
На улице Ева глубоко вдохнула морозный воздух, на выдохе из ее губ вырвалось облачко пара.
– Вот что мы имеем, – уныло произнесла она. – Зря потерянное время.
– Можно еще съездить в Зеленую Рощу, – предложил сыщик. – Поговорить с той женщиной, которая занималась набором сотрудников в хозяйство.
– Нет, с меня хватит! Ну, допустим, приходила к ней Комлева, и что? Или не приходила. Какая нам польза от этого факта?
Книжный магазин «Азор» оказался небольшим, но со вкусом отделанным – черные деревянные балки, стеклянные, оправленные в металл светильники, узкие фрески на стенах, изображающие египетских писцов, греческих философов и средневековых астрологов. Торговый зал был разделен на три зоны: в одной продавалась художественная и эзотерическая литература, в другой – антикварные книги, в третьей, самой маленькой, – карты для гадания, свечи, статуэтки из поделочного камня, благовония, песочные часы и сувениры в восточном стиле.
Хромов робко ходил вдоль витрин и прилавков, разглядывая диковинные вещицы. В магазине толпились покупатели, торговля шла бойко. В залах стоял насыщенный аромат сандала и можжевельника, индийских палочек, жасминового масла, от которого у него начала побаливать голова. Возможно, запахи были тут ни при чем, просто он растерялся от увиденного.
«А чего ты ожидал? – спрашивал себя Валерий. – Что бумаги, переданные адвокатом Шелестовым, окажутся фальшивыми, как и указанная в них недвижимость?»
Он делал уже третий круг по магазину, от волнения покрываясь испариной.
– Мистика какая-то…
Решившись, Хромов подошел к прилавку с антикварными изданиями, где стояли только два покупателя, и обратился к миловидной продавщице:
– Мне нужен директор. Где его найти?
Девушка смерила Хромова оценивающим взглядом. Внешний вид мужчины, интересующегося директором, не вызвал у нее доверия. Дешевая куртка, мятые брюки, серая кроличья шапка на голове – приличные люди одеваются по-другому. Однако нагрубить покупателю продавщица не посмела.
– Вера Петровна у себя в кабинете. А зачем она вам?
– Поговорить хочу.
– Я могу вам помочь? – принужденно улыбнулась девушка.
– Вы? Нет, не можете.
Валерий провел тыльной стороной ладони по лбу, вздохнул – он ужасно переживал. Как ему разговаривать с директором такого респектабельного магазина? Кем представиться?
– Идите во-о-он туда, – показала продавщица на проход за прилавком с многотомными изданиями большого формата. Их корешки тускло поблескивали золотым тиснением.
На ватных ногах Хромов добрел до двери с надписью «Директор» и постучал. Он чувствовал себя путешественником в неизведанный мир, где на каждом шагу подстерегают опасности.
– Войдите!
У Валерия вспотели ладони. Потянув за ручку, он, ничего не видя перед собой, шагнул вперед. За письменным столом сидела дородная дама с высокой прической, в светлой блузке с жабо, делающим ее и без того пышную грудь необъятной.
– Что случилось? – спросила она. Как будто приход Хромова очень удивил ее.
Он смущенно топтался, сопел и молчал.
– Вы ко мне? – начала раздражаться дама. – По какому вопросу?
«Сейчас она меня выгонит! – промелькнуло в уме Валерия. – И я ничего не узнаю».
– Это… частный магазин? – выпалил он пересохшими, обветренными на морозе губами.
Брови дамы взметнулись вверх и так застыли, подобно двум горным вершинам.
– Вы, собственно, кто? – холодно произнесла она, постукивая холеными пальцами по столу.
– Я? Я… наследник, то есть… хозяин, – неразборчиво пробормотал Хромов. – Яна Арнольдовна умерла, если вам известно. Теперь… магазин будет принадлежать мне, после… соблюдения всех формальностей.
Дама приподнялась со своего кресла, вырастая, как огромный гриб с белой шляпкой. Ее лицо выражало крайнюю степень изумления. Валерий испугался, но деваться было некуда.
– Что, п-простите?
– Моя фамилия Хромов, – выпалил он, ощущая бегущие по телу мурашки озноба. Его бросало то в жар, то в холод. – Зовут Валерий Михайлович. Вот мой паспорт!
Дама брезгливо взяла у него документ, пролистала, пробежала глазами. Ее щеки стали красными, а глаза чуть не выскочили из орбит.
– Жена умерла, – повторил Хромов, чувствуя всю степень недоумения директорши. – И это все скоро станет… моим. Вы меня слышите?
Дама рухнула обратно в кресло, которое издало жалобный писк.
«Если хозяйкой «Азора» была не Яна, директорша возмутится, ее терпение лопнет, и меня выгонят за дверь, а то и прямиком на улицу, – думал тем временем Валерий. – Наверняка здесь есть хоть один охранник. Она сейчас позовет его, и…»
Ничего подобного не произошло. Дама побагровела, шумно задышала, поедая нахала глазами, закашлялась. Она долго прочищала горло, а когда к ней вернулся дар речи, сипло произнесла:
– Вы… серьезно? Про Яну Арнольдовну… что она… ну… господи, не может быть!
Хромов предвидел такой вариант развития событий.
– Вот свидетельство о смерти, – сказал он, протягивая даме захваченную с собой бумагу.
Шелестов весьма ответственно подошел к делу: исполняя поручение своей клиентки, собрал почти все документы, которые могли понадобиться наследнику.
Бумага ходила ходуном в трясущихся руках директорши.
– Боже мой! – запричитала она. – Боже мой! Мы же ничего не знали! Ничего… Мы даже на похороны не пришли. Нам никто не сообщил! Но… что случилось с Яной Арнольдовной? Ей ведь еще тридцати не было, и на здоровье она не жаловалась.
Валерий хотел выяснить у директорши как можно больше, не выказывая, однако, жгучего интереса и не открывая раньше времени свои карты.
– Разве вы не заметили, что она перестала появляться в магазине? – сказал он первое, что пришло в голову.
Дама подняла на него выпученные глаза.
– Так… она всегда приходила раз-два в месяц. Перед Новым годом мы подвели баланс, все подсчитали, она сказала, что собирается заняться ремонтом квартиры, потом съездит куда-нибудь отдохнуть. В общем, раньше марта мы ее не ждали. Магазином заведую я, дела идут хорошо, так что особой необходимости в присутствии госпожи Хромовой не было. Ай-я-яй, горе-то какое!
– Ее убили, – выразительно произнес Валерий, который постепенно обретал уверенность в себе.
Его подстегивал инстинкт самосохранения. Если не принять меры, он может последовать за бывшей женой. Яна, вероятно, что-то предчувствовала: не зря же передала документы на хранение адвокату? А раз так, то теперь в опасности окажется новый владелец имущества, из-за которого Яна рассталась с жизнью. Бандиты не нашли в ее квартире ни денег, ни ценностей, ни документов… рассвирепели и зверски расправились с несчастной. То, что убийцы случайно, по ужасному стечению обстоятельств, забрели к Яне, казалось Хромову полной бессмыслицей.
– Убили-и? – прошептала директорша. – Как? За что?
– Это выяснит следствие.
Хромов собирался задать ей несколько вопросов. Знала ли она предыдущего владельца «Азора»? В каких отношениях он состоял с Яной? Как Яна выглядела, как одевалась?
Последний вопрос мог показаться директорше подозрительным, но Валерию необходимо было понять, что происходило в жизни Яны с тех пор, как он уехал. Он даже открыл рот и… передумал. Рано.
– Ладно, я пойду, – сказал он. – Вы пока работайте.
Директорша так и окаменела в кресле, глядя ему вслед.
Из магазина Хромов направился за урной с прахом покойной супруги. В мрачном полутемном помещении ему выдали в простеньком сосуде то, что когда-то было Яной Хромовой, в девичестве Вербицкой. Не в состоянии отделаться от чувства нереальности, он выполнил все формальности по «захоронению» – урну поместили в специальную нишу в стене, закрыли и сделали соответствующую надпись. Хромов положил на подставку две белые гвоздики, хотел прослезиться – не смог. Постоял истуканом, глядя на буквы и цифры надписи, повздыхал и ушел.
«Ну вот, – подумал, – теперь душа Яны успокоится, перестанет преследовать соседку. Да и меня тоже».
Падал снег, мело, мороз кусал за щеки. Валерий продрог до костей и все же поехал на Шереметьевскую улицу посмотреть квартиру. Им руководило не столько любопытство, сколько неотступная, гнетущая тревога.
Подъезд дома поразил чистотой, удобными лестницами, хорошим запахом – мастики или лака. Кто-то из жильцов, наверное, занимался ремонтом. Хромов подошел к двери под номером 14, отделанной натуральным темным деревом. Профессиональным взглядом столяра он оценил, сколько стоит такая дверь. Рука сама потянулась к звонку. А вдруг откроет Яна, улыбнется, скажет, что все происходящее – дурной сон, нелепость?
Валерий позвонил. За дверью раздались шаги.