Глава 3
Старенький, но резвый электромобиль с минимизированной функцией автоводителя ничем не выделялся на шоссе. Вокруг было полно таких же машин. Извилистая дорога, местами прорубленная в скалах, требовала внимания. Алексу удалось выбросить из головы то ощущение загнанности, которое появилось после разговора в «летающем блюдце». Мир велик, Алекс и Магда прошли неплохую школу выживания. Несколько ублюдков, даже будь они трижды врачами, не смогут загнать их в угол.
Правда, намечалось некоторое несоответствие. У Магды есть какие-то планы, но она, похоже, зациклилась на убийствах сотрудников биотеховской фирмы. Даже непонятно, что она надеется найти. Отпечатки пальцев главы немецкой «фабрики здоровья»? Где? На «адской машине», подорвавшей здание? Знает ведь, что не найдет. Какие-то доказательства связей медиков и торговцев человеческими органами из Африки? Это работа для целой группы, да и не на Мальте надо искать. И если такая связь будет найдена, что из того? Нигерийцы хором начнут выкладывать, как прикончили ученых, показывая пальцами на заказчиков убийства? Ждите-ждите. При всем при этом Магда на дурочку не похожа. Если что-то ищет – значит, не зря.
– Магда, ты не хочешь рассказать мне что-нибудь еще, чего я не знаю? – начал Алекс деликатно.
– Не хочу, – отрезала Магда. – О тебе же, дураке, пекусь. То, что не знаешь, не вырвут под пытками.
– Какие пытки? – усмехнулся Алекс. – После изобретения гипнотропина пытки утратили актуальность.
– Тем более. Ты не выдашь мои планы, если не будешь о них знать. Кстати, и гипнотропин можно обмануть.
– Знаю. – Алекс промолчал о том, что его особенно тщательно готовили к обработке наркотиками, и разговориться под воздействием гипнотропина он мог примерно так же, как от бутылки пива. – Ну что это мы все о грустном? Любуйся пейзажами. Ты раньше была на Сицилии?
– Не была. И я – не любительница пейзажей. Раз уж ты так хочешь поболтать, сам поделись своими секретами.
– Секреты? От тебя? Чепуха какая. Все тебе рассказал, все ты про меня знаешь.
– Какие у тебя планы насчет твоего расследования?
– А как насчет пыток и гипнотропина?
– Не тот случай. Если уж меня схватят, последнее, о чем меня будут спрашивать, – это об одиноком охотнике на вампиров из Отдела мошенничества.
– Ну, тогда слушай. Я прост и откровенен. Если я заваливаю дело (а к этому идет), то сдаю русским мстителям всех, кого обнаружил по ходу расследования. Жаль, не смогу распространить весть, что любителям вампирского фэнтези какое-то время лучше не тусоваться, а сидеть дома. Мало ли, вдруг попадут под раздачу.
– Что это означает? – поинтересовалась Магда.
– Это жаргонное словечко, в переводе на английский смысл теряется. Я о том, что по-настоящему виноватых мне не жалко. Пусть их стреляют, режут, поджаривают. Любая казнь выглядит достаточно гуманной при таком бизнесе.
– Но с тобой-то что?
– А потом – по обстоятельствам. Не уволят – продолжу работать в Европоле. Уволят – найду работу в частной охранной фирме.
– Два потенциальных места работы у тебя уже есть.
– Можно сказать и так. Тебя интересует вопрос трудоустройства? – Алекс оживился. – Я могу начать наводить справки. Если имитировать твою гибель….
– Стоп! Не надо ничего имитировать. Мое дело безнадежное, но я легко не сдаюсь. И у безнадежных дел бывают очень интересные… последствия, скажем так.
– Расскажи. – Алекс почувствовал себя заинтригованным.
– Выходим на второй цикл. Я же тебе объяснила: «От многого знания – много печали. А умножающий знание – умножает печаль». Доживешь – узнаешь. А пока, вместо того чтобы сбивать с толку меня, подумай о себе. Учти, о личности Алекса Минакова мои преследователи все знают. Они могут прослушивать твой старый мобильник, наблюдать за твоими кредитными чипами…
– Если я задаю дурацкие вопросы, это еще не значит, что я идиот. Ты втемяшиваешь мне азбучные истины.
– Не задавай дурацкие вопросы, и я избавлю тебя от азбучных истин.
Алекс решил, что пришло самое подходящее время обидеться и замолчать. Обиделся он неискренне, зато пауза помогла обдумать ситуацию.
В Мессине они приглядели многоэтажную стоянку. Магда временно припарковала машину в безлюдном месте недалеко от входа. Покопалась в своем рюкзачке, достала клейкую ленту.
– Я немного изменю номер, – сказала она, – не хочу, чтобы машину нашли слишком рано.
– В детские игры играешь. А противоугонное устройство? Агентство в любой момент знает, где машина.
– Уже не знает. Я его нейтрализовала.
– В таком случае оно должно было послать сигнал тревоги.
– Спи спокойно. Я угоняла машины и подороже. С системами сигнализации намного сложнее этой. Забудь то, что ты читал в технической документации. Я работаю по другим инструкциям. А сейчас посиди и подожди, пока изменю номер.
«Неприятное ощущение», – подумал Алекс. Рядом с Магдой он начал чувствовать себя любителем. Как полевой агент она была… как бы это выразиться поделикатней… более приспособлена к жизни. Несомненно, у него есть свои козыри, но как-то они в последнее время не использовались в игре.
На стоянке Магда придирчиво выбирала место, где прокатному автомобилю предстояло ждать обнаружения. Потом они запаслись новой одеждой и поехали к причалу парома.
– Послоняемся здесь, – сказала Магда, – вдруг повезет, и камеры нас поймают. Сделай настороженное лицо, поглядывай исподтишка, словно ты ищешь камеры и не хочешь, чтобы тебя засекли.
– Они могут смотреть онлайн?
– Вообще-то нас ищут на другом пароме, на Мальту. Не найдут, начнут изучать записи. В смысле – дадут на анализ компьютеру. Но даже если среди предателей в Европоле есть гигант мысли, который смотрит на нас онлайн, то пока он свяжется с медиками, а медики со своей агентурой – пройдет время.
– А если у гиганта мысли есть своя агентура в Мессине? И раз уж он гнилой полицейский, да еще в убойном отделе, то и агентура у него убойная?
– С трудом верится в такое количество совпадений. Хорошо, уговорил. Нет ничего драгоценней нашей жизни, и если есть хоть какой-то риск, то сведем его к минимуму. Идем в туалеты, меняем внешность, переодеваемся. Одежду здесь не выбрасывать!
– Обижаешь.
– У тебя есть все для изменения внешности?
– Надеюсь, что да. Набор со мной.
– Из порта выходим по отдельности. Где встречаемся?
– Там недалеко есть кафе. С голографической рекламой. Капучино, превращающийся в вулкан, и наоборот. Заодно и кофе попьем. Кстати, я припоминаю, что ты собиралась наследить, позвонить со старых мобильников.
– Я уже сама сомневаюсь, стоит ли это делать. Даже со стороны выглядит именно так, словно я хочу наследить.
– Тогда сделай это понатуральней. Позвони своему исчезнувшему начальнику. Скорее всего, он не ответит, но позвони. А потом выходи прямо на отдел внутренних расследований, представься, дай им опознать себя и расскажи, что подозреваешь утечку информации из отдела. Про исчезнувшего начальника тоже расскажи. Про покушение на твою жизнь и что это твой последний звонок с этого мобильника, его ведь могут выследить. Так, во-первых, ты снизишь уровень слежки за тобой с привлечением ресурсов Европола, кто захочет светиться, когда в дело вмешались Внутренние Расследования? Во-вторых, убираешь акцент, что звонок сделан со старого мобильника: ты же сама обратила на это чужое внимание.
– Ну и ну! Ты предлагаешь мне обратиться к ОВР?
– Да, а в чем дело?
– Ни в чем. Я не знала, что в восточноевропейском Управлении их любят.
– Обожают. Как инородное тело в прямой кишке. А что делать? Тебе же надо выживать. А этим гадам надо оправдывать свое существование, вряд ли они найдут лучший повод для расследования. Тем более с бойней на «Жемчужине Средиземноморья» еще будут разбираться. Пусть ОВР будет заранее проинформирован именно тобой, а не кем-то другим.
– Интриган и стукач, – обозвала Алекса Магда. – Но я сделаю, как ты сказал.
Оставшись один, Алекс восстановил старую конфигурацию мобильника и нашел сравнительно безлюдное место рядом со стенкой. Набрал номер своего начальника в Корейско-Средиземноморском банке и ввел личный код.
Пак Мон Хон ответил почти мгновенно. Что говорило о его внимании к делу шумно исчезнувшего сотрудника.
– Слушаю, Алекс, – степенно начал шеф. – Что с тобой произошло? Полиция сообщила, что ты пропал без вести при налете террористов на ваш город-остров.
– На мою жену напали, – начал Алекс, – я ее защищал…
– Алекс, – начальник говорил медленно, размеренно, одновременно стараясь разглядеть, что происходит вокруг Алекса. – Ты работаешь с финансовыми потоками, это огромные деньги. Человек на твоем месте должен быть безупречен. Если жена вляпалась в уголовщину – срочно избавляйся от нее. И даже в этом случае я не уверен, что смогу вернуть тебя к твоей работе. Ты ведь понимаешь, что твой доступ блокирован, а с клиентами работают другие сотрудники? Ты можешь что-то сказать в свое оправдание, чтобы это помешало мне тебя уволить?
– Вы, как всегда, правы, господин Пак, – Алекс сделал вид, что поклонился мобильнику. – Но моя жена ни в чем не виновата. Она проверяет рестораны. В одном из африканских ресторанов она обнаружила в холодильнике человеческое мясо, из него там готовили стейки!
– О! – Назидательно-скучающее выражение исчезло с лица Пака. – Вот это случай! В новостях мелькнуло, что среди убитых на острове были граждане Нигерии. Что ты планируешь?
– Мистер Пак, я должен доставить мою жену в безопасное место. – Алекс лихорадочно просчитывал, как прервать разговор, не особенно разозлив шефа. Как бы ни оптимистична была Магда, говоря о медленной реакции «следопытов», пренебрегать врагом никогда не стоит. – За нами следят, я думаю. Этот мобильник я уничтожу. Когда все успокоится, приеду в банк, а там вы решите, что со мной делать.
– Даю тебе три дня. – Пак уже не просвечивал Алекса своим цепким взглядом, – постарайся справиться. Удивительно, что пресса ни слова не сказала о причине налета… Желаю удачи!
Алекс перевел дыхание. У него три дня. Что это значит? Сможет ли он продолжать свое расследование, если вернется в банк? Если нет, то зачем ему возвращаться? Только потому, что Восточноевропейское управление свернуло горы, чтобы внедрить его на эту должность? Возможно, будут другие задания, связанные с банковской сферой.
Неожиданно на мобильнике появился сигнал вызова. Алекс чертыхнулся. Надо же – не успел отключить аппарат. Потом обнаружил, что с ним пытается связаться Темный Монах, самая высокопоставленная личность в секте вампиропоклонников из тех, до кого Алекс сумел добраться. Не раздумывая, Алекс ответил.
– Привет, банкир. – Темный Монах, жгучий брюнет с внешностью и повадками потомственного аристократа, смотрел на Алекса, как на существо низшего порядка. – Я знаю, что ты хочешь уничтожить мобильник, и постарался успеть.
– Зачем мне уничтожать мобильник?
– За тобой гонятся, за тобой следят. Да и ты сам сказал это своему начальнику минуту назад.
– Какого черта?! – Алекс постарался изобразить ярость, несмотря на то, что в глубине души обрадовался. Получается, кровососы не утратили к нему интерес. Даже странно.
– Не злись. Сцены устраивай своей подружке. А сейчас молчи. Думаю, раз тебя слушаем мы, то может слушать еще пол-Европы. Или Африки? – Темный Монах улыбнулся уголками рта. – Лучше избавься от этого мобильника. И как можно скорее. Просто хотел передать, что с тобой хотят встретиться.
– Кто?
– Кто-то.
– А яснее?
– Ты хочешь ясности на виду у всей Африки? Некто важный, очень важный. Я перед ним – пыль.
– Как можно договориться перед чужой аудиторией?
– Просто. Вспомни нашу последнюю встречу. Тогда за тобой никто не следил. Встречаемся там же.
Алекс вспомнил отель в Палермо. Там состоялась их последняя встреча. Небольшое отклонение на пути к Мальте. Да, кстати, а нужна ли ему теперь Магда с ее Мальтой?
– Поправка, – резко произнес Алекс. – Никаких встреч в закрытом помещении. Только на улице. И когда я до вас доберусь – не знаю. Придется тебе подежурить у входа, – добавил он мстительно.
– Чего ты боишься?.. – последнее, что услышал Алекс, отключая коммуникатор. До него дошло, что они с Магдой сваляли дурака. Действительно, выслеживать Магду для сотрудников убойного отдела было чревато неприятностями. Но выслеживать его, Алекса, самое легитимное занятие. Человек, пропавший без вести с места массового убийства! Самая законная мишень! А он треплется, как идиот. Причал парома уже должен кишеть полицейскими.
Максимально быстро, но стараясь не привлекать внимания, Алекс направился к туалету.
У входа в кафе пара горячих сицилийских парней пыталась поближе познакомиться с азиатского вида девушкой в мини-юбке. Алекс чуть было не прошел мимо, но девушка, похоже, обратила на него внимание и что-то попыталась передать с помощью мимики. Ничего себе азиатка! До Алекса дошло, насколько Магда преуспела в изменении внешности. Сам он всего лишь обесцветил брови и волосы да сделал пару инъекций геля, корректирующих биометрические параметры лица. А Магда, получается, даже расу поменяла…
Увернувшись от назойливых парней, Магда уверенно подошла к Алексу и взяла его под руку.
– Меня так легко опознать? – спросил он.
– По запаху, – со смешком ответила Магда. – Но это не опасно, кроме меня, его никто не знает. Хватит, не время рефлексировать насчет своей маскировки. Я засекла несколько подозрительных физиономий по дороге. Надо удаляться. Я недооценила их быстроту. Но есть один плюс. На Мальте нас уже не ищут. Так что исчезаем здесь и появляемся там.
– Есть проблема, – Алекс приобнял Магду, стараясь не дать ей совершить какое-либо резкое движение. – Про меня вспомнили мои друзья-вампиры. И они хотят со мной встретиться. Встреча будет с кем-то, кто мне неизвестен. Сказали, что это крупная фигура.
– Твои действия? – Магда приняла правила игры, тоже прижалась к Алексу и даже чмокнула его в щеку.
– Надо ехать, – вздохнул Алекс, – или лететь. Это здесь, на Сицилии, – предварил он вопрос Магды. – Мне непонятно, что их во мне так заинтересовало именно теперь, когда я лишен доступа к банковским счетам.
– Ты… лишен? – Магда чуть было не сбилась с размеренного шага.
– Сама подумай, – Алекс решил не рассказывать о своем разговоре с начальником, возможной причине того, что их сейчас ищут в Мессине. Он тоже умел излагать «азбучные истины». – Человек с доступом к финансовым потокам пропадает без вести во время налета. Исчезает только он и его подруга. Возможно, из-за него все и произошло, а похитители…
– Стоп. Хватит. Как я не подумала раньше? Ты влип сильнее, чем это казалось вначале. Представляю, как бесятся твои боссы в Европоле. Ты с ними не связывался?
– Нет.
– Но действительно, зачем ты сейчас нужен вампирам?
– Самому интересно.
– Хочешь, чтобы я тебя прикрыла?
– Нет. Если против меня задумали что-то силовое, то тебя одной будет мало.
– А как насчет «союзников»?
– Если позвать их на этой стадии, то получится, что я передаю дело им. Европолу останется собирать трупы. А мне… ну, мы это уже обсуждали.
– Прощаемся?
– На автовокзале. Ты в одну сторону, я – в другую.
– Больше не увидимся?
– Не знаю. Честное слово, хочу тебе помочь, но не знаю, смогу ли. Я невольно влез в твое дело, но свою работу надо доделывать. Возможно, у моей встречи не будет никакого продолжения. Тогда я тебя догоню. Как тебе такая идея?
– Идея хорошая. Мне чертовски нужен рядом надежный человек. Подашь мне сигнал. Вряд ли наши новые мобильники будут прослушиваться, но место встречи обговорим заранее. Помнишь собор Святого Иоанна в Ла-Валлетте? Мы там так хорошо погуляли с тобой вдвоем. Как настоящая парочка влюбленных…
«Ей нужен рядом надежный человек», – думал Алекс, лениво любуясь морским берегом из окна экспресса. На первый взгляд, никакого двойного смысла в словах Магды не было. В окружающем их ненадежном мире мало что ценится так же высоко, как надежные люди. Но если исходить из того, что Магда – просто агент Европола и собирается продолжить свое расследование, то просить Алекса о помощи она должна была по-другому. Он тоже агент Европола, то есть, по умолчанию, надежный человек в любом расследовании, даже чужом. А что, если у Магды на уме еще что-то, кроме расследования? Мысль об этом слишком часто посещала Алекса в последнее время. Или причина его неуверенности – неправильная трактовка тонкостей английского языка? Все-таки это не его родной язык, и Магда могла говорить без всякого двойного смысла…
В Палермо Алекс совершил небольшую прогулку по историческому центру, как и подобает туристу. Правда, изучал он не достопримечательности, а публику, пытаясь определить, не успели ли агенты убойного отдела взять его под наблюдение. Как ни странно, но именно в Палермо наемники из Нигерии могли не заботиться о маскировке. В центре города было полно африканцев. Больше арабов, но и чернокожих хватало. К счастью, Алекс никого из них не интересовал.
Мчаться на встречу с Темным Монахом и кем-то, за ним стоящим, не хотелось. Не то чтобы не хотелось… Когда заходит речь о работе, «хочется – не хочется» в счет не идет. Слишком многое зависело от этой встречи. Но Алекс, мягко говоря, был не в самой подходящей форме для такого ответственного мероприятия. Он прекрасно понимал, что процентов на пятьдесят это может быть операцией по его устранению. Из потенциально выгодного клиента с доступом к большим деньгам он превратился в абсолютно бесперспективного типа, узнавшего слишком много, да еще и замешанного в какую-то подозрительную историю с массовым убийством. Нет ничего более естественного, чем его смерть. А виновных будут искать… скажем, в Африке.
Алексу нужна была ясная голова и быстрая реакция. И не только для того, чтобы увернуться от пули или что там еще в него полетит. Для таких случаев у него было припасено кое-что из арсенала боевой химии. Не исключалось, скорее даже было равновероятно, что приговор ему еще не вынесен, а вампиропоклонники придумали какую-то новую комбинацию для его использования. В таком случае умение соображать было куда важнее бойцовского мастерства. Большинство коллег Алекса считали, что боевые наркотики улучшают мышление почти в такой же степени, как рефлексы. Алекс с этим категорически не соглашался. Кристальная ясность в голове после приема спецсредств была обманчивой. Инстинкт самосохранения, разогнанный наркотиками, мог на уровне рефлексов дикого зверя вести тебя в драке, побеге или преследовании. Но как нужно ответить на заковыристый вопрос, как соврать и не попасться, знал только «его величество мозг». И чтобы создать этому самому мозгу приличные условия для деятельности, надо было как минимум выспаться. Сон на пороге агентства по прокату в счет не шел. Особенно учитывая все, что ему предшествовало. А кроме всего прочего, как добросовестному служаке, Алексу надо было вновь связаться с руководством.
Позволив самому себе себя же уговорить, Алекс снял номер в небольшом, но приличном с виду отеле недалеко от центра. Население здесь уже не выглядело экзотическим, большинство прохожих были сицилийцами либо европейского вида туристами. Гостиничный сканер проглотил информацию о паспорте на имя уроженца Англии Гарри Тейлора с фотографией, соответствующей недавно приобретенной внешности. Соответствие было не совсем полным, но – к выгоде Алекса. Он был только похож на фото. Его биометрия, которую невозможно изменить без операций, затрагивающих кости черепа, была тщательно искажена умельцами из Отдела мошенничеств. Этим достоинства нового паспорта не ограничивались. Виртуальный Гарри Тейлор не так давно пытался купить недвижимость в Венгрии, пользуясь поддельными финансовыми документами. Был пойман, согласился сотрудничать с Европолом, благодаря чему дело закрыли. Теперь, если кто-то заинтересовался бы этим человеком, для ознакомления с досье он был бы обязан послать запрос в родной отдел Алекса. Воистину – самые лучшие поддельные документы может сделать только полиция.
Первым номером программы стоял душ. Как бы ни шутила Магда по поводу запаха, шутками дело не ограничивалось. После беготни в городской броне и прогулок под жарким средиземноморским солнцем пахло от него, наверное, как от бездомного бродяги.
Cмыв с себя пот и грязь, Алекс расслабился в кресле. Заказал по пневмодоставке пару банок «Гиннесса», включил медиацентр. Просмотрел средиземноморские каналы, раздел происшествий. Про бойню на «Жемчужине» упоминали очень скупо. Зато везде муссировалась новость о внезапном закрытии всех африканских ресторанов на плавучих городах-островах, Мальте и Сицилии и на нескольких греческих островах.
Алекс открыл банку пива и усмехнулся. Новость была свежая. Это говорило о том, что дезу про рестораны получили совсем недавно. Из разговора Алекса с мистером Паком, откуда еще. Или сам Пак, как законопослушный банковский служащий, отчитался перед полицией о проблемном сотруднике, или полиция почерпнула информацию прямо из прослушки. Но ведь полиция знает, что никакой человечины в закрытых ресторанах нет! Ну и что, если кое-кому из убойного отдела подобная дезинформация выгодна? Алекс готов был поспорить, что наобум придуманная Магдой версия скоро просочится в массмедиа. Закрытие ресторанов и перестрелка получат логическое объяснение. Истинная причина охоты на Магду будет скрыта, а то, что несчастные африканские ресторановладельцы понесут убытки или вообще разорятся, – кого волнует чужое горе?
Алекс уже перевел медиацентр в режим связи и собрался было вызвать своего начальника, но опомнился. Душ и пиво подействовали на него слишком расслабляюще. Надо же, до такого додуматься, связываться через открытый канал!
Извлеченный из сейфа-чемоданчика компьютер Алекса легко подключился к сети. Задействовав все возможные шифраторы, он вызвал босса. Успешно. Начальник, он же агент Электрик, ответил почти сразу же и не со своего мобильника, а с чего-то более-менее стационарного. На заднем плане можно было видеть старомодную обстановку, книжные полки.
– Молот, собственной персоной! – Электрик был уроженцем Польши и говорил по-русски почти без акцента. – Вот уж не ждал! Я-то думал, ты исчезнешь надолго, чтобы забылись твои грехи.
– Какие грехи?
– Агент Молот, ты на казенные деньги оплатил секс-игрушку, притом выбрал самую дорогую. Финансовый отдел грозит нам такими неприятностями… Из нас собираются сделать козлов отпущения. Всему Евросоюзу хотят продемонстрировать, как Европол поступает с такими казнокрадами-извращенцами!
Алекс перевел дух. Воистину не знаешь, с какого направления ждать неприятностей. То, что он посчитал мелким озорством, приобретало грандиозные масштабы из-за амбиций какого-то бюрократа в финансовом отделе.
– Запоминай, шеф, – сказал он. – Для отчета у меня нет времени, придется тебе самому надиктовать. Ситуация на «Жемчужине Средиземноморья» была критическая. Уйти живым с плавучего острова не представлялось возможным. Вообще. Была выбрана компьютерная оболочка одной из секс-игрушек, известная своим сверхвысоким IQ. Можете проверить. IQ, я имею в виду. Я задействовал голема отнюдь не для сексуальных целей. Она вывела меня единственно возможным путем, она разобрала лифт, в котором меня прищучили преследователи, она там такого наворотила, что ее можно брать в агенты Европола самой высокой категории. Так и объясни своим финансистам.
– Ты думаешь, они это проглотят? Да завтра весь Европол начнет заказывать на часок-другой таких вот секс-агентов. Такой бордель из ящика Пандоры выпустим!
– Пусть они отчет засекретят. А то меня убойный отдел начнет отлавливать и таскать по допросам. И можешь сказать, что если они хотят начать охоту на ведьм с меня, то я с удовольствием оплачу расходы на эту куколку из своего кармана, потом уволюсь и продам эту историю… ну, найду, кому продать. Она не была связана с моей деятельностью, так что предписание о секретности операций к ней не относится. Да по этой истории блокбастер сделают! На их месте я бы все засекретил.
Начальник, потрясенный наглостью полевого агента, молчал. Алекс был потрясен своей дерзостью не меньше. А возможно, и больше. Принципу «Не ссорься с начальством» он следовал куда более истово, чем любой религиозной заповеди. Угораздило же его так сорваться…
– Вот уж не ожидал я, Молот, что ты начнешь угрожать. – Начальник покрутил головой, словно проверяя, крепко ли она держится на шее. – В принципе засекретить – идея неплохая. Я попробую об этом сказать как-то… дипломатичней. А тебе, как понимаю, досталось там. Угораздило же тебя выбрать подругу-дегустатора. Она что, у африканцев человечину определила на вкус?
– И на запах, – устало проронил Алекс. Мир катится в тартарары. Даже такой умный мужик, как Электрик, проглотил дезу, не задумываясь. Если бы тема не была такой далекой от смеха, Алекс давился бы воздухом, пытаясь не расхохотаться. Но все это настолько не смешно…
– Издеваешься?
– А что мне остается?
– Где твоя подруга?
– Не уверен, что об этом стоит говорить.
– Она жива?
– Наверное. Вчера была жива. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Есть здесь какая-то странность. Я хотел вызвать ее данные из английского МВД, когда сообщили, что вы с ней – единственные пропавшие без вести в результате налета.
– И что?
– Информация закрыта. Труполюбы постарались. Вот я и думаю, что здесь не так?
Труполюбами в Восточноевропейском управлении Европола за глаза называли сотрудников убойного отдела. Алекс вспомнил, что Магда и сама в нем работала. Интересно, западноевропейцы тоже пользуются этой оскорбительной кличкой?
– Когда ты интересовался, – сказал Алекс, – Магда была жива без всякого сомнения. Это хорошо, что ты такой подозрительный. По-моему, в этом деле за ее коллегами, западными труполюбами, глаз да глаз нужен.
– Делать мне больше нечего, только за ними следить. Поначалу я вообще подумал, что ты чем-то разозлил вампиров. Хотя – почерк не тот. И скажи-ка мне, дорогой: что с твоим делом? Интерес у меня не праздный. Твои земляки терпели полгода, а сейчас у них терпение закончилось. Задействовали тяжелую артиллерию. Сам представитель России в Евросоюзе сказал, что если через две недели не будет каких-то результатов в расследовании дела об исчезновении двух русских студентов, то на осенней сессии Евросоюза Россия поднимет вопрос о резком сокращении финансирования. Секс-игрушку твою замять можно. А вот сокращение финансирования – нет.
– Есть сдвиг. – Алекс мысленно благословил Темного Монаха. Мерзкий тип, но благодаря ему появилась возможность отрапортовать начальству. – Мне назначена встреча. С каким-то новым персонажем. Говорят – высокого ранга. Но есть кое-что настораживающее. Как минимум по двум пунктам.
– Слушаю внимательно.
– Во-первых, слишком большие возможности у простой, далеко не самой мощной тоталитарной секты. Когда со мной связался их человек, выяснилось, что они в живом эфире слушали мои разговоры по мобильнику. Это что за фокусы? Я пользуюсь стандартными мировыми коммуникациями! У них есть «кроты» в Европоле? В ФБР? В ЦРУ, в ФСБ? А если они и сейчас нас слушают?
– Прекрати истерику. – Электрик глянул в сторону и сделал несколько жестов руками, скорее всего, пользуясь виртуальной клавиатурой. – Никто нас не подслушает. А я сделал пометку. Когда закончим говорить, всех на уши поставлю, но найду течь. А что там у тебя под вторым номером?
– Тут непоняток больше. Ты же догадываешься, что мои полномочия в банке после исчезновения временно аннулированы. А может, и не временно. Вампиры именно этот разговор и подслушали. Зачем я им был нужен? Из-за доступа к деньгам. Доступа сейчас нет. А я им понадобился еще сильнее! Зачем?
– Не скажу, что это вопрос на миллион евро. – Электрик еще раз сделал несколько движений, то ли разминающих шейные мышцы, то ли проверяющих наличие головы на плечах. – Скорее – тысяч на десять-двадцать. Я бы на их месте тебя убрал.
– Было у меня подозрение…
– Да какое там подозрение? У меня полная уверенность, что тебя хотят убрать. Сам посуди. Часто банковские работники хотят приобщиться к вечной жизни? Твой случай первый. Они могли сделать поправку на загадочность русской души, но ты им уже осточертел со своими сомнениями. Есть Бог? Есть Дьявол? А вампиры – это от Бога или от Дьявола? А что будет с моей душой? Тьфу!
– Но ты же правильно сказал: загадочная русская душа…
– Как бы они эту загадку не разгадали. Скромный банковский сотрудник, часами болтающий о душе, кувыркается, как спецназовец, и отстреливает прирожденных убийц из Африки. При соотношении примерно десять на одного и при том, что у них автоматическое оружие, а у тебя пистолет.
– Э-э-э… – Алекс растерялся. Он почему-то считал, что его подвиги на «Жемчужине Средиземноморья» не станут известны широкой публике. – Все знают, что это я стрелял?
– Ты идиот или притворяешься? Почти все коридоры просматриваются камерами. Твой бой был заснят во всех ракурсах. А благодаря твоей секс-куколке почти не осталось в Европоле людей, которые не просмотрели бы его многократно.
– Я, кажется, деградирую. – Алекс абсолютно искренне хлопнул себя по лбу. – Как я мог забыть про камеры?!
– Еще одна странность. Труполюбы конфисковали все записи, где есть ты и две твои бабы. Конфисковали на «Жемчужине», я имею в виду. Ну, тут они просто опередили нас. Мы тоже не заинтересованы в том, чтобы в прессу попали кадры с нашим агентом. Но пару часов назад труполюбы закрыли доступ к этому видео и в сети Европола.
– Мы отвлеклись, – бесцеремонно перебил шефа Алекс. – К черту труполюбов. У вампиров нет доступа к этим кадрам. Моя загадочная душа остается неразгаданной. Надеюсь.
– Ты сам намекнул, что вампиры могут быть информированы лучше, чем мы думаем.
– Хорошо. Информированы. Хотят меня убить. Что дальше? Не пойти на встречу?
– Иди. Нам нужен результат.
– Моего трупа будет достаточно?
– А ты не дай себя убить.
– М-да, шеф. Я всегда очень внимательно прислушивался к твоим ценным советам.
Электрик с виноватым видом развел руки.
– Это тот случай, когда агент должен выживать сам.
– Надо понять твои слова как приказ: «Иди к тому дереву и застрелись».
– Чепуха. Ты же понимаешь, что никто здесь не заинтересован в твоей смерти. Даже если кого-то арестуют за убийство, это не продвинет следствие против вампиров.
– А если меня не хотят убить?
– Десять процентов.
– Что?
– Девяносто процентов за то, что тебя решили убрать. Десять процентов на все остальные варианты. Ориентируйся по обстоятельствам.
– Это все?
– Если ты хочешь еще поговорить о жизни – не возражаю. Мы даже можем вместе выпить. Дистанционно.
– Спасибо. Ловлю тебя на слове, шеф. Мы обязательно выпьем. Но не дистанционно. Идет?
– Идет. Удачи тебе, Молот.
Вампиролюбы не экономили на своем руководстве. Дважды Алекс был в Палермо раньше, и оба раза он встречался с представителями секты в отеле «Вилла Иглеа», входящем в список пятидесяти самых красивых отелей мира. Учитывая, что остальные сорок девять Алекс никогда не видел, отель казался ему верхом совершенства. Он даже испытывал некоторую досаду, что, договорившись о встрече на открытом воздухе, не сможет насладиться интерьерами отеля. Хотя выживание было намного важнее эстетического наслаждения.
На подходе к гостинице Алекс надел бейсболку и солнцезащитные очки. Вместе с темнотой это должно было помешать качественному фотографированию, чреватому расшифровкой его новой личности. Конечно, если полицейские заметят его в таком виде… Но это уже будет другая проблема.
Темный Монах сидел в шикарном японском электромобиле и дремал. Алекс деликатно постучал по стеклу. Рука Монаха дернулась за спину. Открыв глаза, он сфокусировал взгляд на Алексе. Чувствовалось, как в его мозгу, оценивая фигуру и манеру двигаться, заработала система опознавания «свой-чужой». Опознавание прошло успешно, Темный Монах нацепил на лицо пренебрежительную улыбку и положил обе руки на руль.
– Не валяй дурака, – вяло проговорил он. – Пойдем в мой номер. Вернее, уже не мой. Тебе нечего бояться. Если бы мы хотели тебя убить, мы бы это сделали. И сделаем, если захотим. Независимо от того, на открытом месте это будет или в помещении.
– Вызывай своего Большого Босса, – предложил Алекс, оглядывая окрестности и стараясь одновременно не спускать глаз с Темного Монаха. Снайперов ему все равно не увидеть. Есть методика перемещений, снижающая риск попасть под их пули. Но эти уроки как-то прошли мимо Алекса. Надо просто забыть о том, что в любом случае невозможно предотвратить. И сосредоточиться на ближнем окружении. Чертовы солнцезащитные очки! Это издевательство – ходить в них ночью. Еще немного, и ему придется действовать на ощупь. – Я не настроен дискутировать. Кто-то сюда придет?
Недовольный Монах вытащил мобильник и произнес пару слов. Кажется, по-немецки. Алекс тем временем выбрал самую удобную позицию для снайпера, обошел электромобиль, поместив его между собой и потенциальной угрозой, и уселся на асфальт.
«Все это игра, – сказал он сам себе, – нормальный выстрел снайпера пробьет японскую пластиковую игрушку без проблем. Но Электрик говорил о процентах. Если есть девяностопроцентная вероятность, что меня убьют, я попытаюсь снизить ее. На сколько? На полпроцента? На четверть?»
От «Вилла Иглеа» к ним шел человек. Шел не спеша, прогулочным шагом. Словно нет ничего более нормального, чем прогулка в четыре часа ночи. «Вот будет смешно, – подумал Алекс, – если окажется, что это вампир. Настоящий. И тут же потребует, чтобы я позволил себя укусить».
Невысокий темноволосый незнакомец ничем не напоминал киношного вампира. Обыкновенный человек, в движениях которого чувствуется некоторая лень. Определить его возраст Алекс не смог, но без омолаживающих процедур здесь явно не обошлось. На Алекса подошедший смотрел с легкой насмешкой, как смотрят на человека, о тайных грехах которого хорошо информированы, и грехи эти позволяют относиться к грешнику свысока.
– Это маскировка? – спросил он у Алекса.
Алекс молча кивнул.
– Вместе с финансовыми науками изучил?
На этот раз Алекс отрицательно покрутил головой. Темный Монах открыл рот, чтобы что-то сказать, но Большой Босс остановил его взмахом ладони.
– Что-то ты не в настроении, наш юный друг. – Незнакомец вышагивал туда-сюда рядом с сидящим на асфальте Алексом. – Но я все понимаю. Такие стрессы, погони. Полиция тебя ищет, работу ты, скорее всего, потерял. Сюда пришел и не знаешь, что тебя ждет. Но на хорошее особо не рассчитываешь, иначе сидел бы не на асфальте, а у меня в номере. Скажи-ка мне, ты по-прежнему хочешь стать вампиром?
– Почему «по-прежнему»? – Алекс насторожился. Кажется, разговор сворачивает на заезженную колею. Хотя не должен был. Каких сюрпризов ждать? – В последнее время я сомневался. Я хотел понять, что это означает – быть вампиром.
– Понял?
– Да как-то даже не задумывался, не до того было.
– Даже когда шел на эту встречу?
– Я мало спал, плохо соображаю. А когда плохо соображаю, стараюсь не думать о важных вещах.
– Мы подозревали, что у тебя мозги не в порядке, – задумчиво произнес незнакомец, – но у нас тоже было слишком много сомнений. Твоя должность в банке – не место для идиота. Или в банках не умеют проверять людей? Трудно поверить. Или ты старательно играешь роль идиота?
– Зачем меня пригласили на эту встречу? – вопросом на вопрос ответил Алекс.
– Чтобы ты определился.
– Что будет, если я определюсь?
– Ты станешь вампиром.
– Без испытательного срока среди послушников?
– Совершенно верно. Тебя отвезут в укрытие и проведут обряд.
Алекс бросил победный взгляд на Темного Монаха. Демонстративно победный! Типа, «Я стану избранным, бессмертным, а ты так и останешься человечишкой». Чертовски хотелось посмотреть реакцию Темного Монаха, она о многом могла сказать.
К счастью, в машине было достаточно света, чтобы Алекс все разглядел. Конечно же, Монах постарался выглядеть равнодушно и высокомерно. Практически – как обычно. Но на какое-то мгновение он все же потерял контроль над собой и глянул на Алекса так, словно говорил: «Ну все, допрыгался, парень, пришел твой конец». Словно могильным холодом повеяло от его взгляда.
– Сегодня? – недоверчиво спросил Алекс.
– Без дат. Сначала ответь, согласен ли ты.
– Да.
– Ну, вот и хорошо. Должна же быть какая-то определенность. Но не все так просто. Попробуй мне кое-то объяснить.
– Попробую.
– Когда на тебя и твою подругу напали, как тебе удалось застрелить так много нападавших?
– Почему вы думаете, что я кого-то убил? Они воевали с охраной острова.
– Не отрицай известные мне факты. Отвечай на вопрос.
– Как я их застрелил? В них просто невозможно было не попасть! Они же огромные! Шириной почти с коридор. Стреляешь вперед – и все, целиться совсем не надо.
– Интересная версия. Мне даже нечего ей противопоставить, – ухмыльнулся незнакомец. – Звери на вас охотились действительно крупные. Тогда я изменю вопрос: как получилось, что ты вел себя не как банковский клерк, а как тренированный боец?
– Да обычно я себя вел.
– Ты слишком часто врешь сегодня. Я видел запись. Она не похожа на записи инцидентов с обычными людьми. Когда наблюдаешь за твоим поведением, то кажется, что смотришь фильм. Записи реальных драк, перестрелок между бандами, бандитов с полицейскими – они все не такие. Люди там двигаются неуклюже, истерично. Даже полицейские. Если они, конечно, не суперпрофессионалы. Ты полицейский?
– Неужели похож? – Алекс постарался улыбнуться как можно лучезарней. Только не хватало с пеной у рта возражать: «Нет, я не полицейский». И детектора лжи не надо, чтобы засечь фальшь.
– Похож. И ты, и твоя подруга.
– Подруга? Она-то при чем?
– Уж она-то работает в полиции по-настоящему.
– Не может быть… – Алекс постарался, чтобы его голос сорвался на шепот. – Ну, разве что в ресторанной полиции, если это так называется. Может ресторан закрыть из-за каких-нибудь нарушений.
– Ты в это веришь?
– А зачем ей было меня обманывать?
– Хорошо. Ты знаешь, почему на вас напали?
– Да. Магда нашла…
– …человечину. Уже слышал. А настоящую причину знаешь?
– Есть какая-то более настоящая?
– Есть. Твоя подруга Магда, она же агент Европола по прозвищу Кулер, завладела информацией об одном очень важном лекарстве. Ее хотят убить за кражу информации.
– Агент Европола? Кулер?
– Тяжело с тобой. Совсем не похож на того умника, каким тебя расписали в банке. Да, Кулер. Охладитель, тот, который охлаждает. Твоя подруга славится умением живых теплых людей делать неживыми и прохладными. Как я успел заметить, ты вполне ее достоин.
Алекс взялся за голову. Попытался помассировать свою крашеную шевелюру сквозь бейсболку. Ситуация выходила из-под контроля. Вампиропоклонники слишком много знали. У них явно есть люди в Европоле. Вопрос: где заканчивается их знание? Касается ли оно самого Алекса?
– Я хочу знать, – размеренно говорил незнакомец. – Какова степень твоего сотрудничества с Магдой?
– Никакого сотрудничества, – запинаясь, ответил Алекс. – Разве что в постели. Да и то под конец возникли проблемы. Но она хорошая девчонка. Я не мог допустить, чтобы ее убили. Из-за человечины или из-за лекарства, о котором слышу впервые.
– Ты хочешь сказать, что двое умелых убийц оказались вместе совершенно случайно.
– Тысячу раз да! Случайней не бывает! – Алекс пожалел, что вокруг недостаточно светло. Он говорил чистейшую правду, и ему хотелось продемонстрировать это, используя мимику, жесты и прочие элементы, в совокупности известные как «язык тела».
– Ключевой вопрос, – интонации допрашивающего были механическими, лишенными эмоций. – Принимается только правдивый ответ, свой лимит лжи ты за сегодняшнюю ночь исчерпал. Где ты овладел боевыми навыками?
– Я служил миротворцем. – Алекс тут же стал вживаться в одну из своих домашних заготовок. – Балканы, Центральная Америка, Африка, Западная и Юго-Восточная.
– Этого нет в твоей биографии.
– Конечно. Вместо пяти лет, положенных по контракту, я отслужил три с половиной, почти четыре. Уволен как психически неустойчивый. Благодаря своей «психической неустойчивости» не попал под суд за то, что повредил здоровье кое-кому из младшего офицерского состава.
– Это не ответ на вопрос, почему твоя служба никак не отражена в документах.
– Какая финансовая компания примет на работу психически неустойчивого человека? – нахально спросил Алекс.
– Скорее всего, никакая.
– Это уже половина ответа. А у меня чертовски хорошо получалось работать с деньгами. И я хотел этим заниматься. Пришлось подкорректировать биографию. В законе есть кое-какие лазейки, если доказать, что психическая неустойчивость стала результатом стресса. Я же не был преступником.
– Не был, – согласился неизвестный. Темп его прогулочного шага рядом с Алексом возрос. – Это многое объясняет. Мне давно не нравилось твое поведение. Но теперь оно стало понятней. Кулер знала про твою службу?
– Кто? А… черт. Нет. Она такая… деловая, упорядоченная. Она прямо создана быть подругой какого-нибудь педанта. Если бы она что-то про меня знала, обошла бы за километр.
– Мы искали тебя среди агентов Европола. – С какой-то целью босс вампиропоклонников приоткрыл карты. – Не нашли. Проверили среди контрактников, иногда работающих с Европолом, тоже не нашли. Ты же понимаешь, что людям свойственно опасаться того, что они не понимают.
– Это людям. – Алекс мысленно поблагодарил неизвестного гения, разбившего кадровый архив Европола на независимые базы данных по отделам. Убойный отдел, как показали последние события, был абсолютно прозрачен. – А вампирам? Свойственно ли вампирам бояться отставных миротворцев?
– Свойственно. – Собеседник Алекса внезапно остановился. В его движениях и голосе сквозило недовольство. – Вампиры бессмертны, но уязвимы. А ведь потеря вечной жизни куда как тяжелее, чем потеря эфемерной человеческой. Поэтому вампиры многого опасаются даже сильнее, чем обычные люди.
– Так какой смысл становиться вампиром, чтобы трястись потом над собственным бессмертием?
– Не становись. – Собеседник подошел к машине, открыл дверцу и уселся рядом с Темным Монахом. – Ты даже не представляешь, до чего ты нам надоел. Ты просто создан, чтобы быть пущенным на корм вампирам. – Он покосился на Темного Монаха. – У нас многие мечтают посмотреть, как тебя выпьют до дна.
– Это угроза?
– Ни в коем случае. Это констатация факта. Ты хоть понимаешь, почему с тобой так возились все это время?
– Догадываюсь. Хоть вы и дружите с полицией, так что можете читать список ее агентов, как телефонный справочник, но с законом вы не дружите. И у вас были идеи, как мой доступ к банковским компьютерам превратить в деньги. Большие деньги.
– Очень большие, – согласился собеседник Алекса. – Но это перестало быть актуальным благодаря твоей подруге-полицейской.
– А по-моему, благодаря каким-то бесноватым африканцам. Ах да, я уже неактуален. Тогда зачем мы встретились?
– У тебя на руках вместо одного козыря появился другой. Твоя подруга… Ты сумеешь ее найти?
– Если повезет… – очень осторожно ответил Алекс. – А зачем она вам нужна?
– Мы хотим получить новое лекарство. Добудь его.
– Она украла его у вас?
– Нет-нет. У некой фирмы. Они – законные хозяева. Но нам это лекарство нужнее. Нам, тебе, если ты захочешь стать вампиром. Это лекарство – наша вековая мечта. С его помощью вампиры смогут существовать при солнечном свете.
– Ух ты! – Алексу даже не надо было притворяться. Его абсолютно искреннее восклицание можно было отнести к чему угодно. Салат получался знатный. Несуществующие вампиры, о которых говорят как о чем-то реальном и банальном. Лекарство от всех болезней и продажные полицейские из убойного отдела Европола. Две преступные организации и бывшая подруга, известная умением убивать. Так она, оказывается, не только расследовала дело врачей-убийц, но еще и прибрала к рукам чудо-лекарство? Или это только преступники так думают?
– Мне неважно, как ты получишь это лекарство, – сказал представитель вампиров. – Можешь уговорить свою подругу и пообещать ей обращение. Можешь отобрать его силой и убить ее. Можешь предложить ей деньги… это самый нежелательный вариант. Не потому, что нам жалко денег, за хороший товар можно и заплатить. Но надо же будет как-то избегать утечек информации, ее потом придется убрать. Короче, я рад, что ты не свихнувшийся банковский клерк. С таким бы я не смог вести дела. А ты со всем справишься.
– Свихнувшийся миротворец вас больше устраивает?
– Миротворец… – собеседник Алекса хмыкнул. – Придумают же… То, что для клерка безумие, для солдата – норма. Уходи поскорее, чтобы у меня было меньше причин злиться. Ах да, у меня еще один вопрос. Там, кроме твоей подруги, с вами бегала еще какая-то шлюха. Длинноногая такая. Ты помнишь, как эта девка выглядит?
– Хорошо выглядит. – Алекс изобразил задумчивость. – Красивая.
– Где ты ее подцепил?
– Как обычно, в Сети заказал. По каталогу.
– Сможешь найти, где?
– Наверное. А что такое? Понравилась? Сам хочешь заказать?
– Возможно, – буркнул собеседник. – Очень странно, полиция даже не сумела выяснить, кто она такая. Из всех записей – ни одного нормального изображения лица! Или съемка с затылка, или волосы падают на лицо. Опознать невозможно.
– А по ногам? – Алекс постарался спрашивать на полном серьезе. – Ноги у нее исключительные. Длинные и форма такая… Ух! Обработать записи с помощью компьютера, получить параметры, сделать поиск по всем путанам Мальты и Сицилии. Ах да, она же трогала предметы у меня в комнате. Они там, в полиции, что, совсем обленились? По отпечаткам пальцев можно найти.
– Они ее отпечатков не нашли, – задумчиво произнес Большой Босс. Наверное, прикидывал, как можно организовать поиск по ногам. – Как ее звали?
– Анна, – Алекс вспомнил, как Николь назвалась в лифте. И тут же добавил: – Мы же в лифте долго стояли, там от камеры увернуться невозможно. Ты не думаешь, что часть информации до тебя не доходит?
– Не думаю. И про лифт знаю. Камера в нем была неисправна. Или линия связи с сервером отказала. Но разницы никакой, записи из лифта нет. Вот такая у тебя загадочная незнакомка.
Алекс вспомнил, о чем он говорил с Магдой в лифте. Или на крыше лифта? Если бы камера записала хотя бы звук, сейчас бы здесь уже избавлялись от его трупа, а не выслушивали историю о свихнувшемся миротворце. В странной работе камер чувствовался почерк Николь Вэнс. Ну что же, спасибо доброй кибернетической фее и за это.