Часть 5
Вымирание (2003 год)
Январь
Новогодняя ночь. Елка возвышается над пианино. Выступление по телевизору человека, выскочившего на мороз за 5 минут до боя курантов, одинокого на массивном кремлевском крыльце.
За нашими окнами всполохи ракет, взрывы петард. «Голубой огонек» на 2-м канале. Талантливое кривляние «звезд» под советские мелодии. Кто бы мог подумать в 60-80-е годы, что песни и фильмы переживут советскую власть и что их исполнители ее переживут. Но скоро и их вытолкнет молодая бездарная попса.
Различные телевизионные шоу – «пляски на крови» – призваны подчеркнуть стойкость современной России. Дескать, нас не сломить чеченским террором! Хорохорятся, тусуются, умничают, веселятся под охраной.
Утро 1-го января. Медленное, сонное с перепоя. Некому даже лампы над подъездами погасить. Во дворе все те же горы мусора и стаи крыс на снегу. По телевизору крутят мультики с тем, чтобы проснувшиеся дети не мешали взрослым спать.
Камышин. Дочь на выездной зимней сессии у психологов-заочников. Встретили, сообщили о прибытии, устроили. В морозную зиму это кстати. В провинции у людей еще сохраняется обычное человеческое тепло.
Созвонился с Валентиной Ивановной Буровой. Я уже писал о ней в прежних выпусках книги. Ей сейчас 78, а голос молодой. Я познакомился с ней в Музее В.И.Ленина осенью 1991 г., она работала в отделе писем. Тогда музей был островком советской власти. Мы периодически виделись с ней, я через нее платил партийные взносы в фонд помощи музею. Сейчас общение все больше становится телефонным.
Этот пласт советских людей: фронтовиков, ветеранов, коммунистов живет, светится мудростью, политической правдой, формирует духовную оппозицию нынешнему режиму в меру свих сил.
Из письма 16-летнего юноши в «Советскую Россию». «О лидерах СПС хочется сказать словами Фаины Георгиевны Раневской: «Есть люди, в которых живет ангел, есть люди, в которых живет дьявол, а есть люди, в которых никто, кроме глистов, не живет».
Решетка Летнего сада украшает Ленинград. Решетка вокруг Зимнего дворца, существовавшая до середины 50-х годов, была водружена позже вокруг парка у пл. Стачек. Это высокохудожественные произведения. А теперь решетки ставят вокруг зданий, в которых засела власть – вокруг Белого Дома, вокруг Администрации губернатора Аяцкова в Саратове. У них не художественная функция, они призваны защищать власть от народа. Какова будет их судьба после новой революции?
Уролог – врач больницы, пивший много лет, но державшийся «на плаву», после смерти жены (по – видимому, измученной его пьянством), спился окончательно. Поскольку живет он в 100 метрах от больницы, то ежедневно по утрам «дежурит» у входа или бродит по коридорам родной урологии и «сшибает» у знакомых врачей – на очередную выпивку. Получив пенсию, на некоторое время исчезает. Своеобразное профессиональное нищенство при полной деградации совести и стыда. Я не даю ему денег, сказав как-то, что помогаю только голодным. Встречая меня, он теперь денег не просит, но непременно укоряет: «Виноват, что еще живу, смерть не берет». Он пропил даже тоску по профессии.
В письме одноклассницы из Подмосковья при весьма трезвой оценке происходящего в стране тоска по «предводителю». Парадокс. Чем жестче реальность, тем охотнее рождаются иллюзии. Когда все хорошо, то и мечты ни к чему, а когда мы бедны и сиры, так необходима мечта. Надежда олицетворяется в «предводителе», которому «досталась такая держава» и который «что-то делает». Поразительно: сонм правильных слов при полном отсутствии дел и создает иллюзию надежды даже у 70-летних. «Предводитель» в плотном окружении воров, ни один из которых не пойман, не пострадал и даже не отдален от кормушки. Что же это за «капитан на правильном капитанском мостике», если корабль тонет, а команда тащит все, что плохо лежит, если и в 2002 («более благополучном») году население сократилось более чем на 800 тыс. чел? «Предводитель» живет в иллюзорном мире, за пределами которого вымерзают города и поселки. Или он не знает об этом, не видит себя со стороны, или он предельно лжив. Одно из двух.
Поразительны и результаты опроса («Советская Россия», за 30–31.12.2002 г.). По всем пунктам (правительство, Госдума) – провал (2–3% доверия), в то же время к Путину испытывают доверие 83 %. К деятельности или к словам? В сущности, и надежды моей одноклассницы, и надежды 83 % опрошенных совпадают. Словно не Путин, а горьковский Данко, ведущий за собой гибнущий народ сквозь темную чащобу мрачного леса! Ему бы еще страдальческий образ – сгодился бы и для крестного хода. Тоска по предводителю.
Я уже не заведующий кафедрой, не руководитель пульмонологического центра, не председатель общества, не руководитель клиники. И это не только функция возраста. Я не сражался за сохранение этих профессиональных постов, более того, я сам ускорял свое освобождение от деятельности в агрессивной корпоративной среде. Впереди мой юбилей – 70-летие. Не нужно впадать в иллюзию: пафос слов резко возрастет, а реальность в лучшем случае не станет хуже.
Пугает брошенность и незащищенность одиноких людей, бездомных детей. Умрет такой и труп его будет лежать в квартире неделями, так как и при жизни-то он никому не был нужен.
Врачи, даже очень грамотные и способные, уходят в коммерцию (хорошо если парамедицинскую). Невозможно содержать семью. Не алчность, а нищета гонит людей от любимой профессии.
В.А.Тюлькин едет в Москву, к Зюганову. Разведка боем в попытке создать избирательное объединение с КПРФ под названием «Коммунисты и патриоты России». Подсчитывают взаимные выгоды (единый блок) и идеологический проигрыш (идеологическое и тактическое сближение без согласования и решения принципиальных позиций). Принципиальный проигрыш или беспринципный выигрыш? Где золотая середина?
Дорога по улице Одесской до больницы и роддома занесена снегом. Автобусам не проехать, рожениц и беременных женщин, тяжелобольных не довезти. И раньше бывало так. Тогда по звонку в райисполком немедленно и бесплатно заводы выделяли уборочную технику, и все приводилось в порядок. А теперь? Кто платить будет? Роддом? Беременные? Заводов нет, власти тоже.
Чеченцу, белорусу, татарину проехать Россию без проблем не сложно. При «инфракрасном освещении» за счет диаспор можно увидеть «чеченскую» РФ, «белорусскую» РФ, «татарскую». Это, особенно в будущем, «невидимые русским слезы». Рамзай – шофер КАМАЗа, чеченец (я о нем уже писал) в войну и без нее проедет Россию с севера до Грозного, как нож пройдет сквозь топленое масло. Диаспора поддержит, в том числе и на уровне правоохранительных органов, в значительной мере оккупированных своими людьми. А я в разговоре с ним в 2000 г. удивлялся, как же он везет из Карелии строительный лес от частной компании в Грозный через Кизляр, где еще не погасли угли дагестанского вторжения Басаева.
Как мала роль организации коммунистов в повседневном измерении. Она напоминает нитевидный пульс умирающего – то ли есть, то ли нет. Соберемся – вроде бы есть. Гонит кровь бюро и секретарь. 10–15 человек не дают сердцу остановиться. И у нас, как и у власти, правильность слов не подкрепляется действенностью дел.
Вместе с тем, с какой радостью рядовые товарищи, просто сочувствующие нам, выполняют конкретные поручения: прибить, расклеить листовки, принести инструменты, обеспечить музыку, пронести знамена, продать газеты, собрать пожертвования. Тут в Обкоме как-то показали фильм «Ленин в октябре». Кто-то привез видик, кто-то дал кассету, кто-то обеспечил транспорт. С бору по сосенке и дело сделали. Человек 30 смотрели фильм, общаясь с Владимиром Ильичем.
Впереди мой юбилей. Предстоит торжественная суета. В этом смысле у покойника на поминках преимущество: ему уже не нужно суетиться.
26 января. В банкетном зале собрались до 50 чел. Что их объединило? Практически все связаны с университетом и нашим институтом, 60 % присутствующих – с 8-й больницей Саратова. 70 % – терапевты и пульмонологи, 50 % – мои прямые ученики, работающие теперь на многих терапевтических кафедрах. К сожалению, 90 % их моложе меня. Но в этом-то, наверное, и состоит парадокс: еще неизвестно – кто моложе!
Все было очень торжественно, тепло, искренне. Это был праздник. В конце пришлось выступить с речью.
«Я действительно старейший из ныне работающих в институте преподавателей – я здесь 37 лет. Но я не ощущаю себя реликвией. В сущности, я гораздо моложе своих лет. 70 лет – это, как сказал один писатель, – бездна. Но мне заглядывать в нее не страшно: я бы повторил свое отношение к жизни, ничего в нем не изменив, изменению подлежит сама жизнь, которую, особенно сейчас, нужно менять коренным образом.
Я – ленинградец. Мой отец – питерский рабочий, военный инженер, коммунист, мать – учительница. Жизнь моя – как и у всех – состояла из испытаний. Первое испытание в детстве: эвакуация из Москвы на Урал и в Казахстан в 1941–1942 г.г. с мамой и младшими братьями. Почти все мои родные, заводские рабочие, умерли тогда от голода в блокадном Ленинграде. Второе испытание: 7 лет службы врачом парашютно-десантного полка в Рязани. Пришлось вкусить армейской каши и познакомиться с народом. Третье и самое продолжительное испытание на прочность – 33 года работы в моей родной 8 больнице, без которой, особенно сейчас, мне было бы трудно. 18 лет руководства терапевтической клиникой, до последних лет крупнейшей в городе, где и прошло воспитание и становление многих присутствующих здесь.
Я, как человек и профессионал, в сущности, состою из своих учителей. Среди них – родители, школьные педагоги, профессиональные учителя, и в их числе Н.С.Молчанов и Е.В.Гембицкий. Я горжусь ими.
70 лет – это не только бездна, но и вершина. Главное, что удалось сделать, – это создать профессиональную школу. Школа, несмотря на нынешнее ущербное время, еще живет. На это ушло 20 лет. Я учил, и ученики меня учили. Самая большая радость – видеть, как растут и работают ученики, унаследовав самое лучшее. Время социалистического романтизма прошло, пришло другое, злое, время, но никто из моих учеников не бросил в меня камень. Я руководил людьми, но мне не нужна была власть над ними, ибо я знал, что работник наиболее эффективен только тогда, когда, выполняя общее задание, он остается самим собой. Я не принуждал, а убеждал. Конечно, такое руководство в течение длительного времени – не над людьми, а вместе с ними, – трудное искусство. Я никого не унизил, не предал и не забыл. Не стремился возвыситься – всякий искусственный пьедестал отвратителен. Имеет смысл только необходимость людям. На пьедестале должны быть коллективные достижения: клиник, кафедр, Родины.
И сейчас мне многого не нужно – только возможность полноценно работать и оставаться самим собой. Я – человек советской формации. Я не изменяю в силу обстоятельств ни своим взглядам, ни своей Родине, ни самому себе».
В конце своей речи поблагодарил всех учеников, семью и друзей. Будем жить дальше: после семидесяти – тоже жизнь! Если смотреть на небо, задрав голову, то 70-летие – это очень высокие облака.
Юбилей, куда от него денешься. Лавина тепла, памяти, цветов, звонков и подарков. Товарищи из РКРП подарили мне пилу (для дачи, а может быть как инструмент политической публицистики).
Февраль
Сгорела часть Пушкинского дома (в Ленинграде): взорвался баллон с газом. Погиб архив баснописца И.А.Крылова, повреждены документы многих писателей 19-го века. Все ветхое, заброшенное. В стране гибнет всё самое тонкое, духовное. Бедствует культура, которую 70 лет берегла советская власть.
В 1943 г. на проходных военных заводов в Москве, в том числе и на нашем, – в Лефортове – обыскивали рабочих. 14-ти летняя девчонка, у которой не было родни, ученица в одном из цехов, попыталась вынести кусок меди. Когда распахнули телогрейку, оказалось, что под ней у нее ничего не было, лишь свисали худые грудки. Вахтер не пожалел, девочке дали 5 лет тюрьмы. Такое время было – шла война.
Из статьи «Хищные ягнята» («Советская Россия», 13.02.03 г.): «Акции протеста, организуемые ФНПР, все больше походят на дежурные мероприятия. На них уже никто не реагирует, потому что так, как они готовятся и проводятся, по-видимому, устраивает даже тех, против кого они направлены. Или потому, что они вообще никуда не направлены.
Бытовой антисемитизм живуч. Особенно в микрорайонах с частной застройкой или в домах-хрущобах, где велика прослойка люмпенпролетариата, а проще – спившегося населения. Пристают, угрожают, стучат в стены по ночам, требуя убираться в Израиль. А ведь в этих жилищах ютятся, снимают комнаты евреи-бедняки – машинистки, портные, лаборантки. Для них «сектор Газа» не где-то, а на саратовских улицах: Кирпичной, Челюскинцев, Соборной.
Вспоминаю разговор с акад. А.Г.Чучалиным в последний день Конгресса (это было в ноябре 2001 г. в Москве). Он поинтересовался, как прошел Конгресс. Я ответил, что неудовлетворен, так как это не Конгресс общества пульмонологов России, а научный прилавок западных фармацевтических фирм. Общества как такового уже нет, оно теперь сконцентрировано в элитной группе профессоров – членов Европейского респираторного общества, группе, совершенно оторванной от реальной пульмонологической общественности. И новых талантов нет. Бегают от бойницы к бойнице, от аудитории к аудитории одни и те же «бойцы» из команды академика Чучалина, привлекая слушателей своей популярностью. Почти нет представителей с Дальнего Востока, Сибири. Все это носит явные признаки вырождения. Нельзя же год от года кормить врачей фторхинолонами с их запредельными ценами и рассуждениями о ХОБЛ, унылыми и бесконечными как болеро Равеля. Хороший доктор Е.И.Шмелев выступал в качестве президента Конгресса в полупустом зале, и это кульминация Конгресса! О чем можно спрашивать?! Главное – нет гордости за Отечество.
Тяжело болен проф. Л.М.Клячкин – создатель Саратовского областного пульмонологического центра. Ему повезло – он творил в советское время.
Профессор Н.Е.Казимирова (кафедра фтизиопульмонологии СГМУ), характеризуя возможности обследования больных в клиниках, сказала: «Прошлое – хорошо, будущее – возможно, а настоящее – дыра». «Полетели бронхоскопы – работать не на чем». «Когда хороши эндоскописты, патоморфологи и лаборанты, диагностика обеспечена, но тает квалификация специалистов».
Город Буденновск, спустя 7 лет после басаевского рейда и побоища вырос, кое-что построено с помощью центра. Много беженцев, осевших здесь со времени 1 —ой войны (1994–1996 г.г.), много вдов, семей, отцы которых служат в Чечне. Много памятников: офицерам и солдатам, погибшим тогда, больным, погибшим в больнице, милиционерам. Сохраняется напряженность, не заживает рана от вероломства, беззащитности, унижения. 300 км от зоны боевых действий, рецидив вторжения мало вероятен, но настоящего спокойствия нет. В городе и вокруг него войска: мотострелковая бригада, вертолетный полк и другие части. Работая в военном госпитале на 250 коек, всегда переполненном, врачам приходится снимать жилплощадь в частном секторе. Строительства жилья для военнослужащих не ведется. Отслужив, люди отсюда уезжают. Ситуация прифронтовая.
Еще одна попытка Н.С.Солдатова от имени областного комитета партии обратиться к руководству местной организации КПРФ об объединении избирательных усилий на платформе «Коммунисты и патриоты России». И вновь предложение высокомерно отброшено.
Есть что-то общее в имидже Зюганова и саратовского профбосса Рогожина. Это проявляется в псевдоантагонистичности отношений с властью, а на самом деле соподчиненности с ней, в их востребованности властью. Они несамостоятельны: власть нуждается в мнимой оппозиции, «оппозиция» – в антинародной власти. Это вариант борьбы нанайских мальчиков. А внешне и у Зюганова, и у Рогожина это проявляется в достаточно искреннем словесном популистском сострадании нуждам бедноты и трудящихся, в опоре на подготовленную ими парт– и профноменклатуру, организующую митинги, в «революционном» нахрапистом рыке их выступлений, в готовности идти за народ до конца, а на самом деле – только до окончания митинга с последующим возвращением в собственные аппартаменты.
Рогожин как образец профноменклатуры, выросшей из советского времени и вросшей в губернаторскую элиту. Та же пуповина с властной кормушкой и та же удаленность от «быдла».
Интересно, Зюганов посещает собрания своих первичек? Не как начальник? Или не как начальник он уже не может?
США бомбят Ирак. В ответ на агрессию у нас обнаруживается лишь вялый протест буржуазной элиты, предупреждения об «ошибке» вторжения в Ирак при солидарности с американскими бандитами по существу «антитеррористической борьбы».
15.02. – день антивоенного протеста. Охвачено 60 стран, около 10 млн. чел., в т. ч. в США и России. Левые партии вывели в Москве 1000 чел. Несмотря на лютый мороз.
14 лет со дня окончания афганской войны. Около 15 тысяч убитых и более 25 тысяч раненых советских солдат и офицеров. Более 100 тыс. убитых афганцев (называют цифру и в 1 млн.). Министр Обороны назвал даты ввода и вывода наших войск, подчеркнув организованность нашего пребывания там. А смысл пребывания, смысл геноцида – не комментировался из-за «сложности и противоречивости событий того времени». У нас проведена встреча офицеров-афганцев, в институте их еще много.
Путин явился в наше демоказнокрадское государство как Хлестаков. Без роду и племени, без заслуг и очевидных способностей, явился с легкостью необыкновенной. И потекли к нему взоры, вздохи, восхваления и надежды государственной элиты и чиновничества. Гипноз значимости (рейтинг) растет. Гость в фаворе. Те, кто его окружает – министры тюрем, торговли, здравоохранения, печати, СМИ – нынешние Бобчинские и Добчинские, вполне довольны. Это их человек. Как грабили государство, так и грабят. Интересно, а что думает об этом его Осип, хорошо знающий, что фавор этого деятеля скоро лопнет? Запрягает лошадей? Гоголь необыкновенно современен и в 21 веке.
Письмо из Самары. «За всю зиму в театре были всего три-четыре раза. А после того, как мы слушали оперетту Кальмана «Мистер Икс» и увидели грязь на сцене и ободранные декорации, ходить в театр не хочется. Разруха в театре просто убивает».
«Жизнь в институте пульмонологии в Ленинграде течет напряженно и трудно, – пишет один из моих друзей, – как впрочем, наверное, сегодня у всех нормальных людей. На работе дел прибавилось и связано это с проведенным недавно большим сокращением (24 научные ставки из 100). Обстановка более или менее стабилизировалась после долгих сотрясений, но институт уже мало напоминает тот, что был 10 и тем более 20 лет тому назад. Работается в силу инерции, рабочего интереса, привычки, выработанной годами профессиональной выучки».
Кот, согревшись на теплом люке во дворе госпиталя, приступил к своим обязанностям, перепутав февраль с мартом Вылитый Немцов – будущий президент 2008 г.
Число посетивших Израиль в 2000 г. составляло более 2,4 млн. чел, в 2001 – более 1,5 млн., в 2002 – только 850 тыс. Из-за военной угрозы резко упала и потребительская активность. Магазин-лавка на улицах Тель-Авива в день еще год назад торговал на 1000 долларов, сейчас – на 10. Туризм сократился, производство стало еще ниже обычного уровня. Растут противоречия в этом регионе. Ирак – рядом.
Хороший совет партийным руководителям: тот, кто хочет быть лидером, должен уметь быть рядовым.
60-летие победы под Сталинградом. Мучения власти: как бы отметить эту дату, отделив Сталинград от Сталина и сталинизма. Практика отделения «мух от котлет» существовала давно, например лозунг эсеров «Советская власть без коммунистов». Попытка отступить от правды обязательно приводит к рождению мух. Мухи жужжат в СМИ.
«Советская Россия» в одном из февральских номеров приводит данные о гибели военно-морских офицеров от самоубийства. Флот, запертый в наших морях и портах, все больше напоминает плавающее кладбище, а адмиралы – мальчиков для битья.
Тут как-то показали фильм «Когда деревья были большими». Столько книг было написано прекрасных, столько фильмов душевных за годы Советской власти, что люди будут жить этой человечностью еще лет 100.
Под стенами Кремля систематически раздаются стоны Караулова. Юродивый, которому позволено безнаказанно говорить почти правду и прорицать, молясь на безгрешные кремлевские башни.
Путин в Германии, Путин во Франции. Изящество обращения, скромность как достоинство, кокетливость фраз и примеров с явным расчетом на одобрение, поиск одобрения. Во всем этом нет человека, болеющего социальными болезнями страны, слишком благополучен. Параллели с Петром 1, которого, напротив, занимали дело и польза и которого не интересовали реакция французской общественности и дипломатия как таковая.
Подбитый вертолет, валявшийся в поле, разобрали чеченцы и металл (до 800 кг) повезли в автобусе на продажу. Попытку пресекли: чеченцев – в кутузку, металл – в подвал милиции. Интересно за сколько продадут позже? А главное – обломки валялись бесхозные целый год, ненужные никому.
Госпиталь в Буденновске переполнен, в т. ч. ранеными из Моздока и других прифронтовых городов. Работы сейчас – в январе-феврале нынешнего года – много, гораздо больше, чем об этом можно судить по сводкам СМИ, сосредоточенных на предстоящем референдуме по чеченской Конституции. В самой Чечне раненых плохо кормят, солдаты живут в палатках – без отопления. Гуманитарная помощь прекращена, так как считается, что в Чечне наступил мир. Умолчание реального положения дела (до следующего крупного теракта в Грозном) – свидетельство большой лжи. Плохо там все на самом деле. Но так нужно, нужно, чтобы думали, что войны нет, а раз войны нет, незачем кормить оставшихся.
«Наташенька! Спасибо за письмо. Спасибо за то, что даешь читать нашим ребятам мои книги. Более «ранних по возрасту» читателей – у меня нет. Мы с тобой периодически находим друг друга. Находись почаще. Твое письмо о поездках по стране и о связанном с этим крике души, я берегу. Конечно, расчет на «предводителя» – иллюзорен, даже парадоксален. Иллюзия очень распространенная. Чем хуже, тем выше рейтинг. Отсутствие эффективной деятельности затушевывают правильностью слов. Психологически это можно понять: нужно же во что-то верить, даже если верить не во что. Так вроде легче. В поисках правды нужно идти до конца».
Зима у нас нынче разная: и слякотная, и морозная, а сейчас – снежная. Широкая Волга вся замерзла. Острова белые под снегом. Небо далекое – аж до самой Алма-Аты…
Когорта самых упорных ребят засела в «окопах» и огрызается беглым огнем (митинги, пикеты, работа в общественных организациях, реже в печати). Но этого мало, это власть не напрягает.
Собрание районной организации еле организовали: из 40 реально действуют 10 бойцов, да и те болеют. Силой такую организацию не назовешь. Уровень активности низок, нет инициативы. Живем от митинга до митинга. Еле заметные всплески протеста. Такой организации власть не взять и уж, конечно, не удержать. Время гасит ожидания восстановления советской власти и советских норм жизни, хотя многое еще по-прежнему привычно. Многие, даже не имея ничего в кармане, в общее уже не верят. Они не против прибавки, но только к своему, а не к общему карману. Мелкобуржуазная стихия – продукт капиталистической реставрации – окружает небольшие отряды коммунистов, перекрывают кислород социалистической идеологии, оставляя нам только самых верных.
Яркие формы протеста кажутся криком, истерией от невозможности приблизить желаемое к возможному. Но и тлеть, раздувая угольки пропаганды, очень тяжело. Добрый дядя не придет и не подскажет. Нужно делать то, что еще можно, не сдаваться же. Писать все это и думать так – трудно, но не врать же себе.
Общественное рабство становится привычным. Устанавливается порядок, условием которого является подчинение, зависимость, следование силе, обеспечивающее место у кормушки, выживание и обогащение для немногих. Происходит массовое вымирание свободных людей. Даже большие деньги свободы не дают, они ее проедают. Свобода – осознанная необходимость по Марксу – это категория борьбы. Без борьбы она становится добровольным рабством. Альтернатива рабству – борьба с «порядком», протест. Индивидуальные формы борьбы возможны, но в любом случае малоэффективны, а в крайних проявлениях наказуемы. Их имя – «экстремизм». Существуют и организованные, коллективные, формы борьбы, но «под знамена» не очень-то идут (неверие, страх, нежелание подчиняться личностям), да и информированность населения об организуемых акциях протеста крайне низкая (нет собственных СМИ). Конечно, есть возможность спрятаться во «внутреннюю свободу» (в скорлупку профессиональной жизни и пользы, в скорлупку индивидуального творчества) и уйти от прямого подчинения злу, но уйти и от борьбы с ним. Здесь и церковь, и клубы по интересам, и этнические сообщества. Это временно спасает, но не гарантирует подлинной свободы. «Внутренняя свобода» – это свобода стрелянных, хотя и еще живых глухарей. Самообман.
Сгорел «Шатл». Сгорели космонавты. Их безнадежность была заведомой: не было возможности пристыковаться, катапультироваться. Хотя могло и «пронести» при посадке. Не «пронесло». 20 лет кораблю, обветшал. Гибель самого-самого чувствительного, знакового, самого совершенного и дорогостоящего символа США объективно свидетельствует о незримой обветшалости империалистического Монстра. Оказалось, что замены Шатлу в ближайшее время не предвидится. А казалось, могуществу США сносу нет.
Деревня Петрищево, 1941 г. Подвиг и смерть Зои Космодемьянской. Находятся такие, что клевещат, стоя на ее могиле. А сейчас вся наша страна – деревня Петрищево. Те же фашисты, те же фотосъемки процесса повешения и вымирания народа, те же пособники палачей. И та же надежда, что «Сталин придет и что всех не перевешают».
Люди потихоньку привыкают к рабской жизни, к откровенной лжи, к трагедиям. Каждый седьмой ребенок в стране – от 13 до 20 лет – наркоман, миллионы алкоголиков, ежедневно пьющих пиво, как воду, и психов. Мужики и женщины в селах спиваются. Протест против такой жизни не поддерживается. Считается, что беспробудное пьянство – чуть ли не национальная судьба. Церковь усердно обслуживает до миллиона покойников в год. Это ее наиболее стабильная функция, иногда кажется, что к этому и сводится православие, поскольку к жизни людей оно не имеет никакого отношения.
К пенсии прибавили – на 6 %, но оказывается не вообще, а к базовой пенсии, то есть не 6 %, а только 2 %. Вранье – во всем. Тут же поднимают плату за электроэнергию, газ, вот-вот введут повременную оплату за телефон. Пенсионные добавки с лихвой сжирает инфляция. А власти только бы усидеть в креслах. Чечня кровоточит, разница лишь в том, что перестали сообщать о потерях. Заткнули рот журналистам. Сидят в ожидании нового «Норд-оста».
Комсомольцы (РКСМб) борются активно, они по-настоящему радикальны. Это уже новое «племя». И это не национал-большевики, их объединяет с последними только молодость. Молодых коммунистов выслеживают, хватают, отправляют в СИЗО, судят и сажают в тюрьмы. Политических узников уже десятки. Этим дорога не в КПРФ.
Отклик читателя на 3-ю книгу. «С чем категорически не согласен, так с вашим отношением к ветеранам, с тем, что вы их жалеете (и это правильно), но не осуждаете. А почему? Заискивают перед властью, тешатся ее подачками в связи с праздниками. Поэтому, жалость жалостью, но и осуждение закономерно». По-моему, я именно так и писал.
Из переписки с В.И.Буровой (знакомой по музею Ленина). «Я часто думаю, пишет она, насколько жизнь бывает непредсказуемой и парадоксальной. Ведь не случись несчастья с Музеем, и не примите вы участия в помощи музею, и не работай я тогда на этом месте, мы бы не познакомились. А теперь вы для меня что-то вроде брата – младшего и старшего одновременно. Младшего – потому что это так (как говорят, «по факту») и хотя разница в возрасте большая, атмосфера, дух нашей молодости имеет много общего. А старшего – потому что вы мудрый, добрый, честный человек. Я рада, что наши взгляды по жизни совпадают, что мы – единомышленники. Я сегодня что-то «разговорилась». Когда я читаю ваши письма, я всегда поражаюсь, как вы можете кратко и вместе с тем емко высказать очень многое. Чехов действительно прав: «Краткость – сестра таланта». Но это только часть правды. Наверное, можно сказать, что у краткости есть брат – талант». Ей уже за 80, но она «хорошо держится в седле». Эти оценки субъективны и имеют частный характер, но у них есть и объективное значение – они – свидетельство высоких человеческих отношений, а это теперь на вес золота.
Март
Коммунисты по жизни. Их много. Это те, кому жить только для себя, как говорила моя мама, – неинтересно. Не все этот свой выбор ценностей связывают с принадлежностью к коммунистической партии. И хотя они понимают, что коллективность усилий эффективнее, чем старания одиночек, тяготятся обязательностью, партийной дисциплиной как формой подавления индивидуальности. Ничего не поделаешь, лишь бы помогали в деле, лишь бы подставляли плечо в трудную минуту.
Шумная телесуета вокруг начала боевых действий в Ираке. Очень напоминает памятную суету в ходе событий на Дубровке. Та же отчаянная бесплодность, видимость собственной значимости, хладнокровная взволнованность дикторов, государственных деятелей, комментаторов, зарубежных специалистов, прогнозеров. Нагнетание страха и вытеснение скорби. Опошление подлинного горя. Домыслы продажных телесучек. А всего-то вседозволенность богатого ковбоя в чужой деревне и абсолютная второстепенность наблюдателей разбоя.
В салоне господина Познера – еженедельные слеты «малой Америки» в Москве. «Свежая голова» (свой человек) и пять-шесть соответственно несвежих голов, одних и тех же: Хакамада, Явлинский, Кокошин, Греф, Лужков и т. п. Высчитывают, что мы (они) потеряли в результате народного протеста против войны в Ираке, что нам достанется после ее окончания, как нам возразить Бушу, не обидев его. Назвать «большой ошибкой», но не назвать агрессией. Они – родня президента.
Девочка с горки скатилась на санках – прямо в руки мне, как подарок. Стало грустно – дети и внуки выросли и в доме очень нехватает малыша.
Надувной шар «Единой России». В целях достижения ее авторитетности все идет в дело: симпатии артистов, поддержка общественных организаций, предложение правильных намерений и принципов, озабоченность средним классом, обещание мира в Чечне, блокирование нежелательной информации, единомедвежье СМИ под ропот «демократов», поддержка ими Путина при мнимой и даже нарочитой отстраненности.
Вот уже более 36 лет кафедра военно-полевой терапии Саратовского военно-медицинского института работает над Учением о патологии внутренних органов при травме. Родоначальники Л.М.Клячкин, М.М.Кириллов – ученики Н.С.Молчанова и Е.В.Гембицкого, следом идут уже их ученики: М.Н.Лебедева, А.А.Кажекин, А.Ф.Шепеленко и др. География исследований, легших в основу крупных разработок: Ленинград, Саратов, Афганистан, Спитак, Чечня. Можно видеть развитие по спирали, разработку все более тонких вопросов. Все это требовало преданности и постоянства усилий коллектива кафедры. Те из нас, кого уже нет, могут быть благодарны росту дерева, которое они посадили. Об актуальности не говорю. Мы ведь живем в период террора, охватывающем Афганистан, Чечню, Ирак. Как в оперной арии: «Сегодня ты (Усану Бен-Ладен), а завтра я (Буш)». Пригодится и послезавтра, если только кто-нибудь выживет.
Загадка. Знает, что плохо людям. Знает, где плохо, где вот-вот лопнет терпение. Едет туда, говорит, что озабочен. За солидарность и понимание ему аплодируют. Распоряжается, комментирует, объясняет. И ничего не меняется. Все повторяется – не здесь, так в другом месте. Холодной водой из чайника надежд огоньки гасит, а пожар разгорается. Пожарник с дырявым брандспойтом. Кто это?
Площадь Столыпина в Саратове. Посредине памятник «великому реформатору», оставшемуся в памяти народа вешателем. Скульптурное порождение великого саратовского губернатора Аяцкова (за 1 млн. рублей). Стоящий напротив памятник А.Н.Радищеву – великому революционеру подчеркивает оскорбительность противопоставления. Радищев даже отвернулся, чтобы не видеть своего визави.
«Советские» формы работы партии Единства. Шумная «озабоченность» жизнью народа. Предвыборная мимикрия.
Влюбленность – преходящее инфекционное заболевание, сильное, но не тяжелое, что-то вроде кори. Любовь – системное глубокое поражение, часто – судьба. Это как обратимая и необратимая обструкция бронхов при заболеваниях легких.
Ночь. С высоты 10-го этажа видно, как пусто на улицах. Редкий свет мелькнет от автомобильных фар. Редкие освещенные окна… Город спит. Полная беззащитность. С 5-ти утра начинается пробуждение. В 6 уже идут к остановкам. В 7 плотно идут. Молча идут. Пустеют дома – все на работе, на базарах, в университетах, в школах. В скверы, на лавочки медленно выходят мамочки с детишками и бабушки. К 5–7 вечера обратный ток людей, неторопливых, усталых, но более разговорчивых. Стук домино. Темнеет, во дворах все замирает, вспыхивают окна. Все на кухнях, у телевизоров, за столами. К 10–11 дружно гаснут окна, затихают улицы. В полночь все спят. И так – день за днем, ночь за ночью. В сущности, суета, все подчиняющая и не способная измениться. Машина города, машина времени, машина жизни. Есть ли здесь место революции?
У многих обостренное чувство несправедливости, обращенной к ним лично. Себя, «птичку», жалко. А как быть с обостренным чувством социальной несправедливости по отношению к тысячам трудящихся?
Правители, работодатели, чиновники, охранники – государственные потребители чужого труда. Их кабинеты пропитаны несправедливостью.
Деятельность А. Караулова – что это? В чьих интересах? Уровень смелости и наглости в правде и лжи так высок и контрастен, что конец смельчака, казалось бы, неминуем и многократен. А он живет. Кто же его ангел-хранитель?
Как же старательно он выгораживает Путина! Уже доказано – все вокруг него бандиты, только он и остался – беленький, честный и бессильный. Даже если честный, но бессильный – зачем он? Если его не защищать, то ничего и не останется, все утонуло в единой криминальной России.
Олигархи боятся, кажется, самого имени Сталина. Это их воровское нутро трепещет в ожидании неминуемого возмездия.
Директор школы спрашивает, где наглядные материалы по военно-патриотическому воспитанию? Есть о Великой Отечественной войне, о Героях Советского Союза, других – нет. Нет ни материалов, ни воспитания, ни патриотизма. Чиновникам кажется, что раз они есть, то и их страна есть. А и х с т р а н ы нет.
На очередном совещании «предводитель» поменял функции силовых структур, посетовал, что информация наверху лживая, что все гораздо хуже, чем он может сказать. Да ведь об этом знал и знает каждый дворник, участковый, учитель. Проснулся. Наверное, разбудили, чтобы пошевелился, иначе до выборов не дотянет.
Единая Россия «идет в народ»: в больницы, в детские приюты, в госпитали, в воинские части. Спускается с властных небес на парашютах. Выборы скоро! Как она напоминает аппарат КПСС 80-х годов, оторванный от людей!
В передачах, посвященных международной обстановке, всегда присутствуют материалы об Ираке и США. Но настораживает манера показа этих материалов: как бы не в первую очередь, как если бы для России это не является самым главным. Борьба за мир, но не до степени антиамериканизма. Главное – не отпугнуть старшего партнера. Такая «борьба за мир» уже прозвучала во время бомбежек Югославии. Полуборьба, полуправда, а главное – забота, чтобы не прогадать. Иудина суть в якобы осуждающем варианте. Не решатся США – победа дипломатии России, решатся – но ведь мы не очень-то и старались. Главное, чтобы от новой добычи – разбитого Ирака – утащить побольше доли, выделенной за псевдоборьбу против войны. Ирак Ираком, а друг Джордж дороже. Такова цена принципиальности.
Нехватает отца. Вместе бы подумали, что же делать. Многое утрачено. Горечь утраты – горечью, но ведь всегда есть здравый смысл. Может быть, и в самой утрате есть свой смысл?
Что умерло сразу и не вызвало особой печали? КПСС. Она умерла изнутри, самостоятельно, уже к 90-м годам, а может быть и раньше. Ее вынесли без почестей ее же руководители. Такая – не ленинская, не ум, не честь, не совесть – она стала не нужна народу.
А что и до сих пор никак не умрет, несмотря на мощную похоронную команду? Самое эффективное из того, что было создано рабочим классом – советская власть, власть трудящихся. Такой власти – власти большинства народа и из народа, власти справедливой – нынешние не имеют и иметь не будут. Власть рынка, власть богатых – это безвластие для большинства людей. В этом основное общественно-политическое противоречие нашего времени. Оно – условие временности власти нынешних хозяев.
Вряд ли вновь может быть провозглашен и принят людьми лозунг «Власть компартии!». Но наверняка будет поддержан лозунг «Власть советам трудящихся!». Коммунисты (если конечно они коммунисты) – это лишь орудие завоевания советской власти, средство, а не цель. Если и новая советская власть выродится во власть компартии (даже самой мудрой), все повторится, так как чрезмерная концентрация идеологии, даже самой передовой, вновь нарушит нормальную жизнедеятельность советского демократического общества. А быть «умом, честью и совестью» общества компартии не возбраняется, только это очень высокая планка. Посоветоваться бы с отцом.
Волга в Саратове, как всякий русский: то никак не встанет, то никак не пойдет. До Нового года не замерзала, а в середине марта лед трещит, метровой толщины, танк выдержит.
О революционной стратегии борьбы (или стратегии революционной борьбы) пишут редко, думаю, что многие даже не представляют, что это такое. Революционная борьба, в отличие от привычной нам, протестной, деятельности, предполагает свержение существующей власти любыми доступными средствами. Все это в соответствии с конечными целями Программы партии. Но вне революционной ситуации – это практически неосуществимо и чревато неизбежными потерями людей и дискредитацией самой идеи.
Что мы реально можем? Бороться против буржуазной идеологии и практики, защищать все советское (история рабочего класса, культурное наследие, навыки коллективизма, политическая память), препятствовать капиталистическому развитию страны, разоблачать явные и скрытые замыслы буржуазии, добиваться экономических выгод для трудящихся, прибегая к различным средствам борьбы, вплоть до голодовок на рабочих местах. Но тактика эта почти целиком оборонительная: нас бьют, мы защищаемся. Это рождает неверие и отчаяние.
Революционная же стратегия предполагает, сохраняя и нарабатывая привычные формы борьбы, смотреть дальше, видеть больше, предвидеть революционную перспективу, даже если ее сейчас нет, готовить ее, готовить самих себя, использовать революционные средства борьбы там, где ситуация созрела, учиться отступать и растворятся в массе при неудачах, сохраняя себя, с тем, чтобы, накопив силы, выступить вновь. Готовность к борьбе обязательно должна опережать революционную ситуацию. А то приведут тебе невесту, а ты не готов. Это предполагает не только отдельные стычки с режимом, а сплошной и постоянный фронт борьбы за конечные цели движения, в котором даже малые возможности, малые дела подчинены этим целям. Посмотрите фильм «Юность Максима», в нем эта диалектика форм революционной борьбы хорошо показана. От сжатых кулаков затравленных рабочих, тюремных застенков и марксистских кружков до массовых выступлений, демонстраций и баррикад. Без искры невозможно пламя, в каждой искре – стратегия пламени! Время выдвинет главного стратега революции – нового Ленина, а пока каждый из коммунистов должен быть стратегом!
Вешают буржуазную лапшу на пролетарские уши. Передачи Шустера, Сорокиной, Сванидзе, Познера, Герасимова, Пушкова, Караулова из одной политической конторы. Разница в большем или меньшем количестве лапши, злобы и лжи.
«Сталин и Мао слушают нас». Эту замечательную песню мы, слушатели Военно-медицинской академии им. С.М.Кирова, в начале 50-х годов пели хором в клубе. Она была очень популярна и вдохновляла. Теперь этих великих слушателей нет, а исполнители и – главное – память о реальных достижениях международной пролетарской солидарности остались.
Живем, как в квартире, в которой все есть, но все бесконечно дорого и нам не принадлежит. Это – наша страна. Может быть, нам из общего богатства и раньше принадлежало не много, но, по – крайней мере, не принадлежало никому другому.
Был всемирно известный Музей Ленина – единственный бесплатный музей. Теперь там неизвестно что, какая-нибудь оптовая база лужковской мэрии.
На волжской набережной Саратова – районная библиотека. Конец марта – становится теплее. Дверь открыта настежь, видны стеллажи с книгами и где-то в глубине – еле слышно – разговаривают библиотекари. 14.00 – пьют чай. Ничего не охраняется – выноси хоть все. Да видно, никому не нужно. Книги стоят аккуратно, но старые-престарые, новых книг не приобретают, не на что. Общественные библиотеки вымирают вместе со смертью советской власти. Да и кому нужно это старье?! А как хорошо написано на фронтоне? «Чтение умиротворяет душу» (Вольтер), «Чтение воспитывает мысль» (Пушкин).
Солнце. Волга – от набережной до острова – истоптана тропами, по которым – на белом снегу это хорошо видно – медленно тянутся группки людей: взрослые и дети, с саночками и с собаками. На острове в это время появляется верба, и обратно все стараются принести домой это чудо весны. Поодаль от троп неподвижно сидят рыбаки.
Вы слышали, как снег весной тает? Шуршит. На рыбалке физически чувствуешь энергетику пространства, поглощая ее.
Небо высокое. Далекие облака. Вспыхивает память об облаках, скажем, 1969-го или 1979-го года. Их уж нет давно. Только фото и память души. Но ведь были! Как были любовь и муки, такие, которых в нынешней жизни не встретишь.
В.В.Шеленкову – первому секретарю марксовской городской организации РКРП-РПК – 75 лет. В прошлом он много лет был военкомом района, его знает население. Собрались. Поздравили. Объявили благодарность за стойкость в борьбе за народное дело. Кто-то из выступавших сказал о нем: «Абсолютно бескорыстен», как о чем-то ныне невозможном.
Если Луны не станет, Земля, наверное, выживет, а что будет с Луной, если не станет Земли? Главное, ее же некому будет пожалеть.
О врачах 8 больницы, которые эмигрировали в Израиль, мало что известно: едут туда теперь редко, а писем не шлют. Кто-то из них скучает по России, не находит себя, но все равно – они – отрезанный ломоть. Многие из стариков там уже умерли. Умер В.Р.Остер. Он прошел всю войну хирургом медсанбата, служил на Саратовском Военно-медицинском факультете, писал хорошие мемуары о войне. Пользуясь оказией, я посылал ему в Израиль свои книги, и он с благодарностью ответил. Уехал туда и Иосиф Ефимович Медведь – прекрасный терапевт, работавший в урологической клинике. Он почти не видел, и его приводили на работу под руки коллеги, но, поразительным образом, только беседуя с больными и осматривая их, он безошибочно ставил диагнозы. И жена его была инвалидом. Их отъезд был вынужденным, в Саратове бы они погибли, получая жалкую пенсию. Перед отъездом он просил прощения у тех русских людей, которые его берегли и которых его отъезд мог обидеть. Он мне сказал, что никогда бы не уехал из России, если бы был здоров. Там его ждала сносная пенсия. Кое-кто из наших, русских, ездят туда с туристическими целями, покупаться в Средиземном море, несмотря на этническую напряженность, террор там непредсказуем и близок.
В 1943–1945 годах я не раз посещал Домик Дуровых, находившийся недалеко от Центрального Театра Красной Армии и от Областной туберкулезной больницы, где подолгу лежала моя мама. В Домике был маленький зверинец и, вместе с тем, музей, рассказывавший о династии Дуровых. Шла война, и московским ребятишкам нехватало мира и покоя. Посетив музей (он работал бесплатно), я шел к маме и рассказывал ей об увиденном мной. С тех пор в душе у меня, как память о Домике Дуровых и своем детстве, осталось теплое облачко. А тут по телевизору я увидел одну из старших Дуровых, мою сверстницу, которая наверняка бывала в этом Домике в то же самое время, что и я, и которая поведала зрителям, что она с р а д о с т ь ю вступила в «Единую Россию». Подумать только, одним зверюшкам радовались, всю жизнь прожили вместе при советской власти, пользуясь уважением людей, а оказалось, что молимся разным Богам.
Госпожа Сорокина последнее время ведет телепередачу по 1-му каналу «Основной инстинкт». Выбор сенсационных тем и участников, не отражающих палитры общества, псевдовзволнованность и истеричность, все, в конечном счете, призвано демонстрировать якобы демократичность власти и средств массовой информации, принадлежащих этой власти. Обсуждается, в частности, вопрос «стучать или не стучать» на соседа или это пока для общества еще неприемлемо. Деградирует Сорокина, трудно быть умнее своего хозяина.
Апрель
Внучка вышла замуж. Было все как обычно: ее «выкупали», были свидетели, небольшая молодежная компания, мама, папа, братик, кольца, фото, цветы. Саша была в сшитом красном платье, а не в белом, как принято. Все это замечательно, а то что-то долго у нас нет маленьких. Кто следующий?
Апрель. Кругом вода. 1-я Дачная в ручьях, улицу перейти сложно. Снег тает в лесу, что над нашим микрорайоном. Дворы грязные-прегрязные. Никто не убирает. Сидят по домам, слоняются, пьют водку. Так что живем посреди мокрой помойки. Таков нынче Саратов.
Частности: горят школы (Якутская республика, Махачкала), горят дети (по 22 ребенка). Каждый день в РФ сгорают по 2 школы. Основа этого закономерна, и, хотя они каждого сгоревшего ребенка хотели бы выдать за частность, на самом деле горит Россия. И вновь публично грустит, назидает, изрекает распоряжения скучный президент. А ничего не меняется. Сегодня сгорел детский приют в Северобайкальске.
Митинг. Людей мало. Одни и те же. Одни и те же ораторы. Очередной рецидив протеста. Это как хронический абсцесс: накопится гной, прорвет. Малая цена: стремление хотя бы обидеть глухую власть, хотя бы измазать ее гноем. Толку мало. Власть теперь даже милицию не выдвигает: всего трое, а раньше до десятка на 100 митингующих. Тема митинга растворяется в людской боли. Ее нельзя дозировать, и поэтому выступления людей теряют строго заданную тематику и превращаются в сплошной стон, крик и гнев.
Гаврилов В.В., доцент Юридического института, старый член РКРП, чуть ли не с ее рождения, фронтовик. На митинги иногда приходит, хотя это ему сложно из-за болезни. Недоволен деятельностью ЦК, ее аморфностью, эволюционностью. Считает, что было бы лучше, если бы РКРП-РПК влилась в КПРФ и революционизировало ее изнутри. Для него характерны четкие границы в отношениях с людьми, достоинство, способность не утопать в суете. Чувствуется, что он – юрист. Пишет статьи, книги, держится. В творческой активности видит возможность продления жизни.
Из письма давнего друга нашей семьи, Янины Шугаевой, из Хабаровска, потерявшей сначала сына, а потом мужа. «Устала разговаривать с тишиной. Такого одиночества даже врагу не пожелаю. Хотела заняться религией. В православной церкви посмотрела – представление. Встретилась со Свидетелями Иеговы, занималась три года. Поняла, что у них мыслить и что-либо воспринимать по-своему не принято. Все выводы о чем-либо нужно делать только фразами церковного текста. Отошла от них. Стала читать книги проф. С.С.Коновалова. На душе облегчение, но читать только их, тоже не могу. Читаю лирику (Лермонтов, Есенин, Гамзатов), Гиляровского, ну и газеты. От газет трясет, ждешь чего-то каверзного. Да, я согласна – США и иже с ними нас разваливают, разлагают во всем. А ВВП я сама прозвала «серым кардиналом». Даже не знала, что его так кличут. Больно за страну. Задача Черчилля-Даллеса неуклонно выполняется. Не помню, где читала, что «для того, чтобы победить Россию, ее нужно разложить изнутри». Это и происходит. Не обижайся, не мало усилий приложили к этому и «коммунисты». Я взяла это слово в кавычки. Тоже натворили черте что. Это моя душевная боль.
Пока работаю, но устаю. На двух работах – начальник штаба гражданской обороны в больнице и медсестра в ингалятории. Сегодня было 33 человека на ингаляции. Мало чашек, старые аппараты, а соблюдать санитарно-эпидемические требования надо. Все на нервах. Все считают, что мы обязаны, ибо давали клятву Гиппократа. Зарплата низкая – на руки 1000–1200 плюс военная пенсия 2200 р. за мужа. Расходы: квартплата 700 р., корм для животных 300–400 р., остальное – мне, на питание и все остальное. Продукты дорогие: хлеб – 6-10 руб., мясо – 55-120 руб., яйцо 21–23, молоко 15 руб., масло сливочное 75, крупа 11–19 руб. и дороже. Я уже давно не покупала говядину. Тем не менее, я считаю, что питаюсь неплохо. Другим еще тяжелее. Никогда не думала, что так придется доживать: в одиночестве и со страхом, что не смогу оплатить квартиру и меня могут выгнать. Простите, ребята, никогда не писала вам таких писем, терпела. Вот только, что выкинет ВВП и иже с ним, неизвестно. Это и пугает».
Короткие «апрельские тезисы».
– Партия «Единство» – это те, кому удобно жить при «капитализме» и кто намерен защищать эти удобства.
– Грызлов – «рыцарь криминально-буржуазной демократии» и по совместительству – министр МВД этой самой демократии – провел совещание сторонников «Единой России» на колымских приисках. Он прикоснулся и к Приморью, сопровождаемый «авторитетом» Дарькиным. Все спрашивал жителей, знают ли они своих участковых. «А кто это?», слышалось в ответ. «Сплошная мафия. На улицу вечером выйти нельзя», отвечали ему. Но он не нашел возможности кого-либо из своих сотрудников снять с работы. «Пока». Пока что? Людям ясно, что уже давно беспредел, в том числе в его ведомстве, а ему все «пока». Среди тех, кто орудует в Приморье и на Сахалине, он также укреплял боевой дух, не находя повода кого-либо наказать. Своих же не накажешь.
– Ходорковский объединил две кампании. Он фактически хозяин тепла в России, а может быть хозяин вообще.
– В Ираке возрождается коммунистическая партия.
– Последняя попытка убедить Зюганова в целесообразности объединения в блоке «Коммунисты-патриоты России». Еще один вояж к нему Тюлькина.
– В Зюганова летели тухлые яйца. Это сейчас модно. Идут в ход яйца, кефир, помидоры. Вождей нужно охранять.
– Путин выглядит крайне уставшим. Эмоциональный минимум. Говорит медленно, читая по бумажке.
– Еще не завершились паводки в зонах Хопра и Медведицы, а пожары уже начались.
– Ледоход на Волге. Льды как белые платки медленно плывут, тая под робким весенним солнышком.
– Саратовская область занимает 60-е место из 89 по социально-экономическому развитию (по данным Грефа), а Аяцков признается одним из 6 лучших губернаторов страны и провозглашен первым из них (!). Диплом ему вручен в Храме Христа Спасителя. Без комментариев.
– Караулов по-прежнему кричит: «Караул! Грабят Путина!» Разоблачительный пафос выше некуда. Вопрос: в чьих интересах этот крик?
Впервые за последние 5–6 лет дача за зиму оказалась нетронутой. Дача у нас, правда, пролетарская, нечего брать, самую ценную вещь – электроплитку – уворовали еще раньше. Пансионат «Пчелка», расположенный рядом, в самом конце Дальнего Затона, куплен новыми русскими. Польза для дачников – заасфальтировали дорогу, иначе к ним отдыхающие не будут ездить. Зато песчаный пляж у Пчелки – всеобщую детскую радость – наполовину оттяпали себе. Деньги стоят гораздо больше, чем люди.
На ул. Одесской в Саратове стоит школа, носящая с советских времен имя Николая Островского. Перед входом в неё – памятник революционеру-писателю. Роман его «Как закалялась сталь», в котором, если верить нынешним официальным законам об экстремизме, выведен образ последовательного пролетарского террориста – Павки Корчагина, запрещен в преподавании литературы и в школах, и в вузах. То есть об этом человеке и писателе ничего – уже 13 лет – не знают ученики и вряд ли что-нибудь знает завуч школы. Памятник – от слова память. Память вытравили, а памятник вывезти на свалку забыли, а может быть бензина нехватило? Какой у Островского прекрасный профиль! Гордый человек, «коммунистический Христос», как сказал о нем французский писатель Андрэ Жид. Приведу два высказывания Островского. «Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое» (это он и для завуча школы писал). И еще одно, важное для сегодняшней жизни: «Умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой, сделай ее полезной». Он имел в виду революционную борьбу.
Аяцков на заводе СЭПО поинтересовался уровнем зарплаты работников. Ему это уже доложили, но он все равно поинтересовался – лично у самих рабочих, причем именно у тех, кто получает по 5-10 тыс. руб. (отдельные успешные цеха). Наверное, на душе у этого артиста стало спокойнее, так как он прекрасно знает о повсеместной в области задолженности по зарплате.
Криминальная власть вкупе с демократами за эти 12 лет не доказала свою эффективность для народа и государства. Это ясно видно даже в предвыборном тумане. Но и КПРФ не убедила никого в своей подлинной оппозиционности режиму, не убедила народ в политической принципиальности, во внутренней чистоте и единстве. Думская деятельность КПРФ, к чему сводятся все ее усилия (плюс традиционные и неэффективные протестные мероприятия и публикации), объективно выглядит даже в глазах сторонников как соучастие в государственном буржуазном процессе.
Зачем Зюганову в разгар иракского кризиса лично участвовать в работе ПАСЕ? Как он там выглядит? Как государственный представитель (наряду с Рогозиным и Маргеловым)? Для народа России его роль – роль политического лидера партии коммунистов. Разве этой роли мало?! Нет, надо еще и в Давос, и на прием к Путину, и на концерты, где нормальному человеку и сидеть-то тошно рядом с сытыми господами и их «звездной артистической челядью». А ему не тошно, даже радостно. Он там, как среди своих.
«Псевдокоммунисты» и «псевдопатриоты» – так правильнее надо было бы именовать блок «КПРФ», противостоящий не «Единой Росси», а партиям левой оппозиции.
Олег Семенович Шенин постарел. Хотя все еще надеется на свою значимость. У Караулова он что-то гадкое сказал о Зюганове и его команде, не понимая, что он не на партсобрании, где это было бы приемлемо, а на приеме у агента спецслужб высшего разряда, у которого все под прикрытием трагической искренности и боли за Родину будет использовано в интересах Хозяина. Нельзя политическому борцу становится шестеркой в чужой игре.
Медицинский рабочий класс – это сёстры, лаборанты, санитарки, кастелянши, раздатчицы, работницы складов, аптек, вахтеры, шофера. Они – основная часть персонала больницы – до 70 % его состава. Наименее оплачиваемая часть. Среди них политические позиции очень близки к позициям коммунистов. Здесь никакого доверия не вызывают партии буржуазного толка. Правда, многие из этих людей зачастую зависимы, боязливы и пассивны.
Конфронтация на политической основе в интеллигентной среде – явление не редкое, слишком мало выиграла интеллигенция от антикоммунистической власти. Но встречается здесь и воинствующий обыватель из прикормленных, которому сама мысль о возврате советской власти неприятна и даже страшна. Даже обычный разговор о трудностях жизни объявляется коммунистической пропагандой. Их раздражает даже упоминание о Павке Корчагине («террорист!», остается только донести в ФСБ). В ответ слышатся наветы на советское время: «колбасы не было, на Диккенса (!) нельзя было подписаться». Воинствующая мразь с высшим образованием. При всей редкости и индивидуальности таких встреч, конфронтация весьма закономерна и требует осторожности.
В детском доме на ребенка отпущено 12 руб. в день. В основном, макароны. О молоке уже забыли. У детишек анемия, снижение массы тела, снижение иммунитета.
В Грозном очередной взрыв, на фугасе взлетел автобус, погибли 9 чел. Это – плата жителям за лойяльность на референдуме.
Нарушения социальной справедливости многообразны, многолики, а их суть, гораздо однообразнее, чаще всего – в законодательно утвержденном реестре имущественного права, разделении общества на богатых и бедных, на хозяев и «быдло».
Очередная сенсация: Аяцков объявил о намерении выделить вотчины для чиновников, как это было на Руси 500 лет тому назад, то есть тогда, когда еще и Саратова не было. Ох уж этот наш неистощимый барон Мюнхаузен!
Ирак, Буш и дедушка Крылов. «А Васька слушает, да ест», «Уж виноват ты в том, что хочется мне кушать».
Конец ознакомительного фрагмента.