Глава 2
Полный стакан воды
Ошо, в былые времена это называлось меланхолией, сегодня это называется депрессией, и она считается одной из основных проблем в развитых странах. Ее описывают как чувство безысходности или безнадежности, недостаток самооценки наравне с отсутствием энтузиазма или интереса ко всему окружающему. Кроме того, существуют физиологические симптомы: плохой аппетит, бессонница и потеря сексуальной энергии. В настоящее время от электрошоковой терапии отказались, медикаментозное лечение или лечение беседами считается одинаково эффективным или неэффективным. Объяснения, что такое депрессия, варьируются от химических до психологических.
Ошо, что же такое депрессия? Это реакция на гнетущий мир или своего рода зимняя спячка в период «зимы нашей неудовлетворенности»? Или депрессия – просто реакция на подавление, или подавленность, или это просто форма самоподавления?
Человек всегда жил в надежде на будущее, на рай где-то очень далеко. Он никогда не жил в настоящем… Его золотой век ожидался в будущем. Это поддерживало его энтузиазм, потому что лучшее должно было произойти, все его желания должны были воплотиться в будущем. И была великая радость в этом предвкушении.
Он страдал в настоящем; он был несчастен в настоящем. Но все это полностью исчезало в мечтах, которые должны были сбыться завтра. «Завтра» всегда было животворным.
Но все изменилось. Прежнее положение вещей было неподходящим, потому что «завтра» – исполнение желаний – никогда не наступало. Он умирал, надеясь. Даже в смерти он надеялся на будущую жизнь, но по сути он никогда по-настоящему не испытывал никакой радости, не видел никакого смысла. Но это было терпимо. Оставался только вопрос «сегодня», но оно пройдет, и обязательно наступит завтра.
Религиозные пророки, мессии, спасители обещали ему в раю все удовольствия, которые здесь осуждались. Политические лидеры, социальные идеологи, утописты обещали ему то же самое – не в раю, а здесь, на земле, когда-нибудь в далеком будущем, когда общество пройдет через тотальную революцию, и не будет нужды, классов, правительства, и человек будет абсолютно свободным, и у него будет все, что ему нужно.
И то и другое, в сущности, служит одной и той же психологической цели. Для тех, кто был материалистом, идеологические, политические, социологические утописты были привлекательны; тех, кто был не настолько материалистичен, привлекали религиозные лидеры. Но объект привлекательности был точь-в-точь тем же: все, что вы только можете себе представить, о чем только можете мечтать, что только можете желать, будет дано непременно. И на фоне этих мечтаний нынешние страдания казались весьма незначительными.
Мир был полон энтузиазма; у людей не было депрессий. Депрессия – это современный феномен, и он появился из-за того, что сейчас нет завтра.
Все политические идеологии показали свою несостоятельность. Невозможно, чтобы все люди были равны, невозможно, чтобы пришло время, когда не будет правительства, невозможно, чтобы все ваши мечты сбывались.
Это понимание пришло как настоящий шок. Вместе с ним человек стал более зрелым. Он может пойти в церковь, в мечеть, в синагогу, в храм, но это будет лишь следование догмам, потому что он не хочет в таком мрачном и подавленном состоянии оставаться один; он хочет быть в толпе. Но по сути он знает, что рая нет; он знает, что никакой спаситель не придет.
Индуисты пять тысяч лет ждали Кришну. Он пообещал, что он не просто придет однажды, он пообещал, что всякий раз, когда будут происходить несчастья и страдания, когда порок будет возвышаться над добродетелью, когда хороших, простых и невинных людей будут использовать хитрецы и лицемеры, он будет приходить. Самбхавами юге юге: «Я буду воплощаться на земле в каждом столетии». Но в течение пяти тысяч лет не было ни знака от него.
Иисус обещал, что придет, и когда его спросили – когда, он сказал: «Очень скоро». Я могу растянуть «очень скоро», но не на две тысячи лет; это уж слишком много.
Мысль о том, что наши страдания, боль, тоска пройдут, больше не привлекает. Мысль о том, что существует Бог, который о нас заботится, кажется просто шуткой. Когда смотришь на этот мир, не кажется, что есть кто-либо, кто о нем заботится.
На самом деле, в Англии существуют тридцать тысяч людей, которые поклоняются дьяволу, – только в Англии, в небольшой части мира. Их взгляды неплохо было бы рассмотреть в связи с твоим вопросом. Они говорят, что дьявол не против Бога, дьявол – это сын Божий. Бог покинул мир, и теперь единственная надежда – убедить дьявола заботиться о нем, потому что Бог не заботится. И тридцать тысяч людей поклоняются дьяволу как Божьему сыну… А причина в том, что они полагают, что Бог покинул мир, он больше не заботится о нем. Естественно, единственный способ – это воззвать к его сыну; если каким бы то ни было образом его удастся уговорить с помощью ритуалов, молитв, поклонения, то, возможно, от страданий, мрака, болезней удастся избавиться.
Это крик отчаяния.
В действительности, человек всегда жил в нищете. Но в нищете есть и нечто прекрасное: она никогда не разбивает ваши надежды, она никогда не противоречит вашим мечтам, она всегда питает надежду на завтра. Человек надеется, что будет лучше: темная полоса уже заканчивается; скоро будет светлая.
Но все изменилось. В развитых странах… И помните, проблемы депрессии не существует в неразвитых странах – в бедных странах люди все еще надеются, – она существует только в развитых странах, где у них есть все, о чем они всегда мечтали. Теперь рай ни к чему; не поможет и бесклассовое общество. Ни одна утопия не поможет. Они достигли цели, и это достижение цели – причина депрессии. Теперь надежды нет: завтра темно, а послезавтра будет даже темнее.
Все то, о чем они мечтали, было прекрасно. Но они никогда не думали о последствиях. Теперь они получили все, они получили все вместе с последствиями. Человек беден, но у него есть аппетит. Человек богат, но аппетита у него нет. Но лучше быть бедным и иметь аппетит, чем быть богатым и аппетита не иметь. Что вы собираетесь делать со всем вашим золотом, всем вашим серебром, всеми вашими долларами? Вы не можете съесть их.
У вас есть все, но аппетит – то, за что вы боролись все это время, – исчез. Вы преуспели, а я говорил снова и снова, что худшая из неудач – это успех. Вы достигли того, чего хотели достичь, но вы не задумывались о побочных явлениях. У вас есть миллионы долларов, но вы не можете уснуть.
Когда Александр был в Индии, он встретил обнаженного святого в пустыне.
Он заявил: «Я Александр Великий!»
Святой сказал: «Не может быть».
Александр ответил: «Вздор! Тебе это говорю я, и ты можешь видеть повсюду мои армии».
Святой сказал: «Я вижу твои армии, но тот, кто называет себя „Великим“, еще не достиг величия, потому что величие делает людей смиренными – без этого твое величие несостоятельно, совершенно несостоятельно».
Александр был учеником Аристотеля и был научен безупречной логике. Он не мог слушать всю эту мистическую бессмыслицу. Он сказал: «Я не верю во все это. Я завоевал весь мир».
Нагой мужчина сказал: «Если в пустыне ты томишься от жажды, а я предложу тебе стакан воды, сколько ты мне дашь за него? – на многие мили вокруг воды нет».
Александр сказал: «Я бы отдал тебе половину моей империи».
Святой сказал: «Нет, я не продам его за половину империи. Или империя, или стакан воды. Ты томишься от жажды, ты умираешь, и нет возможности где-либо отыскать воду – что ты будешь делать?»
Александр ответил: «Тогда, естественно, я отдам тебе всю империю».
Святой засмеялся; он сказал: «Так вот цена твоей империи – стакан воды! И ты думаешь, что завоевал весь мир? С этого дня говори, что ты завоевал стакан воды».
Когда человек достигает заветных целей, он начинает осознавать, что они тянут за собой еще многие вещи. Например, всю свою жизнь вы старались заработать деньги, думая, что однажды, когда они будут, вы сможете жить расслабленной жизнью. Но вы напрягались всю вашу жизнь – напряжение стало образом вашей жизни – и в конце жизни, когда вы получили столько денег, сколько хотели, вы не можете расслабиться. Вся жизнь прошла в напряжении – и страдания и тревоги не позволяют вам расслабиться.
Поэтому вы не победитель, а побежденный. Вы теряете аппетит, вы разрушаете здоровье, вы убиваете вашу чувствительность, вашу восприимчивость. Вы губите в себе чувство прекрасного, потому что нет времени на все то, что не приносит деньги.
Вы гоняетесь за долларами – у кого есть время любоваться розами? У кого есть время наблюдать за полетом птиц? У кого есть время разглядеть красоту человеческого существа?
Вы откладываете все это в надежде, что в один прекрасный день, когда у вас будет все, вы расслабитесь и будете наслаждаться. Но к тому времени, когда у вас будет все, вы станете своего рода рациональным человеком – который слеп к розам, который слеп к красоте, который не может наслаждаться музыкой, который не может постичь танец, который не может уловить поэзию, который только и может что разбираться в долларах. Но эти доллары не приносят удовлетворения.
В этом причина депрессии. Вот почему она встречается только в развитых странах и только среди богатых слоев населения развитых стран – в развитых странах есть и бедные люди, но они не страдают от депрессии, – и теперь вы больше не можете дать человеку надежду, чтобы он избавился от депрессии, потому что у него есть все – больше, чем вы можете пообещать.
Его состояние, действительно, жалко. Он никогда не думал о последствиях, он никогда не думал о побочном результате, он никогда не думал, что он потеряет, приобретая деньги. Он никогда не думал, что потеряет все, что могло бы сделать его счастливым, только потому, что он всегда отталкивал все это. У него не было времени, а конкуренция была жесткой, и ему пришлось быть жестким. А в конце он обнаружит, что его сердце мертво, а жизнь бессмысленна. Он не видит никакой возможности каких-либо перемен в будущем, потому что «Ну что там еще может быть?..»
Обычно в Сагаре я останавливался в доме очень богатого человека. Старик был очень красив. Он был крупнейшим производителем биди во всей Индии. У него было все, что только можно себе представить, но он был совершенно не способен чем бы то ни было наслаждаться.
Наслаждение – это то, что необходимо лелеять. Это определенная наука, определенное искусство – как наслаждаться, и требуется время, чтобы проникнуться тем замечательным, что есть в жизни.
Но человек, который гонится за деньгами, пропускает все, что является дверью в божественное, и он останавливается в конце пути, а впереди него нет ничего, кроме смерти.
Всю свою жизнь он был несчастен. Он терпел, не обращал внимания в надежде, что все изменится. Теперь он не может не обращать внимания и не может терпеть, потому что завтра – только смерть, и ничего больше. И теперь все скопившиеся за его жизнь несчастья, на которые он не обращал внимания, страдания, на которые он не обращал внимания, разрывают изнутри все его существо.
Богатейший человек – в определенном смысле беднейший человек в мире.
Быть богатым и не быть бедным – великое искусство.
Быть бедным и быть богатым – обратная сторона этого искусства.
Есть бедные люди, которых вы найдете невероятно богатыми. У них ничего нет, но они богаты. Их богатство заключается не в вещах, а в их существе, в многомерности их познаний.
Есть и богатые люди, имеющие все, но совсем бедные, и бессодержательные, и пустые. Глубоко внутри лишь погост.
Депрессия не болезнь всего общества, потому что иначе она бы затронула и бедных; это естественный закон, и сейчас человек должен изучить его. До настоящего времени в этом не было необходимости, потому что никто не достигал точки, где бы он имел все, а внутри был бы полный мрак и невежество.
Самое главное в жизни – находить смысл в настоящем моменте.
Основной аромат вашего существа должен состоять из любви, празднования, радости. Тогда вы можете делать все; доллары не убьют его. Но вы все отодвинули в сторону и гонитесь за долларами, думая, что за доллары можно купить все. А затем однажды вы обнаружите, что за них нельзя купить ничего, – а вы посвятили всю свою жизнь долларам.
Вот в чем причина депрессии.
На Западе депрессия обещает быть очень особенно глубокой. На Востоке тоже есть богатые люди, но там доступно и другое измерение. Когда путь к богатству подходит к концу, они не застывают там; они начинают двигаться в новом направлении. Это новое направление витало в воздухе, доступное на протяжении веков.
На Востоке бедные были в хорошем положении, а богатые были в невероятно хорошем положении. Бедные научились получать удовлетворение, и они не утруждают себя честолюбивыми помыслами. А богатые поняли, что однажды им придется отказаться от этого всего и отправиться на поиски истины, на поиски смысла.
На Западе в конце пути дорога просто заканчивается. Вы можете вернуться, но возвращение не излечит вашу депрессию. Вам нужно новое направление.
Гаутама Будда, Махавира или Паршваната – эти люди были на вершине богатства, а затем они увидели, что оно едва ли не бремя. Что-то еще должно быть найдено, пока смерть не вступила в свои права, – и у них хватило мужества отречься от всего.
Их отречение было неправильно воспринято. Они отреклись от всего, потому что не хотели больше тратить ни единого мгновения ни на деньги, ни на власть – они видели вершину и то, что там ничего нет. Они поднялись на самую верхнюю ступеньку лестницы и увидели, что она ведет в никуда; это просто лестница, ведущая в никуда.
Пока вы где-то посередине или ниже, чем посередине, у вас есть надежда, потому что выше вас есть еще ступени. Но наступает момент, когда вы оказываетесь на самой верхней, – и дальше только самоубийство, либо сумасшествие, либо лицемерие: вы продолжаете улыбаться, пока смерть не прикончит вас, но глубоко внутри вы знаете, что потратили жизнь впустую.
На Востоке депрессия никогда не была проблемой. Бедные научились довольствоваться тем малым, что у них было, а богатые поняли, что весь мир у их ног ничто – нужно отправляться на поиски смысла, а не денег.
И у них есть прецеденты: тысячи лет люди продолжали поиски истины и находили ее. Нет оснований быть в отчаянии, в депрессии – нужно лишь двигаться в неизвестное измерение. Они никогда не исследовали его – но когда они начинают исследовать новое измерение, это означает путешествие внутрь, путешествие к самому себе. Все, что они потеряли, начинает возвращаться.
Западу необходимо немедленное всеобщее движение в медитацию; иначе эта депрессия начнет убивать людей. А эти люди талантливы: они достигли власти, они достигли денег, они достигли всего, чего хотели… Высшие степени в образовании. Это талантливые люди, и они в отчаянии.
Это становится опасным, так как самые талантливые люди больше не чувствуют любви к жизни, а неталантливые полны энергии, но у них нет способностей, чтобы получить власть, деньги, образование, уважение. У них нет способностей, и они страдают, чувствуют себя неполноценными. Они становятся террористами, они становятся неоправданно жестокими просто из мести – потому что больше ничего они не могут. Но они могут разрушать.
Богатые же почти готовы повеситься на первом дереве, потому что у них нет оснований, чтобы жить. Их сердца перестали биться давным-давно. Они просто трупы – хорошо декорированные, весьма уважаемые, но совершенно пустые и бесполезные.
Запад, действительно, находится в намного худшем положении, чем Восток, – хотя тем, кто не понимает, кажется, что Запад в лучшем положении, чем Восток, потому что Восток беден. Но бедность не настолько большая проблема, как несостоятельность богатства; тогда человек действительно беден. Обычный бедный человек, по крайней мере, имеет мечты, надежды, богатый же не имеет ничего.
Что необходимо, так это всеобщее движение в медитацию, захватывающее каждого человека.
На Западе люди, находящиеся в депрессии, идут к психоаналитикам, психиатрам и прочим шарлатанам, которые сами в депрессии, еще в большей депрессии, чем их пациенты, – естественно, потому что целыми днями они слышат о депрессии, отчаянии, отсутствии смысла. И, наблюдая стольких талантливых людей в таком жалком состоянии, они сами начинают терять присутствие духа. Они не могут помочь; им самим нужна помощь.
Назначение моей школы будет заключаться в том, чтобы подготовить людей с медитативной энергией и отправить их в мир как пример для тех, кто находится в депрессии. Если они увидят, что есть люди, которые не подавленны – а, наоборот, необычайно радостны, – возможно, в них зародится надежда. Теперь у них может быть все, и нет оснований переживать.
Они могут медитировать.
Я не учу отречению от своего богатства или от чего-то еще. Пусть все будет так, как есть. Просто добавьте к своей жизни еще одну вещь. До сих пор вы дополняли свою жизнь только предметами обихода. Теперь добавьте кое-что к своему существу – и это сотворит музыку, это сотворит чудо, это сотворит волшебство, это создаст новый трепет, новую молодость, новую свежесть.
Это не неразрешимо. Проблема серьезная, но решение очень простое.
Ошо, люди иногда говорили мне, что видят в моем лице что-то от очень старой злой ведьмы. И я чувствовала внутри, глубоко скрытый, мстительный, холодный гнев против всех мужчин, которые когда-либо принуждали, насиловали, убивали или обижали женщин. Это кажется чем-то, что я ношу с собой многие жизни, и осознание этого очень мучительно. Что это – какая-то незнакомая часть меня, темная сторона моей души? Если это так, пожалуйста, помоги мне обнаружить эту старую ведьму и подружиться с ней.
Первое, что нужно прояснить, это то, что именно христианство вынесло приговор слову «ведьма»; на самом деле, оно было одним из самых почитаемых слов, настолько почитаемых, насколько слово «мистик», мудрый мужчина. Оно обозначало просто мудрую женщину, по аналогии с мудрым мужчиной.
Но в средневековье христианству пришлось столкнуться с опасностью. Тогда жили тысячи женщин, которые были намного мудрее, чем епископы, кардиналы и римский папа. Они знали искусство трансформации человеческих жизней.
Вся их философия была построена на любви и трансформации сексуальной энергии – женщине это дается гораздо легче, чем мужчине. В конце концов, она мать, и она всегда мать. Даже маленькая девочка обладает инстинктом материнства.
Материнский инстинкт – это нечто не связанное с возрастом, это составляющая женской природы. Для трансформации же нужна атмосфера, полная любви, по-матерински нежное перемещение энергий. Это составило конкуренцию христианству. Христианству нечего было предложить для сравнения, но христианство было у власти.
До тех пор это был мужской мир, и они решили уничтожить всех ведьм. Но как их уничтожить? Это был вопрос убийства не одной, но тысяч женщин. Были созданы специальные суды для расследования, чтобы выявить, кто является ведьмой.
Любую женщину, о которой христиане говорили, что она имеет влияние на людей, и перед которой люди испытывали благоговение, хватали и пытали – так сильно, что она вынуждена была сознаваться. Они не прекращали пытать ее, пока она не сознавалась, что она ведьма. Христианский ум, христианская теология изменила смысл слова «ведьма»: ведьма – это та, которая имеет сексуальную связь с дьяволом.
Вы больше не услышите ни о каком дьяволе, сношающемся с женщиной. Либо дьявол стал христианским монахом и соблюдает целибат, либо… что случилось с дьяволом? Кем был тот, у кого были сексуальные связи с тысячами женщин? И эти женщины были в большинстве своем преклонного возраста. Это не кажется логичным. Когда доступны молодые и красивые женщины, зачем дьяволу было идти к старым, очень старым женщинам?
Чтобы стать ведьмой, требовались длительная подготовка, длительное обучение, длительная практика. Поэтому к тому времени, когда женщина становилась ведьмой – мудрой женщиной, – она была уже стара; она пожертвовала всем, чтобы достичь этой мудрости, этой магической силы.
Они заставляли бедных старых женщин говорить, что у них были половые сношения с дьяволом. Многие из них долго держались… но пытки была слишком жестоки.
Когда у меня начались проблемы со спиной, Деварадж и другие саньясины, которые обучались работе с телом, начали делать мне вытяжение. И я спросил: «Что такое вытяжение? Как его изобрели?» Они не имели понятия. Вытяжение изобрели христиане в средневековье, чтобы пытать ведьм – тянуть их тела с обеих сторон до тех пор, пока это не становилось невыносимым. Многие теряли сознание; многие умирали на их вытягивающей машине. Но, между прочим, было обнаружено, что у многих пожилых женщин, которых клали на вытягивающую машину, были проблемы со спиной; когда их снимали с машины, эти проблемы исчезали. Поэтому сейчас христиане не используют ее, но врачи используют. Теперь это раздел медицины.
Они пытали этих женщин разными ужасными способами только ради одного: они должны были сознаться. Женщины пытались продолжать говорить, что никак не связаны с дьяволом, что им не в чем сознаваться. Но никто их не слушал; их продолжали пытать.
Вы можете любого заставить признаться в чем угодно, если будете продолжать пытки. Наступает такой момент, когда он чувствует, что лучше сознаться, чем каждый день ни за что страдать от пыток. А они могут продолжаться всю жизнь. Как только женщина сознавалась, что она ведьма и что она вступала в сексуальную связь с дьяволом, пытки прекращались, и она представала перед судом – специальным судом, созданным римским папой, – а перед судом она должна была уже сознаться. И как только она сознавалась перед судом, суд имел право наказать ее – потому что это величайшее преступление в глазах христианства.
На деле, даже если бы у женщины была сексуальная связь с дьяволом, это никого, кроме нее, не касается – это не преступление, потому что она не причинила никому вреда. И дьявол никогда не приходил с жалобой ни в один полицейский участок: «Эта женщина опасна». По какому праву христианство сжигало этих женщин?
Единственным наказанием было сожжение заживо, чтобы больше ни одна женщина не осмелилась стать ведьмой. Они уничтожили тысячи женщин и полностью устранили значительную часть человечества. И ту мудрость, которая была в этих женщинах: их книги, их методики, их техники трансформации человека, трансформации человеческой энергии…
Поэтому первое, что нужно уяснить: не думайте, что ведьма – это плохое слово. Оно более значительно, чем слово папа; я не думаю, что папа – тот человек, которого можно назвать мудрым; они просто попугаи, и больше ничего. Возможно, это связано с твоей прошлой жизнью: рана была настолько глубока, что до сих пор воспоминания из бессознательного продолжают всплывать в тебе. И от этого возникает ненависть к мужчинам, так как то, что было сделано с тобой, было сделано мужчинами.
Это простая ассоциация, но эту ассоциацию нужно отбросить. Это было сделано не мужчинами, это было сделано христианами. А христиане совершили очень много преступлений и продолжают их совершать. Это невероятно.
Даже сейчас в Соединенных Штатах идет судебное дело против католической церкви: они не могут иметь статус организации, свободной от налогового обложения, если каким-либо образом участвуют в политике. А они участвуют в политике всеми возможными способами. У них есть свои лоббисты в Сенате, в конгрессе; даже бывший президент, Рональд Рейган – христианский фундаменталист; они, должно быть, влияют на него, потому что это наиболее фанатичная часть христианства.
Мировой судья, убежденный доказательствами, предоставленными небольшой группой свободных людей, свободных от христианского рабства, – что эти люди лоббируют и влияют на законодательство, на правительство, – решил, что их надо лишить статуса, освобождающего от уплаты налогов.
Мировой судья сказал им, что они будут штрафоваться ежедневно на сто тысяч долларов до тех пор, пока они не ответят. Но так уж устроен наш мир: по истечении семи дней мировой судья изменил формулировку: «Они не будут оштрафованы, пусть просто ответят».
Это доказательство того, что он испытывает давление, исходящее от высших инстанций… оно слишком велико в христианской стране. Именно об этом и думал Рональд Рейган: Америка – христианская страна и должна уважать христианские ценности, а это осуждение всей христианской церкви. Поэтому никаких штрафов; они могут просто ответить, правда это или нет. Но инцидент исчерпан; так долго продолжаться не может. Им придется смириться с этим фактом.
Наша коммуна была уничтожена христианами, скрывающимися под маской политиков. У них есть деньги, у них есть голоса, и поэтому каждый политик беззащитен перед их влиянием.
А они по всему миру совершают отвратительные поступки. Рональд Рейган должен был дать большое количество военной техники Саудовской Аравии, что отклонил конгресс, потому что было странно: с одной стороны, вы даете военную технику Израилю, а с другой стороны, вы даете военную технику мусульманским странам. Обе стороны используют эту технику – вы нашли хороший рынок сбыта. Люди будут гибнуть, а вы будете продавать ненужную вам устаревшую военную технику. Что еще можно с ней сделать? Ежедневно появляется новое, а старое выходит из употребления. Но продавать ее разным сторонам просто абсурдно. Если вы хотите помочь Израилю, вы не должны продавать военную технику мусульманским странам. Но вопрос не в этом. Кого волнует Израиль, кого волнуют мусульманские страны? Волнует по-настоящему одно – как много вы сможете продать. Президент Рональд Рейган наложил вето на решение конгресса; он все-таки продолжил продавать.
Соединенные Штаты заключили договор с европейскими странами, с НАТО. Рональд Рейган предложил изготовить химическое оружие – самое опасное. Только пять стран из шестнадцати проголосовали «против», но это не имело значения, потому что большинство было «за». Все великие страны – Англия, Франция, Германия – выступили «за».
Когда на войне используются химические вещества – это наиболее опасно, наиболее отвратительно, наиболее бесчеловечно. Например, бомба будет сброшена здесь, но химические вещества распространятся по всему городу, и стоит кому-либо вдохнуть этот газ – он умрет немедленно.
Есть газы, которые размягчают только кости; вы будете жить, но ваши кости будут расплавлены. Вы станете просто мешком без костей. Какая жизнь будет у человека, у которого не будет костей? Он не сможет ходить, он не сможет сидеть; он сможет только лежать. А они продолжают говорить об истине, говорить о Боге… Все их речи лживы.
Западные врачи поехали в Киев и выяснили, что Советский Союз дал точную информацию о катастрофе на их атомной электростанции. Погибло только два человека, а Америке удалось убедить все средства массовой информации во всем мире сообщить, что погибли две тысячи человек. Должен же быть предел преувеличению – два человека стали двумя тысячами! И теперь западные эксперты, съездив туда, подтвердили, что погибли только два человека. Еще четыре человека погибли впоследствии, то есть всего погибло шесть человек.
И это религиозные люди, которые всеми способами пытаются обмануть мир, обмануть человеческий ум, осквернить его грязной ложью. Поэтому не будь против мужчин как таковых; достаточно быть против христианских злодеяний.
И не надо переживать, что что-то с тобой не так. Должно быть, это воспоминания. Ты можешь подвергнуть себя гипнозу, чтобы вспомнить больше. Это поможет достичь сразу двух целей: ты не будешь переживать из-за того, что тебя посещают такие ужасные, пагубные мысли, а во-вторых, это поможет уяснить разницу между мужчинами и христианами.
Все европейские страны являются христианскими, и все они готовы к химической войне. И они будут так же проповедовать: «Возлюби врага своего. Возлюби соседа своего», – и они будут так же молиться в своих церквях… И они будут готовить химическую смерть миллионам людей. И инициатором будет христианин-фундаменталист.
Рональд Рейган воспитывался в фундаменталистской христианской школе, и он не вырос из нее. Он отстает в развитии.
Вы можете наблюдать христианский ум во всей красе: американцев спросили: «Если бы вы хотели поменять свой мозг, с кем бы вы поменялись?» – самым последним в списке был Бог. Как можно видеть, Бог мало кому интересен.
Если вы спросите кого-нибудь прямо, он будет ратовать за то, что Бог – это верховное существо. Но если сделать это в обход – он попадет в ловушку. Рональд Рейган выше Бога, выше Иисуса Христа. Иисус Христос и Бог – это фикция, даже для христианского ума. Иначе Бог был бы первым в списке – он даже не мог бы быть вторым, – вторым был бы Иисус Христос. В мире много прекрасных людей; Рональд Рейган не должен быть ни на каком месте.
Но на протяжении двух тысяч лет христианство убивало людей во имя религии, во имя Бога, во имя Христа, во имя нации, поэтому вполне правильно осуждать его. Но не каждый человек христианин. Быть христианином значит деградировать, значит становиться недочеловеком.
Было бы неплохо пройти через гипноз, чтобы лучше разобраться в себе. Возможно, ты вспомнишь методики ведьм: как они действовали, как у них получалось изменить человека, потому что если бы они не были опасны для христианства, то христианство не убивало бы их.
Они представляли собой реальную опасность, потому что христианство не могло предложить ничего подобного.