Глава 4
Я решил все-таки направиться по данному мне Бертой адресу на тот случай, если миссис Бакли звонила еще раз и пожаловалась, что я все еще не появился у нее. Я отложил кое-какие неспешные дела и поехал в квартал Рейнголд.
Дафни Бакли оказалась удивительно красивой брюнеткой с черными глазами и волосами цвета воронова крыла. Прекрасная стройная фигура, очень тонкая в талии, но со всеми полагающимися к такой талии совершенными изгибами тела. Ей можно было дать не больше двадцати пяти. Слишком тонкие губы ее не украшали, но она знала об этом своем недостатке и, пользуясь помадой, придавала рту красивую форму, хотя и делала его несколько крупноватым.
Она знала все и о своих достоинствах и прекрасно ими пользовалась: движения ее бедер были мягкими, будто волнообразными; трудно сказать, что было в этих волнующих движениях, но в ходу при стриптизе, когда исполнительница в танце медленно раздевается и так же медленно снимает перчатки, уже и это кажется порочным.
Такой была Дафни Бакли. Она посмотрела на меня, потом отвела глаза, взглянула опять, и я услышал волнующий грудной голос:
– О, мистер Лэм! Ваша партнерша Берта Кул обещала, что вы ко мне придете.
В ее голосе, движении рук появилось что-то интимное, наводящее на мысль о спальне, хотя она сидела в кресле и едва успела произнести первые слова. Я же устроился на диване, вдалеке от нее, и старался вести себя по-деловому.
– Итак, – сказал я, открывая блокнот для записей, – ваш муж исчез, и вы хотите его… вернуть.
Черные глаза с тяжелыми веками быстро взглянули на меня и опустились, будто она боялась, что я прочту в них какие-то ее тайные мысли.
– Может быть, я как раз и не хочу его вернуть. Узнать бы, что с ним произошло. Признаюсь, мои чувства скорее корыстные, нежели супружеские.
– Понимаю, – отозвался я.
– Ничего-то вы не понимаете, – протянула она. – Я вас просто шокировала своим заявлением, признайтесь, вы не привыкли слышать от женщин подобные откровения, не правда ли?
– Женщины всегда полны сюрпризов.
– Я стремлюсь быть искренней и могу себе это позволить. Никогда не любила прибегать к уловкам. Если мне кто-то нравится, я так и говорю. Если же мне кто-то не по душе, люди очень скоро понимают это.
– А сейчас, когда дело касается вашего мужа, вы столь же прямодушны?
– Именно этого я пока не знаю сама, – сказала она, скрестив ноги и проводя указательным пальцем правой руки по натянутому вокруг колена чулку. – Может быть, чтобы как-то оправдать себя, мистер Лэм, мне следует рассказать вам, что муж мой был в поездке не один: он путешествовал с блондинкой, которая попросилась к нему в машину. Пока эта проститутка не появилась на сцене, он звонил мне каждую ночь. Потом же как в воду канул.
– Было бы неплохо, чтобы вы сообщили мне более точные факты, – высказал я пожелание.
– Мой муж продавец. Он хороший продавец, мистер Лэм, но, честно говоря, мы скопили не так уж много денег. Если бы я подала на развод, у нас наверняка не хватило бы средств, чтобы оплатить расходы на судебный процесс. С другой стороны, у мужа были немалые доходы, и мы с успехом вместе тратили деньги.
Я все еще держал наготове свой блокнот и кончик пера в двух сантиметрах от бумаги. На определенный тип клиентов это обычно действовало безотказно.
– Если буду разводиться, потребую от него выплаты алиментов. Я хочу его поймать на месте преступления, мистер Лэм, чтобы уже не возникало больше никаких вопросов.
– Боюсь, что вы обратились не в то агентство, миссис Бакли. Мы не занимаемся вопросами разводов.
– Поверьте, это не дело о разводе: вы должны провести расследование. Я все уже объяснила миссис Кул по телефону; она сказала, что является главой вашего агентства, и я полагала, что этот вопрос решен… Мой муж не просто развратничает. Боюсь, с ним что-то случилось. Он просто не смог бы находиться так долго вдали от меня и ни разу не позвонить. Даже если эта блондинка необыкновенно хороша… Видите ли, мистер Лэм, муж на десять лет старше меня. И если уж говорить откровенно, вспомнить о чисто биологических проблемах, то Малкольм никогда не заметит женщину, если от нее не исходит высокое напряжение… Он всегда с радостью летел домой, очень, очень радуясь возвращению, даже после недельного отсутствия. А на этот раз его нет уже десять дней.
– Ток высокого напряжения? Блондинка? – недоумевал я.
– Да, но, мистер Лэм, я уверена, он все же торопился домой, не мог дождаться, когда вернется. Вот вам… более точные факты. Он ведь прислал мне открытку из Карвер-Сити и одновременно позвонил. Потом позвонил еще раз из Сентрал-Крик. И уже потом у него спустила шина, и он попросил эту блондинку позвонить мне из Роммели.
– И все это пятого числа?
– Все пятого. Только звонок блондинки был утром шестого. Видите, муж звонил мне из Карвер-Сити. В это время он еще полагал, что поедет в Рино, чтобы на следующий день встретиться там с одним человеком. В открытке из Карвер-Сити писал, что будет в дороге всю ночь и что у него в машине попутчик, которого он взял, чтобы разговаривать с ним и не заснуть за рулем.
– Понятно. А как далеко Карвер-Сити от нас?
– Около двухсот сорока миль. Он писал еще, что на дороге много рыбаков, что их машины мчатся, по его выражению, как летучие мыши из ада.
– У вас сохранилась его открытка?
– Конечно.
– А его фотография?
– Конечно, я бы не позвонила в сыскное агентство, не имея его фотографии. Знаю, что вы прекрасно ведете расследования, но и вы не можете вынуть кролика из шляпы.
– Могу я взглянуть на открытку?
– Да, она у меня тут – та, что из Карвер-Сити.
Я сразу почему-то вспомнил об открытке, посланной из Карвер-Сити дядюшкой Эмосом.
– Скажите, обычно ваш муж, когда уезжал, имел обыкновение присылать вам открытки?
– Очень редко, он не любил, чтобы посторонние читали его переписку, предпочитал более удобные и быстрые средства общения.
– Значит, он вам звонил из Карвер-Сити? Так?
– Да, и позже, из Сентрал-Крик.
– Понятно, но открытка пришла из Карвер-Сити? Почему это он решил вам позвонить, а потом еще и открытку прислать?
– В ней ничего существенного не было, так, пустяки, несколько приятных комплиментов. Но самое странное, что, проехав еще двадцать миль, он позвонил мне опять.
– Когда он посылал открытку, то должен был знать, что увидит вас раньше, чем она до вас дойдет по почте.
– Нет, этого он тогда не знал. Когда он послал открытку и потом мне позвонил в первый раз, то думал, что поедет в Рино на встречу с постоянным клиентом. Но после того как он позвонил мне уже из Карвер-Сити, он сообщил по телефону и ему, что состоится их встреча, но тут выяснилось, что клиент заболел. Вот тогда он и принял решение ехать домой и позвонил еще раз из Сентрал-Крик.
– Но ведь вы только что сказали, что не в его обыкновении было посылать почтовые открытки? Что же могло послужить причиной того, что он изменил своей привычке?
– Когда он звонил, то сказал, что станция обслуживания в Карвер-Сити начала бесплатно раздавать открытки с наклеенными марками. На открытке была изображена в рекламных целях эта станция, и там было еще несколько слов о ее работе.
– Теперь понятно, давайте-ка, миссис Бакли, посмотрим на эту открытку.
На картинке оказалась симпатичная, чистенькая станция, и наверху надпись: «Карлайл-Камп сервис». На обратной стороне маленькими буквами было написано: «Станция обслуживания „Карлайл-Камп“ находится при въезде на самую лучшую для рыбалки и охоты территорию штата. Здесь всегда вам мгновенно выдадут самую свежую информацию для спортсменов.
На станции есть безупречно чистые туалеты, телефонные будки с кондиционерами, бьет фонтан чистейшей питьевой воды, стоят автоматы по продаже сигарет и различных прохладительных напитков. Не забудьте остановиться в „Карлайл-Камп“!»
Справа оставлено место для адреса, а слева – для текста.
Малкольм Бакли и написал именно здесь небольшое послание жене:
«Дорогая, я еду в Рино, не забываю о тебе ни на минуту. Я посадил к себе попутчика, похоже, он неплохой парень. Думаю, мы поладим».
Открытка была подписана «Малкольм Г.Б.».
– «Г» – Гринлеаз и «Б» – Бакли? – уточнил я.
Она в ответ кивнула.
– Через полчаса, где-то около полуночи, он позвонил еще раз из Сентрал-Крик. Его голос звучал совершенно обычно, он радовался, что ему удастся приехать домой на два дня раньше, чем он предполагал.
– Что точно он сказал?
– Он сказал, что отменил встречу в Рино и едет прямо домой. Еще добавил несколько слов из нашего личного лексикона, который понятен только нам с ним. Он любил мне звонить из других городов, слушать мой голос и употреблять только нам с ним известные слова. Для окружающих эти слова ничего не значили.
– Могли бы вы мне их сказать?
Она посмотрела на меня странным прямым взглядом и отказалась.
– Зачем вам нужно знать наш код?
– Я и не хочу его знать, мне нужно проверить, что было сказано. На тот случай, если кто-то подслушал ваш разговор.
– Не думаю, что это так уж важно для вас, мистер Лэм. Уверена, что это был его голос, и я чувствовала, что он в прекрасном настроении.
– Хорошо. О чем вы говорили еще?
– Я спросила его, кто оказался его попутчиком. Он засмеялся в ответ и сказал, что у него уже два попутчика. Мужчина, который сел к нему в машину в Карвер-Сити, выпивоха, но вообще симпатичный парень. А вот перед тем как въехать в Сентрал-Крик, к нему подсела и красивая блондинка. «Женщина?» – спросила я. «Молодая женщина, хитчхайкер, попросила ее подвезти», – ответил он. Потом засмеялся и добавил: «Я просто звоню, чтобы сказать тебе, что посадил ее на заднее сиденье. Должен заметить, что это ее удивило. Она, видимо, не привыкла к такому обращению», – пошутил муж. Я ему ответила, что пусть она так и продолжает ехать на заднем. Он засмеялся и сказал, что так и сделает и скоро будет дома.
– Вы не спросили его, зачем это он подвозит красивых блондинок? – задал я вопрос Дафни.
– Конечно, нет, – ответила она. – Любой мужчина на его месте поступает так же. Наступила полночь, и как в это время не подвезти молодую да еще красивую женщину? Мой Малкольм не мог пропустить такую соблазнительную штучку. Да если бы он не был таким, я бы его и не полюбила.
– Что же случилось дальше? – спросил я.
– Дальше? Я решила лечь спать. Проспала часа четыре, потом встала, приняла душ и опять легла в постель, задремала. Около пяти часов утра зазвонил телефон. Это был звонок из другого города. Телефонистка сказала, что звонят из Роммели, Калифорния. Потом я услышала незнакомый женский голос, который спросил, я ли миссис Бакли. Я ответила, что это я. Она сообщила, что обещала мистеру Бакли позвонить мне. Оказывается, у машины спустила шина, и когда он стал ее менять, то обнаружил, что запаска тоже не в порядке. Она уехала от него на другой попутной машине, а он остался ждать ремонтную, которую она обещала для него вызвать по телефону. «Это не так уж далеко, всего миль десять от того места, где я нахожусь», – сказала женщина и повесила трубку, прежде чем я успела ее о чем-либо спросить.
Все это мне показалось вдруг очень подозрительным.
– Телефонистка сказала вам, откуда был звонок?
– Да, из городка Роммели. Я посмотрела потом по карте, это примерно в шестидесяти милях от Сентрал-Крик.
– Продолжайте.
– Дальше я стала размышлять, мистер Лэм. Предположим, он был в десяти милях от Роммели. Ему в таком случае не понадобилось бы пяти часов, чтобы проехать пятьдесят миль. Он бы готов был пройти эти пятьдесят миль пешком – так ему хотелось домой.
Но самое удивительное, что когда утром я позвонила во все ремонтные агентства в Роммели, то оказалось, что ни в одном из них не было заказа на выезд в четыре часа для ремонта машины на автостраде. Был вызов на два часа сорок пять минут, и последний звонок был в три ночи. Мне удалось проверить и эти звонки, но в обоих случаях это был не заказ мужа.
Представляю его досаду, когда он увидел, что и запасное колесо тоже спустило, что он не может двигаться дальше и ему придется ждать ремонтную машину. Конечно, он не захотел оставлять в своей машине незнакомых людей, да и мужчина-пассажир мог бы только вызвать подозрение, прося ночью о помощи. Поэтому он попросил блондинку остановить проходящую мимо машину, чтобы ее подвезли до ближайшего пункта с телефоном, где она могла бы вызвать ремонтников.
Я кивнул в знак того, что внимательно слушаю ее рассуждения.
– Однако это никак не объясняет его пятичасовую задержку.
– Но ведь блондинке тоже требовалось время, чтобы найти попутную машину.
– Наверно, так, но, по-моему, на дорогах всегда достаточно чувствительных мужчин, на которых она могла произвести впечатление, тем более муж сказал, что в тот час там было полно рыбаков, едущих поудить…
– Вы не совсем правы, – возразил я. – Многие водители боятся останавливаться ночью и брать в машину случайного пассажира, будь это самая роскошная красотка. Известно, что некоторые грабительские шайки пользуются услугами таких красоток. Делается все очень просто: если водитель останавливает машину при виде красивой женщины, галантно открывает перед ней дверцу, именно в этот момент несколько мужчин выскакивают из темноты и бросаются к нему с криком: «Руки вверх!»
– Да, вы правы. Однако это может объяснить только то, что она позвонила в пять часов утра. Остается главный вопрос: почему прошло больше недели, а я до сих пор ничего не знаю о своем муже?
– Вы пытались как-то самостоятельно его искать?
– Нет, кроме тех звонков в ремонтные агентства, я просто сидела как приклеенная и смотрела, не отрываясь, на телефон. Правда, я просила полицейского из участка Сентрал-Крик проверить, не было ли там аварии, на отрезке между Сентрал-Крик и Бейкерсфильдом. Но он не нашел ни разбитой машины, ни какого-либо рода аварии. Поэтому я остановилась на своей догадке, и, честно говоря, мне слегка надоело донжуанство мужа. Это же не в первый раз, мистер Лэм, он всегда был бабником.
Я удивленно поднял брови.
– Коммивояжеры вообще странные люди. Торговцы этого типа если много не ездят, то считаются плохими работниками. Коммивояжер, который… Впрочем, я уверена, что половина женщин, встречающихся на вашем пути во время расследований, бросается к вам на шею.
– Вы назвали слишком высокий процент.
Она рассмеялась каким-то особенным, грудным смехом.
– А я думала, вы скажете, что он слишком низок.
– Вы обсудили с Бертой Кул все условия? – спросил я, меняя тему разговора.
– Конечно, миссис Кул назначила цену. Боюсь, мистер Лэм, она человек меркантильный и очень недоверчивый. Она потребовала, чтобы я заплатила деньги вперед, что я и сделала, отправив их с посыльным. Взяла в банке нужную сумму, и она уже у нее.
– У вас с мужем совместный счет в банке?
Дафни кивнула.
– А теперь давайте на мгновение представим иную ситуацию: что, если оставшийся в машине попутчик завладел машиной, связал вашего мужа, доехал до какого-то укромного местечка, ударил его по голове и выбросил из машины? А?..
– Тогда я становлюсь вдовой.
Я посмотрел ей прямо в глаза, и на этот раз она не отвела своего взгляда.
– Да, совершенно верно, в таком случае вы становитесь вдовой. Думаю, миссис Кул должна была сообщить вам, что существует страховка в сумме семидесяти пяти тысяч долларов, размер которой удваивается в случае неожиданной смерти одного из супругов, – сказал я. – Значит, если он мертв, вы устанавливаете этот факт и получаете страховку?
– Естественно.
– А если он жив?
– Тогда я потребую алименты.
– Опишите мне внешность вашего мужа, – попросил я.
– Ну, дайте подумать, – сказала Дафни. – У него темные вьющиеся волосы. Не такие черные, как мои, скорее каштановые. Он не очень высокого роста, около шести футов, весит примерно сто восемьдесят фунтов. Глаза у него голубые.
– Сколько ему лет?
– Я же говорила вам, что он на десять лет старше меня, – сказала она, слегка поколебавшись.
– Я спрашиваю, сколько ему лет?
– Разве у того, кто имеет дело с сыщиком, нет права на свои личные секреты?
– Это информация строго конфиденциального характера. Так сколько же лет мистеру Гринлеазу Бакли?
– Ему тридцать шесть.
– Какая у него машина? Какая-нибудь старенькая, грузовичок для транспортировки товаров?
– О нет, Малкольм любит все самое лучшее. У него «Роадрейсер» модели этого года со всеми аксессуарами: автоматической антенной, подвижными сиденьями, кондиционером.
– Вы знаете номер его машины?
– Конечно. НФЕ-801.
– Вы сказали, что у вас есть фото мужа?
– Даже два.
Она ушла и вернулась, держа снимки в руках. На одном из них были сняты трое мужчин.
– Крайний справа – мой муж, – сказала Дафни.
Я внимательно стал изучать фотографию. Она была сделана вполне профессионально для фотографа-любителя. Я протянул руку, чтобы взять вторую, но она колебалась, давать ли ее мне. Потом прикрыла половину изображения ладонью.
– Могу я не показывать вам другую?
– Попробуйте, как это у вас получится.
На второй половине был запечатлен тот же мужчина, он стоял в плавках на берегу моря, худощавый, с тонкой талией, широкими плечами и волосатой грудью.
– Вот этот снимок мне понадобится, – решил я. – На нем хорошо видно лицо, потому что снято в солнечный день и нет темных пятен и теней.
– Как вы можете знать, в какую погоду это было снято? – удивилась Дафни.
– Для этого надо немного разбираться в фотографии. Например, я могу сказать, что это фото сделано довольно поздно днем, было туманно. Выдержка – одна сотая секунды, использовался объектив с фокусным расстоянием шестнадцать футов. Мгновенная съемка.
Дафни широко раскрыла глаза.
– Это легко определить. Фото очень четкое. Задний план хорошо проработан. Расстояние было где-то около восьми футов, и на заднем плане видна каждая деталь. Снято квадратной камерой два с четвертью на два с четвертью, возможно, камера имела двойной объектив, поэтому изображение так четко. Правда, есть небольшая расплывчатость по краям, что, по-видимому, означает, что камера могла дрогнуть в руках снимавшего…
– Этот снимок делала моя племянница, – объяснила Дафни. – Она помешана на этом деле, и у нее есть камера с двойным объективом. Помню, что она пользовалась экспонометром и говорила, что берет выдержку одну сотую и фокусное расстояние шестнадцать футов.
Я кивнул.
– Это просто потрясающе, как вы определяете эти вещи!
– Так я возьму фотографию?
– Нет, нельзя!
– Почему же?
– На ней рядом с ним стою я.
Я слегка оттолкнул ее руку в сторону. Ее сопротивление было скорее просто кокетством, потому что на фото она была в бикини, что еще более подчеркивало ее стройную фигуру.
– Я просто ужасно здесь выгляжу. Я снималась ради шутки.
– Не вижу ничего ужасного, – успокоил я ее.
– И здесь, кроме того, я слишком оголена. Послушайте, мистер Лэм, ведь вам надо найти моего мужа, а не меня… Я же здесь, рядом с вами. – Она наклонилась ко мне, будто хотела отобрать фото, и при этом ее грудь под блузкой нечаянно коснулась моей щеки.
– Не говорите глупости, – сказал я, – эта фотография мне нужна для работы. Если вы уж так хотите, отрежьте вторую половину с вашим изображением.
– Нет, мне не хочется ее резать. Обращайтесь с ней осторожно, хорошо?
– Я буду очень, очень осторожен, – сказал я, прощаясь, и положил фотографию в карман. – До свидания, у меня сегодня еще много дел.
– Берта Кул сказала мне, что вы необычный детектив, ведете расследование собственными методами, что вы очень умны и сообразительны.
– Берта неплохо умеет продавать чужие способности.
Дафни Бакли насмешливо посмотрела на меня.
– Бьюсь, мистер, об заклад, что их не меньше семидесяти пяти процентов!
– Кого это их?
– Женщин, которые бросаются вам на шею. И я могу представить, что они чувствуют. Что-то в вас есть, мистер Лэм. Вы вызываете доверие…
– Спасибо большое! – сказал я и поклонился в лучших традициях своей профессии.
– И вызываете, – она медлила, подыскивая подходящее слово, – интерес к себе.