Глава 3
Интересно, как бы повернулась моя жизнь, если бы не настал тот самый день, десять лет назад?
Несмотря на поздний летний вечер, меня поджидала пробка на Ленинградском шоссе в сторону центра. Если меня не будет в ресторане через полчаса, то на дальнейшие отношения с девушкой можно было не надеяться. Мысленно проклиная всех тех, кто смог позволить себе купить автомобиль, я, вместо надоевшего радио, поставил в магнитолу диск с любимыми песнями. Ненавидеть всё и всех проще под хорошую музыку. Когда ты едешь на машине медленнее, чем люди по тротуару идут пешком – это начинает выводить из себя. Особенно если твоя машина оснащена механической коробкой переключения передач.
Прошло двадцать минут непрерывного дерганья на первой скорости, когда впереди, наконец, показалась истинная причина пробки – авария. Конечно, куда без этого! Еле зацепили друг друга, теперь стоят, выясняют отношения. Купите баллончики и закрасьте царапину, люди! Почему из-за вас все остальные должны стоять? Не понимаю этой логики. Могу согласиться с оформлением «ДТП» в случае серьезной аварии – например, когда образовалась вмятина. Либо когда сталкиваются два дорогих автомобиля и их владельцы отдали неприличные деньги за страхование. Но царапина!.. Чтобы успокоиться, мне пришлось на секунду закрыть глаза, сделать глубокий вдох и…
Ярчайший белый свет молнией ударил по глазам. Не помогло даже закрытие век ладонями – свет просачивался сквозь плоть, доставляя сильную боль. Казалось, что это будет продолжаться целую вечность. Но свет ушел, позволив открыть глаза – кругом белая бесконечность, тянущаяся во все стороны. Словно белая комната, не имеющая граней. Меня охватила паника – получается что все, пришел конец моей истории? Но как? Аварии быть не должно, стоял же в пробке, в правом ряду. Инфаркт? Мне двадцать пять, какой там инфаркт… Тогда что это?
Вдруг пришло осознание, что я чувствую себя, свое тело. Могу дышать, слышать, ощущаю твердую поверхность под ногами. Одет я остался в то же, в чем прибыл сюда. Попробовал ущипнуть себя – почувствовал боль. Хороший знак, есть надежда, что это еще не финал. Только откуда мне знать о том, как человек чувствует себя после смерти… Сделав несколько шагов, я понял, насколько это бесполезное занятие. Казалось, что нет никакого движения, было не ясно – идешь ты или стоишь, словно оказался на беговой дорожке. Я сел на землю (пол?), схватился руками за голову. Что мне делать дальше? Может это все просто сон?
– Это не сон, Марк, – детский голос за спиной привлек внимание. Обернувшись, я увидел белобрысого мальчишку лет восьми на вид, одетого в джинсы и синий свитер. Он подошел ко мне и плюхнулся рядом.
– Кто ты, мальчик? И откуда ты знаешь, как меня зовут? – во мне одновременно сошлись две эмоции – радость за то, что в этом месте есть еще кто-то, помимо меня и небольшая толика страха от того же самого.
– Я всё-всё знаю! – мальчик рассмеялся звонким смехом. – Не бойся, ничего страшного не произошло, мне просто необходимо с тобой поговорить.
– Почему именно со мной?
– Не переживай, не только с тобой, – он улыбнулся. – Мне надо поговорить со всеми вами!
– Со всеми нами – это с кем? – ни одной живой души в округе не было видно.
– С людьми, глупый, – мальчик надул огромный пузырь из жвачки, который тут же лопнул.
– Ты так и не ответил на мой вопрос – кто ты?
– А сам еще не догадался? – он скрестил ноги и, подперев голову руками, вопросительно посмотрел на меня.
– У меня даже нет предположений…
– Я Ангел, – мальчишка сделал такое выражение лица, словно это являлось самим собой разумеющимся фактом. – Правда, совсем еще маленький.
Ангел… В моем понимании Ангел должен выглядеть несколько иначе – умудренный опытом старец, с неизменными длинными седыми волосами и такого же цвета бородой. Крылья должны быть шириной в несколько метров в размахе, и еще нимб над головой. В общем, полная противоположность тому, как выглядел этот мальчишка.
– Разве Ангелы жуют жвачки? – забавное зрелище – маленький мальчик, одетый как обычный подросток, жующий жвачку и именующий себя Ангелом. Может, я схожу с ума?
– Разве Ангелы жуют жвачки? – он передразнил меня и показал язык. – А где же твои крылья и нимб? Почему ты выглядишь как ребенок? Почему джинсы и свитер?.. Правильно?
– Ты умеешь читать мысли?
– Конечно умею, но не прибегаю к этому без крайней необходимости. Просто за последние несколько секунд мне эти вопросы задали миллионы людей, – мальчик посмотрел куда-то вдаль. – Оглянись внимательнее по сторонам, что ты видишь?
– Ничего, кроме белоснежной пустыни, тянущейся бесконечно в любую из сторон, – не знаю, что Ангел ожидал услышать, в свою избранность я перестал верить после окончания школы. – Тут даже неба нет!
– Про бесконечность ты угадал, – вдобавок к жвачке мальчишка достал из заднего кармана джинсов леденец и жестом предложил его мне. – И про отсутствие неба тоже. Здесь и сейчас находится каждый человек, живущий в твоем мире.
– Так почему же я не вижу их?
– Значит, ты не хочешь никого видеть, все же так просто! – Ангел от восторга хлопнул ладошками. – Позволь, я покажу тебе сам.
Мальчик скрестил пальцы рук между собой, потом резко раскинул руками в разные стороны. Из его ладошек «вылетело» синеватое свечение – оно, словно занавес, начало опускаться сверху вниз и обволакивать весь этот непонятный мирок.
Сначала появились лишь силуэты людей, словно тени. Потом они начали обретать форму и цвет. Все произошло в течение пары минут. Я оказался в толпе, прочь состоявшей из людей разных национальностей и возрастов. Все они с кем-то вели беседу – их взгляды были устремлены рядом с собой, на едва проглядываемый силуэт ребенка… Ангела?
– Теперь видишь? – спросил мальчик, но потом сразу добавил. – Теперь веришь?
– Верю, – думаю, что отныне можно отодвинуть теорию о правительственном эксперименте. – С кем все эти люди так увлеченно разговаривают? С тобой?
– Ага, причем одновременно, – произнес он это не внятно, так как во рту у него находился леденец.
– Дай угадаю – если я кого-нибудь окрикну, то никто меня не услышит?
– У вас еще будет время все обсудить, но позже.
– Мы здесь не навсегда?
– Большинство из вас в дальнейшем примут решение здесь остаться, – мальчик подмигнул мне. – Но по собственной воле. Как мы закончим нашу беседу, вы все вернетесь обратно.
Словно камень упал с плеч после последних слов Ангела. Не было абсолютно никакого желания провести остаток своих дней в этом месте.
– Так скажи – чего ты хочешь?
– Сейчас я произнесу много слов, некоторые из которых могут показаться довольно грубыми, но придется принять их, – тон мальчика стал намного более жестким, взгляд потяжелел. – Мой Отец… Наш Отец решил покинуть этот мир, вместе с другими ангелами. По вашему времяисчислению это произошло совсем недавно, семьдесят пять лет назад… Он объяснил причину довольно просто – люди не достойны Его пребывания здесь.
– Что именно повлияло на это решение? – надеюсь, что я правильно понял мысль мальчика – Отец это Бог.
– Само ваше отношение к главному подарку от Отца…
– К жизни?
– К жизни, Марк. И не только. Пойми, первым людям так же было даровано знание о существовании Рая и Ада. Знание о том, как надо жить, чтобы после смерти возродиться в месте, где любимые встретятся вновь. В месте, где не будет больше боли и сожалений, где никто не будет ни в чем нуждаться… Что вы сделали с этим знанием?
– Передавали из поколения в поколение?
– Вы написали «святые книги»!
– Это разве плохо?
– Плохо то, что семь изначальных заветов вы превратили в целые тома! Вы начали религиозные войны, вы начали убивать друг друга исходя из низменных желаний, прикрываясь целью быть ближе к Отцу.
– Нельзя винить всех ныне живущих людей за ошибки предков!
– Разве что-то поменялось? Война за веру сменилась войной за потребности. Люди все так же истребляют себе подобных. Ради обогащения.
– И Отцу все это надоело?
– Тебе бы самому не было больно смотреть, как твои дети умирают один за другим? Умирают, виня Отца во всем! Смерти, болезни, неудачи – во всем виноват Творец, подаривший жизнь! Подаривший шанс каждому попасть в Рай!
– Если Он «плюнул» и ушел, то чего Отец хотел от своих творений, созданных по подобию Его?
– Не тебе Его судить… Как и не мне… Ты, наверное не знаешь, что ни один человек до сих пор не попал в Рай. Никто не был достоин!
– Почему тогда ты остался с нами?
– Я хочу доказать Отцу, что вы еще можете быть спасены! Он считал вас лучшим из своих творений и, разуверившись в своих силах, Отец перестал создавать миры!
Ангел встал на ноги. Он начал полыхать красной аурой вокруг себя. Не могу сказать, что мальчик казался разгневанным. Скорее, он наконец-то смог излить кому-то душу. Если она у него вообще есть.
– Получается, что все, что написано в «святых книгах» это ложь?
– Лишь общая концепция верна, но все истории из книг – это небылицы. Включая страшный суд.
– Ангел, а разве справедливо, что погибший ребенок не попадет в Рай? Дитя, которое не понимает своего места в мире и не может здраво оценивать свои поступки. Неудивительно, что матери винят Отца в таком горе.
– В случае, когда погибает ребенок – его душа будет жить снова, она не предстанет перед Вратами. Вы называете этот процесс «реинкарнацией». Во всех остальных случаях Рай нужно заслужить.
– Что надо сделать в итоге, чтобы попасть в Рай?
– Правильно жить, – продолжил Ангел. – Отец возвел Врата Рая и Ада, но так же сотворил и промежуток. Еще раз оглянись вокруг – все, что ты видишь, это «чистилище». И мы сейчас находимся на распутье. Каждая душа после смерти тела попадает сюда. Отец настолько любил своих детей, что, несмотря на все грехи, у каждой души будет выбор. Если дорога в Рай закрыта, то душа может вечность бродить здесь, по чистилищу. В Ад попадают только по собственному желанию. Но, ни одна душа не смогла провести более двух ста лет в одиночестве, блуждая в этой бесконечной «белизне», не видя и не слыша никого… Все возвращаются к Вратам и по собственной воле отправляются «этажом ниже». Твоя душа, на протяжении всей жизни, словно снежный ком, скатывающийся с горки, будет обрастать грехами. Пролезет ли футбольный мяч в бильярдную лузу?
– Почему именно сейчас?
– Потому что время на исходе. Находясь вдали от «семьи», моя жизненная сила «затухает» с каждым днем. Я много лет провел в размышлениях о том, как доказать «Отцу» что вы достойны Его. И нашел решение!
Ангел щелкнул пальцами. Сильное жжение на внутренней стороне левой руки возле запястья заставило меня задрать рукав – я увидел некое подобие татуировки размером с пачку сигарет. Круг, разбитый на семь одинаковых делений. В центре каждого деления по непонятному символу золотого цвета. Окантовка круга и делений нанесена черной краской (краской ли?). Под двумя символами виднелись черные точки-отметины. Они словно кляксы треугольной формы стремились острием к центру круга. Остальные деления оставались чистыми.
– Твои грехи вынесены на твою руку. Можно назвать это татуировкой, но мне больше нравится обозначение «индикатор». Помнишь, я говорил о семи заветах? Каждый символ внутри деления обозначает конкретный грех. В первоначальном своем смысле грехом является нарушение завета. По часовой стрелке, начиная от запястья: не лгать, не прелюбодействовать, не убивать, не воровать, не манипулировать, не проявлять жестокость и не отказывать в помощи другим. Чем больше ты грешишь, тем больше заполняется деление «индикатора». Когда одно из делений полностью окрасится в черный цвет, знай – Врата тебя не пропустят. Так же учти такую деталь – убийство при самообороне и убийство ради развлечения – абсолютно разные вещи. Соответственно, тяжесть греха, как и степень окраски «индикатора» разнится. Все впредь родившиеся дети будут одарены своими «индикаторами». Передавайте знания, которые я даровал вам дальше, новым поколениям. Помните – Ад действительно паршивое место. И прошу, не делайте очередную «святую книгу»…
Я посмотрел на других людей, окружавших меня. Их стало на порядок меньше, видимо Ангел отпустил тех, с кем закончил разговор. Из немногих оставшихся, мне на глаза попался мужчина, который пытался ногтями соскрести абсолютно черный «индикатор». Одна женщина просто молча стояла и плакала, она улыбалась.
– Сколько тебе лет на самом деле?
– Больше, чем выгляжу, – Ангел заплакал. – Мне страшно, Марк. Я потратил все свои силы, чтобы призвать ваши души сюда и даровать каждому знание. Моя дорога подходит к концу…
Ноги мальчика подкосились, он начал падать. В последнее мгновенье я успел его подхватить и положить маленькое хрупкое тельце на белоснежную гладь.
– Ты… умираешь? – мне стало его невыносимо жалко. Пусть он и Ангел, но передо мной сейчас был маленький ребенок, которому нужна была помощь! А я ничем не мог помочь…
– Забавно, ты единственный, кто сумел меня поймать, – аура вокруг него начала резко затухать, таить на глазах. – Я не знаю, что будет со мной дальше, Ангелы не имеют жизни после…
– Попроси Отца забрать тебя!
– Он не услышит, – мальчик закрыл глаза. – Врата как маяк, Марк. Пройди сквозь них и Отец увидит знамение. Он вновь придет к вам и дарует спасение… Мир без него погибнет, как Земля без Солнца… Докажите ему, что вы достойны… Я не хотел, чтобы кто-нибудь видел мою смерть… Прости…
Вспышка белого света заставила меня зажмуриться. На этот раз боли не было. Я открыл глаза – водители в соседних машинах выглядели обескураженными, как и случайные прохожие на улице. Все застыли на месте и разглядывали свои левые руки… Мой «индикатор» был на левой руке. Последний Ангел отдал свою жизнь ради нас…