I
Михаил выглядел не очень хорошо этим утром, впрочем, как и все последнее время. По виду ему было около двадцати двух лет, одет он был в синие джинсы, кроссовки известной спортивной марки и светлую рубашку в клетку. Прохладный весенний ветер качал совсем молодые ветви ивы, стоящей под его окнами, мимо которой в этот момент он как раз и проходил. Михаил совсем недавно переехал из соседней провинции Д. в небольшой, но все-таки город К., в котором ранее окончил университет и уже некоторое время работал на должности инженера связи в местной телекоммуникационной компании по сменному графику – «два, через два». Утро его первого выходного дня ничуть не отличалось от остальных – он так же проснулся около девяти, минут пять сидел на кровати, потом выругался и пошел в ванну. Сейчас же он направлялся в ближайший магазин, так как вчера вечером, после работы, выйдя из общественного транспорта, не удосужился обеспечить себя сигаретами на сегодня. А сегодняшнего дня он ждал особенно и не хотел отвлекаться на мелочи.
Несколько дней назад ему позвонили его друзья из Д. и настойчиво попросили приехать к ним в гости, так как очень соскучились. Недолго думая Михаил согласился – завтра у него выходной, а в одиночестве проводить вечер ему не хотелось особенно.
Подойдя к своему подъезду, уже на обратном пути, Михаил обнаружил объявление на информационной доске какой-то частной стоматологический клиники. Там было написано, что эта клиника открылась совсем недавно и поэтому предоставляет большую скидку на свои услуги. «Как вовремя» – подумал Михаил. – «Давненько я не проверялся у дантиста». – И тут же позвонил, чтобы записаться на прием. Ответили спустя пару гудков:
– Добрый день, стоматологическая клиника имени Гритмана слушает, – отозвался красивый женский голос.
– Добрый, мне бы зубы проверить… – не успел закончить Михаил.
– Сегодня действует особенное предложение – чистка и консультация бесплатно! Приходите прямо сейчас, – бодро отрапортовала девушка и назвала адрес. «Совсем близко» – подумал Михаил, – «Схожу, пусть проверят, а потом сразу в Д.». Он зашел в свою квартиру снял кроссовки, поздоровался с попугаем, как обычно это и делает: «Привет, глупая птица!» Его очень раздражало, что, вроде обучаемая порода австралийского попугая, оказалась совсем не способной выучить даже одно слово. Да к тому же, как выяснилось позже, его особь являлась самкой, притом, что продавалась самцом!
По обыкновению, он включил компьютер, проверил наличие изменений на его страничке в социальной сети, которая за короткий период стала безумно популярной, и поставил чайник. Он не всегда был таким угрюмым и безрадостным. Сегодня же его настроение так же угнетал тот факт, что три дня назад, когда он возвращался из питейного заведения неподалеку, у него спросила документы милиция. Михаил дерзко отреагировал на это и, чуть было не возник конфликт, но вопрос удалось закрыть за неопределенную сумму денег, которая являлась его месячным окладом – очень уж не хотелось провести ночь в отделении и смотреть в глаза начальнице, когда придет бумажка из милиции. Тогда его посетила мысль: «Лучше б уж прогулял все деньги, нежели этим несправедливым отдал». Весь мир ему казался несправедливым. Около полутора лет назад он был участником творческого движения вместе со своими друзьями Лешей и Сергеем. Втроем они издавали журнал, направленный на молодежную аудиторию. Дела шли неплохо. На горизонте стали появляться интересные предложения от заинтересованных в их творчестве лиц. Но в один момент его коллега Леша перестал брать трубку, Сергей тоже не выходил на связь, а через несколько дней Михаил узнал, что больше не состоит в этом обществе. Он любил называть их небольшой коллектив именно обществом, тем самым подчеркивая общность всех троих. Его труд стал никому не нужен, хотя даже после этого он не переставал замечать в произведениях его бывших коллег свои идеи. И тогда, через месяц, Михаил написал письмо Леше, так как был более близок именно к нему. Михаил не мог понять, почему именно он так поступил. Их с Лешей близость, их родственность душ и красивые громкие слова оказались пустыми. Сейчас Михаил в очередной раз перечитывал это письмо с экрана монитора, пытаясь удостовериться, все ли он сказал Леше? Все ли свои мысли смог донести до него? Поговорить по телефону или встретиться Леша отказался, поэтому это письмо было единственным способом задать вопросы, ответы на которые Михаил не получил и, видимо, уже не получит никогда. Глаза бегали по тексту, останавливаясь только в некоторых местах:
«Здравствуй.
Как же всё неправильно… вроде немного успокоился… То, что я ничего не могу понять, я устал уже говорить и себе и… и… себе, практически больше-то и некому. Вопрос, как ты и именно ты мог так со мной поступить, я тоже устал задавать всё тем же двум…
…Чем-то смахивает на теорию заговора…
…Какой же я идиот…
…Непонятно мне…
…Подожду немного. Время. Время…
…Ты мне сказал, что тебе не о чем со мной говорить и не за что извиняться…
…Что же я натворил? Когда совершил ошибку?..
…«Удачи, перчик!» – За что ты как?!
…Хотя бы у Сергея хватило смелости взять трубку и сказать, что вы меня выгнали!..
…Как вы могли…
…За что вы так со мной? Я настаиваю на встрече в любом случае!..
…Стыдно. Тихо. Не ругаться…»
Чтение прерывает пронзительный визг свистящего чайника. Михаил, вздрагивая и вспоминая чью-то мать, быстрым шагом, щурясь и кривясь от звонкого свиста, идет на кухню. Заваривает очень неплохой китайский чай, который купил в чайной лавочке в конце улице и, надев тапочки, уже с глиняной чашкой горячего и черного, как смола чая, выходит на балкон покурить. Резко останавливается, дрожит, как в лихорадке, разливая чай по рукам и полу. Заливается неестественным смехом. Потом улыбка пропадает. Примерно полминуты, он непрерывно смотрит в одну точку и смеется опять.