Вы здесь

Паутина любви. В мякоти повседневных шагов (Сергей Триумфов)

В мякоти повседневных шагов

В мякоти повседневных шагов утопает долгожданная радость невесомого полета. И задушевный крик становится ежедневным шепотом ворчания, раздраженного недовольства не только собой, но и всем вокруг. Воспоминание превращается в неосуществленную мечту заблудившегося будущего. Жить прошлым – это всё равно, что грызть нафталин вместо сахара. Нельзя мечтать об игрушках вчерашнего детства, а пыль с подаренных цветов не может превратиться в нежный туман пыльцы. Поэтому я – всё время с тобой. Но время всегда почему-то грустит без тебя. Нет движения воздуха без твоего присутствия, и я дышу только тем, что заполнено памятью о тебе. И мне этого воздуха постоянно не хватает.

Пока неторопливость одинаковых шагов будет отстукивать мерный круг по равнодушию циферблата, крылья не смогут сопротивляться движению направленного воздуха и останутся лишь воспоминанием не случившегося полета. Я знаю, что ты приходила, но почему ты не можешь быть рядом со мной снова? Почему оказывается за бортом то, что больше всего мы боимся потерять?

Ты помнишь, когда я вставал с постели, то глубокие морщины простыни хранили память о нашем полете. Но на шахматном узоре паркетного пола каждый неверный шаг отзывался болезненным стоном уставших от постоянной близости друг к другу паркетин. Если в шахматы играют профессионалы, то в любви бывают более сложные комбинации. И я тогда еще не знал – чтобы решить их, надо просто любить.

Свет памяти существует, пока есть след воспоминания. Я никогда не умел бегать, поэтому я не мог убежать. И мне трудно сделать первый шаг. Куст шиповника всегда исцарапает и зацепит поспешность желаний, и сладкий и красный плод обязательно вяжет недосказанностью заветных слов. Я знаю, что с тобой трудно, но без тебя невозможно.

Но время не только убегает, – оно движется вперед. И если не мечтать о воспоминаниях вчерашней радости, то я услышу звук твоего каблука по моему одинокому порогу, стукнет заблудившееся в сомнениях сердце и паутину одиночества, наконец, вскроет где-то далеко и навсегда потерявшийся ключ от входных дверей.