Глава 4
На этот раз мисс Пик сбросила свои сапоги и предстала в одних чулках. В руках она держала кочан брокколи.
– Я надеюсь, вы не возражаете, что я в таком виде, миссис Хейлшем-Браун, – прогудела она и зашагала к дивану. – Пачкать комнату не хотелось, вот и оставила сапоги снаружи. Просто надо бы узнать ваше мнение об этой брокколи.
– Она... э-э... очень славно выглядит, – все, что смогла придумать Кларисса.
Мисс Пик сунула кочан под нос сэру Роланду.
– Поглядите-ка, – приказала она.
Сэр Роланд приказание исполнил и вынес свой вердикт.
– Не вижу в ней ничего неправильного, – провозгласил он.
Однако взял у нее брокколи, дабы провести более тщательное расследование.
– Разумеется, в ней нет ничего неправильного, – рявкнула на него мисс Пик. – Точно такой же кочан я отнесла вчера на кухню, и та женщина... – Она оборвала тираду, дабы сделать отступление: – Я, конечно, ничего не хочу сказать против ваших слуг, миссис Хейлшем-Браун, хотя могу сказать многое. – И вернулась к основной теме: – Но миссис Элджин, представьте, имела наглость назвать эту брокколи убогим экземпляром и заявить, что она не собирается готовить ее. Она сказала что-то вроде: «Если вы не можете вырастить в огороде ничего лучше, так займитесь чем-нибудь другим». Я так рассердилась, что готова была убить ее. – Кларисса попыталась вставить слово, но мисс Пик продолжала, не обратив на это никакого внимания: – Вам же известно, я никому не хочу доставлять неприятностей, но я не собираюсь выслушивать оскорбления на этой кухне. – На мгновение прервавшись, дабы вдохнуть побольше воздуха, она продолжила свою гневную речь: – Впредь я буду сваливать овощи перед черным ходом, а эта миссис Элджин может оставлять там же... – В этом месте сэр Роланд попытался вернуть ей брокколи, но мисс Пик проигнорировала это усилие и продолжила с прежним жаром: – Оставлять там же список того, что ей требуется.
И она выразительно тряхнула головой.
Ни Кларисса, ни сэр Роланд не нашли чем ответить на пламенную речь, но как раз когда садовница открыла рот, чтобы продолжить, зазвонил телефон.
– Я подойду, – проревела мисс Пик и сняла трубку. —Алло, да, – рявкнула она, одновременно вытирая стол краем халата. – Это Коплстон-Корт. Вам нужна миссис Браун?.. Да, она тут.
– Алло, – сказала Кларисса, – это миссис Хейлшем-Браун. Алло, алло! – Она посмотрела на мисс Пик и воскликнула: – Как странно. Там, похоже, прервали разговор.
Когда Кларисса повесила трубку, мисс Пик вдруг ринулась к журнальному столику и принялась двигать его к стене.
– Прошу прощения, – загудела она, – но мистер Селлон всегда предпочитал, чтобы этот столик стоял прямо у стены.
Кларисса исподтишка скорчила рожу сэру Роланду, однако поспешила на помощь мисс Пик.
– Благодарю вас, – сказала огородница. – А еще, – тут же добавила она, – вы ведь будете особенно осторожны со следами стаканов на мебели, не так ли, миссис Браун-Хейлшем? – Кларисса с тревогой взглянула на стол, а огородница тут же поправилась: – Виновата, я хотела сказать: миссис Хейлшем-Браун. – Она от души рассмеялась. – Да ладно, Браун-Хейлшем, Хейлшем-Браун, какая разница. Это ведь одно и то же, правда?
– Нет, не одно и то же, мисс Пик, – отчетливо произнес сэр Роланд. – В конце концов, конский каштан вряд ли то же самое, что каштановый конь.
Пока мисс Пик весело ржала над этой шуткой, в комнату вошел Хьюго.
– Эй, вот и вы, – приветствовала его мисс Пик. – Я тут получаю настоящую выволочку. Такие они у нас язвительные. – Подойдя к Хьюго, она хорошенько хлопнула его по спине, затем обернулась к остальным и завопила: – Ладно, спокойной ночи. Мне пора. Дайте-ка мне брокколи.
Сэр Роланд вернул кочан.
– Конский каштан – каштановый конь, – прогудела она. – Очень хорошо, это я должна запомнить.
И с новым взрывом хохота скрылась за стеклянной дверью.
Хьюго проводил ее глазами и повернулся к Клариссе и сэру Роланду.
– Да как же Генри терпит эту женщину? – изумился он.
– По правде говоря, с большим трудом, – ответила Кларисса.
Она взяла с кресла книгу Пиппы, положила на стол, а сама рухнула на освободившееся место.
– И неудивительно, – сказал Хьюго. – Эта ее мерзкая игривость! Эдакая наивная непосредственность школьницы.
– Боюсь, это клинический случай, – покачал головой сэр Роланд. – Задержка развития.
Кларисса улыбнулась:
– Согласна, это способно довести до бешенства, но она прекрасная садовница, и, повторяю, она досталась нам вместе с домом, а поскольку дом обошелся нам просто фантастически дешево...
– Дешево? Как так? – прервал ее Хьюго. – Вы меня удивили.
– Поразительно дешево, – подтвердила Кларисса. – Это было в объявлении. Мы приехали, увидели его и тут же сняли на полгода, вместе с мебелью.
– Кому он принадлежит? – осведомился сэр Роланд.
– Дом принадлежал мистеру Селлону, – ответила Кларисса. – Но он умер. Он торговал антиквариатом в Мейдстоуне.
– Ах да! – воскликнул Хьюго. – Точно. Селлон и Браун. Я как-то купил очаровательное чиппендейловское зеркало в их магазине в Мейдстоуне. Действительно, Селлон жил в деревне и каждый день ездил в Мейдстоун, но мне кажется, он иногда привозил покупателей в свой дом, чтобы показать вещи, хранившиеся здесь.
– Но знаете, – обратилась Кларисса к обоим собеседникам, – есть у этого дома и определенные недостатки. Вот только вчера приезжал на спортивной машине один человек в ужасном клетчатом костюме и хотел купить этот письменный стол. Я объяснила ему, что стол нам не принадлежит, а потому продать мы его не можем, но он мне просто не поверил и давай поднимать цену. Дошел до пятисот фунтов.
– Пять сотен фунтов! – воскликнул пораженный сэр Роланд. Он подошел к столу. – Боже мой! Представить себе невозможно, чтобы даже на ярмарке антикваров кто-нибудь выручил близкую к этой сумму за что бы то ни было. Вещь вполне симпатичная, но, безусловно, ничего сверхценного собой не представляет.
Хьюго тоже направился к столу, когда в комнату вернулась Пиппа.
– Я все равно хочу есть, – пожаловалась девочка.
– Этого не может быть, – твердо возразила Кларисса.
– Нет, может, – не отставала Пиппа. – Молоко, шоколадные бисквиты и банан насытить не способны. – И она повалилась в кресло.
Сэр Роланд и Хьюго все еще созерцали письменный стол.
– Определенно, очень красивый стол, – высказался сэр Роланд. – Несомненно, подлинник, я полагаю, но вовсе не то, что называют коллекционным экземпляром. Вы согласны, Хьюго?
– Да, но, возможно, где-то скрыт потайной ящичек с бриллиантовым ожерельем, – шутливо предположил Хьюго.
– Там есть потайной ящик, – встряла в разговор Пиппа.
– Что? – воскликнула Кларисса.
– Я раскопала на рынке одну книжку, там есть все про секретные ящички в старой мебели, – объяснила Пиппа. – Ну я и стала искать во всех столах и вообще по всему дому. Но потайной ящик оказался только здесь. – Она вскочила с кресла. – Смотрите, я вам покажу.
Она подбежала к столу, открыла одно из отделений и засунула туда руку.
– Вот. Это вытаскиваешь, а внизу такая маленькая штучка.
– Гм! – буркнул Хьюго. – Я бы не назвал это особенным секретом.
– А, так это еще не все, – продолжила Пиппа. – Вы нажимаете эту штучку – и вылетает маленький ящик. – Она продемонстрировала сказанное, и действительно показался ящичек. – Видите?
Хьюго залез в ящик и вытащил оттуда клочок бумаги.
– Эге, – проговорил он, – что же это такое, интересно мне знать? – И он прочитал вслух: «Ага, попались!»
– Что?! – воскликнул сэр Роланд, и тут Пиппа взорвалась хохотом.
К ней присоединились все остальные, а сэр Роланд беззлобно тряхнул ее, на что девочка замахнулась, будто собираясь дать ему сдачи, хвастливо крича при этом:
– Я ее туда положила!
– Ах ты, маленькая негодяйка! – добродушно проворчал сэр Роланд, взъерошив ей волосы. – Ты вроде Клариссы с ее глупыми шутками.
– На самом деле, – принялась объяснять ему Пиппа, —там был конверт с автографом королевы Виктории. Смотрите, я вам покажу.
Она кинулась к книжным полкам, а Кларисса задвинула ящики и привела стол в прежнее состояние.
Пиппа открыла шкатулку, лежавшую на одной из нижних полок, вынула оттуда старый конверт, в котором лежали три клочка бумаги, и продемонстрировала всей честной компании.
– Ты коллекционируешь автографы, Пиппа? – осведомился сэр Роланд.
– Не по-настоящему, – ответила Пиппа. – Только так, заодно.
Она протянула один из листков Хьюго; тот взглянул на него и передал сэру Роланду.
– Одна девочка в школе собирает марки, а у ее брата просто отличная коллекция, – сообщила им Пиппа. – Прошлой осенью он решил, что заполучил марку, которую видел в журнале, – шведская или какая-то там, – и она стоила сотни фунтов.
Рассказывая, она вручила Хьюго оставшиеся автографы и конверт, а он опять передал их сэру Роланду.
– Брат моей подружки чуть с ума не сошел, – продолжала Пиппа, – и отнес марку торговцу. Но тот сказал, что это совсем не та марка, хотя тоже достаточно дорогая. В общем, торговец дал ему пять фунтов.
Сэр Роланд вернул два автографа Хьюго, а тот передал их Пиппе.
– Пять фунтов – совсем неплохо, правда ведь? – спросила Пиппа, и Хьюго буркнул что-то в знак согласия.
Пиппа посмотрела на автографы.
– Интересно, сколько может стоить автограф королевы Виктории? – поинтересовалась она.
– Думаю, от пяти до десяти шиллингов, – сказал сэр Роланд, глядя на конверт, который он все еще держал в руках.
– Здесь еще автографы Джона Рёскина и Роберта Браунинга[4], – сообщила Пиппа.
– Боюсь, и они стоят не многим больше, – сказал сэр Роланд и передал последний автограф и конверт Хьюго, который вручил его Пиппе с сочувственным бормотанием:
– Сожалею, милая моя. Ты не слишком разбогатела, не так ли?
– Лучше бы это были автографы Невилла Дьюка и Роджера Баннистера[5], – мечтательно прошептала Пиппа. – Мне кажется, эти исторические знаменитости давно заплесневели.
Она убрала конверт и автографы в шкатулку и направилась к двери, с надеждой вопрошая:
– Можно я посмотрю, не осталось ли в кладовой еще немного шоколадных бисквитов, а, Кларисса?
– Да, если тебе так хочется, – улыбнулась Кларисса.
– Нам пора отправляться, – сказал Хьюго, проследовав за Пиппой к двери в холл, и воззвал, обращаясь в сторону лестницы, ведущей на второй этаж: – Джереми! Эй! Джереми!
– Иду, – крикнул в ответ Джереми, торопливо спускаясь по лестнице. В руках у него была клюшка для гольфа.
– Скоро Генри должен быть дома, – пробормотала Кларисса скорее себе, чем присутствующим.
Хьюго направился к застекленной двери в сад, бросив на ходу Джереми:
– Лучше здесь пройти. Так ближе.
Он повернулся к Клариссе:
– Приятного вечера, Кларисса, душечка. Спасибо, что вытерпела нашу компанию. Наверное, из клуба я направлюсь прямо домой, но обещаю отправить тебе остальных.
– Приятного вечера, Кларисса, – попрощался Джереми и вслед за Хьюго вышел в сад.
Кларисса помахала им, а сэр Роберт подошел к ней и обнял на прощанье.
– Спокойной ночи, моя дорогая. Мы с Уоррендером, возможно, вернемся не раньше полуночи.
Они вместе подошли к выходу в сад.
– Поистине чарующий вечер, – заметила Кларисса. – Я провожу вас до калитки к полю для гольфа.
Вдвоем они прошлись по саду, ничуть не стремясь догнать Хьюго и Джереми.
– Когда вы ждете домой Генри? – спросил сэр Роланд.
– О, точно не знаю. Всегда по-разному. Полагаю, довольно скоро. В любом случае мы проведем спокойный вечер вдвоем, поужинаем холодным и, возможно, ко времени вашего с Джереми возвращения уже ляжем спать.
– Да-да, ради бога, не стоит нас ждать.
В молчании, приятном обоим, они дошли до ворот сада. Здесь Кларисса сказала:
– Хорошо, дорогой, увидимся позже или за завтраком.
Сэр Роланд ласково поцеловал ее в щечку и резво припустил догонять своих компаньонов, а Кларисса направилась к дому. Вечер был славный, и шла она медленно, то и дело останавливаясь полюбоваться открывающимися видами, вдохнуть ароматы сада и дать простор мыслям. Она засмеялась, вспомнив мисс Пик с брокколи, затем улыбнулась, подумав о Джереми с его неуклюжими попытками соблазнить ее. Лениво поразмышляла, насколько серьезны были его слова. Приближаясь к дому, она задумалась о предстоящем визите советского премьер-министра, или как его там называют.