Глава 4
«Верните его домой!»
Как только семья решила, что Рикардо все-таки должен отправиться с незнакомцем, Уильям Бенн хотел сразу же тронуться в путь, однако для простых людей сборы всегда не простое дело. Целых два дня дом походил на потревоженный улей – Рикардо собирали в долгую дорогу. К тому же всех встревожил тот факт, что богатый коммерсант толком не мог сказать, куда они с Рикардо поедут. Тем не менее он дал им некий адрес в Эль-Реале, по которому они могли бы писать письма.
Наконец Рикардо был готов, и на утро второго дня они все-таки тронулись в дорогу. Величие Уильяма Бенна с особой силой проявилось в день их отъезда. Антонио Перес еще раньше решил подарить приемному сыну одного из своих мулов, на котором бы тот устремился к новой жизни, но когда настало это последнее утро прощания, на дворе перед домом неожиданно появился великолепный серый жеребец с прекрасным седлом и всей необходимой конской амуницией – щедрый подарок богатого коммерсанта своему новому «помощнику», как он теперь только и называл Рикардо перед членами его семейства.
Все Пересы дружно высыпали на улицу. Мальчики были просто счастливы, а отец чуть даже не прослезился. Только мать гордо сохраняла чувство собственного достоинства. Она благословила Рикардо, обняла его на прощанье и повернулась к Уильяму Бенну:
– Он мне не родной сын, но я вырастила и воспитала его, отдавая ему всю любовь моего сердца. Если сначала он покажется вам не таким, как вы думали, наберитесь терпения, добрый сеньор. В нем посеяно немало добрых зерен, но, чтобы они проросли, требуется время. Вот так, сеньор.
Уильям Бенн слушал все это с опущенными глазами, согласно кивая, но в глубине души страстно желал как можно быстрее уехать из этого городка и от этого милого семейства Перес. Кроме того, его первое впечатление, будто Рикардо с его огненно-рыжими волосами обернется для него горшком заветного золота, постепенно куда-то исчезло. Однако раз уж взялся за гуж, не говори, что не дюж. Поэтому Бенн тихонько пробормотал сам себе: «Первое впечатление всегда самое верное», – и выпрямился в седле.
Рикардо был так горд великолепным жеребцом и тем, что сидит в прекрасном седле, что всего лишь раз обернулся, чтобы небрежно махнуть на прощанье родным и близким, уезжая с Уильямом Бенном в далекое и конечно же радостное будущее.
Впрочем, не следует сразу же гнаться за ними, за увлекательнейшими приключениями, которые ждут Рикардо впереди. Сначала давайте вернемся к семье Перес и посмотрим, что с ними произойдет после отъезда Рикардо.
В течение первых нескольких дней все шло как и раньше, за исключением того, что в доме вдруг воцарилась необычная тишина, вызванная почему-то мрачным настроением Антонио Переса.
Он казался настолько глубоко погруженным в какие-то свои тайные мысли, что его родные сыновья начали поглядывать друг на друга и говорить: «Мы для отца ничего не значим. Он думает только о Рикардо, потому что у него белая кожа, голубые глаза и ярко-рыжие волосы, как у настоящего гринго!»
Жена Антонио постоянно думала о том же и через какое-то время неожиданно застала мужа за диктовкой письма Хуану – сам погонщик мулов писать так и не научился.
Вот что она услышала:
«Посылаю свои самые сердечные приветствия и любовь моему дорогому сынку Рикардо. Почаще пиши нам хоть пару строк, как твои дела. Педро и Винсент получили работу на ранчо. Платят им мало, но зато они оба учатся жизни. Становятся настоящими мужчинами. У нас все идет хорошо, за исключением того, что в доме теперь непривычная тишина…»
На этом жена Антонио прервала их и отвела мужа в сторонку.
– Почему ты не любишь своих собственных детей? – в упор спросила она. – Ведь они твоя кровь! Если сомневаешься, то посмотри на Педро. У него лицо льва, но глаза – твои. Посмотри на Винсента! Когда он говорит, звучит твой голос. А Хуан? Да, он похож на тебя меньше других, но зато у него твои повадки и привычки. А ты любишь только Рикардо, и никого больше!
– Я знаю, что ты имеешь в виду, но это совсем не так, – возразил Антонио.
– Не так? После отъезда Рикардо ты ведь даже ни разу не улыбнулся!
– Поэтому у тебя и появились такие глупые мысли?
Антонио поднял на нее глаза и широко улыбнулся. Он обожал жену с того самого момента, когда впервые увидел ее на том кукурузном поле – красивую, гордо выпрямившуюся, пучок стеблей в одной руке, острый резак – в другой… Такой она и стояла перед его глазами всю жизнь, несмотря на появившиеся от времени на ее лице морщины.
– Скажи мне правду и только правду, – медленно, со значением произнесла она.
– Ладно, – пообещал он. – И вот что я тебе отвечу. Когда шестнадцать лет тому назад мы услышали его плач на пороге нашего дома, я, открыв дверь и увидев горящие золотом волосы Рикардо, сразу же подумал, что Господь послал нам сокровище. Вспомни, ведь ты хотела отдать его в приют, а я тебе не позволил!
– Господь простит меня. Я была глупа и еще – боялась. Мы ведь были такими бедняками…
– Это уж точно. Тогда у нас вообще ничего не было, но я сразу же понял, что Господь послал нам этого мальчика не просто так. Он наше сокровище! Вспомни, например, что на следующий день после того, как мы его нашли, я получил работу, которая дала нам возможность спокойно жить целых полгода и даже отложить кое-какие деньжата про запас.
Она с улыбкой кивнула. Такие редкие периоды везения разве забудешь?
– И с того момента наши дела пошли в гору. Ни один из наших сыновей никогда тяжело не болел, нам не надо было платить докторам и, слава Богу, не пришлось звать священника.
Жена истово перекрестилась.
– Но теперь Рикардо больше с нами нет, и я опасаюсь, что с ним ушло и наше везение, – продолжил отец семейства.
– Нет, нет! – возразила женщина. – Он разбогатеет, я уверена. И рано или поздно осыплет нас золотом.
Антонио неуверенно покачал головой.
– Может быть, может быть. Только дай-ка мне лучше бутылочку бренди. Боюсь, мне надо приложиться к ней, так как даже от разговора об этом у меня ноет сердце.
Больше месяца он оставался плохим пророком. Дела шли совсем неплохо, хотя из-за его продолжающихся страхов и опасений жене даже как-то пришлось с упреком сказать:
– Смотри не накличь сам на себя беду!
Так оно и случилось. Сначала сильно заболел Хуан, затем через неделю свалился сам Антонио, и им пришлось вызвать с ранчо Винсента, чтобы ухаживать за больными, но вскоре пришла и его очередь.
Когда домой вернулся Педро, он увидел, что его отец, мать и два брата лежат с высокой температурой и не в состоянии даже подняться. Ему пришлось работать день и ночь, чтобы хоть как-то им помочь. Никто из соседей не приходил, потому что все боялись заразиться. Даже доктор, когда появлялся, всегда старался как можно быстрее завершить визит. Он никогда не говорил ни слова – не хотел вдыхать зараженный воздух, – просто быстро писал за столом указания и уходил, шумно дыша через засунутые в нос комочки ваты.
Педро приходилось делать всю работу по дому – готовить еду, покупать продукты и конечно же сутки напролет ухаживать за мечущимися в жару родственниками. За неделю он так побледнел и осунулся, что стал похож на тень.
Хуан, свалившийся первым, первым и поднялся. После болезни выглядел он как самая настоящая лиса – с огромным выступающим лбом и резко сужающимся к острому подбородку лицом. Выбиваясь из последних сил, не покладая рук он стал трудиться вместе со своим смертельно уставшим братом. Но все оказалось намного хуже, чем можно было ожидать, – деньги, сбереженные «про запас», кончились, и ужасающая необходимость погнала Педро на паперть, просить милостыню с горящим от стыда лицом и протянутой рукой.
В первый день он принес домой всего лишь пригоршню монет, на следующий – еще меньше, а на третий – вообще ничего. Люди обычно предпочитают платить за что-то новое или необычное, но не любят подавать тому, кто уже успел надоесть.
Страшное время прошло, вся семья наконец-то поправилась, но влезла в такие долги, что, даже продав трех мулов, не смогла полностью расплатиться с лечившим ее доктором. Тем не менее Педро и Винсент вернулись на ранчо, Хуан нашел работу в лавке местного сапожника, а Антонио устроился грузчиком на мельнице у реки. Он был готов делать все, что угодно, хотя его гордость была очень и очень уязвлена. Мулы, которых он вынужденно лишился, были для него отдельным царством, где он правил доброй, но твердой рукой настоящего хозяина.
Упорно работая, Пересы постепенно выплатили все долги и даже прикупили двух новых мулов – правда, похуже старых. Однако через неделю в сарае случился пожар, и оба они задохнулись от дыма.
На следующий день Антонио не смог встать; у него сильно кружилась голова, пришлось снова вызывать доктора. Тот сказал, что его следует положить в больницу. И тут же ушел…
Когда, проводив врача, мать семейства присела на краешек кровати мужа, тот чуть слышно прошептал:
– Теперь ты видишь, как я был прав? Потеряв Рикардо, мы потеряли дар небес… Немедленно пошли кого-нибудь за ним. Верните его домой!