Глава 3
О формировании русской нации и российской государственности
О самобытности русского народа немало сказано противоречивых суждений. До сих пор аналитики пытаются ответить на волнующий их вопрос: кто такие русские, в чем загадочность русской души? Многие, особенно на Западе, интересуются откуда пошла русская земля? Как формировался русский человек с его особенностями? Кто населяет, какие народы проживают на территории Российского государства? Некоторые специалисты поддерживают мнение авторитетного французского писателя маркиза Астольфа де Кюстина, сказавшего: «Поскреби русского – найдешь татарина», – полагая, что 300 лет татаро-монгольского ига не могли не сказаться на изменении генов у русских. Известный русский поэт Александр Блок считал, что мы, русские, натурально азиаты… с раскосыми глазами. Некоторые ученые считают, что русские – европейских кровей, и азиата в них наскрести проблематично.
Ведущий научный сотрудник лаборатории генетики человека Медико-генетического научного центра Российской академии медицинских наук О. П. Балановский сделал вывод, что в генфонде русского народа эти процессы, о которых говорилось выше, если и оставили след, то совсем ничтожный. Доля гапло-групп у нас составляет не более 2 процентов, средняя «фоновая» частота центрально-азиатских генов по Европе составляет столько же. У французов, например, генетического сходства с народами Центральной Азии не меньше, чем у русских. Как уже было сказано, у всех народов Земли был один прародитель. По мере рассредоточения по Земле, живя в различных климатических и вообще природных условиях в процессе развития формировался на данном месте человек с измененными генами. Но все равны на белом свете: обобщая историю человечества, наука говорит: все народы мира – братья, и надо научиться всем жить мирно.
Человечество давно изучает свою историю. Стараниями ученых, бытописателей легенды и поверья дают возможность в какой-то мере проследить пути возникновения, расселения и совершенствования человека. Формирование российской нации, человека русской национальности вписывается в общую схему возникновения и рассредоточения по Земле людей. Об открытых учеными тенденциях истории формирования человечества кратко уже сказано. К этому следует добавить, что устоявшиеся обобщения формирования славянского народа, сделанные в работах авторитетных, признанных классическими историков – Сергея Михайловича Соловьева и Василия Осиповича Ключеского, пока являются определяющими.
С. М. Соловьев, «признавая единство общего пути и основных этапов развития всех народов, вслед за Гегелем считал, одни народы – историческими, другие – неисторическими». Арийским народам, к которым Соловьев относил и славян, приписывалась особая историческая роль – способствовать успешному историческому прогрессу. Исходя из таких соображений, Соловьев возвеличивал славянские народы… упрекал немецкого историка В. Риля, враждебно относившегося к Франции и французам, в мелкой, недостаточной великого народа вражде, зависти к другим народам (Сочинение, стр. 114, 764).
Придавая большое значение природным факторам развития человечества, Соловьев считал, что родовые отношения, господствовали в Древней Руси…
У славян существовал родовой, а не общинный строй… Появление дружин варягов подрывало родовой строй, хотя они и «сами оказались под их влиянием». Княжеские отношения строились на родовых налогах. Русская земля со времен Ярослава Мудрого считалась общей собственностью княжеского рода… составляла «одно нераздельное целое вследствие родовых княжеских отношений… князья считали свою землю своей вотчиной, неразделенным владением всего рода». В Древней Руси существовал не родовой строй, а уже государственный… сформировался он на основе феодальных производственных отношений. Соловьев признавал, что появление варягов сыграло важную роль в объединении разрозненных славянских племен – привело к возникновению «среди них сосредотачивающего начала, власти». Как бы ни было в начале, – разноплеменное население рано или поздно станет областью одного государства.
Придавая большое значение природным условиям расселения и жизни людей, Соловьев считал, что «Великая (русская) равнина для заселения открыта на юго-востоке, соприкасается непосредственно со степями Средней Азии; толпы кочевых народов с незапамятных времен проходят в широкие ворота между Уральским хребтом и Каспийским морем и занимают привольные для них страны в низовьях Волги, Дона и Днепра, берега которого и его притоков по своему плодородию способны питать и земледельческое народонаселение.
Предания говорят о народных движениях с запада навстречу кочевым ордам; на востоке и западе селятся племена земледельческие с характером европейским, они движутся далее на восток, но кочевники не без боя уступают славянским племенам свои привольные степи, идет постоянный борьба.
«Составляя восточную часть Европы, представляя на юго-востоке степь, населенную кочевыми племенами, сменявшими друг друга в постоянном стремлении из Азии, на северо-западе в страну, покрытую девственными лесами, – писал Соловьев, – наполненную реками, озерами, болотами, среди которых кое-где блуждали орды звероловов». Племена славянские раскинулись на огромных пространствах, по берегам больших рек; при движении с юга на север они встречаются с племенами финскими, между которыми не было вражды. «В начале нашей истории, – пишет Соловьев, – мы видим, что славяне и финны действуют заодно; каким образом ославянились финские племена – меря, мурома; каким образом Двинская область получила русское народонаселение и стала владением Великого Новгорода? – все это произошло тихо, незаметно для истории, потому что здесь все процессы прошли мирным путем».
Создание русской государственности строилось с учетом природных особенностей, а именно: по бассейнам рек и системам рек, с учетом равнин, возможных для жизнедеятельности человека. «Прошло много веков. Несколько раз племена сменялись одни другими, образовалось могущественное государство, но явление, замеченное Геродотом, – пишет Соловьев, – по-прежнему в силе: ход событий постоянно подчиняется природным условиям».
Далее он повествует: на огромном расстоянии от Белого моря до Черного и от Балтийского до Каспийского не встречается никаких «сколько-нибудь» значительных возвышений, резких переходов. Однообразие природных форм исключает областные привязанности, ведет народонаселение к однообразным занятиям; однообразность занятий производит однообразие в обычаях, нравах, верованиях; одинаковость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения; одинаковые потребности вызывают одинаковые средства их удовлетворения; и равнина как бы ни была обширна, как бы ни было в начале разноплеменно ее население, рано или поздно станет областью одного государства: отсюда понятны обширность Русской государственной области, однообразие частей и крепкая связь между ними».
«Великая равнина открыта на юго-востоке, соприкасается непосредственно со степями Средней Азии; толпы кочевых народов с незапамятных пор проходят в широкие ворота между Уральским хребтом и Каспийским морем и занимают привольные для них страны в низовьях Волги, Дона и Днепра; древняя история видит их здесь постоянно господствующими; Геродот свойствами страны объясняет причины этого господства, но тот же Геродот замечает, что берега Днепра по своему необыкновенному плодородию способны питать и земледельческое народонаселение; и вот предания говорят о народных движениях с запада навстречу кочевым ордам; на берегах Днепра и его притоков на востоке и западе селятся племена земледельческие с характером европейским; они движутся все далее и далее на восток, но кочевники не скоро уступят им свои привольные степи. Азия не перестает высылать хищные орды, которые хотят жить за счет оседлого народонаселения; ясно, что в истории последнего одним из главных явлений будет постоянная борьба со степными варварами. Периоды этой борьбы так обозначаются в русской истории: от половины IX века до сороковых годов XIII нет резкого перевеса ни на стороне кочевников, ни на стороне славянских племен, объединенных под именем Русь; печенеги, а за ними половцы наносят иногда сильные опустошения Приднепровью, но зато иногда и русские князья входят вглубь их степей, за Дон, и пленят их вежи. От сороковых годов XIII века до исхода XIV века берут перевес азиаты в лице монголов; с конца XIV века пересиливает Европа в лице России; северо-западная, европейская часть великой равнины начинает распространяться за счет юго-восточной, азиатской. Но природа страны обусловила еще другую борьбу для государства, кроме борьбы с кочевниками: когда государство граничит не с другим государством и не с морем, но соприкасается со степью, широкою и вместе с тем привольною для житья, то для людей, которые по разным причинам не хотят оставаться в обществе или принуждены оставить его, открывается путь к выходу из государства и приятная будущность – свободная, разгульная жизнь в степи. Вследствие этого южные степные страны России по течению больших рек издавна населялись козацкими толпами, которые, с одной стороны, служили пограничною стражею для государства против кочевых хищников, а с другой, признавая только на словах зависимость от государства, нередко враждовали с ним, иногда были для него опаснее самих кочевых орд. Так Россия вследствие своего географического положения должна была вести борьбу с жителями степей, с кочевыми азиатскими народами и с козаками, пока не окрепла в своем государственном организме и не превратила степи в убежище для гражданственности».
«В русской истории мы замечаем то главное явление, что государство при расширении своих владений занимает обширные пустынные пространства и населяет их; государственная область расширяется преимущественно посредством колонизации: господствующее племя – славянское – выводит поселения свои все далее и далее вглубь востока. Всем племенам Европы завещано историей высылать поселения в другие части света, распространять в них христианство и гражданственность, западным европейским племенам суждено завершать это дело морским, восточному племени, славянскому, – сухим путем.
В Новгородской области славянские племена сталкиваются с скандинаво-германскими, здесь шел великий водный путь из Варяг в Греки, по которому спускались северные дружины, для опустошения берегов Империи, производилась торговля между севером и югом Европы, происходило смешение народов. Славянам удалось утвердиться в Новгороде, приблизиться к реке Нева, которую летописец считал устьем озера в море. Из летописных свидетельств известно, что Новгородская область только условно называется хлебородным краем, поэтому благодаря удобству водных путей жившие там славяне развили торговую промышленность, наладили торговый путь к северо-востоку, мало заселенному финскими племенами, со стороны которых новгородцы не могли встретить сильного сопротивления. Торговое значение Новгорода состояло в доставке северо-восточных товаров в Европу. В связи с появлением на востоке могущественного государства Московского, Новгородская область долго оставаться независимой от восточной Руси не могла. В аналогичном положении находился и Псков.
Племена славян ильменских или новгородских еще в незапамятные времена могли перейти волоки и поселиться на другие речные системы вследствие малонаселенности страны, лежащей к востоку, к верховьям Волги. На юге границей Новгородской области с полоцкою и Смоленскою служил волок от Ильменя к Западной Двине. На востоке границею Новгородской области с Ростовской или Суздальской служил также волок между системой Ильменя и Верхней Волги. Все торговые места на волжской системе перечисляются в грамотах как новгородские владения.
Что касается Кривской или Полоцкой области, то она была в руках Швеции, Польши, России, и каждое государство оставило свой след в физическом и нравственном состоянии проживающих в этом крае. Она имеет важное значение в истории Восточной Европы: территории, покрытые болотами и непроходимыми лесами, заселение странными народами – литва и ятвяги, происхождение которых не определено до сих пор, охраняли западные границы русских славян.
Юго-западная древняя, собственная Русь (княжества: Киевское, Переяславское, Черниговское, Смоленское, Волынское, Туровское) есть область Днепра – главной реки водного пути из Варяг в Греки. Русь была связана своим соединением с северо-западной и юго-восточною Европой. Из первой явились князья, из второй – христианство. Днепру Русь была обязана и своим материальным благосостоянием. По этой реке шли с дружинами князья на защиту своих интересов, по берегам сосредоточены рассеянные славянские племена. Даже во времена до Екатерины II, несмотря на присутствие русских, эта территория не находилась в русских владениях.
Используя летописи, другие различные исторические документы Соловьев делает вывод, что славянские племена не помнят о своем приходе из Азии, о вожде, который вывел их оттуда, но оно сохранило предание о своем первоначальном пребывании на берегах Дуная, о движении оттуда на север и восток. У славян на Дунае было много врагов: кельты, германцы, римляне, азиатские орды… О первоначальном месте жительства славян и движении их русский летописец по свидетельству Соловьева сообщает следующее: «…Спустя много времени после вавилонского столпотворения, сели славяне по Дунаю, где теперь земля венгерская и болгарская. От тех славян разошлись по земле племена и прозвались своими именами, где которое племя село на каком месте; одни пришли и сели на реке именем Морава и прозвались моравами, другие назвались чехами, а вот тоже славяне – хорваты, белые, сербы и хорутане. Когда волхи нашли на славян дунайских, поселились среди них и начали насильничать, то те славяне (т. е. моравы и чехи) двинулись, сели на Висле реке и прозвались ляхами, а от тех ляхов прозвались поляне (поляки), к племени же ляхов принадлежат лутичи, мазовшане и поморяне. Также и эти славяне (т. е. хорваты белые, сербы и хорутане) двинулись и сели по Днепру…» Писатели первого века нашего летосчисления знают славян под именем венедов около Вислы, между племенами сарматскими, финскими и германскими, встречается у них и имя сербов. Краткие указания о быте славян-венедов впервые встречаются у Тацида… Он писал, что нравами венеды показались похожими на сарматов, а затем уточнил, что их следует отнести к европейским племенам. Первое достоверное известие о быте славян представляется, что они были народом оседлым. В половине VI века представления о славянских племенах становятся точнее… многочисленное племя венедов делилось на два народа – славян (живших от верховьев Вислы на восток до Днепра) и антов (от Днепра до Днестра). Оба эти народа были известны под общем именем споров (сербов). На берегах Азовского моря живут утургуры, к северу – анты.
А теперь вкратце рассмотрим указания начального летописца о расселении восточных славянских племен, вошедших в состав Русского государства. «Об этом начальная летопись говорит в трех местах: «Восточная отрасль славян, т. е. хорваты, белые, сербы и хорутане, и одни сели по Днепру и назвались полянами, а другие – древлянами, потому что сели в лесах; далее сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами; некоторые сели на Двине и назвались половчанами, от имени реки Полоты, впадающей в Двину. Часть славян села также около озера Ильменя и прозвались своим именем – славянами; эти славяне построили город и назвали его Новгородом; остальные славяне сели на Десне, по Семи, по Суне и назвались севером или северянами.
В другом месте говорится, что у полян было свое княженье, у древлян – свое, у дреговичей – свое, у славян – свое в Новгороде, у полочан – свое. От них же, т. е. от полочан, кривичи, которые сидят на верховьях Волги, Двины и Днестра, у них город Смоленск; от них – северяне. Потом тут же перечисляются племена в таком порядке: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, север с прибавкою бужан, назвавшиеся так по реке Бугу и прозванные после волынянами. Наконец, в третьем месте, говоря о полянах и древлянах с подтверждением, что они племени славянского, летописец прибавляет еще родимичей и вятичей, которые происходят от ляхов, т. е. от западных славян: были два брата в ляхах, Радим и Вятко; Радим пришел и сел с родом своим по реке Соже, а Вятко – на Оке. Тут же прибавлены хорваты, потом дулебы, жившие на Бугу, где во время летописца были уже волыняне; наконец, угличи и тиверцы, сидевшие по Днестру до самого моря и Дуная, многочисленные племена, у которых были города, существовавшие до времен летописца».
«Из первого известия, – пишет Соловьев, – видно, что восточные славяне двинулись от хорватов, из нынешней Галиции прямо на восток до Днепра – это были древляне и поляне. Потом славянское народонаселение стало распространяться на север по правому берегу Днепра; между Припятью и Двиною явились дреговичи, за ними по Двине, опять прямо на север, – поло чане и, наконец, славяне новгородские. Кривичи пропущены в первом известии; летописец прямо переходит к ближайшим к Киеву северянам на восточный берег Днепра, к Десне, Семе и Суне. Другое известие дополняет и объясняет первое: здесь сначала летописец пересчитывает только пять главных племен на западной стороне – полян, древлян, драговичей, славян новгородских и полочан, но потом указывает на дальнейшее выселение: от полочан расселились кривичи по верховьям Волги, Двины и Днепра – «от них же кривичи», от кривичей на юг, по Днепру и ее притокам, – северяне. Следовательно, если принимать буквально известие летописца, – рассуждает Соловьев, – то выйдет, что славянское народонаселение двигалось по западной стороне Днепра на север и потом спускалось на юг, по восточной стороне этой реки. О других племенах – дулебах, бужанах, угличах и тиверцах, радимичах и вятичах летописец сначала не упоминает ни в первом, ни во втором известии, из этого умолчания имеем право заключить, что означенные племена явились на восток не вследствие известного толчка от волхвов и не имеют связи с перечисленными выше племенами, а явились особо».
Во всех названиях племен мы замечаем, что они происходят или от мест, или от имен родоначальников, или называются собственным существительным, как, например, дилебы; одни только жители Новгорода и окрестных мест «прозвались своим именем», как говорит летописец – «славянами».
Распространение памятников русского владения в Сибири до нас происходило в результате стычек с туземным населением, которые приходили иногда разорять новые поселения, отказывались платить ясак, т. е. происходила колонизация этого региона. Утверждению Русской государственности в этом крае способствовали реки, которые содействовали единству народному и государственному. Речные системы определяли особенности областей и княжеств.
По заключению Соловьева, Русская земля разделилась в древности на четыре главные части: первую составляла озерная область Новгородская, вторую – область Западной Двины, т. е. область Кривская, или Полоцкая, третью – область Днепра, т. е. область древней собственной Руси, четвертую – область Верхней Волги, область ростовская».
Что касается быта славянских восточных племен, то в летописи он так излагается: «Каждый жил своим родом, отдельно на своих местах, каждый владел родом». Единство рода, связь племен поддерживались единым родоначальником, эти родоначальники носили разные названия – старцев, жупанов, владык, князей и прочее: последнее название, как видим, было особенно в употреблении у славян русских и по словопроизводству имеет значение родовое, означающее старшего в роде родоначальника, отца семейства. Существует различный взгляд на родовой быт. Одни предполагают идиллические отношения, другие – суровость отца семейства, рода к детям, родственникам, вплоть до осуждения своих детей на рабство и смерть.
Автор изложил в кратком виде умозаключения С. М. Соловьева. А теперь посмотрим, как описывает эти события другой авторитетный историк, ученый В. О. Ключевский.
В. О. Ключевский (первый том сочинения, стр. 117) пишет, что в нашей исторической науке преобладают два взгляда на начало нашей истории. Один изложен в критическом исследовании о древнерусских летописях, составленном членом русской Академии наук XVIII века, знаменитым ученым немцем Шлецером на немецком языке и изданном в начале прошлого века. Взгляд Шлецера разделяли Карамзин, Погодин, Соловьев. Суть его в том, что до половины IX века, т. е. до прихода варягов, на обширном пространстве нашей равнины от Новгорода до Киева по Днепру, направо и налево, все было дико и пусто, покрыто мраком: жили здесь люди, но без правления, подобно зверям и птицам, наполнявшим их леса. «В эту обширную пустыню, заселенную бедными, разбросанно жившими дикарями, славянами и финнами, начатки гражданственности впервые были занесены пришельцами из Скандинавии – варягами – около половины IX века. «Известная картина нравов восточных славян, как ее нарисовал составитель повести о начале русской земли, по-видимому, оправдывала этот взгляд. Здесь читаем, что восточные славяне до принятия христианства жили «зверинским образом, скотски», в лесах, как звери, убивали друг друга, ели все нечистое, жили уединенными, разбросанными и враждебными один другому родами: «Живяху каждосъ своимъ родом и на своих местахъ, владеюще каждо родом своим». «Итак, – пишет он, – историю следует начинать не раньше половины IX века изображением тех первичных исторических процессов, которыми везде начиналось человеческое общежитие, картиной выхода из первобытного дикого состояния.
Другой взгляд на начало нашей истории противоположный. Наиболее полное его выражение можно найти в сочинении профессора Московского университета Беляева и Г. Забелина, в I томе его «Истории русской жизни с древних времен». Основными чертами их взгляда являются следующие. Восточные славяне исконно обитали там, где их знает наша Начальная летопись: здесь в пределах русской равнины, они поселились, может быть, еще за несколько веков до рождества Христова. Ученые этого направления изображают долгий и сложный исторический процесс, которым из первобытных мелких родовых союзов вырастали у восточных славян целые племена, среди племен возникали города, составляющие с младшими городами и пригородами племенные политические союзы полян, древлян, северян и других племен, и, наконец, главные города разных племен приблизительно около эпохи призвания князей начали соединяться в один общерусский союз.
«Следуя этому взгляду, мы должны, – пишет Ключевский, – начинать нашу историю задолго до Р. Х., едва ли не со времен Геродота, во всяком случае, за много веков до призвания князей, т. к. до их прихода у восточных славян успел установиться довольно сложный общественный строй.
С чего все начиналось. Древние греческие и римские писатели сообщают нам о южной степной России, до нашей эры разные кочевые народы, приходившие из Азии, господствовали здесь один за другим: киммериане, потом скифы, позднее сарматы. Около начала нашей эры сарматов сменили четы, зыги, роксаланы, аланы, бастарны, даки. Эти народы двигаются к нижнему Дунаю, к северам, образуя между Днепром и Дунаем обширные владения, каковы были у четов, даков и роксалан. Южная Россия служила для них временной стоянкой. Эти народы цепью прошли по южно-русским степям, оставили здесь после себя бесчисленные курганы. Некоторые народы, например, скифы, задерживались в припонтийской степи. Вблизи греческих колоний появилось смешанное эллино-скифское поселение.
Киевское предание запомнило одних дулебов из времен аварского нашествия. Тогда дулебы господствовали над восточными славянами и «покрывали их своим именем, впоследствии все восточные славяне стали зваться Русью по имени главной области в Русской земле, ибо Русью первоначально называлась только Киевская область. Во время аварского нашествия не было ни полян, ни Киева. Масса восточного славянства сосредоточивалась западнее, на склонах и предгорьях Карпат. Наука пока не в состоянии уловить прямой связи этих посетителей южной Руси со славянским населением, присутствие славян среди этих древних народов незаметно. В III веке до Р. Х. наша страна подвергалась нашествию с необычной стороны – не с востока, а из Европы, с Балтийского моря: это были отважные мореходы-готы, которые проникли в Черное море и громили Восточную империю и обитателей этих территорий. Они создали обширное царство. Это было первое исторически известное государство, основанное европейским народом в пределах нынешней России. В состав его входили различные племена восточной Европы: есты, мерю, мордва, – соседей восточных славян. Следствием усиленных вторжений (III век) и был заселен славянами балканский полуостров, т. е. восточные славяне с Дуная попали на Днепр. «Были покорены готами и венсты, или венды, как называли латинские писатели славян с начала нашей эры». Историк готов (VI век)… обстоятельно очерчивает современное ему географическое размещение славян: «По северным склонам высоких гор от истоков Вислы на обширных пространствах суши многолюдный народ венетов… хотя теперь зовутся различными именами по разности родов и мест поселения». Но главное их название – склавины и анты. Первые обитают на север от Вислы, а на восток до Днепра леса и болота заменяют им города. Вторые, самые сильные из венетов, простираются по изогнутому побережью Черного моря от Днестра до Днепра. Славяне занимали тогда Карпатский край… Он был общеславянским гнездом, из которого впоследствии славяне разошлись в разные стороны. Эти славяне в конце V века и в продолжении всего VI века громили Восточную империю, переходя за Дунай. Прекращение славянских набегов на империю было следствием отлива славян с Карпат, начавшегося со второй четверти VII века.
Славяне на Карпатах жили первобытными родовыми союзами. Между ними наблюдались частые усобицы, являющиеся основным признаком жизни мелкими разобщенными родами. Впоследствии они, восточные славяне, под водительством дулебов стали объединяться в более крупные союзы, колена или племена, которые создавали из разных родов и племен общие боевые союзы для борьбы с соседями. Впоследствии восточные славяне участвовали в походах киевских князей на греков. При прекращении их (походов) союз распался.
Повесть о начале Русской земли указывает на размещение разных племен славян по равнине: полян, древлян, волынян, радимичей, вятичей, кривичей, полочан, дреговичей, славян новгородских. По распадении союзов под руководством волынян восточные славяне разделились на отдельные колена, и каждое племя выбрало себе особого царя. Рода начали держать свое княжение, это было у полян, древлян, дреговичей и т. д. Родовые союзы их держались крепко, жили отдельными деревнями, поселениями. Восточные славяне заняли преимущественно лесную полосу. Киев возник на южной опушке этого громадного леса из одиноких дворов, другие занимали болотистые места, поляны и т. д. по притокам Днепра. Такие же однодворовые деревни появились в верхних частях Поволжья.
Предание рассказывает, что на горном берегу Днепра, на трех соседних холмах поселились три брата, занимавшихся звероловством в окрестных лесах, построили городок Кия по имени старшего брата, который впоследствии стал называться Киевом. Княжил в нем сам старший брат Кий из племени полян.
Впоследствии старинный русский двор, сложная семья домохозяина с женой, детьми и неотделенными родственниками – братьями, племянниками – служил переходной ступенью к новейшей простой семье и соответствовал древней римской фамилии. В них господствовал культ природы, почитание предков. Покойника, совершив над ним тризну, сжигали, кости собирали в посудину и ее с прахом умершего ставили на погребальные столбы своих семейных родовых владений. Родовые союзы сближали людей, их нравы и привычки. Первоначальные однодворки славян с течением времени разрастались в родственные селения. Зарождались семьи, главы которых происходили из разных племен. Сближение родов Начальная летопись отметила у полян, уже вышедших из дикого состояния. В Ипатьевской летописи говорится о племени вене, где, в отличие от полян, невесту покупали, уплачивая умычку, т. е. хождение жениха за невестой, заменившее «умычку», сменилось приводом невесты к жениху с получением вены или выдачей приданного.