© Евгений Шмигирилов, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Шефский день
Как назло, в пятницу, поперли машины с товаром. Покуда все принял – ночь на дворе. Иду злой, устал, как собака. Самое время немного расслабиться – да все деньги за товар отдал.
Прохожу мимо витрины магазина, – а там свояк чего-то спиртное покупает, а что именно, отсюда не видно. Но я то знаю, свояк – мужик умный и дерьмо брать не станет. Ну, думаю, счастье в дом, есть бог на свете….
По дороге он мне объяснил, что пятница – шефский день.
У него на складе все шефы предприятий питания собираются, которые у него снабжаются. Хозяева у них «крутые» – достать могут все, что хочешь.
Но вот, все вместе, что они достают, можно увидеть и попробовать только у него на складе, в пятницу вечером, на «шефском» дне.
Стол был царский. Всего понемногу, но всего. Такое разнообразие и все вместе, я никогда в жизни не видел. Каждый шеф принес со своего предприятия на стол, что-то особенькое.
Про икру черную, я и не говорю – ее было видов пятнадцать. Старший стола почему-то об нее нож всегда вытирал.
Я когда это увидел, меня в пот кинуло. Хотел предложить свой язык в качестве вытиралки, но потом передумал. Просто, начал глотать слюну и все.
Все присутствующие были такие важные, что я только водочку опрокидывал и молчал.
У них оказывается сегодня рыбный стол был, со странной тематикой – «нерыбные продукты моря».
Про черную икру только один обмолвился: «Ею – говорит – хорошо рыбный бульон осветлять».
На тот момент я немного по смелей стал – ко второй бутылочки приступил – и спрашиваю:
«Объясните, пожалуйста, Ваши слова – что значит „осветлять“».
Он так слегка повернулся в мою сторону и объяснил:
«Это значит, если Вы хотите получить прозрачный рыбный бульон, нужно удалить из него свернувшийся белок – он придает бульону мутный цвет, для этого в него кидают черную икру, из расчета двести грамм черной икры на один литр рыбного бульона, и не доводя до кипения, снимают поднявшуюся массу черной икры, с захваченным ею свернувшимся белком. Тогда рыбный бульон у Вас будет прозрачным».
Это был пищевой садизм. Я забыл, как она пахнет, а он, гад, ее в бульон.
Опять, из его объяснения я ничего не понял:
«А, что значит – снять, поднявшуюся массу черной икры, с захваченным ею свернувшимся белком?»
«А то и значит – ответил он, поражаясь моему невежеству – собрать половником всю эту массу с поверхности бульона и выкинуть в раковину…»
Я думал, что меня парализует.
Ну, напишите рыбный бульон с черной икрой. Люди съедят. Зачем же в помойку?
Эта икра не выходила из головы – видения, что ее выбрасывают в помойку, становилось навязчивым….
Чтобы чего не случилось, пришлось это видение запивать. Пока я отвлекался на черную икру, которая занимала все пустые пространства стола, разговор у них перешел на эксклюзив.
Старший стола знакомил присутствующих с новинкой:
«Это новое блюдо, которое, только что, доставили нам чартерным рейсом из Гонконга».
Он открыл продолговатый металлический термоящик и все присутствующие ознакомились с содержимым.
Внутри ящика, на мелких, кубиках льда лежало нечто белоснежное.
Рядом с этим чудом, тоже на льду, лежала небольшая хрустальная бутылка с золотой крышкой и янтарном содержимым.
Свет, попадавший на грани хрустальной бутылки, преломляясь, подсвечивал все кубики льда и, лежащее белоснежное чудо, казалось, парило в воздухе. Старший стола пригласил всех на пробу.
Шефы достали свои личные приборы и по очереди, не спеша, передавали их старшему стола.
Таких изумительных золотых ножей и вилок, инкрустированных драгоценными камнями, я никогда в жизни не видел.
Конечно, я понимал, что для них – они – это необходимые для работы орудия производства, но как они были сделаны!!! Многие с камнями необычного цвета – желтые, красные, черные. Эти бриллианты составили бы конкуренцию любому музею мира.
Старший стола в белых перчатках брал очередной прибор, аккуратно отрезал кусочек белоснежного чуда, капал на него тягучим янтарем из хрустальной бутылочки и передавал приборы владельцу.
Тот, перед получением приборов, тщательно ополаскивал рот простой водой, только потом, через некоторое время, пробовал предлагаемое блюдо. Проба проводилась с закрытыми глазами и медленным утвердительным покачиванием головой. Окружающие внимательно наблюдали за происходящим.
Наконец, пища была опробована, и одобрительное покачивание происходило с открытыми глазами, но уже вместе со всеми присутствующими.
Я, как зачарованный, смотрел на это действо и проблема с черной икрой ушла куда то вдаль.
Наконец, все присутствующие отведали. Дали попробовать и мне. Я, конечно, больше боялся за сами приборы – как бы не потерять чего с них, но тоже ополоскал рот и пожевал предложенное.
Все посмотрели на меня, и я так же, как и они, важно и медленно покивал головой….
Конечно, водка не позволила определить весь вкус блюда, но и то, что я почувствовал – было сногсшибательным.
Старший стола обвел всех взглядом и сообщил:
«Все вы, ощутили стандартный, классический вкус блюда. Любые отклонения от этого вкуса являются браком и запрещаются к реализации клиентам».
Далее он объявил происхождение блюда:
«Вы продегустировали очень редкое блюдо, приготовленное из зародыша моллюска, обитающего на глубине пять километров, на склоне подводной горы Индийского океана. Место улова тщательно скрывается от конкурентов. Его промысел возможен только пятнадцать дней в году».
У меня, от услышанного, закружилась голова.
Последние слова говорившего:
«Стоимость блюда – двенадцать тысяч долларов» – стали последними и для меня.
Мозг просто выключился от увиденного, услышанного и съеденного. Пришел в себя я только к вечеру второго дня, в больнице.
Конечно, это пьяный сон, подумал я. Так не бывает. На следующее утро, я уже чувствовал себя хорошо и попросился на выписку.
Свежая газета сообщала, что наши полярники, наконец, закончили бурение к реликтовому озеру, находящемуся глубоко, под толстым ледяным панцирем, и взяли пробы из него.
Живых организмов, в образцах, обнаружено не было.
Я поднял глаза, и над газетой увидел ухмыляющегося свояка, пришедшего меня проведать:
«Чего, – говорит – веришь написанному? Да мы еще в прошлую пятницу эту живность из озера дегустировали…»
Когда я слышу, как кто-то хвастается, что был в крутом ресторане или в банкетном зале не для всех, я только тихо спрашиваю:
«А Вас, хоть раз в жизни, приглашали на склад, в пятницу, на «шефский день?»