3
Тусклые лучи лондонского солнца лениво пробирались сквозь занавески в комнату, нескончаемый шум бурлящей жизни был чуть слышен, я лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к каждому звуку. Ненавижу долго спать, обычно я начинаю пробуждаться ото сна еще до звона будильника, в принципе, его можно вообще не заводить, но страх проспать таится в укромном уголке сознания, заставляя меня устанавливать часы на семь тридцать каждый раз.
Декстер мирно посапывал на другой половине кровати в обнимку с подушкой, по всей видимости, приняв ее за меня. Он похож на ангела в этом состоянии. Сонная улыбка сама по себе забирается на мои губы, мышцы приятно тянет от каждой маленькой морщинки в уголках его глаз. Я борюсь с желанием прикоснуться к его светлым волосам и, надев домашние тапочки, медленно вышагиваю по направлению ванной комнаты.
Треск масла на раскаленной сковороде и дурманящий аромат омлета скручивают желудок и киты поднимают бунт, я, не в состоянии больше терпеть это, беру вилку и поддеваю кусочек полусырого бекона, прикрыв от наслаждения глаза; Декстер добавляет в блюдо зелень. По радио крутят Rolling Stones, от песен которых я не могу устоять на месте, как и парень, перемещаясь по комнате неумелыми лунными походками и прочими неумелыми движениями танцев, если это, вообще, можно назвать танцами. Такое утро стало для нас чуть ли нетрадиционным: пение под надрывающееся радио, жареные яйца и первый смех в начале долгого дня.
После завершения ритуала приготовления завтрака, парень с золотыми волосами, укравший мое сердце, уходит переодеться, оставляя на меня сервировку стола. Покрутив колесика громкости на более тихий режим, я начинаю витать в облаках, выдумывая возможные и невозможные планы на предстоящие сутки, убираю атрибуты для готовки в раковину. «Он там, марафет наводит?» – проносится мысль, когда я смотрю на часы. Нам через двадцать минут уже нужно быть в машине! Хватаю свою порцию и эгоистично сажусь за стол.
– И без меня? – в дверном проеме вырастает парня – на нем синяя рубашка, подчеркивающая серый цвет глаз и чуть зауженные брюки, – наигранная обида сопровождается фырчаньем.
– Ну, ты еще можешь успеть. Кстати, советую поторопиться, ты ведь помнишь, что должен отвезти меня домой за вещами?
– Я? Нет, не припомню такого обещания, дорогая…
– Хей! – пытаясь сдержать смех, я потянулась к столешнице и взяла яйцо, показывая полную готовность начать месть, если вдруг обещание не будет сдержано.
Небольшая особенность наших отношений в том, что Декс часто пытается разозлить меня или сделать что-либо другое для достижения своей цели – разжечь во мне детскую искру. Как только я делаю что-то не слишком благоразумное, как сейчас, он наверняка раздует что-то грандиозное, и сейчас из всего этого может вытечь кухонная битва «Все-что-попалось-мне-под-руку-летит-в-противника». Да и я бы с радостью оставила ярко-оранжевый желток на его голове, но время не резиновое и уж точно оно не собирается ждать не наигравшихся в детстве студентов.
Хриплый смех вновь оживляет кухню, мы улыбаемся друг другу и прекращается это только тогда, когда он оставляет невесомый поцелуй на моем лбу, подогревая кровь в венах.
* * *
День в институте менеджмента тянется достаточно долго, чтобы я успела устать, и настроение опустилось до уровня «ниже среднего». Мистер Ди целых два часа вел лекцию на тему экономики современной Англии, после чего захлопнул толстую папку и пожелал нам веселых праздников. То, что с завтрашнего дня начинаются праздничные каникулы – было моей единственной мотивацией держать себя в тонусе и якобы веселом настроении перед сокурсницами Эммой и Кимберли, с которыми я поддерживаю связь в основном в пределах учебного заведения.
Вообще, я не чувствую себя уютно здесь…Мне кажется, что для других я или неземной экспонат в музее, или пустое место. Даже не знаю что из этого лучший вариант. Я, Дженифер и Декстер учимся в разных институтах и университетах, и, быть может, это еще одна причина моего скверного ощущения в этих стенах. Но как бы там ни было, мне нужно закончить обучение с дипломом, и стараться игнорировать ущемляющие чувства. Уверена, что каждый пятый студент сидит со мной в одной шкуре.
Я стремлюсь как можно скорее оказаться в институте искусств и увидеться с подругой, заменяющую мне всю эту суетливую толпу.
Наша дружба – это смесь прочного сплава различных металлов с самым чистым безумством, душевнобольной показался бы обычным, вполне адекватным человеком. Когда мы обе впадаем в неконтролируемое состояние, любое живое существо в радиусе нескольких сотен метров либо сбежит еще дальше, либо тоже окажется втянутым в очередную затею. Мне трудно представить свое существование без Дженифер. Пожалуй, она является одной из той маленькой группы людей, что вносят в мою жизнь яркие краски. Когда одной из нас плохо – плохо и другой. Подруга держит меня на плаву и является еще одной причиной встретить новый день. Мы никогда не вешали на нашу дружбу ярлык «Лучшие подруги», потому что такая глупость не имеет смысла, когда есть духовная связь. Сколько бы мне ни предлагали подруг, я точно знаю, что Дженифер Филдс единственная подходит на эту важную роль. Я настолько привыкла к этому человеку, к её объятиям на каждый случай жизни и понятным только нам двоим шуткам и фетишам, что если бы жизнь разбросала нас даже по разным частям города, для меня это было бы равным потери части себя. И мне нравится насколько у нас разные характеры, интересы и предпочтения – каждый раз мы открываем что-то новое и учимся чему-то друг у друга. Мы разные, но в то же время одинаковые, словно весна и осень. Для меня она сестра, которой у меня никогда не было.
Миссис Кларк, как обычно рассказывает своим десяти ученикам историю одного из музыкальных гениев, в то время как они делают краткие конспекты в своих блокнотах; я чуть слышно стучу кулаком по деревянной двери, получая от преподавателя приветствие и разрешение войти. Шепотом здороваюсь со всей группой и сажусь, как всегда, рядом с Филдс, и как всегда, мы обмениваемся приветственными объятиями. На лице сидящей рядом брюнетки играют нотки напряжения. Что, вообще, может сейчас поспособствовать её напряжению?
– Где же он?.. – сквозь зубы выдает она, как я понимаю, риторический вопрос, параллельно записывая идеальным почерком историю создания «Лунной сонаты».
– Кто «он»?
– Если все будет так как надо, сама узнаешь, – уж слишком хитро ухмыльнулась Джен.
Меня охватило почти что безудержное любопытство. Если бы не уважение к учителю и установившейся в репетиционной дисциплине, я бы засыпала ее расспросами и добилась-таки ответа, но вместо этого я вынуждена ждать «чуда».
Через несколько минут лакированная дверь со скрипом открывается, вновь привлекая к себе внимание, и из-за нее выглядывает сначала черноволосая голова, а потом уже и сам парень, облаченный в узкие скинни и мешковатый, уже знакомый серый свитер. Мои брови приподнялись чуть выше, когда гитара в черном чехле появилась в его руках, но почему-то в этот раз я не чувствую и приближенных ощущений, к удивлению, похоже, что встречи с ним уже не кажутся мне чем-то особенным или даже странным.
Можно было догадаться, что Дженифер и его привлечет к занятиям в своем любимом кружке.
Класс молчаливо уставился на новенького, а миссис Кларк уточнила кто он таков, а когда до ее и под аплодисменты поздравила со вступлением в их музыкальное общество, явно вызывая на лице Оливера Стила еще большее смущение. Он обвел глазами всех присутствующих, видимо, в поисках инициатора своего появления, после чего еще больше растянул губы в смущенной улыбке и протиснулся на место, где сидели мы.
Странный узел завязался внизу живота, когда я и он поприветствовали друг друга. Приходит навязчивая мысль, что теперь наши пути пойдут параллельно, раз уж он теперь стал учеником данного заведения.
– Я рада, что ты все-таки не передумал, – вполголоса пролепетала подруга, переглядываясь со Стилом через меня. Так уж вышло, что я оказалась между ними, была мысль поменяться с ними местами, но что-то заставило меня придержать язык и остаться сидеть на своем месте.
– Даже если бы я не пришел, уверен, ты бы заставила меня все равно сделать это когда-нибудь.
От безвыходности и отсутствия идей о чем можно банально поговорить с человеком, которого встречаю уже третий раз, будто бы хорошего знакомого в излюбленном парке, я повернула голову, чтобы посмотреть через большое окно на безжизненную аллею, и в результате сталкиваюсь с большими глазами цвета темной карамели.
Сердцебиение становится более ритмичным, щеки медленно запылали, на секунду я чуть было не застыла, потому что в этих глазах причудливо играли лучики света. Спасибо стеснительности и быстрой реакции за то, что во время дали мне мысленную пощечину и пригвоздили взгляд к паркету. Клянусь, после этого Оливер отрывисто выдохнул, будто бы усмехнувшись над сложившейся ситуацией.
После завершения занятий группа начала активное знакомство с новичком, всем натерпелось поприветствовать нового коллегу по увлечению: девушки уже вознесли его до самого Олимпа (да, он красив, невозможно не признать, но почему-то напоминает типичный фильм про подростков), а парни говорили с ним о чем-то своем на другом конце кабинета.
– Он довольно-таки милый парень, – констатирует подруга, складывая в сумку вещи.
– Милый? Боже… Мы не можем говорить о нем «милый», потому что даже не знаем его.
– Ой, да брось ты строить из себя монашку! Если у тебя есть парень, это еще не значит, что ты не можешь применять прилагательное «милый» в описании другого.
Я могла бы спорить с ней вечность, но это было бы бесполезно, потому что обе останутся при своем мнении. И вовсе он не милый… Даже его внешность нельзя назвать милой, скорее приятной с привкусом брутальности из-за татуировки и острых черт лица.
– Я собираюсь… – зачесывая челку назад, вернулся к нам в компанию Оливер, перебитый возгласом Тревора Нэльсона сразу же после ухода преподавателя.
– У меня есть идея! – объявлял он. – Приглашаю вас всех до единого загород на свою семейную виллу. Посидим на природе у костра, а то каменные джунгли начинают здорово угнетать… Устроим после рождественские посиделки.
Опять же задался новый повод для наполнения комнаты шумом и свежими идеями для предстоящих «посиделок», хотя обычно эти посиделки становятся обычной вечеринкой. Тревор разрешает привести с собой пару и сообщает, что адрес отправит нам на е-mail. С присутствием Декстера будет еще лучше, к тому же мы давно уже собираемся вырваться куда-нибудь, но каждый раз возникают какие-то другие планы. Думаю, будет круто развлечься после упорных дней учебы, конечно же, если в этот раз вечеринка окажется без последствий… В последний раз, когда я была на подобном мероприятии, какому-то парню разбили голову во время драки во дворе дома Китти Харрисон. Не слишком-то и весело было сидеть в полицейском участке и давать показания как свидетеля…
– Я собираюсь сходить в кафе сейчас и перекусить, не хотите присоединиться? – продолжил Стил, на что Дженифер тут же согласилась, даже не дав мне секунды на обдумывание предложения. Но все же будет интересно пообщаться с ним побольше и что-то узнать. Как-никак мы будем теперь часто видеться.
Через десять минут мы сидим в просторном кафетерии неподалеку от универа Джени. Аппетита особо не было и я решила ограничиться латте с карамелью, а подруга и Оливер заказали какие-то чизкейки и капучино. Никогда не понимала, почему людям нравится капучино. Оно ведь такое горькое, сколько сахара не сыпь! На этот раз я настроена не упускать возможности подстроиться под разговор, чтобы не быть в стороне, пусть и все еще чувствую себя лишней. Самое смешное то, что оно берется непонятно откуда и непонятно почему.
– Мы так и не познакомились толком, – начинаю я.
– Точно, чтож, меня зовут Оливер Стил, родом из Лондона, учусь в техническом университете и мне двадцать один.
Можно сказать, что это застало меня врасплох. Я будто бы прочитала анкету человека, который хочет устроиться ко мне на работу. Должна ли я ответить в такой же форме? Наверно…
– Технический? Вау, на кого учишься?
– Инженер. Мне всегда нравилось рыться в машинах. А вы?
– Ну… Мое имя Дженифер Филдс, я учусь на преподавателя музыкального искусства сами знаете где и мне двадцать один. Я люблю котят и ненавижу черно-белое печенье, – она начинает смеяться и чтобы скрыть это, подносит кружку к губам. Ну конечно же, она любит котят и ненавидит черно-белое печенье… – Зара?
– Зара Палмер, институт менеджмента, тоже двадцать один, – сухо отвечаю я, не зная чего еще добавить, но было бы проще, если бы мы упоминали о таких вещах в оживленном разговоре.
– Очень приятно, – отвечает нам черноволосый собеседник, и мы начинаем задавать друг другу интересующие вопросы.
Постепенно у нас действительно выходит неплохая беседа, мы даже смеемся, да и я больше не чувствую себя лишней. Из диалогов я узнала: он живет в трех кварталах отсюда, игре на гитаре его научил дядя, но самым приятным было узнать, что у нас во многом совпадают музыкальные предпочтения. Мы слушаем одних и тех же исполнителей, нам нравятся одни и те же треки – это является неплохим поводом для разговора! С Джен их круг интересов тоже пересекся в нескольких местах – конная езда, любовь к лимонному пирогу и року. На самом деле этот парень оказался достаточно приятным и легким в общении, он рассказывал нам шутки и смешные истории из жизни, интересовался всякими мелочными фактами о нас, и я почувствовала себя совершенно свободно в компании «Зара и Дженифер +1». Если еще этим утром он казался мне крайне подозрительным, то сейчас это чувство испарилось.
– Когда я был ещё совсем ребёнком и пытался построить с другом ракету, обжег руку паяльником, который мы свистнули у отца. Вот это было крику! Я кричал на всю округу так, словно сам горю, а старушка Вандерволл чуть не позвонила девять один один! – посмеивался вместе с нами Оливер, рассказывая очередную историю. По-моему это здорово – когда есть что вспомнить и не стыдно поделиться с другими ею.
– Ох, а вот мы в детстве гоняли местных мальчишек своего возраста палками, – начала рассказывать историю о «опасных девчонках» с южного Чешира.
Каждый раз, когда я вспоминаю нас чумазых с метровыми палками и в погоне за противниками-мальчишками, меня накрывает неконтролируемая волна смеха. Это действительно было очень весело! Таким образом мы проводили чуть ли не все лето.
– Мы отбивали свою территорию у них! Они даже брали нас пару раз в плен, но благодаря их не очень высокому интеллекту сбегали сразу же через пятнадцать минут.
– Как это мило, – качая головой, пробормотал он, видимо пытаясь представить, какими войнами мы были.
Все давно уже поменялось и войны из нас уже не те…
– Завтра Рождество…
– Да. Уже завтра мы будем скакать в пижамах с Сантой и ждать его подарков, – хитро улыбнулась я, вспоминая подаренную Дженифер пижаму с пожилым мужчиной в красном костюме и со смешными белыми усами.
Завтра вновь соберутся наши семьи за ужином, дом будет полон шума, все начнут обмениваться подарками ближе к полночи – так происходит каждый год. Это здорово, на самом деле.
– Пижама с Сантой? Господи, вы странные.
– Странные? – вскинула бровь Филдс. – По-моему, слова «странные» здесь недостаточно.
– Скорее сумасшедшие. – Поддержала я, доставая из сумки телефон.
Входящее сообщение от Декстера.
«Я могу тебя забрать? Где ты находишься?»
«Нет, я в кафе, которое находится на одной улице с институтом. Конечно, приезжай!»
Вскоре здесь появился и Декс. Он быстро нашел нас за последним столиком в конце зала, и когда увидел сидящего спиной к себе неизвестного парня, клянусь, я могла видеть издалека как на его шее вздулись венки. Иногда он бывает чересчур ревнивым… Преодолев расстояние от входа к нам, он натянул улыбку, которую даже слепой мог отличить от искренней.
– Привет, Декстер! Неожиданно же ты пришел.
– Это я его позвала, надеюсь, вы не против?
– Конечно, напротив, – поднялся с места Стил, чтобы поприветствовать нового знакомого. – Я Оливер.
– Декстер. – Ответил на рукопожатие светловолосый парень, что позволило мне облегченно выдохнуть и
расслабиться.
Лицо Оливера как-то поменялось, когда парень сел рядом со мной на диванчик, по-хозяйски обняв за талию, но он всеми силами скрыл это. Повисло молчание, которое невидимыми тисками сжимала мое тело.
– Знаете что? Пожалуй, я еще выпью чего-нибудь. А вы? – наконец разорвала тишину брюнетка, за что я ей несказанно благодарна.
Иногда мне кажется, что если Декстер Миллер впивается своими серыми глазами в парня, находящегося в паре метров от меня, то он его непременно изобьет или что-то в этом роде, чего я не могу допустить. Его поведение такого рода, безусловно, раздражает, но каждый раз внутренний голос говорит мне о его заботе и желании защитить.
Оливер непринужденно улыбался во весь рот, будто бы зля его, размахивая красным платком перед глазами свирепого быка; он прекрасно понял, что этого парня легко разозлить.