Очерки по истории мусульманских общин Челябинского края (XVIII – начало ХХ в.). 1. Троицк (Д. Н. Денисов, 2011)

1.1. Мусульманские приходы города

Троицк был основан в 1743 г. как одна из крепостей Оренбургской пограничной линии. Однако с самого начала существования выгодное геополитическое положение выдвинуло его на первые роли в обеспечении торговых и дипломатических отношений с народами Востока. Если губернский Оренбург служил центром притяжения для казахов Младшего жуза и отправным пунктом для караванной торговли с Хивинским ханством и Бухарским эмиратом, то Троицк приобрел то же значение для казахского населения Среднего жуза и для Восточного Туркестана. Уже в 1750 г. здесь был построен собственный Меновой двор, учреждена пограничная таможня, а командиру Троицкой крепости, который одновременно возглавлял Уйскую дистанцию, поручены «заграничные дела».

Близость кочевий Среднего жуза, прохождение через Троицк караванного пути в Центральную Азию обусловили выбор города в качестве одной из опорных точек новой политики России на Востоке, в рамках которой Екатерина II пыталась использовать исламские институты для развития международных экономических связей, обеспечения безопасности границ, интеграции казахской элиты в политическую систему через определение к ней татарских мулл, рассматривала переводчиков и делопроизводителей как агентов российского влияния, строила мечети и мусульманские школы на приграничной линии в местах сосредоточения меновой торговли. По указу императрицы от 25 февраля 1782 г. было предписано строить за государственный счет мечети на границах Уфимского наместничества и Тобольской губернии для привлечения кочующих казахов и среднеазиатских торговцев. Этот шаг был продиктован стремлением создать комфортные условия для отправления обрядов российским и приезжим мусульманам, которые играли доминирующую роль в приграничной и караванной торговле, завоевать их симпатии, продемонстрировать веротерпимость, равное отношение православного государства к представителям различных конфессий. По представлению симбирского и уфимского генерал-губернатора О.А. Игельстрома от 14 мая 1786 г. одну из таких мечетей начали сооружать в Троицке, однако в отличие от Оренбурга возводилась она не при Меновом дворе, а напротив него, на безопасной российской стороне реки Уй, в комплексе с мусульманским училищем и азиатским Гостиным двором. По-видимому, из-за нехватки средств она была завершена в 1789 г. не каменной, а деревянной, поскольку первоначальная смета всего комплекса в 56 340 руб. оказалась непосильной для местных властей.

Помимо торговцев, прибывавших на меновую ярмарку, в городе была еще одна многочисленная категория временного мусульманского населения. Ежегодно по предписанию военных властей на летнюю линейную службу сюда высылались по очереди до 300 человек из башкирских и мещерякских кантонов. Их обязательно сопровождал собственный мулла, однако в лагере за городскими стенами не было молитвенного здания, а меновнинская мечеть не вмещала всех желающих из-за наплыва приезжих мусульманских торговцев. Поэтому 11 января 1821 г. Троицкий комендант подполковник Петерсон написал в Оренбургское магометанское духовное собрание (ОМДС), что охотно желает построить за собственный счет в казенном лагере деревянную мечеть на каменном фундаменте для того, чтобы его подчиненные не оставались «без исполнения по религии своей богомолья». Журналом от 14 февраля ему было отказано, потому что мусульмане несли службу на протяжении 6 месяцев, а после их отъезда по домам «будет мечеть без всякого присмотра и оттого подвергнуться может нежелаемому какому-либо случаю или вертепу». В рапорте от 28 марта 1821 г. комендант возразил, что на зимнее время место башкир и мещеряков занимают оренбургские казаки, лагерь постоянно охраняется караулами, а часового можно поставить и при мечети. В холодное время года за ней дополнительно будет присматривать мусульманское духовенство меновнинской мечети, закрывая двери храма на ключ. Однако по журналу от 3 мая ОМДС вновь ответило отказом (указ от 12 мая 1821 г. № 249)[1].

В конце XVIII – начале XIX столетия приезжие мусульманские торговцы стали обзаводиться в городе собственными домами, предпочитая селиться непосредственно между Меновым двором и Торговой площадью, где располагалась первая деревянная мечеть. В 20-е годы XIX в. комплекс азиатского Гостиного двора был основательно перестроен на средства частных лиц, а старый мусульманский храм снесен (вероятно, его последним имамом был Хамит Абдрахманов[2]). Но уже к 1828 г. по соседству, на дворовом месте № 2, в 38-м квартале, по Оренбургской ул. (ныне ул. Октябрьская), прямо напротив Торговой площади[3] троицким купцом Абдулвагапом Абубакировым (1774–1838) была возведена новая каменная мечеть. С того же времени начало работу и первое в городе медресе. К 1869 г. в нем обучались всего 20 юношей, и это число оставалось неизменным и в 1881 г.[4]

Первым имамом этого прихода стал Мухаметзариф Абдулджамилев (Бикматов). Мухаммадзариф бин Габделджамиль бин Файзулла бин Бикмухаммад родился в 1785 г. Получил религиозное образование в Бухаре у Хусаина бин Юсуфа, а также у имама дер. Альменевой Челябинского уезда Абдулнасыра бин Сабита бин Сафаргали аль-Эчкени аль-Альмени и других мударрисов[5]. В 50-е годы XIX в. престарелому имаму помогал Хузян Манасов, который одновременно был старшим ахуном г. Троицка[6].

В январе 1859 г. на должность 2-го муллы 1-й городской мечети был переведен Мухаметшариф Абдуллатифович Адгамов, который до этого по журнальному постановлению Оренбургского губернского правления (ОГП) от 20 июня 1856 г. состоял в званиях имам-замига, хатыба и мударриса при соборной мечети деревни Юлук ныне Баймакского района Республики Башкортостан (указ от 9 июля 1856 г. № 5212)[7]. Его отец Абдуллатиф бин Адгам бин Абубакир бин Мукай аль-Юлыки (?—1831) был очень известным на Южном Урале педагогом, имамом и шейхом суфийского братства накшбандийа[8]. После смерти Мухаметзарифа Абдулджамилева 3 января 1861 г. Мухаметшариф Адгамов возглавил приход 1-й соборной мечети города. В октябре 1878 г. оренбургский муфтий обратился в Духовное собрание с предложением «по неимению в Троицком уезде ахуна для исполнения поручений Собрания, он находит полезным возвести в звание это достойного по заслугам и опытного в делопроизводстве муллу 1-й мечети города Троицка Мухаметшарыпа Габдуллатыпова» (Адгамова). Журналом Губернского правления на 21 декабря 1878 г. № 1249 он был удостоен звания ахуна Троицкого уезда (надпись на указе от 5 января 1879 г.)[9]. Спустя десять лет журнальным постановлением ОГП на 27 октября 1889 г. № 806 Мухаметшариф Адгамов был освобожден от должности по его просьбе, так как «по преклонности лет и болезненному состоянию» не мог «продолжать служение» (указ от 30 октября 1889 г.)[10]. Однако вскоре он подал губернским властям новое прошение, где объяснил, что в прежнем заявлении об отставке была допущена ошибка. Он хотел, чтобы его освободили только от должности имама 1-й соборной мечети г. Троицка, но сохранили за ним звание ахуна, однако писарь не понял его и составил просьбу об увольнении от службы. Ввиду этого Адгамов просил оставить его в звании ахуна и вернуть отобранный у него указ. По этому поводу Губернское правление запросило ОМДС: может ли человек быть уволен от должности имама, но оставаться при этом ахуном? Духовное собрание сообщило, что на основании ст. 1228 т. XI ч. 1 Свода законов Российской империи ахуны его округа относятся к высшему мусульманскому духовенству. Поскольку это всего лишь почетное звание, человека нельзя лишить его против воли. При этом оно и само просило сохранить за Адгамовым звание ахуна и выдать ему соответствующее свидетельство. Журнальным постановлением ОГП на 15 марта 1890 г. № 253 было определено оставить в силе прежнее решение в части увольнения Мухаметшарифа Адгамова от должности муллы 1-й Троицкой соборной мечети, но сохранить за ним почетное звание ахуна, о чем сделать надпись на отобранном у него указе и возвратить его через Троицкое уездное полицейское управление (указ от 26 марта 1890 г.)[11]. Выйдя в почетную отставку, Мухаметшариф Абдуллатифович Адгамов скончался в 1892 г.[12]

По указу ОГП от 18 мая 1865 г. № 2044 в должности муэдзина был утвержден сын первого муллы этой мечети Усман Мухаметзарифович Бикматов[13].

В 1868 г. купеческий брат Закир Хусейнов попытался провести на пост 2-го имама Мухамеджана Абдулзагировича Рахманкулова, составив подложный мирской приговор «без совещания и согласия» большей части прихожан. Указной мулла Габдуллатифов и троицкий купец 2-й гильдии Абдулмазит Абдулвагапович Абубакиров, действующие по доверенности общины, в марте 1868 г. сделали упреждающий шаг и просили ОГП не утверждать этого кандидата, однако Хусейнов не рискнул представить документ на рассмотрение властей[14].

16 мая 1876 г. указом № 1427 Губернское правление назначило 2-м муллой 1-й соборной мечети г. Троицка в званиях имам-хатыба и мударриса избранного прихожанами брата упомянутого претендента Ахметхази Абдулзагировича Рахманкулова (Ахмадхаджи бин Абдуззахира бин Абдулкарима бин Рахманкули бин Ярмака бин Телакая бин Джантугана бин Джанкилде бин Джанбика бин Ядкар-шейха аль-Берескеви)[15]. Он родился 7 февраля 1837 г. в деревне Верхняя Береске Казанского уезда и губернии (на территории современного Атнинского района Республики Татарстан), окончил медресе Ахмеда бин Халида аль-Менгери при 2-й соборной мечети г. Троицка, а затем продолжил религиозное образование в Бухаре у кази-калона (верховного шариатского судьи эмирата) Абдушшукура бин Абдуррасула (?-1880), Наджмутдина бин Инаятуллы бин Гашура аль-Бадахши (?-1865) и дамеллы Ниязмухаммада бин Беньямина аль-Магти аль-Балхи. По завершении курса вернулся в Троицк и в том же 1866 г. отправился в хадж, во время которого брал уроки в Медине у шафиитского муфтия, шейха аль-Барзани и в Мекке у ханафитского муфтия, шейха Джамал ад-Дина бин Умара аль-Макки (?-1867), а также у будущего главного муфтия, шейх-уль-ислама (1871–1886) ас-Сейида Ахмада бин Зайни Дахлана аль-Макки аш-Шафии (18171886). Повторил паломничество в 1868 г., а в 1870–1871 гг. – уже совместно с троицкими купцами Ахмеджаном, Шакиржаном и Хакимжаном Гайсичами Яушевыми.

В Троицке мулла первоначально жил в деревянном доме на на дворовом участке № 505 по Каменской ул., но 27 мая 1882 г. продал его за 1000 руб. жене троицкого мещанина Евдокии Козицыной, а 18 ноября купил себе за 1200 руб. новый участок, № 692, с домом и надворными строениями на Береговой ул. (ныне Красногвардейской) у троицкого мещанина Ибрагима Гайнулловича Хайбуллина[16]. На усадебном месте он воздвиг разнообразные жилые и хозяйственные постройки: двухэтажный дом с каменным низом и бревенчатым верхом из 18 комнат, разделенный на мужскую и женскую половины, одноэтажный флигель на каменном фундаменте, каменный сарай, лабаз, конюшню, коровник, курятник, сеновал, баню, колодец и беседку для отдыха, обнесенную палисадником. На первом этаже дома находились подсобные помещения – кухня, кладовая, прачечная, комнаты для прислуги, а на втором этаже – жилые комнаты для его многочисленной семьи, причем на мужскую половину вход был устроен прямо с улицы, а на женскую – изнутри[17]. Ахметхази Рахманкулов был женат 4 раза и имел 10 детей: от первой жены – Зухру (1869—?) и Хасана, от второй жены Газизы – Мухамедвали (187717.03.1934), Бибиасму, Назипа, Мугульсум, Зайнаб, от третьей жены Гарифы (1880-?) – Мулламухамеда (1909–1980), Ханифу и Закию (1911-?). От 4-й жены детей не было.

После ухода в отставку Мухаметшарифа Адгамова А.А. Рахманкулов не только возглавил приход 1-й городской мечети, но и принял на себя обязанности старшего духовного лица Троицкого уезда, выступая в качестве наставника для других служителей культа, арбитра по сложным вопросам толкования и применения норм шариата. 31 января 1890 г. отношением за № 15 муфтий ОМДС Мухаммедьяр Султанов сообщил губернскому правлению, что имам 1-й Троицкой соборной мечети Ахметхази Абдулзагиров «при хорошей надежной нравственности, добром поведении и как отличившийся ревностным исполнением возлагаемых на него начальством поручений, вполне заслуживает почетное звание аху-на». Принимая во внимание отзыв и личную просьбу главы российских мусульман, ОГП журнальным постановлением от 2 марта 1890 г. № 192 определило возвести А.А. Рахманкулова в почетное звание ахуна (надпись на указе от 7 марта 1890 г.)[18]. В этом качестве благодаря своему авторитету он положил начало реформированию системы мусульманского образования в Троицке и способствовал дальнейшему распространению новых подходов и методов обучения на всем Южном Урале, укреплению финансовой базы городских приходов, поощряя практику крупных вакуфных пожертвований со стороны мусульманской буржуазии.

Фото 1. Ахметхази Абдулзагирович Рахманкулов

В 1893 г. по его инициативе было реформировано медресе при 1-й соборной мечети Троицка, которое, по свидетельству современников, стало «образцом для других медресе в отношении введения новометодной постановки»[19]. Именно авторитет Рахманкулова как главного духовного лица города способствовал позитивному восприятию и быстрому распространению новых принципов обучения, в соответствии с которыми были впоследствии реорганизованы все мусульманские учебные заведения Троицка. Наряду с преподаванием Корана, основ исламского вероучения, догматов (акида), хадисов, священной истории и истории ислама, татарского и арабского языков и грамматики на основе звукового метода, арифметики, он ввел в учебную программу географию, всеобщую и русскую историю. В 1913–1914 уч. г. в медресе Рахманкулова 5 педагогов обучали 75 юношей, в том числе 15 пансионеров и 60 приходящих[20].

В 1893 г. Ахметхази Рахманкулов и мулла 2-й соборной мечети Мухаммед Бикматов ездили в Санкт-Петербург, где добились издания популярного сборника хадисов «Мишкат аль-масабих» («Ниша светильников») Валиатдина аль-Хатиба ат-Табризи. Он был отпечатан в типографии И. Бораганского тиражом 1000 экземпляров за 6000 руб., пожертвованных купцом Абдулвали Яушевым. На средства самого А.А. Рахманкулова была построена мечеть в поселке Редутовском Верхнеуральского уезда Оренбургской губернии (ныне Чесменского района Челябинской области), которую возглавил в качестве имама его сын Хасан, получивший образование в Египте. В апреле 1905 г. А.А. Рахманкулов участвовал в собрании «Общества улемов» («Улама жэмгыяте»), организованном при ОМДС для обсуждения планов реформы духовных учреждений. Он представлял Троицк на организационных совещаниях в Санкт-Петербурге и Чистополе, призванных подготовить проведение Всероссийских мусульманских съездов и выработать программу деятельности российской уммы в условиях революции 1905–1907 гг. За многолетнюю и безупречную службу указом императора от 6 декабря 1905 г. он был награжден золотой медалью «За усердие» на Анненской ленте. Умер 10 сентября 1922 г. и похоронен на городском кладбище. Отметим, что встречающееся в некоторых исторических работах отождествление его с имам-хатыбом 1-й соборной мечети г. Троицка Ахмедом Халитовым глубоко ошибочно и основывается на весьма отдаленном сходстве имен[21].

8 сентября 1889 г. прихожане 1-й соборной мечети г. Троицка избрали на должность помощника муллы Рахманкулова туркестанского мещанина Сабиржана Мухаметшарифовича Адгамова, сына прежнего ахуна, родившегося 23 августа 1862 г. За подписью троицкого городового пристава от 11 октября 1889 г. № 2972 это решение было представлено на рассмотрение ОГП, которое журнальным постановлением от 13 марта 1890 г. № 240 утвердило его кандидатуру в должности 2-го муллы, а также в званиях имам-хатыба и мударриса (указ от 17 марта 1890 г. № 971)[22]. Дочерью Сабиржана Адгамова была Сарвар Сабировна Адгамова (05.04.1901-10.11.1979), татарская детская писательница и переводчица, жена писателя и общественного деятеля Кави Наджми (15.12.1901-24.03.1957).

Фото 2. Вали и Хасан Ахметхазиевичи Рахманкуловы. Египет. Начало XX в.

25 июня 1893 г. члены общины постановили ходатайствовать об утверждении на место умершего азанчея башкира Ахмеда Усмановича Бикматова, который родился 20 декабря 1868 г. Вместе с прошением от 15 ноября 1893 г. их доверенный троицкий мещанин Исхак Исмагилович Аитов представил избирательный приговор на распоряжение губернских властей. По журнальному постановлению ОГП от 14 декабря 1893 г. № 1329 А.У. Бикматов занял должность азанчея в званиях имама и мугаллима (указ от 11 января 1894 г. № 65)[23]. В 1929 г. он оставил духовную службу и последние годы жизни провел в семье старшего сына Габида, сначала в Малаховке (в Подмосковье), а затем в Москве, где скончался в 1936 г.

Фото 3. Ахмет Усманович Бикматов

23 октября 1909 г. умер 2-й мулла Сабиржан Адгамов, и указом ОГП от 31 марта 1910 г. № 1625 на эту должность с присвоением званий имам-хатыба и мударриса был назначен сын троицкого ахуна Мухаметвали Ахметхазиевич Рахманкулов[24]. Он родился в 1877 г. В течение 3 лет получал домашнее образование у своего отца, а затем продолжил обучение в его же медресе при 1-й соборной мечети г. Троицка. В 1889–1898 гг. совершенствовал свои знания в исламских науках, арабском, турецком и других восточных языках в медресе «Расулия» под руководством наставника Галимзяна-хазрата. После завершения курса обучения отправился в паломничество по священным городам Аравии вместе с родным братом Хасаном, двоюродным братом Зиятдином, сыном шейха Зайнуллы Расули Габдрахманом и еще тремя жителями Троицка. В течение трех месяцев он постигал суфийские практики у одного из шейхов Стамбула. Потом в группе троицких паломников отправился караванным путем в Аравию, а после совершения хаджа перебрался на пароходе в Египет. Здесь на протяжении трех лет он обучался в лучшем мусульманском образовательном учреждении мира – Каирском университете аль-Азхар. Руководитель факультета предлагал талантливому выпускнику остаться педагогом и работать с группой студентов, специально сформированной из российских мусульман, но Мухаметвали Рахманкулов без согласия отца не решился принять это предложение. Он вернулся на Родину, где начал преподавать в медресе при 1-й соборной мечети г. Троицка турецкий язык и историю ислама, самостоятельно выучил русский язык. Разносторонне образованный сын старшего духовного лица города и уезда оказался лучшим кандидатом на вакантную должность его помощника в приходе. У Мухаметвали Рахманкулова было 8 детей: от первой жены Багмы – Казима, Фагима, Марьям, от второй жены Газизы – Талгата и Фуата, от третьей жены Бибифатимы Мухамедлатифовны Хисаметдиновой, дочери муэдзина 4-й мечети, – Шауката, Анвара и Рафката. В годы советской власти вместе со своей многочисленной семьей он был выселен из отцовского дома, после закрытия мечети устроился на работу в госучреждение, мыкался по чужим квартирам, стал часто болеть и умер 17 марта 1934 г.[25]

Находясь в историческом центре города, в непосредственной близи от оживленного рынка, 1-я соборная мечеть Троицка всегда оставалась одним из наиболее посещаемых храмов, хотя численность ее прихожан менялась в зависимости от демографической ситуации и строительства в городе новых культовых зданий. Если в 1869 г. при ней состояло 788 мусульман (390 мужчин и 398 женщин), то в 1890 г. – всего 535 (315 мужчин и 220 женщин), а в 1908 г. – уже 1200 (700 мужчин и 500 женщин)[26].

Одним из наиболее видных прихожан, оказывавших мечети финансовую помощь, был ташкентский купец 1-й гильдии Мухамеджан Ахмеджанович Бакиров, который проживал неподалеку, на Береговой ул. (ныне ул. Красногвардейская). В 1895 г. он пожертвовал 1-й соборной мечети города принадлежащую ему каменную лавку № 31 в Гостином ряду стоимостью 2000 руб. с условием, что 1/ 4 часть доходов от сдачи ее в аренду будет поступать имамам, 1/ 8 – муэдзину, а оставшееся – «на украшение, отопление, освещение и ремонт мечети». В 1896–1916 гг. она принесла 2460 руб.[27].

Фото 4. Мухаметвали Ахметхазиевич Рахманкулов. Каир. Начало XX в.

1-я соборная мечеть была предназначена для удовлетворения религиозных нужд прежде всего постоянных жителей Троицка, но в период проведения летней меновой торговли, когда мусульманское население многократно увеличивалось, она не могла вместить всех желающих. 1 сентября 1830 г. бухарские, ташкентские и татарские торговцы, временно пребывавшие в городе или имевшие здесь дома, уполномочили бухарского караванного начальника Искандера Бабаджанова ходатайствовать о разрешении постройки 2-го деревянного храма на каменном фундаменте в том месте, где прежде стояла сломанная деревянная мечеть. В своем прошении от 3 сентября 1830 г. на имя оренбургского военного губернатора П.П. Сухтелена он указал, что большинство приезжих купцов традиционно снимают квартиры в непосредственной близости от Менового двора и вынуждены ходить на общественную молитву через весь город, причем в ночное время «частовремянно патрульными чинитца им на пути остановка»¹. Губернатор благосклонно отнесся к просьбе мусульман и поручил Троицкому коменданту объявить, что «весьма согласен на построение мечети» при условии, что работы начнутся только после полного сбора необходимой денежной суммы, а также утверждения им плана и сметы. Незамедлительно Искандер Бабаджанов написал своему отцу Бабаджану Сафарбаеву в Москву, дяде Таиржану Сафарбаеву в Санкт-Петербург и казанскому купцу 2-й гильдии Мир-Якупу Юсуфбаеву о необходимости выслать деньги на строительство храма. Однако из-за введенного в стране карантина по случаю эпидемии холеры они не смогли выполнить его требование.

Во время отъезда Бабаджанова в Бухару троицкие торговцы обратились за помощью к арскому купцу 2-й гильдии, владельцу писчебумажных и кумачных фабрик Мукмину Тагирову князю Хозясеитову, который был широко известен своей благотворительностью и только что построил за собственный счет первую соборную мечеть при резиденции ОМДС в Уфе. 6 сентября 1832 г. он отправил через Нижегородскую ярмарку письмо, где выразил желание принять на себя все расходы по возведению в Троицке большой каменной мечети по образцу уфимской. Благотворитель поручил своему приказчику, находившемуся в городе арскому купцу Галиасгару Баязитову выдать строителям потребную сумму. В ответе на просьбу Искандера Бабаджанова от 18 ноября 1832 г. оренбургский военный губернатор подтвердил свое согласие на сооружение в Троицке 2-й соборной мечети. Однако, считая уфимскую мечеть «безобразной», он предписал архитектору Уральского казачьего войска Г. Гопиусу разработать новый архитектурный проект храма на 250–300 молящихся по лучшим восточным образцам с примерной сметой в 20–25 тыс. руб. Для этого он послал принадлежащие ему изображения знаменитой адрианапольской (Эдирне) и одной из стамбульских мечетей. В приложении к рапорту от 6 января 1833 г. № 2 архитектор Г. Гопиус, побывавший в свое время в Стамбуле и Египте, представил план изящной мечети в османском стиле и строительную смету на 20 855 руб.[28] Но в погоне за внешней привлекательностью он не учел климатические условия Оренбургского края. Толщина стен, большие внутренние объемы не были рассчитаны на суровые местные зимы, кроме того, в проекте отсутствовали печи для обогрева молельного зала. Поэтому доверенный троицких мусульман бухарский купец Гафурбай Сафарбаев по настоянию благотворителя 21 марта 1833 г. вновь обратился с просьбой дозволить постройку на основе плана и фасада уфимской соборной мечети, но из-за смерти губернатора П.П. Сухтелена 20 марта ходатайство осталось без ответа. На обращение самого Мукмина Тагирова Департамент духовных дел иностранных исповеданий МВД вместе с отношением от 8 августа 1833 г. № 1424 прислал 3 высочайше утвержденных проекта строительства мечетей, из которых он выбрал один подходящий. Наконец, 21 января 1833 г. новый военный губернатор, В.А. Перовский, разрешил ему постройку храма по образцовому плану и фасаду[29]. Надзор за проведением работ был доверен заведующему Троицкой дистанции по строительной части майору Яновскому.

Для расширения участка мусульманская община Троицка выкупила 2 соседних обывательских дома. Весной 1834 г. на место прибыл подрядчик с бригадой строителей, были завезены необходимые материалы и заложен фундамент. В качестве представителя заказчика всеми финансово-хозяйственными вопросами заведовал эконом, вятский татарин Габбас Якупов. Приготовления вызвали беспокойство священнослужителей расположенного на расстоянии 80 саженей православного СвятоТроицкого собора. Через коменданта крепости в июне 1834 г. протоиерей Петр Бирюков добился у городничего временного запрета на производство строительных работ. Христианское духовенство высказало опасение «соблазна греховного и отвращения ревностным поклонникам провозглашения азана» для своей паствы из-за близкого соседства с мечетью. Кроме того, оно полагало, что в случае ее возведения все ближайшие дома перейдут в руки богатых татар, и со временем православный собор окажется в окружении одних мусульман. Доверенный мусульманской общины г. Троицка, бухарский караванный начальник Искандер Бабаджанов 31 июня 1834 г. обратился к оренбургскому военному губернатору В.А. Перовскому с просьбой возобновить строительство разрешенной на законном основании мечети, поскольку вынужденный простой мог повлечь до 5 тыс. руб. убытков за один строительный сезон. После рассмотрения обстоятельств дела Оренбургское губернское правление констатировало, что российское законодательство устанавливает ограничения на возведение мечетей лишь в местах жительства новообращенных в православие, но не распространяет их на города, в которых мусульмане проживают совместно со «старорусскими» людьми, «непоколебимыми в христианстве». Строго следуя букве и духу высочайшего указа императрицы Екатерины II от 17 июня 1773 г. о терпимости всех вероисповеданий и о запрещении православным архиереям вмешиваться в дела других конфессий, отношением от 25 августа 1834 г. оно высказалось в поддержку возобновления строительства мечети. Тем не менее из-за бюрократической волокиты соответствующее предписание было доведено до сведения коменданта и городничего Троицка только в ноябре 1834 г., когда первый строительный сезон был уже сорван[30]. 2-я соборная мечеть г. Троицка была сооружена в 1835–1838 гг. поблизости от первого мусульманского храма, в соседнем, 37-м квартале, на дворовом месте № 13 по Татарскому пер.[31] (ныне ул. им. 30-летия ВЛКСМ). В ее проекте использовано редкое для Южноуральского региона архитектурное решение, когда два наземных минарета, квадратных в сечении и украшенных круговыми коваными балконами, поставлены по углам молитвенного здания и таким образом обрамляют вход. По своему месту расположения в верхней части города и сама мечеть получила название Верхней, а с 60-х гг. XIX в. она также стала именоваться Яушевской[32] – по фамилии попечителей.

Фото 5. 2-я соборная мечеть г. Троицка. 1911 г.

Ее первым имамом был избран Мухамедша Мирасов, высоко ценившийся современниками за мастерство в чтении Корана, которому он научился в Каире. Совершая третье паломничество (хадж), в конце 1850 г. он скончался и был похоронен в Медине, на почитаемом кладбище Джаннат аль-Баки, где покоятся жены пророка Мухаммада, его дочь Фатима, внук аль-Хасан, дядя аль-Аббас и халиф Усман[33].

Указом Оренбургского губернского правления от 14 февраля 1842 г. в званиях азанчея и мугаллима-сабиана 2-й соборной мечети г. Троицка был утвержден служилый татарин деревни Янчиковой Балтасинской волости Казанской губернии Абдулхалик Ибрагимов[34], а по указу от 5 июня 1846 г. № 4687 на должность 2-го муллы назначен Ахмед Халитов (Ахмед бин Халид бин Габид бин Габдулла бин Муслим бин Бикбулад бин Ишкиня бин Ишбулад бин Шахфулад аль-Менгери)[35]. Его предки были выходцами из деревни Менгер Казанского уезда и губернии (ныне Атнинского района Республики Татарстан). Дед начал торговать в Троицке, а отец значительно расширил семейное дело. Ахмед Халитов родился в 1810 г. и с юных лет избрал для себя духовную стезю. Обучался грамматике и логике в медресе своего родственника Баймурада бин Мухарряма аль-Менгери, а в 1832 г. уехал в Бухару и Ташкент, чтобы получить более глубокие знания. Здесь на протяжении 13 лет он постигал исламские науки, окончив знаменитое ташкентское медресе Кукельдаш под руководством Мухаммадшарифа бин Хади. По возвращении Ахмед Халитов был избран муллой соборной мечети г. Чистополя, 15 марта 1845 г. сдал в Уфе экзамен на духовные звания и был официально утвержден в должности[36]. Однако уже в следующем году по приглашению прихожан перевелся на место 2-го имама 2-й соборной мечети г. Троицка. Сразу после приезда в 1846 г. Ахмед Халитов организовал при ней авторитетное мусульманское училище. Каменное здание медресе было построено троицким купцом Мунасыпом Уразаевым на земельном участке, приобретенном по свидетельству Троицкой городской думы от 22 мая 1845 г. В 1869 г. здесь обучались 25 человек, а к 1881 г. их число возросло до 35[37]. Среди учеников Ахмеда бин Халида аль-Мен-гери, окончивших это медресе, были такие крупные религиозные деятели, как троицкие имамы и мударрисы Зайнулла Расули, Ахметхази и Мухамеджан Рахманкуловы, имам-хатыб и мудар-рис 1-й соборной мечети г. Верхнеуральска Муса Фаткуллович Расулев, имам-хатыб и мударрис 2-й (Апанаевской) соборной мечети г. Казани Салахетдин Исхакович Сагитов, Шарафутдин бин Ахмед аль-Булати и др.

В августе 1862 г. Ахмед Халитов сообщил Духовному собранию, что «по совершенно расстроенному здоровью… не может далее отправлять обязанности муллы» и просил дать ему отставку, но уже в ноябре он был восстановлен в должности «за получением от болезни облегчения»[38]. В 1864 г. из 1-го во 2-й приход перешел основатель знаменитого рода татарских предпринимателей, троицкий купец 1-й гильдии Гайса Юсупович Яушев[39], который постепенно стал утверждать здесь свое влияние. По его инициативе 12 июня 1866 г. прихожане 2-й соборной мечети в количестве 93 глав семейств «по предварительном обсуждении» вынесли решение, в котором указывалось: «при развитии с каждым годом торговой промышленности в Троицке стечение людей из магометан увеличивается в такой степени, что состоящий при этой мечети мулла Халитов не в состоянии бывает удовлетворять в свое время треб прихожан. Сверх того, требуют Халитова в присутственные места и к должностным лицам для привода к присяге и увещевания людей по делам, и даже отлучается в уезд по той же надобности в недальние места, где нет духовных лиц магометанского закона, и подобные отсутствия затрудняют Халитова своевременно отправлять в мечети духовные требы. А потому прихожане признали необходимым и полезным иметь при мечети» 2-го муллу, на должность которого избрали башкира деревни Аджитаровой Челябинского уезда (ныне Сафакулевского района Курганской области) Мухаммеда Мухаметзарифовича Бикматова, родившегося 16 февраля 1838 г. и «известного всем прихожанам за человека религиозного, доброй нравственности и способного к занятию сего звания». Его высокой репутации способствовало и то, что он был сыном 1-го муллы 1-й соборной мечети г. Троицка Мухаметзарифа Абдулджамилева. Вместе с прошением от 28 июня 1866 г. уполномоченный, троицкий купец Мунасып Уразаев, подал в Духовное собрание приговор об избрании, свидетельство Аджитаровского волостного старшины и приговор односельчан. Они были согласны на увольнение Бикматова из сельской общины при условии, что он будет своевременно высылать в Волостное правление все казенные, мирские и другие сборы. Его земельные угодья поступали в общее пользование, а после увольнения от должности возвращались ему обратно. По результатам экзамена в Уфе Мухаммеду Бикматову было выдано «свидетельство ОМДС от 25 июля 1866 г. № 3560 на звания» имам-замига, хатыба и мударриса.

Однако Ахмед Халитов расценил избрание 2-го муллы как попытку отстранить его от реального управления делами прихода. Он подал в Духовное собрание два рапорта от 3 июля № 8 и от 27 июля № 12 о том, что избирательный приговор был составлен подложно и с нарушениями статей 1245 и 1247 т. 11 ч. 1 Устава духовных дел иностранных исповеданий. Халитову удалось склонить на свою сторону ОМДС, которое рапортом от 17 августа 1866 г. № 3999 сообщило губернским властям о незаконности избрания[40] Мухаммеда Бикматова. По утверждению муллы, купец Гайса Яушев «с давнего времени питал к нему неудовольствие и злобу. По просьбам его возникало много переписок у губернского и уездного начальств и даже следствие, но все оканчивалось благополучно, и потому ненависть Яушева увеличивалась». Наконец, он составил приговор об избрании 2-го муллы, в подписании которого приняли участие прихожане других городских мечетей и даже приезжие ташкентцы и казахи. К тому же документ был засвидетельствован Троицким уездным судом, который не имел права этого делать, тем более без предоставления Яушевым доверенности от прихожан и опроса подписавшихся. И вообще, по мнению Халитова, не было никакой необходимости в избрании второго имама, потому что сам он выезжает из города не более чем на сутки, в его отсутствие отправлять религиозные обряды могут ученики медресе, а по малочисленности прихожан им «стеснительно» содержать и одного муллу. Правда, при этом довольно непоследовательно он подговорил небольшую их часть подписать приговор об избрании 2-м муллой Мухамеджана Загировича Рахманкулова, уполномочив ходатайствовать об его утверждении «вовсе неизвестного обществу» купеческого брата Закира Хусейнова.

В соответствии с законом выборы мусульманских служителей культа должны были проводиться не менее, чем 2 / 3 старших домохозяев, принадлежащих только к данному приходу. Но при проверке приговора от 12 июня 1866 г. возникли сложности, потому что Троицк не был формально разделен на приходы и мусульмане свободно посещали все городские мечети независимо от места своего проживания. Мулла Ахмед Халитов подал составленный им список из 53 прихожан, имеющих право голоса, в котором были упомянуты не более 1 / 3 лиц, участвовавших в избрании Бикматова. Тогда 10 декабря 1866 г. было вынесено новое решение в поддержку этой кандидатуры от лица 46 мусульман, засвидетельствованное Троицкой городской думой, а об утверждении Бикматова в должности 2-го имама было доверено ходатайствовать троицким купцам Садыку Ишбаеву и Абдулвали Абдрашитову. Все подписавшиеся значились в именном списке Халитова как прихожане 2-й соборной мечети и в совокупности составляли более 2 / 3 лиц, имеющих право голоса. Поэтому журнальным постановлением ОГП на 30 января 1867 г. № 290 Мухаммед Мухаметзарифович Бикматов был утвержден в должности 2-го муллы, а также в званиях имам-замига, хатыба и мударриса (указ от 8 февраля 1867 г. № 587). Губернское правление отметило, что, «обращаясь к выводам муллы Халитова… усматривает из этого одну лишь неприязнь к купцу Гайсе Яушеву и нежелание иметь духовным лицом башкира Мухаметзарифова, между тем, как по закону выбор в духовные должности принадлежит не мулле, а прихожанам». По вопросу же о том, какие органы имеют право удостоверять правильность составления приговоров об избрании городских служителей культа, за отсутствием прямых указаний в законе оно сочло возможным свидетельствовать их в городских думах или полицейских управлениях, но не в уездных судах[41]. Высказанные муллой Халитовым необоснованные обвинения в подаче формальных доносов и неправильном составлении избирательного приговора позволили купцу Яушеву возбудить против него дело о клевете по ст. 940 Уложения о наказаниях. Вскоре к нему добавилось обвинение в утрате метрических книг и приходской документации за все время существования 2-й соборной мечети г. Троицка. Недовольство прихожан вызывало и то, что престарелый мулла Ахмед Халитов лишился голоса и вместо себя выставлял проводить общественный намаз учеников приходского медресе, которые иногда допускали ошибки «к ропоту собравшихся». По ходатайству Гайсы Яушева Оренбургское губернское правление журналом от 10 сентября 1868 г. № 3051 предписало троицкой полиции отобрать указ на духовные звания и временно отстранить Халитова от должности муллы на период проведения следствия, чтобы он не мог оказывать влияние на свидетелей из числа своих прихожан (указ от 10 октября 1868 г.)[42]. А 19 января 1869 г. 47 сторонников Яушева своим приговором уполномочили троицкого мещанина Вали Абдрашитова ходатайствовать об окончательном увольнении имама Халитова «с предоставлением ему права, если пожелает, приискать другой приход». Поскольку ОМДС не возражало против решения прихожан, Губернское правление журналом от 16 мая 1869 г. № 923 удовлетворило их просьбу (указ от 23 мая 1869 г.)[43], а 27 декабря 1870 г. уволенный имам Ахмед Халитов скончался. Его место во главе прихода занял Мухаммед Бикматов, который, женившись на Магитаб Ахмеджановне Яушевой, породнился с попечителями прихода. Со временем они добились безоговорочного признания своего лидерства в общине.

18 июня 1873 г. прихожане 2-й соборной мечети г. Троицка своим решением ходатайствовали об увольнении муэдзина Абдулхалика Ибрагимова, который сам просился в отставку «по болезненному состоянию и преклонным летам». На этот пост они избрали его сына Абдулгаляма Ибрагимова, 1834 года рождения, который по журналу ОГП на 22 июня 1874 г. № 3211 был утвержден в званиях азанчея и мугаллима с правом заменять имама в отсутствие такового (указ от 2 августа 1874 г.)[44].

В 1878 г. сын строителя приходского медресе троицкий купец Якуп Мунасыпович Уразаев попытался проводить независимую линию. Считая здание своей собственностью, он поселил в нем азанчея, не давал к нему доступа старшему духовному лицу и даже огородил его от мечети деревянным забором. По иску Яушевых судебный следователь г. Троицка приказал принять меры к пресечению самоуправства. 1 мая 1878 г. мулла Бикматов и двое купцов Яушевых в сопровождении городового пристава Арефьева сломали загородку, захватили здание приходского медресе и выдворили оттуда азанчея Абдулгаляма Абдулхаликовича Ибрагимова с семьей, «крича на него неистово, угрожая отправить его за конвоем в острог, а семейство его вытащить из здания за ноги, вследствие чего была напугана жена Абулхаликова до такой степени, что в болезнях преждевременно разрешилась мертвым ребенком». Якуп Уразаев пытался оспорить действия Яушевых, утверждая, что отец формально не передал в дар приходу каменное училище и землю, но Губернское правление отказалось рассматривать дело, находившееся в компетенции гражданских судов (указ от 27 июня 1880 г. № 1117)[45].

Укрепив свой авторитет и восстановив права мусульманской общины на учебное заведение, Мухаммед Бикматов при финансовой поддержке троицких купцов Яушевых превратил его в одно из лучших медресе города. А муэдзин Абдулгалям Ибрагимов по ходатайству прихожан и постановлению Губернского правления на 27 октября 1882 г. был уволен от должности «за разные неблаговидные поступки»[46].

Решениями от 30 ноября и 12 декабря 1882 г. прихожане 2-й соборной мечети избрали на освободившуюся должность троицкого мещанина Гатауллу Мухаметзяновича Максудова, родившегося 15 апреля 1848 г. Уполномоченный ташкентский купец 1-й гильдии Абдулвали Ахмеджанович Яушев представил эти решения на рассмотрение губернских властей вместе со свидетельством ОМДС от 24 декабря 1882 г. № 3454. По результатам экзамена журнальным постановлением ОГП на 16 февраля 1883 г. № 157 Гатаулла Максудов был утвержден в звании азанчея, способного исполнять обязанности имама в отсутствие такового, и звании мугаллима (указ от 21 февраля 1883 г. № 185)[47]. 22 сентября 1895 г. по журналу Губернского правления № 769 он был переведен на должность 1-го муллы 6-й соборной мечети г. Троицка, построенной тем же попечителем Абдулвали Яушевым (указ от 25 сентября 1895 г. № 4327)[48].

Фото 6. Татарский пер. Вид на 2-ю соборную мечеть г. Троицка. Начало XX в.

Новым муэдзином прихожане 2-й мечети избрали башкира Уфимской губернии Гайфуллу Мухаметхабибовича Ишматова, родившегося 26 октября 1855 г. Хотя на экзамене в присутствии Духовного собрания он показал знания, достойные имам-хатыба и мударриса, в соответствии с выбором его назначили только азанчеем по журнальному постановлению ОГП на 8 февраля 1896 г. № 123 (указ от 23 февраля 1896 г. № 972)[49].

Со временем преклонный возраст и состояние здоровья приходского имама заставили пригласить помощником его сына Ахмедхасана Мухаммедовича Бикматова, который по указу Оренбургского губернского правления от 27 ноября 1915 г. № 994 был утвержден в должности 2-го муллы, а также в званиях имам-хатыба и мугаллима[50]. При советской власти 4 декабря 1922 г. Ахмедхасан Бикматов добровольно отказался от духовной службы.

После того, как 1 ноября 1917 г. муэдзин Гайфулла Ишматов был переведен на должность муллы 7-й соборной мечети Троицка, по резолюции от 4 декабря 1917 г. № 846 на его место был определен Нугуман Мухаметшарифов (1880–1921)[51].

Имам-хатыб 2-й соборной мечети г. Троицка Мухаммед Бикматов имел от своей жены Магитаб четверых детей: дочерей Сарвар и Асму, сыновей Ахмедхасана и Салиха. Его семья жила в большом 2-этажном особняке на Базарной ул. (ныне ул. Ленина, 61), по соседству с которым на обширном дворовом участке находились многочисленные хозяйственные постройки и собственный магазин. После закрытия мечети в годы советской власти уважаемый имам, к тому времени – глубокий старик, был выселен из своего дома и скончался в 1927 г.[52].

В 1896 г. по инициативе попечителя прихода, ташкентского купца 1-й гильдии Муллагали Ахмеджановича Яушева, было преобразовано в новометодное медресе при 2-й соборной мечети Троицка, которое по имени имам-хатыба и мударриса Мухаммеда Мухаметзарифовича Бикматова носило название «Мухаммадия». Курс обучения в нем был разделен на 3 ступени: ибтидаия (начальная), рушдия (средняя) и игдадия (выше средней). Программа включала основы исламского вероучения, священную историю, арабский, татарский и русский языки, чистописание, арифметику, геометрию, географию, русскую и татарскую историю. Для поступления в 1-й класс рушдия необходимо было сдать экзамены по 4 предметам: 1) по татарскому языку: свободное чтение и изложение прочитанного, правописание, знание наизусть нескольких стихов; 2) по арифметике: 4 действия, устные и письменные задачи; 3) по русскому языку: чтение и легкая диктовка; 4) по богословию: правильное и свободное чтение Корана, вероучение, основы ислама. Для поступления в 1-й класс игдадия были предусмотрены экзамены уже по 7 предметам: 1) по татарскому языку: синтаксический и грамматический разбор речи, пересказ близко к тексту, сочинение; 2) по арифметике: решение задач по учебнику; 3) по географии: полный курс мировой и российской; 4) по русскому языку: пересказ прочитанного, правописание, этимология, грамматический разбор, знание нескольких стихотворений; 5) по арабскому языку: чтение легкого текста и понимание его, грамматический и синтаксический разбор, правописание, знание нескольких стихотворений; 6) по богословию: доказательства верований, поста, закята, хаджа, появление и распространение ислама, биография пророка Мухаммада; 7) история татарского нашествия[53]. Обучение в медресе велось в форме лекций, бесед (музакара), диспутов (муназара), использовались наглядные пособия, регулярно проводились контрольные работы и экзамены (имтихан). Учебный процесс был организован по европейскому образцу: повседневная жизнь шакирдов, в том числе и внеурочная, подчинялась строгому недельному расписанию, начало и окончание уроков отмечалось звонками, классы были оснащены партами, использовались табели и журналы успеваемости, дневники и похвальные листы[54]. Среди мусульманских учебных заведений города медресе «Мухаммадия» занимало первое место по уровню материально-финансового обеспечения и подбору педагогических кадров. Попечители прихода братья Яушевы построили 2-этажный учебный корпус и 1-этажное общежитие для иногородних учеников, ежегодно расходовали на содержание училища от 8 до 10 тыс. руб. Ученики, жившие на полном пансионе, платили по 10 руб. в год, а приходящие до 3-го класса рушдия – 5 руб. Хотя формально заведующим медресе был приходской мулла Мухаммед Бикматов, он не вмешивался в его дела, передав заботы об учениках талантливому педагогу Ниязу Хазиевичу Максудову, сам же на пятничных проповедях призывал «народ к просвещению, к торговле, к занятиям ремеслами, к тому, чтобы быть настоящими мусульманами и жить по-человечески»[55]. В троицком медресе «Мухаммадия» преподавали видный татарский историк, филолог, журналист, общественный деятель Габдулбари Баттал (1880–1969)[56], языковед, автор первого фундаментального научного исследования по грамматике татарского языка Гибадулла Хабибуллович Алпаров (1888–1936), журналист Халим Фаттахович Искандеров (1888–1958) и другие педагоги, которые разработали ряд оригинальных учебников и учебных пособий на татарском языке. Так, в 1912 г. вышли первый учебник по истории татар («Татар тарихы») Г. Баттала, а также составленная Х.Ф. Искандеровым хрестоматия «Белек йорты» («Дом знаний»), в которую были включены отрывки из произведений татарских поэтов и писателей, сведения о фольклоре народов Поволжья, мире растений и животных, статьи по астрономии. Эти книги непосредственно использовались в учебном процессе. В 1913–1914 уч. г. в медресе «Мухаммадия» 11 педагогов обучали 150 человек, в том числе 100 приходящих и 50 живших на пансионе[57]. Выпускниками этого учебного заведения были татарский педагог и литературовед Габдрахман Гайнанович Сагдиев (Саади) (1889–1956)[58], преподаватель, автор учебников по биологии и физике для школ и педагогических техникумов Габдулла Сабирович Ибрагимов (Шнаси) (1885–1938), участник башкирского национально-освободительного движения, председатель СНК БАССР (1921–1925) Муллаян Давлетшич Халиков (1894–1937), башкирский писатель и переводчик Ямалетдин Гималетдинович Юмаев (1892-?) и др.

Даже близкое соседство с другой мечетью не мешало 2-й соборной иметь свой постоянный и динамично развивающийся приход. В 1869 г. он насчитывал 395 мусульман (220 мужчин и 175 женщин), в 1890 г. – 939 (387 мужчин и 562 женщины), а в 1908 г. – 1050 (500 мужчин и 550 женщин)[59].

На протяжении своей истории приход находился под покровительством трех поколений богатейших троицких купцов Яушевых. 18 мая 1899 г. один из них, Мухаметшариф Ахмеджанович, завещал 35 тыс. руб. для образования вакуфного фонда на содержание 2-й соборной мечети, медресе и учителей. После его смерти в 1907 г. компаньоны Торгового дома братьев Яушевых сначала держали эти деньги в обороте, отчисляя 8 % годовых, а в 1910 г. по требованию Духовного собрания вложили их в 4-процентные государственные ценные бумаги[60]. Всего за 1907–1917 гг. доходы с этого капитала составили 19 281 руб., которые были полностью потрачены на нужды 2-го прихода: заработную плату учителям и пособие бедным шакирдам, ремонт мечети и медресе, уборку помещений, возку воды, покупку дров, свечей и другие хозяйственные цели. Помимо этого, Яушевы продолжали оказывать помощь и за счет собственных средств. Так, в 1915 г. их Торговый дом дополнительно пожертвовал на содержание мечети и медресе «Мухаммадия» 6400 руб., а в 1916 г. – 8405 руб.[61]

Фото 7. Преподаватели троицкого медресе «Мухаммадия». 1911–1912 гг.

К началу 60-х годов XIX столетия численность мусульман в Троицке увеличилась до 4320 человек (38,4 % населения)[62], поэтому в 1863 г. на средства купца 1-й гильдии Гайсы Юсуповича Яушева была засыпана болотистая местность с небольшим озером, а на образовавшемся участке площадью 80 кв. саженей построена 3-я соборная мечеть города по Оренбургской ул. (ныне Октябрьской)[63]. Она представляла собой каменное 1-этажное здание, имевшее две главы, с 2-ярусным минаретом высотой 46 м, примыкавшим к нему с восточной стороны[64].

Указом ОГП от 14 июня 1864 г. на должность азанчея 3-й соборной мечети был назначен Галиулла Абдулхасанов, а указом от 15 июня за № 4125 в званиях имам-хатыба и мударриса утвержден Шарафутдин Магадиев. Благодаря этому стало возможным открытие в том же году приходского медресе. В 1869 г. оно насчитывало 40 учеников, а к 1881 г. их число сократилось до 25[65].

Фото 8. 3-я соборная мечеть г. Троицка. 1911 г.

В 1872 г. мусульмане 3-го прихода постановили приговор, в котором отметили, что «состоящий при мечети мулла Магадиев при всем усердии к службе не успевает в исполнении духовных треб, которые за отлучками своими из города поручает одному из учеников состоящей при той мечети школы, что не согласно с правилами магометанской религии», почему они решили избрать 2-м имамом Мухамеджана Абдулзагировича Рахманкулова (Мухаммеджана бин Абдуззахира бин Абдулкарима бин Рахманкули бин Ярмака бин Телакая бин Джантугана бин Джанкилде бин Джанбика бин Ядкар-шейха аль-Берескеви). Несмотря на деликатность формулировки общественного приговора, мулла Магадиев «ввиду получения им одним доходов при большом числе и зажиточности прихожан подстрекнул через купца Тулпанова» часть из них к подаче протеста. В свою очередь, они указали, что якобы с трудом содержат одного имама, да и он «при безукоризненном поведении и ревностном исполнении своей обязанности помощника себе иметь не желает». Это обидело сторонников избрания Рахманкулова, которые сочли, что «такое действие муллы Магадиева рекомендует его с самой дурной стороны в глазах прихожан, и что он… показывает совершенное неуважение» к ним. Они повторно просили Губернское правление утвердить их выбор, «несмотря ни на какие заявления», особо подчеркнув, что полностью берут на себя содержание нового духовного лица. При сравнении подписей под приговорами с именным списком прихожан, составленным муллой Магадиевым, выяснилось, что в поддержку избрания 2-го имама высказались более 2/ 3 старших домохозяев, имеющих право голоса, а против него выступили всего 16 человек. Поэтому журнальным постановлением ОГП на 29 сентября 1872 г. № 1781 Мухамеджан Абдулзагирович Рахманкулов был утвержден 2-м муллой в званиях имам-замига, хатыба и мударриса (указ от 4 октября 1872 г. № 3208)[66]. Таким образом, после двух безуспешных попыток в 1866 и 1868 годах поступить на ту же должность сначала во 2-й, а затем и в 1-й приход, он наконец добился места при 3-й соборной мечети г. Троицка, а со временем и возглавил ее. Он родился в 1836 г. в семье крестьян деревни Верхняя Береске Казанского уезда и губернии, а религиозное образование получил в медресе Ахмеда бин Халида аль-Мен-гери при 2-й соборной мечети г. Троицка. Был женат на дочери имама деревни Сабабаш Казанского уезда и губернии Мустафы Габдулкаримовича Учарова Фарзане (?-29.01.1925), имел троих сыновей – Габдрахмана, Ахмеда, Зиятдина и дочь Зияию, которая вышла замуж за ахуна г. Петропавловска Абдулвагапа Абдулбарыевича Яушева (1859-06.1924). С 1872 по 1874 гг. в медресе при 3-й троицкой мечети под руководством М.А. Рахманкулова обучался известный татарский историк, богослов, общественный деятель, шейх братства накшбандийа Мурад Рамзи (1855–1934)[67]. В конце XIX – начале XX в. здесь также получил религиозное образование имам-хатыб и мударрис 3-й соборной мечети г. Уфы, депутат 2-й Государственной думы, редактор официального журнала ОМДС «Маглюмат махкамаяи шаргияи ырымбургияи» Мухаметсабир Мухаметзянович Хасанов (1866–1922)[68].

Должности приходского мусульманского духовенства нередко передавались по наследству. Муллы и азанчеи заранее готовили своих сыновей в преемники, давая им религиозное образование и привлекая в качестве помощников. Да и для самих прихожан принадлежность кандидата к такого рода династии была лучшей гарантией его глубоких знаний и высоких нравственных качеств.

Так, после смерти муэдзина 3-й соборной мечети прихожане избрали на его место сына – троицкого мещанина Валиуллу Абдулхасанова (1856–1922). Вместе с прошением от 14 августа 1891 г. он сам представил на рассмотрение Губернского правления общественный приговор, свидетельство Духовного собрания № 2274 о сдаче экзамена и метрическую справку о смерти отца. По журналу ОГП на 15 ноября 1891 г. № 1055 Валиулла Галиуллович Абдулхасанов был утвержден в звании муэдзина, способного исполнять должность имама в отсутствие такового, и в звании мугаллима-сабиана (указ от 2 декабря 1891 г.)[69].

25 ноября 1900 г. скончался старший мулла Мухамеджан Абдулзагирович Рахманкулов. Следуя той же традиции, в 1900 г. прихожане выбрали его преемником сына Габдрахмана, который родился 22 апреля 1879 г. По результатам испытания в знании правил мусульманской религии Духовное собрание признало его способным быть имам-хатыбом и мударрисом. Кроме того, кандидат представил свидетельство Троицкого городского 2-классного училища от 18 мая 1894 г. № 5/ 6 о достаточном владении русским языком. Журнальным постановлением ОГП на 18 января 1901 г. № 29 он был утвержден в духовных званиях (указ от 6 февраля 1901 г.)[70]. Габдрахман Рахманкулов был хорошо знаком с великим татарским поэтом Габдуллой Тукаем (18861913). По его приглашению тяжело больной туберкулезом Тукай в мае-июле 1912 г. приезжал в Оренбургскую губернию лечиться кумысом: сначала несколько дней гостил в городском доме самого муллы, а затем два с половиной месяца жил в 25 верстах от Троицка, на степной кочевке, где казахи пасли многочисленные табуны лошадей, принадлежавших имаму. Габдрахман-хазрат и сам писал стихи морально-этической тематики, которые публиковались в городских газетах. В 1937 г. он был арестован и сослан в Сибирь, где сгинул в сталинских лагерях[71].

В 1906 г. его помощником был избран брат Зиятдин Мухамед-жанович Рахманкулов. Он родился 2 мая 1881 г., в 1899 г. совершил хадж, в 1905 г. окончил одно из троицких медресе, владел русским, татарским, арабским, персидским, турецким языками, хуже знал английский и немецкий. Имея тот же пакет документов, что и брат, Зиятдин Рахманкулов был определен в должности 2-го муллы, а также в званиях имам-хатыба и мударриса по журналу Губернского правления на 16 августа 1906 г. № 410 (указ от 24 августа 1906 г. № 3168)[72]. Женился на купеческой дочери Магианвар Шакиржановне

Бакировой, родившей ему 5 детей: Тимуча, Сабира, Хамзу, Абде и Асхада. После закрытия мечети при советской власти он перебрался в Ташкент, где 2 года работал переводчиком в государственных органах. С 1934 по 1937 годы находился на иждивении сына, после чего снова вернулся на государственную службу в качестве канцелярского и торгового работника. Во время Великой Отечественной войны трое его сыновей погибли на фронте, а жена умерла от горя. 7 апреля 1945 г. Зиятдин Мухамеджанович Рахманкулов был утвержден имам-хаты-бом Чкаловской (Оренбургской) соборной мечети, а с 1946 г. назначен мухтасибом Чкаловской области. В 1947 г. он женился на вдове своего двоюродного брата Мухаметвали Ахметхазиевича Бибифатиме и взял на воспитание их многочисленных детей. В октябре 1948 г. на IV Всероссийском съезде мусульманского духовенства и представителей верующих (улемов и мутаваллиев) Зиятдин Рахманкулов был избран казыем и заместителем муфтия Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС), а с конца 1948 г. работал на посту мухтасиба Чкаловской и Куйбышевской областей. Зия-хазрат сыграл важную роль в возрождении ислама на территории Оренбургского края в послевоенный период, пользовался огромным уважением среди верующих города и области. Он скончался 25 декабря 1952 г. от рака пищевода. Несмотря на то, что его похороны 26 декабря пришлись на рабочий день, проводить муллу на кладбище собралось более тысячи человек. Авторитет мухтасиба среди верующих был настолько высок, что после его смерти посещаемость Оренбургской соборной мечети снизилась более чем вдвое[73].

В начале XX в. при 3-й мечети г. Троицка действовала только начальная новометодная школа (мектебе), где преподавались вероучение, история ислама, татарский язык, арифметика и география. По состоянию на 1913–1914 уч. гг., под руководством пяти преподавателей здесь постигали науки 86 приходящих учеников[74].

Численность прихожан 3-й соборной мечети на протяжении ее истории существенно менялась. Так, в 1869 г. при ней состояло 705 мусульман (360 мужчин и 345 женщин), в 1890 г. – до 600 (300 мужчин и до 300 женщин), а в 1908 г. – 1280 (650 мужчин и 630 женщин)[75].

Фото 9. Зиятдин Мухамеджанович Рахманкулов

На 60-80-е годы XIX в. приходится подъем переселенческого движения из густонаселенных и малоземельных центральных районов страны в Оренбургскую губернию. Оживление торговли, связанное с присоединением Средней Азии, развитие многоотраслевой промышленности делали Троицк экономически привлекательным для мигрантов. Как следствие, в этот период и без того самая крупная в губернии городская община мусульман значительно увеличилась: если на момент начала крестьянской реформы 1861 г. в городе проживало 4320 последователей ислама (38,4 % населения), то в 1886 г. – уже 7500 мусульман (41,2 %)*. Переселенцы оседали в северной и восточной частях города, где шла интенсивная застройка, а со временем возникла необходимость в собственных культовых зданиях.

В 1870 г. прихожане трех мечетей г. Троицка возбудили ходатайство о выделении 4-го самостоятельного прихода «по тесноте» существующих молитвенных помещений. По сведениям мусульманского духовенства, при них состояло 1550 мужчин, исповедующих ислам. Но однодневная перепись населения, проведенная [76]

в городе 12 сентября 1870 г., показала меньшую цифру – 1066 мусульман мужского пола. Разница объяснялась тем, что во время подсчета жителей многие мусульманские торговцы находились в отъезде на крупной ярмарке в станице Звериноголовской, а часть среднеазиатских купцов уже вернулась на родину. По данным же Троицкой думы, к городскому обществу были приписаны вообще всего 579 мусульман купеческого и мещанского сословий, а остальные числились по прежним местам жительства. Губернские власти приняли в расчет не количество наличного населения, а официальные статистические данные, далекие от реального положения дел. Поскольку по закону при каждой мечети должны были состоять не менее 200 или 300 мусульман мужского пола, Оренбургское губернское правление посчитало, что в Троицке недостаточно постоянных жителей для образования 4-го прихода и журнальным постановлением от 8 октября 1870 г. № 2367 отказало в постройке новой мечети (указ от 15 октября 1870 г. № 3566)[76].

Приговором от 30 ноября 1873 г. мусульманская община Троицка уполномочила местного купца 2-й гильдии Мухамади Абдулсаттаровича Абдулвагапова снова ходатайствовать о постройке в городе 4-й соборной мечети. 29 марта 1874 г. он представил его при прошении на рассмотрение Губернского правления.

25 января 1875 г. за № 268 губернские власти поручили Троицкому уездному исправнику собрать сведения о том: 1) есть ли действительная необходимость в таком строительстве; 2) сколько мусульман мужского пола постоянно проживают в г. Троицке, как они распределяются по существующим трем приходам и сколько планируется отчислить к будущему 4-му; 3) где жители планируют соорудить мечеть, кому принадлежит это место; если участок находится в городской собственности, то согласна ли Троицкая управа на земельный отвод; 4) соответствует ли выбранное место условиям ст. 265 Строительного устава, не потребуется ли для его очистки снести какие-нибудь частные постройки, и согласны ли на это их владельцы, наконец, 5) по какому плану мусульмане предполагают вести строительство. Рапортом от 28 января 1875 г. № 861 исправник доложил, что в городе насчитывается 1879 мусульман мужского пола, из которых 615 числятся при 1-й мечети, 453 – при 2-й и 729 – при 3-й, поэтому они переполнены, и строительство 4-го храма является необходимым. По мнению мусульманских служителей культа, в новый приход должны были отойти 165 мужчин из 1-го, 100 – из 2-го и 170 – из 3-го приходов, а всего 435 душ мужского пола. 4-ю каменную соборную мечеть предполагалось построить на двором участке № 70, купленном купцом Абдулвагаповым у кантониста Шахматова, размерами 15 саж. по улице и 15 саж. вглубь двора, а всего 225 кв. саженей. Место было угловым и выходило с одной стороны на Нижнюю Базарную пл., а с другой – на Нижегородскую ул. Рядом с ним на площади, с задов, находились деревянные строения наследников Сабуровых. Мечеть предполагалось оградить от ближайших соседей брандмауэром (противопожарной каменной стеной), причем Абдулвагапов высказал готовность докупить еще земли, если участка окажется недостаточно. По поручению Троицкой управы городской архитектор Лущенко осмотрел это место и пришел к выводу, что постройка мечети не будет стеснять соседние строения, не представляет опасности в пожарном отношении, а грунт здесь является вполне надежным. Однако он обратил внимание на то, что культовое здание будет находиться ближе 20 саженей к жилым домам, что противоречило требованиям ст. 265 Строительного устава.

Троицкий исправник представил план мечети, который был передан в Строительное отделение ОГП. При рассмотрении в технико-совещательном присутствии архитектурный проект, разработанный художником Романовым, был подвергнут жесткой критике. Мечеть напоминала частный дом, соединенный коридором с отдельно стоящим минаретом. Между ними были нарушены пропорции, а фасад минарета не соответствовал общему виду самой мечети. Специалисты предлагали добавить купол «для придания зданию вида мечети», а минарет поставить смежно с ней безо всякого коридора. Но помимо архитектурных недостатков проекта, главным его изъяном было несоответствие расстояния до ближайших жилых домов требованиям закона о противопожарной безопасности. Поэтому 10 июня 1875 г. Строительное отделение Губернского правления постановило вернуть проект для переделки с учетом высказанных замечаний, а Троицкому уездному полицейскому управлению объявить доверенному Абдулвагапову, что сооружение мечети будет разрешено только при условии соблюдения ст. 265 Строительного устава[77]. Новый план, представленный Абдулвагаповым при прошении от 1 августа, успешно выдержал экспертизу и 13 сентября 1875 г. был утвержден технико-совещательным присутствием, но с прежним замечанием о необходимости обеспечить свободное пространство вокруг мечети на 20 саженей. Опираясь на экспертное заключение, Оренбургское губернское правление 29 ноября 1875 г. за № 1790 отказало троицким мусульманам в разрешении на постройку 4-й соборной мечети и предложило им расширить участок за счет покупки земли у соседних домовладельцев (указ от 22 декабря 1875 г. № 4551).

В марте 1876 г. доверенный Абдулвагапов через ОГП подал жалобу на это решение в Правительствующий Сенат, т. к. считал его несоответствующим законодательству по следующим основаниям: 1) требование ст. 265 безусловно относится лишь к сельским мечетям, а не городским; 2) в сельской местности нет пожарных инструментов, культовые здания строятся исключительно из дерева, без брандмауэров, да и характер застройки оставляет большой простор; 3) в городах же, напротив, и православные церкви, и храмы других конфессий построены в самых тесных местах, между частными постройками, а церкви вообще устраиваются во многих зданиях учебных и благотворительных заведений; 4) при плотности городской застройки в Троицке вообще нет такого места, которое бы полностью отвечало требованиям 265 ст. Строительного устава. По мнению Абдулвагапова, участок в 225 кв. саж. являлся вполне достаточным для небольшой мечети, особенно с учетом того, что он будет окружен брандмауэром. На этих основаниях уполномоченный просил отменить распоряжение губернских властей и разрешить его доверителям постройку. По журнальному постановлению на 16 июня 1876 г. № 780 заявление было передано по инстанции, но губернское правление, со своей стороны, пояснило, что прежде всегда руководствовалось указанной статьей закона, который не предусматривает исключений или каких-то особых правил для постройки городских мечетей. Кроме того, и сами жители Троицка в приговоре от 30 ноября 1873 г. обязались докупить земли, если участок не будет соответствовать требованиям Строительного устава (рапорт от 7 июля 1876 г. № 2406).

Рассмотрев жалобу Абдулвагапова, Сенат встал на сторону троицких мусульман, отметив, что: 1) был соблюден норматив численности прихожан в 300 душ, необходимый для постройки мечети в соответствии со ст. 261; 2) согласно требованиям закона община обязалась принять на себя все расходы по строительству мечети и содержанию духовенства; 3) ст. 265 относится только к мечетям «в селениях» и не применима в условиях городской застройки. Указом Правительствующего Сената от 17 августа 1877 г. № 30707 распоряжение Оренбургского губернского правления было отменено как «не отвечающее точному смыслу законов», а ходатайство прихожан направлено на новое рассмотрение. Журнальным постановлением ОГП на 7 октября 1877 г. № 988 троицким мусульманам наконец-то было дозволено построить в городе 4-ю соборную мечеть на выбранном месте при условии, что они оградят ее от обывательских построек каменным брандмауэром. Троицкому уездному полицейскому управлению поручили проследить за тем, чтобы строительство велось в полном соответствии с проектом (указ от 18 ноября 1877 г.)[78]. Но Мухамади Абдулвагапов не стал дожидаться этого решения. Поскольку дело затянулось на 4 года, а надежда на его благополучный исход была слабой, 19 октября 1877 г. он все-таки выкупил за 300 руб. соседний участок размером 15 на 30 саженей у троицких мещан Михаила и Акилины Филипповичей Сабуровых и опекуна их малолетнего брата Григория Петра Четыркина[79]. А уже в ноябре ему было объявлено о разрешении постройки храма на первоначальном месте. Каменное 1-этажное здание 4-й соборной мечети с куполом, покрытым железом, и высоким 1-ярусным минаретом над михрабной крышей было возведено в 1878 г. на дворовом участке № 70 по Нижегородской ул. (ныне ул. Советская) во 2-й части г. Троицка[80]. Из-за близкого расположения к одной из торговых площадей города она носила название Базарной.

Фото 10. 4-я соборная мечеть г. Троицка. Советское время

24 декабря 1878 г. и 14 января 1879 г. прихожане «вновь выстроенной» мечети двумя приговорами избрали на должность старшего имама троицкого мещанина Джамалетдина Субханкулова, 1830 года рождения, и обратились в Губернское правление с ходатайством об его утверждении. Джамалетдин бин Субханкул бин Иманкул бин Махмуд родился в 1830 г. в деревне Ургагары Спасского уезда Казанской губернии (ныне Алькеевского района Республики Татарстан). Его отец во время учебы, спасаясь от рекрутской повинности, бежал в Бухару, где за несколько лет завершил свое образование. После объявления амнистии вернулся на Родину и поступил на службу имамом в деревню Билятли Мамадышского уезда Казанской губернии (ныне Кемеш-Куль Мамадышского района Республики Татарстан). Джамалетдин Субханкулов во многом повторил судьбу своего отца. Он также начал получать религиозное образование в медресе деревни Маскара Малмыжского уезда Вятской губернии (ныне Кукморского района) у дамеллы Абдуллы бин Яхъи аль-Чиртуши (1774–1859), затем в деревне Сатышевой Мамадышского уезда Казанской губернии (ныне Сабинского района Республики Татарстан) у дамеллы Джаруллы бин Бикмухаммада ас-Сатыши (1794–1869), но был вынужден скрыться в Бухаре от военной службы. Около 20 лет Джамалетдин-махдум постигал здесь исламские науки у кази-калона (верховного шариатского судьи) Бухарского эмирата, дамеллы Абдушшукура бин Абдуррасула (? – 1880), Хасана бин Халя, других наставников и сам вошел в число признанных ученых. Узнав, что родители его живы, он решил проведать их, оставил в Бухаре жену, сыновей Закира и Шакира, приехал на Родину и тайно гостил у матери всего 4–5 дней. На обратном пути в Троицке хазрат узнал, что бухарский кази рассердился на него за то, что он уехал без разрешения и бросил занятия. Испугавшись наказания, Субханкулов остался в городе, где женился на Мастуре, дочери муэдзина 2-й соборной мечети Абдулхалика Ибрагимова. После этого он прожил еще 3–4 года в казахских степях, а затем вернулся в Троицк и был избран на должность муллы недавно построенной 4-й городской мечети. По результатам испытания в знании догматов мусульманской религии Джамалетдин Субханкулов оказался достойным быть имам-замигом, хатыбом и мударрисом (свидетельство ОМДС от 16 октября 1878 г. № 2670). Журнальным постановлением ОГП на 13 февраля 1879 г. № 116 Джамалетдин Субханкулов был утвержден в этих званиях (указ от 21 / 22 февраля 1879 г. № 545)[81]. В Бухаре и Троицке у него обучались местные имамы Мухамеджан и Ахметхази Абдулзагировичи Рахманкуловы, Хужажан Яруллин, хальфа Халил Зайни, имам г. Стерлитамака Мухаметгариф Бахтигареевич Рамеев (1853 – не ранее 1924), хатыб 3-й соборной мечети г. Уфы, депутат Государственной думы и редактор официального журнала ОМДС Мухаметсабир Мухаметзянович Хасанов (1866–1922) и др. В своем медресе Джамалетдин Субханкулов еще до начала широкой реформы мусульманского образования в России пытался преодолеть мертвящую схоластику, привить ученикам вместо слепого следования авторитетам способность к самостоятельному мышлению. Для этого он использовал неисчерпанные возможности, которые открывал традиционный метод диспута (муназара). Педагог ставил перед своими шакир-дами какую-нибудь логическую или историческую задачу, давал каждому индивидуальный список литературы для самостоятельного изучения. На уроке они должны были не просто высказать сформировавшееся у них личное мнение, но и аргументированно отстоять его в научном споре с другими учениками. Такой подход к организации диспута отличался от традиционного тем, что он оборачивался не простым состязанием в красноречии, а учил шакирдов самостоятельно и критически работать с научной литературой, на основе анализа источников вырабатывать собственную точку зрения. Поэтому само обсуждение становилось только завершающей, итоговой стадией, призванной продемонстрировать результаты большой подготовительной работы. По воспоминаниям шакирдов, такие уроки помогали им «вырасти в собственных глазах», поверить в свои силы[82].

Комплектование штата нового прихода продолжилось назначением по журналу губернского правления от 7 мая 1879 г. на должность азанчея, способного исполнять должность имама в отсутствие такового, и мугаллима родившегося 25 июля 1833 г. Мухаметлатифа Хисаметдинова (указ от 11 июня 1879 г. № 1982)[83].

Постоянное увеличение численности мусульман, проживавших в районе 4-й соборной мечети, со временем заставило пригласить и третьего священнослужителя. 21 ноября 1886 г. ее прихожане вынесли решение, в котором объяснили, что их указной мулла Джамалетдин Субханкулов «по обширности прихода в случае болезни без помощи другого, равного ему лица по должности, иногда затрудняется в исполнении по приходу треб разного рода, а равно и в богослужении в праздничные и высокоторжественные дни». Поэтому с общего согласия они избрали ему в помощь 2-го муллу – троицкого мещанина Мухаметшарифа Субханкулова и просили утвердить его в этой должности. Мухаметшариф Субханкулов родился 7 марта 1839 г. и происходил из рода татарских мурз-феодалов. Незадолго до избрания 28 августа 1886 г. он купил у троицкого мещанина Никиты Протасьева дом с дворовым участком № 214 общей площадью 225 кв. саж.[84]. Вместе с рапортом Троицкого уездного полицейского управления от 18 декабря 1886 г. № 24233 засвидетельствованный им приговор о выборе Мухатметшарифа Субханкулова муллой был представлен в ОГП. На экзамене в Духовном собрании кандидат показал себя способным быть имамом и мугаллимом (свидетельство от 24 декабря 1886 г. № 4500). На основании журнального постановления губернского правления от 21 февраля 1887 г. № 165 Мухаметшариф Субханкулов занял должность 2-го муллы (указ от 23 февраля 1887 г. № 886)[85].

22 января 1892 г. старший имам Джамалетдин Субханкулов умер и был похоронен на пригородном кладбище. Прихожане решили пригласить из Казани на его место молодого и прекрасно образованного Габдуллу Абдулкаримовича Апанаева (18611919), который по указу от 15 декабря 1890 г. № 7963 исполнял обязанности 2-го муллы при 7-й (Юнусовской) соборной мечети на Сенной пл.[86] Заручившись его согласием, троицкие мусульмане 30 апреля 1892 г. подали ходатайство о переводе Апанаева. Но пока велась переписка между оренбургскими и казанскими властями, обстоятельства изменились. Умер отец имама купец 2-й гильдии Абдулкарим Исхакович Апанаев, а ахун Юнусовской мечети Хузиахмет Музафаров по приговору суда от 19 мая 1893 г. был отрешен от должности и заключен на месяц под арест за совершение обряда бракосочетания над несовершеннолетней девушкой. В этих условиях Габдулла Апанаев был вынужден отказаться от предложения, да и собственные прихожане не захотели отпускать его. С учетом этого журнальным постановлением ОГП от 18 июня 1893 г. № 564 ходатайство общины о переводе был отклонено (указ от 24 июня 1893 г.)[87].

Тогда троицкие мусульмане решили обратиться к собственным кадрам. По их выбору указом ОГП от 25 января 1894 г. № 681 в должности 1-го муллы, а также в званиях имам-замига, хатыба и мударриса был утвержден Хужажан Яруллин[88]. Он родился в 1844 г. в деревне Сатышевой Мамадышского уезда Казанской губернии (ныне Сабинского района Республики Татарстан). Его отец Джарулла (Ярулла) бин Бикмухаммад бин Биктимер бин Котлыгфулад аль-Ишки ас-Сатыши (1794–1869) не только служил имамом в этом селе, но и стал широко известен в Поволжье как замечательный педагог. Среди его воспитанников были имам-хатыбы и мударрисы 2-й (Апанаевской) соборной мечети г. Казани Мухаммедкарим бин Мухаммедрахим ат-Таканеши (1805–1865) и 11-й («Белой») мечети Хуснутдин бин Гумер бин Саид ас-Суыксувый (1812–1872), 4-й соборной мечети г. Троицка Джамалетдин бин Субханкул (1830–1892), деревни Кшкар Исмагил бин Муса (Утямышев) (?-1887), деревни Сатышевой Мухаммед бин Гали аль-Юлгави (?-1902), Сибгатулла бин Бикмухаммад аль-Кугарчини, Хайдар бин Котлыгахмад ар-Рад-жаби и др. Первоначальное образование у своего отца получил и сам Хужажан Яруллин, а затем пополнил свои знания в медресе при 1-й соборной мечети г. Оренбурга у ахуна Хисамутдина бин Абдулкарима ат-Таубазый (?-1876), в Бухаре, у троицких имамов Джамалетдина Субханкулова и Зайнуллы Расули, мюридом которого стал.

Когда он сам возглавил 4-ю соборную мечеть г. Троицка, прихожане построили напротив нее дом для нового муллы, который проживал там с женой и детьми: сыном Габдулахадом и дочерью Сагыдабану. Хотя Хужажан Яруллин пробыл на посту имама недолго и умер уже 10 декабря 1900 г., ему удалось полностью перестроить систему преподавания в приходском медресе на основе современных учебно-методических подходов, обеспечив тем самым ему широкую известность[89]. Он оставил подробную автобиографию с описанием учебы в Бухаре, но готовившейся публикации помешала Первая мировая война. Большинство членов общины пожелали, чтобы дело талантливого педагога продолжил его сын, и 10 января 1901 г. избрали на должность 1-го муллы и заведующего медресе Мухаммеда-Габдулахада Хужажановича Яруллина, родившегося 13 июля 1880 г. Однако еще до поступления приговора на рассмотрение в Оренбургское губернское правление были поданы 2 жалобы, троицкого мещанина Мухаметгали Абдулвагапова от лица 9 прихожан и нанятого ими присяжного поверенного Владимира Ивановича Орлова, с просьбой не утверждать избрание как незаконное. При этом адвокат ходатайствовал о принятии упреждающих мер к тому, чтобы Яруллин «не мог заручиться надлежащими свидетельствами в знании правил магометанской религии и русского языка», необходимыми для поступления на должность муллы. Тем не менее 21 июля 1902 г. сам кандидат представил губернским властям общественный приговор, метрическую справку о рождении, а также свидетельства Троицкого городского 3-классного училища от 6 ноября 1901 г. № 258 о сдаче экзамена по русскому языку и ОМДС от 28 января 1902 г. № 544 на звания имам-хатыба и мугаллима, и просил утвердить его в должности. С учетом ранее поступивших жалоб Оренбургское губернское правление указом от 14 августа 1902 г. № 2335 поручило троицкому уездному исправнику опросить прихожан и проверить соблюдение требований закона. Присяжный поверенный Орлов заявил, что в составлении приговора участвовали мусульмане других приходов, и многие подписавшиеся теперь отказались от своего намерения. Кроме того, он поставил под сомнение профессиональные и моральные качества кандидата, его способность быть духовным наставником, учителем и примером для прихожан. Адвокат просил переэкзаменовать Яруллина, потому что хотя тот и получил свидетельство по русскому языку, но «на самом деле знания его самые ограниченные и недостаточные для отправления должности муллы». В то же время, по частным сведениям, он якобы «небезукоризненного образа жизни», почему также не соответствует духовному званию. Однако при опросе лиц, подписавших приговор об избрании, из 53 человек только 11 отказали кандидату в доверии, а остальные составляли положенное по закону большинство в 2/ 3 голосов. Яруллин представил все необходимые документы для кандидата на должность муллы. По собранным полицией сведениям, «поведение и нравственные качества» он имел «хорошие, и вообще предосудительного за ним ничего не было». Таким образом, попытка опорочить его со стороны меньшинства не увенчалась успехом. Губернское правление также отметило, что в круг его обязанностей не входит рассмотрение правильности свидетельств о знании русского языка, выдаваемых училищными комиссиями кандидатам на мусульманские духовные должности. Журнальным постановлением на 10 июля 1903 г. № 415 поданные жалобы оставлены без последствий, а троицкий мещанин Габдулахад Хужажанович Яруллин утвержден в должности 1-го муллы и званиях имам-хатыба и мугаллима (указ от 10 июля 1903 г. № 2462)[90]. С этого времени он возглавил новометодное медресе, где в 1913–1914 уч. г. под руководством 7 педагогов обучались уже 165 человек, в том числе 130 приходящих и 35 пансионеров. Программа образовательного учреждения включала как традиционные, духовные, так и светские предметы: Коран, основы шариата, богословие, священную историю, татарский язык, грамматику, правописание, изложение и чтение, арабский язык, синтаксис, чтение и литературу, арифметику, географию, татарскую историю, логику и педагогику[91].

Габдулахад Яруллин был женат на Гульсум, а после ее смерти сочетался браком с дочерью Халиля-хальфы Сагыдабану. В советское время, после закрытия 4-й соборной мечети Троицка в 1928 г., он был изгнан из собственного дома и с многочисленной семьей ютился в бане своего тестя, приспособленной под жилье, перебивался случайными заработками. В 1938 г. его арестовали и репрессировали, о дальнейшей судьбе талантливого педагога и имама ничего не известно[92].

По указу ОГП от 4 июня 1915 г. № 533 на место умершего муэдзина был определен Габдрахман Хисаметдинов[93].

По мере выделения новых общин и строительства в городе храмов численность прихожан 4-й соборной мечети несколько сократилась, но затем, благодаря выгодному расположению, вновь увеличилась. Если в 1890 г. приход объединял до 550 мусульман (300 мужчин и 250 женщин), то в 1908 г. – уже 1030 (500 мужчин и 530 женщин)[94].

Фото 11. Габдулахад Хужажанович Яруллин и его жена Сагыдабану

4-я соборная мечеть непосредственно выходила на Нижний базар г. Троицка и находилась под покровительством богатых торговцев, проживавших в этом районе, среди которых особенно выделяется Мухамеджан Фазылжанович Валеев (1868–1942). Он родился в семье крестьян деревни Старый Узюм Казанского уезда и губернии (ныне Атнинского района Республики Татарстан). В детские годы вместе с семьей переехал в Троицк, где его отец Фазылжан Валеев (?—1895) занялся торговлей бакалейными и галантерейными товарами, разбогател, построил 2-этажный особняк с кладовыми и сараями на Базарной ул. (ныне ул. Ленина), а также 2-этажный магазин напротив Нижнего базара (ныне ул. Климова). Сын значительно расширил предпринимательскую деятельность, владел кожевенным заводом, крупными галантерейными магазинами в Троицке, Челябинске и Петропавловске, где предлагался большой выбор модных отделок, мужское, дамское и детское белье, кофточки, галстуки, мужские шляпы и дамские шляпки, фуражки, оренбургские пуховые платки, обувь и галоши санкт-петербургских, московских и варшавских фабрик, чулки и перчатки, русская и заграничная парфюмерия, золотые и серебряные украшения, запонки, писчебумажные и канцелярские принадлежности, детские игрушки, граммофоны, патефоны и пластинки, зеркала, хрустальные вазы, пасхальные подарки, венская гнутая мебель, варшавские кровати, часы и хозяйственные принадлежности, дорожные вещи, цветы и металлические венки, клеенки и дорожки, табачные изделия, чай, сахар и кофе, а для уездных покупателей – галантерейные, москательные и бакалейные товары.

Фото 12. Семья Мухамеджана Валеева

Принимались заказы на переделку дамских и детских шляп[95]. Ежегодно М.Ф. Валеев расходовал на содержание приходского медресе 3000 руб.[96], а в 1914 г. дополнительно пожертвовал деревянную лавку на Нижней Базарной пл. стоимостью 3000 руб., арендная плата за которую поступала на содержание мечети и учебных заведений. В состав попечительского совета по управлению этим вакуфным имуществом вошли не только имам Габдулахад Яруллин и сам жертвователь, но и другие крупные предприниматели Троицка из числа прихожан: владелец мануфактурного магазина Камалетдин Абдрашитов, торговец мехами Мухамади Иксанов, собственник пряничного заведения Гайфулла Хасанов, торговец мануфактурой и бакалеей Мухамеджан Фаизов, а также Файзрахман Валеев, Габдрахман Исмагилов, Шакир Курбангалиев и Мирзажан Фаизов[97]. После революции М.Ф. Валеев предпринял попытку выехать за рубеж, но Гражданская война задержала его в Сибири.

Фото 13. Магазин М. Ф. Валеева в Троицке. Современное состояние

В самом начале 1920-х годов он какое-то время жил в Челябинске, в 1922 г. вернулся в Троицк, а затем окончательно обосновался в Казани, где и умер в 1942 г. [98].

В 1874–1875 гг. 40 татарских семей переселились из Троицка за речку Увельку, где основали новую слободу, которая получила название Амур. Дома переселенцев отстояли от прежнего прихода, 2-й городской мечети, на 2–3 версты, посещать ее 5 раз в день для совершения обязательных намазов было и далеко и затруднительно, а весной из-за подъема воды деревянный мост через реку вообще разбирался. Поэтому 25 октября 1876 г. троицкий купец Сейфулла Габбасов обратился в Оренбургское магометанское духовное собрание с просьбой разрешить богослужение на месте, в деревянной избе, пожертвованной для этой цели купеческим сыном Хабибуллой Габбасовым. Однако через уездное полицейское управление ему было объявлено, что ходатайство должно быть подано компетентному государственному органу[99]. 20 декабря 1876 г. Сейфулла Габбасов просил Духовное собрание передать по принадлежности заявление его доверителей о дозволении совершать общественную молитву в частном доме до образования полного прихода и постройки мечети либо переименования молитвенного дома в мечеть, «если это не будет противно закону и шариату»[100]. Принимая во внимание трудности, с которыми сталкивались жители заречной слободы в отправлении религиозных обрядов, Духовное собрание поддержало их просьбу и передало ее на рассмотрение ОГП. Поскольку в 1877 г. была разрешена постройка в городе новой соборной мечети, губернские власти запросили Троицкое уездное полицейское управление о том, сохраняется ли теперь необходимость в открытии молитвенного дома. Ответ гласил, что строительство в городе 4-й мечети не решит проблему мусульман, проживающих в заречной слободе, потому что она будет находиться от них на таком же дальнем расстоянии, как и уже существующие. Духовное собрание попросили разъяснить, кем могут совершаться религиозные обряды в молитвенном доме, то есть, нужно ли для этого назначить особое духовное лицо или молитву вправе читать один из собравшихся. Из ответа ОМДС от 24 апреля 1877 г. следовало, что, по религиозным правилам, общественную молитву может возглавлять любой мусульманин, избранный общиной и хорошо знающий богослужение. Однако он не имеет права совершать религиозные обряды – наречение имени (исем кушу), заключение (никах) и расторжение (талак) браков, погребение умерших (мэет)[101], – которые являются прерогативой указного мусульманского духовенства при мечетях. По журнальному постановлению ОГП на 17 февраля 1879 г. № 122 троицким мусульманам, проживающим в заречной слободе, было разрешено открыть молитвенный дом для ежедневного отправления пятикратного намаза, с тем чтобы молитву читал избранный ими член общины, но без предоставления ему права совершать другие религиозные обряды, которые по-прежнему должны были исполняться приходскими муллами 2-й соборной мечети (указ от 22 февраля 1879 г. № 547)[102].

Несмотря на это, еще 25 мая 1878 г. амурские мусульмане избрали своим муллой крестьянина деревни Мансуровой Карасевской волости Челябинского уезда (ныне Сафакулевского района Курганской области) Исенгали Мухаметшича Киреева для отправления всех религиозных обрядов «безо всякого подчинения и зависимости от троицких городских мулл, в особенности для того, чтобы избавиться от муллы^ Мухаметшарипа Абдуллатипова», которого они вовсе не желали «видеть в своей слободке». Киреев родился в 1848 г. и происходил из рода татарских мурз, который впервые упоминался в 1650 г.[103]. Для строительства собственного жилья 7 июня 1878 г. он купил в Новой слободке г. Троицка у крестьянина Тухватуллы Валиева дворовое место № 128 размерами 10 на 15 саженей за 50 руб.[104] Не дожидаясь официального разрешения на открытие молитвенного дома, Киреев сразу приступил к ежедневному проведению в нем пятикратных богослужений. 8 мая 1879 г. Троицкий мещанин Залялетдин Мухаметрахимов подал жалобу об этом и просил не утверждать муллу до проведения расследования. Однако действовал он от своего лица, без доверенности прихожан, которые не изменили своих намерений. Поэтому журнальным постановлением ОГП на 14 июля 1879 г. № 619 Мухаметрахимову было отказано в удовлетворении просьбы (указ от 24 июля 1879 г. № 2783)[105]. Тем не менее сигнал послужил основанием для проведения расследования, которое выявило, что избранный мулла до официального назначения «читал только молитвы, учил детей согласно шариату», а это «не возбраняется каждому»[106]. По журналу губернского правления от 25 июля 1879 г. № 679 Исенгали Мухаметшич Киреев был утвержден в должности муллы и званиях имам-замига, хатыба и мударриса (указ от 3 августа 1879 г. № 3017)[107]. Таким образом, приняв в расчет особенности городской застройки, значительную долю мусульман в населении Троицка, их религиозные нужды, губернские власти проявили понимание и сделали исключение из общей практики разрешения подобных дел, назначив муллу с правом совершения всех религиозных обрядов к молитвенному дому, не имевшему самостоятельного прихода[108]. Впрочем, к этому времени из-за постоянного притока новых переселенцев численность мусульман в Амурской слободе уже превысила законодательный норматив, необходимый для основания полноценной соборной мечети, и достигла 237 душ мужского пола. 15 марта 1879 г. на общем собрании местные жители постановили приговор, которым ходатайствовали о разрешении троицким купцам Сейфулле и Хабибулле Габбасовым за счет самих жертвователей переделать молитвенный дом размерами 12 на 21 аршин в соборную мечеть, пристроив к нему 2 холодные комнаты в соответствии с планом и фасадом, разработанными Троицким городским архитектором. Здание располагалось на участке № 129 по Большой Александровской ул. (ныне ул. П. Крахмалева), купленном у городской управы[109]. Протоколом Строительного отделения от 10 августа 1879 г. план постройки был одобрен и утвержден оренбургским губернатором, а журналом ОГП на 24 ноября 1879 г. № 1027 мусульманам подгородней слободки было разрешено устроить вместо молитвенного дома 5-ю деревянную соборную мечеть, обнесенную каменными брандмауэрами, с образованием самостоятельного прихода[110].

Фото 14. Зайнулла Хабибуллович Расулев

Расширение общины потребовало избрания 2-го муллы, на должность которого указом ОГП от 6 декабря 1884 г. № 2982 был утвержден Зайнулла Хабибуллович Расулев (Зайнулла бин Хабибулла бин Расул бин Муса бин Байрамгул бин Гашик бин Султанай бин Мураткабул бин Тупей бин Уразгали аль-Хали-ди аш-Шарифи ат-Троиски). Он родился в дни празднования священного праздника Курбан-Байрам 28 марта 1833 г. в семье имама деревни Шариповой Троицкого уезда (ныне Учалинский район Республики Башкортостан). В 1843–1845 гг. учился в медресе деревни Малой Муйнаковой у дамеллы Мухаммада Бухари, а после его смерти – у Якуба бин Ахмада аль-Ахунди, вместе с которым в 1848 г. переехал в деревню Ахунову. Затем в 1851 г. он отправился для продолжения своего образования в город Троицк, где поступил в медресе шейха Ахмеда бин Халида аль-Менге-ри при 2-й соборной мечети. В 1858 г. Зайнулла Расули сам возглавил медресе в деревне Юлдашевой Верхнеуральского уезда (ныне Учалинский район Республики Башкортостан), а по указу Губернского правления от 23 мая 1859 г. был утвержден к местной мечети в званиях имам-замига, хатыба и мударриса[111]. В это время он сблизился с шейхом Абдулхакимом Курбангалиевым (1809–1872) из деревни Чердаклы, который посвятил его в члены суфийского братства накшбандийа ответвления муджаддидийа. Авторитет Зайнуллы Расули среди местного населения и мусульманского духовенства постепенно возрос настолько, что жители Тунгатаровской волости соседнего с Верхнеуральским Троицкого уезда решили переманить его к себе. Для этого прихожане соборной мечети деревни Каримовой (ныне Учалинского района Республики Башкортостан) 7 февраля 1867 г. избрали шейха своим муллой вместо имама Альтафа Исхакова, умершего во время хаджа 1866 г. А мусульманские духовные лица Тунгатаровской волости одновременно своим приговором единодушно ходатайствовали о возведении З.Х. Расулева в звание волостного ахуна как наиболее достойного кандидата. Однако собственные прихожане имама из деревни Юлдашевой Учалинской волости Верхнеуральского уезда категорически отказались отпустить его к соседям. Поэтому журналом ОГП от 16 января 1868 г. № 99 оба ходатайства тунга-таровцев были отклонены (указы от 25 января 1868 г. №№ 408, 409, 410)[112]. А Зайнулла Расули до конца жизни так и не стал ахуном, несмотря на глубокие знания, уважение коллег и популярность среди широких слоев мусульманского населения. В 1869–1870 гг. он впервые совершил паломничество (хадж), а на обратном пути вторично прошел суфийскую инициацию под руководством стамбульского шейха Ахмеда Зияутдина Гюмюшханеви (1813–1893), который придерживался направления халидийа того же ордена накшбандийа. Сорок дней провел посвящаемый в затворничестве, укрепляя духовные узы со своим новым наставником и более глубоко постигая мистические практики. Учитель присвоил ему почетное звание шейха – главы суфийской общины – и дал разрешение (иджаза-наме) на распространение учения с правом принятия новых адептов (мюридов) в ряды братства накшбандийа. Сам Гюмюшханеви был известен передовыми, реформаторскими взглядами: призывал вести борьбу с деградацией исламских наук, изучать труды и биографии ученых, открыл типографию и целый ряд библиотек в турецких городах[113]. Его личность оказала большое влияние на формирование мировоззрения, духовные поиски и устремления ученика. После возвращения в свой приход в 1870 г. Зайнулла Расули широко ввел среди местного населения суфийские практики и атрибуты: громкий зикр – поминание и прославление Аллаха с произнесением вслух определенных формул или его имен, празднование дня рождения пророка Мухаммада (Мавлида), ношение четок. Он привез с собой от 10 до 12 пудов книг, разнообразные лекарства, мази и притирания. Глубокие познания в богословских науках, правилах шариата, способности врачевания гипнозом и методами народной медицины, дар пророчества принесли ему звание ишана – духовного наставника, почитаемого среди мусульман Южного Урала и Казахстана. У шейха Расулева появились собственные ученики (мюриды) – мулла деревни Ахуновой Мухаметсадык Хибатуллин, мулла деревни Муйнаковой Ибрагим Юнусов, мулла деревни Сурамановой Тагир-хазрат, мулла деревни Тунгатаровой Мухаметкарим Надыршин, мулла деревни Ташкаровой Мухамеджан Кинжин, азанчей поселка Булатовского Шарафутдин Надыршин и другие, а общее число его последователей в Верхнеуральском, Троицком и Златоустовском уездах достигло 7 тысяч человек, среди которых были старшины двух волостей: Тунгатаровской – Бузыкаев и Учалинской – Нигматуллин. Характеризуя его влияние на местных чиновников, современники писали, что волостной старшина Бузыкаев «который башкир если не ученик секты Хабибуллина, то он просьбу его никогда не исполняет и даже прогоняет от себя, и волостным судьям приказывает постановлять неправильные решения», а «Учалинский волостной старшина Хайрулла Нигаметуллин до такой степени привержен Хабибуллину, что готов за него умирать»[114]. Сотни людей стекались к Зайнулле-ишану за советом, духовным наставлением, помощью и лечением. 19 мая 1872 г. на празднование Мавлида в деревню Юлдашеву собралось до 3 тысяч его последователей, в том числе из Уфимской губернии. Церемония заключалась «в чтении книг духовного содержания на горе около деревни в продолжение нескольких часов, а затем в угощении, которое делалось на счет более зажиточных башкир и тептярей… Во время этого празднества каждый из башкир, прикладываясь к руке чтимого муллы, прилагал при этом не менее рубля, что при таком стечении народа должно было составить весьма приличную сумму». Стремительный рост популярности Зайнуллы Расулева среди простого народа, его влияния на местных башкирских чиновников заставил ортодоксальных мулл обвинить его в распространении ереси и антиправительственной пропаганде в пользу Турции. По целому ряду доносов он был арестован и на протяжении 8 месяцев содержался в Златоустовской тюрьме, а в январе 1873 г. сослан в отдаленный город Никольск Вологодской губернии. В 1876 г. ему облегчили режим и перевели в г. Кострому, где он хотя бы мог общаться с единоверцами из числа местных татар. По личному ходатайству муфтия ОМДС Салимгарея Тевкелева в 1881 г. З.Х. Расулеву разрешили вернуться на родину. В следующем году он вторично совершил хадж, во время которого снова увиделся со своим стамбульским наставником шейхом Гюмюшханеви. Когда Расулев возвратился из дальних стран, прихожане 5-й троицкой мечети как раз подыскивали заведующего медресе (деревянный учебный корпус и студенческое общежитие построил в 1884 г. казахский бай Алтынсарин), для которого, воспользовавшись случаем, один из попечителей прихода купец Хабибулла Габбасов пригласил опытного педагога Зайнуллу Расули на должность 2-го имама. После переезда в Троицк 18 апреля 1885 г. ишан купил в Заречной слободке три дворовых участка №№ 149, 151 и 160 размером 450 кв. саж., принадлежавшие троицкому купцу 2-й гильдии Сейфулле Габбасову и выставленные на публичные торги. На этом месте он впоследствии построил дом[115].

В 1890 г. жители Амурской слободы обвинили своего старшего муллу Исенгали Киреева в том, что он не является в мечеть для проведения богослужений, а также в вымогательстве денег за совершение религиозных обрядов и лихоимстве. По результатам проведенного дознания Оренбургское магометанское духовное собрание пришло к выводу, что его проступки противны закону и правилам шариата. 10 сентября 1890 г. оно постановило «в видах исправления нравственности муллу Киреева временно уволить от должности на 6 месяцев с тем, чтобы по истечении этого срока он представил одобрительный приговор своих прихожан». По журналу ОГП на 25 октября 1890 г. № 953 Троицкому уездному полицейскому управлению было предписано отобрать у Киреева указ на духовные звания (указ от 5 ноября 1890 г. № 4682)[116].

Но и спустя 6 месяцев мусульмане не захотели вновь принять дискредитировавшего себя муллу, и в 1891 г. во главе прихода стал Зайнулла Хабибуллович Расулев. Это позволило ему реформировать открытое в 1879 г. приходское медресе. В 1893 г. он ввел звуковой метод обучения, классно-урочную систему, изучение светских дисциплин, а в 1895 г. отправил двух учителей в Бахчисарай на переподготовку у самого основателя джадидизма И. Гаспринского.

Являясь указным священнослужителем, Зайнулла Расули в то же время оставался крупнейшим неформальным лидером российских мусульман, сделав приход настоящей базой для распространения учения братства накшбандийа. Рядом с мечетью на Большой Александровской ул. он построил суфийскую обитель (ханака) и даже специальную гостиницу (мусафирхана) для людей, которые приезжали к нему отовсюду за духовным советом и помощью. Их приемом и обустройством занимался один из учеников ишана Харидаза Мухаммедьяров. Первый этаж своего дома Зайнулла Расули отдал под библиотеку, которой подарил бесценную коллекцию собранных им книг и 3,5 тыс. руб. вакуфа на содержание и пополнение. Ее заведующим стал Салахутдин Хуснутдинов. Как писал о Зайнулле Расули его друг, историк Мурад Рамзи: «Двери его дома каждый день, с утра до послеполуденной молитвы, осаждает толпа теснящих друг друга людей, которые просят шейха Зайнуллу, чтобы он с помощью Всевышнего Аллаха вылечил их от телесных и душевных болезней… Его стол всегда полон еды в течение всего дня для гостей. Шейх не знает ни минуты для отдыха, кроме как на один час после обеда. Он полностью жертвует собой для принесения пользы рабам Аллаха»[117].

Более детальное представление о распорядке дня Зайнуллы Расули позволяют составить воспоминания другого его современника Абдрахмана аль-Магази. Общественная деятельность шейха начиналась в 8 часов утра с визитов мюридов и других посетителей, которые нуждались в его советах, милостыни или практической помощи. В полдень Расули шел на занятия в медресе, где преподавал толкование Корана (тафсир) и хадисы. После обеда он мог отправиться на какую-нибудь запланированную встречу или вновь принимал ходоков, а затем отдыхал до послеполуденной, третьей молитвы. До вечернего намаза шейх оставался в мечети, встречался со своими мюридами и читал вместе с ними «хатм хваджаганг», особую молитву братства накшбандийа. По пятницам и в другие дни, когда приток мюридов был слишком большим, «хатм хвад-жаганг» читался два раза подряд. В дни мусульманского поста Зайнулла-ишан мог проводить занятия вместо утренних часов после обеда, а в последние 10 дней месяца Рамазан осуществлял «итикаф» (затворничество в мечети)[118].

По свидетельству Джамалетдина Валидова, шейх имел десятки тысяч последователей, которые не только стекались к нему со всего Урала, но приходили из Казахстана, Сибири и с Юга России. Его учениками были будущие российские муфтии Галимджан Баруди (1857–1921), Габдрахман Расули (1881–1950), дагестанский кади Сайфулла Башларов (1853–1919); имам-хатыб и мударрис 3-й соборной мечети г. Уфы, депутат 2-й Государственной думы, редактор официального журнала ОМДС «Маглюмат махкамаяи шаргияи ырымбургияи» Мухаметсабир Мухаметзянович Хасанов (1866–1922), известный сибирский ишан Халил Халилов (18641931) и многие другие.

В своих проповедях в мечети и на занятиях с шакирдами в медресе Зайнулла-ишан «призывал к скромному образу жизни, честному труду, терпению, учил помогать бедным, больным, старикам и сиротам. Причем он учил этому не только на словах, но и личным примером: большую часть того, что…получал, он отдавал на содержание медресе и обучение шакирдов из бедных семей и сирот»[119]. Проповеди хазрата собирали сотни мусульман, так что все желающие его послушать не помещались в мечети, и ему приходилось читать намаз во дворе.

Фото 15. Съезд мюридов Зайннуллы-ишана Расулева

Зайнулла Расули, которого современники называли «духовным королем своего народа», использовал свое огромное влияние для распространения идей исламского обновления и просвещения, всестороннего социально-экономического прогресса мусульманского сообщества России. В 1901 г. он лично заложил первый камень в основание нового здания казанского медресе «Мухаммадия», которое его мюрид, будущий муфтий Галимджан Баруди, превратил в одно из ведущих новометодных учебных заведений страны. Шейх призывал мусульман к изучению светских предметов, овладению техническими специальностями, оказывал моральную и финансовую поддержку выдающемуся поэту Мифтахетдину Акмулле и известному историку Мураду Рамзи. Он не боялся толковать нормы шариата применительно к новым условиям общественной жизни, снимая формальные преграды на пути социально-экономического и культурного развития мусульман: в 1901 г. издал фетву о допустимости обучения их детей в русских общеобразовательных и профессиональных школах, в 1908 г. санкционировал своим авторитетом использование звукового метода обучения и преподавание светских дисциплин в мусульманских училищах, в 1910 г. дал заключение о том, что страхование жизни и имущества от несчастных случаев не противоречит исламу. По словам татарского общественного деятеля и автора наиболее популярных учебников по основам ислама А.-Х. Максуди, «одно из больших свершений, сделанных хазретом для нации, состоит в том, что он давал на любой из вопросов современности ответ, соответствующий шариату»[120]. Так, в 1908 г. сначала на страницах газеты «Баянельхак», а затем в журнале «Дин ва Магишат», которые проповедовали консервативные взгляды, появилось утверждение о том, что Зайнулла Расули отказался от своих убеждений и вернулся к старому бук-вослагательному методу. Он немедленно выступил с опровержением, опубликовав в газете «Вакыт» статью «Улемы Троицка и звуковой метод обучения», которую наряду с ним подписали городские имамы Ахметхази Рахманкулов, Гатаулла Максудов и Мухаммед Бикматов. Они поддержали использование звукового метода, а также включение в программу мусульманских учебных заведений светских предметов, при условии, что основой учебного курса останется изучение Корана и сунны. Статья, подписанная авторитетными богословами и знатоками шариата (улемами), приобрела значение фетвы – заключения по религиозно-юридическому вопросу, которым следовало руководствоваться на практике. В дальнейшем она неоднократно переиздавалась отдельной книгой и стала одним из решающих факторов в деле распространения джадидизма в Волго-Уральском регионе («Троицк улэмасы вэ усул-и джадидэ». Оренбург, 1911; и др.). Зайнулла Расули был также автором книг «Божественные истины, постижение которых необходимо для муридов суфийского братства накшбандийа, славословия Аллаху и молитвы» («Ал-фаваид ал-мухима ли-л-муридина ан-накшбадийа ва ал-аврад ал-лисанийа ва ас-салават ал-масура». Казань: Типография Б.А. Домбровского, 1899), сборника «Прекрасные статьи» («Макалат «Зайнийа». Казань: Электротипография «Шараф», 1908)[121], «Об азбуке» («Алифба каныда». Оренбург, 1912).

В конце XIX – начале XX в. Амурская слобода превратилась в динамично развивающееся торгово-промышленное предместье города. К 1890 г. число проживающих здесь мусульман возросло до 500 человек (300 мужчин и 200 женщин), а к 1908 г. приход 5-й соборной мечети увеличился до 1000 человек (480 мужчин и 520 женщин)[122]. Из-за этого возникла необходимость расширения как самого культового здания, так и штата духовных лиц.

Фото 16. Вид на слободу Амур. Начало XX в.

До 1891 г. при мечети не было указного муэдзина, эту должность исполнял в частном порядке один из прихожан – Сунгатулла Губайдуллин[123]. По указу ОГП от 14 июля 1891 г. в звании азанчея был впервые утвержден Мухамади Мутагарович Сулейманов, который родился в 1862 г.[124] В начале XX в. он одновременно стал преподавать основы исламского вероучения в Троицкой мужской гимназии.

18 мая 1898 г. мулла Зайнулла Расулев подал в Духовное собрание прошение, в котором указал, что деревянная мечеть вверенного ему 5-го прихода г. Троицка, в слободке за рекой Увелькой, построенная в 1879 г. купцами Габбасовыми, в настоящее время стала очень тесной. Вследствие приращения мусульман в слободке за 19 лет она не вмещает молящихся не только во время праздничных, но и обыкновенных служб. Поэтому он хотел бы расширить ее на собственные средства, а именно: в большой комнате 2 боковые стены длиной по 12 аршин перестроить из дерева, увеличив ширину комнаты на 5 аршин с каждой стороны. Кроме того, планировалось устроить на минарете деревянную решетку для азанчея. Рассмотрев этот вопрос, журнальным постановлением на 29 мая 1898 г. № 3422 ОМДС предложило имаму дополнительно составить приговор прихожан о желании перестроить мечеть. Он был прислан уже 6 июня 1898 г. Журналом на 15 июня 1898 г. Духовное собрание поддержало ходатайство, передав документы в Оренбургское губернское правление (рапорт от 17 июня 1898 г. № 3830)[125], а протоколом Строительного отделения от 6 июля 1898 г. № 195 проект расширения мечети был утвержден[126]. Перестройка была проведена в соответствии с традициями татарской культовой архитектуры XVIII – первой половины XIX в., характерными для сельской местности, так что значительно отличалась 5-я соборная мечеть от других мусульманских храмов города. По центру 2-этажного деревянного здания располагался 1-ярусный минарет, и лишь окружающая ограда была сложена из камня[127].

Финансовую поддержку приходу оказывали казахский бай Алтынсарин, торговцы мехами, троицкие купцы Габбасовы и сын ишана, учредитель «Товарищества Габдрахмана Расулева на Амуре», которому принадлежали мануфактурные и бакалейные магазины. Он родился 15 сентября 1881 г. в деревне Аккузиной Верхнеуральского уезда Оренбургской губернии (ныне Юлдашево Учалинского района Республики Башкортостан). Окончил медресе своего отца при 5-й соборной мечети Троицка и также стал шейхом ордена накшбайдийа. В 1899–1902 гг. он учился во всемирно известном исламском университете аль-Азхар в Каире. С 1903 г. возглавил медресе «Расулия», где значительно расширил преподавание светских дисциплин. Программа, утвержденная советом медресе, была рассчитана на 11-летний курс обучения (4 года – в мектебе и 7 лет – в медресе). Она включала вероучение, чтение и толкование Корана, хадисы, историю ислама и священную историю, теологию, татарский и арабский языки, диктовку, чистописание и правописание, грамматику, синтаксис, чтение и литературу, русский язык, арифметику, алгебру и геометрию, естествоведение, зоологию, физику и химию, географию, всеобщую, российскую и татарскую историю, мусульманское право, логику, этику, гигиену и педагогику. Для поступления необходимо было сдать экзамены по всем предметам предыдущего класса, а также представить медицинское свидетельство о состоянии здоровья. В начале XX в. обучение в медресе «Расулия» стало платным, но ежегодный взнос составлял всего 8 руб. и делал образование в нем доступным для различных слоев населения. Под руководством Габдрахмана Расули в 1903 г. при учебном заведении была открыта типография, где печатались буквари на татарском, башкирском и казахском языках, мусульманские календари, религиозные книги, художественные произведения. Одновременно весной 1903 г. на углу Большой Александровской ул. (ныне ул. П. Крахмалева) и Мещанского пер. (ныне ул. Еремеева) началось возведение 2-этажного каменного учебного корпуса и 2-этажного пансионата с кухней и столовой для приезжих учеников, причем сам Зайнулла Расули пожертвовал на эти цели 19 тыс. руб.

Фото 17. 5-я соборная мечеть г. Троицка. 1911 г.

Фото 18. Студент Каирского университета Габдрахман Зайнуллович Расулев

В Германии были закуплены дизельные генераторы для освещения мечети, хозяйственных и учебных зданий. После окончания строительства осенью 1905 г. было организовано оснащение учебного процесса по европейскому образцу, новые классы укомплектованы партами, шкафами, наглядными пособиями. По соседству с медресе открыли мастерские для обучения ремеслам, где были установлены станки и необходимые инструменты. Рядом находилась баня для воспитанников, которую топили 3 раза в неделю. В 1904 г. Габдрахман Расули открыл в Амурской слободе аптеку, которая бесплатно обслуживала население[128]. Все преподаватели медресе были обеспечены жильем в специально построенных домах, а учебный корпус и квартира заведующего телефонизированы.

В начале XX в. медресе «Расулия» по организации образовательного процесса, содержанию учебной программы, развитию материально-технической базы становится одним из наиболее передовых и авторитетных мусульманских учебных заведений Российской империи, признанным центром джадидизма. Высокие стандарты образования привлекали сюда выходцев не только из Волго-Уральского региона, но и из Сибири, Казахстана, Средней Азии, Северного Кавказа. В 1913–1914 уч. г. 13 педагогов обучали здесь уже 240 человек, половина из которых проживала при медресе[129]. Выпускниками «Расулии» были татаро-башкирский и казахский поэт и просветитель Акмулла (1831–1895); классик татарской поэзии и один из основоположников башкирской советской литературы писатель Мажит Гафури (1880–1934); башкирский поэт Шафик Аминев-Тамьяни (1858–1931), языковед, доктор филологических наук, профессор Касим Закирович Ахмеров (1900–1969), советский партийно-государственный деятель, председатель СНК БАССР (1930–1937) Зинатулла Гизатович Булашев (1894–1938), сказочник Зинат Валеевич Валеев (1902–1997), поэт, драматург, языковед и фольклорист, деятель башкирского национального движения Хабибулла Габделькагирович Габитов (1886–1939), казахский поэт и журналист Акрам Миннегалиевич Галимов (1892–1913), башкирский писатель, тюрколог и общественный деятель Абдулкадыр Инан (1889–1976), деятель башкирского национального движения, поэт и публицист Габдулхай Иркабаев (1893–1919), поэт Валиулла Файзуллович Кулумбетов (18811964), фольклорист, собиратель киргизского народного творчества и первый исследователь эпоса «Манас» Касим Гайнанович Мифтахов (1892–1948), журналист Халим Фаттахович Искандеров (1888–1958), деятель башкирского национального движения, филолог Нуриагзам Тагиров (1888 – не ранее 1937); религиозные деятели – муфтий Центрального духовного управления мусульман (1936–1948), председатель Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (1948–1950) Габдрахман Зайнуллович Расулев (1881–1950); муфтий, председатель ДУМЕС (1951–1974) Шакир Шайхисламович Хиялетдинов (1890–1974), муфтий ДУМ Башреспублики (1921–1923) Мансур Хатыпович Халиков (1886–1934), муфтий ЦДУМ БАССР (19241936) Мутыгулла Гатауллин (1875–1936), имам-хатыб 1-й соборной мечети г. Уфы, казый, член Правления и Президиума ДУМЕС Баймухаммед Вильданович Тугузбаев (1884–1965); и другие.

Журнальным постановлением ОГП на 17 января 1905 г. Габдрахман Зайнуллович Расулев был утвержден в должности 2-го муллы 5-й соборной мечети г. Троицка в званиях имама и мугаллима (указ от 28 января 1905 г. № 329)[130]. В 1908 г. он совершил паломничество (хадж) в Мекку и Медину. После смерти отца 2 февраля 1917 г. Габдрахман Расули стал главой прихода, а впоследствии занимал пост муфтия, председателя Центрального духовного управления мусульман Внутренней России и Сибири (1936–1948), Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (1948–1950).

Фото 19. Преподаватели медресе «Расулия»

В 90-е годы XIX в. город продолжал интенсивно застраиваться в восточном направлении за счет притока переселенцев. 20 апреля 1893 г. местные мусульмане постановили приговор, которым ходатайствовали о разрешении ташкентскому купцу 1-й гильдии Абдулвали Ахмеджановичу Яушеву построить на собственные средства в этом районе 6-ю каменную мечеть[131]. 9 августа, 11 сентября и 2 октября 1893 г. он приобрел для этой цели за 2534 руб. 45 коп. 4 смежных дворовых участка во 2-й части г. Троицка, на Базарной ул. общей площадью 300 десятин[132]. Изучив проект постройки, губернский архитектор Маркелов дал заключение, что здание будет находиться на законном расстоянии от соседних построек с соблюдением всех разрывов и правил, установленных для сооружения мечетей в городах. Троицкий исправник доложил, что в городе постоянно проживают 5115 мужчин мусульманского вероисповедания и еще 3 тысячи ежегодно прибывают на время меновой торговли, а в новый самостоятельный приход желают перейти 250 мужчин. Не встречая препятствий к его образованию, Оренбургское губернское правление по журналу на 13 мая 1894 г. № 605 передало вопрос о разрешении постройки мечети в Строительное отделение (указ от 24 мая 1894 г. № 2880)[133], которое протоколом от 20 сентября 1894 г. утвердило проект[134]. На обширном земельном участке у пересечения Базарной ул. (ныне ул. Ленина) и Осиповского пер. (ныне Т. Дубинина) А.-В.А. Яушев воздвиг целый комплекс культовых, учебных и хозяйственных зданий: мечеть, полукаменный 2-этажный дом, деревянный дом на каменном фундаменте, 3 избы, флигель и др. Облик самой мечети был эклектичным. В нем присутствовали черты как восточной архитектуры, так и различных европейских стилей: барокко (рустованные лопатки и окна), классицизма (сухарики на карнизе) и др. К молитвенному зданию примыкал минарет из пяти ярусов в виде уменьшающихся четвериков со срезанными углами[135]. Во дворе мечети было построено 1-этажное кирпичное здание, где с 1895 г. открылось приходское медресе[136]. На углу находилась вакуфная каменная лавка, за аренду которой приход получал сначала 100, а потом 120 руб. в год.

На должность муллы прихожане пригласили муэдзина 2-й троицкой мечети Гатауллу Максудова. Благодаря 12-летнему опыту духовного служения он успешно сдал экзамены на звания имам-хатыба и мударриса, а также показал хорошее знание русского языка в объеме, необходимом для кандидатов в городские муллы. По журнальному постановлению ОГП на 22 сентября 1895 г. № 769 Гатаулла Мухаметзянович Максудов был переведен на должность старшего имама 6-й соборной мечети (указ от 25 сентября 1895 г. № 4327)[137]. В должности азанчея нового прихода журналом ОГП от 17 декабря 1896 г. № 1119 был утвержден башкир Минлиягофар Гирфанов, 1863 года рождения (указ от 31 января 1897 г.)[138].

В 1901 г. Абдулвали Яушев пожертвовал в пользу прихода земельные участки со всеми расположенными на них постройками. По его просьбе обязанности попечителя принял на себя двоюродный брат, троицкий купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Мулламухаммед Латифович Яушев. Ежегодно он расходовал порядка 300–500 руб. на хозяйственные нужды мечети: покупку дров, свечей, метел и щеток, мытье полов и окон, чистку дымоходов, мелкий ремонт. Превращение Троицкого узда в крупный центр товарного производства зерна, развитие перерабатывающей и пищевой промышленности в конце XIX – начале XX в. способствовали новому наплыву переселенцев, которые активно селились именно на восточных окраинах Троицка. Поэтому в 1907 г. Мулламухаммеду Яушеву пришлось расширить и перестроить мечеть из кирпича, настелить новые полы и крышу, поставить 4 печи для отопления большего объема[139]. К 1908 г. число мусульман, поселившихся в районе 6-й соборной мечети, увеличилось до 1500 человек (800 мужчин и 700 женщин). 60-летний имам уже не справлялся один с постоянно растущей нагрузкой. По указу ОГП от 18 февраля 1908 г. в помощь ему был назначен 2-м муллой его сын Мухаметшакир Гатауллович Максудов, родившейся 29 ноября 1883 г., а указом от 11 июля 1908 г. № 318 в должности нового азанчея утвержден его брат Мубаракша Мухаметзянович Максудов, который родился 10 марта 1856 г.[140]

Фото 20. 6-я соборная мечеть г. Троицка. 1911 г.

В 1913–1914 уч. г. мектебе и медресе при 6-й соборной мечети г. Троицка насчитывали 50 учащихся, в том числе 45 приходящих и 5 пансионеров. Под руководством 2 преподавателей они изучали Коран, основы ислама, хадисы, татарский язык и арифметику[141].

На фоне экономического подъема численность мусульманского населения Троицка продолжала неуклонно возрастать. В 1894 г. здесь проживали 8013 последователей ислама (42,7 % населения), в 1896 г. – 8321 (42,3 %), в 1897 г. – 8430 (36,2 %), в 1903 г. -10223 (37,3 %), в 1904 г. – 12 081 (39,2 %), а в 1910 г. – 15701 (41,9 %). Данные 1897 г. позволяют выявить национальный состав мусульманского населения города: татары – 7344 человека (87,1 %), башкиры – 625 человек (7,4 %), казахи – 410 человек (4,9 %), узбеки – 33 человека (0,4 %), черкесы – 6 человек (0,07 %), прочие – 12 человек (0,13 %)[142].

В начале XX в. за речкой Увелькой, неподалеку от Амурского предместья на арендуемой у города выгонной земле возникла Кузнецовская слободка, куда по санитарным и противопожарным требованиям выносили промышленные и ремесленные предприятия. Она получила свое название по расположенной здесь паровой мельнице городского главы Д.В. Кузнецова. Среди татарского населения этот район был известен как Яна аул – Новый поселок. Основное население слободки составляли мусульмане, которые относились к приходу 5-й соборной мечети. 25 ноября 1906 г. арендаторы обратились в Троицкую городскую управу с просьбой отвести им в районе поселения место под устройство собственной мечети и медресе. По запросу городских властей 4 января 1907 г. они дополнительно указали, что им необходимо для этих целей не менее 900 кв. саженей земли. На заседании 25 января 1907 г. Троицкая городская дума журналом № 4 постановила отвести им такой участок вблизи реки Увельки, напротив плановых мест №№ 39, 40, 59, 60, 121–123, 125 и 127, в аренду сроком на 12 лет за символическую плату по 2 руб. в год с правом переоброчки без увеличения цены на такой же срок (ныне Пролетарская площадь).

Вероятно, местные рабочие как люди небольшого достатка не могли быстро собрать необходимую сумму для возведения культового здания. Тем не менее еще до получения официального разрешения, с 1906 г., в Кузнецовской слободе начало работу мектебе, которое стало центром формирования мусульманской общины[143]. Только 2 мая 1910 г. местные жители в количестве 161 домохозяина вынесли решение, которым ходатайствовали о постройке 7-й соборной мечети с образованием самостоятельного прихода. 10 мая их уполномоченные, троицкие мещане Рахимжан Абдулгафуров и Мухаметгали Абдулвагапов, обратились в Оренбургское магометанское духовное собрание. Журналом на 9 сентября оно сообщило губернскому правлению, что считает необходимым строительство нового храма за неимением в слободе мечети и в силу удаленности от нее культовых зданий вообще[144]. Вместе с рапортом от 13 сентября 1910 г. № 6523 Духовное собрание также представило на рассмотрение архитектурный проект. По запросу губернской администрации Троицкое уездное полицейское управление доложило, что в Кузнецовской слободе проживает до 500 мужчин мусульманского вероисповедания, а христиан всего 10 домов. Журнальным постановлением ОГП на 3 июня 1911 г. № 378 было разрешено построить в Троицке 7-ю соборную мечеть (указ от 9 июня 1911 г. № 2709)[145].

Узнав, что умерший в 1906 г. купец Мухаметшариф Ахмеджанович Яушев оставил по завещанию 15 тыс. руб. на строительство трех мечетей, жители Кузнецовской слободы обратились за помощью к его душеприказчику. Ташкентский купец 1-й гильдии Мухаметлатиф Мухаметшарифович Яушев откликнулся на их просьбу и 11 апреля 1912 г. заключил договор с подрядчиком – верхнеуральским мещанином Василием Гавриловичем Тыриным. Договор предусматривал, что мечеть в Кузнецовской слободе «должна быть построена деревянная, бревенчатая на каменном фундаменте, крыта железом», а «крыша, полы, потолки, двери, рамы и косяки… выкрашены масляной краской соответствующего цвета». При заключении сделки был уплачен задаток в 2000 руб., 9 мая – 1500 руб., 22 мая – 1000 руб., а 8 июля произведен окончательный расчет в 1000 руб. Мечеть была завершена в августе 1912 г. и обошлась в 5500 руб., причем недостающую сумму в 500 руб. добавил лично от себя сын благотворителя Латиф Яушев[146]. Журнальным постановлением ОГП на 6 апреля 1913 г. в звании ее имам-хатыба был утвержден Араслангали Файзуллин (указ от 8 апреля 1913 г. № 1359)[147]. По бедности прихода он был единственным учителем местного мектеба, где в 1913–1914 уч. г. 86 приходящих мальчиков изучали Коран, вероучение, историю ислама, татарский язык и арифметику[148]. 26 апреля 1917 г. Араслангали Файзуллин умер, а на его место 1 ноября 1917 г. был переведен с повышением муэдзин 2-й соборной мечети Гайфулла Мухаметхабибович Ишматов[149].

1.2. Роль мусульманского населения Троицка в городской, региональной и российской экономике

Определяющим фактором развития города в целом и его мусульманской общины в частности стало выгодное геополитическое положение, способствовавшее быстрому превращению Троицка в один из двух крупнейших центров, через которые осуществлялись торговые и дипломатические отношения России с народами Казахстана и Средней Азии. Перенос в 1743 г. меновой торговли из Орской крепости в новый Оренбург создал определенные сложности для казахов Средней Орды, ташкентских купцов, жителей

Малой Бухарии и Восточного Туркестана, которые в силу дальнего расстояния не могли посещать его. Для освоения этого перспективного рынка уже в 1745 г. меновая торговля была разрешена в Троицке. В 1750 г. на расстоянии 1 версты от города, на степной стороне реки Уй, был построен деревянный Меновой двор, который пять лет спустя насчитывал уже около 600 кладовых амбаров и лавок[150]. Стремительно набирая обороты, троицкая меновая торговля по своему объему приблизилась к оренбургской.

Конец ознакомительного фрагмента.