Глава 1
Она лежала на тротуаре, в неестественной позе, с раскинутыми руками, абсолютно голая. Ее тело белело на темном, мокром от моросящего дождя асфальте.
Лариса стояла в довольно многочисленной для этого позднего часа толпе людей, окруживших тело, и не отрываясь смотрела на мертвую девушку. Это продолжалось вот уже несколько минут с того момента, как, пробравшись сквозь толпу, она увидела и узнала ее.
В первые секунды в ее сознании зародилось какое-то чувство нереальности всего происходящего. Девушка, лежавшая на тротуаре, выглядела словно кукла, выброшенная на улицу вздорным ребенком. На ее губах застыла странная умиротворенная улыбка – неизменный спутник многих, ушедших из жизни внезапно.
Моросящий дождь усилился, и на тело покойницы стали падать крупные капли, стекая наземь узенькими ручейками. Поддавшись внутреннему порыву, Лариса вышла из толпы и, сняв с себя плащ, накрыла тело погибшей девушки.
Она еще некоторое время стояла рядом с ней, не обращая внимания на вой сирены подъехавшей милицейской машины и на возникшую в связи с этим суету.
Наконец кто-то дотронулся сзади до плеча Ларисы и спросил:
– Вы знали ее?
– Да, – ответила она, не оборачиваясь. – Ее звали Алина Машковская.
– Вы были подругами? – спросил стоящий за ней мужчина.
– Нет, – ответила она, – мы познакомились лишь вчера. А сегодня… сегодня ее убили…
В тот момент Лариса еще не отдавала себе отчета, почему она сказала именно так. Но в истинности своего высказывания она тогда не сомневалась…
…Два часа спустя она сидела в одном из кабинетов городского управления внутренних дел. Напротив нее находился молодой парень в форме капитана милиции.
Роста он был среднего, сложения скорее худощавого, чем плотного. Его черные волосы были коротко подстрижены, как у многих молодых людей нынешнего поколения. На вид ему было лет двадцать шесть – двадцать семь, не больше. У парня было обычное лицо, которое часто встретишь в толпе, однако Лариса отметила большие темно-синие глаза, задумчивые и внимательные.
Молодой капитан представился ей Олегом Валерьяновичем Карташовым. Это именно он спросил ее о знакомстве с погибшей Алиной Машковской на месте происшествия.
– Итак, Лариса Викторовна, – произнес капитан Карташов, раскрывая перед собой какую-то папку. – Я пригласил вас сюда в столь позднее время для того, чтобы задать вам лишь один вопрос. Мне он кажется очень важным и требующим подробного и откровенного ответа.
– Может быть, прежде чем задавать вопросы, угостите меня горячим чаем или кофе? – перебила его Лариса, зябко поежившись.
В отделении было холодно, отопление еще не работало, на улице температура не поднималась выше двенадцати градусов. А за время, пока милиция совершала обычные на месте происшествия процедуры дознания, Лариса изрядно промокла под дождем и замерзла.
Она не отогрелась даже в салоне своего «Вольво», пока ехала с места происшествия в милицию.
– Да, да, извините, пожалуйста, – спохватился капитан. – Сейчас сделаю кофе. Он у нас, правда, растворимый и не очень качественный. Если хотите, курите. – Он положил передо ней пачку «Бонда».
– Спасибо, у меня свои, – ответила Лариса и достала сигареты «Кент Лайтс», которые курила неизменно на протяжении уже нескольких лет.
Карташов пожал плечами, взял сигарету из своей пачки, закурил и, встав из-за стола, отошел в дальний угол комнаты. Там он включил электрочайник и достал из шкафчика банку с кофе.
– Вам крепкий или нет? – спросил Карташов, щурясь от дыма, но по-прежнему не вынимая сигарету изо рта.
– Крепкий, – ответила Лариса.
Он положил две ложки кофе в чашку, залил ее кипятком, положил сахар, размешал его, после чего наконец вынул сигарету изо рта и стряхнул пепел в пустую банку из-под пива. Поставив перед Ларисой чашку кофе, снова сел напротив и произнес:
– Вы очень молодо выглядите, Лариса Викторовна. Не случайно там, где погибла эта девушка, Алина, я спросил вас, не были ли вы подругами…
– Спасибо, – улыбнулась Лариса. – Так что же за вопрос вы мне хотели задать? – спросила она, сделав глоток из чашки.
Карташов помедлил секунду-другую, потом сказал:
– Там, у отеля «Континент», когда стояли у тела Машковской, вы категорично заявили, что это убийство. Мне хотелось бы теперь, чтобы вы подробно изложили, что заставляет вас так думать.
…Все началось за два дня до этого, в субботу, когда Ларисе позвонила ее давнишняя подруга Эвелина Горская, парикмахер одного из элитных салонов города, и предложила ей посетить показ моделей женской одежды. Она утверждала, что это мероприятие является для города большим событием и что знающие люди утверждали – модели вполне пригодны для повседневной носки такими модными и экстравагантными женщинами, как они.
Лариса, подумав, согласилась. На дворе стоял сентябрь, только что она проводила своего мужа в Москву. Евгений, который этим летом решил вернуться к семейному очагу после четырехлетнего пребывания в столице и почти года разрыва отношений с женой, уехал на месяц в Москву свертывать дела. В начале ноября он обещал приехать назад.
Ларисе, несмотря на то что Котов уехал всего лишь неделю назад, стало скучновато. Конечно, работа в ее собственном ресторане отнимала много времени, но потребность в каких-то развлечениях оставалась. И поэтому предложение Эвелины она приняла, можно сказать, с удовольствием.
На следующий день, в воскресенье, они подъехали к отелю «Континент», в котором должна была проходить презентация, за полчаса до ее начала.
Организаторы презентации до последнего не продавали все имеющиеся у них билеты, дабы убедиться, что все желающие попасть на вечер «шишки» были ими отоварены. Подумать только, на скольких людей в Тарасове повлияло магическое французское словосочетание «прет-а-порте», в переводе означающее лишь «готовое платье». Если учесть, что все эти модели в скором времени должны были появиться в городских бутиках и салонах, то смысл подобного рвения был абсолютно непонятен.
«Вот дикари!» – заключила Лариса и вместе с Эвелиной начала пробираться сквозь толпу к дверям отеля. У них были пригласительные билеты, и никаких проблем с тем, чтобы попасть на показ, не было. Однако толпа есть толпа, и, когда они наконец добрались до дверей, их одежда и нервная система находились уже в достаточно потрепанном состоянии. Особенно нервничала Эвелина, дама хоть и легкомысленная, но достаточно чопорная, привыкшая к салонам дорогих иномарок, солидным кавалерам и ручкам, подаваемым ей по любому, самому мелкому поводу.
Когда они наконец пробрались внутрь, Эвелина где-то минут десять ворчала и брюзжала по поводу диких нравов провинции, где она вынуждена влачить свое существование. Она бы, возможно, еще долго возмущалась, но тут Ларису окликнул удивительно знакомый голос:
– Господи, какие люди!
Это был ее старый приятель еще со студенческих лет, репортер из «Тарасовских вестей», Вячеслав Вагин, которого все знакомые звали просто Славиком, несмотря на то что его возраст перевалил сорокалетнюю отметку.
Славик не обижался, поскольку по натуре был убежденный неформал. Это выражалось не только в стиле его общения, но и в одежде. Славик носил исключительно джинсы, молодежные рубашки и даже на этом мероприятии не снял с головы кепки, которую носил на затылке, сдвинув козырек назад. Впрочем, последняя деталь являла собой скорее образец практичности, нежели демонстрации свободного стиля, поскольку кепка скрывала обширную лысину, появившуюся не так давно в дебрях его седоватых кудрявых волос.
Славик подошел к дамам и, не обращая внимания на презрительно-скептический взгляд, которым его одарила Эвелина, фамильярно заметил:
– Что-то ты, Лара, сегодня вырядилась, как на прогулку в Булонский лес…
– Славик, детка, – снисходительно обратилась к нему Лариса, потрепав за руку, – здесь же, как я посмотрю, весь тарасовский бомонд собрался… Ты что, хочешь, чтобы я перед ними в шортах появилась?
– Ну-ну, – скептически усмехнулся Славик. – Шорты, между прочим, на некоторых женщинах выглядят весьма привлекательно…
– Ладно, умник, – сказала Лариса. – Дай лучше посмотреть программку мероприятия.
Она заметила, что Славик держит в руках буклет. Он протянул Ларисе отпечатанный не бог весть на какой бумаге четырехстраничный буклетик, изучив который Лариса выяснила для себя, что все это с помпой разрекламированное мероприятие в действительности является показухой, призванной сэкономить чьи-то денежные средства.
На самом деле четыре московские фирмы, торгующие одеждой каких-то малознакомых Ларисе иностранных компаний, решили, каждая в отдельности, сэкономить на проведении осенней презентации и организовать вместо этого общую, которую помпезно назвали «Фестиваль готового платья в Тарасове».
Экономили не только на аренде помещения, но и на рекламной печатной продукции и на девушках-моделях. Последних не стали везти из Москвы, а набрали из местных.
Тем временем началось шоу, и после двадцати минут просмотра Лариса пришла к выводу, что девушки как раз были лучшей составляющей всего этого шоу.
Одежда же ни ее, ни Эвелину, которая могла считаться экспертом в этой области, не впечатлила. За исключением пары приятных платьев из Австрии, основное внимание дам привлекла финская верхняя одежда. Лариса даже подумала, что кашемировое пальто она, может быть, и приобрела бы для себя.
Показ мод проходил в самом обычном ключе. Присутствовавшие на мероприятии женщины вовсю таращились на модели одежды, стараясь прикинуть, как то или иное произведение швейного искусства будет выглядеть на них.
А спутников дам интересовала не одежда, а ее носительницы, то есть девушки-манекенщицы. В этом смысле мужское внимание достигло своего апогея, когда дело дошло до показа нижнего белья. Взгляды большинства мужчин настолько заискрились, что стали просто огнеопасны.
Но среди прочих присутствовали и грустные мужские лица. Этим, похоже, их спутницы уже объявили об объеме предстоящих закупок. Глаза этих несчастных напоминали мигающие лампочки компьютера, который подсчитывает предстоящие финансовые потери. Причем необходимо учесть, что многим из этих бедолаг наверняка придется раскошелиться не только на хранительницу домашнего очага, но и на властительницу их сексуальных фантазий. То есть на любовницу. Как показывала жизнь, эти две функции редко совмещаются в одной женщине.
Показ нижнего белья для Ларисы особого интереса не представлял, поскольку большая часть представленных моделей была рассчитана на женщин, привыкших поражать мужчин, когда они раздеваются. А раздеваться Ларисе, в общем, было не перед кем. Для Евгения она по принципиальным соображениям ничего бы не стала покупать, а со своей последней симпатией вынуждена была расстаться два месяца назад. И Лариса с грустью заключила, что наверняка основными потребителями этой продукции станут городские путаны.
Наконец, когда мероприятие стало подходить к концу, к Ларисе с Эвелиной подошел молодой человек с бэджем на груди и вежливо сообщил, что организаторы мероприятия будут рады видеть их обеих на фуршете.
Лариса подумала, что это будет весьма кстати. Причина была в том, что в ее ресторане «Чайка» нужны были девушки для танцевальной группы. Идея разнообразить антураж ресторана витала в воздухе давно, но этой осенью Лариса окончательно решила, что это необходимо. Основными посетителями его были мужчины, и естественно, что присутствие на подиуме симпатичных девушек могло лишь повысить прибыль заведения.
И Лариса стала приглядываться к манекенщицам. Сразу отбросив несколько кандидатур, она в конце концов остановила свой взгляд на Алине Машковской.
Она отличалась от других девушек прежде всего своей не совсем стандартной фигурой: рост для манекенщицы у нее был, пожалуй, невысокий, ниже метра семидесяти, а фигура, в отличие от ее худосочных коллег, имела достаточно пышные формы. При этом черты ее лица были безупречно красивы. На лице же постоянно присутствовала простая и доброжелательная улыбка, также выгодно отличавшая ее от других манекенщиц, натянувших на свои физиономии маски высокомерия.
Именно с ней она и решила поговорить после завершения показа одежды.
На фуршете Эвелина встретила какого-то из своих многочисленных бывших любовников, по счастливому стечению обстоятельств оказавшегося здесь, причем без пары. Она сразу же твердо решила провести вечер с ним и за его счет и стрельнула глазами Ларисе, чтобы та оставила их пару в покое.
Лариса понимающе улыбнулась, тем более что ей надо было заниматься своим делом, а именно отыскать Алину и сделать ей предложение о работе.
Алина появилась на фуршете после официальной части вместе с другими манекенщицами. Появление их не осталось незамеченным. Девушки сразу же стали объектом пристального внимания мужчин. Особенно старался маленький лысоватый господин, одетый по самой что ни на есть новорусской моде. Он маслено улыбался, стараясь, чтобы взгляд его достался всем девушкам без исключения.
Ларисе он показался знакомым, но кто именно это был, она никак не могла вспомнить, очевидно, потому, что это был бизнесмен средней руки, имя его не было у всех на устах.
Наконец, одарив всех моделей своим вниманием, он прочно приклеился к одной из девушек, пригласив ее посидеть с ним. Эта девушка держалась как раз вместе с Алиной, и Лариса воспользовалась моментом, когда Алина осталась без подруги.
Она подошла к ней и, тронув ее за локоть, мягко сказала:
– Здравствуйте, вы сегодня потрясающе выступили…
– Спасибо, – несколько растерянно отреагировала Алина.
Она, безусловно, привыкла к комплиментам подобного рода, но никак не ожидала услышать их от женщины.
– Вы не удивляйтесь, – тут же поспешила успокоить ее Лариса и достала из сумочки визитную карточку.
«Котова Лариса Викторовна, председатель правления ЗАО «Ресторан «Чайка», – прочитала на визитке Алина.
– Дело в том, что вы мне очень понравились и я хочу пригласить вас на работу. Если, конечно, у вас хватит для этого времени…
– Но… Что я могу там делать? – скосила взгляд на визитку Алина.
– Я набираю танцевальную группу, – объяснила Лариса. – Вы будете смотреться в ней очень органично.
Алина пожала плечами. Она была несколько смущена.
– Может быть, обсудим это где-нибудь в укромном уголке? – продолжила Лариса. – Если это, конечно, не помешает вашим планам.
– Нет, на сегодня у меня ничего не запланировано, – ответила Алина. – Если хотите, после фуршета можно пройти в гримерную. Там уже никого не будет.
– Очень хорошо, – сказала Лариса и уже собралась отойти.
Тут к Алине подошел тот самый лысоватый господин и пригласил ее присоединиться к нему и ее подруге. Та с видимой неохотой согласилась, сказав Ларисе, что будет ждать ее после окончания мероприятия в противоположном углу зала.
Однако спустя пять минут Алина сама нашла Ларису и сказала, что готова хоть сейчас переговорить с ней, и пригласила в гримерную. Вид у нее был не то чтобы расстроенный, но Ларисе показалось, что настроение ее изменилось не в лучшую сторону.
Попутно Лариса заметила, что Алина окинула ее взглядом, который можно было охарактеризовать как тестирование социального положения собеседницы. Она как бы прикидывала по внешнему виду Ларисы и манере держаться, стоит ли идти на контакт и насколько интересным может быть предложение этой дамы.
Однако это было лишь первое впечатление, оставившее у Ларисы чувство, что Алина несколько насторожена и расстроена. Как только между ними завязался разговор, она расслабилась.
В общении она оказалась приятным и доброжелательным человеком, и разговор у них неожиданно затянулся более чем на час.
Личный контакт у них наладился очень быстро, и к концу беседы они разговаривали уже как хорошие приятельницы, несмотря на то что Машковская была младше Ларисы на десять лет. Лариса сама предложила ей перейти на «ты», и та с радостью согласилась.
Она рассказала Ларисе о том, что приехала в Тарасов из провинции учиться, когда ей было семнадцать лет. Закончив экономический институт, она, однако, по специальности работать не стала, поскольку уже на третьем курсе поняла, что работа экономиста не для нее.
На втором курсе она попала в поле зрения профессиональных фотографов, пытавшихся использовать ее внешние данные в модельном бизнесе. Уже тогда несколько журналов, в основном местных, опубликовали ее фотографии на своих обложках. Тогда же, на третьем курсе, Алина параллельно с учебой стала работать на показах моды. Пыталась она работать фотомоделью и за пределами Тарасова, но у нее ничего не получилось. Она объяснила это одной фразой: «Слишком многим надо было пожертвовать».
Лариса узнала также, что нынешним местом ее работы можно считать федерацию шейпинга, вернее, ее тарасовское отделение.
– Много ли работы здесь, в Тарасове?
– Честно говоря, не очень, – ответила она. – Обычно какие-нибудь бутики, делая рекламу для телевидения, заказывают нам «демонструху». Иногда мы показываем одежду на тусовках типа этой. Словом, работа есть только от случая к случаю.
– Значит, мое предложение тебя заинтересовало? – спросила Лариса.
– Почему бы, собственно, и нет? – как бы разговаривая сама с собой, произнесла Алина.
– В таком случае давай встретимся завтра вечером, познакомлю тебя с рестораном, кроме того, должны подойти еще две девушки, которых я пригласила на пробу.
– Я с удовольствием, только, – Алина замялась, – у меня завтра здесь, в отеле, дело… вечером… Я смогу освободиться только в десять.
– Ничего страшного. Я буду в ресторане допоздна, можешь подъехать в половине одиннадцатого.
– Хорошо, – ответила Алина. – Я давно хотела найти какую-нибудь постоянную работу. Но у нас ведь, сама знаешь, провинция…
– Ну а уехать не желаешь? – продолжила тему Лариса. – В Москву или за границу, попробоваться там?
– Нет, – ответила Алина твердо.
– Что так?
– Есть кое-что, что меня держит здесь, – загадочно улыбнулась она и посмотрела куда-то вверх.
Лариса проследила за ее взглядом, направленным в сторону зеркала, к верхнему углу которого была прикреплена фотография мужчины, снятого в три четверти.
– Это он и есть «кое-что»? – кивнула Лариса на фотографию.
Алина по-настоящему смутилась.
– Если откровенно, то да, – ответила она, радостно улыбаясь. Она некоторое время молча смотрела на фотографию, потом сказала: – Ты знаешь, Лариса, для меня мужчины всегда делились на две категории: первые – это те, с кем женщине комфортно, вторые – это те, с кем женщине интересно.
– Это как? Можно подробнее?
– Знаешь ли, – начала Алина свое объяснение, – первый тип – это обстоятельные, ответственные люди, без труда находящие себе кусок хлеба для пропитания, а зачастую и весьма состоятельные. С ними, как правило, не стыдно появиться на людях. Они не стремятся закрутить романы с твоими подругами. С такими, как правило, создают семьи, именно им можно доверить своих детей и будущее. – Алина помедлила, улыбнулась какой-то странной улыбкой и произнесла: – Но чаще всего это унылые типы. В лучшем случае всего их задора хватает на первые полгода ухаживаний. Дальнейший сценарий предельно прост: надев свои любимые тапки и усевшись на диван с баночкой темного пива, они рассказывают тебе суперинтересную историю о том, как высказывался новый финансовый директор о проблемах фондового рынка.
– Ясно, – сказала Лариса, – таких я видела много. Ну а что за второй тип?
– О, это артисты, это вечные артисты! – с каким-то азартом воскликнула Машковская. – С ними все время как на вулкане. Идеи брызжут фонтанами. Можно сказать, что их романтизм умрет после них. Даже самые скептически настроенные твои подруги через полчаса общения смеются их шуткам и с интересом вслушиваются в их творческие замыслы. И хотя их поступки и поведение иногда, мягко говоря, не соответствуют общепризнанным нормам, но в этом и заключается их сила. Они не могут не привлекать, так как неординарность – их главный отличительный признак. – Алина снова помолчала и потом, взглянув на Ларису, серьезно спросила: – Но, скажи мне, пожалуйста, какая дура всерьез захочет выйти замуж за такого человека?
– Но вообще-то два типа – это как-то бедновато, – заметила Лариса. – Становится грустно за нас, женщин, если приходится выбирать только между этими.
– Ну, можно не выбирать, – сказала Алина, – некоторые так и делают: выходят замуж за первого, а тайком бегают ко второму.
– Да, я знаю, – с грустью произнесла Лариса, – но это хлопотно.
– Впрочем, – продолжила Алина, – полгода назад я, кажется, встретила человека, удачно сочетающего в себе два этих типа… Во всяком случае, мне так кажется.
Лариса снова, уже более пристально, вгляделась в фотографию «мужчины-универсала». Она была почти уверена в том, что Алиной, несмотря на то что возраст ее приближался к тридцати, владеют романтические представления о жизни вообще и о мужчинах в частности.
«В принципе неплохо для тех, кто любит мужчин с большими немигающими глазами и со слегка тяжеловатым подбородком», – подумала она, глядя на фотографию.
Однако это был не ее тип мужчины – ей показался он слишком тяжеловесным, может быть, даже прямолинейным. От него веяло добротной мужественностью, но, на взгляд Ларисы, отсутствовала та изюминка, которую она хотела видеть в представителях противоположного пола. Хотя, конечно, это было самое первое впечатление, ко всему прочему не очное, а по фотографии. А они, как известно, не всегда отражают личность человека.
Алина открепила фотографию от зеркала и положила ее в сумочку.
– Ты с ним счастлива? – неожиданно спросила Лариса.
Ответ был очень кратким и произнесен тихим, но уверенным голосом:
– Да, я встретила человека, с которым счастлива.
Эти слова Алины Лариса постоянно вспоминала на протяжении всего вечера после того, как они вместе вышли из гостиницы.
Лариса подвезла Алину домой и договорилась о встрече в понедельник в ресторане «Чайка». Однако та не пришла, и Лариса решила разыскать ее. Это было не совсем по правилам – ведь именно Лариса нанимала на работу Алину, а не наоборот. Но что-то влекло ее к этой женщине: может быть, чисто женский интерес – почему она выглядела такой счастливой и в чем секрет этого счастья.
И слова Алины о том, что она счастлива и нашла свой идеал, вспоминались Ларисе и сейчас, когда она, спустя сутки, сидела в кабинете капитана милиции Карташова. Лариса отхлебнула уже остывший кофе и произнесла:
– Я и сейчас не сомневаюсь, что ее убили. Возможно, для вас это будет не аргумент, но вчера еще это был счастливый, довольный жизнью человек. Она не могла сама выброситься из окна.
Карташов ухмыльнулся, встал из-за стола и прошелся по комнате.
– Аргумент слабоватый, Лариса Викторовна, – сказал он, наконец остановившись и серьезно посмотрев Ларисе в глаза. – Сколько людей кончают свою жизнь таким образом, будучи накануне счастливыми и уверенными в себе! В нашей жизни все меняется быстро.
– Вы не понимаете. – Неожиданно для себя Лариса стала горячиться. – Она была влюблена, у нее был человек, которого она любила и который, я уверена, любил ее.
Но эти аргументы не произвели должного впечатления на Карташова. Он засунул дымящуюся сигарету в рот, а руки – в карманы и продолжил расхаживать по кабинету, кривя при этом физиономию – то ли от сигаретного дыма, то ли изображая скептическую усмешку.
– Рассмотрим еще один суровый аргумент в пользу вашей версии, – с усмешкой произнес он, – она была влюблена.
– Да, влюблена, – с горячностью подтвердила Лариса, – и я в этом нисколько не сомневаюсь.
Карташов остановился, вынул сигарету изо рта, стряхнул пепел в банку, достал из папки на столе фотографию.
– Уж не в этого ли красавца? – спросил он.
Лариса взяла фотографию и, едва взглянув на нее, ответила:
– Да, это он. Откуда у вас эта фотография?
– Нашли среди личных вещей в гостиничном номере, где она была, – ответил милиционер.
– А его там не нашли? – спросила она Карташова, взяв в руки фотографию.
– Нет, – усмехнулся капитан, – но…
– Что «но»?
– Дело в том, – Карташов чуть повысил голос, – в номере Машковская была не одна. Вместе с ней там находился мужчина.
– Кто же он? – спросила Лариса почти машинально.
– Да так, – нахмурившись, ответил капитан милиции, глубоко затянувшись сигаретой. – Одна достаточно известная в городе персона, с не самой благовидной репутацией.
– А что он там делал? – спросила Лариса, хмурясь и подозревая нехорошее.
– Я не очень понимаю, – замялся капитан, – что вы хотите знать… Могу лишь сказать, что, когда мы поднялись в номер, он спал беспробудным сном и не очень понимал, что происходит. Когда его разбудили, он бормотал что-то нечленораздельное, поскольку явно был нетрезв. Одет он был ко всему прочему явно не для приема, так как на нем были лишь трусы. – Капитан посмотрел на Ларису задумчивым и одновременно насмешливым взглядом и спросил: – Да и что могли делать в люксовом номере гостиницы, на девятом этаже два полуголых человека, при этом мужчина – пьяный в стельку, а женщина… влюбленная в другого мужчину? Ответить на этот вопрос несложно, если бы женщина не выпала из окна.
– А что этот мужик в номере сказал, когда протрезвел? Как он объясняет случившееся?
– Протрезвел он достаточно быстро, едва увидел из окна труп на тротуаре, – с усмешкой заметил Карташов. – Ну и сразу же предположил, что это самоубийство. Естественно, он категорически отрицает свою причастность к этому.
– Врет, – неожиданно вырвалось у Ларисы. – Этого просто не может быть! Какое, к черту, самоубийство?
– Вы успокойтесь, Лариса Викторовна, – прервал ее капитан. – В жизни всякое бывает. Мы, естественно, будем все проверять. Человек этот известен, зовут его Курехин Сергей Вениаминович, он бизнесмен, глава концерна «АТЕКС». Кстати сказать, он является одним из спонсоров и организаторов вчерашнего показа мод в отеле «Континенталь». Периодически у милиции возникают к нему претензии. Он проходил свидетелем по нескольким делам, но официально на него ничего нет.
– И вы сомневаетесь, что это мог сделать он? – скептически задала вопрос Лариса.
– Я бы не сомневался, даже по соображению профилактики криминальной ситуации в городе. Но меня интересует, как Курехин мог выкинуть свою любовницу в окно, а затем лечь спать и дрыхнуть до прихода милиции?
Лариса вынуждена была согласиться, что в рассуждениях Карташова есть рациональное зерно и он скорее прав, чем не прав. Но все же что-то в ее душе не позволило согласиться с ним.
– И все же это убийство, – категорично произнесла она.
Карташов, потянувшийся было за очередной сигаретой, посмотрел на нее и спросил:
– Ну и какие аргументы на сей раз?
– Я никогда над этим не думала, – после некоторой паузы вкрадчиво сказала Лариса, – но мне кажется, что если бы со мной случилось какое-нибудь несчастье и я приняла бы решение уйти из этой жизни, то никогда бы не сделала это таким образом.
– Что вы имеете в виду? – недоумевающе посмотрел на нее Карташов.
– Я имею в виду то, что ни одна уважающая себя женщина не позволит себе выброситься голой на улицу, – убежденно и твердо закончила Лариса.
– Что ж, – размышляя о чем-то, произнес капитан Карташов, – может быть, вы и правы. В таком случае здесь тем более есть о чем подумать. – Он встал, давая понять, что разговор окончен, поблагодарил Ларису и произнес: – Спасибо вам, что в столь поздний час не отказались поговорить со мной. Если узнаете что-нибудь новенькое, звоните или заходите. С вами очень приятно общаться. – И широко улыбнулся ей на прощанье.
Уже позже, когда Лариса ехала по ночным улицам на своем «Вольво», она подумала о том, что Карташов прав: в этой странной истории есть еще над чем поработать. Она даже не сомневалась, что так или иначе влезет в дело, связанное со смертью Алины Машковской. Причина была не столько в том, что Алина произвела на нее хорошее впечатление и смерть ее буквально на следующий день после их знакомства стала шоком, а в том, что для Ларисы распутывание разных криминальных дел в последнее время стало чуть ли не знамением судьбы.