Первая командировка
В те последние суетливые предновогодние дни мы с женой носились по магазинам по насквозь промерзшему декабрьскому Питеру, наполняя холодильник вкусностями, закупали подарки друзьям и родственникам. И однажды, когда я стоял в хвосте длинной очереди в кассу супермаркета, резкой трелью зазвонил телефон. Взглянул на экран мобильника – высветился номер Яркина. Звонок застал врасплох и был крайне некстати.
– Да! Слушаю! – ответил я с легким раздражением.
– Привет! Это Алекс! – раздался веселый голос.
– Я уже догадался по номеру. Вечер добрый, если только он добрый!
– Как дела?
– Могло быть и лучше. Сам ведь знаешь, в стране только завершился кризис. Проблемы, как у всех… Инфляция…
– Угу… В море пойдешь или нет? Сколько можно увиливать – в третий раз сачкуешь! В этот раз готов?
Я несколько растерялся, ну какое к черту море? На носу семейный праздник – Новый год! Жена и дочь не поймут – обидятся. Плюс литературно-общественные дела. Да и с работы наверняка не отпустят – в отпуске за этот год я уже был…
– Нет, сейчас не пойду! Ты офигел? Завтра двадцать восьмое декабря…
В трубке послышалось громкое крепкое ругательство и после некоторой паузы последовало настойчивое:
– Может быть, все же согласишься? Контракт срывается! Отметишь праздник в море! Экзотика! Наберешь в магазинах Duty Free разнообразного вкусного бухла – отметишь Новый год с капитаном в центре океана.
Я кинул взгляд на супругу, с подозрением смотревшую в мою сторону, приветливо и ободряюще подмигнул ей, отвернулся и громко прошипел:
– Сейчас никак. У меня сложный период семейной жизни! Давай после Нового года? А? Сгоняй сейчас сам, раз возникла такая острая проблема. И как ты мне только сейчас предлагал, лично угостишь капитана джином…
В трубке вновь послышались яростные ругательства.
– Ладно, нет так нет! А под Рождество? Поедешь?
– Легко! Под Рождество могу – я ведь атеист. После Нового года куда угодно, но дней на двадцать, не дольше! С работы на больший срок не отпустят…
В трубке несколько секунд слышалось нервное сопение, потом Алекс хриплым голосом пообещал вскоре перезвонить, и в трубке пошли короткие гудки. Я с облегчением вздохнул, но через несколько минут Яркин вновь вышел на связь и дал указание готовиться к вылету пятого или шестого января.
Предложение Алекса – как обухом по голове! Но и отказываться после стольких лет согласия поработать – неприлично, не хватало еще, что заподозрит в трусости…
Обреченно ответил, что готов, дал отбой и побрел информировать жену о предстоящей срочной командировке. Что сказать? Соврать про Мурманск? А если позвонит, а меня в Мурманске нет? Говорят, что мобильный телефон в море не ловит. Стоит ли выдумывать небылицы? Эх, придется выдержать запланированный скандал…
Два дня пришлось уговаривать Стеллу не сердиться и дать согласие на поход – обещал златые горы: хороший заработок, сувениры и подарки.
– Наскучило дома сидеть? Адреналину захотелось? Решил на старости лет в авантюру ввязаться? Не наигрался в войну? А если ранят? Или убьют?
– Ты еще закричи, как в кинофильме, что теперь и вовсе вдовою оставить хочу!
– Дурак!
– Понятное дело, дурак… – согласился я, чувствуя, что лед тронулся и жена поддается. – Значит, и пулемета ты мне не дашь?
– Какой еще пулемет? – не поняв юмора, переспросила Стелла.
Я снова усмехнулся и пояснил:
– Ну, раз со мной не пойдешь и согласия на поход не даешь… Это же из «Белого солнца пустыни»…
– Балбес! Это тебе не кино! Сам прекрасно знаешь, что в жизни взаправду убивают. И не нужны нам такие деньги!
– Какие – такие?
– Такие! Деньги непонятного, мутного происхождения…
– А что в них непонятного? Деньги как деньги: не требуется никого убить, не надо ничего красть…
Алекс подстраховался и перезвонил в новогодний вечер: велел собираться и быть готовым к отлету седьмого января.
«Слушаюсь, босс! Седьмого так седьмого, какие проблемы», – беззаботно подумал я, тотчас забыл про звонок и продолжил отмечать праздник.
Праздники, насыщенные разнообразным алкоголем, тянулись довольно медленно: печень от выпитого устала, а желудок страдал от обилия съеденного. Через три дня холодильник опустел – салаты и прочие закуски закончились. «Полковник» Алекс не напоминал о себе, и я предположил, что морской поход отменился. Набрал номер – абонент почему-то был недоступен. Ну что ж, значит, вновь что-то не сложилось.
Утром шестого января с чистой совестью я заступил на дежурство в офис на двое суток. Зайдя в Интернет, из любопытства набрал в поисковике события, связанные с пиратами в Индийском океане за последний месяц.
Хроника пиратства
«05.12.2010 г. сомалийские пираты захватили шедшее под флагом Бангладеш судно MV Jaxan Moni с 16 членами экипажа па борту.
10.12.2010 г. пятеро пиратов, используя огнестрельное оружие и гранаты, захватили контейнеровоз MV Panama, который шел из Танзании в Мозамбик, на борту находились 23 члена экипажа, все – граждане Мьянмы.
11.12.2010 г. сомалийские пираты захватили либерийский сухогруз Renuar, шедший под флагом Панамы.
20.12.2010 г. в середине дня четверо пиратов захватили панамский сухогруз Orna, используя огнестрельное оружие и гранаты.
25.12.2010 г. экипаж тайваньского судна Shiuh Fu сообщил об атаке пиратов, находясь в 215 километрах от северо-западной оконечности Мадагаскара. Связь с рыбаками прервалась.
28.12.2010 г. пираты захватили судно Thor Nexus.
31.12.2010 г. российский танкер NS-Africa компании Новошип / Совкомфлот сумел оторваться от пиратов в Мозамбикском проливе.
Всего в 2010 г. сомалийские пираты захватили рекордное количество трофеев – 29 судов и нанесли ущерб мировой экономике в размере 12 миллиардов долларов».
«Однако какая наглость! И в Новый год не успокаиваются – трудятся не покладая рук. Как здорово, что и эта поездка срывается», – подумал я, уходя с морского сайта и переключая внимание на сайт новостей мира спорта.
Увы, я ошибся: поздно вечером Яркин сам объявился – позвонил по телефону и принялся командовать.
– Костя, ты где?
– В Караганде, блин!
– В какой Караганде?
– На работе! Где же мне еще быть. Ты молчишь, на звонки не отвечаешь – я и отправился на дежурство, деньги надо зарабатывать…
– Вот я и позвонил. Завтра утром общее собрание! А послезавтра вылет…
– Эге! Так дело не пойдет – завтра не могу. Да и послезавтра тоже вряд ли. Мне надо с кем-то поменяться сменой и договориться о подмене на две недели вперед. При мне ствол!
– Дьявол! Меняйся! Делай сегодня что хочешь и как хочешь, но решай проблему – завтра без тебя обойдемся, но во вторник утром вылет! Я на твое имя уже и билет купил до Каира…
Начало совместной работы мне уже не нравилось, я привык к своей относительной независимости от государства и работодателей – слишком Алекс грубоват и напорист, сразу показал себя начальником.
– А с кем лететь?
– Опытные боевики! Старшим команды пойдет бывший особист-полковник – опытный вояка, побывал во всех горячих точках. Второго бойца подберу завтра на собрании…
Наскоро перекусив, я включил телевизор, чтобы узнать последние новости из Аденского залива.
Хроника пиратства
«1 января 2011 г. сомалийские пираты захватили в Индийском океане рыболовецкое судно Vega 5 с 14 членами экипажа, шедшее под флагом Мозамбика, в 370 километрах юго-западнее Коморских островов.
2 января 2011 г. сомалийские пираты захватили судно Blida в водах Аравийского моря у берегов Омана с 14 членами экипажа. В пиратский плен попали граждане Украины, Алжира, Филиппин».
Час от часу не легче! Обстановка в Индийском океане, как на фронте, и напоминает хронику боевых действий…
С трудом, но удалось подмениться вечером на работе, пообещав напарнику Игорю литр водки, да и с начальством сумел договориться об отпуске на три недели. Что удивительно, Стелла тоже особо не скандалила: подулась, поворчала и смирилась. Но зарубку на сердце оставила: сорвал запланированную поездку в гости к теще. И хотя супруга вида не показывала, я заметил – переживает за меня. Как удалось уговорить? Нам срочно требовалось погасить накопившиеся за последние годы долги.
«Полковник» Алекс назначил время и место проведения последнего инструктажа убывающей команде – десять часов утра, придорожное кафе на Московском проспекте. С вечера я накидал в большую сумку разного барахла, в том числе, как позже выяснилось, ненужных – теплые вещи оказались лишними.
Сбор и встреча группы охраны была организована, почти как в плохом детективе: босс предупредил о строгой конспирации – никому постороннему ни слова о поездке, «хвоста» за собой не приводить.
На «явку» я подошел чуть раньше, сделал круг на площади – нет ли слежки – и вошел в кафе точно в указанное время, минута в минуту. Осмотрелся: Яркин в кафе отсутствовал, да и само помещение практически пустое, лишь у стойки о чем-то тихо переговаривались двое мужчин слегка в годах. Один – коренастый, с густой шевелюрой с проседью, второй – лысоватый, с заметно выпирающим брюшком.
Я хотел было к ним подойти, поздороваться и спросить, не «полковника» Алекса ли дожидается честная компания, но тут за спиной хлопнула входная дверь и в кафешку ураганом ворвался босс собственной персоной. Я его сразу и не признал, виделись ведь шапочно пару раз, причем не совсем трезвыми, а остальное общение шло исключительно по телефону.
Яркин хлопнул меня по плечу и крепко пожал руку.
– Привет! Молодец, Костя, пунктуален. Чутье меня редко подводит, из тебя должен получиться толковый борец с пиратами. Как я понял, вы еще не познакомились? Вон там наши офицеры – возле стойки. Пойдем, представлю коллективу.
Старшим команды оказался чернявый с заметной проседью в шевелюре здоровяк, которого отрекомендовал Алекс как заслуженного ветерана спецслужб.
– Полковник Джексон! – с ухмылкой назвался экс-чекист.
«Ну вот, сплошные полковники! – Я сразу загрустил. – Яркин еще бы генералов набрал! А кто работать будет?»
Этот круглолицый мужик, со сросшимися густыми бровями над переносицей, с густыми черными усами, нависшими над пухлой губой, с волевым квадратным подбородком и щеками, густо усеянными последствиями обильных угрей в детском возрасте, особой симпатии во мне почему-то не пробуждал. Единственное, что в его облике вызвало у меня невольную улыбку, – это нос картошкой, кончик которого порос густой щетинкой. Короче говоря, старший команды с первого взгляда вызвал антипатию. Возможно, все потому, что чекистов моя семья не выносит со времен раскулачивания? Да и у меня давняя антипатия к ним с периода военной службы. И этот экс-полковник мне сразу не понравился – типичный выходец из «конторы»: со злым и колючим взглядом, низким и хриплым голосом, излишне самоуверенный и надменный.
«Гонора много, а каков он будет в реальном бою? – подумалось мне. – Воевать, это тебе не диссидентов допрашивать и на офицеров стучать. Ну да ладно, время покажет, возможно, что я ошибаюсь и теория Ломброзо неверна, а он вполне неплохой и толковый мужик. Однако лучше бы дело до проверки его боевого опыта на практике не доводить».
Второй предполагаемый попутчик оказался майором из Угро, хотя Алекс назвал его по ошибке подполковником. Однако долговязый лысый субъект проявил скромность и смущенно поправил босса:
– Да нет, я лишь майор. И до подполковника не дослужился…
– Не важно! – перебил лысого шеф. – Главное, тоже бывалый человек! К тому же профессиональный охотник. Снайпер!
– Охотник да особист… – произнес я задумчиво и, нахмурившись, продолжил рассуждения вслух: – Все это здорово, а в настоящем бою из вас кто бывал?
– Юноша! Да я в жизни столько повидал, что вам и в дурном сне не приснится, – резко оборвал меня экс-полковник. – И в море я не новичок…
– Ну, и я уже давно не юноша! И мне уже под полтинник.
– Да? Тогда ты неплохо сохранился. Ладно, без обид, – понизил тон полковник. – Я все равно постарше вас – мне почти шестьдесят.
– А мне пятьдесят пять стукнет скоро, – вставил свои пять копеек милиционер-пенсионер.
– То-то же! Я и по возрасту старше всех, и по званию. Будем выдерживать субординацию.
Блин! Стардом какой-то – инвалидная команда! Шестьдесят, пятьдесят пять… Я еще раз внимательно посмотрел на Джексона, и мне стало окончательно понятно, что между нами не получится дружбы и взаимопонимания, и даже расхотелось ехать с таким начальником, особенно туда, где можно попасть в переделку. Видимо, на моей физиономии отразились все мои чувства, босс это заметил и начал разряжать обстановку.
– Брэйк! Не шуметь! – резко прекратил Алекс возникшую перепалку. – Итак, все вы дали предварительно согласие и я понес определенные расходы. Отставить разговорчики! Джексон назначается старшим команды – за его плечами уже пять проходов через океан. Беспрекословно выполнять его распоряжения, если не хотите потеряться в пути. Он в курсе всех дел: билеты, деньги, страховка, контакты.
Я буркнул вполголоса пару ругательств, оставшись недовольным нежданно-негаданно навязанным начальником, но более бузить не стал. Как говорится, раз уж назвался груздем – полезай в кузов. Билеты на самолет ведь уже куплены, и не только до Москвы. Денег в семье мало, а неустойку выплачивать не хотелось…
– Хватит болтать. Времени до вылета в обрез – марш в аэропорт! – продолжал командовать «полковник» Алекс. – Желаю удачи! До встречи на Родине! Живыми… – Яркин помахал рукой на прощание и, громко посигналив клаксоном, умчался на джипе в сторону центра города, оставив нас разбираться между собой.
Уже сидя в маршрутке, я поближе познакомился с бывшим милиционером, который поминутно чертыхался и, в эту авантюру, как оказалось, втянут совершенно случайно.
– Зови меня Гариком, – представился отставной мент и протянул для рукопожатия широкую, как лопата, ладонь. – Ты, по слухам, бывалый воин и пропах порохом, не то что этот «полкаш», от которого за версту пахнет липой. Ну, Ленечка, кореш закадычный, удружил. Заманил меня сюда, наобещал златые горы, а сам в последний момент слинял, сославшись на проблемы с бизнесом. Верхним чутьем чую – авантюра!
– А меня Костей кличут – Волженин, – повторил я свое имя и назвался по фамилии, потому что милиционер то ли имя запамятовал, то ли переспросил специально – вдруг обманываю, забудусь и повторно назовусь настоящим. А к чему псевдонимы? К чему конспирация? Детский сад! Хотя, возможно, и надо бы маскироваться-шифроваться?
– Ох, не нравится мне эта затея! – продолжал бубнить бывший мент. – Ты-то точно воевал? Или больше по штабам?
– Гарри! Ты не переживай, прорвемся! Надо лишь друг друга держаться. А насчет войны – было дело, но давно, четверть века назад – Афган! А ты где бывал? Чечня?
– Да нет, я с наркомафией и контрабандистами в Казахстане всю жизнь боролся. А в основном я человек мирный. Мой профиль – наружка и прослушка. Эх, дурень я, дурень! Дожил до пенсии и на старости лет влез в это сомнительное дело. Честно говоря, сейчас очень нуждаюсь в деньгах – погряз в долгах в связи с переездом из Средней Азии. Этим Алексом вчера было обещано неплохое вознаграждение в случае успеха операции. Мой дружок Леонид чуть не силком на это собрание затянул – обещал, что поедем вместе, но сам увильнул, а меня отрекомендовал и так разрекламировал, что отказаться стало неудобно. И как-то вчера вышло, что у каждого из десятка собравшихся вояк и милиционеров нарисовались неотложные нерешенные проблемы…
– Жаль, я вчера на то собрание не попал, любопытно было бы посмотреть, что за кадры «полковник» Алекс собрал…
– Ничего хорошего ты там бы не услышал и ни одного толкового бойца не увидел. Ну да и ладно, авось прорвемся. Когда в команде бывалый ветеран – как-то на душе спокойней.
Гарик еще что-то сердито пробурчал, поглубже натянул на голову капюшон и спрятал глаза за большими черными очками.
На протяжении всего долгого перелета до Каира Джексон то и дело пользовался баром – глушил виски и коньяк, полтинник за полтинником, запивая их баночным пивом. Стюардессы мчались от пищеблока по первому зову, натужно улыбаясь и при этом что-то лопоча по-английски.
– Видишь, как все здорово у нас поставлено на арабских авиалиниях! – с самодовольством произнес Джексон, словно он сам был хозяином этой авиакомпании. – Халява плиз! Пей – не хочу! Вздрогнем? За нас, бойцы! Вы даже не подозреваете, что нас ожидает!
– А что нас ожидает?
Джексон хмыкнул и, как бывалый воин, снисходительно пояснил:
– Трудности и опасности! Шторма, морская болезнь, нападения пиратов, перестрелки!
– В боях я бывал – не впервой…
– Тогда рядом с тобой была рота или батальон, а на борту танкера будем вооружены лишь мы трое…
Гарри напрягся, побагровел, достал из кармана и нервно повертел в руке пачку сигарет, со вздохом сожаления убрал обратно – курить нельзя! Я понимающе кивнул Джексону и ответил:
– Поживем – увидим!
Мы с Гарри скромно заказали по бокалу красного французского вина – пить и не хотелось. После бордо нервное напряжение немного спало. Расслабился и несколько раз бросил взгляд на начальника – и заметил, что глаза экс-полковника наполнены страхом и он по-настоящему нервничает, поэтому глушит спиртное и пытается изобразить браваду. А ведь еще никакой опасности нет. Как же он себя поведет в трудную минуту?
Мы с Гариком пригубили еще по бокалу и окончательно успокоились. Легкий алкоголь согрел желудки, и мы задремали под размеренный гул мощных двигателей самолета. Комфортабельный авиалайнер стремительно рассекал холодные воздушные массы над бескрайними просторами нашей огромной России – под упирающимися в пол ногами и тремя метрами корпуса воздушного судна разверзалась десятикилометровая воздушная пропасть.
Каир встретил борцов с пиратами непривычным для этого времени года довольно жарким январским воздухом – погода стояла не российская и тем более не питерская. Гарик моментально взопрел, мокрая рубашка прилипла к спине, с огромной лысины и затылка и далее по щекам и шее потянулись струйки пота, монументальный лоб экс-мента покрылся обильной испариной.
– Перегреваюсь! Мне бы водички! – жалобно взмолился Гарри и посмотрел на экс-полковника затравленным взглядом измученного хозяином большого домашнего пса. – Сушняк изведет в дороге…
– Будет вам вода, – ухмыльнулся старший группы. – Жарковато с непривычки? Да разве это печет! То ли еще будет! Это хорошо, что мы вечером прилетели, – сейчас зима, а вот попадете сюда в июле, да еще в полдень – вот это будет настоящее пекло!
В тесном коридоре, ведущем к таможне и паспортному контролю, нашу группу встретил толстый болтливый араб-агент.
– Салам алейкум! – поздоровался с ним Джексон.
Я тоже пробурчал дежурное «салам», а Гарри скривил мясистые губы в презрительной гримасе и демонстративно отвернулся от араба.
– Вааллейкум ассалям! – радостно воскликнул агент.
Наш экс-полковник мятой физиономией изобразил искреннюю радость, крепко обнялся с арабом, словно с давним другом.
Агент что-то быстро затрещал по-английски с сильным арабским акцентом.
– Ругается. Говорит, что мы опоздали, – пояснил нам Джексон и пробормотал: – Но это ведь не наша вина – рейс в Москве задержали. Мы ж не птицы, сами не можем летать…
Болтливый араб назвался Насером, подчеркнул, что он тезка великого первого президента Египта – Гамаля Абделя Насера, большого друга России, Героя Советского Союза. Наша компания в ответ дружно закивала, мол, слышали, знаем, помним. Агент вклеил визы в паспорта и направил на контроль. То и дело поторапливал, подгонял, хмурил брови и что-то недовольно бубнил. Мы подхватили свои увесистые баулы и побрели следом. Насер не дал задержаться и на минуту на выходе, чтобы осмотреться. К нам подлетела обшарпанная «тойота» – такси, мы живо погрузили в багажник вещи и уселись. Агент помахал на прощание – дело сделал. Джексон удобно устроился на переднем сиденье возле водителя – начальник, а мы с Гарри пристроились на заднем.
Такси резво рвануло, и через пять минут мы выехали за пределы огромного аэропорта, а вскоре и окраина тридцатимиллионной столицы оказалась далеко позади. Мимо мелькали песчаные поля и каменистые холмы. Флегматичный водитель, вполслуха внимал религиозным заунывным речам проповедника по радио, то и дело газуя и обгоняя раскрашенные и размалеванные грузовые фуры, набитые товарами по самую крышу. Лобовые и боковые стекла этих грузовиков, похожие на афганские «барбухайки», увешаны и обклеены всякой сувенирной атрибутикой.
«И верно, почти как в Афгане, – мелькнула невольная мысль. – Надеюсь, что до стрельбы не дойдет и мин на дорогах не будет…»
В порт домчали за полтора часа. Водитель всю дорогу был молчалив, малообщителен и, как Джексон ни пытался его разговорить, отвечал короткими фразами, а буркнув, сразу включал радио громче, и по мозгам попеременно ударяли то заунывные молитвы, то «бабайская» музыка. В Суэце мы зарулили в какой-то темный и пыльный закоулок и остановились.
– Куда завез нас басмач? – недоверчиво спросил Гарри и заерзал на сиденье. – Этот гадючник – штаб-квартира портовой мафии?
– Не бзди! Я тут был много раз… Офис… – тоном бывалого бойца ответил Джексон. – Сейчас оформим документы – и на судно…
Из подъезда буквально выкатился кривоногий круглолицый толстяк. Он так забавно семенил на своих коротких ножках, что казалось, не идет, а катится. Арабский колобок!
Этот рано располневший молодой мужчина окинул взглядом новичков, назвав себя Халидом. С экс-полковником Халид поздоровался гораздо приветливей – широко разверзнув руки, оба крепко обнялись, словно близкие родственники, и даже трижды облобызались. Очередной арабский друг и брат Джексона.
Завершив обнимально-целовальную церемонию, Халид окинул нас оценивающим взглядом – мы с Гариком назвали себя. Агент кивнул, записал имена в блокнот и поспешил к такси. Этот араб оказался не по комплекции юрким, подвижным, а главное, веселым и жизнерадостным – ни минуты не стоял на месте: активно жестикулируя, болтал и над своими же шуточками хохотал постоянно.
Время быстро перевалило за полночь, экспедиция двинулась в порт. Машина промчалась метров пятьсот по мрачной местности и замерла у двух вкопанных в землю столбов с висящей поперек дороги цепью. Врата преисподней? Но без самих ворот…
Из-за куста высокой и раскидистой акации торчала пулеметная башенка – замаскированный БТР. Несколько арабов в форме с зажатыми между ног «Калашниковыми» попивали чай из засаленных пиал, устроившись на корточках вблизи убогого чадящего очага, а старший поста, с пистолетом в кобуре на боку, сидел чуть в стороне на стуле, возле еле тлеющего костра. Зачем столько бойцов? Опасаются израильских диверсантов?
По требованию агента мы показали паспорта, вереницей прошли пешком через рамку контроля – проверились на наличие оружия. Халид чуть заметным движением пальцев извлек из кармана небольшую щепотку мятых египетских купюр, пожал руку старшего – купюры растворились в ладони военного, словно их вовсе не было в природе. После команды Халида вновь вернулись в машину. По ходу движения водитель то и дело останавливался у каких-то строений, и, едва машина замирала, агент мгновенно срывался с места и мчался решать вопросы: где-то он убегал один, где-то увлекал за собой Джексона, куда-то мы заходили все вместе. На таможне и на паспортном контроле Халид бойко и азартно спорил с чиновниками, вновь извлекал из карманов купюры и тайком делился. Деньги деловито перекочевывали в карманы людей в форме, те улыбались, хлопали агента по плечу, жали руки.
В помещении пограничного контроля главный чиновник с огромными маршальскими звездами на погонах взял по очереди наши паспорта, назвал каждого по фамилии, нещадно исковеркав написанное, кивнул, махнул рукой, мол, свободны. Ура! Миновали последнее препятствие к выходу в море! Добрались до пирса, выгрузили поклажу и уселись передохнуть на широкой бетонной плите.
– Послушай, Джексон, а когда мы получим стволы? – поинтересовался Гарри. – Где документы на оружие? Автоматы уже находятся на корабле?
– Не корабль, а судно… Корабли у военных… Не отвлекай меня, – проскрипел сквозь зубы экс-полковник и, сделав загадочное лицо и кося глазами по сторонам, продолжил: – И не болтай лишнего при арабах, вдруг кто понимает по-нашему, ведь многие из них учились в наших вузах. Не спешите, всему свое время. Потом узнаете то, что вам требуется знать…
Именно в этот момент исчезнувший минуту назад в сумраке Халид вновь появился и призывно замахал рукой из рубки какого-то утлого суденышка.
– С вещами на борт! – скомандовал Джексон. – Катер ждет…
Небольшая разноцветная деревянная «лайба» с надписью по борту Моашеб А1 8ауб неторопливо ползла по водной глади Суэцкого залива, разыскивая свою цель – танкер, притаившийся где-то во мраке ночи. На самом деле утлое суденышко спешило, но торопилось в меру сил своего старого, истерзанного мотора. Уже битый час мы мерзли на пронизывающем сыром ветру и жались ближе к надстройке, а ведь некоторое время назад стояла нестерпимая жара – горячий воздух северной Африки после питерских морозов заставил руссо туристо раздеться до легких шортов и маек, теплые вещи мы дружно и опрометчиво упаковали в баулы, а теперь тряслись от холода свежего морского бриза. Но был и плюс – головы сразу протрезвели, ведь в самолете на халяву выпито оказалось немало!
Разговаривать ни с кем не хотелось, мучили неопределенность и неизвестность, в мозгу роились многочисленные вопросы: как встретят? каков быт на судне? как организовать оборону? как отбиваться от пиратов? как справиться с морской болезнью?
Бескрайнее низкое звездное небо размеренно покачивалось над головой, соленые брызги морской воды с каждой набегавшей на борт волной резкими пригоршнями летели в лицо. Время от времени катер проплывал мимо замерших на якорях силуэтов больших судов.
Джексон авторитетно пояснял:
– Справа – контейнеровоз. Вон там – новейший газовоз. А слева по борту на якоре болтается малотоннажный танкерок-бункеровщик. Справа, чуть дальше – балкер, видите, над корпусом торчат такие остроконечные штуковины – это краны для погрузочных работ, на них крепят грейфера. Прямо по курсу – снова балкер, только тоннажем больше. Ну да вы скоро освоитесь и сами без труда сможете отличать суда даже в темноте.
Мы с Гариком молча вглядывались в черные силуэты пароходов и понимающе кивали, а Джексон болтал не переставая:
– Надо нам для конспирации придумать псевдонимы, чтобы настоящие фамилии экипаж не знал. Мало ли что может по возвращении случиться – вдруг органы безопасности заинтересуются нами. Если что, то я – Джексон Мазурини.
– Или Злобный Джексон, – ухмыльнулся я. На мой взгляд, я довольно верно охарактеризовал старшего команды.
– А я буду Бешеный Гарри или Грязный Гарри, – буркнул бывший мент.
– О’кей! – согласился Джексон.
– А как предлагаешь тебя именовать? – спросил Мазурини.
– Зовите меня просто Костей…
– Так не пойдет! Ты будешь Кровавый Костян, или Костя-костолом! – обрадовался полковник пришедшей в голову идее о блистательной маскировке.
Чем дальше мы удалялись от порта, тем шире становилась акватория залива, а ветер все более пронизывающим. Наконец катер сбавил обороты, и агент гортанно прокричал, высунувшись из каюты:
– «Наталъия»!