Майская королева
Ближе к утру темный небесный свод, усеянный яркими звездами, совершенно освободился от туч. Прозрачное розовое небо, казалось, пропитало все окрестности утренней свежестью. Внизу, возле реки, кое-где клочьями прятался туман – он словно чувствовал, что доживает последние мгновения перед восходом светила. Леса, нивы, река – все замерло в предрассветный час в ожидании восхода солнца. А когда занялась заря, стало ясно, что погода будет хорошей.
Скрип опускающегося подвесного моста разбудил последних лежебок, и из темной пасти башни выехала нарядная кавалькада. Графиню де Мелан и ее подругу Бланку сопровождал в поездке небольшой отряд охраны. Дочери Эда де Беньота повезло, что молодая графиня была ее подругой. С тех пор как погибли родители Клариссы, прошло уже много времени. И все местные холостяки решили, что траур по графу и графине Мелан можно считать оконченным. Молодую и богатую наследницу стали обхаживать изо всех сил. Скучное существование за стенами замка сменилось на частые прогулки по окрестностям, визиты, поездки в город. Вот и сейчас девушки отправлялись на пир. Вчера Кларисса получила приглашение от Тибо де Во, графа Шатрского. По случаю народного праздника весны сеньор ежегодно устраивал богатое празднество. На этом празднике подруг ждали всяческие развлечения, танцы, возможность познакомиться с новыми кавалерами. Предвкушая предстоящие удовольствия, обе девушки, обычно любящие поваляться в постели, сегодня поднялись очень рано, так как поездка ожидалась нелегкая. Дорога проходила через густой сосновый лес, петляла по холмистой равнине, пересекала небольшую речку. К тому же город, где располагалась резиденция графа Шатрского, находился не близко – их маленькому отряду предстояло проехать лье пятьдесят.
– Посмотри, Бланка! – Кларисса показала в сторону большой поляны, расположенной на берегу реки, когда отряд выехал из небольшого перелеска на открытое пространство.
На зеленой траве чернело большое кострище с еще пылающими жаром углями, а трава вокруг кострища была вся истоптана.
– Здесь всю ночь было гуляние, мадемуазель, – ответила ее спутница и со вздохом повела озорными карими глазками. Было видно, что и она была бы не прочь принять участие в деревенском празднике начала лета, но строгий Эд оберегал дочь от сельских кавалеров. И это было понятно: в такую ночь все запреты для молодежи снимались, согласно древним языческим обрядам.
Из густых зарослей орешника навстречу отряду вылезла изрядно растрепанная парочка. Молодые люди были удивлены встрече со своей сеньорой столь ранним утром и застыли в недоумении. Девушка быстро поправила измятое платье, а парень потянулся снимать шапку с копны черных волос.
– Как прошел праздник, Маго? – сухо улыбнулась Кларисса.
– Хорошо, мадемуазель Кларисса, – отозвалась дочь Жана Марте, сельского кузнеца, – но ведь он еще не прошел.
Графиня удивленно подняла тонкие брови. Ее изящные темно-каштановые брови очень хорошо передавали все оттенки чувств молодой аристократки. На этот раз легко можно было понять, что они выражают удивление с некоторой долей иронии.
– Да, я вижу, что для тебя праздник все еще продолжается.
– Нет, мадемуазель, я имею в виду, что сегодня будут выбирать «майского короля», – пролепетала любительница запретных услад и взглянула на своего избранника.
– Возможно, что твой кавалер и будет тем самым королем?
– Не думаю, – хмыкнула девушка.
Графиня тронула поводья, и кавалькада поскакала вперед, оставляя на песчаной дороге следы от конских копыт. Но когда отряд проезжал мимо селения, расположившегося возле небольшого холма, путь ему перегородила группа молодых парней и девиц. В волосы девушек были вплетены полевые цветы и травы, все участники праздничного действа были наряжены в свои лучшие одежды. Рыжую шевелюру одного из юношей украшал большой венок. В руках он держал два березовых ствола, а пояс, которым он был подпоясан, наверное, был лучшим в округе. Сопровождавшие «майского короля» молодые люди пели в его честь хвалебные песни и осыпали венценосную голову лепестками цветов.
Парень совсем вошел в роль, и его движения были преисполнены благородства. С видом сеньора он преградил дорогу графине и посмотрел ей прямо в глаза своим царственным взглядом. Кларисса притормозила бег Суси и жестом руки остановила стражу.
«Майский король» все же сделал вежливый жест, слегка напоминавший поклон, в то время как его свита склонилась по-настоящему. Затем глава процессии перенес березки в левую руку, а правой указал на графиню. Его жест вызвал у молодежи вздох восхищения, и от стайки отделилась маленькая кудрявая девчушка. Подбежав к ногам нервно топчущейся Суси, она смело выкрикнула:
– Кларисса Монье, графиня де Мелан, майский король избрал вас майной!
Графиня взглянула на Реми, сержанта ее стражников. Ее брови выражали недоумение.
– Нельзя отказываться, госпожа, – прошептал, прикрывая рукой рот, мужчина, – плохая примета, да и обида будет у селян.
Кларисса была недовольна вынужденной задержкой, но смирилась с народным обычаем, тем более что все были явно восхищены смелым выбором «короля». Вскоре герою праздника подали лошадь, и царственная пара в сопровождении свиты направилась в лес. Там молодежь нарубила целый воз молодых деревьев, и парни с пением и плясками повели буйволов в сторону селения. «Короля» и графиню при этом непрестанно осыпали лепестками цветов, травами или просто молодыми листьями. На голову Клариссы уже успели взгромоздить тугой венок из душистых полевых цветов, шею ее кобылы также украсили травяным хомутом, который Суси все время пыталась достать жадными губами.
Бланка завизжала от восторга, и «майна» оглянулась. Из-за пригорка на процессию мчалось целое войско. Мужчины были вооружены деревянными мечами и рогатинами. Сопротивления почти не было, но нападавшие изображали ярость и умелое владение оружием. Скоро воз оказался в их руках.
– Это значит – лето завоевано, – пояснил всезнающий Реми.
Участники праздника с визгом и криками расхватали зеленые ветки, наполнявшие воз как настоящие ценности. Затем и войско, и жертвы нападения взялись за руки и закружились в хороводе. «Майский король», видя нетерпение Клариссы, сделал неумелый реверанс, освобождая графиню от роли «майны» и одновременно поблагодарив.
Участие в празднике отняло у путешественниц часа два драгоценного времени, и кавалькада въехала в городок, где располагался замок графа Шатрского, довольно поздно, когда сумерки уже сгустились над черепичными крышами. На въезде графиню встретила процессия нарядных женщин. Горожанки несли в руках высушенные травы, небольшие огоньки и пели языческие куплеты. Из окон на вторых этажах свисали глиняные горшочки, продырявленные во многих местах. В горшочках были зажжены сухие лепестки роз, и по всей округе неслись пьянящие ароматы. Ощущение таинственного древнего праздника вновь охватило сердце Клариссы. Она оглянулась и увидела, как светящейся змеей ползет ручеек из поющих женщин к ближней излучине реки.
Ворота замка были распахнуты настежь, и во дворе было видно множество нарядных людей. Похоже, граф не поскупился и пригласил проезжих вагантов[6]. Молодые люди в черных, как у монахов, одеждах резво наигрывали веселую мелодию. Тонкоголосые флейты, рожки и медные трубы настойчиво приглашали к танцу, а барабан с бубенчиками задавал его ритм. Но гости еще не приступили к настоящему веселью и важно прохаживались по двору, обмениваясь любезностями и шутками. Было видно, что кого-то ждут.
Навстречу Клариссе вышел граф Тибо в парадном платье; толстая золотая цепь на его груди удерживала кулон с фамильным гербом. Приветливо улыбаясь, он помог графине спуститься с лошади и сделал знак слугам, которые поднесли большое серебряное блюдо и кубок с водой для умывания рук.
– Мы уже заждались вас, мадемуазель Кларисса. Я приказал не начинать праздник, пока вы не приедете.
– Спасибо, мессир, за такую честь, прошу извинить меня за задержку.
– Не стоит извинений, графиня, дорога дальняя, я понимаю.
– Нас задержал народный праздник, – оправдывалась Кларисса, вытирая руки о расшитое полотенце, – я была избрана королевой.
– О, этот выбор был предрешен, дорогая, вы и у нас будете королевой.
– Что вы, мессир, – смутилась гостья, – тут много достойных дам.
– Но равных вам по красоте здесь нет, – возразил любезный хозяин, – к тому же я имею к вам сегодня особое намерение.
Теперь и граф Тибо смог увидеть, как ловко изображает красавица удивление своими изящными бровями.
– Нет, нет, пока это секрет, – воскликнул граф и добавил, – пусть все идет своим чередом.
В это время из-за спины графа возник плотный мужчина лет сорока. На его широком рыжеватом лице заинтересованно поблескивали маленькие серые глазки. Граф Тибо оглянулся.
– Должен вас познакомить, графиня, это барон Донат де Брюнне, мой кузен.
– Очень приятно, барон.
Донат захватил своей влажной рукой узкую ладонь Клариссы и звонко чмокнул ее. Девушка видела, как напряглись мышцы на его выбритом затылке. Музыканты сменили мелодию, и это послужило своеобразным сигналом к началу танца. Гости засмеялись и принялись выстраиваться вдоль площадки. Барон присел в поклоне, приглашая графиню на танец. Неприятный холодок возник в животе Клариссы, но она покорно пошла вслед за широкой спиной кавалера.
Пары выстроились в две шеренги и, освещенные масляными факелами, повернули свои взоры на Клариссу и барона. Те стояли во главе танцующих пар, и Донат торжественно держал на вытянутой вперед ладони тонкую ручку королевы бала. Музыка на мгновение умолкла и грянула вновь. Кларисса и ее кавалер поплыли вперед мелкими шажками, и все остальные танцоры стали двигаться вслед за ними, выстроившись в торжественную процессию.
– Танец поцелуя! – воскликнул кто-то из толпы, и у Клариссы сжалось сердце.
Это означало, что в конце танца этот рыжебородый сорокалетний толстяк присосется к ее рту своими мокрыми губами. Все дальнейшее действо «королева пира» переживала грядущую расплату. Так и случилось – под бурные возгласы гостей барон обхватил талию графини жесткой рукой и мазнул влажным ртом по зардевшейся щеке, так как ловкая девушка успела увернуться. Поступок Клариссы не остался незамеченным, и серые глазки барона блеснули недобрым огоньком. Тем не менее публика разразилась долгими аплодисментами, но их прервал граф, приглашая гостей к столу.
Длинные столы в парадном зале встретили гостей многочисленными яствами. На белых скатертях были расставлены золотые и серебряные кубки с ароматными винами, из ваз свисали грозди винограда, а жареное мясо и копченая рыба источали восхитительные запахи.
Менестрели переместились вслед за гостями – давно известно, что музыка облегчает процесс пищеварения. Жонглер устроил под куполом карусель из зажженных факелов.
Загадочным образом барон оказался рядом с Клариссой. На столе, напротив них, стоял кубок на двоих, который толстяк Донат тотчас же осушил почти полностью. Графиня отказалась от вина, взглянув на влажный край посудины, и взяла кисточку винограда. Он еще не совсем созрел, и лицо «королевы» слегка исказилось.
– С вами очень приятно танцевать, мадемуазель Кларисса, – прошептал на ушко барон. Для этого ему «пришлось» пододвинуться поближе, так что девушка ощутила жар его могучего тела.
В этот момент юный слуга попытался наполнить опустевший кубок и нечаянно плеснул немного вина на тунику барона. Взбешенный Донат вскочил и заехал неумехе звонкую оплеуху. Под гомерический хохот гостей юноша повалился на пол, вылив на себя остатки благородного напитка.
– Ну зачем вы так, барон! – остановила его испуганная Кларисса. Ей показалось, что рассвирепевший барон приготовился добавить еще пару хороших пинков ногами съежившемуся от ужаса слуге.
– Эти скоты ничего не умеют хорошо делать, графиня, – злобно прошипел ее кавалер, отряхивая остатки вина с одежды.
Вскоре мужчина остыл и опять стал оказывать знаки внимания своей очаровательной соседке. Кларисса ощутила на своей талии его тяжелую руку и гневно оглянулась. Донат поспешно ретировался и принялся за пряный кабаний окорок, нашпигованный чесноком. В разгар пира Кларисса заметила, что граф Шатрский удалился из зала. Встал из-за стола и ее ухажер. Спустя пару минут к графине подошел слуга и передал просьбу хозяина замка пройти к нему в комнату. Весь вечер Клариссу не отпускало смутное предчувствие беды, и вот сейчас снова тревожно сжалось сердце. Бросив тоскливый взгляд на Бланку, она нехотя побрела за слугой.
Конец ознакомительного фрагмента.