Глава вторая
Ловить бабочек можно и в самолете.
Пройти таможню в России довольно несложное дело, особенно если у тебя британский паспорт.
Увидев потрепанные паспорта с визами России, таможенница без всяких вопросов шлепнула на страницу красный штамп и Клим с Малышом проследовали в таможенную зону.
Никого не заинтересовали два британских гражданина со спортивными сумками через плечо.
Полтора часа ожидания, во время которого Клим с Малышом купили по две баночки черной икры, пять бутылок водки и четыре матрешки, которые заняли места в просторных полупустых сумках, повешенных через плечо.
Смотря на плутоватую рожу бармена, Клим неожиданно спросил, приблизив свое лицо к подавшемуся навстречу служителю барной стойки:
– Шеф! Хороший наш коньяк есть?
– Вопрос сложный и интересный, но для хорошего человека вполне решаемый, – пообещал бармен, мгновенно поворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Нагнувшись, сунул правую руку вниз, потом левую. Немного поковырявшись внизу, выпрямился. Голова при всех этих телодвижениях оставалась повернутой к бару, четко фиксируя перемещения людей в зале.
В полиэтиленовом пакете приятно позвякивало стекло.
– Есть коньяк «Двин» две бутылки, по двести баксов за штуку, – предложил бармен, спокойно смотря на Клима.
– Открой один пузырь и налей пятьдесят грамм, – предложил Клим, выкладывая на барную стойку двести долларов.
– Без проблем шеф! – протянул правую руку к пакету бармен и его левая рука метнулась за деньгами.
– Сначала проба, а потом деньги, – прижал к барной стойке шаловливую ручонку Клим.
Как бармен ухитрился открыть одной рукой бутылку, налить пятьдесят грамм коньяка осталось для Клима секретом, рука алкогольного умельца оставалась прижатой к стойке.
Но пузатая рюмочка желтого стекла буквально через тридцать секунд появилась на барной стойке.
Отхлебнув глоток, Клим поднял глаза вверх, не забывая окинуть взглядом зал. Людей, которые внимательно смотрели на него, видно не было.
«Зачем за мной следить? При всем желании отсюда никуда не деться! Как с подводной лодки!» – промелькнула быстрая мысль, которую Клим не стал отгонять.
Подержав коньяк во рту, Клим ласково предложил:
– Положи бутылки на стол.
Покрутив пробки, Клим обнаружил, что с одной бутылки крышка отвинчивается, и только после этого отпустил руку бармена.
– Тут четыреста долларов! – удивился бармен, дуя на покрасневшую руку, под которой он обнаружил деньги.
– У каждого свои секреты, – пояснил Клим, направляясь к выходу из бара.
По громкоговорящей связи объявили посадку и пассажиры неторопливыми ручейками потянулись к терминалу.
Короткая поездка на аэрофлотовком автобусе и ровно через сорок минут американский «Боинг» закрыл двери.
Еще час прошел прежде чем самолет вырулил на старт.
Ассис Аземеду оказался действительно в одном ряду с Климом.
Недолго думая, Клим достал бутылку водки и предложил выпить за счастливый полет.
Отказываться резидент не стал, достав из правого кармана пакетик с миндалем.
Ассис оказался действительно интересным человеком, который прекрасно знал не только свою страну, но практически все близлежащие страны, о чем сразу и начал рассказывать:
– Бразилия, страна, где живет больше всего разновидностей бабочек, чем на всем земном шаре вместе взятом.
Конечно у нас в республике Туанабара живут бабочки, которые встречаются только в моей стране, но к сожалению, Бразилия по количеству бабочек перещеголяла мою республику.
Если вы зайдете в любой магазин или магазинчик Бразилии, то сразу обратите внимание на обилие товаров отделанных материалом отливающей голубой глазурью. Это пепельницы, тарелки, подносы и даже картины, которые обладают одним странным для человека, впервые попавшего в Южную Америку свойством.
Вы смотрите на тарелку с одной стороны, то вам кажется, что она бледно-голубого цвета, а стоит посмотреть на нее под другим углом, как голубизна пропадает и появляется темно-синий оттенок.
Это происходит потому, что поверхность предметов выложена крыльями наших бабочек.
В Бразилии промысел бабочек очень сильно развит и дает, как и в моей стране, значительные валютные поступления.
Прежде чем начать заниматься моим бизнесом, я три года провел в Бразилии, занимаясь охотой на бабочек.
Самые красивые и дорогостоящие коллекции бабочек собирают и продают в Бразилии, которая и является законодателем бабочкиных мод в мире.
– Что это за животные бабочки? – спросил Малыш, заинтересовавшись необычной темой для разговора.
– Если взять бабочку пальцами за крылья, то остающаяся на пальцах краска, или пыльца, если ее рассмотреть под микроскопом, похожа на чешуйки или миниатюрную черепицу, которой так любят у нас покрывать крыши домов, – начал рассказывать Ассис Аземеда, когда мимо с недовольным видом проследовал Мануэль, место которого было на пять рядов впереди.
Он сделал, как ему показалось незаметное движение рукой, приказывая, или приглашая, следовать за собой Клима.
– Вы пока поговорите на отвлеченные темы, а я сбегаю в туалет руки помою. Вы так интересно рассказываете, но время от времени хочется настоятельно помыть руки. Такое ощущение, что на них налипла пыльца ваших изумительных бабочек. Поговорите пока на отвлеченные темы, а как только я приду, продолжите ваш исключительно занимательный экскурс в фауну Южной Америки.
Мне бы не хотелось пропустить хоть одного слова вашего изумительного, как по содержанию, так и методу изложения рассказа, – учтиво сказал, без излишнего наигрыша, восхищаясь собеседником, сказал Клим, вставая со своего места.
Еще самолет не взлетел, как пассажиры расположившись в своих креслах, уже занимались своими делами: черноволосый парень читал газету «Советский спорт», а рядом сидящий с ним блондинистый детина, которому было тесно в кресле с увлечением листал «Плэйбой», а через два ряда, компания крепких мужичков, выставив на пластиковый стол литровую бутылку «Смирновской» водки споро выкладывала рядом истинно русскую закуску – соленые огурчики, открытую баночку красной икры и половинку буханки черного хлеба.
– Чем вы мать твою за ногу, занимаетесь? – воскликнул Мануэль злым шепотом. На лице его в то же время сверкала голливудская улыбка на тридцать четыре зуба.
– Мы работаем! Налаживаем связи с местным населением. Этот человек – крупнейший специалист и экспортер бабочек во всей республике Туанабара, зовут его Ассис Аземеду, – доложил Клим и угодливо улыбнулся, хотя ему хотелось оторвать Мануэлю голову или, в крайнем случае, выбить десяток чересчур ровных для настоящих, зубов.
– Никаких контактов без моего разрешения! О каждом шаге докладывать! – приказал Мануэль и сделал попытку первым войти в освободившийся туалет.
– Я по-быстрому, – пояснил Клим, придерживая ретивого Мануэля.
Умыв лицо и сполоснув руки, Клим, не торопясь, вышел из туалета, на ходу вытирая руки носовым платком.
Весь опыт проведенных операций приучил Клима пользоваться по возможности своими туалетными принадлежностями.
– Вы сказали, что скоро, а сидели целых четыре с половиной минуты! – укорил въедливый Мануэль, сделав вторую попытку занять туалет.
Клим снова остановил своего собеседника:
– Деньги на командировку когда выдадите?
– Вам дали пластиковую карту, на которой лежит приличная сумма денег, – сообщил Мануэль, приплясывая на месте от нетерпения.
– Только забыли сообщить пин-код и я не смог проверить – есть деньги на карте или нет! – спокойно сообщил Клим, продолжая загораживать дверь в туалет.
– Дайте карту мне, я сам проверю! – предложил Мануэль и глаза его алчно заблестели.
– Вы мне лучше скажите пин-код, чтобы я смог снять наличные деньги в Рио, – еще раз предложил Клим, смотря на реакцию Мануэля, который прямо танцевал чечетку.
– Дайте пройти в туалет! – взмолился Мануэль, не делая попыток пройти в соседние кабинки.
– У вас цистит? – вежливо спросил Клим, по-прежнему загораживая дверь кабинки. Странное дело, за все время разговора, ни одного пассажира, не появилось, около туалетов.
– Какое вам до этого дело! – возмутился Мануэль и прямо подпрыгнул на месте.
– Значит гусарская болезнь – триппер! Только при нем и цистите возникают болезненные позывы к мочеиспусканию! – диагностировал Клим состояние своего собеседника.
– Дайте же в конце концов возможность сходить в туалет! – взмолился Мануэль, силой отодвигая собеседника от двери.
На этот раз Клим не стал сопротивляться, сопроводив проход Мануэля, фразой:
– Следующее рандеву через два часа! И не делайте обезьяньих ужимок в проходе – вы привлекаете лишнее внимание!
Выходя из отсека, Клим обнаружил белую табличку на тканевой занавеске:»Туалеты не работают»
Когда он заходил в отсек, этой таблички не было.
На маленьком столике стояла вторая бутылка водки, а Малыш с резидентом увлеченно болтали по-испански, не обращая внимания на окружающую обстановку. Малыш переместился в среднее кресло, оставив свободным место с краю.
Уровень жидкости в бутылке стоял на середине этикетки, что показывало, что собеседники не теряли времени даром.
На пластмассовом столике появилась открытая банка черной икры, сыр «Рокфор» и маленькие, аккуратно нарезанные кусочки черного, посыпанные коричневыми семенами хлеба.
С впереди стоящего кресла протянулась холеная женская рука с пластмассовым стаканчиком и женский голос томно произнес по-русски:
– Сколько может женщина ждать? На дороге вы господа, вели себя малость пошустрее.
– Мадам Элеонора тоже летит в республику Туанабара! – объявил резидент и с того места, где остановился, принялся рассказывать, немного громче, чем до этого:
– Бабочки составляют отряд насекомых, так называемый Lepidoptera, что в переводе означает «чешуекрылые», – успел сказать резидент, как Элеонора капризно заявила:
– Такая интересная беседа и ведется в таком неудобном месте. Предлагаю перейти в бизнес класс, где есть столики и там продолжить нашу неожиданную встречу.
– Там наверное все места заняты! – попробовал возразить Малыш, смущенный напором дамы.
Неожиданно женщину поддержал резидент:
– Найдут для меня и моих друзей – я как никак золотой пассажир!
Стюардесса, появившаяся возле кресла Клима, деловито собрала в корзинку снедь со стола и на безукоризненном английском спросила:
– Вещи господа сами возьмут или перенести?
Клим не успел ответить, как снова вмешалась блондинка, протянув желтый жетон на цепочке:
– Вещи перенести. Бутылку «Вдовы Клико», английской «Смирновской» и легкой закуски на ваше усмотрение!
– Слушаюсь мадам! – вытянулась в струнку стюардесса.
Вынув из нагрудного кармана мобильный телефон, стюардесса отвернулась на девяносто градусов от Клима и быстро приглушенным голосом заговорила.
Минута, и кончив разговор, стюардесса, ослепительно улыбнувшись, быстро пошла по проходу, грациозно покачивая стройными бедрами.
Клим первым выбрался из кресла и, встав в проходе, от удивления широко открыл глаза – перед ним стояла блондинка из автомобиля!
Протянув руку, Клим галантно помог блондинке выбраться из кресла.
Дождавшись, пока блондинка выйдет из кресла, Клим наклонился и легко поцеловал холеную руку.
– Вот и второй спасенный появился! – обрадовалась блондинка, бросая на Клима явно не платонический взгляд.
– Мадам! Припадаю к вашим ногам вместе с бутылкой настоящего Двина, который мне контрабандно привезли из Армении, – сразу нашелся Клим.
Протянув руку, открыл потолочный ящик и достал из кармана сумки открытую бутылку коньяка.
– Вся контрабанда делается на Большой Арнаутской улице в Одессе, – цитатой из шедевра мировой литературы, ответила блондинка, бесцеремонно отбирая бутылку у Клима.
Взявшись за горлышко бутылки, в пару секунд открутила крышку.
– Пахнет недурственно, но почему бутылка открыта? – спросила блондинка, бросив на Клима совершенно трезвый взгляд.
Клим стоял боком к блондинке, наблюдая, как с трудом выбирается из кресла резидент и Малыш.
Резидента порядком штормило, зато Малыш держался молодцом, чувствовалась российская закалка!
Смотря блондинке прямо в лицо, Клим весело пояснил:
– Коньяк, особенно дорогой, я предпочитаю пробовать, чтобы не нарваться на контрафактную продукцию, которой завалены полки всех магазинов, вне зависимости от места продажи и цены. Мне мое здоровье намного дороже денег!
Блондинка хмыкнула, взвесила бутылку в руке и обвела взглядом салон, не останавливаясь ни на одном человеке.
Трезвый взгляд блондинки, Клим засек периферийным зрением, но говорить ничего не стал, сразу направившись вперед по проходу, вслед за ушедшей стюардессой.
Блондинка не дала Климу далеко уйти. Вцепившись левой рукой в правую руку Клима, блондинка всем своим далеко не маленьким весом, повисла, прижимаясь к правому боку.
Климу ничего не оставалось делать, как обнять блондинку за талию и в таком виде, они прошествовали к салону бизнес класса.
Просторное помещение, уставленное широкими кожаными диванами по периметру, было абсолютно пусто.
Ни одного человека в салоне, рассчитанном человек на двадцать, не было видно. Даже стюардесса, накрывавшая на стол, потерялась в этом салоне, предназначенном для особо важных пассажиров.
На журнальном столике стояла ополовиненная бутылка водки, бутылка шампанского «Вдова Клико» в серебряном со льдом ведерке и все закуски с пластмассового столика в салоне эконом класса.
– Давайте определимся, пока мы все трезвые, как будем добираться до Сан-Сантарены, – предложил резидент, по-хозяйски усаживаясь на диван.
– Это столица республики Туанабара? – заинтересованно спросила блондинка, ставя на стол бутылку подаренного коньяка.
– Вы абсолютно правы мадам! – церемонно представился резидент, подавая визитную карточку с золотым обрезом.
– Благодарю вас господин президент! – церемонно поклонилась блондинка, подавая в свою очередь черную, вертикальную визитную карточку резиденту.
– Что привело вас в нашу республику? – снова церемонно осведомился Ассис, наливая из бутылки коньяка себе в рюмку.
– Моя фирма хочет заняться изготовлением экзотических, дорогих вещей типа изделий из крокодиловой кожи, натуральных черепаховых гребней и тому подобных вещей, которыми так славится Южная Америка.
Кожа крокодилов, поставляемая бразильскими партнерами, не отвечает, мягко говоря, заявленным требованиям. Я должна сама посмотреть на отправляемые кожи и после этого уже решать вопрос о рентабельности производства, – пояснила блондинка, щелкнув пальцами правой руки.
Мгновенно возле нее возник стюард, одетый в белый смокинг.
Ткнув указательным пальцем в бутылку коньяка, блондинка сделала им круговое движение.
Точно рассчитанными движениями коньяк был разлит по пузатым рюмкам.
Едва только Элеонора подняла голову, как стюард мгновенно исчез, чтобы через секунду возвратиться с хрустальной вазой, полной фруктов.
Надменный взгляд женщины и стюард испарился.
– Давайте выпьем за знакомство! – предложила Элеонора, поднимая рюмку.
Сделав глоток коньяка, Элеонора покатала коньяк во рту и медленно проглотила.
Около столика возник и испарился стюард большим блюдом мелко нарезанных фруктов.
Элеонора взяла ломтик апельсина двумя пальцами и отточенным движением положила его в рот.
Ложной скромностью единственная за столом дама не страдала, абсолютно не интересуясь мнением окружающих на свой счет.
Прожевав дольку, Элеонора сморщила нос, нахмурила брови и неожиданно улыбнулась.
– Коньяк просто великолепен! Вы не зря его пробовали! – воскликнула Элеонора.
Никого, не стесняясь, женщина обняла Клима и жадно поцеловала его в губы.
Нельзя сказать, чтобы Клима поведение блондинки шокировало или ему неприятен был поцелуй, но эмансипированность женщины его несколько ошарашила.
Что бы скрыть смущение, Клим, едва только Элеонора оторвалась от него, сразу схватил бутылку и наполнил рюмки коньяком.
– Повторяю вопрос насчет дальнейшего маршрута до столицы, – снова напомнил резидент, катая рюмку в своих тонких пальцах.
– Если есть деньги, то все препятствия преодолимы! – воскликнула Элеонора, одним махом опрокидывая в себя рюмку.
– Только не в Южной Америке! – попробовал возразить резидент, все с большим интересом смотря на полупьяную бизнесвумен, которая налив половину фужера водки, одним глотком выпила ее и неожиданно щелкнула пальцами.
– Два соленых огурца и еще одну бутылку водки! – по-русски изрекла Элеонора, не глядя на появившегося сзади стюарда, который обладал в отличие от первого, иссиня черным цветом кожи.
Круто развернувшись, стюард исчез и буквально через мгновение появился, держа в вытянутых руках литровую бутылку водки, на которой было написано:»Русский стандарт», тарелку с солеными огурцами, размером с сигаретную пачку и о чудо! – четырьмя гранеными стаканами!
Набулькав по половине стакана в каждый, Элеонора решительно пододвинула тару всем участникам импровизированной пьянки.
Недрогнувшей рукой, подняв стакан до уровня глаз, дама изрекла:
– За успех нашего безнадежного предприятия!
Не дожидаясь присутствующих, женщина опрокинула стакан водки в рот, выпила, чисто по-мужски крякнула, и сразу закусила огурчиком, звонко захрустев овощем.
Все присутствующие, последовали примеру дамы, опустошив свою посуду.
«Три дня теперь под воду лезть нельзя!» – успел подумать Клим, как из-за занавеси показалась недовольная рожа Мануэля.
Соорудив, кислую мину, Мануэль рукой поманил Клима.
Сделав вид, что не заметил физиономию своего переводчика, Клим потянулся за сухариком.
– Пошел вон! – рявкнула Элеонора и видя, что рожа Мануэля не исчезает, метко метнула одним движением кисти апельсин.
Попав прямо в лоб, апельсин отскочил и покатился по полу.
Элеонора звонко щелкнула пальцами.
Мгновенно возникший возле стола чернокожий стюард, склонил коротко стриженную голову.
– Апельсины поменять! Очень жесткие! Если я еще раз увижу эту смазливую рожу, вся бригада будет уволена! – пообещала Элеонора.
– Это пассажир! – попробовал, не возразить, а только объяснить стюард.
– Охранника ко мне! – приказала Элеонора, совершенно не обращая внимания на присутствующих.
Из-за занавески появился квадратный детина, с белой биркой на лацкане черного пиджака.
На пластиковой табличке на русском и английском языках было написано:»Секьюрити».
Скользящим шагом, детина приблизился к столу и склонил голову.
– Еще раз увижу посторонних в салоне – оставлю в Бразилии! Пассажиры должны сидеть на своих местах! – зловеще пообещала блондинка, демонстрируя волчий оскал новых русских.
Лицо блондинки оставалось все таким же приветливым, но вот слова, вылетающие из прекрасно очерченных губ, вызывали в окружающих нешуточное волнение.
– Это пассажир эконом класса! – попробовал пояснить охранник, нервно передергивая широкими плечами.
– Дайте ему пятьсот баксов и предупредите:
Еще раз увижу около себя, попадет в больницу и не простую, а муниципальную – будет изучать на собственном опыте бразильские методы лечения травм и переломов.
Охранник исчез, как будто его сдуло ветром.
Махнув рукой, показывая, что надо наливать еще, Элеонора снова заговорила:
– У меня на частном аэродроме стоит реактивный «Фалькон» на котором мы быстро доберемся до столицы вашей республики. Все решают деньги!
– Приглашаю вас посетить мою фазенду на берегу океана! В трехстах милях от нее живет мой приятель, который занимается ловлей и разведением крокодилов. Если будет желание, то можем съездить к нему и посмотреть, как разводят этих страшных животных, – предложил Ассис, беря в руки литровую бутылку.
Кивнув головой, Элеонора что-то прикинула и, вытащив сотовый телефон приказала, нажав всего одну кнопку:
– Готовь маршрут до Сан-Сантарены!
– Если хотите посмотреть столицу нашей республики, то я к вашим услугам! – предложил Ассис, успев тем временем налить по половине стакана всем присутствующим.
– Города мне все надоели, а вот посмотреть, как ловят крокодилов, я не откажусь – это очень интересно, – протянула Элеонора, залпом выпивая свою водку.
– У меня «Фалькона» пока нет, но маленький самолетик, который поднимет всю нашу компанию и двух охранников найдется, – пообещал Ассис, одним махом опрокидывая водку.
– В присутствии этих бравых ребят, я ничего не боюсь! – заявила Элеонора и мгновенно перейдя на русский язык, спросила:
– Мужики! Вы действительно служите в контрразведке?
– Мадам! Когда – то, много лет тому назад, мы действительно имели такое счастье, поэтому некоторые ухватки со старых времен остались.
Но в связи с известными вам событиями у нас в стране, которые начались с правления Мишки Меченого, молодые волчата, решив, что если у них острые зубы, то мозгов иметь не надо.
В связи с этим прискорбным событием, нас выперли без достойного пенсиона и выходного пособия. Теперь вот летим консультировать одну фирму, но вышла какая-то накладка. Приходится на время поступить к Ассису ловцами бабочек.
– С вами все ясно. Взяли бедную девушку на гоп-стоп, потрясая пустыми корочками! – резко махнула рукой Элеонора.
Повернувшись к резиденту, Элеонора обворожительно улыбнулась и попросила:
– Расскажите про своих бабочек. Вы так интересно начали! Может, я тоже, займусь этим бизнесом!
– Только такие шикарные и красивые женщины могут преуспеть в этом бизнесе! – воскликнул Ассис, которому спиртное развязало язык.
– Глядя на вас начинаешь верить, что в этом специфичном бизнесе могут преуспеть только прекрасные душой и телом люди! – подыграла Элеонора, положив нога на ногу.
Ноги у нее были действительно красивые и оголяя их практически до бедер, Элеонора все внимание обратила на нижнюю часть своего тела, оставляя лицо в тени.
Из-под коротенького платья ослепительно сверкнули белоснежные кружева оборочки трусиков, и Клим невольно сглотнул слюну.
Хотя Клим и не являлся женострадальцем, а мужественная внешность, великолепное сложение, высокий рост, да и хорошо подвешенный язык всегда обеспечивали внимание со стороны представительниц прекрасного пола, «медовая ловушка»[1] никогда не отвлекала его, а наоборот заставляла быть настороже.
Показывая мужчинам свои великолепные полные ножки, покрытые коричневатым загаром, Элеонора, как ей казалось незаметно, поднесла руку ко рту и сделала быстрое глотательное движение.
«Понятно солнышко! Ты приняла алкогольный интоксикатор! Теперь сможешь пить, как лошадь, поражая воображение резидента и наше, своей выносливостью!
Только зачем это тебе нужно?» – спокойно рассуждал Клим, рассматривая обычные белые трусики с брюссельскими кружевами на полных ногах Элеоноры.
Сейчас Элеонора показывала не просто ноги, а уже то, что между ними, то раздвигая, то медленно «медовая ловушка», сдвигая нижние конечности.
– Решено! Открываю в Бразилии фирму по ловле бабочек! – решила Элеонора, чуть скривившись.
«Интоксикатор похоже горький и противный!» – про себя сказал Клим, продолжая наблюдать периферийным зрением за выражением лица бизнес вумен, которое в этот момент, потеряло всю свою привлекательность.
Ассис встряхнул головой, оторвался наконец от завлекательного зрелища и принялся рассказывать, закатывая глаза от избытка чувств, которое он испытывал к предмету своего бизнеса:
– Бабочек, как я уже говорил, огромное количество.
Существуют дневные и ночные бабочки. Окраска дневных бабочек, более яркая, а ночных менее. Соответственно стоимость дневных бабочек во много раз выше, чем ночных.
Бывает, что ночные бабочки начинают летать днем, ну как мы сейчас, которые увлеклись спиртным, едва самолет успел подняться в воздух. Это конечно, из-за присутствия очень красивой, умной и чертовски милой женщины! – не удержался от комплимента резидент, который оказывается, любил распускать хвост в присутствии красивых женщин.
«Можно подумать ты сам этого не любишь? Ведь был готов трахнуть Элеонору прямо в самолете!» – сам себе сказал Клим, продолжая анализировать поведение Элеоноры.
– Вы тоже удивительно милый и исключительно знающий человек! – не осталась в долгу Элеонора и Ассис от комплимента, расцвел, затоковав, как тетерев весной:
– Дневные бабочки отличаются от ночных, более тонким туловищем, более длинными усиками, с булавовидным утолщением на конце.
– Мне всегда, казалось, что бабочки очень нежные и хрупкие создания. Развейте или подтвердите мою догадку, – попросила Элеонора, принимая томную позу, при которой ее бедро ясно обрисовалось под совсем легким платьем.
– Яркие, прямо бросающиеся в глаза с невесомыми крыльями бабочки, только на первый взгляд, могут показаться легкой добычей.
На самом деле это далеко не так. За многие миллионы лет существования этого вида ими выработаны многие методы защиты.
Например, данаиды, практически несъедобны.
Специфический рисунок на крыльях, имитирующий облик головы бабочки, то есть глазки, во много раз увеличивает истинные размеры пасти бабочки, заставляя хищников не трогать ее.
Даже строение туловища бабочки тоже приспособлено для выживания: необычайное строение конца туловища, встречающее только у бабочек, напоминающее усики, провоцирует хищников хватать жертву за такие участки тела, где укус не смертелен.
Бабочка очень жизнестойка и даже может жить с порванным крылом, что не всякой птице под силу.
Яркая, кричащая окраска верхней поверхности крыльев, очень заметная в полете, практически исчезает, стоит бабочке сложить крылья, нижняя сторона, которых их прекрасно маскирует.
В этом особенно преуспели бабочки-нимфалиды.
Крылья бабочек этого вида снизу похожи по форме и цвету на сухие листья, которые есть никому не охота.
После этих слов последовал пламенный взгляд на Элеонору, которая приняла это, как должное и снова разлив водку, провозгласила:
– За галантных мужчин!
После такого тоста не выпить мог только абсолютно больной человек, к категории, которых никто из присутствующих себя не относил.
Стюард оливкового цвета возник возле Элеоноры и наклонившись к ее аккуратному ушку, украшенному не маленьким бриллиантом, что-то зашептал.
Ассис, в два приема прикончив свои сто граммов водки, закусил кусочком апельсина, и осоловело смотрел на окружающих.
– Сейчас будет обед и нам предлагают черепаховый суп и мясо крокодила, зажаренное на углях, – пояснила блондинка, плотоядно потирая руки.
Дама явно была не промах поесть.
Несмотря на степень опьянения, Ассис сразу взял командование в свои руки.
– Какое мясо крокодила зажаренное на углях может быть в самолете! – амбициозно воскликнул резидент и тут же без перерыва, продолжил, ткнув пальцем в стюарда:
– Черепаший суп приготовлен с панцирем по-крестьянски?
– Да, сеньор! – поклонился стюард.
– Суп и мясо черепахи неси, а жакаре не надо.
– Есть черепашьи яйца сеньор! – робко предложил стюард, еле заметно наклонил голову.
– Подашь только желтки! – приказал Ассис, легким движением руки, отсылая стюарда.
Поймав вопросительный взгляд Элеоноры, Ассис снова начал рассказывать:
– Мясо жакаре надо есть только что приготовленным, иначе вы не поймете вкуса.
Как только вылетим из Рио, я позвоню на фазенду, и там поймают пяток жакаре и вы мадам выберете любого – вам его приготовит мой повар – вот тогда вы поймете, что такое мясо настоящего жакаре!
– А черепаховый суп есть можно? – удивленно спросила блондинка.
– Черепах можно транспортировать живьем или суп заморозить в холодильнике минусовым способом. От этого черепаший суп, конечно, кое-что теряет, но не настолько, чтобы полностью лишиться своей прелести, – пояснил Ассис, чувствуя себя в своей тарелке.
– Я очень люблю в яйцах белок. Почему вы приказали подать только желток черепашьих яиц? – живо заинтересовалась Элеонара, демонстрируя неподдельный интерес к теме разговора.
Клим внимательно посмотрел на ее лицо, но никакого наигрыша не заметил. Блондинка была действительно заинтересована.
– Белки черепашьих яиц, в отличие от куриных яиц, после варки приобретают вязкость и тягучесть, становятся весьма похожими на резину, не на наш каучук, а на резину, сделанную из синтетического каучука. У нас считается плохим тоном еще с индейских времен, есть белок черепашьих яиц.
Только совсем бедные люди иногда едят белок черепашьих яиц, который идет на корм домашних птиц.
Взглянув на часы, Клим заметил, что прошло уже два с половиной часа, со времени последнего свидания с Мануэлем. Пора было идти на новое свидание с приставленным переводчиком.
Клим встал и, разведя руками, пояснил:
– Надо помыть руки!
Развернувшись, на сто восемьдесят градусов. Клим направился к перегородке, но был остановлен, вышедшим наперерез стюардом.
– Сеньор! Тут есть прекрасный туалет и душ.
С этими словами, стюард поднял вверх пластиковую панель, за которой обнаружилась дверь с двумя нулями.
Обескуражено помотав головой, Клим зашел в предусмотрительно открытую дверь, за которой обнаружился типовой авиационный унитаз, душевая кабинка и умывальник.
«Надо немного прийти в себя!» – решил Клим, скидывая с себя одежду.
Пять минут и свежевымытый контрастным душем спецназовец вернулся на свое место.
На столе появилась супница, из которой аппетитно пахло мясом.
Мгновенно появившийся стюард наполнил тарелку Клима прозрачным супом и положил на плоскую тарелку два куска темного мяса.
Суп был ничего, правда, отдавал жженой костью, а вот мягкое мясо было выше всяких похвал.
Под мясо выпили еще по сто граммов водочки, и в этот момент у Элеоноры зазвонил мобильный телефон.
Послушав, минут пять, Элеонора пожевала губами и гордо заявила:
– Самолет к вылету готов! Придется до него ехать минут десять, но я думаю, что это не проблема.
Проблема будет в другом – как быстро пройти таможню – у нас кончается полетный коридор через три часа после посадки, – начав с мажорной, а кончив минорной нотой Элеонора.
– Этот вопрос, я берусь решить за час! – твердо пообещал Ассис и вытащил свой сотовый телефон.
Выйдя из отсека, резидент скрылся, и больше десяти минут его не было.
Через десять минут Ассис вошел с кислым выражением лица.
– Ничего не получилось? – сразу спросила Элеонора, впиваясь в Ассиса требовательным взглядом.
– Нужного человека нет на месте, – извиняющимся тоном пробормотал Ассис, протягивая руку за бутылкой.
Лицо Элеоноры сразу постарело, и на гладком лбу, образовалась вертикальная морщина.
Мадам о чем-то напряженно размышляла.
– У таможенников Бразилии странная особенность: если они видят пьяного сильно человека, то сразу ставят ему штамп в паспорте, даже не проверяя по компьютеру документ, – улыбнувшись, сказал Ассис.
– Такого не может быть! – в один голос воскликнули Клим с Малышом, который в первый раз за все время застолья открыл рот.
– Но в аэропорту Рио де Жанейро это именно так! – настаивал Ассис, с лихостью грузчика опрокинув очередные сто граммов водки.
Вся компания повторила этот лихой жест, с удивлением разглядывая улыбающегося Ассиса.
Резидент, хрустя огурчиком, начал рассказывать:
– Ваш «Фалькон» стоит на десятой стоянке. Нам подадут машину прямо к трапу и сразу отвезут к самолету.
Идет тайфун и поэтому ровно через четыре часа все полеты из Рио будут запрещены.
– Мы не успеем пройти таможню! – воскликнула Элеонора и картинно заломила руки.
– Успеем. Посадка будет ровно через два часа тридцать минут! – уверенно сказал Ассис и не обращая ни на кого внимания, улегся на широком диване.
– Мы должны были прилететь только через три часа! – успела сказать Элеонора.
– Давайте я вам лучше еще расскажу про бабочек, лежа сказал Ассис, не открывая глаз.
– Бабочки тоже человеки! – прокомментировал Малыш предложение резидента.
Ассис был готов рассказывать о своем бизнесе с увлеченностью настоящего фанатика:
– Есть много разновидностей бабочек, но особо хотелось рассказать о крупных представительницах. Новогвинейская бабочка – парусник достигает в размахе крыльев до сорока сантиметров. Еще крупнее ночная бабочка австралийская геркулес и павлиноглазка атлас из Новой Гвинеи, но самой крупной считается, конечно, бразильская совка. Размах крыльев этой бабочки достигает более полуметра.
– Наверное самая маленькая бабочка тоже живет в Бразилии? – невинным тоном спросила Элеонора.
– Примерно у двадцати тысяч бабочек размах крыльев меньше сантиметра, а самой маленькой считается широко распространенная, к моему глубокому сожалению, моль-малютка, с размахом крыльев всего три миллиметра.
– Конечно больше всего видов бабочек в Бразилии? – опять подначила резидента Элеонора.
Клим заметил, как по губам бизнесвумен скользнула презрительная улыбка.
Ассис закусил удела и тараторил, как из пулемета:
Бабочки являются наиболее распространенными особями на всей планете. Дневные и ночные бабочки водятся на всех континентах, кроме Антарктиды.
Сегодня известны бабочки, которые водятся севернее полярного круга и выше шести тысячи метров. Очень красивые бабочки были пойманы на высоте шесть тысяч двести метров в Гималаях.
Больше всего видов бабочек водится в Южной Америке. В Бразилии порхают по джунглям больше двадцати тысяч бабочек. В Европе водится всего четыреста видов, а в Северной Америке – семьсот!
– Чем питаются бабочки? – спросил Малыш, стараясь опередить Элеонору, которая брезгливо скривив лицо, открыла уже рот.
– Взрослые бабочки питаются в основном нектаром, древесным соком, соком перепревших фруктов.
Рацион гусениц резко отличается от бабочек…, начал рассказывать Ассис, как Элеонора прервала его:
– Не надо про гусениц, они такие противные! Расскажите, пожалуйста, как бабочки летают ночью и как их ловят?
– Ночные бабочки появляются в воздухе с наступлением сумерек. Они ориентируются с помощью обоняния и слуха, а не зрения. Органы обоняния, находящиеся на усиках, способны определить пищу на расстоянии до трехсот метров.
Уши у ночных бабочек имеют подобие барабанной перепонки, расположены на туловище и имеют диапазон слышимости намного превосходящий человеческое ухо, особенно в ультразвуковом диапазоне. Бабочки слышат сигналы насекомоядных летучих мышей, и как только хищник приближается, камнем падают на землю.
Существует много способов ловли бабочек. Я вам хочу рассказать, как ловят знаменитую бабочку – голубого морфео – бабочку лазурно-голубого цвета, которую очень охотно покупают во всем мире.
Бабочки морфео летают очень высоко, и достать ее с помощью сачка практически невозможно.
Поэтому охотники применяют такой метод.
Кладут на ладонь кусочек голубого шелка и поворачивают его под разными углами. Бабочка морфео обладает очень драчливым характером. Видя голубой шелк, бабочка складывает крылья и с высоты нападает на кусочек шелка, а тут охотник накрывает ее сачком.
Обычно, когда поймана первая бабочка ловцы поступают таким способом.
Накалывают пойманную бабочку на палку и ставят ее на солнце. Двигая палку имитируют движение крыльями бабочки. На эту приманку нападает следующая бабочка, которую опять ловят и так продолжается до тех пор, пока бабочки летают.
– Это все очень интересно, но у меня в горле пересохло! – давайте еще выпьем! – предложила Элеонора, задавшись целью окончательно споить всю компанию.
По громкоговорящей связи объявили:
– Наш самолет пошел на снижение! Просьба к пассажирам: «Занять свои места в салоне и пристегнуть привязные ремни!»
– Не может такого быть! Меня, пайщика компании не предупредили заранее! – возмутилась Элеонора.
– Вы имеете в компании четыре процента акций, а есть люди, которые обладают большим количеством, – сообщил Ассис, не открывая глаз.
– Все равно, это не порядок! – возмутилась Элеонора, наблюдая, как лежащего с закрытыми глазами резидента пристегивает негр – стюард к дивану – аккуратно и бережно, стараясь не побеспокоить спящего.
Закончив привязывать Ассиса, подошел к Элеоноре, и чуть склонив голову, осведомился:
– Мадам, где будет удобно сидеть при посадке?
– Здесь удобно! – зло, сказала Элеонора, и тоже легла на широком диване.
Ее ноги обнажились до бедер, открыв знакомые белые трусики с кружевами.
Негр, с каменным выражением лица, достал из-под дивана привязные ремни и с ловкостью фокусника защелкнул на поясе мадам пряжку.
– Осторожней черномазый! – рявкнула Элеонора, разом потеряв весь свой шарм.
– Прошу прощения! – вежливо ответил стюард, делая шаг назад.
С удивлением, на левом боку Клим обнаружил у негра кобуру скрытого ношения.
«Элеонора, похоже, первый раз в Южной Америке. Здесь не рекомендуется особо подчеркивать цвет своей белой кожи – можно лишиться здоровья или головы!» – про себя сделал нравоучение Клим, но вслух говорить ничего не стал.
Негр, молча подошел к Климу с Малышом, сидящими рядом, и, вытянув привязные ремни, которых оказывается было множество спрятано в диване, помог застегнуть замки.
Мельком взглянув на лицо стюарда, Клим заметил, что на скулах надулись желваки.
«С такими расистскими взглядами тебе нечего делать в Южной Америке мадам Элеонора!» – вынес вердикт Клим, откидывая голову на маленькую подушку, подложенную под голову предусмотрительным стюардом и сразу провалился в глубокий сон, в котором начали как в кино разворачиваться события вчерашнего дня.
– Товарищ капитан первого ранга! Как у вас с португальским языком? – спросил Клима, человек с погонами контр-адмирала.
– Примерно так, как с китайским. Могу спросить дежурные фразы спецназовца, типа:
– Где командир? Сколько солдат в отряде? Как пройти к переправе? – ответил Клим, недоумевая по поводу вопроса.
В личном деле капитана первого ранга, лежащем на большом дубовом столе, перед контр-адмиралом, было четко написано, какими языками владеет Клим.
– Человека, который владеет португальским мы ему дадим, – неожиданно вступил в разговор невысокий, полный генерал-лейтенант, выходя из угла огромного кабинета.
Клима немного резануло слово «ему» от человека, которого он первый раз видел.
В этом пренебрежительном местоимении, как раз и сквозило превосходство высшего генералитета над офицером без лампасов.
Хотя капитан первого ранга, по общевойсковому – полковник, был старшим офицером, всего на одну ступеньку стоящего ниже адмиральской должности.
Именно тогда, Клим пообещал себе, назло всем, получить лампасы!
Кабинет в невзрачном коротеньком тупичке, рядом со Старой площадью, поражал своей величиной.
Прежние хозяева кабинета не мелочились с размерами. В кабинете вполне реально было играть в большой теннис мастерам спорта международного класса – хватило бы места, чтобы принимать сильные удары на дальней дистанции.
Клим только не мог понять, почему давать задание надо было именно в этом кабинете, но вопрос решился самим собой.
Невысокий крепкий мужичок в сером костюме с искрой, вышел из того же темного угла кабинета, и взяв Клима за локоть, повел поперек кабинета, огибая стол для заседаний.
Панель карельской березы отошла в сторону, едва Клим со своим поводырем на полтора метра приблизились к стене.
Комната отдыха хозяина кабинета, что именно невысокий мужичок был им, Клим просек сразу, как только высокозведные военные вытянулись в струнку, при виде мужичка в сером костюме, поразила аскетической простотой.
Простой письменный стол, широкий кожаный диван, два глубоких кожаных кресла перед низким журнальным столиком и еще одна дверь, составляли все убранство комнаты отдыха.
– Задача перед вами ставится простая.
Вы обязаны найти гидроакустический буй, который записывал шумы последнего американского подводного крейсера. Буй записал шум при старте последней высокоскоростной американской торпеды. Кроме этой записи у нас ничего нет про это американское изделие, и если его применят, то мы ничего не сможем сделать, – неторопливо проговорил штатский, внимательно смотря на Клима.
Изобразив с некоторым замедлением внимание, Клим чуть развел руки в стороны, жестами показывая, что не знает, как реагировать.
Хмыкнув, штатский продолжил, покачиваясь с носка на пятки:
– По нашим данным буй забрали местные аборигены, а вот, куда они его дели, мы не знаем.
Мужичок, выжидательно посмотрел на Клима, махнув рукой в сторону ближнего кресла, а в дальнее, уселся сам.
– Судя по первому вопросу контр-адмирала, страна, куда уволокли буй находится в Южной Америке? – спросил Клим, в хорошем темпе, прокачав варианты предстоящей беседы.
– Страна маленькая, но у нас, к сожалению, там нет посольства, одно только торговое представительство.
Вам дается полный карт-бланш, но выезжать надо завтра утром.
Поедете по своим британским документам. Там, после известных событий на Фолклендских островах к Англии относятся весьма уважительно.
В случае успешного выполнения задания награду сможете выбрать по своему усмотрению.
– Даже, если я захочу полететь в космос или получить такие же звезды, – кивнул Клим на дверь в кабинет, из которого они только что вышли.
– Зачем вам летать в космос? – недоуменно спросил мужичок, сморщив невысокий лоб.
– Прошу прощения, это я для примера несбыточных желаний, – смущенно сказал Клим.
– Я не люблю повторяться, но все сказанное остается в силе, – сказал мужичок, легко поднимаясь с кресла.
– Детали я могу обсудить со своим непосредственным начальством? – спросил Клим, быстро вскакивая со своего места.
– Вот этого делать не надо! – прервал Клима мужичок.
Видя, что каперанг внимательно смотрит на него, остановился перед дверью.
– На столе телефоны моего доверенного лица в республике Туанабара, кредитная карточка на которой лежат четыреста тысяч долларов. Все остальные вопросы вы обсудите с моим помощником Виктором Александровичем, – сказал мужичок, берясь за ручку двери.
Клим не стал ждать, а сделав два шага вперед взял со стола пластиковую карточку и листок бумаги с записанными телефонами.
Как чертик из бутылки, едва только прозвучали последние слова, из невзрачной двери, которую Клим принял за дверь ванной комнаты, вышел высокий, худощавый, мужчина лет сорока.
Черный костюм, сидел на нем, как перчатка, обтягивая хорошо тренированное тело.
Виктор Александрович, взял Клима, под локоть, показывая, что ему предлагают остаться в комнате отдыха, и слегка сжал, толкнул в сторону стола, от которого тот только что успел отойти.
Кивнув на стул, стоящий перед абсолютно пустым письменным столом, Виктор Александрович уселся за него и, сунув руку вниз, достал из стола потертую кожаную папку.
Климу ничего не оставалось делать, как принять приглашение и снова усесться, правда, теперь уже на жесткий стул.
– Вылет завтра на рейсом «Москва – Рио де Жанейро» в пять часов утра.
Так как вы не знаете португальского, ни испанского языков, на которых говорят в республике Туанабара, то переводчика и сопровождающего в одном лице мы вам дадим.
Можете взять одного человека, которым, я думаю, будет господин Малыш, ваш постоянный партнер по последним операциям, тем более, что он знает эту страну и немного язык.
Для свободы действия вам предлагается ваша обычная легенда двух немолодых авантюристов, которые едут в страну искать алмазы.
Мы организовали компанию по добыче алмазов сухим и мокрым способом и еще, чем-то. Я не специалист и вам придется разбираться с конкретикой на месте.
Добыча в последнее время упала и, соответственно, компания начала суетиться, выписав из Гонконга двух профессиональных водолазов.
По-моему, именно в Гонконге вы и получали британские паспорта? – последовал быстрый вопрос и пристальный взгляд, в духе плохих детективов, где следователь испепеляет допрашиваемого чекистским взглядом.
«Как вы мне надоели позеры! Житья от вас нет!» – оценил про себя поведение собеседника Клим, но вслух говорить ничего не стал, выдерживая паузу.
Виктор Александрович замолчал, глубоко вздохнул и осуждающе взглянул на Клима.
Клим, с деревянным лицом, сидел на стуле, уставясь в переносицу говорившего, продолжая мысленный монолог:
«Еще одна лекция о пользе солнечного света!»
Не дождавшись реакции со стороны Клима, Виктор Александрович набрал полную грудь воздуха, и осуждающе качнув головой, продолжил:
– Вас официально пригласили для того, что бы вы разобрались в причинах падения добычи алмазов.
– Я только знаю, что алмазы добывают в Якутии, ЮАР и однажды добыли некоторое количество на южном, Урале, – вставил Клим, не меняя выражение лица.
Собеседник нетерпеливо мотнул головой, показывая, что нельзя прерывать чиновника такого высокого ранга даже капитану первого ранга, и продолжил:
– Аналогичную операцию, по определению обстоятельств падения добычи алмазов на Волге, в устье маленькой речушки Антоновки, районе Волгоградского водохранилища, вы успешно провели в этом месяце.
Если вы по пьянке об этом проболтаетесь в республике Туанабара, то мы к вам претензий никаких иметь не будем, – закончил читать лекцию почитатель советских методов убеждения.
– Насколько, я разбираюсь в добыче алмазов, то она производится на суше… – начал говорить Клим, но Виктор Александрович властно прервал его:
– Все подробности об операции вам расскажет товарищ Мигуэл, который будет вашим переводчиком, сопровождающим и шефом в этой операции! – прервал Клима, Виктор Александрович, вставая со своего места.
Моментально из-за двери появился жгучий красавчик, в стиле бразильских сериалов и ни слова не говоря, занял освободившееся место.
«Все это здорово походит на мыльный сериал, только какое место нам с Малышом отводится в первой серии этого фильма?» – успел подумать Клим, как красавчик, открыв кожаную папку, спросил на прекрасном русском языке:
– Вы участвовали в операции «Аллигатор», которая проводилась в этом регионе. Расскажите подробнее об этой операции.
Клим сидел с каменным лицом немного ошарашенный быстрой сменой действующих лиц и декораций.
– Есть у меня соответствующие допуски и подписки парень! Тоже отметился на континенте, правда, под флагом другой конторы, но полазил по тамошним джунглям! – горделиво сказал Мануэль, хлопая широкой ладонью по папке.
Клим не успел ничего сказать, прикидывая варианты своего поведения и на всякий случай подняв глаза у высоченному потолку.
Внезапно снова открылась дверь «ванной», как про себя назвал ее Клим, комнаты и, улыбаясь в нее протиснулся Малыш, сразу широко улыбнувшись Климу.
– Я уже старый, и страдаю провалами в памяти – понимаете, тяжелое детство, безнадзорная юность, излишества в молодости, сильно надломили здоровье, – немного рисуясь, протянул Клим, краем глаза поймав одобрительную улыбку Малыша.
– Но вернемся к операции «Аллигатор», – продолжил настаивать Мануэль, вперив теперь уже тяжелый, как говорили инструктора, «чекистский» взгляд, в Клима.
Возвращаться к операции «Аллигатор» Климу не хотелось совершенно, тем более, что при операции погибла практически вся группа боевых пловцов, которой командовал Клим, пятнадцать лет тому назад.
Умник из Генерального штаба назвал операцию «Аллигатор» по неизвестной причине. Так высокопарно операция называлась в Генеральном штабе.
Непосредственные исполнители называли операцию просто «Мангуст». Целью операции был взрыв большого участка подводного нефтепровода в Персидском заливе.
Группа боевых пловцов, разделенная на две неравные части должна была взорвать подводный нефтепровод сразу в двух местах.
По какой-то, до сих пор невыясненной причине, шел девяносто седьмой год прошлого столетия, вся группа после выполнения задания была уничтожена иранскими военными кораблями. Иранские суда сразу после взрывов на трубопроводе, забросали акваторию глубинными бомбами, окончательно уничтожив не только боевых пловцов, но и сам нефтепровод. Расплылось огромное нефтяное пятно, которое спешно стали уничтожать десяток фирм, в том числе и две российские.
Клим с Малышом, в это время минировали огромный японский танкер около маленького островка, вернее плавучей вышки, ударными темпами набиравший нефть.
Почему Клим назвал вышку островком, сейчас было и смешно и печально вспоминать. Заброшенная с виду нефтяная вышка обросла понтонами, намертво причаленными списанными кораблями, плавучими доками, превратившись в приличную морскую базу.
Рукотворный остров разросся настолько, что сюда могли причалить не только обычные корабли, но и супертанкер – миллионник, который Клим с Малышом благополучно заминировали, прикрепив к днищу старую донную мину времен Второй Мировой войны.
Начинена мина была вполне современной пластиковой взрывчаткой, что позволило проделать такую дыру в днище танкера, после которой судно благополучно сделало оверкиль, смяв весь остров.
Загоревшаяся нефть горела неделю, во время которой Клим с Малышом загорали на уединенном курорте в Арабских Эмиратах, накачиваясь каждый день страшно дорогим спиртным у себя в номере.
Никто не обратил особенного внимания на двух огромных громил с опухшими рожами, выползавших из номера только за новыми порциями спиртного. В конце концов, были пропиты и антикварные золотые цепи и перстни с нехилыми бриллиантами.
На седьмой день такого «активного» отдыха Клима с Малышом посадили, вернее, внесли, в самолет, следующий на Кипр. Смотреть на Клима с Малышом без содрогания мог только полный идиот. Опухшие, грязные, воняющие на пару миль потом, два боевых пловца представляли собой самое отвратное зрелище, при виде которых даже вышколенная стюардесса «Эр Лайн» не удержалась от презрительной гримаски на кукольном личике, сильно смахивающем на рафинированную мордочку куклы Барби.
Едва самолет оторвался от взлетной полосы, Малыш заорал, перекрывая рев турбин:»Рому и зрелищ!» – хлопнув для полноты эффекта стюардессу по заду, от чего та припустила по проходу между креслами не хуже пустынного джейрана.
Клим тоже не отстал от товарища, задрав юбку на принесшей бутылку рома стюардессе с целью созерцания трусиков. Ничего на месте не оказалось, так как имелось практически полное отсутствие оных предметов нижнего белья. Считать две прозрачных веревочки, одну на бедрах, а вторую стыдливо скрывшуюся между ягодиц одеждой, мог только человек с сильно развитым воображением.
Но ягодицы были прекрасны!
Идеально очерченные, с матово-белой кожей, они так и тянули прикоснуться к себе.
И тронуть их не грубыми мужскими руками, а нежно провести кончиками губ от поясницы до колен.
От ярких воспоминаний, Клим на минуту перестал слышать своего собеседника, который вдохновенно излагал общеизвестные истины, не говоря практически ничего существенного по заданию.
Малыш, чуть не сорвал тогда в самолете, летящем на Кипр, всю игру, ловко, одним движением, поймав у самого пола упавшую бутылку, но, вовремя опомнившись, присосался к бутылке прямо из горлышка, наклоняясь к самому полу.
Ополовинив бутылку, Малыш трясущими руками, передал ее Климу, который опорожнил оставшуюся часть двумя могучими глотками.
После чего, уронив голову на грудь, захрапел, в унисон, храпящему Малышу.
Цель была достигнута.
Прямо в салоне самолета Малыша с Климом арестовала полиция Кипра и, не дав даже опохмелиться, пересадила в самолет Аэрофлота, через час стартовавшего в Москву.
В аэропорту Внуково, Клима с Малышом вывели из салона самолета милиционеры, заковав предварительно в наручники, препроводили в милицейский УАЗик стоящий у трапа, с включенной мигалкой. Под вой сирен, минуя таможню, друзей быстро вывезли с территории аэропорта.
Даже если наблюдатель пас их с Арабских Эмиратов, сумел перепрыгнуть с самолета на самолет на Кипре, то выскочить из таможенного терминала вслед за двумя диверсантами, точно не смог – высадка пассажиров началась после благополучной эвакуации Клима с Малышом.
Вся эта операция была проведена для передачи двух видеокассет, которые Клим и Малыш везли с собой. Кто будет проводить таможенный досмотр двух хулиганов – алкоголиков, которых уводит сначала полиция на Кипре, а потом милиция в России?
На обводной дороге Клима с Малышом в темпе пересадили в черную волгу, которая без лишней помпы покатила в Москву.
И только в машине, Клим с Малышом узнали, что вся их группа боевых пловцов погибла.
Вот тогда на служебной даче они напились по настоящему!
Запой продолжался ровно сутки, потом три дня ушло на удаление из организма остатков алкоголя, используя как медицинские, так и народные средства.
Ровно через три дня вечером, вновь был военный аэродром, самолет и новое задание из которого шансы вернуться были минимальными.
Вспоминать об этой операции ни у Клима, ни у Малыша не было никакого желания, но то, что жиголо, как про себя, назвал Клим Мануэля, обозначил операцию «Альбатрос» навевало на нехорошие мысли – была протечка информации!
Так операцию называли вне ГРУ – значит народ со стороны, получил доступ к совершенно секретной информации касающейся только Главного Разведывательного Управления!
Малыш, храня тупое выражение лица, сидел в кресле, вертя пачку сигарет в руках.
– Курить здесь нельзя! – строго сказал Мануэль, принимая командирский тон.
– Как прикажешь хозяин, – ответил Малыш, не прекращая вращать пачку в руках.
Переведя взгляд на Клима, Мануэль открыл папку и, вытащив пачку разноцветных билетов, сбил их в аккуратную стопку и постучал ей по столу.
– Вы должны мне полностью рассказать об операции «Альбатрос» – она перекликается с нашей сегодняшней операцией, – повторил Мануэль.
– Запросите официально документы и вам при наличии соответствующих допусков, передадут всю информацию, – спокойно посоветовал Клим, откидываясь на спинку стула.
– Пока я буду оформлять разрешения, письма, пока ваши и мои начальники раскачаются, пройдет не меньше месяца, а вылетать надо завтра утром, – попробовал подойти с этой стороны Мануэль, продолжая прямо гипнотизировать Клима своим тяжелым взглядом.
– Нам торопиться некуда. Прикажут копать от забора до обеда – будем копать. Прикажут не копать – не будем копать. Я могу ошибиться в рассказе, и тогда вы получите неверные сведения, а такой солидной конторе, имени которой я не имею чести знать, нельзя давать не корректную информацию, – сообщил Клим, вытягивая длинные ноги, рядом со столом.
– В этом здании так не говорят! – взвизгнул Мануэль, вскакивая на ноги.
– Мне и моему напарнику, до лампочки, в каком здании говорить. Вот прикажут нам разнести это здание до фундамента – разнесем!
Сколько надо взрывчатки, чтобы разнести такое здание? – лениво спросил Клим, поворачиваясь в сторону Малыша.
– Тонны две тротила, если нет точных чертежей или килограммов сто хорошего пластида, – спокойно констатировал Малыш, не меняя положение тела.
Пачку сигарет Малыш положил в карман, а теперь забавлялся с зажигалкой, быстро вертя ее в руках.
– Я с вами серьезно говорю, а вы смеетесь! – обиженно проговорил Мануэль, протягивая Климу пачку билетов.
«Хорошо, хоть чувство юмора у тебя есть!» – порадовался про себя Клим, рассматривая билеты.
– Операция по поиску акустического буя перекликается с операцией «Альбатрос»! Неужели вы не понимаете, что мы просто обязаны найти этот буй!
– По всей видимости, это ваша контора планировала легенду прикрытия? – невинно спросил до сих пор молчащий Малыш.
– Я тоже принимал в разработке легенды участие! – приосанился Мануэль.
– Неужели на Волге нашли алмазы? – спросил Клим, с самым простецким видом.
Малыш, сходу врубившись в замысел Клима, встал и, косолапя подошел к столу.
Два с лишним метра роста, сто пятьдесят килограммов тренированных мышц, нависли над столом, полностью скрыв Мануэля.
Дав полюбоваться на свои телеса, Малыш прыжком отскочил в сторону, предоставив возможность Климу, оценить мимику клиента, который похоже немного струхнул, ощутив себя в полной власти этой живой машины убийства, которой товарищ Клима легко прикидывался.
«Губки у тебя задрожали и глазенки забегали! Клиент трусоват и не умеет владеть собой. Специальной подготовка не имеет, в лучшем случае заштатная школа телохранителей. Напыщенный дилетант!» – оценил Клим моральное состояние сидящего за столом Мануэля.
Уже сидя снова в кресле, Малыш заинтересованно спросил:
– Подъемные нам, когда дадут?
Клим с интересом смотрел на Мануэля, ожидая его реакции на поставленный вопрос.
– В самолете получите! – наконец выдавил из себя Мануэль, уставив взгляд в стол.
– Как называется фирма, для которой мы искали алмазы на Волге? – спросил Клим, внимательно смотря на реакцию Мануэля.
– По-моему, «Армавир», – неуверенно ответил Мануэль, ерзая на стуле.
– Где она зарегистрирована? Быстро назови город, юридический и фактический адреса, фамилию директора, главного инженера, секретаря! – приказал Клим, смотря, как на глазах бледнеет Мануэль, растекаясь по столу.
– Я не понимаю, зачем вам это нужно? Для каких целей пойдет эта информация?
– Приготовь к самолету устав фирмы, в каком банке кредитуется, фотографии всего руководства фирмы, штатное расписание и описание плав. средств, базы на побережье и карты места на котором проводились работы! – приказал Клим, вставая со своего места.
– Вас не выпустят из здания без подписанного пропуска, – проблеял Мануэл, разом потеряв свой апломб.
– Тогда сорвется отлет на завтра и, скорее всего, вся операция. У нас тоже есть дела, которые мы сегодня должны завершить! – закончил Клим и очутившись около кресла, плюхнулся в него.
Не обращая ни на кого внимания, положил по американскому примеру, ноги на журнальный столик и, откинув на высокую спинку голову, закрыл глаза.
Малыш, минут пять, сидевший в кресле, с закрытыми глазами, поднял веки, внимательно взглянул на журнальный столик и снова закрыл глаза, с гримасой сожаления на своем грубом лице.
Столик, на тонких ножках явно был не приспособлен для ног Малыша пятьдесят шестого размера.