Глава 2
Безликий знал, что кроме него в центре Дубая охотится еще один хищник. Знал ли хищник о существовании Безликого? Возможно, что да – оба они к этому дню успели порядком «намусорить», оставив за собой немало присыпанных песком трупов. А вот следов своего конкурента Безликий до сих пор не находил – мешала проклятая буря, что за считанные минуты заметала любые отпечатки.
Одно Безликий определил совершенно точно: хищником был явно не человек. Но и не зверь, потому что таких зверей на Земле попросту не существует…
Безликий не знал, как его называть, и потому дал ему имя Танат. В честь древнегреческого божества смерти. Безликий предпочитал называть вещи своими именами. Там, где появлялся Танат, смерть пировала на широкую ногу, оставляя после себя растерзанные тела и раскуроченную технику…
В отличие от рыбаков, которые, согласно присказке, видят друг друга издалека, про охотников никто так не говорит. А особенно про охотников на людей, которые, наоборот, прилагают все усилия, чтобы на них не обращали внимания. Ничего не попишешь – профессиональный инстинкт, ведь каждый охотник… нет, не желает знать, где сидит фазан. Каждый из них уже знает, что в любой момент и он может стать жертвой другого охотника за головами. Поэтому лишь круглосуточная бдительность, скрытность и обостренное чутье помогают ему самому не превратиться в чей-нибудь трофей.
Безликий вернулся к старой работе после долгого перерыва и больше всего беспокоился за остроту своего чутья. Мирная жизнь, какую он вел в последние годы, ослабила его инстинкты, но все же не настолько, чтобы он потерял нюх и форму. Вдобавок вместо утраченного им на прежней службе предплечья левой руки теперь у Безликого стоял высокотехнологичный протез, намного превосходящий в удобстве даже живую руку. Это была специальная модель, разработанная для спортсменов-скалолазов, которые, получив тяжкое увечье, не желают бросать любимое занятие. Живя в начале двадцать первого века, инвалид Безликий мог лишь мечтать о таком многофункциональном гаджете. Перенесшись в конец двадцать второго века, он смог позволить себе этот имплантат, по сравнению с которым его старый протез выглядел все равно что пассатижи рядом с манипулятором японского автосборочного конвейера.
Охотничьи навыки никуда не исчезли – для этого Безликому потребовался бы гораздо более длительный отпуск. Его чутье всего-навсего дремало и пробудилось сразу же, как только он нырнул в котел бури, услышал первые выстрелы и увидел изрешеченные пулями трупы.
В городе оставалось еще достаточно жителей. Сумев запастись водой, продуктами и оружием, они забаррикадировались в домах, магазинах, офисах и иных зданиях, не желая отдавать их на разграбление мародерам. В государственных учреждениях и банках дежурила полиция и армия. Но рассредоточившихся по городу блюстителей порядка было слишком мало, а мародеры прибывали в Дубай со всего света и были практически неуловимы. Сегодня некоторые из них и вовсе обнаглели настолько, что отваживались брать штурмом даже охраняемые объекты.
Впрочем, вся эта публика и ее дела Безликого не интересовали. Ему поручили следить лишь за одной категорией людей – за теми, кто будет прочесывать с металлоискателями территорию, попавшую в глаз аномального циклона. Следить и при первой же возможности их устранять. Желательно еще до того, как эти люди достигнут своей цели.
«Они не должны найти то, что ищут, и вынести это за границы бури, – пояснил Безликому Инструктор. – Случись подобное, и глобальная катастрофа станет неизбежна. К сожалению, мы не знаем, за чем именно охотятся эти искатели. Но тебе наверняка удастся выяснить это на месте, ведь ты умеешь выбивать из противника нужную информацию, не так ли?»
Да, Безликий это умел. И сегодня, после того, как он пробыл здесь два месяца и оставил за собой достаточно трупов, он имел представление, что за «реликвии» ему поручили оберегать.
Из захваченного живьем арабского наемника удалось выбить немного, но для начала хватило и этого. Наемник не знал, кто подрядил его на эту работу – сделка заключалась через посредника, – лишь трепался о каких-то металлических пластинках величиной с ладонь. И о картинках, что на них выбиты. Большего он, к сожалению, не знал. Но прежде чем отправиться в объятья райских гурий, он оказал своему палачу еще одну услугу: подарил современный (для начала двадцать первого века, естественно) компактный металлоискатель, которого прежде у Безликого не было.
Сканнер трофейного прибора фиксировал любые металлические объекты в радиусе полусотни метров. Настроив его на обнаружение предметов нужного размера и формы, Безликий, однако, не бросился тотчас же на их розыски. Все его время уходило на подготовку ко встрече очередного противника, поэтому он просто носил включенный металлоискатель с собой. И периодически проверял, какие тот наносит отметки на вшитую ему в память карту Дубая. А поскольку охотник постоянно перемещался по всему глазу бури, отметки на карте с каждым днем прибавлялись. Ему оставалось лишь осматривать мимоходом нужные места, но пока все сигналы оказывались ложными.
Прежде чем Безликий заполучил-таки первую пластинку, произошли два важных события: он узнал об этих вещицах новую полезную информацию и впервые едва не столкнулся лицом к лицу с охотником-конкурентом.
Очередных искателей было немного – всего пятеро. Зато они высадились в глаз бури с вертолета и, в отличие от наемников-арабов, привезли с собой целую полевую лабораторию. Вертолет не стал приземляться – спокойная зона в центре циклона не внушала пилоту доверия. Спустив по фалам людей и груз, он тут же улетел, а десантники оперативно разбили неподалеку от черной аномальной «кляксы» лагерь. И, распаковав технику, приступили было к работе, но тут один из них заметил в окне ближайшего здания снайпера и поднял тревогу.
Видимость в безветренном центре циклона была нормальная и здесь, в отличие от других районов Дубая, фокусы Безликого с «куклами» срабатывали. Труп наемника со снайперской винтовкой, который он уложил в том окне неделю назад, уже начал гнить, но в итоге все-таки принес своему убийце пользу: позволил определить, с какими противниками он на сей раз имеет дело. Трое из пяти мгновенно среагировали на сигнал тревоги и шустро рассредоточились за укрытиями, заняв выгодные огневые позиции. Двое других гостей замешкались. Ненамного, но укрывшимся товарищам все равно пришлось подгонять их криками. После чего оба нерасторопных просто попадали за ящики с оборудованием, хотя те явно не выглядели пуленепробиваемыми.
Отделив зерна от плевел – сиречь, охранников от их клиентов, – Безликий сделал вывод, что профессионализм первых выше, чем у предыдущих гостей-арабов. Практически сразу один из вояк взялся переползать с места на место, делая вид, что меняет позицию. А второй в это время без суеты улегся поудобнее, взял наизготовку винтовку с глушителем и, резко выкатившись из-за укрытия, произвел единственный выстрел. После чего моментально перекатился обратно, пробыв на линии снайперского огня от силы три секунды.
Он мог бы и не спешить, потому что уже через полторы секунды голова мертвого снайпера разлетелась гнилыми ошметками, а его винтовка вывалилась из окна и упала на газон перед домом. И тут же самопроизвольно выстрелила. Разумеется, не случайно. Безликий заранее положил ее так, чтобы она выскользнула из рук мертвеца, когда в него угодит чья-нибудь пуля. А также покопался в винтовочном механизме, лишив его парочки деталей и заставив срабатывать даже от легкого случайного толчка.
Безликий был педант в своем специфическом ремесле. Он знал, насколько важно уделять внимание подобным мелочам, когда охотишься в одиночку на опасного, хорошо подготовленного противника. К такому близко не подберешься и по-тихому его не устранишь. Но, если постараться, ему тоже можно запудрить мозги, пока он не раскусил, что почем.
На винтовке мертвого снайпера глушителя не было, и эхо выстрела разлетелось по округе. А когда он стих, гости с удивлением обнаружили, что прикончивший вражеского снайпера их стрелок не радуется победе, а тоже лежит за своим укрытием с простреленной головой.
Как бы тихо ни стрелял оснащенный глушителем «штейр» Безликого, такой выстрел все равно мог выдать его месторасположение. Тем более когда вокруг не гремела канонада и гости прислушивались к каждому подозрительному шороху. Но учиненный охотником, отвлекающий грохот позволил ему спустить под шумок курок и устранить самого опасного противника.
Теперь нужно срочно покинуть позицию. Эти головорезы – не дураки. Глянув, в какую сторону вылетели мозги товарища, они быстро сообразят, откуда в него стреляли. После чего откроют по вероятным позициям второго снайпера беглый огонь, бросят для прикрытия пару дымовых шашек и станут отступать к ближайшему зданию. Там, за бетонными стенами и под крышей, им будет гораздо проще держать оборону, чем на открытой местности.
Прекрасный район Лагуны – современный, светлый, просторный. Повсюду искусственные водоемы – те самые лагуны, в честь которых он назван. По меркам конца двадцать второго века – ничего необычного, но сегодня даже для богатого Дубая обстановка тут просто роскошная. В домах – множество широких окон, балконов и террас… Настолько много, что даже воюй Безликий с ротой врагов, они не смогли бы занять здесь глухую оборону, перекрыв все до единого входы и выходы. Что же тогда говорить о четырех противниках, два из которых и вовсе едва умели держать в руках оружие.
Не угодив при отступлении под ответный шквальный огонь, гости убедились, что на них охотится не отряд убийц, а всего один, максимум два стрелка. Это должно было немного их успокоить. Задымление продержится достаточно долго, чтобы они успели обустроить себе убежище. Однако завеса играла на руку не только им, но и Безликому. Он не видел отстреливающихся наугад противников, но ведь и они не видели его! Определив по шуму, когда они вломились в подъезд, охотник, отринув конспирацию, нырнул в растекшееся по двору густое облако. И не желая нарваться на шальную пулю, стал перемещаться между теми же укрытиями, что и враг, только припадал к ним с другой стороны.
Противники воевали со снайпером, понятия не имея, насколько близко он к ним подобрался в их же собственной дымовой завесе. В подъезде дыма уже не было, и Безликий не стал входить туда сразу.
Вместо этого он присел у двери и обратился в слух, стараясь определить, когда беглецы найдут себе подходящее убежище и обустроятся в нем.
Разумеется, они предпочли пентхауз, откуда просматривались крыши, террасы и окна верхних этажей близлежащих зданий. Дома в Лагунах невысокие – в среднем по девять этажей, – и подняться на их крыши можно быстро и не запыхавшись. В пентхаузах имеются и верхние уровни – открытые террасы, – но гости побоятся соваться туда, где они опять превратятся в отличные мишени. Нет, теперь они станут осторожнее и покинут свою крепость, лишь убедившись, что им больше ничего не угрожает.
Дождавшись, когда противники оккупировали пентхауз, рассредоточились по позициям и доносящийся оттуда шум затих, охотник осторожно двинулся наверх. Вряд ли он переоценил этих парней. А значит, они наверняка успели обезопасить подступы и заминировали подъезд. По крайней мере Безликий на их месте именно так и поступил бы.
И верно! На лестничной площадке между шестым и седьмым этажом валялась маленькая куклапупс. Ее открытые глаза таращились на Безликого, который при виде нее тут же застыл на месте. Вот она, замаскированная под детскую игрушку, «умная» мина с датчиком движения, реагирующим на крупные объекты. Идеальное оружие для устройства смертоносной ловушки при ведении городских боев. Собака и кошка пробегут мимо такой без проблем, а вот на человека или автомобиль мина сразу же среагирует. Сейчас Безликий стоял от нее в нескольких шагах, и тут ему ничего не грозило, но стоит подойти поближе – и тогда…
Конечно, это могла быть и взаправдашняя кукла, только зачем Безликому рисковать? Он умел обезвреживать многие модели мин, но не такие. Этого не позволяла их полностью закрытая конструкция. Оставался один выход: подорвать «пупса» прямо на месте. Что, разумеется, сразу переполошит противника.
Охотнику это надо?
Надо!
Безликий не заслужил бы свою одиозную репутацию, если бы мыслил и действовал стандартно. Его отправили охотиться не на уток или кабанов, а на хищников, столь же умных, как он сам. И у него в арсенале тоже хватало средств, способных преподнести врагу неприятный сюрприз.
Безликий присмотрелся: стены на лестничной площадке отделаны мраморными панелями – то что надо! Потом зарядил в «глок» патрон с уменьшенной порцией пороха, отступил на этажный коридор и, высунувшись из-за угла, навел на куклу светящееся перекрестье коллиматорного прицела. Ослабленный патрон (идеальный боеприпас, если вам не нужно, чтобы ваши пули прошивали противника насквозь и выпускали из него лужи крови) и пистолетный глушитель сделают выстрел максимально тихим. Так что наверху вряд ли определят, что за шаркающий звук раздался за долю секунды до взрыва мины… Если, конечно, охотник не ошибся и это действительно была она.
Охотник не ошибся: рвануло на совесть. Окажись на ближайших лестничных пролетах враги, такой взрыв прикончил или вывел бы из строя их всех. Ну а так вся его ярость ушла на разгром настенной облицовки и вышибание стекол. Спрятавшийся за углом Безликий отделался лишь заложенными ушами. Что, естественно, не помешало ему закончить начатую работу. И закончить ее нужно было чрезвычайно быстро. Не успело еще эхо взрыва разнестись по этажам, а охотник уже мчался к месту взрыва, держа в руках… Нет, уже не пистолет и не «штейр», а кое-что другое…
Как бы гости ни боялись неведомого снайпера, им следовало проверить, кого это угораздило подорваться на их мине. Оставив «клиентов» наверху, оба охранника осторожно спускались вниз, готовые открыть огонь при малейшем подозрительном движении. Фрагментов чьего-либо тела – или тел – на месте взрыва не обнаружилось. Что еще ничего не значило – труп врага могло отбросить в коридор шестого этажа. Чтобы убедиться в этом, минерам нужно было сойти на раскуроченную взрывом площадку. Молча обменявшись условными знаками, они так и сделали. Спускаться еще ниже им было необязательно. Если вражеского тела нет в коридоре за лестницей, значит, никакого вторжения и не было, а мина сработала по ошибке.
Держа пальцы на спусковых крючках, а автоматы – наведенными на двери квартир, головорезы сошли на площадку, засыпанную обломками мраморной облицовки…
… И исчезли во вспышке нового, столь же мощного взрыва!
Оставленная Безликим под куском облицовочной плиты мина работала по тому же принципу.
Только выглядела обычно – плоский кругляш, удобный для того, чтобы прятать его в любом подножном мусоре. На сей раз у охотника нашлось время, чтобы заткнуть уши, поэтому он пережил грохот без болезненных последствий. Чего нельзя сказать о его жертвах. Которые тоже вряд ли почувствовали боль – не успели, поскольку взрыв растерзал их практически мгновенно.
Два оставшихся наверху противника были не столь опасными, но Безликий все равно не намеревался переть на рожон. И, перепрыгнув через трупы, начал подниматься по лестнице столь же осторожно, как до этого его враги спускались вниз.
– Капитан Нагибин! Лейтенант Холмогоров! – раздались сверху обеспокоенные крики на русском языке. – Как вы там?! С вами все в порядке?! Что случилось?!
– Эй вы, оба!.. Хватайте аптечку и… живо ко мне! – отозвался Безликий тоже на русском, симулируя надсадный кашель. – Холмогоров… ранен!.. Быстрее, черт вас дери!
Кто были эти типы по профессии, охотник не знал. Но вновь убедился, что прежде им не доводилось бывать в подобных передрягах. Их научили мало-мальски стрелять и прятаться за укрытия, но не избавили от легковерия – дурной привычки, что губит немало хороших людей и на войне, и в мирной жизни.
Никаких проверочных вопросов, на которые Безликий все равно не ответил бы, не последовало. Услыхав, что кто-то из их команды ранен, два этих типа схватили аптечку и без раздумий бросились ему на подмогу. Что было весьма благородно с их стороны. Жаль только, что те, кто мог бы это оценить, уже умерли, а Безликому на их самоотверженность было начхать.
Впрочем, он охотился не только за людьми, но и за информацией. А эти двое знали о железных пластинках явно побольше наемников-арабов. А поскольку от мертвецов как от информаторов проку нет, Безликому пришлось выбирать, кто из гореспасателей умрет сразу, а кто – немного попозже.
Выбор решился простейшим образом. В руках первого выскочившего на лестницу типа был автомат. В руках второго – контейнер полевой медицинской помощи. Оба они не ведали, что коварный враг уже держит двери пентхауза на мушке. И потому спустя мгновение доктор остался в одиночестве, а во лбу его товарища появилась аккуратная дырка – симптом смертельной болезни, против которой медицина была бессильна.
Опешивший доктор застыл на месте, даже не подумав схватить упавший неподалеку от него автомат погибшего соратника.
– На пол! Лицом вниз, руки за голову! – скомандовал быстро излечившийся от кашля, ложный капитан Нагибин.
Повторять не пришлось. Пленник беспрекословно подчинился и плюхнулся на лестничную площадку. Подойдя к нему, охотник оттолкнул ногой оружие, до которого тот мог дотянуться, упер глушитель «штейра» ему между лопаток и продолжил:
– Не вздумай открывать рот, пока я не задам тебе вопрос. Одно лишнее слово, и я выстрелю. Ответишь правильно на все вопросы – останешься жить. Соврешь – я выстрелю. Тебе понятно?.. Эй, это был первый вопрос!
– Да-да, я все понял, – отозвался доктор. И, повинуясь приказу, сразу же прикусил язык.
– Do you speak English?
– Yes, of course!
– Okey! – И Безликий перешел на английский. – Говори четко и ясно – я веду запись… Кто ты такой и как тебя зовут?
– Я – Леонард Понаровский, младший научный сотрудник и квестер Центра Изучения Катастроф.
– Ты и твоя команда прибыли сюда изучать катастрофу или тоже искать проклятые железки? – Безликий сделал ударение на слове «тоже».
– И т-то, и д-другое! – Голос Понаровского предательски дрогнул, но дознаватель счел и этот ответ правдивым.
– Вы опоздали, – заявил он, внимательно наблюдая за реакцией пленника. – Я уже нашел все пластинки и перепрятал их. Если бы вы не разбили лагерь рядом с моим тайником, я бы вас не тронул. К сожалению, вы мне помешали, и я был вынужден вас уничтожить.
Понаровский судорожно сглотнул и испуганно покосился на стоящего над ним человека с оружием. Однако вместе со страхом во взгляде Леонарда было нечто, похожее на любопытство. И оно тоже не ускользнуло от внимания Безликого.
– Ты хочешь задать вопрос? – поинтересовался он.
– Д-да.
– Спрашивай.
– Сколько п-пакалей в-вы нашли?
Пакали – вот как, значит, называются эти железяки! Наемник-араб говорил, что их должно быть несколько. Сколько именно, он понятия не имел. Знает ли это квестер Понаровский? Возможно, он ведь ученый. Но если задать ему встречный вопрос, а сколько пакалей должно здесь быть, он смекнет, что Безликий знает о них слишком мало, и наверняка начнет врать.
Чтобы добиться правды, Безликому нужно блефовать и убедить пленника, что он в этом вопросе тоже не лыком шит.
«Несколько» – понятие растяжимое, но не намного. В общепринятом понимании оно охватывает диапазон чисел от трех до семи-восьми. Но будь пакалей семь или восемь, Безликий, уже наверняка отыскал хотя бы один из них. А он, проверив достаточно мест, до сих пор оставался ни с чем. Стало быть, пластинок совсем немного: три или четыре… Пусть будет четыре. Для верности.
– Я собрал все четыре пакаля, – ответил охотник. – Не повезло твоему ЦИКу – только напрасно погубил людей.
– Четыре?! – Квестер удивился, но недоверия в его глазах не возникло. Названное Безликим число оказалось выше того, какое надеялся услышать Понаровский, но палку охотник не перегнул. И не стал наказывать пленника за невольно брошенное слово, поскольку тот вовремя опомнился и замолк.
– Хочешь задать новый вопрос – задавай, – снова разрешил Безликий, видя, что ученому не терпится поинтересоваться у него о чем-то еще.
– А в-вы не могли бы д-дать мне хотя бы взглянуть на в-ваши пакали? – воспользовался полученным шансом чудом выживший счастливчик.
– Исключено! – отрезал охотник. – Еще вопрос?
– А к-какого цвета ваши п-пакали? И к-картинки… Какие на них к-картинки?
– Я, кажется, сказал: один вопрос, а не два! – сострожился Безликий. Пленник вздрогнул и, вжав голову в плечи, крепко зажмурил глаза, явно решив, что сейчас последует неминуемое наказание…
Но дознаватель не выстрелил. Он принял оба вопроса и теперь его мысли были заняты ими. Если продолжать блефовать грамотно, можно угодить в точку и здесь. Хотя, конечно, это будет сложнее.
Про цвета пакалей араб-наемник не упоминал. Да и про картинки сказал мало: они, мол, выдавлены на пластинках и очень похожи на те, что нарисованы на стенах доисторических храмов. Да, с картинками проще – фантазия у художников той эпохи была небогатая. А вот как быть с цветами… Пакали металлические и, судя по всему, очень древние. Любая краска с них давно бы слезла и цвет у них мог быть только естественный. Цвет металла. Но раз выходит, что цветов много, следовательно, пластинки сделаны из разных материалов. И они не покрыты слоем окисла, потому что тогда Понаровский вообще не спрашивал бы о цвете – зачем? А какие самые распространенные цвета у металлов, не подверженных окислению?
– У меня два желтых и два белых пакаля, – ответил Безликий. – На желтых изображены стебли тростника и ваза, на белых – перекрещенные жезлы и человек с головой собаки. Вы планировали найти именно эти пакали?
– Ну, мы как всегда рассчитывали на большее, хотя пара желтых и пара белых – это тоже неплохо, – Квестер снова не был озадачен или изумлен. Наоборот, он был даже слегка разочарован. Дознаватель нашел много пакалей, но все они были, похоже, не самой удачной масти. Про картинки Леонард и вовсе не заикнулся – очевидно, ценность пакаля определяли не они.
Что ж, Безликого такой расклад вполне устраивал. Понаровский был обычным человеком, а не шпионом, и все его мысли были написаны у него на лице. Если бы охотник, блефуя, переступил границы разумного, он сразу понял бы это по эмоциональной реакции пленника. И того пришлось бы убрать, ведь тогда ложь Безликого была бы раскрыта и его план терпел фиаско. Однако, скормив Леонарду правдоподобные сведения, он создал себе полезного союзника, готового закинуть дезинформацию в лагерь его нового врага.
Вернувшись в Центр, квестер доложит о гибели группы и о человеке, который ее уничтожил. Этот человек также утверждал, что он отыскал в Дубае все пакали, говорил по-русски, но тем не менее вел запись допроса Понаровского на английском языке.
Сочтет ЦИК слова Безликого правдой или нет, неизвестно. Но он подкинет уйму работы тем, кто будет расследовать дубайский инцидент. И Центр трижды подумает, надо ли посылать сюда новую поисковую команду, если велика вероятность, что пакалей здесь больше нет. А чем меньше у «кляксы» ошивается народу, тем проще Безликому делать свою работу. Но если он не отпустит Леонарда восвояси, в Дубай скоро нагрянет новая группа Центра, и охотнику придется все начинать сначала.
Но это случится позже. А сейчас не помешает подробно расспросить пленника об этом самом ЦИКе, чтобы понять, с кем вообще Безликий имеет дело…
Об олигархе Кирсанове он прежде никогда не слышал. Да и сам Понаровский знал о своем шефе немного. Секретность в Центре соблюдалась строгая, не хуже, чем на режимном военном объекте. Квестеры, вроде Леонарда, подобно Безликому, знали лишь то, что им положено знать в рамках своих полномочий. И все же о страсти Кирсанова к пакалям были наслышаны все, кого это так или иначе касалось.
Вряд ли здесь имела место обычная страсть, присущая заядлому коллекционеру древностей. Кирсанов наверняка знал об этих артефактах нечто такое, чего не знали рядовые квестеры, вроде Понаровского. Например, сколько вообще пакалей существует в природе, кто их создал и разбросал по свету, и что произойдет, если собрать их все. А также – кто такие «серые» и что они забыли в нашем мире.
Услыхав про «серых», Безликий вспомнил Инструктора, одетого в нелепый серый комбинезон, и решил, что речь идет о нем и о таких, как он. И раз охотник работал на этих людей, стало быть, для Леонарда и ЦИК он тоже должен считаться «серым».
Любопытное открытие! И не только любопытное, но и практичное, ведь эту информацию также можно употребить на пользу дела.
– Мы предполагали, что вам известно о «серых» гораздо больше, – заметил Безликий, переходя к очередной стадии своего блефа.
– Кому это – «вам»? – осведомился пленник, поняв по подобревшему тону дознавателя, что теперь можно задавать вопросы без разрешения.
– А сам не догадываешься? Думаешь, я рассказал тебе о своих пакалях просто так, от нечего делать?
– Так вы – один из «серых»? – Вот теперь квестер удивился по-настоящему, почти до отпада челюсти. – Но… кто вы на самом деле такие и какую цель преследуете?
– Ваш ЦИК слишком рьяно взял быка за рога, – солгал охотник. Инструктор не ограничивал его «творческую свободу», сказав, что он может выдавать себя за кого угодно, хоть за Господа Бога. Так почему бы ему и впрямь не побыть для квестеров «серым», чья зловещая репутация сыграет ему только на руку. – Кирсанов думает, что обладает могуществом. На самом деле это не так. Сегодня мы преподали ему небольшой урок на будущее. Пусть поумерит пыл, если не хочет, чтобы подобная участь ожидала каждую его экспедицию… А теперь, как я и обещал, можешь проваливать на все четыре стороны. Но помни – пока ты здесь, я буду все время держать тебя на мушке. Так что, если вздумаешь искать мой тайник – пеняй на себя…
Понаровский не мнил себя героем. Вернувшись в лагерь, он выпустил в воздух ракету с аварийным радиомаяком – на высоте трехсот метров связь уже действовала, – и через полчаса за ним прилетел вертолет. Пилот опять не рискнул садиться и решил поднять выжившего квестера и оборудование на борт с помощью лебедки. Забирать тела у Леонарда не было ни сил, ни времени, а помощников для этого ему не прислали.
Странные порядки, но Безликого они не удивили. Он и сам не был уверен, что в случае его гибели кто-то станет разыскивать его труп. Впрочем, он всю свою жизнь проработал в подобных условиях и даже находил их по-своему справедливыми. Они позволял рассчитывать исключительно на свои силы, быть предельно бдительным и сконцентрированным. И то, что Безликий до сих пор жив, являлось лучшим доказательством того, что его методика выживания работала.
Однако прежде чем вертолет улетел, случилось происшествие, которое едва не сорвало планы и Понаровского, и Безликого.
Охотник наблюдал за эвакуацией квестера с террасы одного из зданий, опасаясь, как бы с вертолета не высадилась еще одна десантная группа. Леонард как раз оправлял наверх последний контейнер, когда Безликий заметил на крыше соседнего здания какую-то тень. Она была слишком крупной для человека и двигалась очень уж странно. Совсем не по-человечески, а, скорее, как…
Но не успел охотник толком приглядеться, как тень рванула к краю крыши и бросилась вниз… Хотя нет, неверно: сначала она полетела не вниз, а, оттолкнувшись, взмыла вверх и понеслась по воздуху прямо на зависший неподалеку от здания вертолет. И неминуемо врезалась бы в него, окажись он на пару метров ближе. Впрочем, для такого прыгуна погрешность была незначительной – при своих габаритах он ошибся в расчетах всего на чуть-чуть.
Пролетев под вертолетным хвостом и едва не задев трос с грузом, он рухнул вниз и нырнул в поднятое винтокрылой машиной пылевое облако.
Приземление массивного тела заставило содрогнуться даже здание, на котором засел Безликий. Вот только вряд ли загадочный прыгун при этом пострадал. Охотник видел, как его окутанная пылью тень метнулась в сторону и исчезла в пространстве между домами. Двигалась она при этом так же проворно, как на крыше, а быстрота и грация ее движений были сравнимы с кошачьими.
– Ну, здравствуй, Танат! Вот и свиделись! – прошептал Безликий, ощущая, как по коже у него бегут мурашки. Подсознательно он всегда был готов к этой встрече, но не думал, что она состоится именно здесь и сейчас.
За те несколько секунд, что Безликий наблюдал за прыгуном, тот все время находился в движении и был скрыт пылевой завесой. Поэтому охотник видел Таната очень смутно – как будто призрака, промелькнувшего у него перед глазами при свете дня. Но не какое-нибудь мелкое безобидное привидение – это был настоящий исполин, что мог бы служить гончей у самой Дикой охоты. Впечатляющая длина его прыжка давала понять, что у него крепкие конечности, но их Безликий рассмотреть не успел. В памяти отложилось другое: длинный и гибкий хвост. Не такой, как у тигра или мартышки, а больше напоминающий хлыст, на конце которого имелось плоское расширение, похожее на грудной плавник рыбы или наконечник глефы. Хвост Таната был длиннее его тела раза в полтора и не напоминал бесполезный рудиментарный придаток. Напротив, он производил впечатление весьма грозного оружия, которое его владелец пускает в ход наравне с когтями и клыками.
Пилот и квестер также не проморгали атаку гигантского существа. И встревожились гораздо сильнее залегшего в укрытии Безликого. Заметив угрозу, пилот рванул рычаги управления и, уводя машину с линии атаки, развернул ее на сто восемьдесят градусов. Контейнер закачался на тросе, но он был не настолько тяжел, чтобы нарушить равновесие вертолета. Леонард внизу ударился в панику: заметался, заорал и замахал руками, требуя, чтобы помощник пилота поскорее разобрался с грузом и спасал его. Пускай приземлившийся неподалеку Танат не обратил на него внимания, все же Понаровский изрядно перетрусил и теперь боялся, что хищник вернется.
«Так вот, оказывается, в чем дело! Техника! – внезапно осенило Безликого. – Танат не охотится на людей – его интересует только техника! Вернее, крупные движущиеся или летающие объекты. Лишь они кажутся ему достойным трофеем. А люди – это лакомая начинка, что скрывается внутри жертвы. Вот почему там, где пировал Танат, помимо растерзанных трупов всегда есть раскуроченные автомобили. По крайней мере, я ни разу не видел, чтобы он убивал пеших мародеров или солдат. И если эти чертовы квестеры не поторопятся, им несдобровать. Танат промахнулся, но его охота явно не закончена. Таких хищников, как он, промахи только раззадоривают и злят».
Безликий не ошибся и Понаровский паниковал не напрасно. Хищник объявился довольно скоро – едва поднятый на борт вертолета груз отцепили от троса. Стараясь не проморгать опасность, пилот теперь медленно вращал машину вокруг винтовой оси, держа под наблюдением крыши ближайших зданий. А Танат, похоже, все это время наблюдал украдкой за действиями пилота. И вновь выбрался на крышу – на сей раз другую, – когда тот развернул вертолет к нему хвостом.
Понаровский не мог заметить угрозу с земли. Даже Безликий со своей позиции видел лишь верхушку спины готовящегося к прыжку монстра. Однако вертолетный радар обнаружил крупный движущийся объект, и пилот начал поспешно уводить машину в противоположную сторону. Леонарду пришлось бежать вдогонку за спущенным тросом и также на ходу пристегиваться к нему. Едва квестеру это удалось, как вертолет тут же задрал хвост и круто взмыл вверх, не дожидаясь, когда пассажир будет поднят на борт. Леонард так и болтался на тросе под брюхом вертолета, словно наживка на леске, когда тот умчался на недосягаемую для Таната высоту и, взлетев над бурей, взял курс на юг, в сторону Абу-Даби.
Танату не повезло и во второй раз. Но он решил сохранить достоинство и не стал бросаться впопыхах за убегающей жертвой. Безликий не сводил глаз со здания, на которое взобрался конкурент, уповая на то, что он покажется целиком… Безликому тоже не повезло – хищник не подошел к краю крыши, предпочтя убраться с нее тем же путем, каким он туда залез. Верхушка его спины – вот и все, что успел рассмотреть охотник. Можно сказать, ничего. Но в целом пищи для размышлений собрано предостаточно. Теперь он имел представление о габаритах, физических возможностях и потенциальных жертвах конкурента… Хотя, почему «конкурента»? Разве Танат не облегчал ему задачу, выводя из игры их общих противников? Другой вопрос, как он поступит с Безликим, если столкнется с ним однажды на узкой тропинке… Впрочем, Безликий техникой не пользовался и мог свести вероятность такой встречи к минимуму.
Танат был не первым и даже не самым опасным аномальным существом, с какими Безликий сталкивался в жизни. Но как бы то ни было, искушать судьбу, попадаясь на глаза такому зверю, охотник не собирался. И решил отлежаться в укрытии еще немного, дабы убедиться, что хищник не рыщет вокруг «кляксы» и не метит свою территорию.
Однако, едва за вертолетом улеглась пыль, как возле аномалии появился третий за сегодня после ЦИКа и Таната гость. В какой момент он тут нарисовался, Безликий не заметил. Глянув на крышу, где недавно побывал Танат, он опустил глаза вниз и обнаружил на месте высадки квестеров… Инструктора! Одетый в свой обычный серый комбинезон, он как ни в чем не бывало сидел на земле рядом с «кляксой», обратив скрытое непроницаемой маской лицо точно на позицию Безликого.
Инструктор не подавал никаких знаков, но было очевидно, что для него не секрет, где прячется страж пакалей. Зато для стража визит «серого» стал такой же неожиданностью, как и появление на сегодняшней «вечеринке» Таната. Да, Инструктор предупреждал, что он сам разыщет своего подопечного. И все же профессиональная гордость Безликого была уязвлена тем, что его укрытие оказалось так легко вычислено.
Безликий не стал проверять, когда у Инструктора закончится терпение, и, покинув террасу, спустился вниз. После чего, уже не таясь, вышел к новому гостю, выбравшему, честно говоря, не самое удачное место для встречи.
– Давненько не виделись, Инструктор, – заметил охотник вместо приветствия. – Или мне лучше называть тебя «серым»?
– Называй как угодно, – невозмутимо ответил тот. – Определения – это всего лишь слова. Для меня гораздо важнее то, что за этими словами стоит. Ты неплохо преодолел первый этап работы: изучил расставленные на доске фигуры, отразил сделанные ими первые ходы и выведал цель игры.
Надо признать, я в тебе не разочарован.
– Если ты такой всемогущий, что можешь наблюдать за всеми моими действиями в «прямом эфире», почему бы тебе просто не подключить ваши технические ресурсы для непосредственного наблюдения за противниками? – поинтересовался Безликий. – Тем более что их техническое оснащение и близко не чета вашему. В чем смысл подобного ретроградства: иметь возможность установить вокруг объекта современную охранную систему, но вместо этого привязать к нему на цепь обычного сторожевого пса? Выходит, вы меня обманывали, и на самом деле ценность пакалей не так уж высока?
– О чем ты говоришь – конечно, они для нас очень важны! – запротестовал Инструктор. – Просто тебе нужно научиться мыслить шире. И уразуметь бессмысленность такого понятия, как ретроградство, когда дело касается пространства и времени. Вопрос не в методах как таковых – вопрос в их уместности на определенном этапе или уровне игры. Если ты приобрел себе в хозяйство пистолет для забивания гвоздей, это еще не значит, что нужно выбросить на помойку дедовский молоток. Если в нашем распоряжении есть мощные технологии, это не значит, что мы должны отказаться от примитивных способов достижения своих целей. И только тебе, а не твоему молотку решать, каким способом забивать тот или иной гвоздь.
– Но вы, «серые», могли бы облегчить мне задачу и сразу рассказать о пакалях, о том, что тут замешан некий ЦИК, и о той огромной твари, которая охотится в Дубае за техникой. Или станете утверждать, что вы обо всем этом ничего не знали?
– Знали, конечно, – подтвердил «серый». – Однако не забывай: ты рисуешь чертеж, у которого есть еще одна, дополнительная шкала измерений. И любое, даже малейшее отклонение от нее также недопустимо. Вся информация, какую ты добываешь или получаешь от нас, попадает к тебе в строго определенное время. Ни раньше, ни позже. Таковы условия твоего задания. И раз уж ты согласился с ними, будь добр играть по правилам… Впрочем, я здесь не за тем, чтобы напоминать тебе о них. Ты выжил, а, значит, по итогам первого этапа работы тебе полагается поощрение. Видишь мусорную урну возле той пальмы? Загляни-ка под нее.
– И что я должен там обнаружить?
– О, поверь, тебе это понравится, – уклонился от прямого ответа Инструктор.
Безликий терпеть не мог подобные экивоки, особенно, когда не доверял своему нанимателю. А вдруг тот, добыв с его помощью все необходимые данные, решил устранить более ненужного исполнителя, замаскировав под награду взрывное устройство? Хотя, с другой стороны, к чему такие сложности? Желай Инструктор Безликому смерти, он бы просто материализовался из воздуха за спиной жертвы, всадил ей пулю в затылок и снова исчез, затратив на все про все не больше секунды.
Охотник холодно глянул на скрытое маской, лицо собеседника, затем извлек металлоискатель и проверил собранную им информацию. В радиусе пятидесяти метров обнаружился всего один объект, похожий на пакаль. И находился он – надо же, какое совпадение! – именно там, куда указывал Инструктор.
– Так вот, значит, о чем идет речь, – проворчал Безликий. – Что ж, спасибо за подарок. И впрямь, давно пора взглянуть, из-за чего разыгрался этот ваш пространственно-временной сыр-бор…
Вытащенный из-под урны пакаль был сделан из серебристо-матового металла, больше похожего не на серебро, а на хорошо отшлифованный алюминий. Так что тут Безликий отчасти сказал квестеру правду: один белый пакаль у него теперь есть. А вот с символом он не угадал. На пакале были изображены вовсе не перекрещенные жезлы и не человек с головой собаки, а рука в латной железной перчатке-краге, сжимающая обоюдоострый кинжал.
Или это вовсе не перчатка? Безликий посмотрел на свой протез, на котором в специальном зажиме был также закреплен кинжал. Если его отстегнуть и зажать в протезном кулаке, сходство с картинкой выйдет более чем очевидное.
Любопытно, что это: несущее в себе скрытый смысл послание, ироничная насмешка «серых» или всего-навсего совпадение? Охотник перевел взгляд на Инструктора, но поди определи, что написано на его спрятанном под маской лице. Можно, разумеется, не гадать, а просто спросить, да только ответит ли?
– Это должно что-то для меня значить? – осведомился Безликий, развернув пакаль картинкой к собеседнику.
– Возможно, да. Возможно, нет. Кто знает… – пожав плечами, неопределенно ответил тот. – Впрочем, кроме награды тебе полагается и кое-какой бонус… Дай-ка сюда металлоискатель.
Безликий протянул ему прибор и хотел предупредить, чтобы он случайно не сбил настройку или не стер нужную информацию, как по закону подлости именно это и случилось! Едва металлоискатель оказался в руках Инструктора, по дисплею сразу побежали помехи, и он погас. А когда через несколько секунд вновь заработал, карта на нем была девственно чистой. Отметки, что наносились туда всю последнюю неделю, исчезли! И теперь, чтобы восстановить информацию, Безликому снова придется прочесывать Лагуны вдоль и поперек.
– Вот спасибо, удружил! – заметил он, стараясь не показывать вида, что готов прикончить «серого» на месте. – И впрямь, всем бонусам бонус! Век не забуду твою щедрость!
– Упс! Проклятье, какой же я неловкий! – выругался Инструктор, но вместо испуга или сожаления в его голосе звучали насмешливые нотки. Вот как, значит? Да неужто он, паскуда, нарочно похерил результат многодневных трудов охотника?! – Да ладно, расслабься – все в порядке. Вообще-то, тебе не злиться на меня надо, а, наоборот, спасибо сказать.
– За что?
– За генеральную уборку твоего архива от мусора. И еще вот за это. – Инструктор уменьшил на дисплее масштаб карты и аккуратно, одна за другой, поставил на ней две новые отметки. Одна из них находилась в границах глаза бури, а другая – далеко за его пределами.
– Надо полагать, в этих местах я отыщу остальные пакали? – догадался Безликий.
– Правильно, – подтвердил «серый». – Ты почти угадал их количество в дубайской зоне. Вот за это мы и премируем тебя бонусом – указываем точное месторасположение двух оставшихся артефактов.
– Но один из них слишком далеко отсюда. А я все это время по твоему приказу охранял территорию вокруг «кляксы», – напомнил охотник. – Где гарантии, что этот пакаль еще не найден и не вынесен из Дубая?
– Таких гарантий нет, – развел руками Инструктор. – Я даже не могу гарантировать, что и второй пакаль все еще лежит там, где я указал. Чтобы убедиться в этом, тебе придется проверить каждую из двух точек. И, раз уж ты теперь в курсе, что именно оберегаешь, можешь поступать с найденными пакалями по своему усмотрению. Оставь их на местах, перепрячь, носи с собой… Делай все, что угодно, лишь бы они по-прежнему находились в границах бури.
– Звучит неплохо, – удовлетворенно кивнул Безликий. – Однако что-то подсказывает мне: не все здесь так гладко, как ты расписываешь. В чем подвох?
– Подвох? – «Серый» рассмеялся. – Никакого подвоха! Все по правилам, как в спорте. За два месяца ты хорошо потренировался и вошел в прежнюю форму. Заодно дал понять своим противникам, что им тоже нелишне подкачать мускулы. Так что готовься: со дня на день в городе объявятся действительно крупные хищники.
– Крупнее той хвостатой твари, что охотится за автомобилями? Зачем, скажи на милость, она тебе здесь понадобилась?
– Почему ты думаешь, что я имею отношение к ее появлению?
– А кто же еще? Ты выдернул меня из две тысячи сто девяносто восьмого года, так? Стало быть, тебе также по силам забросить сюда хищника из хрен знает каких доисторических эпох.
– Что ж, логичная теория. Но я пока воздержусь от комментариев, ладно? А тебе советую пойти и заняться теми хищниками, чьи цели и повадки ты знаешь гораздо больше. Можешь быть уверенным: их стая наверняка уже где-то поблизости…