© Институт Российской истории РАН, 2015
© Коллектив авторов, 2015
® Центр гуманитарных инициатив, 2015
Предисловие
История международных отношений и внешней политики России в их контексте всегда привлекала внимание исследователей. Но заметно возросший в последнее 20-летие интерес к этой проблематике способствовал появлению целого ряда новых работ. Среди них – коллективные и индивидуальные монографии, учебники и учебные пособия, касающиеся как истории, так и теории международных отношений, статьи, освещающие региональные вопросы и конкретные сюжеты. Эти труды различны по проблемно-хронологическому охвату событий, по подходам и задачам, которые ставили их авторы, по формулировкам ключевых понятий и определению базовых факторов и основных тенденций в развитии международных отношений, наконец, по авторским оценкам[1].
Интерес учёных вызван желанием попытаться выявить и осмыслить закономерности процессов, происходящих в этой сфере деятельности человеческого общества, опираясь на изучение опыта прошлого. Между тем, даже понятие «система международных отношений» толкуется специалистами по-разному. Этот вопрос, поднятый в отечественной историографии Б. Ф. Поршневым в конце 1960-х гг., пока не получил общепринятой трактовки. В своё время Поршнев поставил под сомнение тезис французского социолога Р. Арона, утверждавшего, что система международных отношений складывается лишь тогда, когда возникает «всеобщая универсальная связь всех со всеми», что произошло только в середине XVIII века[2]. Поршнев же полагал, что понятие «система международных отношений» применимо и к более ранним периодам[3]. Авторы книги согласны с таким подходом.
Спорные вопросы этим далеко не исчерпываются. Одни исследователи считают возможным говорить о «системности» международных отношений в целом, другие – о «модели» международных отношений, действовавшей в тот или иной период. Не до конца выяснена периодизация и хронологические рамки существования той или иной системы. Отсутствует единая терминология: например, используются как равнозначные выражения «равновесие сил» (с вариантами «европейское равновесие», «равновесие Европы»), и «баланс сил» и «баланс интересов». Разное содержание вкладывается в понятия: «европейский концерт», «великая держава» и т. д. По-разному трактуются «конфликт интересов», соотношение «государственного» и «национального» интересов и многие другие. Бытует утверждение, что всю систему международных отношений, начиная с Вестфальского мира, следует называть Вестфальской, а Венскую, Крымскую и Берлинскую – рассматривать как «подсистемы» (А. Д. Богатуров), или как «модели» (А. С. Маныкин).
Но если одни историки заявляют об отсутствии претензий «на полное освещение всех событий и окончательные выводы» (А. С. Протопопов, с. 4), то другие подчёркивают свой субъективизм и «право на собственное видение вещей» (В. В. Дегоев, с. 4, 5). Не считая целесообразным втягиваться в дискуссию, авторы этой книги касались спорных вопросов лишь по мере необходимости. Включение в неё историографического аспекта в полном объёме неизбежно усложнило бы задачу и существенно увеличило объём текста.
Авторы книги считают возможным определять Вестфальскую, Утрехтско-Ништадтскую, Венскую, Крымскую и Берлинскую системы, как самостоятельные. Та или иная система возникала после крупного военного конфликта и оформлялась обычно на международном конгрессе, который фиксировал в договорах или трактатах новое территориально-политическое устройство и сложившееся соотношение сил. Все системы рассматриваются авторами в динамике: становление, оформление, развитие, происходящее через ряд кризисов, развал и складывание новой системы. Двигателем изменений являлась борьба держав за военно-политическое и экономическое лидерство в системе.
Задача, которую ставили перед собой авторы книги, заключалась в том, чтобы проследить изменение места и роли России в системах отношений между государствами на протяжении второй половины XVI – начала XX вв. под влиянием совокупности различных причин, в том числе и субъективно-личностных. В работе авторы опирались не только на широкий круг отечественной и зарубежной литературы, но и на опубликованные и извлечённые из отечественных архивов неизвестные ранее материалы. К сожалению, по объективным для авторского коллектива причинам, не все периоды этого процесса могли быть освещены в равной степени и с достаточной полнотой, поэтому имеются хронологические лакуны. Кроме того, каждая глава написана в стиле свойственном её автору, который акцентировал тот или иной аспект изучаемой им проблемы.
На процесс складывания системы межгосударственных договоров Русского государства с сопредельными странами во второй половине XVI в. влиял ряд факторов. Самым значимым среди них была перманентная конфронтация Русского государства с двумя основными геополитическими противниками – Польско-Литовским государством и Швецией. В геополитическом отношении все межгосударственные договоры Русского государства были тесно связаны, прежде всего, с Балтийским вопросом, составной частью которого с середины XVI в. стало исторически сложившееся противостояние Москвы и Польско-Литовского государства. Важную роль играла также практика фиксирования в межгосударственных договорах Русского государства фактов прекращения войны или продления перемирия (Польско-Литовское государство и Швеция) и отказа от прямой конфронтации (Крымское ханство).
После окончания Тридцатилетней войны 1618–1648 гг. и подписания Вестфальского мира положение Русского государства на международной арене изменилось. Хотя в числе гарантов Вестфальского мира значился великий князь Московский, Русскому государству потребовалось значительное время, чтобы стать полноправным членом международной лиги. На этот процесс влиял комплекс причин. Русское государство, сближаясь с габсбургской коалицией, не могло войти в её состав в силу противоречий с Речью Посполитой. Но Русское государство сумело стать незаменимым союзником последней в борьбе с Османской империей, несмотря на то, что претензии Москвы на польский престол (при условии заведомой неприемлемости русской кандидатуры) создавали серьезные затруднения на этом пути. В результате Европа – в первую очередь австрийские Габсбурги и папская курия – была вынуждена смириться с усилением роли России за счёт Речи Посполитой, которой пришлось заключить с ней Вечный мир на условиях Андрусовского перемирия. Присоединение к антиосманской коалиции определило положение России в Вестфальской системе.
Свою главную геополитическую задачу в конце XVIII в. – выйти к Балтийскому морю – Россия решала в контексте назревшего в 1690-х годах кризиса Вестфальской системы. Политика России стимулировала развитие кризиса, поскольку Северная война началась почти на полтора года раньше войны за испанское наследство, с которой обычно связывают кризис этой системы. Спорный в историографии вопрос о хронологических рамках становления России, как великой европейской державы, получает новое освещение во взаимосвязи с переменами в Европе.
В конце XVII в. ведущие европейские державы – Англия, Франция, Габсбургская монархия – видели в России второстепенную страну, которую хотели использовать при решении собственных проблем как противовес в соперничестве с Османской империей или Швецией. Заключив Ништадтский мир в 1721 г., Россия не только решила свою главную задачу, но сумела воспрепятствовать созданию антироссийского блока. Превратившись в решающую силу в Северном союзе, Россия стала важным звеном в формировании Утрехтско-Ништадтской системы международных отношений.
Дипломатам елизаветинской России пришлось бороться за повышение статуса империи в сообществе европейских великих держав того времени. В ходе завершающего этапа кризиса Утрехтско-Ништадтской системы Россия меняла своё отношение к складывающимся в Европе противостоящим блокам, чтобы достичь собственных целей. В годы Семилетней войны (1756–1763 гг.) Россия превратилась в главную силу антипрусской коалиции, а после окончания войны могла бы в перспективе играть ведущую роль в Европе. Будущее соотношение сил должен был определить Аугсбургский конгресс, созываемый по завершении войны. Однако из-за династических коллизий Россия вышла из войны, надолго утратив завоёванные прежде позиции на международной арене. Общеевропейский мирный конгресс не состоялся, и юридического оформления новой европейской системы международных отношений с ведущей ролью России в ней не произошло.
В XVIII в. императрица Екатерина II и её сотрудники по внешнеполитическому ведомству проделали колоссальную работу, позволившую обеспечить подобающее место империи в мире. Россия становится ведущей морской и сухопутной державой на Европейском континенте. Коренная перемена ранее существовавших отношений между державами привел к складыванию новой системы международных отношений (автор называет её «Петербургской»), в которой Россия заняла лидирующие позиции.
После окончания наполеоновских войн Россия наряду с Великобританией играла ведущую роль в европейском концерте великих держав, что отразилось в истории создания, развития и разрушения Венской системы международных отношений. Выступив инициатором создания Священного союза, Россия стала непременным участником всех европейских конгрессов, конференций и совещаний, на которых решались вопросы общеевропейской жизни. Более того, когда, по мнению стран-участниц союза, отдельным странам угрожала «революционная зараза», проблемы внутренней политики также выносились на общее обсуждение. Если Венская система была создана с целью урегулирования постнаполеоновских изменений территориальной карты Европы, то Священный союз был призван не допустить произвольных изменений в социальной и политической жизни европейских стран, что и являлось основным условием его существования.
После поражения в Крымской войне 1853–1856 гг. Россия во многом утратила позиции в мире. Созданная победителями Крымская система отношений поставила империю в жёсткие рамки международной изоляции. Российская дипломатия прилагала значительные усилия для восстановления статуса державы на международной арене. Политика сдерживания, проводившаяся западными державами, вынуждала Петербург использовать тактику лавирования и временных союзов. Личность канцлера А. М. Горчакова, с его сильными и слабыми сторонами отложила отпечаток на характер внешней политики России, строившейся на компромиссах, не всегда выгодных, а зачастую в перспективе не плодотворных. Тем не менее отмена постановлений Парижского мира о нейтрализации Черного моря, которую сумел осуществить Горчаков, в известной мере способствовала росту престижа Российской империи.
Созданное на Берлинском конгрессе территориально-политическое устройство оказалось непрочным. Выявление причин, хода и итогов кризисов, постепенно подрывавших Берлинскую систему, показывает, что противоречия между европейскими великими державами в других регионах мира определяли общую расстановку сил на международной арене. Эти противоречия на Ближнем и Дальнем Востоке, в Центральной Азии и Африке, разрешавшиеся договорами и соглашениями по колониальным вопросам, существенно влияли на перегруппировку держав, корректировали их позиции в ходе кризисов на Балканах. С другой стороны, положение осложняли усиление воздействия финансово-экономических факторов на внешнюю политику, рост соперничества между балканскими государствами за доминирование в регионе, а также появление на международной арене новых влиятельных игроков – Японии и США.
В ходе Первой мировой войны одновременно с крушением прежней системы межгосударственных отношений в результате постепенно происходившего изменения соотношения сил держав исподволь закладывались основы системы послевоенного мироустройства. Поражения на фронте, экономическая разруха и внутриполитическая нестабильность существенно ослабляли внешнеполитические позиции России. Важный этап этого процесса пришёлся на март – октябрь 1917 г., когда у власти в стране после падения самодержавия оказалось Временное правительство. Его руководители пытались добиться от союзников подтверждения данных ими обязательств учитывать интересы России после окончания войны. Эти попытки оказались безуспешными. Утрата авторитета военной силы, рост финансово-экономической зависимости от западных стран-кредиторов неизбежно и закономерно вели к падению международного престижа государства.
Последовательное рассмотрение складывавшихся на протяжении второй половины XVI – начала XX в. систем международных отношений показывает, как и почему менялись роль и место России в них. Авторы книги надеются, что их труд будет способствовать дальнейшему изучению внешней политики России в контексте развития международных отношений.
Авторы приносят сердечную благодарность начальнику АВПРИ МИД РФ И. В. Поповой, заведующей читальным залом архива А. В. Абраменковой, сотруднику архива О. Ю. Волковой; директору ГАРФ С. В. Мироненко; сотруднику ИТД «Остров» А. С. Гребенщикову, сотруднику журнала «Родина» д. ф. н. С. А. Экштуту.