Глава 7. Угасшие надежды
Пепел и смерть его встретили дома.
Простая случайность иль вражий удар?
В груди пустота, будто вырвали сердце,
Что же погасит скорби пожар?
Запах гари друзья почувствовали за пару слошей до поместья. Норм и Согларус, не сговариваясь, ускорили шаг. Выйдя на опушку леса, они увидели невдалеке приземистые домики деревни Верхний Исток. Чуть дальше на склоне горы дымились развалины усадьбы Норма и Натали. Ратник сорвался с места и сломя голову помчался к пепелищу родного дома.
– Норм, не спеши! – попытался остановить его Согларус. – Там может быть опасно!
Не слушая друга, ратник быстро удалялся и вскоре скрылся за углом ближнего к лесу дома. Старец поправил на голове шляпу и, перехватив удобнее котомку, заторопился вслед за товарищем.
Охваченный смятением и тревогой Норм во весь дух бежал по деревенской улице. «Что с Натали и ребенком?» – неотступно билась мысль в его голове. Местных жителей нигде не было видно. Вот и последний дом. Обогнув угол постройки, ратник выбежал к дымящимся руинам усадьбы. Толпа людей стояла у обгоревшего забора, в молчании взирая на пожарище. Норм, расталкивая зевак, бросился к упавшим воротам.
– Когда? Когда это случилось? – громко выкрикивал он на бегу.
– Прошлой ночью, ближе к полуночи, – глухо ответил ему кто-то из селян.
Ратник вбежал во двор усадьбы. Огонь здесь похозяйничал вволю, не пощадив ни одного строения. От особняка почти ничего не осталось. Его стены сгорели дотла и местами рухнули внутрь. Конюшня, амбар, кладовые и хозяйственные постройки превратились в черные остовы из обгоревших бревен. Слабо тлеющие остатки построек окружали темные пятна сгоревшей травы.
Когда Согларус ступил на землю поместья, он застал Норма бесцельно бродившим по пепелищу. Ратник был весь перепачкан в саже. Лишь от уголков глаз вниз по щекам сбегали чистые бороздки от слез. У ворот валялась небрежно брошенная удочка. Согларус подобрал ее и аккуратно положил у разрушенной стены дома. После чего приблизился к опечаленному другу.
– Как это могло случиться? – снова и снова горестно вопрошал Норм.
– Пожар начался в конюшне, – подошел к товарищам бледный и осунувшийся староста деревни. – Может масляный фонарь был неисправный или лучину кто обронил? Полыхнуло сильно. Когда мы прибежали из деревни, уже ничего нельзя было спасти. Чтобы затушить огонь, пришлось почти досуха вычерпать колодец.
– Натали, ребенок? – хриплым, придушенным голосом выдавил из себя Норм. – Что с ними?
Староста отвел глаза в сторону и еле слышно произнес:
– Мы похоронили их на погосте. Графиню и вашего маленького сына. Очень сильно обгорели.
Норм глухо застонал и скрипнул зубами, в бессилии сжимая и разжимая кулаки. Староста испуганно попятился, растерянно хлопая глазами. Затем опустил голову и пошел к остаткам ворот. На ходу он обернулся и торопливой скороговоркой пробормотал:
– Пойдемте со мной, господин! Я покажу вам их могилки.
Медленно, словно во сне, Норм двинулся вслед за старостой. Согларус внимательно посмотрел на ратника, а потом сказал:
– Ступайте, я вас догоню!
Серый маг вернулся к пепелищу особняка. Быстро сориентировавшись, он отыскал место, где раньше была гостевая комната. Покопавшись в обгорелых обломках у стены, старец извлек на свет свой посох. Заговоренный магией Хаоса серый металл нисколько не пострадал от огня. Тщательно обтерев поверхность волшебной трости от пепла, Согларус поспешил вдогонку за Нормом и старостой.
На краю деревенского кладбища, на невысоком пригорке виднелись два свежих могильных холмика. Здесь под сенью ветвистого бука царила густая тень. Со стороны казалось, что старое дерево заботливо укрывает пышной кроной навеки упокоившуюся мать и ее дитя.
Охваченный горем Норм опустился на колени перед могилами. В изголовье земляных холмиков лежали погребальные камни с криво вырезанными на них именами Натали и годовалого Измира.
– Фамильная усыпальница предков Натали вместе с родовым замком теперь собственность короны, – ни к кому не обращаясь, проронил ратник. – Я не могу поверить, что ее и моего сына больше нет!
Староста часто заморгал и отвернулся в сторону, пряча повлажневшие глаза.
– Нужно суметь принять это страшное горе и, что потребует еще большего мужества, научиться с ним жить, – раздался рядом тихий сочувственный голос.
Согларус и Норм разом обернулись. В нескольких шагах от них стояла старая сгорбленная женщина в черных монашеских одеяниях и накинутом на голову капюшоне. Из-под куколя14 виднелись лишь бескровные губы и узкий морщинистый подбородок. Тонкая трясущаяся рука сжимала потемневшую от времени деревянную клюку.
– Кто вы, почтенная странница? – вежливо спросил незнакомку Согларус.
– Меня мало кто знал в молодости, а сейчас мое имя и подавно никому не интересно, – сдержанно ответила старушка. – Я путешествую вслед за ветром, сплю на ложе из трав. Моя пища – лесные ягоды и вода из звонкого ручья. Мужчина, потерявший жену и сына, спрячь печаль в своем сердце. Не дай ей поглотить тебя! А время… Оно лечит любые раны!
– Спасибо, вам за слова утешения, добрая женщина, – кивнул головой Норм. – Для меня они навсегда останутся живыми. Никодим, благодарю вас за то, что позаботились о телах Натали и Измира.
Ратник тяжело поднялся с колен. Он вынул из кожаного мешочка несколько золотых монет, и, подойдя к старосте, вложил их тому в руку. Селянин скорбно потупил голову и, пряча деньги за пазуху, сочувственно закивал. Он словно собирался что-то сказать, но лишь плотнее сжал губы. Норм решительным шагом сошел с пригорка. Согларус поспешил вслед за товарищем. Расчувствовавшийся селянин проводил их долгим взглядом и тяжко вздохнул. Престарелая странница некоторое время смотрела на уходивших друзей, а затем перевела пышущий злобой взгляд на старосту деревни. Тот сразу ссутулился, и, казалось, стал меньше ростом.
– Как ты завилял хвостом перед Нормом! – прошипела старуха гневным голосом. – Еще немного, и все бы ему рассказал! Но теперь эта опасная парочка непременно попадет в мою ловушку!
Из опущенного вниз широкого рукава одеяния женщины выглянул острый кончик стрелы, а затем показался миниатюрный арбалет.
Испуганный селянин начал пятиться назад, вытянув перед собой руки с растопыренными пальцами. Его глаза, казалось, сейчас выпрыгнут из глазниц.
– Не надо! – жалобно запричитал он. – Я же все сделал, как вы приказали!
Едва слышно тренькнула тетива арбалета. Толстый арбалетный болт ударил мужчину прямо в середину груди. Староста коротко взмахнул руками и упал в заросли кустарника у подножья бука.
Фальшивая старица15 с удивительным для ее возраста проворством подскочила к дереву. Она оперлась рукой на ствол, и принялась жадно наблюдать за слабеющими движениями умиравшего предателя. Вскоре тот затих, в недоумении глядя на нависшую над ним густую листву. Убийца оглянулась и посмотрела на быстро удалявшиеся крохотные фигурки Норма и Согларуса. Рот женщины скривился в презрительной усмешке, а сухие пальцы с силой впились в кору бука. Твердая древесина под ними подалась и стала крошиться в мелкую труху. Паучья рука старухи двинулась вниз по дереву, оставляя на стволе глубокие борозды от ногтей.
Друзья все дальше и дальше удалялись от деревенского кладбища. За это время они не обменялись ни единым словом.
– Куда ты теперь? – прервал затянувшееся молчание Согларус.
– Хочу еще раз осмотреть пожарище, – ровным голосом ответил Норм. – Может быть, найду что-нибудь уцелевшее.
– Я пойду с тобой, – уверенно заявил Согларус.
Ратник безразлично пожал плечами. Вскоре друзья вновь подошли к обгорелым руинам усадьбы. Жителей деревни нигде не было видно. Наверное, они разошлись по домам, чтобы прийти в себя после событий бессонной ночи.
Когда Норм и Согларус прошли через остатки ворот, их внимание привлек резкий скрип. Трое бродяг пытались сдвинуть с места полуобгоревшую телегу. Увидев приближавшихся мужчин, незадачливые мародеры бросились наутек. В оставленной ими повозке Норм обнаружил перепачканную сажей кухонную утварь, уцелевшие вещи и одежду. «Интересно, куда подевались слуги? – отрешенно подумал ратник. – Неужели все погибли в пламени пожара?»
Взяв из телеги почерневшую от огня лопату, Норм решительно направился в дальний угол развалин особняка. Верхняя кровля здания здесь почти полностью прогорела и осыпалась вниз. Балки, поддерживавшие раньше крышу, местами рухнули внутрь, а кое-где угрожающе провисли. Но крепкие стены постройки устояли. Все вокруг было покрыто сажей и пропитано влагой. Сильно пахло гарью. Ратник принялся расчищать лопатой место под одной из стен. Согларус с опаской покосился наверх, а затем, вооружившись куском доски, стал помогать другу. Вскоре из-под слоя пепла и обгоревшего мусора показалась, обитая металлическими пластинами, крышка подпола. Вставив черенок лопаты в округлую ручку, друзья, поднатужившись, подняли тяжелый люк.
Норм тут же, не мешкая, спустился вниз по уцелевшей лестнице. Согларус с опаской поставил ногу на верхнюю ступеньку. Дерево недовольно скрипнуло. Осторожно ступая, Серый маг последовал за другом. Огонь в подвал не добрался. Сквозь плотную крышку сюда смог проникнуть лишь слабый запах гари. По углам небольшого помещения стояли два окованных железом сундука. На стенах, выложенных тесаным камнем, висели несколько самострелов, мечей и кинжалов. Ратник стоял в глубине подвала у открытого сундука и торопливо доставал из ларя одежду. Он сноровисто переоделся в походный серо-зеленый костюм, а затем закрепил на поясе меч в ножнах и кинжал. Согларус наблюдал за действиями товарища, стоя у стены подвала и задумчиво оглаживая белую окладистую бороду.
Внезапно наверху послышались чьи-то голоса и звуки шагов. Массивная крышка люка с грохотом захлопнулась. Наступила кромешная темнота. Снаружи загрохотало. Судя по всему, там перекатывали что-то тяжелое. Видимо, неизвестные хотели заживо замуровать друзей в подвале. Согларус принялся рыться в карманах балахона в поисках огнива.
– Пора уходить, – прозвучал во тьме спокойный голос Норма.
Ярко вспыхнуло пламя факела.
– Подержи, пожалуйста, – попросил приятеля ратник.
Передав старцу горевший светильник, воин оттащил в сторону громоздкий сундук и присел у стены подвала. Раздался негромкий щелчок. Раскрашенная под камень панель плавно отошла в сторону, открывая потайной лаз. Норм забрал факел у изумленного друга, затем опустился на четвереньки и пополз в узкий проход. Вскоре оттуда донесся его приглушенный голос:
– Согларус, поторопись! Пока там наверху, не придумали еще какую-нибудь пакость!
Друзья вылезли из подземного хода в зарослях колючего кустарника. Чтобы оглядеться, они взобрались на ближайший пригорок. В отдалении виднелась сгоревшая усадьба. В ближней к друзьям части пепелища собралась большая толпа селян. Они торопливо стаскивали в одно место бревна и крупные камни. Работавших жителей деревни плотным кольцом окружали два десятка существ в черных одеждах и накинутых на голову капюшонах. «Заваливают выход из подвала», – догадался Норм. Всем распоряжалась старая монахиня. Резво и проворно двигаясь, она совсем не походила на ту дряхлую женщину, которая предстала перед друзьями на кладбище. Селяне напротив, передвигались заторможено, постоянно сталкиваясь друг с другом. «Что мы им такого сделали?» – отстраненно подумал Норм.
– Местные жители либо запуганы бандитами, либо находятся под действием морока, – сделал предположение Согларус. – Норм, а не хватит ли нам бегать? Пора, наконец, выяснить, что здесь происходит, и заодно преподать хороший урок этим негодяям! Если эта женщина та, кто я думаю, мне придется основательно потрудиться.
Конец ознакомительного фрагмента.