Плохое настроение?
Видишь ли, дитя мое, к несчастью, ты слишком озабочен собой. В твоем возрасте я была полностью занята своей учебой – открывая, изучая, понимая, познавая. Таков был мой интерес, даже моя страсть. Моя мать, которая очень любила нас – моего брата и меня, никогда не позволяла нам быть в плохом расположении духа, проявлять недовольство или лениться. Если мы приходили к ней, чтобы на что-то пожаловаться, сказать ей, что мы чем-то недовольны, она подтрунивала над нами и ругала нас, говоря: «Что это еще за чушь? Не будьте смешны. Быстро! Идите-ка отсюда и лучше чем-нибудь займитесь, и никогда не обращайте внимания, хорошее или плохое у вас настроение! Это совершенно не интересно».
Моя мать была совершенно права, и я всегда была ей очень благодарна за то, что она научила меня дисциплине и необходимости забыть себя, концентрируясь на том, что делаешь.
Я говорю тебе это, потому что беспокойство, о котором ты рассказываешь, обусловлено тем фактом, что ты слишком занят собой. Было бы лучше для тебя уделять больше внимания тому, что ты делаешь (живописи или музыке), и делать это хорошо, развивать свой ум, который пока остается очень неразвитым, и овладевать элементами знания, которые необходимы человеку, если он не хочет быть невежественным и бескультурным.
Если бы ты работал регулярно восемь-девять часов в день, ты был бы голоден и хорошо ел, тебе хотелось бы спать и ты спал бы спокойно, и у тебя не было бы времени интересоваться, хорошее или плохое у тебя настроение.
Я говорю тебе это со всем моим расположением к тебе и надеюсь, что ты поймешь меня.
Твоя любящая мать.
Когда, будучи ребенком, я жаловалась своей матери, что мне не нравится еда или еще что-то, она в таких случаях всегда советовала мне идти заняться каким-нибудь делом или уроками. При этом она спрашивала меня, уж не воображаю ли я, что появилась на свет лишь для того, чтобы получать удовольствия. «Твое предназначение в жизни – достичь высшего Идеала», – говорила она и выставляла меня вон. Она была совершенно права, хотя, конечно, ее представления о высшем Идеале по нашим меркам были довольно убогими.