Отдыхать, так по-божески!. Глава 1. Званые гости в ассортименте (Ю. А. Фирсанова, 2012)

Оказывается, боги любопытны и любят сладости ничуть не меньше людей, во всяком случае, кое-кто из них. Но – тсс, читайте сами!

Маленький и очень дорогой ресторанчик на одной из тихих улочек Лоуленда в широкой рекламе не нуждался. Постоянные посетители ценили его изысканную кухню, отличных менестрелей и атмосферу таинственной, уютной полутьмы, разбавленной нежным мерцанием разноцветных свечей. Цены тут были сумасшедшие, что отсеивало большинство не слишком состоятельных проходимцев всех мастей. Особо нахальных отваживали пятеро магов-охранников лучшей школы «Островов Чизарка». Сплетники поговаривали, что в «Полумаску» иногда заходит сама богиня любви. И не врали.

Элия частенько бывала в ресторанчике. Но она любила его не за голосистых бардов и романтичный полумрак. Этих радостей было навалом в заведениях общепита высокого класса любого из миров, зато восхитительных, просто тающих во рту пирожных с кофейно-ликерным кремом и взбитыми сливками не делали больше нигде. Правда, о столь прозаических причинах привязанности к «Полумаске» богиня предпочитала скромно умалчивать, чтобы не разочаровывать поклонников.

Вот и сейчас, в канун многодневной череды семейных мероприятий, посвященных празднику Новогодья, отмечаемому с поистине божественным размахом, принцесса удрала из замка. Она сослалась на срочную примерку туалетов для Большого бала Новогодья и отправилась в «Полумаску». Сливочный ликер и пирожные показались ей вполне адекватной заменой бешеной суеты, царящей в королевской резиденции.

Столько слуг и гонцов, снующих по лестницам, в Лоуленде нельзя было встретить и за год. А что говорить о придворных, которые все разом, вдруг пожелав разрешить какие-то свои важные и сверхсрочные проблемы, ринулись на прием к Лимберу и членам королевской семьи, прекрасно понимая, что в процессе семейных праздников никто и не подумает заняться их делами! Кроме того, в фамильный замок наконец начали собираться все братья и кузены, пропадавшие в течение года Джокер знает где. Они тоже горели страстным желанием засвидетельствовать сестре свою любовь и привязанность. А малышка Бэль, совсем ошалев от шума и суеты, таскалась за кузиной хвостиком и окончательно замучила ее своими бесконечными «почему» и «как». Богине уже начало казаться, что в Лоуленде осталось лишь одно существо, не жаждущее общения с ней, – герцог Лиенский. И за это принцесса была ему бесконечно благодарна.

Итак, отделавшись ото всех проблем хотя бы на время, Элия расположилась в нише, задрапированной темно-синим бархатом с искрой, на мягком диванчике, где наслаждалась обществом скромного блюдечка с любимым лакомством. Она помахивала туфелькой в такт чуть фривольной песенке «Путешествующая жрица» и, не торопясь, облизывала пальчики, испачканные кремом. Прищурив глаза, как большая кошка, женщина следила за легкими бликами света, которые отбрасывали магические фонарики с цветными стеклышками и ароматическими свечами, рассыпавшими абсолютно безопасные, зато очень красивые искры.

– Дивная леди, ваша красота даже в полумраке сияет ярче тысячи небесных светил, – раздался над головой принцессы приятный низкий баритон. – Могу ли я надеяться погреться в ее свете хоть несколько секунд?

«Это еще что?» – недовольно подумала богиня и взглянула на нахала, осмелившегося нарушить ее одиночество.

У ниши стоял здоровенный, с Кэлера, нехилой комплекции шатен в укороченной коте цвета индиго и ультрамариновом сюрко. Шатен самодовольно, если не сказать нагло, улыбался. Вот только аура наглеца выглядела донельзя странно. Ее излучение никак не соответствовало внешнему виду тонкой структуры живого существа, а плетение слабо напоминало то, что было свойственно людям. Плюс ко всему мускулистые руки незнакомца небрежно держали бутылку вендзерского – вина, особенно уважаемого принцессой.

Готовая после первых же слов послать настырного типа в мэсслендскую трясину, принцесса резко изменила свое решение. Снисходительный кивок стал знаком согласия.

Мужчина тут же занял место рядом с дамой, сверкнул белозубой улыбкой и небрежным движением руки извлек из воздуха пару бокалов на тонких витых ножках. Бесцеремонно бухнул их на стол, поманил пальцем пробку. Та как живая сама выскочила из бутылки. В воздухе проплыли волны ни с чем не сравнимого аромата вендзерского вина.

«Как забавно, – чуть задумчиво улыбнулась молодая женщина, следя за тем, как медленно течет в бокал густая темная жидкость. – Поиграем».

– Прекрасная незнакомка, – продолжил между тем мужчина, проникновенно заглядывая богине в глаза, – я предлагаю выпить за вас, самую совершенную и самую восхитительную женщину из тех, которых я когда-либо видел!

С таким незамысловатым тостом трудно было не согласиться, и Элия, подняв бокал, пригубила отменное вино.

– Могу ли надеяться услышать ваше имя, прелестнейшая? Уверен, оно – самая нежнейшая из мелодий, ласкающих слух! – Мужчина возобновил атаку с типичного комплимента-вопроса, будто учился ухаживать за дамами по «Сборнику советов для изысканных кавалеров». Брат Мелиор, как помнилось принцессе, не поленился отыскать и лично отравить идиота-автора, дабы тот не породил еще одно графоманское убожество.

– Элия, – кратко ответила богиня, к счастью собеседника даже не пытаясь пропеть всех своих многочисленных имен. Незнакомец, скромно (без титулов) назвавшийся в ответ Фарвелоном, продолжил ухаживания.

Рассыпаясь то в изысканных, то в несколько грубоватых и даже неуместных комплиментах и бросая на богиню жгучие взгляды синих глаз, новый знакомый все ближе придвигался по круговому диванчику к цели. Принцесса с отстраненным любопытством наблюдала за этими маневрами. Вот, сократив расстояние до минимума, мужчина пустил в ход руки: одна из них быстро оказалась на талии принцессы, а вторая крепко обняла ее за плечи. Незнакомец жарко зашептал на ушко красавицы нечто нескромное.

Продолжая задумчиво улыбаться, та отрицательно покачала головой.

– Почему? – искренне изумился ухажер, разом растеряв весь запас высокопарных словес.

– Я не занимаюсь этим с Силами, – пояснила принцесса, довольно вежливо снимая с себя чужие мускулистые руки.

– Это отчего такая дискриминация? – возмутился незнакомец и тут же, спохватившись, что проболтался, смущенно поинтересовался: – Как ты узнала?

– Лучше надо маскироваться и не лениться с блоками тонких структур. А с Силами я не сплю, потому что, во-первых, никакая Сила до сих пор не додумалась сделать мне столь ошарашивающее предложение, а во-вторых, это для вас может быть очень опасно.

– Опасно? – теперь уже по-настоящему насторожился кавалер.

– Руководствуясь логикой, предполагаю, что такого рода общение с богиней любви может привести к необратимым мутациям в структурах Сил. Как существа чистой энергии, частично находясь в теле, вы становитесь очень восприимчивы к эманациям моего таланта, что в свою очередь может повлечь за собой нарушения структур. Конечно, этот вопрос изучен мною и Источником Лоуленда лишь теоретически, но я не думаю, что тебе захотелось бы стать тем, кто проверит эти предположения на практике.

– Не хотелось бы, – честно и быстро подтвердили Силы, проворно отодвигаясь от опасной богини назад по дивану почти на метр.

– Что же, получается, ты любые Силы в плотской оболочке можешь опознать? – поняв, что с ухаживаниями ничего не выйдет, «кавалер» решил поболтать.

– Наверное, если не будет сложных блоков. Но я видела слишком мало Сил в таком обличье. Как правило, вы избегаете облачения в плоть, за исключением экстренных случаев провозглашения высшей воли, совмещенной с необходимостью экстравагантно попугать народ. А твое личное излучение я прекрасно помню со времен краткой и эффектной встречи в урбомире. Жаль, сбежал ты прежде, чем мы успели познакомиться более обстоятельно, – заулыбалась принцесса, постукивая пальчиком по столу.

– Сбежишь тут, – проворчал собеседник, передернув, будто в ознобе, могучими плечами, – если сто с лишком лет пришлось отсидеть в этой проклятой плите. Я, как только свободу почуял, так и рванул подальше. У, заразы!

– Кто?

– Да эта парочка растреклятых Разрушителей с пятьсот девяносто седьмого Уровня. Я им принес послание от Суда Сил, а они, гады, шутканули с ответом. Взяли, сплавили мою суть с молекулами камня и засунули в урбомир. Это ж надо такую гадость удумать: заточить в камень Вольную Силу!!! Так и проторчал там до вашего прихода, сам себе анекдоты похабные рассказывал. Уже по третьему кругу пошел… – повествуя о своих тяжких горестях, Силы так разошлись, что в сердцах стукнули по столу кулаком. Посуда зазвенела, умоляя о пощаде, пустая бутылка из-под вендзерского опрокинулась, сдалась без боя.

– Ты – Сила-Посланник! – оживилась богиня. – Я слышала о таких, да вот видеть не доводилось.

– Ага, нас нечасто можно встретить, – самодовольно откликнулся собеседник, телепортируя на стол для поддержания разговора еще пару бутылок из темно-фиолетового запыленного стекла и чистые бокалы. – Я ведь тебя сразу узнал, когда увидел. Думал, потом, после… ну, ты понимаешь, еще и расспрошу, как вы меня вытащили.

– После не будет, можешь послушать вместо, – рассмеялась принцесса, принюхиваясь к нежно-синей жидкости, искрящейся в бокале. – Рассказывать особенно нечего. Источник Лоуленда обеспокоили необъяснимые аномалии в структуре мира Сейт-Амри, породившие несвойственные ему магические проявления. Нас отправили для выяснения причин происходящего. Силы предполагали наличие некоего мощного артефакта, искажающего нити плетения, а нашли мы тебя, единственную в своем роде Силу, которую привлекают плотские утехи.

– Чему я весьма рад по обоим пунктам, – довольно провозгласил незадачливый ухажер. – Как же вы меня отыскали?

– Проанализировали точки проявления аномалий, выявили зону их концентрации, отметили на карте, явились на место и с помощью поисковика обнаружили камень – центр распространения искажений, – деловито объяснила богиня.

– Так вот что это был за пьяный хмыреныш, которого я по случайности прихватил с собой, когда драпал, – осенило Силу-Посланника.

– И что с ним стало? – вскользь полюбопытствовала собеседница, многозначительно поглядев на вторую, еще не початую бутылку.

– Да я его назад отправил. Привязал заклинание телепортации к самому постоянному месту пребывания. Думаю, парень в своей постельке с утречка проснулся. Но не завидую я его голове…

– Мало того, что мы его алкоголем накачали, так еще и по мирам со свистом прошвырнулся, бедолага, – согласилась принцесса, вспоминая давний разговор на кухне Лейма о способах пробуждения сути. Оскар[1] таки искупался в энергии Силы, призванной в урбомир, пусть это и совместилось с дикими скачками между измерениями. – Так вот, когда мы раскрошили камень, то целостность заклятия, основанного на слиянии с его структурой, нарушилась. Поэтому ты освободился. Никакой магии не понадобилось!

– Хвала Творцу! – торжественно, словно тост, провозгласили Силы и одним махом осушили бокал.

– Кстати, как тебя называть? Мне кажется, имя Фарвелон не слишком подходит. – Элия скорчила скептическую гримаску.

Сила-Посланник оглушительно заржал и пояснил:

– Вообще-то меня зовут Связист. А Фарвелон – это таблетки в одном из мирков, их дамочки пьют, чтобы детей не было. Забавно?

Принцесса состроила понимающую мину. Типично мужские шутки, над которыми братья надрывали от смеха животы, отнюдь не всегда казались ей смешными. Впрочем, принимая как данность то, что чувство юмора у каждого свое, богиня смирилась с необходимостью регулярно их прослушивать. Но чтобы такое откалывали Силы?! На памяти Элии подобного еще не бывало. Мальчикам должно понравиться. Да и самой интересно было пообщаться с таким оригиналом. Молодая женщина чувствовала все возрастающую симпатию к странному знакомому, так не похожему на других. Желая продлить общение, богиня предложила:

– Послушай, Связист, ты не хотел бы погостить у нас в замке на Новогодье?

– Ух ты! – восторженно воскликнул тот, от возбуждения аж подпрыгнув на месте. – Было бы здорово! Я о вашей семейке столько в мирах и от Сил слышал…

– В таком случае я, принцесса Лоуленда, официально приглашаю тебя, Сила-Посланник, именуемый Связистом, провести Новогодье в Лоуленде. Будь моим гостем. – Завершив ритуал, Элия позвонила в маленький колокольчик, скрытый бархатной занавеской.

Слуга в полумаске тут же возник перед нею со счетом в руках. Расплатившись, Элия взяла сотрапезника под руку и, обронив: «Только улажу кое-какие дела», – телепортировалась прочь.

Маленькая комнатка в светло-зеленых тонах, в которой они оказались, вызвала у Силы-Посланника скрытое недоумение. Своим оформлением (в частности, парой красивых манекенов в женском платье, которых использовали в качестве вешалок) она явно не тянула на замок. А худая хмурая брюнетка в глухом черном платье с бриллиантовой брошью, сидевшая с пяльцами за маленьким столиком со швейными принадлежностями, совсем не походила на служанку, да и на придворную даму тоже. Чтобы не выдать своего невежества, Связист счел за лучшее пока помалкивать.

При появлении богини и незнакомца женщина встала, потом, ничем не выдавая своего удивления, присела перед гостьей в низком реверансе. Ее строгое лицо неожиданно озарила необычайно душевная улыбка, затронувшая даже большие черные глаза, заискрившиеся скрытым смехом:

– Ваше высочество?

– Благодарю, Мариан. Я вернула себе душевное равновесие и способна вновь показаться людям, не рискуя рассвирепеть окончательно и учинить кровавую и беспощадную резню.

– Это хорошо, – почти серьезно подтвердила брюнетка и прыснула в ладошку.

Элия тоже улыбнулась и заметила:

– Кроме того, мы просто обязаны поддерживать святое убеждение всего населения Лоуленда в том, что ее высочество настолько трепетно относится к своим туалетам, что меньше трех часов у модистки не проводит.

Мариан согласно кивнула. На самом деле все праздничные туалеты богини были готовы уже луну назад, придирчиво осмотрены, примерены, подшиты, отглажены, запакованы и доставлены в замок. Любимая портниха Элии, прославленная в Лоуленде и мирах госпожа Мариан, всегда спешила выполнить заказ лучшей клиентки в как можно более сжатые сроки и нещадно гоняла своих девочек: кружевниц, вышивальщиц, закройщиц, швей. Именно у госпожи Мариан стремились заказывать себе туалеты все модницы города, но не каждую даму, жаждавшую сделать заказ, госпожа согласна была принять. Иногда не помогали даже очень большие деньги. Для принцессы, когда-то ссудившей безродной вдовой эмигрантке с младенцем на руках большую сумму на открытие собственного дела только потому, что оценила покрой платья, Мариан была готова на все.

Когда богине требовалось куда-нибудь незаметно улизнуть, она приезжала «на примерку туалета» и, исчезая из дома портнихи, спокойно отправлялась по своим делам. Амбалы-охранники Курт и Винсар служили достойным препятствием для всех личностей, жаждущих немедленного общения с принцессой. А сын Мариан – Сью – такой же худой, как мать, юркий постреленок, старательно составлял список этих персон, чтобы потом вручить прекрасной богине в обмен на ее улыбку и монету.

– Вас сильно беспокоили? – спросила Элия, забирая у манекена справа свой плащ, подбитый лучшим мехом грайшилы, и натягивая легкие кожаные перчатки тончайшей выделки, которые покоились на столе в качестве дополнительных доказательств светлейшего присутствия.

– Драк не было, – поведала женщина и крикнула неожиданно сильным голосом: – Сью!

Через пару секунд появился растрепанный, как воробей, и темный, как цыганенок, мальчишка с листком бумаги в руке и пером за ухом.

– Что, ма? – с порога бросил он, но, увидев принцессу и незнакомого мужика, перепуганно затараторил, прожигая Связиста гневным взглядом и сжимая в кулаки перепачканные чернилами ладошки:

– Ваше высочество, почти все было тихо. Курту с Винсаром даже поразмяться не дали, так, мелкота всякая шлялась… А как этот сюда пролез, я, клянусь Нрэном, не знаю. Может, через заднее окно? Так оно узкое…

– Успокойся, он пришел со мной. – На губах принцессы мелькнула улыбка.

– Ей-ей, парень, так оно и есть, – ухмыльнувшись, подтвердил Связист и подмигнул Мариан. – Через окна я, как правило, не вхожу, правда, иногда приходится выходить.

Портниха стрельнула в спутника Элии глазками и снова прыснула.

– А-а-а, – сказал паренек, сделав вид, что все понял, и с поклоном протянул богине листок бумаги, который притащил с собой.

– Спасибо, малыш, – кивнула принцесса и бегло проглядела список лиц, жаждущих срочной встречи с ней. Ничего интересного там, как и следовало ожидать, не нашлось.

Закончив чтение, она одарила мальчишку мелкой монеткой и потрепала по лохматой голове. Сью расплылся в блаженной улыбке.

– Прекрасного дня, Мариан, счастливого Новогодья, – попрощалась богиня и направилась из приемной в прихожую. Связист подмигнул, послал напоследок модистке воздушный поцелуй и последовал за Элией.

Кивнув Курту и Винсару, застывшим на страже у дверей мастерской Мариан, Элия вышла на улицу. Ее карета, запряженная четверкой вороных, стояла почти у самых дверей.

Помогая принцессе забраться в экипаж, Связист мельком глянул на мастерскую Мариан и только покачал головой. Огромное двухэтажное здание из белого кирпича с большими окнами и красивым высоким крыльцом с витыми перилами само по себе было неплохим вложением капитала. Элегантная, но почему-то сразу бросающаяся в глаза вывеска «Дом Мариан» и иголка с тремя катушками ниток под надписью – для особо тупых или неграмотных – четко определяли его назначение. А к этому зданию было пристроено еще одно, чуть поменьше: галантерейный магазин «У Мариан», оформленный в том же стиле. «Да, дама Мариан неплохо поставила свое дело», – решили про себя Силы, довольно много времени проводившие среди людей и оттого имеющие возможность дать вполне адекватную оценку их делам. Тут же, отбросив все мысли о черноокой модистке, слишком худощавой на его вкус, Связист залез в карету вслед за Элией и откинулся на бархат подушек. Едва дверь закрылась, кучер щелкнул языком, и карета сорвалась с места.

В городе царил тот же переполох, что и в замке. Спешили куда-то сотни гонцов, разносчиков, посыльных; суетились торговцы-лоточники, чье поголовье, казалось, увеличилось втрое; бряцали оружием суровые воины – верная примета того, что вернулся из похода Нрэн; гулящие девицы с ошалелым видом толклись на улицах; простолюдины из провинции, приехавшие в город за гостинцами для семьи, зевали по сторонам; отчаянно матерясь, в этой сутолоке пытались продвигаться горожане познатнее, умудрившиеся на свою беду или по глупости выбраться из дома без помощи наемного экипажа. Улицу вдобавок просто запрудили кареты знатных особ и конные. Крики торговцев, смех, ржание лошадей, ругань, чьи-то вопли об отдавленных ногах проникали сквозь надежное звукоизолирующее заклинание. Не говоря уже о мысле-криках, фонящих так, что даже богиня с трудом удерживала их вне своего сознания. Гомонящая толпа слегка раздражала Элию. Впрочем, не настолько, чтобы использовать сонные чары массового поражения, как когда-то поступила одна уставшая от общества фея. Связист, напротив, с искренним интересом глазел по сторонам, получая удовольствие от созерцания буйного человеческого моря.

Ушей принцессы достигла разбитная песня. Звуки, издаваемые сильным, хорошо поставленным и знакомым баритоном, легко перекрыли весь уличный шум. Через десяток секунд к первому баритону присоединился второй, такой же мощный, но несколько менее музыкальный. И мужики грянули на пару:

Элия высунула голову из кареты и убедилась: слух ее не подвел. По тротуару, расталкивая прохожих, когда те не успевали уступать дорогу, слегка пошатываясь, обняв друг друга и размахивая в такт песне руками, брели два расхристанных бугая. В одном из которых, даже со спины, богиня сразу узнала Кэлера. Его спутник, такой же черноволосый и здоровенный, как брат, только чуть уже в плечах, тоже показался знакомым.

– Классно поют, – от всего сердца похвалил Связист, выглядывая из кареты. – И песня душевная!

Сделав кучеру знак притормозить, Элия позвала брата, перекрывая шум толпы и песню:

– Кэлер!!!

Услышав зов, принц притормозил и развернулся, ища того, кто его окликнул. Завидев карету сестры и ее головку, высунувшуюся из окна, он радостно пробасил:

– Элия, прекрасный день!!! Подвезешь нас с другом в замок?

– Залезайте! – пригласила принцесса, припоминая, где она видела второго бугая с пронзительным взглядом синих глаз. Этот парень, отпрыск провинциального горного бога, кажется, частенько ошивался в Лоуленде и бузил вместе с Кэлером и Элтоном в городских трактирах.

Принц не заставил себя упрашивать и двинулся к сестре. Спутник последовал за ним. Хлопнувшись на сиденье, приятель Кэлера громко рыгнул и провозгласил, обращаясь к другу:

– Твоя сестра хоть и ведьма, но баба классная. Я ее убивать не буду.

– И на том спасибо, Конан, – ухмыльнулась принцесса старому знакомому и обратилась к своим спутникам: – Мальчики, это Связист – вольная Сила-Посланник. Связист, это Кэлер – мой брат и его приятель – Конан. У парня любимое хобби – убийство черных, а временами бывает, что серых и белых колдунов.

– То-то я гляжу, что ты колдун и не колдун почему-то, – в пьяной задумчивости протянул Конан, разглядывая Связиста, и икнул.

– Вольная Сила – это здорово, – кивнул Кэлер. – За это надо выпить, парень!

– Всегда – за!!! – радостно откликнулся Связист.

Конан громогласно поддержал его. Между двумя мужчинами и Вольной Силой, твердо отождествляющей себя с существом аналогичного пола, завязался серьезный и донельзя глубокомысленный разговор о достоинствах выпивки разной крепости и женских формах. Элия слушала вполуха и тихонько улыбалась. Ей впервые довелось наблюдать за столь очеловеченной Силой, и богиня, пользуясь случаем, изучала сие уникальное явление.

Через полчаса любители пышногрудых дам (тут вкусы всех мужчин сошлись) и принцесса уже были в замке. Связавшись с помощью заклинания со старшим управляющим, богиня известила лорда Корди о том, что гости займут пару свободных покоев на третьем этаже, рядом с апартаментами принца Кэлера. Управляющий только грустно кивнул, быстро черкнул пару строк в записной книжице, пристегнутой к запястью цепочкой, и вновь с головой погрузился в сумасшедший вихрь забот о предстоящем празднике, правда, не забыл предварительно послать пяток горничных навести порядок в комнатах для гостей.

Поднимаясь по лестнице, шумная и почти протрезвевшая компания наткнулась на маленькую принцессу Мирабэль, которая с ликующими криками каталась по перилам.

«Да, не следовало мне рассказывать малышке о своих детских забавах», – подумала Элия, наблюдая за тем, как развлекается кузина. Темно-каштановые волосы, отливающие рыжиной, растрепались, карие глаза восторженно лучились, а на крохотной заостренной эльфийской мордочке был написан поистине неземной восторг.

Завидев Кэлера и Элию, Бэль на время прервала свою игру и, сиганув с перил, подбежала к родственникам. Принц поймал ее и подкинул вверх. Девочка радостно взвизгнула и заболтала ногами, возбужденно тараторя:

– Кэлер, Кэлер, давай поиграем!!! Пожалуйста-а-а!

– Конечно, сестренка, – тут же согласился добродушный гигант. – Вот только провожу друзей до их комнат.

– Ладно, только поскорей, – снисходительно разрешила малышка, капризно сморщив остренький носик, и оглядела друзей.

– Иди, брат, а я пока поговорю с сестренкой, – великодушно предложила Элия, желавшая кое о чем расспросить Бэль.

Кэлер благодарно кивнул и повел приятелей на третий этаж. Бэль проводила их задумчивым взглядом.

– Что, ваше высочество, – шутливо обратилась богиня к сестренке, – тебе не понравились друзья Кэлера?

– Один дядька ничего, хороший, от него пахнет, как в Гроте у Источника и как от дяди Лимбера, а второй – опять железо и кровь, только меньше, чем у Нрэна и его друга, – честно призналась Бэль, покусывая палец.

– А Нрэн приехал не один? – с показным равнодушием спросила Элия, стягивая с рук перчатки и глядя куда-то в сторону.

– Ага, с ним такой дядька вредный, похожий на него. Он смотрит на меня и не видит. – Малышка обиженно надула губки. – И Нрэн все с ним и с ним, железки разглядывает, а со мной не играет.

– Понятно, – похлопывая перчатками по ладони, кивнула принцесса и мысленно облизнулась: «Значит, Нрэн привез с собой приятеля по походам. Какая прелесть. Надо обязательно познакомиться».

С тех пор как умерла мать Бэль, минуло пять лет. Принц Моувэлль долго оплакивал ее, слоняясь по замку бледной тенью или высаживая по эльфийской традиции серебристые розы на клумбе памяти, а потом и вовсе ушел в миры залечивать в очередной раз разбитое сердце. Там и сгинул. Источник провозгласил, что Моувэлль сменил инкарнацию, и в роскошной королевской усыпальнице появилась еще одна пустая урна (мало ли богов бесследно исчезало в мирах). Все дети принца автоматически стали носить титул отца. Кроме того, Нрэн, в нагрузку ко всем своим проблемам и сложностям жизни, получил маленький пищащий комочек – девчонку-полукровку.

Но делать нечего. Чувство долга – великая сила, и принц-воитель взял на себя заботы о воспитании принцессы Мирабэль. В этом процессе он понимал еще меньше, чем в воспитании мальчиков. Зато обрел счастливую возможность периодически являться к возлюбленной кузине по веской причине: за ценными советами и помощью, когда Бэль в очередной раз взбредало в голову что-нибудь несусветное. А взбредало ей часто. Невинные цветочки на любимых светлых обоях Нрэна, заботливо выведенные светящимся карандашом, дрожащим в нетвердой ручонке полуторалетней козявки, действительно были только цветочками, а потом началось… Большую часть времени принц старался проводить подальше от Бэль – в походах, но это получалось далеко не всегда.

А маленькая принцесса росла. Ее заливистый смех разносился по замку, и, слыша его, оттаивали суровые братья. Даже король Лимбер признал, что Элия была права, когда говорила о маленькой Бэль. Девочка своей чистой и непосредственной привязанностью к каждому родичу сделала их дружнее, а ее проказы и «мудрые высказывания» заставляли всех хохотать до колик. Только принц Энтиор, бог боли и извращений, предпочитал держаться от малявки подальше. Эльф-полукровка, девочка жалела каждую букашку и листик, чем ужасно раздражала вампира. Но грозная тень Нрэна, маячившая за спиной крохи, не давала забыться и обидеть девчушку.

– Эли, – Бэль потянула сестру за рукав, просительно заглянула ей в глаза, – а можно, когда я поиграю с Кэлером, приду к тебе. Так хочется у тебя на кровати попрыгать, а?

– Конечно, детка, приходи, – с ходу разрешила принцесса. – Только отпросись у Нрэна.

– Хорошо! – маленькая мордашка расплылась в довольной улыбке. – Он меня к тебе всегда отпускает.

«Еще бы, – иронично подумала богиня. – Такой повод показаться мне на глаза!» Теперь Элия была твердо уверена в том, что Нрэн сегодня явится к ней с официальным визитом.

– А теперь беги, Кэлер тебя уже заждался. – Молодая женщина подтолкнула сестру. Та, сорвавшись с места, кометой понеслась проказничать.

Расставшись с малышкой, Элия направилась в свои покои – готовиться к визиту Нрэна. Мерзавец умудрялся в течение этого года, как и в течение четырех предыдущих, почти не попадаться ей на глаза, ссылаясь на активизацию армий союзных Мэссленду миров Грани по северным фронтам, а если и виделся с сестрой, то в присутствии по крайней мере пяти свидетелей. «Наверное, боится, что я его изнасилую», – решила про себя богиня и загордилась. Но теперь Нрэн попал по-крупному. Две семидневки Новогодья он просто обязан был провести в кругу семьи, и никакие неожиданные атаки противников не могли служить оправданием его бегства в миры. Так что Элия предвкушала возможность основательно поразвлечься.

Сбросив верхнюю одежду и туфельки, принцесса отправилась переодеваться. Пара молоденьких пажей ринулась убирать одежду и обувь госпожи, а еще двое последовали по пятам за хозяйкой – на случай каких-нибудь поручений.

Элия не слишком любила обременять себя слугами, предпочитала заботиться о себе при помощи мелкой бытовой магии. Пажи были уступкой этикету, кроме того, в столь юных головках, как правило, не водилось раздражающе пошлых мыслишек. Именно поэтому, между прочим, принцесса не жаловала прислугу женского пола. Служанки, восхищающиеся богиней, очень скоро начинали в глубине души по-черному завидовать принцессе, ее красоте, уму, могуществу, божественному дару любви. С мужчинами получалось в точности до наоборот. Рано или поздно у них возникали слишком сильные желания, и с хорошими слугами, к которым Элия успела привыкнуть, приходилось расставаться, скрепя сердце, ведь прилежно выполнять свои обычные обязанности они не могли.

Поэтому богиня так ценила магию звездного набора. Конечно, кое-каких слуг она все-таки заводила. Для содержания дворцов и домов в мирах, где принцесса не пребывала постоянно, такой разборчивости не требовалось, а люди были нужны, чтобы присматривать за хозяйством и развлекать госпожу. Их она нанимала на месте или покупала рабов. В Лоуленде Элия пользовалась слугами замка и своими пажами. Мальчики отлично справлялись с выполнением мелких поручений, накрывали на стол, убирали комнаты, гармонично сочетая выполнение декоративных функций и дополнение к магии…

Войдя в гостиную, Элия улыбнулась открывшемуся зрелищу: ее любимая зверюшка лежала, свернувшись клубочком у камина, на шкуре гигантского пятнистого леопарда фарра, и делала вид, что безмятежно спит. А покрывало на мягкой широкой кушетке рядом было основательно примято и скомкано.

Принцесса обернулась и небрежным движением брови указала пажам на беспорядок. Мальчики быстро выполнили молчаливый приказ госпожи, поклонились и исчезли за дверью. А богиня приблизилась к камину и властно позвала:

– Диад!

Огромный зверь неторопливо приоткрыл один бирюзовый глаз, светившийся укоризной. В нем ясно читался вопрос: «Зачем ты разбудила меня, хозяйка? Я ведь так сладко спал на этой шкуре у теплого камина!!!»

Элия подошла к пантере, присела, небрежно почесала ее за ухом и ласково пригрозила:

– Если я еще раз увижу тебя на моей кушетке, милый, будешь спать в коридоре за дверью. В комнаты больше не пущу.

Зная, что с Элией шутки плохи, Диад почти по-человечески вздохнул и глянул на хозяйку уже двумя глазами:

«Понял. Погладь?»

Богиня потрепала его по загривку. Здоровенная кошка замурлыкала и потерлась головой о руку принцессы в знак любви и благодарности. Ведь в покоях хозяйки осталось еще много диванов, соф и лежанок, с которых ее не гоняли и на которые залезать не запрещали… пока.

Закончив воспитательную беседу, богиня прошла в гардеробную и мысленно велела звездочкам пояса снять с нее платье. Налетел легкий звездный ветерок, и выходное платье исчезло, заняв место в третьем шкафу, богиня же направилась к пятому. Там висело то одеяние, на которое Элия возлагала большие надежды по части доведения Нрэна.

Сшитое на заказ у Мариан темно-синее платье с вышивкой серебряной нитью по подолу и рукавам было словно подернуто изморозью. Широкие рукава закрывали руки до самых пальчиков, глубокий треугольный вырез сходил с плеч к ложбинке между грудей. К этому туалету богиня подобрала широкий тяжелый пояс из черненого серебра и пару таких же браслетов, крепящих на запястьях длинные рукава. Не было только подходящего ожерелья и серег. Но молодая женщина намеренно не позаботилась об этих деталях, зная наперед о том, какой подарок приготовил ей кузен. Во многих деталях поведения практичный Нрэн, сроду не даривший вянущих цветов, был весьма предсказуем.

Звездный набор помог богине облачиться в платье и бархатные туфельки с серебряными пряжками, которые дополнили туалет, а потом снова занял привычное место и стал невидимым. Посмотрев на себя в зеркале, Элия деловито кивнула и отправилась в будуар, чтобы причесаться. Диад последовал за хозяйкой, надеясь получить еще капельку нежности.

Богиня пока не выбрала прическу. Но времени хватало. К тому времени, когда Бэль всласть нахулиганится с Кэлером, а Нрэн прочитает ей нотацию и станет мучиться вопросом, следует ли пойти к кузине вместе с сестренкой или нет и бороться с собой, все будет готово. А потому, восседая на пуфике, Элия меланхолично наблюдала себя с разных сторон в трех огромных зеркалах трельяжа сразу и мысленно рисовала во всех подробностях предстоящую встречу с неприступным кузеном. Диад лежал у ног принцессы и методично вылизывал лапу, показавшуюся ему грязной. Сбросив туфельки, Элия зарылась ножками в густую шерсть пантеры.

Магическая щетка из ясеня порхала, расчесывая густые волосы цвета темного меда, струящиеся по плечам и спине великолепным водопадом. Полуприкрыв веки, богиня наслаждалась процессом, оглядывала свое отражение в новом платье, короче, по-своему медитировала, правда, иначе, чем Нрэн, – без кальяна и заунывной тырдынки. Зеркала правдиво показывали Элию до тех пор, пока изображение принцессы в одном из них не подернулось туманной дымкой и на смену не явился стройный мужчина с глазами цвета ярчайшего малахита и гривой черных волос.

Его лицо оказалось образцом той хищной дикой красоты, которая всегда так нравилась Элии. На визитере были черные брюки с серебряной строчкой, темно-зеленая, под цвет глаз, шелковая рубашка и накинутый поверх нее короткий черный камзол. На поясе – нет, не зловещий черный меч, подобный наточенному сгустку первозданной тьмы, как показалось в первую секунду богине, а совершенно обычная гибкая сабля. Под расстегнутым воротником рубашки виднелся серебряный медальон с изумрудом. На сильной руке с длинными пальцами красовался единственный массивный перстень.

Некоторое время мужчина разглядывал Элию, а она разглядывала его. Потом зеркало с лучшей магической защитой от проникновения из Межуровнья пошло темной рябью, прогнулось, и незваный гость шагнул на ковер, проделав по воздуху, словно по лестнице, пару первых шагов. Ощущение гнетущей, могущественной силы, захлестнувшее богиню с головой, словно гигантский прилив, слегка ослабело, будто схлынула волна, оставляя за собой лишь тень намека на бездну мощи, укрывшуюся под оболочкой красавца-мужчины.